Отдав еще несколько распоряжений касающихся военного распорядка, лорд Брин поднялся в покои лорда Мортигана, где сейчас находился штаб обороны крепости и сел за стол, на котором лежала куча исписанной бумаги и военные карты. "Жалко, что здесь нет сэра Мортигана, он бы еще сильнее укрепил духом наших солдат. Хотя ночная заваруха подняла мораль гарнизона до нельзя!" - подумал Кейтон.
Ему приходилось не легко, ведь вся ответственность за судьбу города, а самое главное людей, лежала сейчас на его могучих плечах. Он хоть и был отличным воином, но годы брали свое. Силы были уже ни те, оставался лишь опытный разум еще способный на разные хитрости. Он хорошо понимал, если нападавшим удастся прорвать оборону и ворваться в город, то пощады уже никому не будет и тогда Лиэрсуол разделит участь Гинтерволша. "Кстати о Гинтерволше!" - вспомнил он. - "Надо бы потолковать с баэрсхольским капитаном о подробностях той трагедии." Он крикнул находившемуся за дверью сержанту, чтобы тот привел пленника.
Через пять минут Бастун Вирг, находился в покоях лорда под конвоем двух солдат.
- Идите отдыхать, ребятушки. - сказал Кейтон стражникам, не спавшим все это время.
Канвой удалился оставив стоять возле двери, связанного по рукам пленного офицера вражеского войска.
- Как, нравиться убивать ни в чем ни повинных женщин, детей, стариков?! - резко, с издевкой спросил Кейтон, когда они остались одни.
- Что? - как-то неуверенно словно в забытии, переспросил Бастун.
- Никак не могу взять в толк, как это - бывший офицер королевской гвардии, доблестный воин и герой битвы при Салиме, стал вдруг кровавым убийцей своего народа и мерзким разбойником, встав в один ряд плечом к плечу с изменниками короны, работорговцами, пиратами и Кирхиронскими ублюдками, коих громил на поле боя в былые времена?
Кейтон смотрел на капитана исподлобья с презрением, но явным непониманием на что может решиться некогда честный и храбрый воин. Видимо он узнал его и вспоминал прошлые заслуги на гвардейской службе у короля Аргайга, на которой служил и он сам когда-то.
- Ну, что молчишь, Бастун?! Раньше ты не был похож на клятвопреступника и тем более детоубийцу.
- Что ты несешь, безумец? Какую клятву я нарушил? И смерть каких детей ставишь ты мне в вину?! - вдруг встрепенулся тот.
- Какую клятву?! Да, ту которую ты давал королю вступая в гвардию и в тайный военный орден Тригур - братство которому не было равных! Или ты забыл, что она дается до смерти! А что касается детей, то сколько их погибло в пламени Гинтерволша? Или скажешь, что ты не причастен к этому? Отвечай, гадина, пока я не вырвал твой поганый язык за преступления перед народом Касурдтерра и клятвой данной государю и отечеству!
- А, кто ты такой, чтобы судить меня? - гневно спросил пленник.
Кейтон вскочил со стула и подошел к капитану вплотную, что тот почувствовал на себе его тяжелое дыхание. Он расстегнул свой камзол и рубаху обнажив свою грудь, на которой красовалось клеймо особого полка королевской гвардии и тайного братства Тригур - щит с короной и над ним два перекрещенных меча.
- Что теперь скажешь о моем праве судить клятвопреступников? Устав братства, пункт номер семь гласит, что любой гвардеец особого полка, не зависимо от чина и имени, имеет право судить и казнить иного гвардейца, нарушившего клятву, данную королю и отечеству, без особого на то распоряжения военного трибунала!
- Постой! Но кто ты?! Я не знаю тебя! - отшатнулся от Кейтона, капитан.
- Ха! Наверное, годы и в правду меняют человека до неузнаваемости, да так, что солдат не узнает своего командира.
- Что?! Ты действительно сумасшедший! Мой командир мертв, вот уже двадцать лет!
- Хочу разочаровать тебя! Я жив и вполне себе здоров! Так что имею полное право отрубить твою поганую башку!
- Не может быть! Твое тело, пронзенное дюжиной стрел, я лично спустил в реку. Я не могу поверить! - пораженный открывшимися обстоятельствами проговорил Бастун. Помня своего командира, он понял, что сейчас находился на волосок от смерти, ибо члены братства неукоснительно соблюдали устав принятый еще на заре Касурдтерра, даже ценной собственной жизни. В голове его вдруг четко встали образы его товарищей из тайного военного ордена, погибших в той самой битве при Салиме, которую вспомнил Кейтон, в полном составе. В том бою выжить, как он думал до сих пор, удалось только ему. Хотя был еще один воин братства, который пропал без вести, но о нем никто не слышал вот уже двадцать лет.
После чего орден прекратил свое существование, а имена его солдат были забыты.
С этим и жил последние два десятка лет Бастун, бывший когда-то восемнадцатилетним сержантом тайного ордена королевской гвардии, а теперь превратившийся в матерого разбойника.
В свою очередь Кейтон тоже часто прокручивал в голове былые времена и командование этой тайной организацией, существующей до него уже много веков. Он вспоминал, как участвовал в грандиозной битве при местечке Салим, что находиться в южной части Кирхирона, когда в открытом бою сошлись две огромные армии, после чего Эриху пришлось заключить позорный для него мир с Касурдтерром и принять все условия выдвинутые королем Аргайгом и жить с этим долгие десять лет. Потом он вновь не раз будет пытаться захватить его родину. Еще он помнил своего близкого друга, который пропал без вести после той самой битвы и встретившийся ему как-то на постоялом дворе по дороге в Милинор, это был Горан Грим.
Он хранил в памяти и то, как тяжело раненый, истекая кровью был выброшен рекой на берег и подобран стариком-отшельником, выхаживавшим его долгие восемь месяцев. Потом был путь домой длинной в полгода, через пустыню Рахин и коварное Мутное море, долгие скитания в родном Касурдтерре и в конце концов встреча с лордом Мортиганом, взявшим его на службу в гарнизон, который он возглавляет вот уже шестнадцать лет.
Они смотрели друг на друга молча долгое время, погруженные каждый в свои воспоминания. Пока вновь не заговорил Кейтон:
- Ну?! Ты еще не надумал отвечать?! Давай выкладывай, облегчи душу!
- Командир! - капитан повалился на колени, опустив голову вниз. - Я молю тебя убей! Ибо ничего иного я не заслуживаю! Мне нечего сказать в свое оправдание. Да и поступки мои не могут быть оправданы. Я убийца и вор, на моих руках кровь сотен ни в чем неповинных людей! Убей же меня и закончим!
Бастун поднял голову и устремил умоляющий взгляд на своего бывшего начальника, с которым он когда-то плечом к плечу сражался во имя Касурдтерра.
- Я вижу разум вернулся к тебе и молит о смерти. Будь уверен ты скоро получишь, что просишь, а сейчас расскажи, как пал Гинтерволш.
Пленник отвел взгляд, проглотил ком вставший у него в горле и поведал, что было там на самом деле.
А было все банально просто, но не менее трагично и жестоко. За два дня до пожара, в город под видом торговцев медом, пивом, вином, солониной и т.д., начали съезжаться их лазутчики, хорошо знавшие город. Помимо бочек с настоящим товаром, на телегах стояли бочки со смолой и огненным порошком, которые должны быть взорваны в определенный момент, посеяв панику и дав сигнал к нападению.
И вот к вечеру, когда войско лорда Кваерда подходило к окрестностям Гинтерволша, а передовой отряд во главе с Бастуном уже находился в близи южных ворот, прогремели сразу десятки взрывов поднимая клубы черного дыма высоко над городом. Начался сильный пожар. Раздуваемый ветром, огонь распространялся мгновенно не давая возможности потушить очаги пламени. Где-то через полчаса ворота открылись и из города начали выбегать горящие люди. Некоторые падали тут же, другие пробегали сотню шагов, прежде чем сгореть заживо. В общем скоро город стал похож на один сплошной пылающий костер. Жар был настолько сильным, что нападавшим пришлось отступить по дальше от стен, и ждать пока огонь не успокоится. Пожар продолжался до утра, пока не пошел дождь. Посланные на разведку солдаты, вернулись ни с чем, город сгорел до основания, превратившись в огромное пепелище. Лишь только одна постройка чудом уцелела, это был храм, но и в нем не нашлось выживших. Таков был удел Гинтерволша - погибнуть в пламени пожара, но не сдаться на разграбление разбойниками. Лорд Кваерд был в гневе. Он-то хотел прибрать к рукам старый город и посадить там своего сына Талла. Но вышло иначе!
К обеду войско двинулось на Лиэрсуол.
- Да, Великий Харуд не дает на поругание, то что ему дорого и через страшную смерть призвал он к себе невинные души жителей Гинтерволша, посрамив тем самым захватчиков. - сказал Кейтон, дослушав рассказ Бастуна до конца. - Интересно, что же теперь предпримет лорд Кваерд, получивший сегодня по зубам у стен Лиэрсуола?
- Да ничего он делать не будет. Встанет лагерем и будет ждать подкрепление. - ответил вдруг Бастун на вопрос, адресованный не ему, а как бы в воздух.
- Хм, и когда же по-твоему ждать подкрепления? - спросил Брин заинтересовавшийся словами видимо что-то знавшего пленника.
- Я думаю лорд Талл Кваерд справиться недели за две, ну может за три!
- Кто? Талл?! А причем здесь он? Я думал нам стоит ждать армию севера во главе с самим ублюдком Кронгуром.
- Эх! Как же ты ошибаешься! Твое благородное сердце до сих пор не может понять предательство, а оно сплошь и рядом. Прошли те времена, когда одно лишь слово из уст благородного человека означало его неукоснительное исполнение. Честь теперь не в моде в Касурдтерре!
- С каких это пор?!
- А с тех самых, когда король Аргайг задумал посадить на трон южанина не известив об этом северных лордов. Он думал, что об его хитрости никто не узнает, но дико ошибся и расплатился с полна. Теперь Касурдтерр будет биться в агонии пока не утолит жажду всех ищущих наживу на этой части Алтаринхи!
- Король Аргайг понимал истинную суть лорда Кронгура, умудрившегося поссорить его и короля Ядливура владетеля Тинурдтерра. И поэтому он знал, что если трон получит кто-то с севера, то власть в конце концов будет у Кронгура, потому как остальные смотрят ему в рот как безмозглые собачонки! И тогда война с северным соседом нам обеспечена!
- Да, все так! Но все по средствам обмана и лжи! Куда же делась хваленая справедливость, которую так яростно отстаивал Аргайг?
- Заткнись! Не тебе, изменнику, судить о справедливости! - взбесился Кейтон.
- Ты прав! Я стал ничтожеством и предателем, но пусть моя измена послужит хоть раз на пользу честному делу! - он посмотрел на Брина глазами человека глубоко раскаявшегося, ищущего покаяния. - Милинор и Валирад тоже под пятой лорда Кронгура! И скоро отпрыск Кваерда приведёт их войско сюда, и тогда вас уже ничего не спасет!
Кейтон не верил собственным ушам. Он отошел от, все еще стоящего на коленях, пленника глотая, вмиг, потяжелевший воздух. Задыхаясь он бросился к окну.
- Ты врешь, грязный изменник! Сам предал и других чернишь предателями! Не-е-ет! Ты не проведешь меня!
- Командир! Пусть ты не веришь мне, но я умоляю уходите, спасайтесь, ибо теперь вас ничего не спасет. Посрамленный неудачей лорд Кваерд наизнанку вывернется, но не отступит пока не вырвет твое честное сердце. Я прошу поверь мне! Вот я перед тобой, готовый принять смерть от твоих рук! Зачем мне врать перед казнью?!
- Но почему? Как же так?! - Кейтон упал на стул словно без сил до конца ничего не понимая. - Что же делать теперь? Но... Ах! Уилфод! Он же едет прямо в лапы изменников, и принцесса с ним!
Он подпрыгнул на стуле словно ошпаренный. Если все то, что сказал Бастун правда, то его друзей ждет неминуемая гибель, нужно срочно их предупредить!
Кейтон крикнул дежурному сержанту, стоящему за дверью, чтобы тот шел к нему.
- Капитана Курта, срочно ко мне! Пленника, пока под замок! Живо, братец, живо!
Сержант тут же бросился исполнять приказания начальника. Буквально через пять минут капитан стоял перед лордом Брином, готовый выполнить любое его задание.
- Слушаю вас, сэр! - обратился он четко. Капитан был из тех, кто получил свой чин не за благородное имя, а за заслуги перед королем и отечеством, пройдя трудный путь из солдат в офицеры и к службе он относился с трепетом.
- Гайрон, друг мой, слушай меня внимательно! - не громко, почти шепотом, сказал Кейтон, когда они остались одни. - То, что я сейчас скажу, есть дело особо тайное. Ни одна душа, слышишь? Ни одна, не должна узнать об этом. Понял?
- Так точно. Слушаю. - тоже тихо, почти заговорщицки, ответил капитан.
- Хорошо. - потупив глаза, выдохнул Кетйон, продолжая говорить еще тише. - Измена. Милинор и Валирад нас предали. И скоро здесь, у стен крепости будет их войско.
Он замолчал. Было видно, как ходят желваки на его скулах, а сжатые до синевы кулаки дрожали от сильного напряжения. Что же касается капитана, то он с открытым от удивления ртом, стоял словно литая статуя, переваривая услышанное не издав ни звука.
Спустя пару минут Кетон продолжил.
- Гайрон, я знаю ты отличный солдат. Вот уже десять лет, ты служишь под моим началом и не было ни одного случая чтобы я усомнился в твоей преданности. Поэтому я доверяю тебе еще одну тайну. - он немного замешкался, глядя на капитана, но другого выхода у него не было, да, и кому еще он мог довериться, как не к нему.
- Сейчас по дороге на Милинор скачет в лапы к врагу, наша единственная надежда на возрождение Касурдтерра и единственная законная наследница его престола - дочь короля Аргайга, принцесса Милена со своими верными спутниками. Они едут в логово зверя, сами того не подозревая, ибо не знают про открывшееся предательство владетелей юго-западных городов. Их жизни теперь зависят от тебя лично. Бери самых лучших лошадей и лети быстрее ветра. Их во что бы то не стало надо предупредить, а мы тут пока повоюем! Спеши, дружок, на тебя вся надежда. - он по-отечески обнял, капитана и поцеловал в лоб. - Найдешь Уилфода с ним и будет принцесса. Да и забеги к казначею пусть денег даст, скажешь я приказал. Ну, прощай!
Гайрон Курт молча, кивнул головой думая, что слова тут излишни. Главное, что он понимал весь груз ответственности, который сейчас лег на его плечи.
Без малого через полчаса он уже был в нескольких лигах от замка.
Кейтон еще какое-то время после расставания с Гайроном, сидел молча погруженный в печальные размышления. Его честный ум никак не мог взять в толк, как это вообще можно пойти на предательство. Ладно, пусть северные правители все, как один поддержали Кронгура - они и так никогда небыли особо самостоятельными и всегда негласно подчинялись ему, хотя и давали присягу на верность короне, но вот большинство южан, каким образом оказалось в числе предателей? Что же могло стать причиной таких действий, ведь король искренне рассчитывал на их поддержку и хотел доверить одному из них всю власть над государством.
Он всегда поособенному, можно сказать брезгливо и с презрением, относился к людям, которым было свойственно всячески изменять своим жизненным принципам, готовым ради наживы или же какого-нибудь другого низменного интереса, предать родную мать и ходить после этого как ни в чем не бывало, улыбаясь другим в глаза. К таким тварям он был беспощаден и если на, то была его воля - расправлялся с ними незамедлительно, очищая тем самым землю от этой скверны.
Ему приходилось не легко, ведь вся ответственность за судьбу города, а самое главное людей, лежала сейчас на его могучих плечах. Он хоть и был отличным воином, но годы брали свое. Силы были уже ни те, оставался лишь опытный разум еще способный на разные хитрости. Он хорошо понимал, если нападавшим удастся прорвать оборону и ворваться в город, то пощады уже никому не будет и тогда Лиэрсуол разделит участь Гинтерволша. "Кстати о Гинтерволше!" - вспомнил он. - "Надо бы потолковать с баэрсхольским капитаном о подробностях той трагедии." Он крикнул находившемуся за дверью сержанту, чтобы тот привел пленника.
Через пять минут Бастун Вирг, находился в покоях лорда под конвоем двух солдат.
- Идите отдыхать, ребятушки. - сказал Кейтон стражникам, не спавшим все это время.
Канвой удалился оставив стоять возле двери, связанного по рукам пленного офицера вражеского войска.
- Как, нравиться убивать ни в чем ни повинных женщин, детей, стариков?! - резко, с издевкой спросил Кейтон, когда они остались одни.
- Что? - как-то неуверенно словно в забытии, переспросил Бастун.
- Никак не могу взять в толк, как это - бывший офицер королевской гвардии, доблестный воин и герой битвы при Салиме, стал вдруг кровавым убийцей своего народа и мерзким разбойником, встав в один ряд плечом к плечу с изменниками короны, работорговцами, пиратами и Кирхиронскими ублюдками, коих громил на поле боя в былые времена?
Кейтон смотрел на капитана исподлобья с презрением, но явным непониманием на что может решиться некогда честный и храбрый воин. Видимо он узнал его и вспоминал прошлые заслуги на гвардейской службе у короля Аргайга, на которой служил и он сам когда-то.
- Ну, что молчишь, Бастун?! Раньше ты не был похож на клятвопреступника и тем более детоубийцу.
- Что ты несешь, безумец? Какую клятву я нарушил? И смерть каких детей ставишь ты мне в вину?! - вдруг встрепенулся тот.
- Какую клятву?! Да, ту которую ты давал королю вступая в гвардию и в тайный военный орден Тригур - братство которому не было равных! Или ты забыл, что она дается до смерти! А что касается детей, то сколько их погибло в пламени Гинтерволша? Или скажешь, что ты не причастен к этому? Отвечай, гадина, пока я не вырвал твой поганый язык за преступления перед народом Касурдтерра и клятвой данной государю и отечеству!
- А, кто ты такой, чтобы судить меня? - гневно спросил пленник.
Кейтон вскочил со стула и подошел к капитану вплотную, что тот почувствовал на себе его тяжелое дыхание. Он расстегнул свой камзол и рубаху обнажив свою грудь, на которой красовалось клеймо особого полка королевской гвардии и тайного братства Тригур - щит с короной и над ним два перекрещенных меча.
- Что теперь скажешь о моем праве судить клятвопреступников? Устав братства, пункт номер семь гласит, что любой гвардеец особого полка, не зависимо от чина и имени, имеет право судить и казнить иного гвардейца, нарушившего клятву, данную королю и отечеству, без особого на то распоряжения военного трибунала!
- Постой! Но кто ты?! Я не знаю тебя! - отшатнулся от Кейтона, капитан.
- Ха! Наверное, годы и в правду меняют человека до неузнаваемости, да так, что солдат не узнает своего командира.
- Что?! Ты действительно сумасшедший! Мой командир мертв, вот уже двадцать лет!
- Хочу разочаровать тебя! Я жив и вполне себе здоров! Так что имею полное право отрубить твою поганую башку!
- Не может быть! Твое тело, пронзенное дюжиной стрел, я лично спустил в реку. Я не могу поверить! - пораженный открывшимися обстоятельствами проговорил Бастун. Помня своего командира, он понял, что сейчас находился на волосок от смерти, ибо члены братства неукоснительно соблюдали устав принятый еще на заре Касурдтерра, даже ценной собственной жизни. В голове его вдруг четко встали образы его товарищей из тайного военного ордена, погибших в той самой битве при Салиме, которую вспомнил Кейтон, в полном составе. В том бою выжить, как он думал до сих пор, удалось только ему. Хотя был еще один воин братства, который пропал без вести, но о нем никто не слышал вот уже двадцать лет.
После чего орден прекратил свое существование, а имена его солдат были забыты.
С этим и жил последние два десятка лет Бастун, бывший когда-то восемнадцатилетним сержантом тайного ордена королевской гвардии, а теперь превратившийся в матерого разбойника.
В свою очередь Кейтон тоже часто прокручивал в голове былые времена и командование этой тайной организацией, существующей до него уже много веков. Он вспоминал, как участвовал в грандиозной битве при местечке Салим, что находиться в южной части Кирхирона, когда в открытом бою сошлись две огромные армии, после чего Эриху пришлось заключить позорный для него мир с Касурдтерром и принять все условия выдвинутые королем Аргайгом и жить с этим долгие десять лет. Потом он вновь не раз будет пытаться захватить его родину. Еще он помнил своего близкого друга, который пропал без вести после той самой битвы и встретившийся ему как-то на постоялом дворе по дороге в Милинор, это был Горан Грим.
Он хранил в памяти и то, как тяжело раненый, истекая кровью был выброшен рекой на берег и подобран стариком-отшельником, выхаживавшим его долгие восемь месяцев. Потом был путь домой длинной в полгода, через пустыню Рахин и коварное Мутное море, долгие скитания в родном Касурдтерре и в конце концов встреча с лордом Мортиганом, взявшим его на службу в гарнизон, который он возглавляет вот уже шестнадцать лет.
Они смотрели друг на друга молча долгое время, погруженные каждый в свои воспоминания. Пока вновь не заговорил Кейтон:
- Ну?! Ты еще не надумал отвечать?! Давай выкладывай, облегчи душу!
- Командир! - капитан повалился на колени, опустив голову вниз. - Я молю тебя убей! Ибо ничего иного я не заслуживаю! Мне нечего сказать в свое оправдание. Да и поступки мои не могут быть оправданы. Я убийца и вор, на моих руках кровь сотен ни в чем неповинных людей! Убей же меня и закончим!
Бастун поднял голову и устремил умоляющий взгляд на своего бывшего начальника, с которым он когда-то плечом к плечу сражался во имя Касурдтерра.
- Я вижу разум вернулся к тебе и молит о смерти. Будь уверен ты скоро получишь, что просишь, а сейчас расскажи, как пал Гинтерволш.
Пленник отвел взгляд, проглотил ком вставший у него в горле и поведал, что было там на самом деле.
А было все банально просто, но не менее трагично и жестоко. За два дня до пожара, в город под видом торговцев медом, пивом, вином, солониной и т.д., начали съезжаться их лазутчики, хорошо знавшие город. Помимо бочек с настоящим товаром, на телегах стояли бочки со смолой и огненным порошком, которые должны быть взорваны в определенный момент, посеяв панику и дав сигнал к нападению.
И вот к вечеру, когда войско лорда Кваерда подходило к окрестностям Гинтерволша, а передовой отряд во главе с Бастуном уже находился в близи южных ворот, прогремели сразу десятки взрывов поднимая клубы черного дыма высоко над городом. Начался сильный пожар. Раздуваемый ветром, огонь распространялся мгновенно не давая возможности потушить очаги пламени. Где-то через полчаса ворота открылись и из города начали выбегать горящие люди. Некоторые падали тут же, другие пробегали сотню шагов, прежде чем сгореть заживо. В общем скоро город стал похож на один сплошной пылающий костер. Жар был настолько сильным, что нападавшим пришлось отступить по дальше от стен, и ждать пока огонь не успокоится. Пожар продолжался до утра, пока не пошел дождь. Посланные на разведку солдаты, вернулись ни с чем, город сгорел до основания, превратившись в огромное пепелище. Лишь только одна постройка чудом уцелела, это был храм, но и в нем не нашлось выживших. Таков был удел Гинтерволша - погибнуть в пламени пожара, но не сдаться на разграбление разбойниками. Лорд Кваерд был в гневе. Он-то хотел прибрать к рукам старый город и посадить там своего сына Талла. Но вышло иначе!
К обеду войско двинулось на Лиэрсуол.
- Да, Великий Харуд не дает на поругание, то что ему дорого и через страшную смерть призвал он к себе невинные души жителей Гинтерволша, посрамив тем самым захватчиков. - сказал Кейтон, дослушав рассказ Бастуна до конца. - Интересно, что же теперь предпримет лорд Кваерд, получивший сегодня по зубам у стен Лиэрсуола?
- Да ничего он делать не будет. Встанет лагерем и будет ждать подкрепление. - ответил вдруг Бастун на вопрос, адресованный не ему, а как бы в воздух.
- Хм, и когда же по-твоему ждать подкрепления? - спросил Брин заинтересовавшийся словами видимо что-то знавшего пленника.
- Я думаю лорд Талл Кваерд справиться недели за две, ну может за три!
- Кто? Талл?! А причем здесь он? Я думал нам стоит ждать армию севера во главе с самим ублюдком Кронгуром.
- Эх! Как же ты ошибаешься! Твое благородное сердце до сих пор не может понять предательство, а оно сплошь и рядом. Прошли те времена, когда одно лишь слово из уст благородного человека означало его неукоснительное исполнение. Честь теперь не в моде в Касурдтерре!
- С каких это пор?!
- А с тех самых, когда король Аргайг задумал посадить на трон южанина не известив об этом северных лордов. Он думал, что об его хитрости никто не узнает, но дико ошибся и расплатился с полна. Теперь Касурдтерр будет биться в агонии пока не утолит жажду всех ищущих наживу на этой части Алтаринхи!
- Король Аргайг понимал истинную суть лорда Кронгура, умудрившегося поссорить его и короля Ядливура владетеля Тинурдтерра. И поэтому он знал, что если трон получит кто-то с севера, то власть в конце концов будет у Кронгура, потому как остальные смотрят ему в рот как безмозглые собачонки! И тогда война с северным соседом нам обеспечена!
- Да, все так! Но все по средствам обмана и лжи! Куда же делась хваленая справедливость, которую так яростно отстаивал Аргайг?
- Заткнись! Не тебе, изменнику, судить о справедливости! - взбесился Кейтон.
- Ты прав! Я стал ничтожеством и предателем, но пусть моя измена послужит хоть раз на пользу честному делу! - он посмотрел на Брина глазами человека глубоко раскаявшегося, ищущего покаяния. - Милинор и Валирад тоже под пятой лорда Кронгура! И скоро отпрыск Кваерда приведёт их войско сюда, и тогда вас уже ничего не спасет!
Кейтон не верил собственным ушам. Он отошел от, все еще стоящего на коленях, пленника глотая, вмиг, потяжелевший воздух. Задыхаясь он бросился к окну.
- Ты врешь, грязный изменник! Сам предал и других чернишь предателями! Не-е-ет! Ты не проведешь меня!
- Командир! Пусть ты не веришь мне, но я умоляю уходите, спасайтесь, ибо теперь вас ничего не спасет. Посрамленный неудачей лорд Кваерд наизнанку вывернется, но не отступит пока не вырвет твое честное сердце. Я прошу поверь мне! Вот я перед тобой, готовый принять смерть от твоих рук! Зачем мне врать перед казнью?!
- Но почему? Как же так?! - Кейтон упал на стул словно без сил до конца ничего не понимая. - Что же делать теперь? Но... Ах! Уилфод! Он же едет прямо в лапы изменников, и принцесса с ним!
Он подпрыгнул на стуле словно ошпаренный. Если все то, что сказал Бастун правда, то его друзей ждет неминуемая гибель, нужно срочно их предупредить!
Кейтон крикнул дежурному сержанту, стоящему за дверью, чтобы тот шел к нему.
- Капитана Курта, срочно ко мне! Пленника, пока под замок! Живо, братец, живо!
Сержант тут же бросился исполнять приказания начальника. Буквально через пять минут капитан стоял перед лордом Брином, готовый выполнить любое его задание.
- Слушаю вас, сэр! - обратился он четко. Капитан был из тех, кто получил свой чин не за благородное имя, а за заслуги перед королем и отечеством, пройдя трудный путь из солдат в офицеры и к службе он относился с трепетом.
- Гайрон, друг мой, слушай меня внимательно! - не громко, почти шепотом, сказал Кейтон, когда они остались одни. - То, что я сейчас скажу, есть дело особо тайное. Ни одна душа, слышишь? Ни одна, не должна узнать об этом. Понял?
- Так точно. Слушаю. - тоже тихо, почти заговорщицки, ответил капитан.
- Хорошо. - потупив глаза, выдохнул Кетйон, продолжая говорить еще тише. - Измена. Милинор и Валирад нас предали. И скоро здесь, у стен крепости будет их войско.
Он замолчал. Было видно, как ходят желваки на его скулах, а сжатые до синевы кулаки дрожали от сильного напряжения. Что же касается капитана, то он с открытым от удивления ртом, стоял словно литая статуя, переваривая услышанное не издав ни звука.
Спустя пару минут Кетон продолжил.
- Гайрон, я знаю ты отличный солдат. Вот уже десять лет, ты служишь под моим началом и не было ни одного случая чтобы я усомнился в твоей преданности. Поэтому я доверяю тебе еще одну тайну. - он немного замешкался, глядя на капитана, но другого выхода у него не было, да, и кому еще он мог довериться, как не к нему.
- Сейчас по дороге на Милинор скачет в лапы к врагу, наша единственная надежда на возрождение Касурдтерра и единственная законная наследница его престола - дочь короля Аргайга, принцесса Милена со своими верными спутниками. Они едут в логово зверя, сами того не подозревая, ибо не знают про открывшееся предательство владетелей юго-западных городов. Их жизни теперь зависят от тебя лично. Бери самых лучших лошадей и лети быстрее ветра. Их во что бы то не стало надо предупредить, а мы тут пока повоюем! Спеши, дружок, на тебя вся надежда. - он по-отечески обнял, капитана и поцеловал в лоб. - Найдешь Уилфода с ним и будет принцесса. Да и забеги к казначею пусть денег даст, скажешь я приказал. Ну, прощай!
Гайрон Курт молча, кивнул головой думая, что слова тут излишни. Главное, что он понимал весь груз ответственности, который сейчас лег на его плечи.
Без малого через полчаса он уже был в нескольких лигах от замка.
Кейтон еще какое-то время после расставания с Гайроном, сидел молча погруженный в печальные размышления. Его честный ум никак не мог взять в толк, как это вообще можно пойти на предательство. Ладно, пусть северные правители все, как один поддержали Кронгура - они и так никогда небыли особо самостоятельными и всегда негласно подчинялись ему, хотя и давали присягу на верность короне, но вот большинство южан, каким образом оказалось в числе предателей? Что же могло стать причиной таких действий, ведь король искренне рассчитывал на их поддержку и хотел доверить одному из них всю власть над государством.
Он всегда поособенному, можно сказать брезгливо и с презрением, относился к людям, которым было свойственно всячески изменять своим жизненным принципам, готовым ради наживы или же какого-нибудь другого низменного интереса, предать родную мать и ходить после этого как ни в чем не бывало, улыбаясь другим в глаза. К таким тварям он был беспощаден и если на, то была его воля - расправлялся с ними незамедлительно, очищая тем самым землю от этой скверны.
