Глава 1
Глаза распахнулись резко, на выдохе. Я мгновенно проснулась, не имея привычки долго раскачиваться. Каменный потолок и промозглая сырость стен всю ночь терзали, заставляя сжиматься, чтобы унять пробиравшую дрожь. И вот пошел пятый день пребывания в городской тюрьме.
Подниматься с кровати, если это орудие пыток можно так назвать, я не спешила. Одно резкое движение — в глазах темнело и к горлу поступала тошнота. А голова кружилась, не переставая, даже когда лежала спокойно.
Смысла вставать на ноги не было: камера изучена вдоль и поперёк. Не осталось ни одной трещины или выбоины в каменной кладке, которую бы я не проверила. Защита казалась безупречной и не пропускала ничего извне. Хуже того, сам камень жадными глотками выпивал меня и блокировал магический резерв. Уверена, что при закладке стен использовали жертву.
Из-за это магии оба источника, пригодных для сотворения заклинаний: магический резерв и жизненные силы, стали мне не доступными.
Обычно я лояльно отношусь к тёмным жертвенным обрядам, а при желании заказчика могу и сама провести. Но на собственной шкуре ощущать их действие мне не понравилось.
Стоило немного успокоиться и взять себя в руки. Уже стало безразлично, что меня выпивают досуха. Только вот в первый день заключения я билась, словно птица в стеклянной клетке. Раздирая камень ногтями, срывая их с мясом, кричала и плакала от бессилия. Никого эффекта это не приносило. Да и не питала я тщетных надежд по этому поводу.
Теперь же силы меня оставили. Хотелось затеряться среди хаоса собственных мыслей и хоть немного заглушить пустоту, появившуюся после утраты дара. Любой маг знает, что отобрать силу — это самое мучительное, что можно сделать. Меня словно оглушили, забрав ощущение реальности происходящего. Окружающий мир воспринимался не привычно. Не чувствовались парящие в воздухе потоки. Я даже не знала, что настолько к ним привыкла. А ведь они давно, ещё со времён Академии, стали постоянными спутниками. Даже людей, находящихся в метре от камеры, не удалось бы распознать, не открыв глаз.
Осторожно заглянув внутрь себя, я пришла к неутешительному выводу: сил на долго не хватит. Каждое применение магии, той её малой части, остававшейся мне доступной, сжигало ауру, мучительно убивая. Но одно заклинание придётся удерживать до последнего. Узнать моё настоящее имя непозволю, даже если это будет стоить жизни.
И дело не только в репутации. Но и в особой магии имён. Мало кто из одаренных верил в это, зная, что поистине темные обряды канули в лету.
Раньше говорили, сила мага в имени, нареченном при рождении. Узнаешь имя, сможешь и себя им наречь, что трактовалось древним шаманским народом как отнятие силы. Я предпочитала не рисковать. Прошлое наложило свой отпечаток.
Я задыхалась, хватая ртом воздух, ставший чужеродным для моих лёгких. Тело слушалось плохо. Каждому движению мешал непонятный груз, утяжелявший конечности, заставлявший грудную клетку сжимать меня.
Привыкать к новым ощущениям пришлось долго. Всё ещё не удалось до конца с ними смириться. В прошлом мне лишь однажды довелось испытать подобный эффект. Благодаря злой и неудачной шутке однокурсников, за которую они потом сполна расплатились. Всего несколько неприятных минут, но их точно не хотелось повторять. Но моё мнение и тогда, и сейчас спросить забыли.
Я снова раздражённо зарычала и с диким желанием почувствовать физическую боль впилась ногтями в свою кожу, с силой дёргая за чёрные пряди успевших сваляться волос. Когда-то ими можно было гордиться. Теперь уже вряд ли удастся хотя бы сохранить. Но, стоя на краю обрыва, когда падение лишь вопрос времени, сложно беспокоиться о таких незначительных мелочах. Я снова с силой потянула за ненавистные колтуны.
Оставалось всего два дня до назначенного срока. Как раз после празднеств. Моя казнь — дело решённое.
Усмехнувшись, подумала о том, в каком виде предстану перед палачом и не только перед ним. От изодранного бального платья, стоившего когда-то целое состояние, сейчас осталась лишь нижняя юбка со свисающими кусками вишнёвой атласной ткани и местами сохранившийся верх. Корсет, благо, не пострадал. Но и он давно был снят и отброшен в угол камеры. В сочетании с лохмотьями он смотрелся бы нелепо.
Охрана появилась, как всегда, в то же время. А если мои внутренние часы не подводили, то даже минута в минуту. Их было двое, высоких, облачённых в форму городской стражи, с металлическими нашивками на куртках и повязанными на поясах талисманами.
Я скосила глаза, ленясь поворачивать голову. Срди стражников оказался один новенький. Но и он пришел, увешанный бесполезными амулетами, словно дебютантка на бал.
Охрана никогда не смотрела мне в глаза. Первое время я даже пыталась заговорить, поймать взгляд, убедить, но эти болваны суеверно утыкались в пол, заученно твердя: «Не положено».
— Дураки деревенские, — тихо и немного обиженно прошипела я, комментируя их поведение. — Наслушаются бабкиных страшилок и вылупятся в пол, общаясь с дамой.
Конечно я лукавила, доля здравого смысла в этом была. Но от этого становилось только хуже. Ведьмовской взгляд - магия слабенькая и безобидная, но страху наводит. Мои коллеги по цеху никогда не станут развеивать удобные мифы. Я раздраженно фыркнула, вспомнив о закрывшихся на острове магах.
Мир всегда делился на две части: обычные люди и одарённые. Первых было больше, но за такими, как я, стояла сила. Неведомая, необузданная, она пугала одним свои существованием. Но нам удавалось договориться. Вернее предкам.
Ещё в эпоху государствообразования, как именовали её занудные профессора моей академии, когда Иные, эти полудикие племена, подчиняющиеся законам шаманства, были оттеснены и изгнаны в Пустынные земли, маги, не пожелав разделить судьбу шаманского народа, обособились и призвали одарённых, которые не могут жить в непонимающем магии обществе, стекаться к ним.
Уехали не все. Н о с тех пор, даже живя на материке в Тонольском государстве, Элиноре или Раливии, мы скрывали от людей известные нам истины. А они и не стремились их познать, решив идти по другому пути.
— На кой-чёрт мне ваша душа? — устало хмыкнула я, после долгого молчания, всё ещё следя за своей охраной, проверяющей целостность замков. — Здесь уж точно с ней ничего не сделать.
— Ага, только утащите за собою в тёмную обитель и будете вечно пытать вместе со слугами дьявола.
— Нельзя с ведьмой заговаривать, что ты творишь! Она отберёт твой голос и будет говорить им, наводя людей на грех.
Я заинтересованно приподнялась на локтях.
— Мысль и правда, интересная, — ухмыльнулась я. — Только вот кого и на какой грех можно подтолкнуть твоим голосом в этих посредственных апартаментах?
Я насмешливо приподняла бровь, ожидая разъяснений. Но стража, в ужасе расчертив воздух защитными знаками и схватившись за талисманы, сбежала.
— Какие мы чувствительные, — все ещё чуть хрипловато, до конца не вернув свой собственный голос, произнесла вслед.
Простой фокус, доступный и не обученному ребёнку с даром. Даже не требует вливания сил в резерв, а наводит столько страху.
В темноте коридора кто-то глухо засмеялся.
— Кто здесь? — не особо интересуясь ответом, спросила я.
По сути, мне было без разницы, кто ещё пришёл полюбоваться на изловленную ведьму. Не то чтобы я раньше считала Тонольские земли просвещёнными. Но темнота простого люда в этот раз всё же сумела удивить. Маги не редкость в нашем обществе.
Да, нас не много, причём большинство покидает родину, отправляясь на Обетованный остров, сохраняющий нейтралитет. Его население, по большей части, люди с даром и их семьи, всегда занимались исключительно наукой, преподаванием, и не смогли бы быть самостоятельным государством. Если бы не острая нужда остальных в магии. За неё и расплачивались всем необходимым с островитянами.
Но ведь были и те, кто не собирался навсегда уезжать к себе подобным и вкушал практически полное отсутствие конкуренции. Вот и мне не хотелось отправляться в несусветную даль, чтобы ожидать нанимателей или того хуже — писать научные труды.
Хотя минусы в подобном образе жизни были. Одним из них и оказалось заключение в тюремной камере. Нет, охоты на ведьм церковь в Тонолии не устраивала. И вообще по большей части игнорировала или даже отрицала наше существование вопреки здравому смыслу и фактам. На самом деле даже Тонольское законодательство не предусматривало таких составов преступления, как ведьмовство.
Но стоит попасться кому-то, и внимания народа, выросшего на страшных сказках, не избежать. Тут дознавателям приходилось изощряться и приписывать мошенничество и различного рода покушения. А вот среди простого народа, которому долго выдумывать и не нужно, нам присваивали поистине разрушительные силы. Совокупления с демонами и прочие безобразия, которые образованному человеку и в голову не придут.
Один из таких вот образованных сейчас стоял перед моей камерой, выйдя из скрывавшего его Полога темноты.
— Господин Эдинвейл, безумно рада вас видеть, — бесцветным голосом произнесла я. — Прошу прощения, поклон мне сейчас сделать физически не удастся.
— Я бы удивился, если бы было иначе, — сказал человек, который на данный момент был основной причиной моих мучений, но не главной. Здесь замешаны фигуры уровнем повыше.
— Надеюсь, вы пришли сообщить, что меня отпускают, простив на первый раз, и прямо сейчас вернут силы?
Терять было уже нечего. Я могла себе позволить явную насмешку над городским магом. Я видела любопытство в глазах проныры. А ведь он, привыкший в этом городе знать все, даже не представлял с кем говорит.
— Увы, леди Арина, таких новостей у меня для вас нет.
Я пожала плечами, ничуть не удивлённая его ответом. Всё же он обычный чиновник, пусть и с даром, который без официальной бумаги мало что может. Его роль незначительна.
Должность городского мага есть в каждом крупном городе. И, конечно, в королевском замке имеется свой одарённый. Но эти люди зачастую лишь исполняют роль связных с Обетованным островом. В редких случаях их привлекали к дознавательской деятельности, ведь только они могли контролировать одарённых преступников. Хотя с эффективностью работы магов можно поспорить.
Вообще, имея обывательское знание закона, я считала, что именно Эдинвейл должен был сообщить руководству острова о задержании и выдать меня. Но, по-видимому, этого делать никто не собирался, обставив всё обычным преступлением, не заостряя внимания на моих силах. Нет притеснения человека за его дар, значит нет и вмешательства островитян. Спорная позиция, но решать не мне. Хотя то, что его Верховенство даже не поставили в известность, довольно странно. Мстит, наверное, гаденыш, что так и не выяснил, кто я.
— Тогда даже предположить не могу цель вашего посещения, — сообщила, обдумывая сложившуюся ситуацию и удивляясь, как не пришла к этой мысли раньше.
А ведь можно было написать целый трактат по межгосударственной правовой помощи. Я наигранно вздохнула, вспомнив, что после пары дней в стенах академии попросилась бы в эту камеру. Или к сразу палачу, но лишь бы сбежать от канцелярщины.
Эдинвейл усмехнулся.
— Зашёл посмотреть, как вы себя чувствуете.
— И что же вы увидели?
— Тюремная камера на пользу вам не идёт. Вы чуть не довели бедняг до приступа.
Я устало откинулась на холодную стену и, едва сдержав стон, прислонилась к камню затылком. Его спасительная прохлада сейчас была как нельзя кстати, усмиряя нараставшую головную боль и лихорадку. Такими темпами до казни можно просто не дотянуть.
— Вы хотели ещё что-то от меня услышать? — начиная раздражаться, спросила я, мечтая остаться в одиночестве.
Эдинвейл покачал головой, незаметными пасами поглаживая стену. Я отметила легкость его движений и была бы не прочь увидеть, как он управлялся с потоками.
— Ну, если так, то как коллега, может быть, сделаете мне одолжение?
— Леди Арина, даже при желании, а оно, поверьте, ещё не возникло, я бы не смог. Говорят, приказ самого лорда-дознавателя. — Мужчина развёл руками.
Мне захотелось кинуться на него, расцарапать лицо до крови, оставляя глубокие борозды. Но пришлось лишь прожигать тяжёлым взглядом. Силы спешили покинуть тело. Они всё-таки меня сломали и добились того, чего хотели. Я была готова умолять, лишь бы прекратить эти мучения.
— Пожалуйста, — тихо сказала я, — хотя бы остановите Поглощение. Иначе я просто не доживу, и народ разочаруется. Кому интересно отрубать голову бездыханному телу?
Маг задумался на минуту, а затем неожиданно и растерянно, словно и сам удивился подобному решению, кивнул.
— Хорошо. Поглощение ваших жизненных сил остановят. Это были лишь временные меры безопасности, которые затянулись. Но вы ведь сами прекрасно это понимаете. Бюрократия, бумажки, забыл секретарь прошение доставить лорду-дознавателю на подпись. Только вот примите к сведению, здесь никого не наказывают лишь за дар. Только за вред и преступность ваших действий. Я ведь тоже одарённый. Но, в отличие от вас, способен правильно распоряжаться способностями. Из солидарности остановлю заклинание без приказа сверху. Но не более того. И чтобы без фокусов, леди Арина. Я за вами слежу.
Не дождавшись моей запоздалой реакции, он покинул казематы.
Что произошло, я поняла не сразу. Моё тело, словно во сне, провалилось в пустоту. Оно стало лёгким, прекратив, наконец, терзать. Вздохнув неожиданно глубоко, я закашлялась. И лишь восстановив дыхание, осознала, что медленная пытка прекратилась. Магии по-прежнему не витало вокруг и пополнить резерв было нереально, но силы внутри меня снова были доступны.
— Ещё поборемся, — ожив, усмехнулась я и, удобно свернувшись калачиком, отключилась.
Меня разбудил звук приближавшихся шагов. Привычно сосчитав двух людей, идущих к камере, определила в них своих охранников. Но, что удивительно, мужчины оказались незнакомыми. В который раз я прокляла свою ущербность, сделавшую меня беспомощно слепой. Видимо прошлая двойка не выдержала эмоциональных потрясений, которые им нанесла буйная и опасная ведьма. Я довольно улыбнулась и, чувствуя себя хорошо отдохнувшей, потянулась.
— Доброе утро, мальчики, — подходя вплотную к железным прутьям, промурлыкала я.
Ноги держали крепко, хотя тело одеревенело за несколько дней лежания. Разминая мышцы, прошлась вдоль решётки.
— Доброе утро, леди, — буркнул один из пришедших, совершая ежедневный ритуал проверки.
Я немного удивилась его спокойствию вблизи жуткой ведьмы, но допытываться не стала. Вероятно, им должны были провести инструктаж. Но стражник им пренебрёг, так что и мои нравоучения здесь ни к чему. Второй стоял молча чуть в отдалении, беспрестанно оглядываясь по сторонам. Дав беглую характеристику новым знакомым, решила, что пора бы и поработать.
Я сильно выдохнула и, входя в лёгкий транс, послала в сторону стоявшего в отдалении мужчины энергию, словно пробуя на вкус возможности своего тела.
