Тишина воцарилась такая, что хоть ножом режь. Меня провожали взглядами, мне сверлили спину, меня пытались прожечь насквозь, да вот беда – невоспламеняемая я.
А еще я прямо-таки на физическом уровне ощущала, как вертятся в головах присутствующих шарики и ролики: кто она такая? Сестра? Откуда взялась? С чем прибыла? Зачем? Какой у неё статус при дворе нынешнего Правителя?
И самое главное: что это дает им? На чью сторону встать, кого поддержать? Или лучше занять позицию стороннего наблюдателя?
Ну-ну, зяблики остроухие! Не переживайте так уж сильно. Я в ваших играх участие принимать не собираюсь, разве что братец вынудит. Подковёрные игры никогда не были мне интересны.
С такими мыслями я и дотопала до возвышения, поднялась по ступенькам, и даже не стала подпихивать пальцем отвисшую челюсть Эмильтеля. Просто слегка наклонила голову, приветствуя, и спокойно села на предложенное место.
-Челюсть подбери, братец возлюбленный, тихо-тихо посоветовала. –И где там твои официанты с обедом задержались? Господа трапезничать желают…
Надо отдать должное – шипеть и рычать братец не стал, хотя по глазам было видно, что крышечка на чайничке уже вовсю подпрыгивает. Еще немного –и засвистит чайничек, плеваться кипятком начнет. Ну, да это дело поправимое. Сейчас мои друзья-приятели подтянутся. Уже и Шерридар отзвонился, что лекция закончилась, и он летит. И Гориан, на чисто-русском матерном сообщил, что Эмильтель может самозакапываться в своих кущах. Про Вернислава с сыновьями и говорить нечего. Мальцов, правда, дома оставили, зато Василий с Василикой уже вслед за отцом во дворе приземлились и распугали всю охрану.
-Высокородный лорд Аленсиль к Его Величеству Эмильтельтелевиниэлю! – возгласил всё тот же несчастный царедворец. И со сдавленным писком отшатнулся, едва ли не сметенный могучей дланью вступившего в зал дракона. М-да, а этого я не заказывала…
Аленсиль вошел, окинул собравшихся нечитаемым взглядом, кивнул каким-то своим мыслям, повел рукой, недвусмысленно указав на двери, и взгляды присутствующих устремились на Эмильтеля. Статус дракона высок, конечно, но всё же Величество тут братец мой.
Эмильтель лица не потерял. Поднялся, всем видом давая понять – он сыт. А стало быть, и все остальные наелись по самое не хочу, даже если и кусочка не проглотили.
Придворные вымелись из помещения мгновенно.
А мы остались.
И началось…
Бедного моего братца носили по пням и кочкам, гладили против шерсти, напоминали о правилах приличия и этикета… короче, популярно, буквально на пальцах, объясняя Эмильтелю, почему нельзя посягать на свободу женщин из драконьих семейств.
Мы с Василичкой в этом базаре не участвовали, уютно устроившись на возвышении за столом, и лениво пощипывая то виноград, то гранаты, то какие-то незнакомые мне ягоды, очень похожие на земную лесную землянику.
-Тётушка, домой! –услышала я голос Вернислава. – К нам домой, с Василичкой вместе. Там тебя мама с Танюшкой дожидаются.
-Да, баб Люб! – подхватила Василика. - Папуля нам на откуп отдал праздник по поводу имянаречения малой.
-А я при каких делах?
-Так ты ж самого главного не знаешь! На семейном совете решили, что быть тебе крестной матерью! Ну, если ты захочешь, конечно.
Тут Василичка оглянулась на отца, улыбнулась хитро-хитро и шепотом сказала:
-Ты будешь крестной, дядька Аленсиль – крестным, а имя папуля уже придумал. Люба Верниславовна у нас будет, вот.
-Она моя сестра! –как-то даже жалобно возмутился Эмильтель. – И мне решать…
-Погорячился ты, Эмильтель, погорячился, - укоризненно сообщил братцу Феллен, выходя из туманного облака посреди зала. – Забыл, о чём я тебе говорил? Нет твоей власти над Любой. Ничьей власти над ней нету, кроме её собственной.
-Но я же как лучше хотел! Чтобы муж, дети, семья! Чтобы как у всех! Чтобы….
-Благими намерениями устлана дорога в ад, - буднично и как-то даже лениво сообщил Гориан. –Тебе бы на Земле пожить, лет этак с полсотни. Да не Повелителем, а мужиком простым. От сохи, так сказать. Жаль, с вами, эльфами, не работает…
-Я подумаю над этим, - величественно кивнул Феллен. – Есть у меня кое-какие намётки. Девочки, идите сюда, я вас домой отправлю.
Ну, мы и пошли.
А драконы и Феллен остались. Надо думать, объяснять политику партии и правительства одному чересчур заботливому эльфу.
0:53 17.01.2025
Пир по поводу имянаречения прошел отлично. Впрочем, когда это пиры в нашем семействе проседали – не было такого.
Сначала, на самом рассвете, когда краешек солнышка только показался из-за горизонта, всё семейство выстроилось с восточной стороны дома. Вернислав, приняв из рук жены голенькую малышку, проговаривая что-то на древнем драконьем языке – тут у меня дыра, язык драконов мне пока недоступен – дождался, пока тонкий луч коснется крошечного тельца. Поклонился. И повернулся направо, к югу. Снова древняя речь и поклон. И еще два раза. Восток, юг, запад, север. Четыре стороны света, четыре поклона, четыре обращения… уж не знаю, к кому. Драконы, хоть и жили в Светлом мире уже не одно тысячелетие, но боги-покровители у них были свои. Не считая Феллена. А может, это были не боги. Насколько я успела узнать, драконы почитали Стихии. Даже легенду о Сотворении слышала. Дескать, собрались однажды Стихии, слили воедино силы свои, что-то сказали, дунули, плюнули, ногами притопнули, руками прихлопнули, и по воле Их явилось на свет Яйцо. Вот из того яйца и вышли четыре близнеца…
Короче, дела это давние, а как на самом деле было - никому не ведомо.
Что-то я отвлеклась.
Пока счастливый папаша дочурку Стихиям представлял, на широком дворе будто сама собой появилась купель из чистого золота, каменьями самоцветными изукрашенная, водой родниковой до краев наполненная. Под купелью сам собой огонь воскурился – надо же воду нагреть, чтобы дитя в теплой воде искупать.
Счастливая многовнуковая бабушка Анна – матушка Вернислава – в купель травок набросала. Аромат по двору поплыл –особенно нотки лаврового листа пробивались.
Стоящие рядом со мной тройняшки чуть всё не испортили смешками ехидными – дескать, вот сейчас-то папаня сестрицу того-сь…
Пришлось им по белым вихрам настучать. Одна б я не управилась, да рядом старшие брат с сестрой стояли. У них не забалуешь.
Искупали малышку в душистой водичке.
-Сим нарекаю тебя, доченька, именем Люба! Да будет жизнь твоя длинна и прекрасна, дитя. Расти и расцветай нам на радость.
Он что-то еще говорил на том древнем языке, но мы уже не вслушивались особо. Не знаю, о чем думал Аленсиль, стоящий по другую сторону от купели, я готовилась перенять малышку из рук отца, закутать в приготовленное пушистое полотенце, обтереть как следует и принарядить в новенькие одёжки. А еще накормить из бутылочки, как и положено новоявленной матери. Аленсиль еще должен был изобразить, как пересекает портняжными ножницами воображаемую пуповину.
Короче: не мне судить драконьи обряды. Хотя я сильно подозреваю, что этот обряд Вернислав с ходу выдумал сам, потому как драконы переглядывались с супругами недоуменно. И Шерридар, и Гориан только плечами пожимали. Дескать, мало ли, какие обычаи в конкретной семье имеются…
И только Васька с Василичкой прошипели мне в оба уха, что такого ни один из них не припоминает. И ладно бы с ними, старшими, но ведь и тройняшек отец ни солнцу, ни огню, ни воде, ни земле не представлял, крещением в церкви обошлись.
Я только покивала в ответ.
Приняла на руки малышку, сделала, что требовалось. Татьяна мне свое молоко в бутылочке выдала, да еще так ревниво смотрела – справлюсь ли.
Справилась. Аленсиль малышку из моих рук принял, тоже загудел что-то на древне-драконьем, а потом едва словами не подавился. Но лицо сохранил, дочитал, что положено, передал девочку отцу, и лишь тогда высказался:
Она меня… она мне… прямо в ладонь… целую лужу! Как так-то?
Общество дружно захихикало – ржать в голос постеснялись, чтоб не напугать малышку.
-Не переживай уж так-то, -ласково погладила его по плечу Елена. –То добрая примета. Долго жить будешь, счастлив будешь, и на свадьбе крестницы гулять будешь.
Аленсиль только вздохнул, да и пошел руки мыть перед пиром.
Хороший праздник получился. Как водится, объелись, напелись, наплясались, здравиц малышке без числа отсыпали. Маму с папой тоже не забыли. Подарков разных целую гору насыпали. И таких, что сейчас впору, и таких, время которых много позже придет.
А потом как-то незаметно и вечер поздний наступил. Улетели домой Елена с Шерридаром, прихватив собственных детей. Гориан с Наташкой порталом уходили – их малыши еще до полетов не доросли.
Татьяна с Верниславом, загнав в дом тройняшек, тоже отправились отдыхать.
А мы вчетвером остались столы убрать, посуду перемыть, полы подмести. И остальное, что по хозяйству требовалось, подобрать. С бытовой магией это быстро. Хотя… посуду в посудомойку загрузили, по полу забавный бур-пылесос прокатился, смел щеточками всё, до чего дотянулся. Столы будто сами собой сложились по-особому, ковры расстелились.
-Эмкины детища, - прокомментировала Василика. – Умный он парень, несмотря на то, что дурак… баб Люба, а что с твоим братом теперь будет?
Я только плечами пожала.
-Да что с ним будет, милая… Он же зла мне не причинил. Да и не хотел этого.
-Но…
-Погоди, баб Люба, - поднял ладонь Василий. – Сестра, ты что, не врубилась? Он просто хотел позаботиться! Понимаешь? Забота так выразилась. В его понимании.
-Ничего себе – заботушка! Да от такой заботы вред один, упорствовала Василика. – Не понимаю я такой заботы, хоть вы что со мной делайте!
Я только вздохнула.
-А пойдемте-ка, ребятушки, в мою резиденцию, - предложила. – Ваши отдыхать отправились, ну, и мы пойдем. Помнится, у меня что-то к чаю было. Посидим рядком, поговорим ладком. Обсудим случившееся. Авось, и поймем, в чем добро, в чем вред.
И мы пошли. На крыльях лететь ни Василий, ни Василика не захотели. Открыли портал – как я посмотрю, оба уже научились. И шагнули из дома Вернислава в мою резиденцию. Василий тут же в кухне печь растопил, в гостиной камин разжёг – всё же, лето еще не началось, а здание из каменных блоков сложено, выстыло, пока меня по эльфийским кущам носило. Василика с чайником хлопотать принялась. Вскоре мы уютно устроились в небольшой гостиной у разгоревшегося камина, пили чай со свежими плюшками, и беседовали. О Вечном.
23:48 20.01.2025
Хорошо сидеть у камина, смотреть, как в ярком огне пляшет-кружится по смолистым поленьям золотисто-красная ящерка саламандра. Хорошо попивать духовитый травяной настой с нотками земляничного листа, чабреца и еще чего-то таинственного. Капелька магии, вероятно.
Да… попивать чай, заедая его сладкими плюшками и пирогами с тем же самым клубничным вареньем. Не из садовой ягоды, что характерно, из самой настоящей полевой. Эх, сколько ж вёрст я на коленях по полянкам и опушкам проползла, собирая крупную спелую ягоду. Лето прошлое выдалось ягодным, вот я и развлекалась. Ягоду собирала и здоровье поправляла. А чего? – воздуха свежего завались в тех колках, велосипед трехколесный мне родня еще пару лет назад на юбилей подогнала. Хороший велосипед. С двумя корзинами под багаж. Два-три ведра я влегкую за день набирала, а потом неторопливо катила по полевой дороге к дому. Дома рассыпала ягоду по сетчатым листам и принималась ее перебирать. Это развлечение мне нравилось гораздо меньше. Никогда не любила нудную работу.
Зато результат радует. Двадцать пять литров душистого густого варенья –это вам не баран начхал.
Вот, бывало, зима тебя в угол загонит, тоской опутает, хмарными днями придавит. Кажется, всё! Не выползти из этого. Тогда только одно лекарство спасает. Спуститься в подполье, выбрать самую красивую банку. Вскипятить самовар – да не электрический, а настоящий, медный, который греть приходится сосновыми шишками. Заварить травы, открыть банку с вареньем, выложить его в красивую розетку, уставить стол плюшками, устроиться в специальном кресле и наслаждаться…. Еще лучше, когда на чаёк племяннички заглядывают. Вот как сейчас.
Сидим мы на диванчике, слева Василика, справа Василий. Перед нами столик с припасами, варенье в розетках, бокалы с горячим чаем. Красота! Даже вчерашнее приключение во дворце Эмильтелевом уже пеленой подернулось, неважным стало. И братца прямо-таки пожалеть захотелось. От всей широкой русской души пожалеть. Надеюсь, он всё же крепче, чем выглядит.
-Ух, хорошо! – выдохнула Василика, подтягивая к себе поближе блюдо с плюшками. – Это у тебя какого года сбор?
-Прошлого, - задумчиво ответила я. – О, Вася-Василек, как считаешь, мы сумеем полевую клубнику в здешних условиях размножить?
Василий плечами пожал.
-Почему бы и нет. Росла же она в твоем саду. Теперь-то понятно, почему у тебя самые безумные идеи срабатывали. Эльфийское наследие, против него не попрешь.
-Наверное, -согласно вздохнула я. – На Земле мне казалось, что это просто умение и забота. Я ж сколько всякой нужной и ненужной литературы перелопатила, сколько времени потратила на встречи, беседы, советы от опытных садоводов. Сколько времени провела, обучаясь правильной обрезке, прививкам и прочим премудростям. А еще бате твоему спасибо огромное – сколько раз он по моим намёткам полив перестраивал.
Мы помолчали, всё еще не отстраняясь от стола.
-Это всё интересно, конечно, - вновь завелась Василика. –Но растолкуйте мне, недалекой, про заботу Эмильтеля!
-Забота, забота, сойди на Федота, с Федота на Якова, с Якова на всякого, - пробормотала я, раздумывая – как объяснить девочке то, чего и сама не до конца понимаю.
-Да что тут…- сердито взмахнул рукой Василий. –Васька, вот представь себе – папаня наш решит тебя замуж пристроить. Не на Земле, здесь, в Светлом мире, где о равенстве женщин и мужчин еще даже петухи не чирикали.
-Еще чего! –вскинулась девочка. – Наш папаня не такой! Он ни за что такого не допустит.
-А если тебя в клан отправить? Да хоть бы в клан Весеннего ливня. Ты еще дотуда не добралась, а я имел беседу с парнями из того клана. Девушки у них сидят дома до самого замужества. Не учатся в академии, не посещают курсы, всех развлечений – балы. И замуж выходят не по собственному желанию, а по указке главы рода. Продиктованной – заметь – желанием позаботиться. Чтобы дочь ни в чем не нуждалась. Чтобы защита была. Чтобы… Ай! Да хоть бы историю нашу, российскую вспомни.
-Наверное, всё и в самом деле просто, со стороны Эмильтеля, -задумчиво вмешалась я в готовый вспыхнуть спор. Мои любимые Васьки просто так спорить не умеют. – Исходя из своего опыта, помноженного на века правления эльфийским кланом, он решил, что обретенная сестрица нуждается в опеке, охране, защите и сильном плече. И кто на все эти роли годится? – правильно. Муж. Поскольку у меня, опять же, с точки зрения Эмильтеля, нет никого, кроме него, единокровного брата, то и позаботиться нужно ему. Он и позаботился. А что моего мнения не спросил – так что с женщины взять! И не пыхти, казан с пловом! Разница менталитетов – слышала? Он, на самом деле, вполне разумный, хоть и эльф. Просто привык жить по собственным правилам. А вообще… если трезво взглянуть на мир –хоть Светлый, хоть Землю. Женщины всегда стремились замуж. Может, слышала поговорку: «хоть худой плетень, а всё от ветра защита»?
А еще я прямо-таки на физическом уровне ощущала, как вертятся в головах присутствующих шарики и ролики: кто она такая? Сестра? Откуда взялась? С чем прибыла? Зачем? Какой у неё статус при дворе нынешнего Правителя?
И самое главное: что это дает им? На чью сторону встать, кого поддержать? Или лучше занять позицию стороннего наблюдателя?
Ну-ну, зяблики остроухие! Не переживайте так уж сильно. Я в ваших играх участие принимать не собираюсь, разве что братец вынудит. Подковёрные игры никогда не были мне интересны.
С такими мыслями я и дотопала до возвышения, поднялась по ступенькам, и даже не стала подпихивать пальцем отвисшую челюсть Эмильтеля. Просто слегка наклонила голову, приветствуя, и спокойно села на предложенное место.
-Челюсть подбери, братец возлюбленный, тихо-тихо посоветовала. –И где там твои официанты с обедом задержались? Господа трапезничать желают…
Надо отдать должное – шипеть и рычать братец не стал, хотя по глазам было видно, что крышечка на чайничке уже вовсю подпрыгивает. Еще немного –и засвистит чайничек, плеваться кипятком начнет. Ну, да это дело поправимое. Сейчас мои друзья-приятели подтянутся. Уже и Шерридар отзвонился, что лекция закончилась, и он летит. И Гориан, на чисто-русском матерном сообщил, что Эмильтель может самозакапываться в своих кущах. Про Вернислава с сыновьями и говорить нечего. Мальцов, правда, дома оставили, зато Василий с Василикой уже вслед за отцом во дворе приземлились и распугали всю охрану.
-Высокородный лорд Аленсиль к Его Величеству Эмильтельтелевиниэлю! – возгласил всё тот же несчастный царедворец. И со сдавленным писком отшатнулся, едва ли не сметенный могучей дланью вступившего в зал дракона. М-да, а этого я не заказывала…
Аленсиль вошел, окинул собравшихся нечитаемым взглядом, кивнул каким-то своим мыслям, повел рукой, недвусмысленно указав на двери, и взгляды присутствующих устремились на Эмильтеля. Статус дракона высок, конечно, но всё же Величество тут братец мой.
Эмильтель лица не потерял. Поднялся, всем видом давая понять – он сыт. А стало быть, и все остальные наелись по самое не хочу, даже если и кусочка не проглотили.
Придворные вымелись из помещения мгновенно.
А мы остались.
И началось…
Бедного моего братца носили по пням и кочкам, гладили против шерсти, напоминали о правилах приличия и этикета… короче, популярно, буквально на пальцах, объясняя Эмильтелю, почему нельзя посягать на свободу женщин из драконьих семейств.
Мы с Василичкой в этом базаре не участвовали, уютно устроившись на возвышении за столом, и лениво пощипывая то виноград, то гранаты, то какие-то незнакомые мне ягоды, очень похожие на земную лесную землянику.
-Тётушка, домой! –услышала я голос Вернислава. – К нам домой, с Василичкой вместе. Там тебя мама с Танюшкой дожидаются.
-Да, баб Люб! – подхватила Василика. - Папуля нам на откуп отдал праздник по поводу имянаречения малой.
-А я при каких делах?
-Так ты ж самого главного не знаешь! На семейном совете решили, что быть тебе крестной матерью! Ну, если ты захочешь, конечно.
Тут Василичка оглянулась на отца, улыбнулась хитро-хитро и шепотом сказала:
-Ты будешь крестной, дядька Аленсиль – крестным, а имя папуля уже придумал. Люба Верниславовна у нас будет, вот.
-Она моя сестра! –как-то даже жалобно возмутился Эмильтель. – И мне решать…
-Погорячился ты, Эмильтель, погорячился, - укоризненно сообщил братцу Феллен, выходя из туманного облака посреди зала. – Забыл, о чём я тебе говорил? Нет твоей власти над Любой. Ничьей власти над ней нету, кроме её собственной.
-Но я же как лучше хотел! Чтобы муж, дети, семья! Чтобы как у всех! Чтобы….
-Благими намерениями устлана дорога в ад, - буднично и как-то даже лениво сообщил Гориан. –Тебе бы на Земле пожить, лет этак с полсотни. Да не Повелителем, а мужиком простым. От сохи, так сказать. Жаль, с вами, эльфами, не работает…
-Я подумаю над этим, - величественно кивнул Феллен. – Есть у меня кое-какие намётки. Девочки, идите сюда, я вас домой отправлю.
Ну, мы и пошли.
А драконы и Феллен остались. Надо думать, объяснять политику партии и правительства одному чересчур заботливому эльфу.
0:53 17.01.2025
Пир по поводу имянаречения прошел отлично. Впрочем, когда это пиры в нашем семействе проседали – не было такого.
Сначала, на самом рассвете, когда краешек солнышка только показался из-за горизонта, всё семейство выстроилось с восточной стороны дома. Вернислав, приняв из рук жены голенькую малышку, проговаривая что-то на древнем драконьем языке – тут у меня дыра, язык драконов мне пока недоступен – дождался, пока тонкий луч коснется крошечного тельца. Поклонился. И повернулся направо, к югу. Снова древняя речь и поклон. И еще два раза. Восток, юг, запад, север. Четыре стороны света, четыре поклона, четыре обращения… уж не знаю, к кому. Драконы, хоть и жили в Светлом мире уже не одно тысячелетие, но боги-покровители у них были свои. Не считая Феллена. А может, это были не боги. Насколько я успела узнать, драконы почитали Стихии. Даже легенду о Сотворении слышала. Дескать, собрались однажды Стихии, слили воедино силы свои, что-то сказали, дунули, плюнули, ногами притопнули, руками прихлопнули, и по воле Их явилось на свет Яйцо. Вот из того яйца и вышли четыре близнеца…
Короче, дела это давние, а как на самом деле было - никому не ведомо.
Что-то я отвлеклась.
Пока счастливый папаша дочурку Стихиям представлял, на широком дворе будто сама собой появилась купель из чистого золота, каменьями самоцветными изукрашенная, водой родниковой до краев наполненная. Под купелью сам собой огонь воскурился – надо же воду нагреть, чтобы дитя в теплой воде искупать.
Счастливая многовнуковая бабушка Анна – матушка Вернислава – в купель травок набросала. Аромат по двору поплыл –особенно нотки лаврового листа пробивались.
Стоящие рядом со мной тройняшки чуть всё не испортили смешками ехидными – дескать, вот сейчас-то папаня сестрицу того-сь…
Пришлось им по белым вихрам настучать. Одна б я не управилась, да рядом старшие брат с сестрой стояли. У них не забалуешь.
Искупали малышку в душистой водичке.
-Сим нарекаю тебя, доченька, именем Люба! Да будет жизнь твоя длинна и прекрасна, дитя. Расти и расцветай нам на радость.
Он что-то еще говорил на том древнем языке, но мы уже не вслушивались особо. Не знаю, о чем думал Аленсиль, стоящий по другую сторону от купели, я готовилась перенять малышку из рук отца, закутать в приготовленное пушистое полотенце, обтереть как следует и принарядить в новенькие одёжки. А еще накормить из бутылочки, как и положено новоявленной матери. Аленсиль еще должен был изобразить, как пересекает портняжными ножницами воображаемую пуповину.
Короче: не мне судить драконьи обряды. Хотя я сильно подозреваю, что этот обряд Вернислав с ходу выдумал сам, потому как драконы переглядывались с супругами недоуменно. И Шерридар, и Гориан только плечами пожимали. Дескать, мало ли, какие обычаи в конкретной семье имеются…
И только Васька с Василичкой прошипели мне в оба уха, что такого ни один из них не припоминает. И ладно бы с ними, старшими, но ведь и тройняшек отец ни солнцу, ни огню, ни воде, ни земле не представлял, крещением в церкви обошлись.
Я только покивала в ответ.
Приняла на руки малышку, сделала, что требовалось. Татьяна мне свое молоко в бутылочке выдала, да еще так ревниво смотрела – справлюсь ли.
Справилась. Аленсиль малышку из моих рук принял, тоже загудел что-то на древне-драконьем, а потом едва словами не подавился. Но лицо сохранил, дочитал, что положено, передал девочку отцу, и лишь тогда высказался:
Она меня… она мне… прямо в ладонь… целую лужу! Как так-то?
Общество дружно захихикало – ржать в голос постеснялись, чтоб не напугать малышку.
-Не переживай уж так-то, -ласково погладила его по плечу Елена. –То добрая примета. Долго жить будешь, счастлив будешь, и на свадьбе крестницы гулять будешь.
Аленсиль только вздохнул, да и пошел руки мыть перед пиром.
Хороший праздник получился. Как водится, объелись, напелись, наплясались, здравиц малышке без числа отсыпали. Маму с папой тоже не забыли. Подарков разных целую гору насыпали. И таких, что сейчас впору, и таких, время которых много позже придет.
А потом как-то незаметно и вечер поздний наступил. Улетели домой Елена с Шерридаром, прихватив собственных детей. Гориан с Наташкой порталом уходили – их малыши еще до полетов не доросли.
Татьяна с Верниславом, загнав в дом тройняшек, тоже отправились отдыхать.
А мы вчетвером остались столы убрать, посуду перемыть, полы подмести. И остальное, что по хозяйству требовалось, подобрать. С бытовой магией это быстро. Хотя… посуду в посудомойку загрузили, по полу забавный бур-пылесос прокатился, смел щеточками всё, до чего дотянулся. Столы будто сами собой сложились по-особому, ковры расстелились.
-Эмкины детища, - прокомментировала Василика. – Умный он парень, несмотря на то, что дурак… баб Люба, а что с твоим братом теперь будет?
Я только плечами пожала.
-Да что с ним будет, милая… Он же зла мне не причинил. Да и не хотел этого.
-Но…
-Погоди, баб Люба, - поднял ладонь Василий. – Сестра, ты что, не врубилась? Он просто хотел позаботиться! Понимаешь? Забота так выразилась. В его понимании.
-Ничего себе – заботушка! Да от такой заботы вред один, упорствовала Василика. – Не понимаю я такой заботы, хоть вы что со мной делайте!
Я только вздохнула.
-А пойдемте-ка, ребятушки, в мою резиденцию, - предложила. – Ваши отдыхать отправились, ну, и мы пойдем. Помнится, у меня что-то к чаю было. Посидим рядком, поговорим ладком. Обсудим случившееся. Авось, и поймем, в чем добро, в чем вред.
И мы пошли. На крыльях лететь ни Василий, ни Василика не захотели. Открыли портал – как я посмотрю, оба уже научились. И шагнули из дома Вернислава в мою резиденцию. Василий тут же в кухне печь растопил, в гостиной камин разжёг – всё же, лето еще не началось, а здание из каменных блоков сложено, выстыло, пока меня по эльфийским кущам носило. Василика с чайником хлопотать принялась. Вскоре мы уютно устроились в небольшой гостиной у разгоревшегося камина, пили чай со свежими плюшками, и беседовали. О Вечном.
23:48 20.01.2025
Глава десятая
Хорошо сидеть у камина, смотреть, как в ярком огне пляшет-кружится по смолистым поленьям золотисто-красная ящерка саламандра. Хорошо попивать духовитый травяной настой с нотками земляничного листа, чабреца и еще чего-то таинственного. Капелька магии, вероятно.
Да… попивать чай, заедая его сладкими плюшками и пирогами с тем же самым клубничным вареньем. Не из садовой ягоды, что характерно, из самой настоящей полевой. Эх, сколько ж вёрст я на коленях по полянкам и опушкам проползла, собирая крупную спелую ягоду. Лето прошлое выдалось ягодным, вот я и развлекалась. Ягоду собирала и здоровье поправляла. А чего? – воздуха свежего завались в тех колках, велосипед трехколесный мне родня еще пару лет назад на юбилей подогнала. Хороший велосипед. С двумя корзинами под багаж. Два-три ведра я влегкую за день набирала, а потом неторопливо катила по полевой дороге к дому. Дома рассыпала ягоду по сетчатым листам и принималась ее перебирать. Это развлечение мне нравилось гораздо меньше. Никогда не любила нудную работу.
Зато результат радует. Двадцать пять литров душистого густого варенья –это вам не баран начхал.
Вот, бывало, зима тебя в угол загонит, тоской опутает, хмарными днями придавит. Кажется, всё! Не выползти из этого. Тогда только одно лекарство спасает. Спуститься в подполье, выбрать самую красивую банку. Вскипятить самовар – да не электрический, а настоящий, медный, который греть приходится сосновыми шишками. Заварить травы, открыть банку с вареньем, выложить его в красивую розетку, уставить стол плюшками, устроиться в специальном кресле и наслаждаться…. Еще лучше, когда на чаёк племяннички заглядывают. Вот как сейчас.
Сидим мы на диванчике, слева Василика, справа Василий. Перед нами столик с припасами, варенье в розетках, бокалы с горячим чаем. Красота! Даже вчерашнее приключение во дворце Эмильтелевом уже пеленой подернулось, неважным стало. И братца прямо-таки пожалеть захотелось. От всей широкой русской души пожалеть. Надеюсь, он всё же крепче, чем выглядит.
-Ух, хорошо! – выдохнула Василика, подтягивая к себе поближе блюдо с плюшками. – Это у тебя какого года сбор?
-Прошлого, - задумчиво ответила я. – О, Вася-Василек, как считаешь, мы сумеем полевую клубнику в здешних условиях размножить?
Василий плечами пожал.
-Почему бы и нет. Росла же она в твоем саду. Теперь-то понятно, почему у тебя самые безумные идеи срабатывали. Эльфийское наследие, против него не попрешь.
-Наверное, -согласно вздохнула я. – На Земле мне казалось, что это просто умение и забота. Я ж сколько всякой нужной и ненужной литературы перелопатила, сколько времени потратила на встречи, беседы, советы от опытных садоводов. Сколько времени провела, обучаясь правильной обрезке, прививкам и прочим премудростям. А еще бате твоему спасибо огромное – сколько раз он по моим намёткам полив перестраивал.
Мы помолчали, всё еще не отстраняясь от стола.
-Это всё интересно, конечно, - вновь завелась Василика. –Но растолкуйте мне, недалекой, про заботу Эмильтеля!
-Забота, забота, сойди на Федота, с Федота на Якова, с Якова на всякого, - пробормотала я, раздумывая – как объяснить девочке то, чего и сама не до конца понимаю.
-Да что тут…- сердито взмахнул рукой Василий. –Васька, вот представь себе – папаня наш решит тебя замуж пристроить. Не на Земле, здесь, в Светлом мире, где о равенстве женщин и мужчин еще даже петухи не чирикали.
-Еще чего! –вскинулась девочка. – Наш папаня не такой! Он ни за что такого не допустит.
-А если тебя в клан отправить? Да хоть бы в клан Весеннего ливня. Ты еще дотуда не добралась, а я имел беседу с парнями из того клана. Девушки у них сидят дома до самого замужества. Не учатся в академии, не посещают курсы, всех развлечений – балы. И замуж выходят не по собственному желанию, а по указке главы рода. Продиктованной – заметь – желанием позаботиться. Чтобы дочь ни в чем не нуждалась. Чтобы защита была. Чтобы… Ай! Да хоть бы историю нашу, российскую вспомни.
-Наверное, всё и в самом деле просто, со стороны Эмильтеля, -задумчиво вмешалась я в готовый вспыхнуть спор. Мои любимые Васьки просто так спорить не умеют. – Исходя из своего опыта, помноженного на века правления эльфийским кланом, он решил, что обретенная сестрица нуждается в опеке, охране, защите и сильном плече. И кто на все эти роли годится? – правильно. Муж. Поскольку у меня, опять же, с точки зрения Эмильтеля, нет никого, кроме него, единокровного брата, то и позаботиться нужно ему. Он и позаботился. А что моего мнения не спросил – так что с женщины взять! И не пыхти, казан с пловом! Разница менталитетов – слышала? Он, на самом деле, вполне разумный, хоть и эльф. Просто привык жить по собственным правилам. А вообще… если трезво взглянуть на мир –хоть Светлый, хоть Землю. Женщины всегда стремились замуж. Может, слышала поговорку: «хоть худой плетень, а всё от ветра защита»?
