Она к гарему относилась как к пустому месту, делая вид, что их не существует. Всех этих девочек. Причем, с каждым годом девочки становились все моложе. Не суть… главное для короля была готовность зачать ребенка. А сколько на данный момент исполнилось предполагаемой мамаше лет – неважно. Магия спасет.
К тому времени, когда на свет появились мы – я и Эмильтель – по особому дворцовому комплексу в Диком лесу бегало около сотни детишек короля.
Заведовал всем этим бедламом принц Тарзаниэль, единокровный брат короля, и в то же время брат кронпринца и Эмильтеля. И не надо так на меня глазками хлопать, - ехидно улыбнулась я Шерридару, не сдержавшему удивления. –Если припомнить Древний Египет, фараонов, или хотя бы аристократию в королевствах Европы, то ничего нового не увидишь. Борьба за чистоту крови не нами придумана, и исторически доказана. Эльфы на этом тоже свихнулись. Высокородные особенно. Так что жена короля доводилась ему… я даже и не скажу, кем именно.
-Понятно, без поллитры не разберешься, - покивал своим мыслям Гориан. – Давай, Любаша, одним глотком, до дна… Смажь горлышко. Я сейчас тебе огурчик порежу…
-Да… Тарзаниэль… Тарзан, блин горелый… заведовал всем этим дурдомом. Я сейчас не скажу – кто из них больше всего был заинтересован в этом – наш папаша, или наш дядюшка. Потому что папаша делал детей и сдавал их Тарзану. Если папаша старался сам, стирая собственные причиндалы, то Тарзан…. ненавижу гениев. Всегда ненавидела. И только теперь вспомнила –почему именно.
Я вновь замолчала, чувствуя, как меня накрывает черной пеленой. А ведь столько веков пройти с тех пор успело.
Чья-то мощная рука обняла меня за плечи, кто-то поднес к моему носу пакостно воняющее нечто.
-«Тяжко?» – спросил Феллен у меня в голове.
-«Ничего, переживу. Тогда пережила, и сейчас переживу. Плесни мне самогона, что ли… Вон из той четверти, на травах».
Плеснул –ровно на глоток. Самогон пах остро и пряно. Явно Вернислав руку приложил. Только у него хватало ума добавлять в травяной сбор палочки корицы.
Почему-то остро вспомнилось давнее… тогда мы были молоды, задорны, и всем семейством колготились в клубе. Пели-плясали, в народном театре спектакли ставили. А после концертов, как водится, застолье. На одно такое застолье кто-то принес вино. Кажется, венгерское – название не помню.
Оно было вот такое же ярко-желтое, с таким же ароматом и вкусом корицы… даже странно… так четко помнится бывшая жизнь…как будто только вчера прочла книгу про серенькую жизнь самой обычной женщины-землянки. И продолжаю её жить. Не сошла ли я с ума? Досадно- если так.
- «Не сошла, - погладила меня по плечу шероховатая ладонь Бога. –Всё хорошо, Любаша. Я рядом».
-Хорошо, -уже вслух сказала я, проглотив самогон, и принимаясь жевать маринованный огурец, услужливо протянутый мне Горианом.
-Да, Любаня, ты всегда злилась, когда что-то этакое попадалось, - задумчиво припомнила Ленка. – Теперь понятно, почему. Похоже, творил тот гений такое, что человеческим гениям и в ум не падало.
- Творил… он скрещивал детей с животными. Мальчиков не трогал. Типа – что с них взять, кроме семени. А вот девочки… как только девочка роняла первую кровь, её забирали в особое крыло. Что конкретно он делал с другими –я не знаю. Ни одна из них не вернулась обратно. Зато в закрытом отсеке зверинца время от времени появлялись новые монстрики. Нас водили на них посмотреть. И это было… страшно до истерик и потери сознания. Зачем водили? – принц Тарзаниэль наслаждался, поглощая эмоции маленьких полукровок. Да, мы все были полукровками. Кто наполовину, кто на треть, кто всего на пять процентов. Потому что папаша не заморачивался ничем. Раз в год устраивался своеобразный отбор среди девочек. Одна-две, а то и три становились наложницами отца. Ровно до того момента, пока не оказывались в тягости. Тогда их возвращали в наше обиталище и тщательно обследовали. Наблюдали, как протекает беременность, принимали ребенка. Потом родившая отправлялась в личный гарем Тарзана. И что случалось дальше – я не знаю.
Картинки перед глазами мелькали бешеным калейдоскопом. Голова мягко кружилась, дыхание перехватывало. Я словно бы вновь очутилась в мрачной лаборатории принца-садиста, распятая на холодной мраморной глыбе. Обнаженная, опоенная какой-то гадостью. Приготовленная к очередному опыту. Единственное, что помню – серебристый блеск чешуи и тусклые фиолетовые глаза. Монстр из закрытого отсека. Полуэльф, полуящер, абсолютно безумный. Откуда он взялся – не ведаю. Что он со мной творил – не помню. Или не творил. Или… меня держали в полусне всё то время, пока длилась беременность. Роды не помню совершенно.
А потом я очнулась в личном гареме Тарзана. Не буду рассказывать, что он делал, как истязал, пока в какой-то момент во мне не взорвалась сверхновая...
Меня слушали молча и сосредоточенно. Кажется, даже природа затихла, прислушиваясь к рассказу. Слава богу, детей рядом не было. Еленкин домовой увел всю орду куда-то вдоль берега озера. Там и тройняшки Вернислава были, и дети Елены, и даже юный Савка – будущий заместитель Феллена. До нас долетали азартные крики и плеск воды – дети устроили рыбалку. Судя по всему, Савка перекинулся в довольно крупного филина и пытался поймать рыбку когтями.
- В тот день Тарзан решил попробовать что-нибудь остренькое. Всё, что мы на Земле считали порнухой, он уже пробовал. Потому что мое тело было, как бы это сказать… регенерировало оно едва ли не быстрее, чем он успевал его истязать. А ему хотелось дойти до грани, после чего наступила бы моя смерть. Нет, Феллен, я не знаю –как такое возможно, и кто числился в моих предках со стороны матери. Он решил, что пока будет вырезать на мне символы чего-то там, и прижигать их магическим пламенем, я буду его удовлетворять орально. Почему-то мне это было наиболее противно. Не спрашивайте – как, но в какой-то момент я просто стиснула зубы.
-Только не говори, что на… -ну, на… - трудно сглотнув, просипел Василий. -Баб Люба…
- Эх, Васька… жить захочешь – и не так раскорячишься, - хлопнул сына по плечу Вернислав. – Я так понимаю, он не выжил? Или ты не под корень?
-По самые бубенчики, Славушка…. Только он все равно выжил. Эльф же. Высокородный. Практически бессмертный. Что ему болевой шок и потеря крови. Зато мне повезло. Я задохнулась. Потому что он мне перед очередным «опытом» сломал нос, и что-то колданул, замедлив регенерацию. Нас так и нашли – Тарзан на полу голый, без главного достояния. И я в цепях, с выжженными на заду символами и тем самым достоянием в окровавленном рту. Уже не дышащая.
-А…а как тогда? Ты это помнишь…
-Так Душа-то бессмертна, или не знаешь? - улыбнулась я. – Моя Душенька там долго болталась. Видела я и сеятеля-размножателя, и его супругу законную, и кучу еще всякого-разного. Вплоть до Великого Исхода части жителей в другие Миры. Если все правильно помню –один раз во много тысяч лет эльфами –в основном самыми молодыми и талантливыми, овладевает страсть к перемене мест. Вот они и того-сь. Путешествуют между Мирами в поисках лучшей доли. Но это Эмильтеля надо расспрашивать, он в те времена как раз и был молодым и талантливым. В отличие от меня, он был законным сыном правителя, от законной супруги, и все «радости» экспериментов Тарзана его не коснулись.
-Любаня, что про чрево затворенное? –осторожно поинтересовалась всё это время молчавшая Наталья.
-А, это… Точно не скажу, но Тарзан каким-то образом привязал это заклинание к моей Душе, а не к физической оболочке. Потому я и перерождалась веками бесплодным пустоцветом.
1:31 12.11.2024
-Пойду я, прогуляюсь, что ли, -сказала, поднимаясь из-за стола. –Да не дергайтесь. Всё здорово. Вот просто изумительно –до чего здорово.
-Я с тобой, - тут же подорвалась Василика. Я отмахнулась.
-Сиди уж… Что со мной случится-то! Пройдусь, цветочки понюхаю. Цветут же сейчас какие-нибудь ноготки с васильками, да и ромашки, поди, где-нибудь болтаются…
-Сиди, -прижал дочурку к стулу Вернислав, пристально меня разглядывая. –Всё с тетушкой нормально. Гуляй, Любаня, только далеко не забредай.
Я кивнула, и пошла. Куда-то. Вдоль берега озера, но в противоположную от ребятни сторону.
Просто не хотелось с ними встречаться сейчас. Не хотелось привносить в их беззаботную радость свою прошлую боль.
Я ведь далеко не все рассказала. Хотя и вспомнила практически каждую секунду своей прошлой жизни. И боль, и муки, и мольбы. И даже ту единственную просьбу-проклятие.
Некого винить в том, что века и века я жила самой неприметной серой мышью, бесплодным цветком-пустоцветом. На заклятие принца легла и моя мольба. Чтобы никогда, ни за что, ни при каких обстоятельствах…
Эх, ладно! Что было – то прошло. Уже…
В раздумьях дошагала до зарослей тальника. Подивилась – надо же, и здесь растет краснотал. Дома, на Земле, я любила кататься на лодке по обским протокам. И каждый раз удивлялась буйным зарослям краснотала на островах. Как и тому, что острова эти постоянно меняли не только очертания, но и местоположение. Бывало, в последние осенние дни видишь симпатичный островок на перекрестье двух-трех проток. Стоит себе, весь такой, песчаный, с тонкими хлыстами-прутиками будущих деревьев. И ведь к нему вполне можно причалить, даже не проваливаясь по колено, пробраться в самую середину, чтобы разведать –есть ли там заросли дикой ежевики или облепихи. Заметочку на будущее сделать.
А весной в ту же протоку влетаешь, и едва через борт кувырком не падаешь – нету того острова. Как и не было, только стволы –топляки очередную запруду устроили. С одной стороны, вроде, плохо. С другой –хорошо. Цепляй багром топляк и волоки его к берегу – запас дров на следующую зиму себе обеспечишь.
Так, не надо о доме сейчас. Странно так рассуждать – последняя, не самая плохая моя жизнь прошла намного лучше, чем все предыдущие, вместе взятые.
-Как будто я до конца отработала, - пробурчала себе под нос, пристально рассматривая длинный узкий лист. Уже изрядно покрасневший, но всё еще не желающий отрываться от родимой веточки. – Кармический узел развязала. Осмыслила уроки, данные мне. Усвоила, приняла, прости… нет, вот с прощением не всё так однозначно. Чтобы простить – надо в глаза посмотреть. Элентелин не близко. Настолько не близко, что прямо совсем далеко. В другой Вселенной. Откуда сие мне известно? – так с братцем Эмильтелем я всё же успела пообщаться до того момента, как Феллен меня к Еленке отправил. Ему про свое прошлое я не рассказывала – ни к чему. Он-то, как только подрос, перебрался в основной дворец, под пригляд учителей, потом и вовсе папаша сплавил младшего сынка в академию магии – такая сила в нем открылась внезапно. А бедная Светлониэль, хоть и была признанной принцессой, но никаких прав у нее не было. То есть, абсолютно. Такой же расходный материал, как и все остальные бастарды папаши.
-Лови его! Савка! Лови же! – донесся до меня азартный вопль кого-то из тройняшек. –Тоже мне, филин! Да ты…
И возмущенный филинский клёкот-уханье. Похоже, будущий бог возмущался. И то правда – филин все же не скопа. Вряд ли приспособлен рыбку ловить.
-Подрастет – научится, - ответил на моё фырканье громадный филин, опустившийся на толстую ветвь над моей головой. – Пусть пока играется…
-Мысли читаешь?
-Да тут и читать не нужно, так всё понятно. Что решила?
Я только вопросительно подняла брови. Ничего я не решала.
-Отдыхаю я, чего тут решать-то. Вот, поживу у подруги, с малышами понянчусь, к себе-нынешней привыкну…
-Ну-ну…
Филин соскользнул вниз, и встал на землю уже человеком.
-Ты с другой стороны на это посмотри, - сказал он. – Это всё в прошлом. А у тебя теперь есть будущее. Да еще какое!
-И какое-же?
-Да какое захочешь! Ты сейчас в самом начале пути, если хочешь… и дорог перед тобой – успевай выбирать. В моем мире забот мало кажется – так у нас еще семь миров по-соседству. Всем руки женские нужны, потому что мужики – это… ну, ты и сама знаешь. Один Ллель чего стоит, со своим папашей запечатленным. Эмиль, кстати, тебе родня по крови, сколько-то раз «пра»-внук Эмильтелю. Тоже гений, между прочим.
Меня передернуло.
-Феллен успокаивающе поднял руки.
-Эмиль, конечно, гений, но мозги у него в норме, -сказал он. – Просто молодой еще, только-только совершеннолетие первое отметил недавно. Да и кураторы у него… Не дают уж так сильно берега путать. И якорь у них обоих такой, что захочешь – не свернешь. Василичка им обоим и мать, и сестра, и камень на шее.
Я с интересом на него посмотрела, подозревая, что Феллен не так-то просто ко мне клинья подбивает.
-Подбиваю, -согласился Феллен. – Тут такое дело… Пустыня у меня имеется. Дикая и растущая. В чем причина – не разобрался еще, но хотелось бы того… остановить. А в идеале и вовсе уничтожить.
Без помощи эльфов не сладить.
-Так у тебя же целый клан имеется, не?
-Клан-то имеется, да толку от них… сидят в своём Лесу, в собственном соку варятся, и чую я – грядет некий катаклизм. Потому как от безделья, сама знаешь, дурь в головах заводится.
Меня вновь передернуло. Да уж, какая дурь от безделья заводится, я в курсе.
-А я при каких делах? Чужую дурь выбивать не умею, со своей бы справиться.
Феллен только глазищами своими круглыми помигал.
-Есть у меня парочка идей, - доверительно прошептал мне на ухо. – Соглашайся, Любаша.
15:53 13.11.2024
Феллен
Феллен, присев на могучий выворотень – непорядок, убрать бы это куда подальше – внимательно наблюдал за юной эльфийкой. Ну, то есть, если просто смотреть – стоит себе в кустиках девица годов примерно шестнадцати. Красивая, как и все представители её расы. Глаза огромные, серые. Волосы в солнечных лучах золотом переливаются. Жаль, Люба не долго на них смотрела, отрезала безжалостно, оставив всего лишь до талии длинной. Еще и в косищу тугую сплела. Могла бы – так и на узел завязала, да только не получится. Гладкие, шелковистые –рука сама тянется погладить. Фигурка –какая надо, фигурка. Ладненькая, что статуэтка. Феллен и сам не смог бы слепить изящнее. И радует, что рост вполне себе подходящий. Не низенькая, но и не оглобля под два метра, как у эльфов случается. И двигается – будто танцует. Будто где-то неподалеку невидимый музыкант наигрывает слышимую только ей мелодию.
Тут Феллен встряхнул головой и сам над собой мысленно рассмеялся. Этак полюбуешься на девчонку, а потом в голову разные мысли лезут. Типа, не был бы богом –влюбился бы. Хотя… боги –они тоже мужики, и от красивой девчонки не побегут с криком «спасите-помогите».
Ладно. На погляд –она и впрямь, чудо, как хороша. Пока в глаза не заглянешь. В самую Душу, то есть. А как заглянешь – впору отползать по-пластунски. Такое там сейчас с самого дна поднялось. Поднялось, взбурлило, того и гляди – пена через край хлынет. Одна надежда, что прожитые века всё же оставили после себя установки. Это ведь во власти Души – отбирать нужное, правильное, удерживать себя от распыления на атомы. Хоть и говорят, мол, бессмертна Душа, но и для нее Грани имеются. Бессмертие - понятие относительное. Билет с открытой датой ухода. А уж куда тот уход – в иные миры, в Космос, в Ад или в Рай –неважно.
Понятие Ада и Рая тоже весьма неоднозначно. Кто-то и в Раю рыдает и мается, а кто-то в Аду счастлив до безумия.
К тому времени, когда на свет появились мы – я и Эмильтель – по особому дворцовому комплексу в Диком лесу бегало около сотни детишек короля.
Заведовал всем этим бедламом принц Тарзаниэль, единокровный брат короля, и в то же время брат кронпринца и Эмильтеля. И не надо так на меня глазками хлопать, - ехидно улыбнулась я Шерридару, не сдержавшему удивления. –Если припомнить Древний Египет, фараонов, или хотя бы аристократию в королевствах Европы, то ничего нового не увидишь. Борьба за чистоту крови не нами придумана, и исторически доказана. Эльфы на этом тоже свихнулись. Высокородные особенно. Так что жена короля доводилась ему… я даже и не скажу, кем именно.
-Понятно, без поллитры не разберешься, - покивал своим мыслям Гориан. – Давай, Любаша, одним глотком, до дна… Смажь горлышко. Я сейчас тебе огурчик порежу…
-Да… Тарзаниэль… Тарзан, блин горелый… заведовал всем этим дурдомом. Я сейчас не скажу – кто из них больше всего был заинтересован в этом – наш папаша, или наш дядюшка. Потому что папаша делал детей и сдавал их Тарзану. Если папаша старался сам, стирая собственные причиндалы, то Тарзан…. ненавижу гениев. Всегда ненавидела. И только теперь вспомнила –почему именно.
Я вновь замолчала, чувствуя, как меня накрывает черной пеленой. А ведь столько веков пройти с тех пор успело.
Чья-то мощная рука обняла меня за плечи, кто-то поднес к моему носу пакостно воняющее нечто.
-«Тяжко?» – спросил Феллен у меня в голове.
-«Ничего, переживу. Тогда пережила, и сейчас переживу. Плесни мне самогона, что ли… Вон из той четверти, на травах».
Плеснул –ровно на глоток. Самогон пах остро и пряно. Явно Вернислав руку приложил. Только у него хватало ума добавлять в травяной сбор палочки корицы.
Почему-то остро вспомнилось давнее… тогда мы были молоды, задорны, и всем семейством колготились в клубе. Пели-плясали, в народном театре спектакли ставили. А после концертов, как водится, застолье. На одно такое застолье кто-то принес вино. Кажется, венгерское – название не помню.
Оно было вот такое же ярко-желтое, с таким же ароматом и вкусом корицы… даже странно… так четко помнится бывшая жизнь…как будто только вчера прочла книгу про серенькую жизнь самой обычной женщины-землянки. И продолжаю её жить. Не сошла ли я с ума? Досадно- если так.
- «Не сошла, - погладила меня по плечу шероховатая ладонь Бога. –Всё хорошо, Любаша. Я рядом».
-Хорошо, -уже вслух сказала я, проглотив самогон, и принимаясь жевать маринованный огурец, услужливо протянутый мне Горианом.
-Да, Любаня, ты всегда злилась, когда что-то этакое попадалось, - задумчиво припомнила Ленка. – Теперь понятно, почему. Похоже, творил тот гений такое, что человеческим гениям и в ум не падало.
- Творил… он скрещивал детей с животными. Мальчиков не трогал. Типа – что с них взять, кроме семени. А вот девочки… как только девочка роняла первую кровь, её забирали в особое крыло. Что конкретно он делал с другими –я не знаю. Ни одна из них не вернулась обратно. Зато в закрытом отсеке зверинца время от времени появлялись новые монстрики. Нас водили на них посмотреть. И это было… страшно до истерик и потери сознания. Зачем водили? – принц Тарзаниэль наслаждался, поглощая эмоции маленьких полукровок. Да, мы все были полукровками. Кто наполовину, кто на треть, кто всего на пять процентов. Потому что папаша не заморачивался ничем. Раз в год устраивался своеобразный отбор среди девочек. Одна-две, а то и три становились наложницами отца. Ровно до того момента, пока не оказывались в тягости. Тогда их возвращали в наше обиталище и тщательно обследовали. Наблюдали, как протекает беременность, принимали ребенка. Потом родившая отправлялась в личный гарем Тарзана. И что случалось дальше – я не знаю.
Картинки перед глазами мелькали бешеным калейдоскопом. Голова мягко кружилась, дыхание перехватывало. Я словно бы вновь очутилась в мрачной лаборатории принца-садиста, распятая на холодной мраморной глыбе. Обнаженная, опоенная какой-то гадостью. Приготовленная к очередному опыту. Единственное, что помню – серебристый блеск чешуи и тусклые фиолетовые глаза. Монстр из закрытого отсека. Полуэльф, полуящер, абсолютно безумный. Откуда он взялся – не ведаю. Что он со мной творил – не помню. Или не творил. Или… меня держали в полусне всё то время, пока длилась беременность. Роды не помню совершенно.
А потом я очнулась в личном гареме Тарзана. Не буду рассказывать, что он делал, как истязал, пока в какой-то момент во мне не взорвалась сверхновая...
Меня слушали молча и сосредоточенно. Кажется, даже природа затихла, прислушиваясь к рассказу. Слава богу, детей рядом не было. Еленкин домовой увел всю орду куда-то вдоль берега озера. Там и тройняшки Вернислава были, и дети Елены, и даже юный Савка – будущий заместитель Феллена. До нас долетали азартные крики и плеск воды – дети устроили рыбалку. Судя по всему, Савка перекинулся в довольно крупного филина и пытался поймать рыбку когтями.
- В тот день Тарзан решил попробовать что-нибудь остренькое. Всё, что мы на Земле считали порнухой, он уже пробовал. Потому что мое тело было, как бы это сказать… регенерировало оно едва ли не быстрее, чем он успевал его истязать. А ему хотелось дойти до грани, после чего наступила бы моя смерть. Нет, Феллен, я не знаю –как такое возможно, и кто числился в моих предках со стороны матери. Он решил, что пока будет вырезать на мне символы чего-то там, и прижигать их магическим пламенем, я буду его удовлетворять орально. Почему-то мне это было наиболее противно. Не спрашивайте – как, но в какой-то момент я просто стиснула зубы.
-Только не говори, что на… -ну, на… - трудно сглотнув, просипел Василий. -Баб Люба…
- Эх, Васька… жить захочешь – и не так раскорячишься, - хлопнул сына по плечу Вернислав. – Я так понимаю, он не выжил? Или ты не под корень?
-По самые бубенчики, Славушка…. Только он все равно выжил. Эльф же. Высокородный. Практически бессмертный. Что ему болевой шок и потеря крови. Зато мне повезло. Я задохнулась. Потому что он мне перед очередным «опытом» сломал нос, и что-то колданул, замедлив регенерацию. Нас так и нашли – Тарзан на полу голый, без главного достояния. И я в цепях, с выжженными на заду символами и тем самым достоянием в окровавленном рту. Уже не дышащая.
-А…а как тогда? Ты это помнишь…
-Так Душа-то бессмертна, или не знаешь? - улыбнулась я. – Моя Душенька там долго болталась. Видела я и сеятеля-размножателя, и его супругу законную, и кучу еще всякого-разного. Вплоть до Великого Исхода части жителей в другие Миры. Если все правильно помню –один раз во много тысяч лет эльфами –в основном самыми молодыми и талантливыми, овладевает страсть к перемене мест. Вот они и того-сь. Путешествуют между Мирами в поисках лучшей доли. Но это Эмильтеля надо расспрашивать, он в те времена как раз и был молодым и талантливым. В отличие от меня, он был законным сыном правителя, от законной супруги, и все «радости» экспериментов Тарзана его не коснулись.
-Любаня, что про чрево затворенное? –осторожно поинтересовалась всё это время молчавшая Наталья.
-А, это… Точно не скажу, но Тарзан каким-то образом привязал это заклинание к моей Душе, а не к физической оболочке. Потому я и перерождалась веками бесплодным пустоцветом.
1:31 12.11.2024
Глава пятнадцатая
-Пойду я, прогуляюсь, что ли, -сказала, поднимаясь из-за стола. –Да не дергайтесь. Всё здорово. Вот просто изумительно –до чего здорово.
-Я с тобой, - тут же подорвалась Василика. Я отмахнулась.
-Сиди уж… Что со мной случится-то! Пройдусь, цветочки понюхаю. Цветут же сейчас какие-нибудь ноготки с васильками, да и ромашки, поди, где-нибудь болтаются…
-Сиди, -прижал дочурку к стулу Вернислав, пристально меня разглядывая. –Всё с тетушкой нормально. Гуляй, Любаня, только далеко не забредай.
Я кивнула, и пошла. Куда-то. Вдоль берега озера, но в противоположную от ребятни сторону.
Просто не хотелось с ними встречаться сейчас. Не хотелось привносить в их беззаботную радость свою прошлую боль.
Я ведь далеко не все рассказала. Хотя и вспомнила практически каждую секунду своей прошлой жизни. И боль, и муки, и мольбы. И даже ту единственную просьбу-проклятие.
Некого винить в том, что века и века я жила самой неприметной серой мышью, бесплодным цветком-пустоцветом. На заклятие принца легла и моя мольба. Чтобы никогда, ни за что, ни при каких обстоятельствах…
Эх, ладно! Что было – то прошло. Уже…
В раздумьях дошагала до зарослей тальника. Подивилась – надо же, и здесь растет краснотал. Дома, на Земле, я любила кататься на лодке по обским протокам. И каждый раз удивлялась буйным зарослям краснотала на островах. Как и тому, что острова эти постоянно меняли не только очертания, но и местоположение. Бывало, в последние осенние дни видишь симпатичный островок на перекрестье двух-трех проток. Стоит себе, весь такой, песчаный, с тонкими хлыстами-прутиками будущих деревьев. И ведь к нему вполне можно причалить, даже не проваливаясь по колено, пробраться в самую середину, чтобы разведать –есть ли там заросли дикой ежевики или облепихи. Заметочку на будущее сделать.
А весной в ту же протоку влетаешь, и едва через борт кувырком не падаешь – нету того острова. Как и не было, только стволы –топляки очередную запруду устроили. С одной стороны, вроде, плохо. С другой –хорошо. Цепляй багром топляк и волоки его к берегу – запас дров на следующую зиму себе обеспечишь.
Так, не надо о доме сейчас. Странно так рассуждать – последняя, не самая плохая моя жизнь прошла намного лучше, чем все предыдущие, вместе взятые.
-Как будто я до конца отработала, - пробурчала себе под нос, пристально рассматривая длинный узкий лист. Уже изрядно покрасневший, но всё еще не желающий отрываться от родимой веточки. – Кармический узел развязала. Осмыслила уроки, данные мне. Усвоила, приняла, прости… нет, вот с прощением не всё так однозначно. Чтобы простить – надо в глаза посмотреть. Элентелин не близко. Настолько не близко, что прямо совсем далеко. В другой Вселенной. Откуда сие мне известно? – так с братцем Эмильтелем я всё же успела пообщаться до того момента, как Феллен меня к Еленке отправил. Ему про свое прошлое я не рассказывала – ни к чему. Он-то, как только подрос, перебрался в основной дворец, под пригляд учителей, потом и вовсе папаша сплавил младшего сынка в академию магии – такая сила в нем открылась внезапно. А бедная Светлониэль, хоть и была признанной принцессой, но никаких прав у нее не было. То есть, абсолютно. Такой же расходный материал, как и все остальные бастарды папаши.
-Лови его! Савка! Лови же! – донесся до меня азартный вопль кого-то из тройняшек. –Тоже мне, филин! Да ты…
И возмущенный филинский клёкот-уханье. Похоже, будущий бог возмущался. И то правда – филин все же не скопа. Вряд ли приспособлен рыбку ловить.
-Подрастет – научится, - ответил на моё фырканье громадный филин, опустившийся на толстую ветвь над моей головой. – Пусть пока играется…
-Мысли читаешь?
-Да тут и читать не нужно, так всё понятно. Что решила?
Я только вопросительно подняла брови. Ничего я не решала.
-Отдыхаю я, чего тут решать-то. Вот, поживу у подруги, с малышами понянчусь, к себе-нынешней привыкну…
-Ну-ну…
Филин соскользнул вниз, и встал на землю уже человеком.
-Ты с другой стороны на это посмотри, - сказал он. – Это всё в прошлом. А у тебя теперь есть будущее. Да еще какое!
-И какое-же?
-Да какое захочешь! Ты сейчас в самом начале пути, если хочешь… и дорог перед тобой – успевай выбирать. В моем мире забот мало кажется – так у нас еще семь миров по-соседству. Всем руки женские нужны, потому что мужики – это… ну, ты и сама знаешь. Один Ллель чего стоит, со своим папашей запечатленным. Эмиль, кстати, тебе родня по крови, сколько-то раз «пра»-внук Эмильтелю. Тоже гений, между прочим.
Меня передернуло.
-Феллен успокаивающе поднял руки.
-Эмиль, конечно, гений, но мозги у него в норме, -сказал он. – Просто молодой еще, только-только совершеннолетие первое отметил недавно. Да и кураторы у него… Не дают уж так сильно берега путать. И якорь у них обоих такой, что захочешь – не свернешь. Василичка им обоим и мать, и сестра, и камень на шее.
Я с интересом на него посмотрела, подозревая, что Феллен не так-то просто ко мне клинья подбивает.
-Подбиваю, -согласился Феллен. – Тут такое дело… Пустыня у меня имеется. Дикая и растущая. В чем причина – не разобрался еще, но хотелось бы того… остановить. А в идеале и вовсе уничтожить.
Без помощи эльфов не сладить.
-Так у тебя же целый клан имеется, не?
-Клан-то имеется, да толку от них… сидят в своём Лесу, в собственном соку варятся, и чую я – грядет некий катаклизм. Потому как от безделья, сама знаешь, дурь в головах заводится.
Меня вновь передернуло. Да уж, какая дурь от безделья заводится, я в курсе.
-А я при каких делах? Чужую дурь выбивать не умею, со своей бы справиться.
Феллен только глазищами своими круглыми помигал.
-Есть у меня парочка идей, - доверительно прошептал мне на ухо. – Соглашайся, Любаша.
15:53 13.11.2024
Феллен
Феллен, присев на могучий выворотень – непорядок, убрать бы это куда подальше – внимательно наблюдал за юной эльфийкой. Ну, то есть, если просто смотреть – стоит себе в кустиках девица годов примерно шестнадцати. Красивая, как и все представители её расы. Глаза огромные, серые. Волосы в солнечных лучах золотом переливаются. Жаль, Люба не долго на них смотрела, отрезала безжалостно, оставив всего лишь до талии длинной. Еще и в косищу тугую сплела. Могла бы – так и на узел завязала, да только не получится. Гладкие, шелковистые –рука сама тянется погладить. Фигурка –какая надо, фигурка. Ладненькая, что статуэтка. Феллен и сам не смог бы слепить изящнее. И радует, что рост вполне себе подходящий. Не низенькая, но и не оглобля под два метра, как у эльфов случается. И двигается – будто танцует. Будто где-то неподалеку невидимый музыкант наигрывает слышимую только ей мелодию.
Тут Феллен встряхнул головой и сам над собой мысленно рассмеялся. Этак полюбуешься на девчонку, а потом в голову разные мысли лезут. Типа, не был бы богом –влюбился бы. Хотя… боги –они тоже мужики, и от красивой девчонки не побегут с криком «спасите-помогите».
Ладно. На погляд –она и впрямь, чудо, как хороша. Пока в глаза не заглянешь. В самую Душу, то есть. А как заглянешь – впору отползать по-пластунски. Такое там сейчас с самого дна поднялось. Поднялось, взбурлило, того и гляди – пена через край хлынет. Одна надежда, что прожитые века всё же оставили после себя установки. Это ведь во власти Души – отбирать нужное, правильное, удерживать себя от распыления на атомы. Хоть и говорят, мол, бессмертна Душа, но и для нее Грани имеются. Бессмертие - понятие относительное. Билет с открытой датой ухода. А уж куда тот уход – в иные миры, в Космос, в Ад или в Рай –неважно.
Понятие Ада и Рая тоже весьма неоднозначно. Кто-то и в Раю рыдает и мается, а кто-то в Аду счастлив до безумия.
