Сглотнув, кивнула, и спустилась по ступенькам. Искушение слишком велико, а я всего лишь слабая женщина. Не потрогаю, так хоть полюбуюсь вблизи.
Мы подошли к колодцу в углу двора, и Данила достал воды. Я невольно восхитилась: силён мужик, ледяной водой обливаться! Вручив мне ковшик и повесив на шею чистое полотенце, он нагнулся.
- Давай.
Молча приласкала взглядом его спину и плечи, зачерпнула ковшиком и плеснула, невольно поёжившись: по мне так лучше банька, я существо теплолюбивое. Ничего, Даня только фыркнул, и попросил ещё. Когда ведро опустело наполовину, он выпрямился, оказавшись очень близко от меня. А я, как заворожённая, смотрела на то, как капельки воды стекают по груди, и пыталась справиться с настойчивым желанием собрать их губами.
- У тебя такое отрешённое выражение лица, - непринуждённо заметил он, стянув с моей шеи полотенце. – О чём задумалась?
Об извлечении квадратного корня из минус единицы, блин.
- Да так… - неопределённо ответив, я вдруг обратила внимание на одну деталь: на рёбрах Дани, виднелся шрам, достаточно старый, и странный какой-то. Круглый, диаметром с небольшую монету. Стрела? Но тогда с очень необычным наконечником. Додумать не успела.
- Я польщён, - вытерев лицо, Данила опустил полотенце ниже, и закрыл шрам. – Ты так пристально изучаешь, хм, моё тело, Линочка. Нравится?
Не, ну вот нахал, а! И наглый такой, посмотрите! Я сердито фыркнула и развернулась, собираясь отойти, да только кто ж мне позволит. Сильные пальцы сжали плечо, и через мгновение я оказалась прижата к груди Данилы. Обнажённой груди. А на мне, прошу заметить, только нижняя сорочка и обычная льняная рубашка…
- А где же мой поцелуй? – вкрадчиво поинтересовался он, наклонившись низко-низко.
Ответ не подразумевался, потому что у Дани слова не расходились с делом. Я только и успела упереться ладошками в крепкие мышцы… Зря. Потому что одновременно блондин накрыл мои губы своими, и мой шифер благополучно съехал, рассыпавшись черепками. Пальцы зажили своей, отдельной жизнью, поглаживая тёплую кожу, скользя вниз, и сцепились сзади, на талии Дани. От поцелуя дыхание резко кончилось, и остались только ощущения – его тёплых рук на спине, ласковых, нежных, настойчивых губ, и нервной дрожи вдоль позвоночника.
- Анелька, а с кем Данилка целуется? – меня выдернул из страны грёз звонкий мальчишеский голос откуда-то со стороны ворот.
Я отскочила от блондина, как ошпаренная, сходства добавили моментально вспыхнувшие щёки. Пытаясь успокоить дыхание, пригладила выбившиеся из косы пряди, и отвернулась, остро чувствуя весёлый взгляд Дани. Девочка, вскочив со скамейки у крыльца – ах ты, негодница, и всё это время сидела там и смотрела на нас?! – широко улыбнулась и вприпрыжку побежала к калитке в воротах.
- А это к нам Лина в гости приехала, - так же громко ответило дитя. – Она ему нравится! И он ей тоже! Лин, я гулять, - Анель повернулась ко мне, голубые глазищи хитро блеснули, и она юркнула за ограду.
Вот же ж, мало пороли егозу светловолосую!
- А ей можно, одной-то? – буркнула я, не поворачиваясь, и на всякий случай отошла на пару шагов от Данилы.
- Можно, - раздался спокойный голос за плечом. – Дети тут по всей деревне бегают, люди свои, не переживай.
- Угу, - мой взгляд упал на меч, лежавший на скамейке. – Дань, слушай, а откуда у тебя оружие? – дурацкий вопрос, он же в кузне работает. Может, сам себе и сделал. Хотя, у простых людей обычно ножи для защиты, но никак не полноценные полуторники из хорошей стали. Я даже отсюда вижу, как лезвие блестит.
- Так Рамон в молодости наёмником был, вот и осталось, - пояснил Данила и подошёл ко мне. Слава богу, уже в рубашке. Вот и правильно, нечего мой покой смущать, от него и так остались жалкие клочки. – Я, когда к нему пришёл, в кузне увидел на стене, и попросил научить фехтованию. Мало ли, пригодится.
Хм. Вроде стройное объяснение, но… Обычно владению мечом учатся аристократы, но никак не простые помощники кузнеца. Войн в Ольветте и сопредельных государствах нет, хотя лет десять назад по рассказам Аристарха делили с соседями какой-то лакомый кусок земли на границе. Да, наёмники и по сей день есть, но они в основном охраняют торговые караваны. Нафига Дане махать клинком, а?
- Хочешь уехать из деревни? – я покосилась на него и направилась к дому. Надо бы для Рамона обед состряпать, да и нам тоже.
- Пока не знаю, - естественно, он направился за мной. – Но точно не собираюсь всю жизнь провести здесь.
Очень хотелось про шрам спросить, но как-то стрёмно немножко, в лоб такие вопросы задавать. Так что я отвлеклась на готовку, припахав Данилу чистить картошку, раз уж выходной взял. Решила дранников сделать. Попутно поставила себе галочку, выспросить Анель, как тут Данила появился. Надеюсь, девчушка не настолько хитрая, чтобы врать мне в глаза.
К обеду племянница Рамона вернулась, и я пошутила, что на запах – как раз всё приготовила. Собрав кузнецу еды, отдала Анели корзинку, и… гм. Вообще, хотела в лес, за очередной порцией трав. Одна. Внимательный взгляд Данилы, следивший за моими бесцельными передвижениями по комнате, говорил о том, что желание заведомо обречено на провал.
- Поехали гулять? – прямо предложил он.
- Мне в лес надо, травы собирать, - промямлила я. Заикнётся про озеро, пошлю по известному адресу.
- Ну отлично, - Даня улыбнулся. – Вдвоём же можно собрать больше, чем одной, а? Или боишься? – в его голосе послышались ехидные нотки.
Ну боюсь, ну и что…
- Вот ещё, - фыркнула и направилась к лестнице в комнату, взять тетрадь.
Надеюсь, лесная прогулка не закончится вытаскиванием шишек и хвойных иголок из волос и других интересных мест… Романтика секса под сенью ёлок и сосен меня как-то не прельщала ни разу. Эхх, ну что за напасть, а. И угораздило же встретить такого мужика! При других обстоятельствах закрутить с ним роман – да не вопрос, как нефиг делать, в качестве таблетки от несчастной любви самое оно. Сейчас же могу наломать дров… Или не могу? Что мешает через две недели по-тихому слиться обратно в столицу? Ай, ладно, чего голову ломать, пусть идёт, как идёт.
Спустилась вниз, обнаружила, что в комнате уже никого нет, и вышла на улицу. Данила ждал около ворот. Мы направились по улице к опушке леса. Шли молча, и хотя тишина немного напрягала, я не пыталась завязать разговор, прекрасно зная, что хуже натянутой беседы не может быть ничего.
- Лина, можно вопрос? – угу, проблему молчания за меня уже решили, по ходу.
- Попробуй, - осторожно ответила я.
- Как ты ухитрилась дожить до своих лет и остаться не замужем?
Я аж споткнулась. Наблюдательный, чтоб тебе икалось три дня без передыху! У меня как-то из головы совершенно вылетело, что к двадцати годам барышни тут обычно имеют не только мужа, но и детей – по двое минимум. Я, конечно, молодо выгляжу в свои двадцать пять, но шестнадцатилетней меня никак не назовёшь. Криво улыбнулась, попыталась наскоро состряпать хоть какое-нибудь объяснение и не нашла ничего лучше, чем ответить:
- Считай, повезло. А почему ты интересуешься?
В ответ получила загадочную улыбку, которая мне очень не понравилась. Кошмар какой, два дня всего знакомы, а Даня уже такие провокационные вопросы задаёт!
- Я не шутил вчера, - ответил он, и посеревшие глаза прищурились. – Больше удрать не дам.
Мне стало не по себе от его слов. Вчера было вчера, но теперь светлый день, никаких романтических прогулок, и вообще…
- Ты по жизни такой решительный? – я нахмурилась.
- Вообще-то да, - невозмутимо отозвался он. – Я уже понял, что здесь зевать не стоит, и лучше дела не затягивать.
Зацепило словечко «здесь», и я насторожилась.
- В каком смысле – здесь? В деревне, что ли? – я прикинулась валенком, но при этом косила на собеседника взглядом, пытаясь прочитать хоть что-нибудь на спокойной физиономии.
- И в деревне тоже, - на полных губах появилась лёгкая улыбка. – А чего ты переполошилась, Лина? Тебе неприятно моё общество? Насколько я успел понять, вовсе нет, - и быстрый взгляд на меня.
- Ты меня мало и плохо знаешь, - осторожно ответила я, отметив, как он ловко избежал прямого ответа.
- У меня две недели впереди, - Даня пожал плечами. – Или твои родители будут против? Ты же вроде не благородных кровей?
Угу. Кровей-то не благородных, а вот по должности благороднее некуда. Простому помощнику кузнеца не дотянуться.
- Подожди, ты вообще о чём сейчас? – я даже остановилась и попыталась понять замыслы Данилы.
- Встречаться с тобой хочу, - доходчиво объяснил блондин, тут же завладев моей ладошкой, и тихонько погладил большим пальцев тыльную сторону.
Мамочки! Чуть не зажала рот второй рукой, потому что внутри всё радостно завопило: «Да, да, да!!!» Полиночка, солнышко моё ясное, вынь солому из мозгов и не запутывайся ещё больше! Тебе нельзя ни с кем встречаться, потому что ты блин королева! И почти замужем…
Подняв взгляд, я утонула в ласковых, вдруг ставших тёмно-голубыми, как вечернее небо, глазах.
- Какой твой положительный ответ, Линочка? – Данила улыбнулся.
Ох, Аристарх Владленович, вернусь во дворец, устрою допрос с пристрастием! Если узнаю, что ты был в курсе, кто ошивается в деревне у Рамона в качестве помощника… Я беспомощно улыбнулась в ответ, понимая, что разум проигрывает проснувшимся инстинктам женщины.
- Лина? – палец Дани коснулся щеки, и провёл линию вниз, остановившись на подбородке.
Что Лина, что Лина?! Трусиха я, вот кто. И просто глупое существо… Потому что моргнула, и выдохнула одними губами:
- Да…
Ой, что делаю… Подумаю об этом завтра, как говорила Скарлетт О’Хара. И при этом в душе вспорхнула целая стая бабочек, а сердце застряло в горле, жутко мешая дышать. Даня тихо рассмеялся, притянул меня к себе, и легонько чмокнул в нос.
- Смешная ты, Линка-малинка, - от его улыбки чуть не растаяла, как карамелька на солнце. – Вроде взрослая, а иногда ведёшь себя ну чисто как девчонка.
Это мне комплимент отвесили, или намекнули, что слишком много думаю?! Решила всё-таки не обижаться – это просто невозможно, когда на тебя смотрят таким взглядом. Нежным, и одновременно внимательным, оценивающим, что ли. Аж жарко стало, как представила, что за мысли у моего блондина в голове… Ой, он уже мой? Резвая я однако.
- Ладно, пойдём, - аккуратно взяв меня за руку, Даня пошёл к лесу.
…Несколько часов пролетели незаметно, я собирала свои травки-цветочки-лепесточки – в этот раз захватила удобную холщовую сумку с кармашками, оказывается, советник сунул к вещам, - потом мы сидели, склонив головы, и разбирали мою добычу. Данила рассказывал всякие смешные случаи из жизни в деревне, в частности, как изощрялась настырная Марика, в желании навязаться ему. Странно, но мне не было неприятно слушать про блондинку, судя по всему, она совершенно не в Данином вкусе. И слава богу, а то патлы-то быстренько повыдергала бы ей. Не буду думать, почему внимание Марики к блондину вызывало у меня столь бурную реакцию. Рановато ещё ревновать-то вроде…
И хотя очень хотелось, я не пыталась вызнать прошлое Дани до прихода в Пустомь. Решила сначала Анельку поспрашивать. Интуиция подсказывала, что от самого помощника Рамона получу только размытые и общие ответы, без деталей. А вот почему… Да ну их в баню, тайны эти. Хочу две недели наслаждаться жизнью и буду!
Разобравшись с моим сеном, отправились обратно в деревню – пора ужин готовить, Рамон скоро вернётся. Данилина ладонь удобно устроилась на моей талии, но я не возмущалась. Хотелось жмуриться, как довольной кошке, и чуть ли не мурлыкать. Вот интересно, и откуда у меня внутри странное ощущение, что происходящее правильно, а? Никаких угрызений совести и в помине нет…
Ужином к моему удивлению занялся Данила: жареная с луком картошка и холодная грудинка домашнего копчения пошли на «ура», а уж квашеная капуста вообще вне конкуренции. Налопавшись, как пеликан, я сыто отвалилась от стола, с сожалением глядя на ещё внушительную горку любимого лакомства в тарелке. Хочу но не могу… Даня усмехнулся, покосившись на меня.
- Деточка, ты же лопнешь, - обронил он, и я чуть не подпрыгнула на лавке.
Откуда знает известный слоган из рекламы моего мира?! Чуть прищурилась, испытующе глянув в эти весело блестевшие, безмятежные глаза.
- Что такое? – на лице блондина отразилось лёгкое недоумение. Вроде искреннее. – Не лопнешь, Лин?
Всё-таки паранойя. Фраза, как фраза, действительно, любой может ляпнуть.
- Лопну, - со вздохом призналась и с некоторым трудом встала из-за стола. – Но очень уж люблю и картошку, и капусту…
Конечно, мы снова пошли гулять, только я захватила гитару. Даня удивился, когда узнал, что умею играть, и, устроившись на скамейке почти у окраины деревни, с удовольствием продемонстрировала, что весьма неплохо это делаю. Правда, не рискнула пока петь любимые песни из родного мира, ограничилась вольными фантазиями всяких мелодий и парой-тройкой произведений местного фольклора. Язык, на котором разговаривали в Ольветте, сильно отличается от русского, и английского тоже. Даня слушал, чуть согнув и обхватив руками колено, и не сводил с меня задумчивого взгляда, а я тихо млела от его близости.
Потом мы снова целовались, и я подметила, что Данила не торопится руки распускать, несмотря на то, что согласилась стать его девушкой. Он гладил мои волосы, плечи, спину, но не пытался залезть под рубашку, или как-то перейти к более решительным действиям. Меня такой факт скорее удивлял, чем задевал, а потом вспомнила, что как бы являюсь местной, и тем более городской. Может, в деревне-то нравы посвободнее, но, по ходу, Даня очень боялся обидеть или напугать. Эм, вот весело, если он ещё и девственницей меня считает. Едва не захихикала самым неприличным образом, прервав восхитительно сладкий поцелуй. В общем, всё складывалось удивительно волшебным образом…
Вернувшись, никак не могла уснуть, губы горели, сердце билось, а плечи и спина всё ещё ощущали тепло ладоней Данилы. Он спокойно отпустил, а у меня не хватило смелости быть чуток настойчивее. Чёрт возьми, а большего хотелось, чего уж скрывать. Меня тянуло к Даньке, как магнитом, и в его присутствии напрочь вышибало все здравые мысли из головы. Не в силах успокоиться, я переоделась, взяла гитару, и села на кровать, вдыхая сладкий ночной воздух – окошко распахнула настежь.
Прикрыв глаза, тихонько тронула струны, перебрала в уме любимые песни, и… Любимые Блэкморы, их нежный, красивый вальс “The wind in the willow”, очень подходил к моему настроению. В какой-то момент остались только я и музыка, песня, окружающее перестало существовать… Пока снаружи не послышался шорох. Испуганно вздрогнула, распахнула глаза и замерла, не решаясь подойти к окну. У Дани тоже бессонница или просто кошка прошуршала на охоту?.. Сглотнув неожиданно пересохшим горлом, всё же отложила гитару, осторожно приблизилась к окну и выглянула: никого. Почудилось, что ли? Ладно, будем считать, это моё взбесившееся воображение. Так, Полли, давай-ка, откладывай гитару и баиньки, лучше уж смотреть сны эротического содержания с Даней в главной роли, чем пугаться всяких шорохов и скрипов.
Дни плавно бежали, заполненные неторопливостью деревенской жизни.
Мы подошли к колодцу в углу двора, и Данила достал воды. Я невольно восхитилась: силён мужик, ледяной водой обливаться! Вручив мне ковшик и повесив на шею чистое полотенце, он нагнулся.
- Давай.
Молча приласкала взглядом его спину и плечи, зачерпнула ковшиком и плеснула, невольно поёжившись: по мне так лучше банька, я существо теплолюбивое. Ничего, Даня только фыркнул, и попросил ещё. Когда ведро опустело наполовину, он выпрямился, оказавшись очень близко от меня. А я, как заворожённая, смотрела на то, как капельки воды стекают по груди, и пыталась справиться с настойчивым желанием собрать их губами.
- У тебя такое отрешённое выражение лица, - непринуждённо заметил он, стянув с моей шеи полотенце. – О чём задумалась?
Об извлечении квадратного корня из минус единицы, блин.
- Да так… - неопределённо ответив, я вдруг обратила внимание на одну деталь: на рёбрах Дани, виднелся шрам, достаточно старый, и странный какой-то. Круглый, диаметром с небольшую монету. Стрела? Но тогда с очень необычным наконечником. Додумать не успела.
- Я польщён, - вытерев лицо, Данила опустил полотенце ниже, и закрыл шрам. – Ты так пристально изучаешь, хм, моё тело, Линочка. Нравится?
Не, ну вот нахал, а! И наглый такой, посмотрите! Я сердито фыркнула и развернулась, собираясь отойти, да только кто ж мне позволит. Сильные пальцы сжали плечо, и через мгновение я оказалась прижата к груди Данилы. Обнажённой груди. А на мне, прошу заметить, только нижняя сорочка и обычная льняная рубашка…
- А где же мой поцелуй? – вкрадчиво поинтересовался он, наклонившись низко-низко.
Ответ не подразумевался, потому что у Дани слова не расходились с делом. Я только и успела упереться ладошками в крепкие мышцы… Зря. Потому что одновременно блондин накрыл мои губы своими, и мой шифер благополучно съехал, рассыпавшись черепками. Пальцы зажили своей, отдельной жизнью, поглаживая тёплую кожу, скользя вниз, и сцепились сзади, на талии Дани. От поцелуя дыхание резко кончилось, и остались только ощущения – его тёплых рук на спине, ласковых, нежных, настойчивых губ, и нервной дрожи вдоль позвоночника.
- Анелька, а с кем Данилка целуется? – меня выдернул из страны грёз звонкий мальчишеский голос откуда-то со стороны ворот.
Я отскочила от блондина, как ошпаренная, сходства добавили моментально вспыхнувшие щёки. Пытаясь успокоить дыхание, пригладила выбившиеся из косы пряди, и отвернулась, остро чувствуя весёлый взгляд Дани. Девочка, вскочив со скамейки у крыльца – ах ты, негодница, и всё это время сидела там и смотрела на нас?! – широко улыбнулась и вприпрыжку побежала к калитке в воротах.
- А это к нам Лина в гости приехала, - так же громко ответило дитя. – Она ему нравится! И он ей тоже! Лин, я гулять, - Анель повернулась ко мне, голубые глазищи хитро блеснули, и она юркнула за ограду.
Вот же ж, мало пороли егозу светловолосую!
- А ей можно, одной-то? – буркнула я, не поворачиваясь, и на всякий случай отошла на пару шагов от Данилы.
- Можно, - раздался спокойный голос за плечом. – Дети тут по всей деревне бегают, люди свои, не переживай.
- Угу, - мой взгляд упал на меч, лежавший на скамейке. – Дань, слушай, а откуда у тебя оружие? – дурацкий вопрос, он же в кузне работает. Может, сам себе и сделал. Хотя, у простых людей обычно ножи для защиты, но никак не полноценные полуторники из хорошей стали. Я даже отсюда вижу, как лезвие блестит.
- Так Рамон в молодости наёмником был, вот и осталось, - пояснил Данила и подошёл ко мне. Слава богу, уже в рубашке. Вот и правильно, нечего мой покой смущать, от него и так остались жалкие клочки. – Я, когда к нему пришёл, в кузне увидел на стене, и попросил научить фехтованию. Мало ли, пригодится.
Хм. Вроде стройное объяснение, но… Обычно владению мечом учатся аристократы, но никак не простые помощники кузнеца. Войн в Ольветте и сопредельных государствах нет, хотя лет десять назад по рассказам Аристарха делили с соседями какой-то лакомый кусок земли на границе. Да, наёмники и по сей день есть, но они в основном охраняют торговые караваны. Нафига Дане махать клинком, а?
- Хочешь уехать из деревни? – я покосилась на него и направилась к дому. Надо бы для Рамона обед состряпать, да и нам тоже.
- Пока не знаю, - естественно, он направился за мной. – Но точно не собираюсь всю жизнь провести здесь.
Очень хотелось про шрам спросить, но как-то стрёмно немножко, в лоб такие вопросы задавать. Так что я отвлеклась на готовку, припахав Данилу чистить картошку, раз уж выходной взял. Решила дранников сделать. Попутно поставила себе галочку, выспросить Анель, как тут Данила появился. Надеюсь, девчушка не настолько хитрая, чтобы врать мне в глаза.
К обеду племянница Рамона вернулась, и я пошутила, что на запах – как раз всё приготовила. Собрав кузнецу еды, отдала Анели корзинку, и… гм. Вообще, хотела в лес, за очередной порцией трав. Одна. Внимательный взгляд Данилы, следивший за моими бесцельными передвижениями по комнате, говорил о том, что желание заведомо обречено на провал.
- Поехали гулять? – прямо предложил он.
- Мне в лес надо, травы собирать, - промямлила я. Заикнётся про озеро, пошлю по известному адресу.
- Ну отлично, - Даня улыбнулся. – Вдвоём же можно собрать больше, чем одной, а? Или боишься? – в его голосе послышались ехидные нотки.
Ну боюсь, ну и что…
- Вот ещё, - фыркнула и направилась к лестнице в комнату, взять тетрадь.
Надеюсь, лесная прогулка не закончится вытаскиванием шишек и хвойных иголок из волос и других интересных мест… Романтика секса под сенью ёлок и сосен меня как-то не прельщала ни разу. Эхх, ну что за напасть, а. И угораздило же встретить такого мужика! При других обстоятельствах закрутить с ним роман – да не вопрос, как нефиг делать, в качестве таблетки от несчастной любви самое оно. Сейчас же могу наломать дров… Или не могу? Что мешает через две недели по-тихому слиться обратно в столицу? Ай, ладно, чего голову ломать, пусть идёт, как идёт.
Спустилась вниз, обнаружила, что в комнате уже никого нет, и вышла на улицу. Данила ждал около ворот. Мы направились по улице к опушке леса. Шли молча, и хотя тишина немного напрягала, я не пыталась завязать разговор, прекрасно зная, что хуже натянутой беседы не может быть ничего.
- Лина, можно вопрос? – угу, проблему молчания за меня уже решили, по ходу.
- Попробуй, - осторожно ответила я.
- Как ты ухитрилась дожить до своих лет и остаться не замужем?
Я аж споткнулась. Наблюдательный, чтоб тебе икалось три дня без передыху! У меня как-то из головы совершенно вылетело, что к двадцати годам барышни тут обычно имеют не только мужа, но и детей – по двое минимум. Я, конечно, молодо выгляжу в свои двадцать пять, но шестнадцатилетней меня никак не назовёшь. Криво улыбнулась, попыталась наскоро состряпать хоть какое-нибудь объяснение и не нашла ничего лучше, чем ответить:
- Считай, повезло. А почему ты интересуешься?
В ответ получила загадочную улыбку, которая мне очень не понравилась. Кошмар какой, два дня всего знакомы, а Даня уже такие провокационные вопросы задаёт!
- Я не шутил вчера, - ответил он, и посеревшие глаза прищурились. – Больше удрать не дам.
Мне стало не по себе от его слов. Вчера было вчера, но теперь светлый день, никаких романтических прогулок, и вообще…
- Ты по жизни такой решительный? – я нахмурилась.
- Вообще-то да, - невозмутимо отозвался он. – Я уже понял, что здесь зевать не стоит, и лучше дела не затягивать.
Зацепило словечко «здесь», и я насторожилась.
- В каком смысле – здесь? В деревне, что ли? – я прикинулась валенком, но при этом косила на собеседника взглядом, пытаясь прочитать хоть что-нибудь на спокойной физиономии.
- И в деревне тоже, - на полных губах появилась лёгкая улыбка. – А чего ты переполошилась, Лина? Тебе неприятно моё общество? Насколько я успел понять, вовсе нет, - и быстрый взгляд на меня.
- Ты меня мало и плохо знаешь, - осторожно ответила я, отметив, как он ловко избежал прямого ответа.
- У меня две недели впереди, - Даня пожал плечами. – Или твои родители будут против? Ты же вроде не благородных кровей?
Угу. Кровей-то не благородных, а вот по должности благороднее некуда. Простому помощнику кузнеца не дотянуться.
- Подожди, ты вообще о чём сейчас? – я даже остановилась и попыталась понять замыслы Данилы.
- Встречаться с тобой хочу, - доходчиво объяснил блондин, тут же завладев моей ладошкой, и тихонько погладил большим пальцев тыльную сторону.
Мамочки! Чуть не зажала рот второй рукой, потому что внутри всё радостно завопило: «Да, да, да!!!» Полиночка, солнышко моё ясное, вынь солому из мозгов и не запутывайся ещё больше! Тебе нельзя ни с кем встречаться, потому что ты блин королева! И почти замужем…
Подняв взгляд, я утонула в ласковых, вдруг ставших тёмно-голубыми, как вечернее небо, глазах.
- Какой твой положительный ответ, Линочка? – Данила улыбнулся.
Ох, Аристарх Владленович, вернусь во дворец, устрою допрос с пристрастием! Если узнаю, что ты был в курсе, кто ошивается в деревне у Рамона в качестве помощника… Я беспомощно улыбнулась в ответ, понимая, что разум проигрывает проснувшимся инстинктам женщины.
- Лина? – палец Дани коснулся щеки, и провёл линию вниз, остановившись на подбородке.
Что Лина, что Лина?! Трусиха я, вот кто. И просто глупое существо… Потому что моргнула, и выдохнула одними губами:
- Да…
Ой, что делаю… Подумаю об этом завтра, как говорила Скарлетт О’Хара. И при этом в душе вспорхнула целая стая бабочек, а сердце застряло в горле, жутко мешая дышать. Даня тихо рассмеялся, притянул меня к себе, и легонько чмокнул в нос.
- Смешная ты, Линка-малинка, - от его улыбки чуть не растаяла, как карамелька на солнце. – Вроде взрослая, а иногда ведёшь себя ну чисто как девчонка.
Это мне комплимент отвесили, или намекнули, что слишком много думаю?! Решила всё-таки не обижаться – это просто невозможно, когда на тебя смотрят таким взглядом. Нежным, и одновременно внимательным, оценивающим, что ли. Аж жарко стало, как представила, что за мысли у моего блондина в голове… Ой, он уже мой? Резвая я однако.
- Ладно, пойдём, - аккуратно взяв меня за руку, Даня пошёл к лесу.
…Несколько часов пролетели незаметно, я собирала свои травки-цветочки-лепесточки – в этот раз захватила удобную холщовую сумку с кармашками, оказывается, советник сунул к вещам, - потом мы сидели, склонив головы, и разбирали мою добычу. Данила рассказывал всякие смешные случаи из жизни в деревне, в частности, как изощрялась настырная Марика, в желании навязаться ему. Странно, но мне не было неприятно слушать про блондинку, судя по всему, она совершенно не в Данином вкусе. И слава богу, а то патлы-то быстренько повыдергала бы ей. Не буду думать, почему внимание Марики к блондину вызывало у меня столь бурную реакцию. Рановато ещё ревновать-то вроде…
И хотя очень хотелось, я не пыталась вызнать прошлое Дани до прихода в Пустомь. Решила сначала Анельку поспрашивать. Интуиция подсказывала, что от самого помощника Рамона получу только размытые и общие ответы, без деталей. А вот почему… Да ну их в баню, тайны эти. Хочу две недели наслаждаться жизнью и буду!
Разобравшись с моим сеном, отправились обратно в деревню – пора ужин готовить, Рамон скоро вернётся. Данилина ладонь удобно устроилась на моей талии, но я не возмущалась. Хотелось жмуриться, как довольной кошке, и чуть ли не мурлыкать. Вот интересно, и откуда у меня внутри странное ощущение, что происходящее правильно, а? Никаких угрызений совести и в помине нет…
Ужином к моему удивлению занялся Данила: жареная с луком картошка и холодная грудинка домашнего копчения пошли на «ура», а уж квашеная капуста вообще вне конкуренции. Налопавшись, как пеликан, я сыто отвалилась от стола, с сожалением глядя на ещё внушительную горку любимого лакомства в тарелке. Хочу но не могу… Даня усмехнулся, покосившись на меня.
- Деточка, ты же лопнешь, - обронил он, и я чуть не подпрыгнула на лавке.
Откуда знает известный слоган из рекламы моего мира?! Чуть прищурилась, испытующе глянув в эти весело блестевшие, безмятежные глаза.
- Что такое? – на лице блондина отразилось лёгкое недоумение. Вроде искреннее. – Не лопнешь, Лин?
Всё-таки паранойя. Фраза, как фраза, действительно, любой может ляпнуть.
- Лопну, - со вздохом призналась и с некоторым трудом встала из-за стола. – Но очень уж люблю и картошку, и капусту…
Конечно, мы снова пошли гулять, только я захватила гитару. Даня удивился, когда узнал, что умею играть, и, устроившись на скамейке почти у окраины деревни, с удовольствием продемонстрировала, что весьма неплохо это делаю. Правда, не рискнула пока петь любимые песни из родного мира, ограничилась вольными фантазиями всяких мелодий и парой-тройкой произведений местного фольклора. Язык, на котором разговаривали в Ольветте, сильно отличается от русского, и английского тоже. Даня слушал, чуть согнув и обхватив руками колено, и не сводил с меня задумчивого взгляда, а я тихо млела от его близости.
Потом мы снова целовались, и я подметила, что Данила не торопится руки распускать, несмотря на то, что согласилась стать его девушкой. Он гладил мои волосы, плечи, спину, но не пытался залезть под рубашку, или как-то перейти к более решительным действиям. Меня такой факт скорее удивлял, чем задевал, а потом вспомнила, что как бы являюсь местной, и тем более городской. Может, в деревне-то нравы посвободнее, но, по ходу, Даня очень боялся обидеть или напугать. Эм, вот весело, если он ещё и девственницей меня считает. Едва не захихикала самым неприличным образом, прервав восхитительно сладкий поцелуй. В общем, всё складывалось удивительно волшебным образом…
Вернувшись, никак не могла уснуть, губы горели, сердце билось, а плечи и спина всё ещё ощущали тепло ладоней Данилы. Он спокойно отпустил, а у меня не хватило смелости быть чуток настойчивее. Чёрт возьми, а большего хотелось, чего уж скрывать. Меня тянуло к Даньке, как магнитом, и в его присутствии напрочь вышибало все здравые мысли из головы. Не в силах успокоиться, я переоделась, взяла гитару, и села на кровать, вдыхая сладкий ночной воздух – окошко распахнула настежь.
Прикрыв глаза, тихонько тронула струны, перебрала в уме любимые песни, и… Любимые Блэкморы, их нежный, красивый вальс “The wind in the willow”, очень подходил к моему настроению. В какой-то момент остались только я и музыка, песня, окружающее перестало существовать… Пока снаружи не послышался шорох. Испуганно вздрогнула, распахнула глаза и замерла, не решаясь подойти к окну. У Дани тоже бессонница или просто кошка прошуршала на охоту?.. Сглотнув неожиданно пересохшим горлом, всё же отложила гитару, осторожно приблизилась к окну и выглянула: никого. Почудилось, что ли? Ладно, будем считать, это моё взбесившееся воображение. Так, Полли, давай-ка, откладывай гитару и баиньки, лучше уж смотреть сны эротического содержания с Даней в главной роли, чем пугаться всяких шорохов и скрипов.
Дни плавно бежали, заполненные неторопливостью деревенской жизни.
