- Ты! - повторил он уверенно.
Вот и поговорили.
Стивена после этого я отправила к Миранде, посоветоваться о том, что нужно порешать на предстоящем сходе. И вообще рекомендовала ему быть поближе к матери. Если у них было отчуждение, то нужно преодолевать его разговорами сначала о деле, а потом и личными темами. Вот всему-то учить надо этих ботаников!
На тот сход Стивен брал с собой Грейс и Клиффорда. Оказалось, что для Грейс это вообще первый выход в свет! Ну как так можно, а? Я тут без году неделя, и уже прославилась на весь Тауин, а она, вон, седину закрашивает, а сама ещё и не "выходила". Я осторожно поинтересовалась у неё наличием украшений, всё-таки держала в памяти её хмурый вид, когда мне доставались фамильные драгоценности Айнэнэнаев. Оказалось, у неё с этим всё в порядке. Надо сказать, Грейс сильно нервничала - ну право, дебютантка перед первым балом! Пришлось мне её успокаивать и учить, как себя вести. Смех, да и только. Наряд тоже я помогла ей выбрать. А главное, внушала, что она не имеет права показывать Стивену свою неуверенность, а, наоборот, должна его поддерживать. Всё-таки его миссия главнее на этом мероприятии, чем её. Я имею в виду нашу внутрисемейную миссию - Стивену было необходимо закрепиться в роли представителя главы рода.
Отправив "наших" на сход, я немного послонялась по комнатам и вышла из дома. А давненько я не прыгала на батуте! Кеннет почти каждый день тут скачет, хотя бы понемногу. Разулась и стала прыгать. В какой-то момент я неловко упала, и всё бы ничего - как упала, так и подскочила, но отскочила я в сторону сетки, ограждающей батут. И опять бы ничего, если б сетка была там, куда я отскочила. Но её не было. В том месте был вход, и сейчас он почему-то оказался открытым. Я упала спиной на ступеньки лестницы и скатилась головой вниз. Потребовалось время, чтобы прийти в себя от боли и шока.
- Ой, - раздался надо мной глумливый голос, - Что ж ты так неосторожна?
Дэниел возвышался надо мной, заслоняя солнце.
- Зачем ты открыл? - спросила я, лёжа на земле.
- Хотел присоединиться к тебе, чтобы попрыгать да поговорить, а ты вдруг сама вылетела.
- Ты специально это сделал?
- Ну что ты, я же не мог предположить, что ты как раз сейчас так упадёшь.
Не знаю, может он врал. А может - и нет.
- Помоги встать.
Он протянул мне руку и с силой дёрнул. Так, что у меня в глазах потемнело от рывка, наложенного поверх удара от падения.
- Что, - спросил он, увидев, как я сморщилась, - тебе неприятно и даже больно? Неужели? А мне, думаешь, каково сейчас?
- Дэниел, ты псих, - сказала я, выдёргивая свою руку из его захвата, - Ты - младший брат, пойми это, наконец, млад-ший! Осознай это и послушай доброго совета - найди общий язык со Стивеном и живите в мире. Места в доме всем хватит.
- Да что б ты понимала, сявка беспородная! - взъярился он, - Советы она ещё мне давать тут будет!
- Да я поняла уже. Что тут - тяжёлый случай, - ответила я и поковыляла к дому.
Голова болела и настроение упало ниже плинтуса. Полезла в инфосеть, но ничего не купила, только чтобы не спускаться за заказанным товаром. Заглянувшего Кена отправила восвояси, по причине плохого самочувствия. На душе стало ещё поганее. Сказала мажордому, чтобы предупредил всех, что к ужину я не выйду, и легла поспать.
Сны снились яркие, цветные, и все - о Земле. Особенно запомнился один - в далёком южном море дрейфует одинокая душевая кабина, а моряки с проходящих мимо судов при виде её осеняют себя крестным знаменьем и готовятся к мелким неприятностям с бытовыми предметами.
- Душик, - сказала я по какой-то ассоциации, проснувшись.
И так мне захотелось домой, на Землю, к родителям и всем знакомым!
Когда Клиффорд вернулся, я сказала:
- А ты ведь не поблагодарил меня за ваше со Стивеном спасение на прошлом приёме. И он тоже.
Муж поразился.
-Тася, милая... Мы просто не говорили этого, но мы очень ценим тебя и всё, что ты для нас сделала! Я абсолютно ни в чём тебе не отказываю.
- Тогда давай переместимся на Землю. Я очень соскучилась. И Душик вдобавок как-то странно приснился...
- Саша?
- Угу. Так что скажешь? Я знаю, что перемещение между мирами требует прорву энергии, а она - прорву денег, но мне очень надо.
Он помолчал немного, а потом спросил:
- А ты не обидишься, если я здесь останусь? Так всё-таки дешевле выйдет. Бабушка с дядей не очень поймут, если я буду тратить ценную для наших исследований энергию на то, чтобы прогуливаться между мирами так часто. Но тебе никто не откажет, это я гарантирую.
И я согласилась. Лучше я перемещусь одна, чем совсем не перемещусь или буду настаивать. В этом последнем случае Клиффорд согласится отправиться со мной, а потом придётся опять доказывать бабке, что я полезна для её семьи, а не сущее разорение.
- Мне нужно наделать фотографий отсюда, - озадачила я мужа.
- Изображений? Не голографических?
- Да, плоских.
- Не знаю даже, существует ли сейчас такая техника...
И я опять полезла в инфосеть, серфить по поиску антикварной копировальной техники. Нашла. Только не в продаже, а в услугах - какой-то чудак-коллекционер увлекался древней фотографией. Настолько древней, что она и на Земле была древней - такая, когда фотограф прятал голову за шторку в коробке с аппаратом на деревянной треноге и держал рукой лампу-вспышку. Связалась с ним, заказала фотосессию и за существенную скидку пообещала привезти ему древних фотографических снимков с Земли.
Мы засняли с фотографом дом, сад со страусом, наши комнаты, батут и всё семейство Айнэнэнаев вместе со мной. Через три дня я получила снимки в стиле ретро. А красиво получилось.
Настал черёд гостинцев. Родителям - местную одежду с кое-какими удобными кнопочками типа обдува или подогрева, сотрудникам "Дельфина" - разной косметики и парфюмерии, Маринке Климовой - шикарный пеньюар с регулируемой прозрачностью, а Мёртвому душу решила привезти местного чая. Не потому, что он его любит - он, как раз, горячий любитель кофе - а просто вспомнила однажды разговор, в котором он сказал:
- Для меня три загадки в жизни: почему мне дарят чай; почему мне дарят сов; когда я начал видеть лица в предметах.
Совы на Тауине, к сожалению, не водились, а то привезла б ему чучело, чтобы поддержать традицию.
И вот я опять стою посреди комнаты, прижав к себе дорожную сумку, только уже не боюсь.
Ну здравствуй, родной мир!
Первой, кого я увидела... Нет, не так. Когда я переместилась прямо в комнату нашего дома, рядом оказалась моя бабушка.
- Ктойта? Тася? - спросила она, не сильно удивившись моему внезапному появлению из ниоткуда.
- Я, бабулечка.
Я бросила сумку на пол и обняла свою старенькую бабушку, которая неважно видела и наверняка подумала, что она просто не заметила моего прихода в дом.
Бабушка моя, Мария Алексеевна, все молодые и зрелые годы прожила в селе Поздняково, формально относящемся к Нижегородской области, но ближе расположенном к Мурому. Она сохранила характерный для тех мест говор и некоторые архаичные словечки. Например, слово "подлавти" так и осталось для меня загадкой - то ли подвал, то ли погреб, то ли просто склад продуктов и домашней консервации. Короткие белые от седины волосы бабушка зачёсывала и закрепляла на затылке полукруглым пластмассовым гребнем бурого цвета. На круглом столе в её комнате, накрытом жёлтой плюшевой скатертью с окантовкой из длинной бахромы скрученных ниток, стояли часы с круглым зелёным циферблатом и механическим заводом, словно бы вмурованные в большой бесцветный кристалл... пластмассовый, конечно. На стене у её кровати висел гобелен с оленями и пастушками, кровать её застилалась розовым жаккардовым покрывалом, на котором красиво высились две взбитые подушки, одна на другой, и эта композиция из подушек накрывалась специальной тюлевой накидкой. Не иначе, в освоенной мной профессии во мне сказалась бабушкина Шушпановская кровь.
- Какая ты здоровенная выросла, Таська, - сказала бабуля.
- Нет, это просто ты уменьшилась, - ответила я, вытирая слёзы, - А где папа с мамой?
- А в город укатили. Одну твою машину отец отдал соседскому сынку, Володьке, за то, что тот будет их возить, когда им понадобится. Возит вон.
- А какую именно машину?
- Серую.
- А синяя на месте?
- Стоит вон в гараже, никто её не трогал.
Ясно. Моя "Мазда", значит, в неприкосновенности. Это хорошо. Я нагнулась за своей сумкой и с визгом отскочила - из-за неё метнулось что-то тёмно-серое, размером с крысу.
- Кто это? - спросила я бабушку, поняв уже, что это не крыса, а котёнок.
- А, это Засрик. Приблудился к нам, Базильён его гоняет.
- Как? - хихикнула я, - Засрик?
- Твой отец так прозвал его, потому что он гадил часто, - махнула рукой бабушка, - Ты устала, поди, с дороги-то? Отдохни, а я сейчас пироги поставлю. Ты с мужем-то не поругалась ли, одна вон приехала?
Я порадовалась за бабушку. Из дальнейших расспросов я узнала, что и она и родители хорошо прижились в этом доме - и места много, и удобства все на высоком уровне, и дворик имеется. Бабушка почему-то приписывала заслуги в его обретении своему сыну. А вернее, не заслуги, а наоборот:
- И вот что ему сразу не жилось в таком доме? Зачем только в энтем городе да в квартире ютился столько лет? Что там хорошего?
- Действительно, - улыбнулась я, - Баба, где твои очки? Покажу карточку, в каком доме я с мужем теперь живу.
Пребывая в эйфории от встречи с бабушкой и с домом, который уже точно сделался мне родным усилиями моих родителей и бабули, от использования родной речи, от честно выстраданного в своё время умения вождения автомобиля, я поехала в "Дельфин". Предварительно я позвонила Маринке Климовой и сообщила, что еду с инспекционно-подарочной целью. А чтобы встретили меня в рабочем тонусе и радостном, а не тревожном ожидании! Даже штраф, который я схлопотала от бдительного ГАИшника за незначительное нарушение, не омрачил моего прекрасного настроения.
Сотрудники, как и ожидалось, не оплошали, и к моему приезду уже накрыли на стол. Спиртного на столе не было, и это правильно - и я сегодня за рулём, и им ещё работать. Неистребимый букет запахов хорошей парикмахерской, где смешаны приятные ноты шампуней, резкие - красок для волос и прочих косметических средств, масел и кремов для массажа, лака для ногтей, кофе из кофемашины - я уже, как выяснилось, забыла его. Ну ничего, вновь вспомнила быстро. Сначала все хором что-то орали, перекрикивая друг друга, и я в том числе. Потом я раздала подарки и разрешила ими меняться, если появится такое желание. Все всё перепробовали и были в восторге. Ну ещё бы - парфюмерия будущего. Массажист Миша сразу заграбастал себе масло для тела и объявил, что никому его не отдаст, разве только понюхать. Стасик Вахрушин придирчиво разглядывал мои волосы, но повода придраться так и не нашёл - андроиды Тауина своё дело знают туго.
Потом я показывала всем фотографии, сказав, что это так утончённо-модно сейчас, стилизация фото под "ретро". Поверили, поахали - врать я умею. Это только вам всю правду рассказываю, но не все же её поймут правильно. Маринке Климовой я пообещала приехать к ней домой завтра вечером, чтобы распить бутылочку коньяка и поговорить по душам.
- Таська, ты выглядишь шикарно, - только и сказала она мне.
- Ты тоже здорово похорошела, постройнела... Замуж ещё не вышла? А то, может, я со своим визитом завтра только помешаю?
- Нет пока, - хихикнула она, - Но вроде наклёвывается кое-кто...
Мы с ней синхронно трижды поплевали через левое плечо и постучали себе по головам - ритуал, понятный каждому на моей Родине.
Потом, состроив деловой вид, я поинтересовалась состоянием текущих дел в салоне - всё оказалось в порядке, за исключением некоторых рабочих проблем, не требующих вмешательства владельца. Ну и славно.
Вызвонила Мёртвого душа, но его, как оказалось, успели услать в командировку на новом месте работы, куда-то далеко. Так что пообщались только по телефону. Я передала привет от Клиффорда и велела забрать гостинец у Маринки, когда он вернётся.
- Ну а как там, на новой работе? - спросила я Сашку, - Всё только командировки, или и по корпоративам ходить приходится?
- Не, у нас в обязаловке только слова, введённые до девяноста первого года: демонстрация, субботник, что там ещё... А корпоратив, тимбилдинг, сошиал нетворкинг - это уже по желанию.
Вернулась домой, встретилась с родителями... радостные приветствия, обнимашки, вручение подарков, ахание, расспросы, разговоры... Папа всё какого-то Христогуся упоминал.
- Кто это и почему его так зовут? - спросила я с предвкушением очередной папиной шутки.
- Да сосед тут один, повадился приходить, в шахматы меня обыгрывать. У него лицо такое благообразное, длинные волосы, усы, борода, большой крест на шее, плечи узкие.
- А ниже вдруг - широкие бёдра и массивная попа, - добавила за него мама, - и походка как у гуся. Вот отец его и называет за глаза - Христогусь.
- Ой, папа, - махнула я рукой, - Тут я от твоего прозвища котёнку ещё не отсмеюсь никак...
- Да, с котами проблема целая была, что с Засриком, что с Базильёном...
- А Базька-то что?
- А он, как сюда переехали, по двору-то гулял, а как в туалет приспичит - домой бежал и орал под дверью, чтобы его впустили к родному лотку. Мы тогда с матерью все головы себе сломали над вопросом - как отучить кота от лотка?
Я взяла Засрика на руки и погладила его. Он замурлыкал.
- Может, мне тебя с собой забрать? - спросила я его.
Но мама покачала головой, незаметно для папы кивнув в его сторону. Ясно - привыкли, полюбили.
На следующий вечер меня к Маринке отвёз Христогусев сынок Володька. Я ревниво смотрела, как он обращается с машиной моего мужа, но водил он вполне уверенно и вообще следил за автомобилем - это было видно. Я везла с собой две плоских бутылочки коньяка и возвращаться домой до утра не собиралась.
Маринка померила подаренный мной пеньюар, покрутила кнопочку, регулирующую прозрачность, и сказала:
- Ну а как там вообще, на Тауине?
- В каком смысле? - потянула с ответом я.
- Во всех. Таська, кончай мне голову морочить с Австралией или другой заграницей. Муж твой ведь вправду инопланетянин?
- Ну а если и так? - прищурилась я, - Ты же понимаешь - расскажешь такое кому-то и тебя в психушку закроют.
- Давай по пятьдесят и рассказывай, - сказала Маринка, булькая из бутылки над рюмками...
Через некоторое время:
- Маринка, ты понимаешь - там война! Да, гуманная и без убийств пока, но - война за власть и родовое гнездо. Этот Дэниел, чтоб ему пусто было, воду мутит, а Миранда только смотрит - кто из её птенцов другого переплюнет, р-развлекается, карга старая...
Ещё через некоторое время:
- Таська, а я те говорю - дура ты, как была, так и осталась. Какие наши доказательства? Щас скажу! Ты компромат на Дэниела собирала? Даже не подумала. А надо! И роботу прикажи ходить за тобой всюду, раз они записывают всё в память. Мало ли, когда пригодится прижать врага.
Ещё через некоторое время, под взмахи прозрачного пеньюара:
- А я иду такая вся-а в Дольче-Габана, Я иду такая вся-а, на сердце рана, Слёзы душат-душат, я в плену обмана, Но иду такая вся-а в Дольче-Габана! На-на-на-а!.. Я щас кому-то в ответ так постучу в стену!
Вот и поговорили.
Стивена после этого я отправила к Миранде, посоветоваться о том, что нужно порешать на предстоящем сходе. И вообще рекомендовала ему быть поближе к матери. Если у них было отчуждение, то нужно преодолевать его разговорами сначала о деле, а потом и личными темами. Вот всему-то учить надо этих ботаников!
На тот сход Стивен брал с собой Грейс и Клиффорда. Оказалось, что для Грейс это вообще первый выход в свет! Ну как так можно, а? Я тут без году неделя, и уже прославилась на весь Тауин, а она, вон, седину закрашивает, а сама ещё и не "выходила". Я осторожно поинтересовалась у неё наличием украшений, всё-таки держала в памяти её хмурый вид, когда мне доставались фамильные драгоценности Айнэнэнаев. Оказалось, у неё с этим всё в порядке. Надо сказать, Грейс сильно нервничала - ну право, дебютантка перед первым балом! Пришлось мне её успокаивать и учить, как себя вести. Смех, да и только. Наряд тоже я помогла ей выбрать. А главное, внушала, что она не имеет права показывать Стивену свою неуверенность, а, наоборот, должна его поддерживать. Всё-таки его миссия главнее на этом мероприятии, чем её. Я имею в виду нашу внутрисемейную миссию - Стивену было необходимо закрепиться в роли представителя главы рода.
Отправив "наших" на сход, я немного послонялась по комнатам и вышла из дома. А давненько я не прыгала на батуте! Кеннет почти каждый день тут скачет, хотя бы понемногу. Разулась и стала прыгать. В какой-то момент я неловко упала, и всё бы ничего - как упала, так и подскочила, но отскочила я в сторону сетки, ограждающей батут. И опять бы ничего, если б сетка была там, куда я отскочила. Но её не было. В том месте был вход, и сейчас он почему-то оказался открытым. Я упала спиной на ступеньки лестницы и скатилась головой вниз. Потребовалось время, чтобы прийти в себя от боли и шока.
- Ой, - раздался надо мной глумливый голос, - Что ж ты так неосторожна?
Дэниел возвышался надо мной, заслоняя солнце.
- Зачем ты открыл? - спросила я, лёжа на земле.
- Хотел присоединиться к тебе, чтобы попрыгать да поговорить, а ты вдруг сама вылетела.
- Ты специально это сделал?
- Ну что ты, я же не мог предположить, что ты как раз сейчас так упадёшь.
Не знаю, может он врал. А может - и нет.
- Помоги встать.
Он протянул мне руку и с силой дёрнул. Так, что у меня в глазах потемнело от рывка, наложенного поверх удара от падения.
- Что, - спросил он, увидев, как я сморщилась, - тебе неприятно и даже больно? Неужели? А мне, думаешь, каково сейчас?
- Дэниел, ты псих, - сказала я, выдёргивая свою руку из его захвата, - Ты - младший брат, пойми это, наконец, млад-ший! Осознай это и послушай доброго совета - найди общий язык со Стивеном и живите в мире. Места в доме всем хватит.
- Да что б ты понимала, сявка беспородная! - взъярился он, - Советы она ещё мне давать тут будет!
- Да я поняла уже. Что тут - тяжёлый случай, - ответила я и поковыляла к дому.
Голова болела и настроение упало ниже плинтуса. Полезла в инфосеть, но ничего не купила, только чтобы не спускаться за заказанным товаром. Заглянувшего Кена отправила восвояси, по причине плохого самочувствия. На душе стало ещё поганее. Сказала мажордому, чтобы предупредил всех, что к ужину я не выйду, и легла поспать.
Сны снились яркие, цветные, и все - о Земле. Особенно запомнился один - в далёком южном море дрейфует одинокая душевая кабина, а моряки с проходящих мимо судов при виде её осеняют себя крестным знаменьем и готовятся к мелким неприятностям с бытовыми предметами.
- Душик, - сказала я по какой-то ассоциации, проснувшись.
И так мне захотелось домой, на Землю, к родителям и всем знакомым!
Когда Клиффорд вернулся, я сказала:
- А ты ведь не поблагодарил меня за ваше со Стивеном спасение на прошлом приёме. И он тоже.
Муж поразился.
-Тася, милая... Мы просто не говорили этого, но мы очень ценим тебя и всё, что ты для нас сделала! Я абсолютно ни в чём тебе не отказываю.
- Тогда давай переместимся на Землю. Я очень соскучилась. И Душик вдобавок как-то странно приснился...
- Саша?
- Угу. Так что скажешь? Я знаю, что перемещение между мирами требует прорву энергии, а она - прорву денег, но мне очень надо.
Он помолчал немного, а потом спросил:
- А ты не обидишься, если я здесь останусь? Так всё-таки дешевле выйдет. Бабушка с дядей не очень поймут, если я буду тратить ценную для наших исследований энергию на то, чтобы прогуливаться между мирами так часто. Но тебе никто не откажет, это я гарантирую.
И я согласилась. Лучше я перемещусь одна, чем совсем не перемещусь или буду настаивать. В этом последнем случае Клиффорд согласится отправиться со мной, а потом придётся опять доказывать бабке, что я полезна для её семьи, а не сущее разорение.
- Мне нужно наделать фотографий отсюда, - озадачила я мужа.
- Изображений? Не голографических?
- Да, плоских.
- Не знаю даже, существует ли сейчас такая техника...
И я опять полезла в инфосеть, серфить по поиску антикварной копировальной техники. Нашла. Только не в продаже, а в услугах - какой-то чудак-коллекционер увлекался древней фотографией. Настолько древней, что она и на Земле была древней - такая, когда фотограф прятал голову за шторку в коробке с аппаратом на деревянной треноге и держал рукой лампу-вспышку. Связалась с ним, заказала фотосессию и за существенную скидку пообещала привезти ему древних фотографических снимков с Земли.
Мы засняли с фотографом дом, сад со страусом, наши комнаты, батут и всё семейство Айнэнэнаев вместе со мной. Через три дня я получила снимки в стиле ретро. А красиво получилось.
Настал черёд гостинцев. Родителям - местную одежду с кое-какими удобными кнопочками типа обдува или подогрева, сотрудникам "Дельфина" - разной косметики и парфюмерии, Маринке Климовой - шикарный пеньюар с регулируемой прозрачностью, а Мёртвому душу решила привезти местного чая. Не потому, что он его любит - он, как раз, горячий любитель кофе - а просто вспомнила однажды разговор, в котором он сказал:
- Для меня три загадки в жизни: почему мне дарят чай; почему мне дарят сов; когда я начал видеть лица в предметах.
Совы на Тауине, к сожалению, не водились, а то привезла б ему чучело, чтобы поддержать традицию.
И вот я опять стою посреди комнаты, прижав к себе дорожную сумку, только уже не боюсь.
Ну здравствуй, родной мир!
ГЛАВА 18
Первой, кого я увидела... Нет, не так. Когда я переместилась прямо в комнату нашего дома, рядом оказалась моя бабушка.
- Ктойта? Тася? - спросила она, не сильно удивившись моему внезапному появлению из ниоткуда.
- Я, бабулечка.
Я бросила сумку на пол и обняла свою старенькую бабушку, которая неважно видела и наверняка подумала, что она просто не заметила моего прихода в дом.
Бабушка моя, Мария Алексеевна, все молодые и зрелые годы прожила в селе Поздняково, формально относящемся к Нижегородской области, но ближе расположенном к Мурому. Она сохранила характерный для тех мест говор и некоторые архаичные словечки. Например, слово "подлавти" так и осталось для меня загадкой - то ли подвал, то ли погреб, то ли просто склад продуктов и домашней консервации. Короткие белые от седины волосы бабушка зачёсывала и закрепляла на затылке полукруглым пластмассовым гребнем бурого цвета. На круглом столе в её комнате, накрытом жёлтой плюшевой скатертью с окантовкой из длинной бахромы скрученных ниток, стояли часы с круглым зелёным циферблатом и механическим заводом, словно бы вмурованные в большой бесцветный кристалл... пластмассовый, конечно. На стене у её кровати висел гобелен с оленями и пастушками, кровать её застилалась розовым жаккардовым покрывалом, на котором красиво высились две взбитые подушки, одна на другой, и эта композиция из подушек накрывалась специальной тюлевой накидкой. Не иначе, в освоенной мной профессии во мне сказалась бабушкина Шушпановская кровь.
- Какая ты здоровенная выросла, Таська, - сказала бабуля.
- Нет, это просто ты уменьшилась, - ответила я, вытирая слёзы, - А где папа с мамой?
- А в город укатили. Одну твою машину отец отдал соседскому сынку, Володьке, за то, что тот будет их возить, когда им понадобится. Возит вон.
- А какую именно машину?
- Серую.
- А синяя на месте?
- Стоит вон в гараже, никто её не трогал.
Ясно. Моя "Мазда", значит, в неприкосновенности. Это хорошо. Я нагнулась за своей сумкой и с визгом отскочила - из-за неё метнулось что-то тёмно-серое, размером с крысу.
- Кто это? - спросила я бабушку, поняв уже, что это не крыса, а котёнок.
- А, это Засрик. Приблудился к нам, Базильён его гоняет.
- Как? - хихикнула я, - Засрик?
- Твой отец так прозвал его, потому что он гадил часто, - махнула рукой бабушка, - Ты устала, поди, с дороги-то? Отдохни, а я сейчас пироги поставлю. Ты с мужем-то не поругалась ли, одна вон приехала?
Я порадовалась за бабушку. Из дальнейших расспросов я узнала, что и она и родители хорошо прижились в этом доме - и места много, и удобства все на высоком уровне, и дворик имеется. Бабушка почему-то приписывала заслуги в его обретении своему сыну. А вернее, не заслуги, а наоборот:
- И вот что ему сразу не жилось в таком доме? Зачем только в энтем городе да в квартире ютился столько лет? Что там хорошего?
- Действительно, - улыбнулась я, - Баба, где твои очки? Покажу карточку, в каком доме я с мужем теперь живу.
Пребывая в эйфории от встречи с бабушкой и с домом, который уже точно сделался мне родным усилиями моих родителей и бабули, от использования родной речи, от честно выстраданного в своё время умения вождения автомобиля, я поехала в "Дельфин". Предварительно я позвонила Маринке Климовой и сообщила, что еду с инспекционно-подарочной целью. А чтобы встретили меня в рабочем тонусе и радостном, а не тревожном ожидании! Даже штраф, который я схлопотала от бдительного ГАИшника за незначительное нарушение, не омрачил моего прекрасного настроения.
Сотрудники, как и ожидалось, не оплошали, и к моему приезду уже накрыли на стол. Спиртного на столе не было, и это правильно - и я сегодня за рулём, и им ещё работать. Неистребимый букет запахов хорошей парикмахерской, где смешаны приятные ноты шампуней, резкие - красок для волос и прочих косметических средств, масел и кремов для массажа, лака для ногтей, кофе из кофемашины - я уже, как выяснилось, забыла его. Ну ничего, вновь вспомнила быстро. Сначала все хором что-то орали, перекрикивая друг друга, и я в том числе. Потом я раздала подарки и разрешила ими меняться, если появится такое желание. Все всё перепробовали и были в восторге. Ну ещё бы - парфюмерия будущего. Массажист Миша сразу заграбастал себе масло для тела и объявил, что никому его не отдаст, разве только понюхать. Стасик Вахрушин придирчиво разглядывал мои волосы, но повода придраться так и не нашёл - андроиды Тауина своё дело знают туго.
Потом я показывала всем фотографии, сказав, что это так утончённо-модно сейчас, стилизация фото под "ретро". Поверили, поахали - врать я умею. Это только вам всю правду рассказываю, но не все же её поймут правильно. Маринке Климовой я пообещала приехать к ней домой завтра вечером, чтобы распить бутылочку коньяка и поговорить по душам.
- Таська, ты выглядишь шикарно, - только и сказала она мне.
- Ты тоже здорово похорошела, постройнела... Замуж ещё не вышла? А то, может, я со своим визитом завтра только помешаю?
- Нет пока, - хихикнула она, - Но вроде наклёвывается кое-кто...
Мы с ней синхронно трижды поплевали через левое плечо и постучали себе по головам - ритуал, понятный каждому на моей Родине.
Потом, состроив деловой вид, я поинтересовалась состоянием текущих дел в салоне - всё оказалось в порядке, за исключением некоторых рабочих проблем, не требующих вмешательства владельца. Ну и славно.
Вызвонила Мёртвого душа, но его, как оказалось, успели услать в командировку на новом месте работы, куда-то далеко. Так что пообщались только по телефону. Я передала привет от Клиффорда и велела забрать гостинец у Маринки, когда он вернётся.
- Ну а как там, на новой работе? - спросила я Сашку, - Всё только командировки, или и по корпоративам ходить приходится?
- Не, у нас в обязаловке только слова, введённые до девяноста первого года: демонстрация, субботник, что там ещё... А корпоратив, тимбилдинг, сошиал нетворкинг - это уже по желанию.
Вернулась домой, встретилась с родителями... радостные приветствия, обнимашки, вручение подарков, ахание, расспросы, разговоры... Папа всё какого-то Христогуся упоминал.
- Кто это и почему его так зовут? - спросила я с предвкушением очередной папиной шутки.
- Да сосед тут один, повадился приходить, в шахматы меня обыгрывать. У него лицо такое благообразное, длинные волосы, усы, борода, большой крест на шее, плечи узкие.
- А ниже вдруг - широкие бёдра и массивная попа, - добавила за него мама, - и походка как у гуся. Вот отец его и называет за глаза - Христогусь.
- Ой, папа, - махнула я рукой, - Тут я от твоего прозвища котёнку ещё не отсмеюсь никак...
- Да, с котами проблема целая была, что с Засриком, что с Базильёном...
- А Базька-то что?
- А он, как сюда переехали, по двору-то гулял, а как в туалет приспичит - домой бежал и орал под дверью, чтобы его впустили к родному лотку. Мы тогда с матерью все головы себе сломали над вопросом - как отучить кота от лотка?
Я взяла Засрика на руки и погладила его. Он замурлыкал.
- Может, мне тебя с собой забрать? - спросила я его.
Но мама покачала головой, незаметно для папы кивнув в его сторону. Ясно - привыкли, полюбили.
На следующий вечер меня к Маринке отвёз Христогусев сынок Володька. Я ревниво смотрела, как он обращается с машиной моего мужа, но водил он вполне уверенно и вообще следил за автомобилем - это было видно. Я везла с собой две плоских бутылочки коньяка и возвращаться домой до утра не собиралась.
Маринка померила подаренный мной пеньюар, покрутила кнопочку, регулирующую прозрачность, и сказала:
- Ну а как там вообще, на Тауине?
- В каком смысле? - потянула с ответом я.
- Во всех. Таська, кончай мне голову морочить с Австралией или другой заграницей. Муж твой ведь вправду инопланетянин?
- Ну а если и так? - прищурилась я, - Ты же понимаешь - расскажешь такое кому-то и тебя в психушку закроют.
- Давай по пятьдесят и рассказывай, - сказала Маринка, булькая из бутылки над рюмками...
Через некоторое время:
- Маринка, ты понимаешь - там война! Да, гуманная и без убийств пока, но - война за власть и родовое гнездо. Этот Дэниел, чтоб ему пусто было, воду мутит, а Миранда только смотрит - кто из её птенцов другого переплюнет, р-развлекается, карга старая...
Ещё через некоторое время:
- Таська, а я те говорю - дура ты, как была, так и осталась. Какие наши доказательства? Щас скажу! Ты компромат на Дэниела собирала? Даже не подумала. А надо! И роботу прикажи ходить за тобой всюду, раз они записывают всё в память. Мало ли, когда пригодится прижать врага.
Ещё через некоторое время, под взмахи прозрачного пеньюара:
- А я иду такая вся-а в Дольче-Габана, Я иду такая вся-а, на сердце рана, Слёзы душат-душат, я в плену обмана, Но иду такая вся-а в Дольче-Габана! На-на-на-а!.. Я щас кому-то в ответ так постучу в стену!
