Есть люди уютные как дом.
Обнимаешь их и понимаешь: Я дома.
Айлин.
- Уважаемые пассажиры! Просьба пройти к посадке на рейс «Москва-Стамбул».
Голос диспетчера, объявляющего посадку моего рейса, тонул в панической атаке, накатывающей на меня и не дающей нормально вздохнуть.
- Айлин, возьми себя в руки! Иначе тебя сейчас снимут с рейса, подумав что ты псих-одиночка! - пробубнила я вслух. Женщина, сидящая со мной рядом, посмотрела на меня настороженным взглядом.
В самолете разместившись на месте у прохода, я трясущимися руками пристегнула ремень безопасности. Никогда не любила летать. Да, быстро, да удобно! Но, ты садишься в самолет, доверяешь свою жизнь неизвестному тебе человеку, который может встал сегодня не с той ноги или не в том настроении.
Так мне надо успокоится! Хорошо, что на этом рейсе наливают и я могу выпить чуть-чуть вина для храбрости!
Самолет плавно взлетел. Мои соседи по местам, оказались милой пожилой парой, летевшей на новогодние праздники, посмотреть город. Они практически меня не трогали, а я тихо сидела, слушая музыку и попивая вино, для успокоения нервов.
Встав в туалет, я как раз проходила мимо первых рядов, как самолет резко затрясло и мои ноги, то ли из-за турбулентности, то или из-за возможно выпитого вина, повели меня прямо в сторону, сидящего у прохода парня.
- О боже, извините! Я такая неуклюжая!
Я резко отодвинулась и посмотрела на того, на кого успела привалится и задеть рукой.
И остолбенела.
Это был тот самый парень, которому я уже сваливалась на руки во время дня рождения тети Веры Кантемировой.
Я просто уставилась на него, как на статую в музее. А молодой человек, с пронизывающими карими глазами, тоже как-то странно посмотрел на меня, будто пытаясь вспомнить, видел ли он меня когда-то или нет. Только в этот раз, взгляд его был долгим, изучающим и слегка насмешливым.
- Ничего страшного! - ответил он мне в ответ. Неожиданно подлетела стюардесса, пока мы играли в гляделки, с самым очаровательным парнем на земле и попросила сесть на свое место, из-за возникшей турбулентности.
- Еще раз извините меня! -уже уходя, пробормотала я.
Шла я на свое место, уже пьяная не от вина, а от взгляда, снившегося мне несколько раз.
Когда самолет приземлился, я схватила свое пальто и рюкзак, быстро пригладила непослушные волосы и двинулась к выходу. Мне хотелось еще раз встретится с этим взглядом. Но парня уже не оказалось в самолете. Он как будто растворился, среди потока людей, снующих в аэропорту.
Меня встречал дождливый город. Пока я ехала в свой отель, я рассматривала улицы, разношерстные дома, старинные постройки. Темнело. Небо окутывало синевой наступающего вечера. Зажигались огни, из минаретов раздавались голоса муэдзинов. Этот город был прекрасен, в своем великолепии, но и навевал тоску. Босфор струился длинной змеей, обхваченной с двух сторон петляющими берегами. Слышались гудки кораблей.
Мой отель располагался в районе Ортакей, недалеко от моста, соединяющего европейскую и азиатскую части города.
Взяв ключи у работника ресепшена в отеле, я поднялась в свой номер.
Комната оказалась небольшой, с одной кроватью. Напротив стояла, слегка скособоченная тумбочка, по внешнему виду, времен султана Сулеймана и шкаф из этой же эпохи.
Подойдя к окну, я даже охнула, увидев, что окно выходит на стену соседнего дома и рассмеялась. Первый раз, за такое долгое время. А потом смутилась от того, что оказывается еще могу смеяться, так заливисто и живо.
- Так Айлин! Еще весь вечер впереди! А здесь я похожа на пленницу в башне, ждущую принца, который неизвестно когда захочет спасти меня из заключения!
Выложив из чемодана небольшую зеленую сумку, я переложила туда телефон и кошелек и отправилась смотреть окрестности.
И правильно сделала, так как сидеть в четырех стенах, было бы большой ошибкой. Я съела бы себя страхом завтрашнего дня.
Потуже завязав свое серое пальто и натянув на голову темно-зеленую шапку, я нырнула в вереницу улиц.
Мелькали лица. Кто-то бежал с работы, кто-то гулял, вдыхая запахи города.
Я шла не спеша, куда глаза глядят. Старалась отвлечься от мыслей завтрашнего дня, но отделаться от шоколадного взгляда, принадлежащего самому красивому парню на свете, не могла. Как в таком огромном городе встретить еще раз этот взгляд? Может быть жизнь подарит мне еще одну встречу?
Желудок предательски заурчал и я решила перекусить уличной едой, в одном из милых маленьких забегаловок.
Я взяла вкусно-пахнущий кусок хлеба с рыбой, а милый дяденька, налил мне горячего чая, в традиционный стакан. Вкус хрустящей булки вернул меня к жизни, а чай разлился теплом по внутренностям.
Я наслаждалась видом, сверкающего огнями Босфора. Недалеко раздавалась турецкая музыка, с трагичной песней о любви.
Мои руки согрелись. Еда, положительно повлияла на мое настроение. Мне так было хорошо в этот момент. Не хотелось уходить. Всегда любила наблюдать за другими людьми, за их эмоциями, чувствами, мимикой. Вот и сейчас, сидя за столиком, я наблюдала, вдыхала суету города и уходящий стамбульский день.
Придя в отель, написав Юле, что со мной все хорошо, я легла спать, накрывшись одеялом с головой, в номере было холодно.
Наверно уже рассвело, но стена напротив моего окна, не давала понять это в полной мере.
Потянувшись к телефону, я посмотрела на часы. Девять утра. Положив телефон на тумбу, я закрыла глаза, боясь пошевелится.
- Мне страшно мама! - тихо прошептала я, прячась под одеялом. Потом вдруг резко вынырнула из импровизированного дома.
- Хватит! Все будет хорошо!
Мой твердый и уверенный возглас, придал мне сил.
Из чемодана, я вытащила бордовое шерстяное платье, удачно подчеркивающее мою фигуру. Достав косметичку, слегка подкрасила ресницы и губы.
Волосы, как обычно, легли непослушной кудрявой волной, которую я слегка поправила руками.
Проверив письмо матери с адресом дома моего отца, я сунула его в сумку.
Накинув пальто, я вышла из номера. Завтракать не хотелось, но я насильно впихнула в себя оплаченное яйцо, пару ломтиков сыра и чашку кофе с молоком.
Такси слишком быстро везло меня в район Бебек, где жил мой отец. Паника настигала волнами, но я сжав кулаки, сидела с непроницаемым лицом.
Таксист периодически поглядывал на меня через зеркало. А я смотрела в окно, стараясь себя успокоить и любоваться прекрасным безоблачным днем. Босфор искрился от солнечных лучей.
Такси медленно свернуло на улицу, где за заборами притаились особняки, с красивыми фасадами. Вдалеке показался дом, схожий, с маминым описанием — белый, с розовой крышей.
За кованным забором, я увидела небольшую территорию, на которой росли высокие старинные деревья. Дверь в особняк, скрывало крыльцо, с импровизированными небольшими колоннами.
- Девушка, мы приехали. По адресу этот дом! - вывел из раздумий меня таксист. Я посмотрела на него таким испуганным взглядом, что он слегка дернулся, когда я передавала ему деньги трясущейся рукой.
Такой же трясущейся рукой, я открывала дверь машины и на негнущихся ногах пошла в сторону дома.
Дом был трехэтажным. Белого цвета, с лепниной. Видно, что старинный. Он кричал своим великолепием и роскошью. Немыслимое великолепие, после двухкомнатной квартиры на окраине Москвы.
А я считала, что мы жили с мамой хорошо! Тогда, что это? Там внутри наверно палаты, с отделкой из золота и хрустальные люстры в каждой комнате!
Подойдя к кованному забору, я позвонила в звонок. Через минуту, из отведенного для охраны помещения, вышел мужчина.
- Чем я могу вам помочь?
Ничего не придумав лучше, я сказала, что я дальняя родственница и хочу увидеть господина Кемаля Караоглу.
- Но господина Кемаля нет сейчас! Он на работе. И как мне известно, господин Кемаль не говорил, что ожидает прибытия дальней родственницы!
- Да, да я знаю! Но так сложились обстоятельства. Мне очень нужно его увидеть!
- Извините девушка, но я не могу вас впустить.
Вдруг из дома вышла женщина. Она была среднего роста, с зачесанными в пучок волосами. На ней было надето строгое платье. В глазах блестело нетерпение и жесткость.
- Айдын, кто это? Что хочет эта девушка?
Охранник, по имени Айдын, рассказал мою историю подошедшей женщине, внешне похожую на управляющую домом.
Она вдруг очень резко посмотрела на меня и ее взгляд выдал, как мне показалось, легкий испуг, но она быстро совладала с собой.
- У Кемаль бея нет дальних родственников! Убирайся! - бросила она мне в лицо. И на турецком языке, слово «убирайся», почему-то резануло даже сильнее, чем если бы это было сказано на русском.
Я почувствовала, что становлюсь цветом своего бардового шерстяного платья.
- Извините, но я не уйду, не увидев Кемаль бея.
- Айдын, вызови полицию, чтобы забрали эту мошенницу! - голосом, не терпящим возражений, сказала женщина и развернувшись, пошла к дому.
- Не надо господин Айдын, я ухожу. Спасибо за помощь!
Я развернулась и быстрым шагом пошла между шикарных особняков.
Слезы предательски наполнили глаза, но я не дала себе расплакаться.
- Мы еще посмотрим кто кого, госпожа управляющая золотым замком!
Без боя я не собиралась сдаваться. Поймав такси, я попросила таксиста отвезти меня в ближайшее кафе, где я могла спокойно дождаться вечера.
Я собиралась поймать отца на улице у дома.
День как на зло тянулся очень медленно. В кафе я перекусила овощным салатом и традиционными котлетами из барашка. А также раза три выпила чай.
Позже, я прогулялась по району, заглядывая в витрины магазинов и ближе к пяти вечера поймала такси, чтобы поехать в золотую клетку с надзирательницей в черном платье.
Таксиста я попросила остановится в паре домов от особняка. И притаившись между деревьев, стала наблюдать за входом в дом и проезжающими машинами.
Пару часов промаявшись в засаде, я почувствовала что спина стала отваливаться, а ноги замерзать.
Темнело. Вдруг у дома затормозил блестящий мерседес черного цвета, но не успела я и глазом моргнуть, как открылись ворота и он быстро въехал на территорию дома, остановившись у крыльца.
Такой прыти я от себя не ожидала. Я побежала, как умалишенная к медленно закрывающемуся забору, успевшему закрыться перед самым моим носом.
Я увидела, как из машины выходил статный высокий мужчина в деловом костюме и кашемировом пальто.
- Господин Кемаль! Господин Кемаль! - что есть силы закричала я.
Отец обернулся и сквозь темноту, увидел мой ошалелый взгляд, полный отчаянья. Он сошел со ступенек, на которые успел подняться и медленным шагом пошел к забору. По мере приближения его лицо вытягивалось, в глазах промелькнуло узнавание, подернутое плохо скрываемым волнением.
А я вглядываясь в его знакомые черты, понимала как мы были с ним похожи. Тот же нос, те же губы. Только глаза у меня были мамины.
Когда он подошел совсем близко к забору, с моих губ сорвались слова:
- Привет папа, это я, Айлин!
* * *
Эмре! Подгони машину! - отец крикнул водителю. - Пойдем! - немного резко, сказал мой отец и взяв меня за локоть, мы вышли на улицу.
В машине мы ехали молча. Я сжалась в комок, боясь пошевелится. Вдруг он сейчас где-нибудь выкинет меня, как драного котенка и уедет в неизвестном направлении? Но автомобиль затормозил у вычурного ресторана.
Ресторан был огромным. Большой зал делился на зоны. Освещение было мягким и не давило на глаза. За фортепьяно сидел музыкант и играл легкую непринужденную музыку.
К нам подлетел управляющий рестораном, в накрахмаленной белой рубашке и со сверкающей лысиной.
- Господин Кемаль, добро пожаловать! Пройдемте к вашему столику!
Он засеменил в тихую и более спокойную часть зала, скрытую от любопытных глаз.
Проходя к столику, я обратила внимание, что люди вкушающие изысканные блюда, смотрят на нас, а некоторые даже оборачиваются. Надеюсь, это не из-за моего бордового платья! Надеюсь, оно не смотрится слишком дешево для этого места? Господи Айлин, как будто тебя это когда-то волновало!
Отец быстро заказал какие-то закуски, названия которых я не смогла понять, так как не особо была сильна в турецкой кухне.
Я попросила заказать себе просто чай.
- Айлин, ты так похожа на маму! - кротко сказал отец.
- Мне мама говорила обратное, что я копия ты, только вот глаза ее и с этим не поспоришь! - я грустно улыбнулась.
- Почему вдруг ты решила приехать? Прости, не пойми меня не верно, я очень рад твоему приезду и я ошеломлен. Это очень неожиданно для меня! - отец нервничал. Я видела, как на высоком лбу проступила испарина. Я разглядывала его. Его лицо, его красивые карие глаза, обрамленные тонкими морщинками, его с проседью черные волосы. У него были аккуратные руки с длинными пальцами. На правой руке он носил красивые часы, а на левой руке, безымянный палец обрамляло обручальное кольцо, с тонкой вязью турецкого языка. Наверно там было написано имя его жены.
- Могу я называть тебя отцом? - вырвалось у меня, прежде чем я остановила вопрос, сорвавшийся с моего языка.
- Конечно дочка! Конечно, я буду этому очень рад! Ты так выросла! Взрослая, очень красивая девушка! Как я рад что у меня такая красивая дочь! Твоя мама назвала тебя моим любимым именем!
- Я знаю, она рассказывала мне. Иногда, мама доставала твои письма и ваши фотографии, смотрела их, вспоминала. Она ведь простила тебя папа, она научила меня прощать.
- Прошло столько лет, но как будто это было вчера. Мои поездки в Москву, моя любовь, мои чувства. Я жил, я дышал полной грудью. Я был счастливым. А потом все так быстро оборвалось. Условия, которые поставил мне мой отец. Наверно я испугался, решил что у меня нет выбора. Я будто бы вырвал свою любовь из сердца, но она продолжала там жить. Мне пришлось женится, но в моем сердце всегда была память о вас, о тех, кого я оставил в другой стране. По сей день я чувствую себя виноватым, - отец печально вздохнул и немного смутился. Я видела, что он чувствует себя неловко, да и я была далека от спокойствия. Мое сердце билось как умалишенное, а под столом я сминала пальцами плотную ткань салфетки, - но расскажи, как поживает мама?
Я вздохнула, набравшись смелости, посмотрела родителю прямо в глаза.
- Мамы больше нет. Почти два месяца назад, она разбилась на машине вместе со своим мужем.
Из глаз хлынули слезы. Отец смотрел на меня во все глаза, держа меня за руки, которые вдруг стали совсем ледяными.
Подозвав официанта, он попросил принести ему ракы — турецкую водку, а мне заказал бокал сухого красного вина.
Я рассказала ему все. Как жила, как влюблялась, где работала. Я рассказала ему про маму, как она любила его, как простила его.
- Мама попросила меня найти тебя, потому что знала, что мне одной будет тяжело. Но ты только скажи мне сразу отец. Ты должен мне сказать как есть, здесь и сейчас. Если ты хочешь чтобы я уехала, чтобы не мешать тебе жить, не влезать в твою семью, я куплю обратный билет на ближайшую дату и уеду в Москву. Там мне есть где жить и есть близкие друзья.
- Не смей так говорить! - голос отца стал резким. - Ты моя дочь и мне без разницы на чужое мнение.
Обнимаешь их и понимаешь: Я дома.
Айлин.
- Уважаемые пассажиры! Просьба пройти к посадке на рейс «Москва-Стамбул».
Голос диспетчера, объявляющего посадку моего рейса, тонул в панической атаке, накатывающей на меня и не дающей нормально вздохнуть.
- Айлин, возьми себя в руки! Иначе тебя сейчас снимут с рейса, подумав что ты псих-одиночка! - пробубнила я вслух. Женщина, сидящая со мной рядом, посмотрела на меня настороженным взглядом.
В самолете разместившись на месте у прохода, я трясущимися руками пристегнула ремень безопасности. Никогда не любила летать. Да, быстро, да удобно! Но, ты садишься в самолет, доверяешь свою жизнь неизвестному тебе человеку, который может встал сегодня не с той ноги или не в том настроении.
Так мне надо успокоится! Хорошо, что на этом рейсе наливают и я могу выпить чуть-чуть вина для храбрости!
Самолет плавно взлетел. Мои соседи по местам, оказались милой пожилой парой, летевшей на новогодние праздники, посмотреть город. Они практически меня не трогали, а я тихо сидела, слушая музыку и попивая вино, для успокоения нервов.
Встав в туалет, я как раз проходила мимо первых рядов, как самолет резко затрясло и мои ноги, то ли из-за турбулентности, то или из-за возможно выпитого вина, повели меня прямо в сторону, сидящего у прохода парня.
- О боже, извините! Я такая неуклюжая!
Я резко отодвинулась и посмотрела на того, на кого успела привалится и задеть рукой.
И остолбенела.
Это был тот самый парень, которому я уже сваливалась на руки во время дня рождения тети Веры Кантемировой.
Я просто уставилась на него, как на статую в музее. А молодой человек, с пронизывающими карими глазами, тоже как-то странно посмотрел на меня, будто пытаясь вспомнить, видел ли он меня когда-то или нет. Только в этот раз, взгляд его был долгим, изучающим и слегка насмешливым.
- Ничего страшного! - ответил он мне в ответ. Неожиданно подлетела стюардесса, пока мы играли в гляделки, с самым очаровательным парнем на земле и попросила сесть на свое место, из-за возникшей турбулентности.
- Еще раз извините меня! -уже уходя, пробормотала я.
Шла я на свое место, уже пьяная не от вина, а от взгляда, снившегося мне несколько раз.
Когда самолет приземлился, я схватила свое пальто и рюкзак, быстро пригладила непослушные волосы и двинулась к выходу. Мне хотелось еще раз встретится с этим взглядом. Но парня уже не оказалось в самолете. Он как будто растворился, среди потока людей, снующих в аэропорту.
Меня встречал дождливый город. Пока я ехала в свой отель, я рассматривала улицы, разношерстные дома, старинные постройки. Темнело. Небо окутывало синевой наступающего вечера. Зажигались огни, из минаретов раздавались голоса муэдзинов. Этот город был прекрасен, в своем великолепии, но и навевал тоску. Босфор струился длинной змеей, обхваченной с двух сторон петляющими берегами. Слышались гудки кораблей.
Мой отель располагался в районе Ортакей, недалеко от моста, соединяющего европейскую и азиатскую части города.
Взяв ключи у работника ресепшена в отеле, я поднялась в свой номер.
Комната оказалась небольшой, с одной кроватью. Напротив стояла, слегка скособоченная тумбочка, по внешнему виду, времен султана Сулеймана и шкаф из этой же эпохи.
Подойдя к окну, я даже охнула, увидев, что окно выходит на стену соседнего дома и рассмеялась. Первый раз, за такое долгое время. А потом смутилась от того, что оказывается еще могу смеяться, так заливисто и живо.
- Так Айлин! Еще весь вечер впереди! А здесь я похожа на пленницу в башне, ждущую принца, который неизвестно когда захочет спасти меня из заключения!
Выложив из чемодана небольшую зеленую сумку, я переложила туда телефон и кошелек и отправилась смотреть окрестности.
И правильно сделала, так как сидеть в четырех стенах, было бы большой ошибкой. Я съела бы себя страхом завтрашнего дня.
Потуже завязав свое серое пальто и натянув на голову темно-зеленую шапку, я нырнула в вереницу улиц.
Мелькали лица. Кто-то бежал с работы, кто-то гулял, вдыхая запахи города.
Я шла не спеша, куда глаза глядят. Старалась отвлечься от мыслей завтрашнего дня, но отделаться от шоколадного взгляда, принадлежащего самому красивому парню на свете, не могла. Как в таком огромном городе встретить еще раз этот взгляд? Может быть жизнь подарит мне еще одну встречу?
Желудок предательски заурчал и я решила перекусить уличной едой, в одном из милых маленьких забегаловок.
Я взяла вкусно-пахнущий кусок хлеба с рыбой, а милый дяденька, налил мне горячего чая, в традиционный стакан. Вкус хрустящей булки вернул меня к жизни, а чай разлился теплом по внутренностям.
Я наслаждалась видом, сверкающего огнями Босфора. Недалеко раздавалась турецкая музыка, с трагичной песней о любви.
Мои руки согрелись. Еда, положительно повлияла на мое настроение. Мне так было хорошо в этот момент. Не хотелось уходить. Всегда любила наблюдать за другими людьми, за их эмоциями, чувствами, мимикой. Вот и сейчас, сидя за столиком, я наблюдала, вдыхала суету города и уходящий стамбульский день.
Придя в отель, написав Юле, что со мной все хорошо, я легла спать, накрывшись одеялом с головой, в номере было холодно.
Наверно уже рассвело, но стена напротив моего окна, не давала понять это в полной мере.
Потянувшись к телефону, я посмотрела на часы. Девять утра. Положив телефон на тумбу, я закрыла глаза, боясь пошевелится.
- Мне страшно мама! - тихо прошептала я, прячась под одеялом. Потом вдруг резко вынырнула из импровизированного дома.
- Хватит! Все будет хорошо!
Мой твердый и уверенный возглас, придал мне сил.
Из чемодана, я вытащила бордовое шерстяное платье, удачно подчеркивающее мою фигуру. Достав косметичку, слегка подкрасила ресницы и губы.
Волосы, как обычно, легли непослушной кудрявой волной, которую я слегка поправила руками.
Проверив письмо матери с адресом дома моего отца, я сунула его в сумку.
Накинув пальто, я вышла из номера. Завтракать не хотелось, но я насильно впихнула в себя оплаченное яйцо, пару ломтиков сыра и чашку кофе с молоком.
Такси слишком быстро везло меня в район Бебек, где жил мой отец. Паника настигала волнами, но я сжав кулаки, сидела с непроницаемым лицом.
Таксист периодически поглядывал на меня через зеркало. А я смотрела в окно, стараясь себя успокоить и любоваться прекрасным безоблачным днем. Босфор искрился от солнечных лучей.
Такси медленно свернуло на улицу, где за заборами притаились особняки, с красивыми фасадами. Вдалеке показался дом, схожий, с маминым описанием — белый, с розовой крышей.
За кованным забором, я увидела небольшую территорию, на которой росли высокие старинные деревья. Дверь в особняк, скрывало крыльцо, с импровизированными небольшими колоннами.
- Девушка, мы приехали. По адресу этот дом! - вывел из раздумий меня таксист. Я посмотрела на него таким испуганным взглядом, что он слегка дернулся, когда я передавала ему деньги трясущейся рукой.
Такой же трясущейся рукой, я открывала дверь машины и на негнущихся ногах пошла в сторону дома.
Дом был трехэтажным. Белого цвета, с лепниной. Видно, что старинный. Он кричал своим великолепием и роскошью. Немыслимое великолепие, после двухкомнатной квартиры на окраине Москвы.
А я считала, что мы жили с мамой хорошо! Тогда, что это? Там внутри наверно палаты, с отделкой из золота и хрустальные люстры в каждой комнате!
Подойдя к кованному забору, я позвонила в звонок. Через минуту, из отведенного для охраны помещения, вышел мужчина.
- Чем я могу вам помочь?
Ничего не придумав лучше, я сказала, что я дальняя родственница и хочу увидеть господина Кемаля Караоглу.
- Но господина Кемаля нет сейчас! Он на работе. И как мне известно, господин Кемаль не говорил, что ожидает прибытия дальней родственницы!
- Да, да я знаю! Но так сложились обстоятельства. Мне очень нужно его увидеть!
- Извините девушка, но я не могу вас впустить.
Вдруг из дома вышла женщина. Она была среднего роста, с зачесанными в пучок волосами. На ней было надето строгое платье. В глазах блестело нетерпение и жесткость.
- Айдын, кто это? Что хочет эта девушка?
Охранник, по имени Айдын, рассказал мою историю подошедшей женщине, внешне похожую на управляющую домом.
Она вдруг очень резко посмотрела на меня и ее взгляд выдал, как мне показалось, легкий испуг, но она быстро совладала с собой.
- У Кемаль бея нет дальних родственников! Убирайся! - бросила она мне в лицо. И на турецком языке, слово «убирайся», почему-то резануло даже сильнее, чем если бы это было сказано на русском.
Я почувствовала, что становлюсь цветом своего бардового шерстяного платья.
- Извините, но я не уйду, не увидев Кемаль бея.
- Айдын, вызови полицию, чтобы забрали эту мошенницу! - голосом, не терпящим возражений, сказала женщина и развернувшись, пошла к дому.
- Не надо господин Айдын, я ухожу. Спасибо за помощь!
Я развернулась и быстрым шагом пошла между шикарных особняков.
Слезы предательски наполнили глаза, но я не дала себе расплакаться.
- Мы еще посмотрим кто кого, госпожа управляющая золотым замком!
Без боя я не собиралась сдаваться. Поймав такси, я попросила таксиста отвезти меня в ближайшее кафе, где я могла спокойно дождаться вечера.
Я собиралась поймать отца на улице у дома.
День как на зло тянулся очень медленно. В кафе я перекусила овощным салатом и традиционными котлетами из барашка. А также раза три выпила чай.
Позже, я прогулялась по району, заглядывая в витрины магазинов и ближе к пяти вечера поймала такси, чтобы поехать в золотую клетку с надзирательницей в черном платье.
Таксиста я попросила остановится в паре домов от особняка. И притаившись между деревьев, стала наблюдать за входом в дом и проезжающими машинами.
Пару часов промаявшись в засаде, я почувствовала что спина стала отваливаться, а ноги замерзать.
Темнело. Вдруг у дома затормозил блестящий мерседес черного цвета, но не успела я и глазом моргнуть, как открылись ворота и он быстро въехал на территорию дома, остановившись у крыльца.
Такой прыти я от себя не ожидала. Я побежала, как умалишенная к медленно закрывающемуся забору, успевшему закрыться перед самым моим носом.
Я увидела, как из машины выходил статный высокий мужчина в деловом костюме и кашемировом пальто.
- Господин Кемаль! Господин Кемаль! - что есть силы закричала я.
Отец обернулся и сквозь темноту, увидел мой ошалелый взгляд, полный отчаянья. Он сошел со ступенек, на которые успел подняться и медленным шагом пошел к забору. По мере приближения его лицо вытягивалось, в глазах промелькнуло узнавание, подернутое плохо скрываемым волнением.
А я вглядываясь в его знакомые черты, понимала как мы были с ним похожи. Тот же нос, те же губы. Только глаза у меня были мамины.
Когда он подошел совсем близко к забору, с моих губ сорвались слова:
- Привет папа, это я, Айлин!
* * *
Эмре! Подгони машину! - отец крикнул водителю. - Пойдем! - немного резко, сказал мой отец и взяв меня за локоть, мы вышли на улицу.
В машине мы ехали молча. Я сжалась в комок, боясь пошевелится. Вдруг он сейчас где-нибудь выкинет меня, как драного котенка и уедет в неизвестном направлении? Но автомобиль затормозил у вычурного ресторана.
Ресторан был огромным. Большой зал делился на зоны. Освещение было мягким и не давило на глаза. За фортепьяно сидел музыкант и играл легкую непринужденную музыку.
К нам подлетел управляющий рестораном, в накрахмаленной белой рубашке и со сверкающей лысиной.
- Господин Кемаль, добро пожаловать! Пройдемте к вашему столику!
Он засеменил в тихую и более спокойную часть зала, скрытую от любопытных глаз.
Проходя к столику, я обратила внимание, что люди вкушающие изысканные блюда, смотрят на нас, а некоторые даже оборачиваются. Надеюсь, это не из-за моего бордового платья! Надеюсь, оно не смотрится слишком дешево для этого места? Господи Айлин, как будто тебя это когда-то волновало!
Отец быстро заказал какие-то закуски, названия которых я не смогла понять, так как не особо была сильна в турецкой кухне.
Я попросила заказать себе просто чай.
- Айлин, ты так похожа на маму! - кротко сказал отец.
- Мне мама говорила обратное, что я копия ты, только вот глаза ее и с этим не поспоришь! - я грустно улыбнулась.
- Почему вдруг ты решила приехать? Прости, не пойми меня не верно, я очень рад твоему приезду и я ошеломлен. Это очень неожиданно для меня! - отец нервничал. Я видела, как на высоком лбу проступила испарина. Я разглядывала его. Его лицо, его красивые карие глаза, обрамленные тонкими морщинками, его с проседью черные волосы. У него были аккуратные руки с длинными пальцами. На правой руке он носил красивые часы, а на левой руке, безымянный палец обрамляло обручальное кольцо, с тонкой вязью турецкого языка. Наверно там было написано имя его жены.
- Могу я называть тебя отцом? - вырвалось у меня, прежде чем я остановила вопрос, сорвавшийся с моего языка.
- Конечно дочка! Конечно, я буду этому очень рад! Ты так выросла! Взрослая, очень красивая девушка! Как я рад что у меня такая красивая дочь! Твоя мама назвала тебя моим любимым именем!
- Я знаю, она рассказывала мне. Иногда, мама доставала твои письма и ваши фотографии, смотрела их, вспоминала. Она ведь простила тебя папа, она научила меня прощать.
- Прошло столько лет, но как будто это было вчера. Мои поездки в Москву, моя любовь, мои чувства. Я жил, я дышал полной грудью. Я был счастливым. А потом все так быстро оборвалось. Условия, которые поставил мне мой отец. Наверно я испугался, решил что у меня нет выбора. Я будто бы вырвал свою любовь из сердца, но она продолжала там жить. Мне пришлось женится, но в моем сердце всегда была память о вас, о тех, кого я оставил в другой стране. По сей день я чувствую себя виноватым, - отец печально вздохнул и немного смутился. Я видела, что он чувствует себя неловко, да и я была далека от спокойствия. Мое сердце билось как умалишенное, а под столом я сминала пальцами плотную ткань салфетки, - но расскажи, как поживает мама?
Я вздохнула, набравшись смелости, посмотрела родителю прямо в глаза.
- Мамы больше нет. Почти два месяца назад, она разбилась на машине вместе со своим мужем.
Из глаз хлынули слезы. Отец смотрел на меня во все глаза, держа меня за руки, которые вдруг стали совсем ледяными.
Подозвав официанта, он попросил принести ему ракы — турецкую водку, а мне заказал бокал сухого красного вина.
Я рассказала ему все. Как жила, как влюблялась, где работала. Я рассказала ему про маму, как она любила его, как простила его.
- Мама попросила меня найти тебя, потому что знала, что мне одной будет тяжело. Но ты только скажи мне сразу отец. Ты должен мне сказать как есть, здесь и сейчас. Если ты хочешь чтобы я уехала, чтобы не мешать тебе жить, не влезать в твою семью, я куплю обратный билет на ближайшую дату и уеду в Москву. Там мне есть где жить и есть близкие друзья.
- Не смей так говорить! - голос отца стал резким. - Ты моя дочь и мне без разницы на чужое мнение.
