Лицо его покрылось потом - было очевидно, что этому мужчине плохо. Тут он полез в свой портфель, достал упаковку таблеток, высыпал сколько-то в ладонь и положил в рот. Потом достал небольшую пластиковую бутылочку с водой и запил эти таблетки. Элли замерла. То, что сделал сейчас этот мужчина, было нарушением установленных правил, за соблюдением которых следят многочисленные видеокамеры. И это нарушение не замедлило остаться без наказания. На следующей станции в вагон зашёл служащий в метро полицейский и вручил больному мужчине счёт на оплату крупного штрафа за питьё в общественном месте. Тот безропотно этот счёт принял - закон мужчина знал.
После недолгого ожидания в холле ресепшена Министерства за Элли пришла специальная служащая и проводила к руководителю агентства - Тильде Коулман. Войдя в кабинет к госпоже Коулман, Элли слегка поклонилась всем корпусом и назвалась, а когда директор подала ей свою визитку и представилась, девушка приняла карточку двумя руками и внимательно прочитала её содержимое, действуя строго по правилам делового этикета.
Тильда Коулман была пожилой дамой того редкого типа внешности, когда женщина, в молодые годы ничем не примечательная, именно к своему зрелому возрасту обретает элегантность и даже некий шарм. Тщательно причёсанные седые волосы со стрижкой, умело наложенный макияж и дорогостоящая одежда заранее внушали собеседнику госпожи Коулман должное уважение, а располагающая улыбка - желание доверять её пока не прозвучавшим словам.
- Хочу первым делом поздравить вас с окончанием университета, - улыбнулась Тильда Коулман.
- Благодарю вас, госпожа директор.
- Полагаю, мне нет нужды рассказывать вам о том, как нужны нашей стране новые люди, такие же образованные и здоровые, как вы? Или всё-таки рассказать вам об этом? - лукаво улыбнулась женщина.
- Об этом достаточно много говорится в печати и на телевидении, госпожа, - ответила Элли.
- Тогда вы, должно быть, знаете, что сорок процентов женщин с университетским образованием остаются незамужними - просто не находят себе подходящего партнёра, соответствующего их высоким запросам, а сосредоточиваться на их поисках себе не позволяют, посвящая всё своё время работе и карьере?
- Всё это очень огорчает, госпожа директор, но, что касается лично меня - я думаю, мне ещё рано беспокоиться об этом.
- Беспокоиться не нужно. Для этого есть мы, чтобы беспокоиться и предоставить вам возможность жить, используя полученные в университете знания, и в то же время обзавестись собственной семьёй. Именно в вашем возрасте удобнее всего выходить замуж, рожать ребёнка и потом спокойно сосредоточиться на карьере. Тем, кто старше вас, это делать труднее.
Элли поняла, что спорить с директором агентства бесполезно и бессмысленно. Во-первых, она старше по возрасту и находится при исполнении своих государственных обязанностей, а значит, оспаривать её слова было бы оскорбительным. Во-вторых, всё, что Элли может возразить, Тильда Коулман наверняка много раз слышала и имеет в своём арсенале отточенные временем и опытом контраргументы.
- Вы хотите предложить мне кандидатуру мужа? - спросила Элли, совсем не показывая энтузиазма, которого и не испытывала.
- Я хочу предложить вам нечто гораздо лучшее, - откинулась к спинке стула Тильда Коулман и осветилась новой улыбкой.
- И что же это? - заинтересовалась Элли.
- Возможность выбора и возможность быть выбранной! - торжественно ответила женщина.
- А можно конкретнее?
- Вот.
Тильда Коулман, словно большую ценность, с некоторым благоговением, выложила из папки рекламный проспект огромного и роскошного океанского лайнера и сложила руки перед грудью, ожидая пережить бурю восторга от посетительницы.
- Двенадцатидневный круиз на "Сапфир Принцесс".
Но, к удивлению госпожи директора, Элли Мэхэт совсем не обрадовалась.
- Может быть вам не известно, - сказала она, - но я сама появилась на свет в результате подобного "круиза любви". И не нахожу жизнь своей мамы счастливой.
- У вас совсем другая ситуация, - ответила Тильда Коулман, показывая осведомленность в том, кто является родителями Элли, - Несс Мэхэт была не гостьей в том круизе, а обслуживающим персоналом. И у неё самой не было достаточно средств, чтобы обеспечить своего ребёнка всем необходимым, чтобы дать ему лучшее образование и достойное будущее, поэтому она материально зависела от своего отца. Тогда как вы вместе со своим будущим супругом сможете построить свою жизнь сами.
- Я могу отказаться? - спросила Элли, стараясь тоном смягчить свои слова, - Меня пригласили на собеседование в две компании, и я намеревалась устроиться на работу.
- Конечно, - поджала губы директор агентства, - вы можете отказаться. Но мы проинформируем вашего будущего работодателя о том, что приглашённый ими молодой специалист склонен проявлять неуважение к своему гражданскому и общественному долгу.
Элли задумалась. Это были не пустые слова, которые бы не имели последствий. Приглашения на собеседования ей вручили в университете, и эти сведения наверняка были известны агентству. Никакая компания не захочет "терять лицо", действуя вопреки интересам государственной политики ради приобретения ещё даже не оперившегося специалиста, уже заклеймившего себя как незаконнопослушного.
- И всё-таки, - сказала она упрямо, - мне бы не хотелось в этом круизе подвергаться давлению и обзаводиться ребёнком по принуждению.
- Да что вы такое говорите немыслимое! - всплеснула руками госпожа директор, - Всё, что там будет происходить, явится следствием только вашего собственного выбора, и никак иначе. Уж я-то за этим прослежу!
- Вы? - удивилась Элли.
- Да, потому что я лично отправляюсь в этот круиз в качестве руководителя вашей группы.
Багаж Элли был сдан заранее, и она прощалась с мамой на пирсе, стоя налегке.
- Не волнуйся, всё будет хорошо, - говорила она, - Просто отдохну там от учёбы и скоро вернусь. И всё у нас будет по-прежнему.
И в этом Элли тоже ошибалась.
Мэтью Дисон стоял у трапа корабля и выполнял самую трудную работу за всё время круиза - следил за посадкой пассажиров на лайнер и безопасностью проносимого ими багажа. И хотя посадочные документы проверял не он, но и ему хватало обязанностей:
- Пожалуйста, выложите всё из карманов... Снимите верхнюю одежду... Положите багаж на установку... Я помогу, госпожа...
И хорошо ещё, что почти все в Сингапуре, по воле его Правительства, с младых ногтей учат английский язык вместе со своим родным и хорошо понимают его. А если нет? А если они ещё и капризничают? Такой вот зимний круиз - жара, нервотрёпка, утомление. Впрочем, летний круиз "Сапфир Принцесс", отправляющийся из Саутгемптона в Англии, был не лучше.
Отцом Мэтью был британец из семьи потомственных музыкантов по имени Уильям Дисон. Когда он вдруг женился на сингапурке индийского происхождения, родные его не поняли. И больше сроднились с музыкальной семьёй отставленной им "подходящей" невесты, чем с семьёй Уильяма, включающей его сына Мэтью, который, к вящему огорчению, не унаследовал музыкальных способностей семейства Дисон. Пять лет назад мать Мэтью тихо скончалась, и отец, не прожив без жены и двух лет, последовал за ней. Тогда юноша, оставшийся в одиночестве, решил поискать родственников со стороны матери в Сингапуре. И нашёл.
Старший брат матери по имени Ранджит Надкарни, работавший программистом и имевший многочисленное семейство, жил на улице Серангун, в квартале, называемом в Сингапуре "маленькая Индия". Дядя тепло встретил Мэтью, посетовал на то, что не видел раньше своего племянника и что внешне Мэтью больше уродился в отца, чем в мать, а потом посоветовал ему сменить гражданство, переехав в Сингапур, в котором так дружелюбно относятся к иммигрантам и вообще к иностранцам. Лишь бы они исполняли все законы этой страны и работали на её благо. Многие здешние законы Мэтью немного позабавили - как, например, тотальный запрет на жевательную резинку в этом государстве, хождение дома голышом при неплотно зашторенных окнах, провоз сильно пахнущего фрукта дуриана в общественном транспорте или тюремное заключение за подключение к чужому вай-фай, но в принципе, в этих законах не было ничего невыполнимого для молодого мужчины, и он решил последовать совету родственника.
Однако, оказалось, что формальное присвоение гражданства Сингапура человеку, не имеющему высшего образования или высокой квалификации - дело не такое уж однозначное и тем более не быстрое. Его прошение о гражданстве застряло где-то между шестерёнок государственной бюрократической машины и вот уже несколько лет находилось "на рассмотрении". Точно таким же застрявшим между двумя странами ощущал себя и сам Мэтью: он устроился работать в службу безопасности на океанский лайнер, который попеременно совершал круизы то из Сингапура, то из Великобритании.
Двенадцатичасовой рабочий день - с девяти часов утра до девяти вечера, либо с девяти вечера до девяти утра, почти без выходных - это было нелегко. Тем не менее, должность секьюрити имела и некоторые преимущества перед многими прочими работниками лайнера. Она входила в так называемый перечень staff crew (крю), более привилегированную часть экипажа, наряду с офицерами судна, работниками казино, ресепшенистами и некоторыми другими. А официанты, чистильщики бассейнов, горничные, фотографы и прочий персонал входил в перечень staff team (тим). У крю каюты были не более чем двухместные, располагались в надводной части судна, имели иллюминатор и убирались стюардами. Более разнообразное меню в бесплатной столовой, а также периодически проводимые вечеринки "крю-пати" делали жизнь во время круиза вполне сносной.
Внешне обычные рабочие функции Мэтью выглядели как прохаживание по коридорам лайнера с проводком за ухом, а после своей очереди обхода - дежурство у мониторов, транслирующих картинки с многочисленных камер наблюдения. Конечно, у пассажиров случалось всякое - и нарушения порядка, и смерти, но на это у всех секьюрити были выученные коды оповещения, постоянные спортивные тренировки в тренажёрном зале, а на судне имелись изолятор и даже морг.
Но это всё в обычное время. Не в день заезда пассажиров на лайнер.
Мэтью внимательно смотрел и на лица поднимающихся по трапу гостей. Кто-то из этих милых людей обязательно доставит им проблемы в пути. Кто? Никогда сразу не угадаешь. Некоторые пассажиры заходили группами. Вот прошла группа молодых парней и девушек - все, как одна, красавицы. Жаль, что служебными правилами строжайше запрещено заводить близкие отношения с пассажирками. После этого поднялась худощавая пожилая дама, которая держала мобильный телефон и продолжала разговаривать, а её документами и вещами занималась молодая женщина, устало поправлявшая выбившийся из гладкой причёски локон. Дама следила взглядом за действиями своей помощницы, но голос её был сух, деловит и сосредоточен на разговоре.
- Да, господин министр, их двенадцать человек, шесть парней и шесть девушек. Да, это счастливое число, господин министр, спасибо. Мне тоже жаль, что я не смогла доложить вам всё лично. Нет, что вы, это моя вина. Секретарь оформит мой доклад и завтра с утра передаст его в вашу канцелярию, там будут родословные группы и их генетические данные, а также мои планы по созданию подходящих пар. Я понимаю всю важность этой поездки, и все последствия для себя лично. Благодарю вас, господин министр, я буду выходить на связь в случае необходимости по Интернету из своей каюты на этом судне.
Поток пассажиров, наконец, заканчивался, и Мэтью Дисон мог вздохнуть свободнее. Сегодня ещё предстояла учебная тревога, где пассажиров будут учить действиям в чрезвычайных ситуациях, но во время её проведения настанет очередь Мэтью сидеть у мониторов, а с пассажирами будут работать его коллеги.
Едва заселившись в каюты "Сапфир Принцесс", многие пассажиры высыпали на открытые места лайнера, чтобы увидеть его отплытие из Сингапура и помахать рукой провожающим. Элли едва окинула взглядом свою каюту, состоящую из трёх спален и веранды. С девушками-попутчицами она тоже не успела познакомиться - все они негласно решили отложить это на потом. По корабельному радио негромко играла весёлая музыка, а над лайнером развивались два флага - полосатый флаг Великобритании и красно-белый флаг Сингапура.
Стоя у перил, Элли едва могла увидеть на пирсе свою маму, и почти не надеялась, что та сможет различить её. Тем не менее, Элли с энтузиазмом махала рукой, всей душой посылая матери мысли успокоения и оптимизма.
Вот, наконец, лайнер плавно двинулся вперёд и вышел из выделенного участка для его стоянки, а там развернул нос к морю и стал набирать ход. До свиданья, страна-остров Сингапур, мы скоро вернёмся.
Вернувшись в свою каюту, Элли обнаружила одну из своих соседок, которая заняла лучшую в каюте спальню, с окном, глядящим в океан.
- Я плохо переношу замкнутые пространства, - несколько капризным тоном пояснила девушка свой выбор.
- Да ничего, мне и веранды хватит, - улыбнулась Элли, подтаскивая свои вещи к гардеробу в средней спальне - тем более, думаю, мы мало времени будем проводить здесь. Ведь в нашем распоряжении целый огромный пятизвёздочный отель-лайнер.
В каюту вошла их третья попутчица, и, увидев, что свободной осталась только спальня, ближе всего расположенная ко входу, молча начала располагать там свои вещи. Впрочем, дольше всех развешивала одежду девушка, заселившаяся первой - её багаж с вещами был самым объёмным. Наконец, когда все устроились, трое попутчиц собрались на общей для них веранде, куда вёл коридорчик от входа. Там они уселись в уютные кресла перед низким круглым столиком и, наконец, познакомились.
Заселившуюся первой девушку звали Ирис, она недавно закончила Национальный университет Сингапура по специальности "фармацевтика", но уже во время учёбы стала подрабатывать моделью, и намеревалась и дальше сосредоточиться на этом поприще.
Другую соседку Элли звали Залина. Эта девушка отучилась в частном ВУЗе по специальности "педагогика" и тоже имела в своём опыте работу модели, рекламировавшей различные стрижки.
- Ну а я, - сказала им Элли, - моделью не работала, если не считать участие в дефиле наших костюмов тек-фэшн.
- Ну почему же не считать? - заметила Ирис, - Я помню, по телевизору даже в новостях был сюжет об этом показе.
- В общем, - резюмировала с усмешкой Залина, - мы все трое - модели, высокообразованные и вообще красотки.
- Интересно будет познакомиться с ещё тремя девчонками в нашей группе, - добавила Элли, - мельком перед посадкой не разглядеть толком никого было.
После недолгого ожидания в холле ресепшена Министерства за Элли пришла специальная служащая и проводила к руководителю агентства - Тильде Коулман. Войдя в кабинет к госпоже Коулман, Элли слегка поклонилась всем корпусом и назвалась, а когда директор подала ей свою визитку и представилась, девушка приняла карточку двумя руками и внимательно прочитала её содержимое, действуя строго по правилам делового этикета.
Тильда Коулман была пожилой дамой того редкого типа внешности, когда женщина, в молодые годы ничем не примечательная, именно к своему зрелому возрасту обретает элегантность и даже некий шарм. Тщательно причёсанные седые волосы со стрижкой, умело наложенный макияж и дорогостоящая одежда заранее внушали собеседнику госпожи Коулман должное уважение, а располагающая улыбка - желание доверять её пока не прозвучавшим словам.
- Хочу первым делом поздравить вас с окончанием университета, - улыбнулась Тильда Коулман.
- Благодарю вас, госпожа директор.
- Полагаю, мне нет нужды рассказывать вам о том, как нужны нашей стране новые люди, такие же образованные и здоровые, как вы? Или всё-таки рассказать вам об этом? - лукаво улыбнулась женщина.
- Об этом достаточно много говорится в печати и на телевидении, госпожа, - ответила Элли.
- Тогда вы, должно быть, знаете, что сорок процентов женщин с университетским образованием остаются незамужними - просто не находят себе подходящего партнёра, соответствующего их высоким запросам, а сосредоточиваться на их поисках себе не позволяют, посвящая всё своё время работе и карьере?
- Всё это очень огорчает, госпожа директор, но, что касается лично меня - я думаю, мне ещё рано беспокоиться об этом.
- Беспокоиться не нужно. Для этого есть мы, чтобы беспокоиться и предоставить вам возможность жить, используя полученные в университете знания, и в то же время обзавестись собственной семьёй. Именно в вашем возрасте удобнее всего выходить замуж, рожать ребёнка и потом спокойно сосредоточиться на карьере. Тем, кто старше вас, это делать труднее.
Элли поняла, что спорить с директором агентства бесполезно и бессмысленно. Во-первых, она старше по возрасту и находится при исполнении своих государственных обязанностей, а значит, оспаривать её слова было бы оскорбительным. Во-вторых, всё, что Элли может возразить, Тильда Коулман наверняка много раз слышала и имеет в своём арсенале отточенные временем и опытом контраргументы.
- Вы хотите предложить мне кандидатуру мужа? - спросила Элли, совсем не показывая энтузиазма, которого и не испытывала.
- Я хочу предложить вам нечто гораздо лучшее, - откинулась к спинке стула Тильда Коулман и осветилась новой улыбкой.
- И что же это? - заинтересовалась Элли.
- Возможность выбора и возможность быть выбранной! - торжественно ответила женщина.
- А можно конкретнее?
- Вот.
Тильда Коулман, словно большую ценность, с некоторым благоговением, выложила из папки рекламный проспект огромного и роскошного океанского лайнера и сложила руки перед грудью, ожидая пережить бурю восторга от посетительницы.
- Двенадцатидневный круиз на "Сапфир Принцесс".
Но, к удивлению госпожи директора, Элли Мэхэт совсем не обрадовалась.
- Может быть вам не известно, - сказала она, - но я сама появилась на свет в результате подобного "круиза любви". И не нахожу жизнь своей мамы счастливой.
- У вас совсем другая ситуация, - ответила Тильда Коулман, показывая осведомленность в том, кто является родителями Элли, - Несс Мэхэт была не гостьей в том круизе, а обслуживающим персоналом. И у неё самой не было достаточно средств, чтобы обеспечить своего ребёнка всем необходимым, чтобы дать ему лучшее образование и достойное будущее, поэтому она материально зависела от своего отца. Тогда как вы вместе со своим будущим супругом сможете построить свою жизнь сами.
- Я могу отказаться? - спросила Элли, стараясь тоном смягчить свои слова, - Меня пригласили на собеседование в две компании, и я намеревалась устроиться на работу.
- Конечно, - поджала губы директор агентства, - вы можете отказаться. Но мы проинформируем вашего будущего работодателя о том, что приглашённый ими молодой специалист склонен проявлять неуважение к своему гражданскому и общественному долгу.
Элли задумалась. Это были не пустые слова, которые бы не имели последствий. Приглашения на собеседования ей вручили в университете, и эти сведения наверняка были известны агентству. Никакая компания не захочет "терять лицо", действуя вопреки интересам государственной политики ради приобретения ещё даже не оперившегося специалиста, уже заклеймившего себя как незаконнопослушного.
- И всё-таки, - сказала она упрямо, - мне бы не хотелось в этом круизе подвергаться давлению и обзаводиться ребёнком по принуждению.
- Да что вы такое говорите немыслимое! - всплеснула руками госпожа директор, - Всё, что там будет происходить, явится следствием только вашего собственного выбора, и никак иначе. Уж я-то за этим прослежу!
- Вы? - удивилась Элли.
- Да, потому что я лично отправляюсь в этот круиз в качестве руководителя вашей группы.
Багаж Элли был сдан заранее, и она прощалась с мамой на пирсе, стоя налегке.
- Не волнуйся, всё будет хорошо, - говорила она, - Просто отдохну там от учёбы и скоро вернусь. И всё у нас будет по-прежнему.
И в этом Элли тоже ошибалась.
ГЛАВА 2
Мэтью Дисон стоял у трапа корабля и выполнял самую трудную работу за всё время круиза - следил за посадкой пассажиров на лайнер и безопасностью проносимого ими багажа. И хотя посадочные документы проверял не он, но и ему хватало обязанностей:
- Пожалуйста, выложите всё из карманов... Снимите верхнюю одежду... Положите багаж на установку... Я помогу, госпожа...
И хорошо ещё, что почти все в Сингапуре, по воле его Правительства, с младых ногтей учат английский язык вместе со своим родным и хорошо понимают его. А если нет? А если они ещё и капризничают? Такой вот зимний круиз - жара, нервотрёпка, утомление. Впрочем, летний круиз "Сапфир Принцесс", отправляющийся из Саутгемптона в Англии, был не лучше.
Отцом Мэтью был британец из семьи потомственных музыкантов по имени Уильям Дисон. Когда он вдруг женился на сингапурке индийского происхождения, родные его не поняли. И больше сроднились с музыкальной семьёй отставленной им "подходящей" невесты, чем с семьёй Уильяма, включающей его сына Мэтью, который, к вящему огорчению, не унаследовал музыкальных способностей семейства Дисон. Пять лет назад мать Мэтью тихо скончалась, и отец, не прожив без жены и двух лет, последовал за ней. Тогда юноша, оставшийся в одиночестве, решил поискать родственников со стороны матери в Сингапуре. И нашёл.
Старший брат матери по имени Ранджит Надкарни, работавший программистом и имевший многочисленное семейство, жил на улице Серангун, в квартале, называемом в Сингапуре "маленькая Индия". Дядя тепло встретил Мэтью, посетовал на то, что не видел раньше своего племянника и что внешне Мэтью больше уродился в отца, чем в мать, а потом посоветовал ему сменить гражданство, переехав в Сингапур, в котором так дружелюбно относятся к иммигрантам и вообще к иностранцам. Лишь бы они исполняли все законы этой страны и работали на её благо. Многие здешние законы Мэтью немного позабавили - как, например, тотальный запрет на жевательную резинку в этом государстве, хождение дома голышом при неплотно зашторенных окнах, провоз сильно пахнущего фрукта дуриана в общественном транспорте или тюремное заключение за подключение к чужому вай-фай, но в принципе, в этих законах не было ничего невыполнимого для молодого мужчины, и он решил последовать совету родственника.
Однако, оказалось, что формальное присвоение гражданства Сингапура человеку, не имеющему высшего образования или высокой квалификации - дело не такое уж однозначное и тем более не быстрое. Его прошение о гражданстве застряло где-то между шестерёнок государственной бюрократической машины и вот уже несколько лет находилось "на рассмотрении". Точно таким же застрявшим между двумя странами ощущал себя и сам Мэтью: он устроился работать в службу безопасности на океанский лайнер, который попеременно совершал круизы то из Сингапура, то из Великобритании.
Двенадцатичасовой рабочий день - с девяти часов утра до девяти вечера, либо с девяти вечера до девяти утра, почти без выходных - это было нелегко. Тем не менее, должность секьюрити имела и некоторые преимущества перед многими прочими работниками лайнера. Она входила в так называемый перечень staff crew (крю), более привилегированную часть экипажа, наряду с офицерами судна, работниками казино, ресепшенистами и некоторыми другими. А официанты, чистильщики бассейнов, горничные, фотографы и прочий персонал входил в перечень staff team (тим). У крю каюты были не более чем двухместные, располагались в надводной части судна, имели иллюминатор и убирались стюардами. Более разнообразное меню в бесплатной столовой, а также периодически проводимые вечеринки "крю-пати" делали жизнь во время круиза вполне сносной.
Внешне обычные рабочие функции Мэтью выглядели как прохаживание по коридорам лайнера с проводком за ухом, а после своей очереди обхода - дежурство у мониторов, транслирующих картинки с многочисленных камер наблюдения. Конечно, у пассажиров случалось всякое - и нарушения порядка, и смерти, но на это у всех секьюрити были выученные коды оповещения, постоянные спортивные тренировки в тренажёрном зале, а на судне имелись изолятор и даже морг.
Но это всё в обычное время. Не в день заезда пассажиров на лайнер.
Мэтью внимательно смотрел и на лица поднимающихся по трапу гостей. Кто-то из этих милых людей обязательно доставит им проблемы в пути. Кто? Никогда сразу не угадаешь. Некоторые пассажиры заходили группами. Вот прошла группа молодых парней и девушек - все, как одна, красавицы. Жаль, что служебными правилами строжайше запрещено заводить близкие отношения с пассажирками. После этого поднялась худощавая пожилая дама, которая держала мобильный телефон и продолжала разговаривать, а её документами и вещами занималась молодая женщина, устало поправлявшая выбившийся из гладкой причёски локон. Дама следила взглядом за действиями своей помощницы, но голос её был сух, деловит и сосредоточен на разговоре.
- Да, господин министр, их двенадцать человек, шесть парней и шесть девушек. Да, это счастливое число, господин министр, спасибо. Мне тоже жаль, что я не смогла доложить вам всё лично. Нет, что вы, это моя вина. Секретарь оформит мой доклад и завтра с утра передаст его в вашу канцелярию, там будут родословные группы и их генетические данные, а также мои планы по созданию подходящих пар. Я понимаю всю важность этой поездки, и все последствия для себя лично. Благодарю вас, господин министр, я буду выходить на связь в случае необходимости по Интернету из своей каюты на этом судне.
Поток пассажиров, наконец, заканчивался, и Мэтью Дисон мог вздохнуть свободнее. Сегодня ещё предстояла учебная тревога, где пассажиров будут учить действиям в чрезвычайных ситуациях, но во время её проведения настанет очередь Мэтью сидеть у мониторов, а с пассажирами будут работать его коллеги.
Едва заселившись в каюты "Сапфир Принцесс", многие пассажиры высыпали на открытые места лайнера, чтобы увидеть его отплытие из Сингапура и помахать рукой провожающим. Элли едва окинула взглядом свою каюту, состоящую из трёх спален и веранды. С девушками-попутчицами она тоже не успела познакомиться - все они негласно решили отложить это на потом. По корабельному радио негромко играла весёлая музыка, а над лайнером развивались два флага - полосатый флаг Великобритании и красно-белый флаг Сингапура.
Стоя у перил, Элли едва могла увидеть на пирсе свою маму, и почти не надеялась, что та сможет различить её. Тем не менее, Элли с энтузиазмом махала рукой, всей душой посылая матери мысли успокоения и оптимизма.
Вот, наконец, лайнер плавно двинулся вперёд и вышел из выделенного участка для его стоянки, а там развернул нос к морю и стал набирать ход. До свиданья, страна-остров Сингапур, мы скоро вернёмся.
Вернувшись в свою каюту, Элли обнаружила одну из своих соседок, которая заняла лучшую в каюте спальню, с окном, глядящим в океан.
- Я плохо переношу замкнутые пространства, - несколько капризным тоном пояснила девушка свой выбор.
- Да ничего, мне и веранды хватит, - улыбнулась Элли, подтаскивая свои вещи к гардеробу в средней спальне - тем более, думаю, мы мало времени будем проводить здесь. Ведь в нашем распоряжении целый огромный пятизвёздочный отель-лайнер.
В каюту вошла их третья попутчица, и, увидев, что свободной осталась только спальня, ближе всего расположенная ко входу, молча начала располагать там свои вещи. Впрочем, дольше всех развешивала одежду девушка, заселившаяся первой - её багаж с вещами был самым объёмным. Наконец, когда все устроились, трое попутчиц собрались на общей для них веранде, куда вёл коридорчик от входа. Там они уселись в уютные кресла перед низким круглым столиком и, наконец, познакомились.
Заселившуюся первой девушку звали Ирис, она недавно закончила Национальный университет Сингапура по специальности "фармацевтика", но уже во время учёбы стала подрабатывать моделью, и намеревалась и дальше сосредоточиться на этом поприще.
Другую соседку Элли звали Залина. Эта девушка отучилась в частном ВУЗе по специальности "педагогика" и тоже имела в своём опыте работу модели, рекламировавшей различные стрижки.
- Ну а я, - сказала им Элли, - моделью не работала, если не считать участие в дефиле наших костюмов тек-фэшн.
- Ну почему же не считать? - заметила Ирис, - Я помню, по телевизору даже в новостях был сюжет об этом показе.
- В общем, - резюмировала с усмешкой Залина, - мы все трое - модели, высокообразованные и вообще красотки.
- Интересно будет познакомиться с ещё тремя девчонками в нашей группе, - добавила Элли, - мельком перед посадкой не разглядеть толком никого было.
