— Ой, не спрашивайте! Оказался таким дебилом, простите за грубость, всё -таки внешность не всегда соответствует внутреннему миру человека. Как только заговорил, сразу поняла, что мы разные. Так что в ближайшее время больше встреч не планирую, хватит. А у вас как дела? Хорошо отдохнули?
— Очень. Я как в доме у родителей побывала.
— Ещё поедете?
— Да. Я вообще собираюсь переехать скоро.
— Как? Вы квартиру новую купили?
— Нет. Нет. Я переезжаю в родной посёлок, хочу жить в доме моих предков, ну как-то так. Но сначала ремонт нужно сделать. Там столько работы, не знаю, с чего начинать.
— Я давно хотела у вас спросить. Почему столько лет живёте здесь, на Черешневой? Давно могли купить что-то пошикарнее, в престижном районе, вы ведь не бедная.
— Наверное, для меня это не важно. Главное, чтобы уютно было, и соседи спокойные, Витька, хоть и пьет, но не буянит и добрый. Кстати, а где он? Собака голодная бегает.
— Понятно, где, на гульках. Мы по очереди кормим Розу. Вчера молодожены из третьей квартиры, сегодня вот моя очередь, но я сегодня задержалась, в библиотеку ходила центральную, в интернете не всё есть, оказывается.
— А, мы, когда учились, только в библиотеке и пропадали. Помню, зададут конспект писать, а в учебниках нужного материала нет, вот и сидим там до десяти вечера. А кушать так хотелось! Местным хорошо было, мама приготовит домашнего, а мы из общежития, сами кормились, как могли. Хорошо, что работала круглосуточно булочная, накупим бубликов с маком по пять копеек и жуём с чаем.
— По пять копеек? Вы шутите? — удивленно переспросила Алла.
— Нет, не шучу. Пирожки с повидлом тоже по пять копеек, с мясом по десять. В то время цены такие были. Разве тебе родители не рассказывали?
— Вы же знаете, что я с ними редко общаюсь, и то без особого желания. Меня бабушка воспитывала. Они всё мотались по свету, а про меня вспоминали, когда день рождения наступал. Подарки надарят и опять уедут. Не нужна я им была. Зачем вообще меня тогда рожали?
— Нельзя так говорить о родителях. Это большой грех! Они давали тебе ровно столько, сколько могли. Ты это поймешь, только, возможно, позже.
— Вряд ли. Вот по бабушке я скучаю очень. А они что есть, что их нет.
— А мне моих очень не хватает. Рано умерли, хотя я уже и взрослой была, но без них мир стал совсем другим, пустым каким-то и грустным.
Фёкла резко замолчала. Что объяснять девочке, которая еще совсем молоденькая и не понимает, какая она счастливая на самом деле и не одна в этой большой и сложной жизни?
На следующий день в планах было первым делом поехать в строительную фирму и договориться о ремонте.
Когда Фёкла показала фотографии её дома, сотрудники удивились.
— Зачем такие сложности? Вам выгоднее новый построить, чем этот ремонтировать, дом слишком старый.
— Да сами вы старые! — возмутилась она. — Он еще вас переживет! Давайте лучше приступим к делу.
После того, как она предложила им заплатить за срочность, было решено уже завтра направить бригаду рабочих в поселок. «Ну слава богу, дело пошло», — обрадовалась женщина и, набрав номер Светланы, попросила её присматривать за строителями. Как всё-таки повезло, что подруга жила совсем рядом.
Наступил ноябрь, а с ним и первые морозы. Ремонт подходил к концу. Из старенького домика получилось красивое современное жилище с крышей из коричневой черепицы, евро окнами с большими форточками, массивной железной входной дверью и наружными стенами, покрытыми кирпичом серого цвета. Во дворе была выложена тротуарная плиточка и разбиты клумбы для цветов, которые Фёкла планировала посадить весной. Внутри дома было установлено газовое отопление, как у Светланы, хотя многие в поселке по-прежнему пользовались в холодное время дровами и углём.
Была проведена вода и установлен санузел, а это значило, что скоро можно будет переезжать. Оставалось доделать паркет, о котором Фёкла мечтала всю жизнь, потому что деревянные полы, покрашенные эмалью, ей никогда не нравились.
Видели бы её предки, покоящиеся в могилах, каким красивым и ухоженным она сделала их старый домик, построенный сотню лет назад! От прежнего вовсе ничего не осталось, лишь стены, покрытые внутри бежевой водоэмульсионной краской. Так как в доме было всего три комнаты и коридор с верандой, Фёкла решила пристроить небольшую кухню. Внутренняя отделка была из дерева, благодаря которому интерьер стал более уютным и добротным. Правда, соседка баба Лида, старушка, долгое время приглядывавшая за домом, когда зашла на кухню, сказала:
— Нельзя на кухне дерево. Оно сильно запах впитывает.
На что Фёкла ответила:
— Баб Лид, я ж не кабана здесь собираюсь опаливать!
Николай после их последней встречи звонил лишь два раза. Первый— когда устроился на новом месте, и второй, в середине октября, — ночью, когда она уже давно спала, спросив, как она себя чувствует, и немало её этим глупым вопросом разозлив.
Светлана всегда была на связи: отчитывалась о проделанной в доме работе, сообщала местные новости и чем занимается. Пятого ноября она позвонила с утра.
— Доброе утро, подружка. Ты не забыла, какой праздник через три дня?
— Доброе, Светочка. Какой? Вроде день рождения у тебя летом, у Саши зимой.
— Так храм!
— Ой, точно. Восьмого ноября, как я могла не вспомнить?
— Нечему удивляться, столько навалилось дел, и в одно время сразу. Ты приезжай обязательно. Гостей у меня немного будет, сестра двоюродная с мужем, и тетка Олька с города приедет.
— Буду, — ответила Фёкла, хотя она не очень любила этот день с детства, но, чтобы уважить подружку, согласилась.
Храм отмечался во всех селах, только в разное время. Это религиозный праздник, берущий свое начало много веков назад, когда на местах, где принималось христианство, открывались церкви. В их поселке этот день пришёлся в день памяти великомученика Дмитрия или, как по-народному называли, Дмитриев День.
Являлись все родственники, близкие и далёкие, садились за стол и ели. Фёкла с детства не понимала суть этого праздника. Суматоха начиналась с самого утра и не прекращалась до позднего вечера. Ей было жаль маму, которая очень уставала, потому что сначала нужно было приготовить много еды, потом встретить гостей, поухаживать за ними, а после их ухода еще убрать и перемыть гору посуды. Причём гости съезжались в разное время. Кто мог с утра явиться, кто-то в обед, а некоторые вообще к ночи. И всех нужно встретить как следует, накормить, да так, чтоб долго есть не хотелось, поговорить, и при этом оставаться весёлой и добродушной хозяйкой, не показывая виду, что от усталости уже валишься с ног.
В автобусе она вдруг почувствовала слабость и забеспокоилась, не заболела ли. Помогать подруге не пришлось, Светлана всё сама приготовила, так как уличные работы уже почти закончились и времени свободного было достаточно. На следующий день начали сходиться гости. Первой явилась Маринка, Светкина сестра, прямо с работы, поела, немного посидела и сказала, что еще заглянет вечером с мужем. Тётка двоюродная приехала в обед вместе с внуком, подростком лет тринадцати, которому было скучно со взрослыми, и он то и дело выходил во двор или сидел в соседней комнате, тупо смотря в телефон. Фёкла за столом почти ничего не ела.
— Что-то ты плохо выглядишь, — сказала Светлана.
— Устала, наверное. Столько всего. На следующей неделе нужно ещё две выставки организовать, хорошо, что девочки с работы помогают, без них я бы точно не справилась. Они и по городам вместо меня ездят, и за фотостудией следят. Я только успеваю командовать и оформлять картины.
— Ты хоть съешь что-нибудь. Я же готовила, старалась.
— Я ем. Помидоры какие вкусные получились, что мы с тобой закатывали. Не могу оторваться.
Фёкла подвинула к себе тарелку с маринованными томатами и начала уплетать один помидор за другим, запивая кисло-сладким рассолом. Светлана посмотрела на подругу удивленно, но ничего не сказала. Поздно вечером пришли сестра с мужем.
— Ну всё, — шепнула Светка подружке на ушко, — теперь пока не напьется, не встанет.
— Он что, пьяница? Никогда бы не подумала, столько хозяйства держит! Быки, свиньи…
— Так он его держит и тут же пропивает с дружками. Маринка устала уже так жить. Позорище. Уйдёт, наверное, от него.
Подруги ещё долго о чём-то своём шептались, но тут в стельку пьяный Денис, так звали мужа Марины, начал выкрикивать какую-то ерунду и при этом рыдать. В итоге все начали его успокаивать, как дитя малое, потом с горем пополам выпроводили семейную пару домой.
Тётка с внуком тоже засобирались, им ещё нужно было заскочить к каким-то дальним родственникам, о которых даже никто и не знал. Александр, хорошо выпивший, завалился спать, а подруги сидели на кухне и разговаривали. Светлана, как прямолинейный человек, задала вопрос:
— Фёкла, ты случайно не беременная?
— Что ты, Светик! Мне сорок восемь лет!
— А чего ты так удивляешься, тебе же не семьдесят. Ты посмотри, сколько женщин рожают после сорока! И помидоры сегодня вон как ела!
— Помидоры вкусные очень, потому и ем.
— Да. Помидоры действительно вкусные, но к врачу обязательно сходи.
— Схожу. Давно не была у своего гинеколога.
— А что Николай? Звонит?
— Пару звонков и всё.
— А ты скучаешь по нему?
— Некогда мне, Свет, скучать, тосковать и прочие слюни пускать.
Фёкла говорила неправду подруге первый раз в жизни: не хотела, чтобы та её жалела. На самом деле думала о нём каждый день, по сто раз заглядывая в телефон, не пропустила ли звонок, одному богу известно, как его ей не хватало. Ругала себя за это, но ничего поделать не могла, потому как прекрасно понимала, что теперь её сердце принадлежит только ему, и верила глубоко в душе, что это взаимно.
В селе Фёкла надолго не задержалась. На следующий день сходила на новый двор, чтобы лишний раз убедиться, всё ли там в порядке, ведь планировала переехать уже в начале декабря и новый год встретить на новом месте. Светлана радовалась, что подружка будет жить рядом, как в детстве.
— Будем в гости ходить каждый день друг к другу и угощения носить, как наши мамы, помнишь?
— Помню, Светочка. Когда вы резали свинью, нам приносили свежатину, потом мы — вам. Только свиней я держать не собираюсь, хлопот много с ними, проще на рынке мясо купить. Вот думаю, может, курочек на яйцо завести, чтоб не скучно было? Посмотрю ещё.
— Кур нужно обязательно, смотри, сколько простора вокруг. Пусть себе пасутся на траве. Хлопот никаких, зато свежее яйцо всегда в доме. Ты теперь сельская женщина, грех ничего не держать.
Вечером Фёкла уехала домой в город, потому что на следующий день планировала посетить своего гинеколога — очень добрую и вежливую женщину, любившую иногда пошутить на тему своей профессии, Викторию Викторовну.
Придя в назначенное время, она немного волновалась. А зря. После осмотра врач торжественно выдала:
— Ну, поздравляю вас! Вы беременны. Срок — примерно двенадцать недель.
У женщины внезапно пересохло во рту, язык начал заплетаться, она с трудом выговорила: «Беременная? Я?» — и начала громко плакать.
— Конечно вы. Успокойтесь, вам теперь нельзя переживать.
Фёкла, всхлипывая и размазывая по лицу тушь, крепко обняла Викторию Викторовну.
— Спасибо вам большое! Вы не представляете, сколько лет я ждала эту новость. Родить ребёнка-моя самая заветная мечта! Только думаю, мне ведь не двадцать, не тридцать и даже не сорок. Смогу ли я выносить?
— Организм у вас крепкий, осложнений не должно быть. Не переживайте. Не вы первая будете рожать в таком возрасте. Вот, я вам анализы написала, которые нужно сдать, и приходите ко мне после завтра, как только они будут готовы.
Счастливая, окрылённая приятной новостью женщина засобиралась домой. По пути зашла на рынок и купила всё, что ей захотелось: маринованные баклажаны «под грибочки» с чесночком и перцем чили, квашеные огурцы, селёдку, крупную и жирную, а когда уже хотела уходить, свернула в сторону, где продавались мясные изделия, и купила кольцо домашней колбасы, так вкусно пахнущей специями, что еле удержалась, чтоб не съесть её сразу.
Как не странно, во время этой беременности её совсем не тошнило, не рвало, как было тогда, когда она потеряла ребенка. Спать тоже не хотелось, поэтому почти каждую минуту Фёкла занималась каким-то делом. Очень хотелось в посёлок, но сначала нужно было закончить дела на работе, которых за время её отсутствия накопилось немало.
Фотовыставки прошли успешно почти во всех запланированных городах, много картин было продано. Осталось провести мероприятие лишь в одном городе, находящемся в другой области, куда Фёкла решила лично поехать, потому что это был родной город Николая — человека, так много значащего в её жизни. О беременности она решила ему сказать чуть позже, а пока терпеливо продолжала ждала от него звонка. Светлане позвонила в тот же вечер.
— Поздравляю, подружка! Господи, наконец-то! Столько лет мечтала о ребёнке! Вот она— сила любви! Ты Коле сообщила? —спросила та.
— Позже. Он занят, не хочу мешать.
— Странная, тебе сейчас его поддержка нужна.
— Прости меня, Светик, но это ты странная, если думаешь, что он примчится ко мне от радости. Я вообще подумаю, стоит ли знать ему о будущем ребенке, которого не планировал.
— Но он любит тебя, этого мало?
— Мало. У него и без меня хватает хлопот. Наверное, поэтому пока ему не нужно знать ничего. И тебе запрещаю рассказывать. Договорились?
— Ладно...— недовольно пробормотала Светка и положила трубку.
В жизни иногда всё может измениться за короткое время. Еще совсем недавно женщина с Черешневой улицы жила, как и многие одинокие люди её возраста. Её жизнь текла однообразно: с утра отправиться на работу, вернувшись, сделать что-то по дому, а там и спать пора. По выходным можно было сидеть у окна, смотреть на улицу, где всегда куда-то спешили люди, наблюдать, как меняется погода; изредка встречаться с дальними родственниками и знакомыми, говорить ни о чем или отвечать на вопросы, на которые совершенно не знаешь ответа.
Сейчас же у неё началась совсем другая жизнь и ответственность за будущего ребенка. Для начала она решила сбавить темп на работе: пусть она чувствует себя хорошо, но лишняя нагрузка на организм может навредить малышу. На следующий день, собрав свой небольшой коллектив, объявила:
— Девочки, так как я скоро переезжаю жить в посёлок и наведываться часто не смогу, вместо себя назначаю Лену, то есть Елену Александровну. Все остальное — как раньше. Последняя выставка-ярмарка пройдет в конце декабря, больше пока не планирую.
Фёкла сейчас больше всего на свете хотела родить здорового ребёночка, девочку или мальчика, неважно, самое главное, что он будет у неё. Просыпалась она теперь не раньше девяти утра, завтракала свежим домашним творогом с фруктами, который запивала любимым яблочным соком. Потом шла на рынок купить себе что-то вкусненькое и по пути всегда заходила на работу. Слава богу, там всё было в порядке, девчата были серьёзными и со всем справлялись, правда, по их совету пришлось нанять еще одного работника, парня лет тридцати пяти, он имел немалый опыт в профессиональной фотосъёмке.
Когда была хорошая погода, Фёкла гуляла в парке, где всегда было много народу: дети с родителями или бабушками, молодые мамочки с колясками, пожилые пары и молодые влюбленные парочки, целующиеся на лавочках.
— Очень. Я как в доме у родителей побывала.
— Ещё поедете?
— Да. Я вообще собираюсь переехать скоро.
— Как? Вы квартиру новую купили?
— Нет. Нет. Я переезжаю в родной посёлок, хочу жить в доме моих предков, ну как-то так. Но сначала ремонт нужно сделать. Там столько работы, не знаю, с чего начинать.
— Я давно хотела у вас спросить. Почему столько лет живёте здесь, на Черешневой? Давно могли купить что-то пошикарнее, в престижном районе, вы ведь не бедная.
— Наверное, для меня это не важно. Главное, чтобы уютно было, и соседи спокойные, Витька, хоть и пьет, но не буянит и добрый. Кстати, а где он? Собака голодная бегает.
— Понятно, где, на гульках. Мы по очереди кормим Розу. Вчера молодожены из третьей квартиры, сегодня вот моя очередь, но я сегодня задержалась, в библиотеку ходила центральную, в интернете не всё есть, оказывается.
— А, мы, когда учились, только в библиотеке и пропадали. Помню, зададут конспект писать, а в учебниках нужного материала нет, вот и сидим там до десяти вечера. А кушать так хотелось! Местным хорошо было, мама приготовит домашнего, а мы из общежития, сами кормились, как могли. Хорошо, что работала круглосуточно булочная, накупим бубликов с маком по пять копеек и жуём с чаем.
— По пять копеек? Вы шутите? — удивленно переспросила Алла.
— Нет, не шучу. Пирожки с повидлом тоже по пять копеек, с мясом по десять. В то время цены такие были. Разве тебе родители не рассказывали?
— Вы же знаете, что я с ними редко общаюсь, и то без особого желания. Меня бабушка воспитывала. Они всё мотались по свету, а про меня вспоминали, когда день рождения наступал. Подарки надарят и опять уедут. Не нужна я им была. Зачем вообще меня тогда рожали?
— Нельзя так говорить о родителях. Это большой грех! Они давали тебе ровно столько, сколько могли. Ты это поймешь, только, возможно, позже.
— Вряд ли. Вот по бабушке я скучаю очень. А они что есть, что их нет.
— А мне моих очень не хватает. Рано умерли, хотя я уже и взрослой была, но без них мир стал совсем другим, пустым каким-то и грустным.
Фёкла резко замолчала. Что объяснять девочке, которая еще совсем молоденькая и не понимает, какая она счастливая на самом деле и не одна в этой большой и сложной жизни?
На следующий день в планах было первым делом поехать в строительную фирму и договориться о ремонте.
Когда Фёкла показала фотографии её дома, сотрудники удивились.
— Зачем такие сложности? Вам выгоднее новый построить, чем этот ремонтировать, дом слишком старый.
— Да сами вы старые! — возмутилась она. — Он еще вас переживет! Давайте лучше приступим к делу.
После того, как она предложила им заплатить за срочность, было решено уже завтра направить бригаду рабочих в поселок. «Ну слава богу, дело пошло», — обрадовалась женщина и, набрав номер Светланы, попросила её присматривать за строителями. Как всё-таки повезло, что подруга жила совсем рядом.
Глава 7. «Храм»
Наступил ноябрь, а с ним и первые морозы. Ремонт подходил к концу. Из старенького домика получилось красивое современное жилище с крышей из коричневой черепицы, евро окнами с большими форточками, массивной железной входной дверью и наружными стенами, покрытыми кирпичом серого цвета. Во дворе была выложена тротуарная плиточка и разбиты клумбы для цветов, которые Фёкла планировала посадить весной. Внутри дома было установлено газовое отопление, как у Светланы, хотя многие в поселке по-прежнему пользовались в холодное время дровами и углём.
Была проведена вода и установлен санузел, а это значило, что скоро можно будет переезжать. Оставалось доделать паркет, о котором Фёкла мечтала всю жизнь, потому что деревянные полы, покрашенные эмалью, ей никогда не нравились.
Видели бы её предки, покоящиеся в могилах, каким красивым и ухоженным она сделала их старый домик, построенный сотню лет назад! От прежнего вовсе ничего не осталось, лишь стены, покрытые внутри бежевой водоэмульсионной краской. Так как в доме было всего три комнаты и коридор с верандой, Фёкла решила пристроить небольшую кухню. Внутренняя отделка была из дерева, благодаря которому интерьер стал более уютным и добротным. Правда, соседка баба Лида, старушка, долгое время приглядывавшая за домом, когда зашла на кухню, сказала:
— Нельзя на кухне дерево. Оно сильно запах впитывает.
На что Фёкла ответила:
— Баб Лид, я ж не кабана здесь собираюсь опаливать!
Николай после их последней встречи звонил лишь два раза. Первый— когда устроился на новом месте, и второй, в середине октября, — ночью, когда она уже давно спала, спросив, как она себя чувствует, и немало её этим глупым вопросом разозлив.
Светлана всегда была на связи: отчитывалась о проделанной в доме работе, сообщала местные новости и чем занимается. Пятого ноября она позвонила с утра.
— Доброе утро, подружка. Ты не забыла, какой праздник через три дня?
— Доброе, Светочка. Какой? Вроде день рождения у тебя летом, у Саши зимой.
— Так храм!
— Ой, точно. Восьмого ноября, как я могла не вспомнить?
— Нечему удивляться, столько навалилось дел, и в одно время сразу. Ты приезжай обязательно. Гостей у меня немного будет, сестра двоюродная с мужем, и тетка Олька с города приедет.
— Буду, — ответила Фёкла, хотя она не очень любила этот день с детства, но, чтобы уважить подружку, согласилась.
Храм отмечался во всех селах, только в разное время. Это религиозный праздник, берущий свое начало много веков назад, когда на местах, где принималось христианство, открывались церкви. В их поселке этот день пришёлся в день памяти великомученика Дмитрия или, как по-народному называли, Дмитриев День.
Являлись все родственники, близкие и далёкие, садились за стол и ели. Фёкла с детства не понимала суть этого праздника. Суматоха начиналась с самого утра и не прекращалась до позднего вечера. Ей было жаль маму, которая очень уставала, потому что сначала нужно было приготовить много еды, потом встретить гостей, поухаживать за ними, а после их ухода еще убрать и перемыть гору посуды. Причём гости съезжались в разное время. Кто мог с утра явиться, кто-то в обед, а некоторые вообще к ночи. И всех нужно встретить как следует, накормить, да так, чтоб долго есть не хотелось, поговорить, и при этом оставаться весёлой и добродушной хозяйкой, не показывая виду, что от усталости уже валишься с ног.
В автобусе она вдруг почувствовала слабость и забеспокоилась, не заболела ли. Помогать подруге не пришлось, Светлана всё сама приготовила, так как уличные работы уже почти закончились и времени свободного было достаточно. На следующий день начали сходиться гости. Первой явилась Маринка, Светкина сестра, прямо с работы, поела, немного посидела и сказала, что еще заглянет вечером с мужем. Тётка двоюродная приехала в обед вместе с внуком, подростком лет тринадцати, которому было скучно со взрослыми, и он то и дело выходил во двор или сидел в соседней комнате, тупо смотря в телефон. Фёкла за столом почти ничего не ела.
— Что-то ты плохо выглядишь, — сказала Светлана.
— Устала, наверное. Столько всего. На следующей неделе нужно ещё две выставки организовать, хорошо, что девочки с работы помогают, без них я бы точно не справилась. Они и по городам вместо меня ездят, и за фотостудией следят. Я только успеваю командовать и оформлять картины.
— Ты хоть съешь что-нибудь. Я же готовила, старалась.
— Я ем. Помидоры какие вкусные получились, что мы с тобой закатывали. Не могу оторваться.
Фёкла подвинула к себе тарелку с маринованными томатами и начала уплетать один помидор за другим, запивая кисло-сладким рассолом. Светлана посмотрела на подругу удивленно, но ничего не сказала. Поздно вечером пришли сестра с мужем.
— Ну всё, — шепнула Светка подружке на ушко, — теперь пока не напьется, не встанет.
— Он что, пьяница? Никогда бы не подумала, столько хозяйства держит! Быки, свиньи…
— Так он его держит и тут же пропивает с дружками. Маринка устала уже так жить. Позорище. Уйдёт, наверное, от него.
Подруги ещё долго о чём-то своём шептались, но тут в стельку пьяный Денис, так звали мужа Марины, начал выкрикивать какую-то ерунду и при этом рыдать. В итоге все начали его успокаивать, как дитя малое, потом с горем пополам выпроводили семейную пару домой.
Тётка с внуком тоже засобирались, им ещё нужно было заскочить к каким-то дальним родственникам, о которых даже никто и не знал. Александр, хорошо выпивший, завалился спать, а подруги сидели на кухне и разговаривали. Светлана, как прямолинейный человек, задала вопрос:
— Фёкла, ты случайно не беременная?
— Что ты, Светик! Мне сорок восемь лет!
— А чего ты так удивляешься, тебе же не семьдесят. Ты посмотри, сколько женщин рожают после сорока! И помидоры сегодня вон как ела!
— Помидоры вкусные очень, потому и ем.
— Да. Помидоры действительно вкусные, но к врачу обязательно сходи.
— Схожу. Давно не была у своего гинеколога.
— А что Николай? Звонит?
— Пару звонков и всё.
— А ты скучаешь по нему?
— Некогда мне, Свет, скучать, тосковать и прочие слюни пускать.
Фёкла говорила неправду подруге первый раз в жизни: не хотела, чтобы та её жалела. На самом деле думала о нём каждый день, по сто раз заглядывая в телефон, не пропустила ли звонок, одному богу известно, как его ей не хватало. Ругала себя за это, но ничего поделать не могла, потому как прекрасно понимала, что теперь её сердце принадлежит только ему, и верила глубоко в душе, что это взаимно.
Глава 8. Сила любви
В селе Фёкла надолго не задержалась. На следующий день сходила на новый двор, чтобы лишний раз убедиться, всё ли там в порядке, ведь планировала переехать уже в начале декабря и новый год встретить на новом месте. Светлана радовалась, что подружка будет жить рядом, как в детстве.
— Будем в гости ходить каждый день друг к другу и угощения носить, как наши мамы, помнишь?
— Помню, Светочка. Когда вы резали свинью, нам приносили свежатину, потом мы — вам. Только свиней я держать не собираюсь, хлопот много с ними, проще на рынке мясо купить. Вот думаю, может, курочек на яйцо завести, чтоб не скучно было? Посмотрю ещё.
— Кур нужно обязательно, смотри, сколько простора вокруг. Пусть себе пасутся на траве. Хлопот никаких, зато свежее яйцо всегда в доме. Ты теперь сельская женщина, грех ничего не держать.
Вечером Фёкла уехала домой в город, потому что на следующий день планировала посетить своего гинеколога — очень добрую и вежливую женщину, любившую иногда пошутить на тему своей профессии, Викторию Викторовну.
Придя в назначенное время, она немного волновалась. А зря. После осмотра врач торжественно выдала:
— Ну, поздравляю вас! Вы беременны. Срок — примерно двенадцать недель.
У женщины внезапно пересохло во рту, язык начал заплетаться, она с трудом выговорила: «Беременная? Я?» — и начала громко плакать.
— Конечно вы. Успокойтесь, вам теперь нельзя переживать.
Фёкла, всхлипывая и размазывая по лицу тушь, крепко обняла Викторию Викторовну.
— Спасибо вам большое! Вы не представляете, сколько лет я ждала эту новость. Родить ребёнка-моя самая заветная мечта! Только думаю, мне ведь не двадцать, не тридцать и даже не сорок. Смогу ли я выносить?
— Организм у вас крепкий, осложнений не должно быть. Не переживайте. Не вы первая будете рожать в таком возрасте. Вот, я вам анализы написала, которые нужно сдать, и приходите ко мне после завтра, как только они будут готовы.
Счастливая, окрылённая приятной новостью женщина засобиралась домой. По пути зашла на рынок и купила всё, что ей захотелось: маринованные баклажаны «под грибочки» с чесночком и перцем чили, квашеные огурцы, селёдку, крупную и жирную, а когда уже хотела уходить, свернула в сторону, где продавались мясные изделия, и купила кольцо домашней колбасы, так вкусно пахнущей специями, что еле удержалась, чтоб не съесть её сразу.
Как не странно, во время этой беременности её совсем не тошнило, не рвало, как было тогда, когда она потеряла ребенка. Спать тоже не хотелось, поэтому почти каждую минуту Фёкла занималась каким-то делом. Очень хотелось в посёлок, но сначала нужно было закончить дела на работе, которых за время её отсутствия накопилось немало.
Фотовыставки прошли успешно почти во всех запланированных городах, много картин было продано. Осталось провести мероприятие лишь в одном городе, находящемся в другой области, куда Фёкла решила лично поехать, потому что это был родной город Николая — человека, так много значащего в её жизни. О беременности она решила ему сказать чуть позже, а пока терпеливо продолжала ждала от него звонка. Светлане позвонила в тот же вечер.
— Поздравляю, подружка! Господи, наконец-то! Столько лет мечтала о ребёнке! Вот она— сила любви! Ты Коле сообщила? —спросила та.
— Позже. Он занят, не хочу мешать.
— Странная, тебе сейчас его поддержка нужна.
— Прости меня, Светик, но это ты странная, если думаешь, что он примчится ко мне от радости. Я вообще подумаю, стоит ли знать ему о будущем ребенке, которого не планировал.
— Но он любит тебя, этого мало?
— Мало. У него и без меня хватает хлопот. Наверное, поэтому пока ему не нужно знать ничего. И тебе запрещаю рассказывать. Договорились?
— Ладно...— недовольно пробормотала Светка и положила трубку.
В жизни иногда всё может измениться за короткое время. Еще совсем недавно женщина с Черешневой улицы жила, как и многие одинокие люди её возраста. Её жизнь текла однообразно: с утра отправиться на работу, вернувшись, сделать что-то по дому, а там и спать пора. По выходным можно было сидеть у окна, смотреть на улицу, где всегда куда-то спешили люди, наблюдать, как меняется погода; изредка встречаться с дальними родственниками и знакомыми, говорить ни о чем или отвечать на вопросы, на которые совершенно не знаешь ответа.
Сейчас же у неё началась совсем другая жизнь и ответственность за будущего ребенка. Для начала она решила сбавить темп на работе: пусть она чувствует себя хорошо, но лишняя нагрузка на организм может навредить малышу. На следующий день, собрав свой небольшой коллектив, объявила:
— Девочки, так как я скоро переезжаю жить в посёлок и наведываться часто не смогу, вместо себя назначаю Лену, то есть Елену Александровну. Все остальное — как раньше. Последняя выставка-ярмарка пройдет в конце декабря, больше пока не планирую.
Фёкла сейчас больше всего на свете хотела родить здорового ребёночка, девочку или мальчика, неважно, самое главное, что он будет у неё. Просыпалась она теперь не раньше девяти утра, завтракала свежим домашним творогом с фруктами, который запивала любимым яблочным соком. Потом шла на рынок купить себе что-то вкусненькое и по пути всегда заходила на работу. Слава богу, там всё было в порядке, девчата были серьёзными и со всем справлялись, правда, по их совету пришлось нанять еще одного работника, парня лет тридцати пяти, он имел немалый опыт в профессиональной фотосъёмке.
Когда была хорошая погода, Фёкла гуляла в парке, где всегда было много народу: дети с родителями или бабушками, молодые мамочки с колясками, пожилые пары и молодые влюбленные парочки, целующиеся на лавочках.
