«Как им не холодно целоваться?» — думала Фёкла, а потом, представив на их месте себя и Николая, улыбалась.
В середине ноября он позвонил, вечером, когда Фёкла сидела за ноутбуком и искала в интернете товары для новорожденных.
— Здравствуй, моя хорошая. Как ты?
— Привет. Все отлично! Ты как?
— Работы много, времени свободного мало, но скажу сейчас главное. Я смогу приехать скоро на пару дней. Только вот не знаю куда. Представь себе, я не знаю, где ты живешь! – произнёс Николай, едва сдерживая смех.
— Я тебе смс сброшу. А когда хоть тебя ждать?
— Двадцать восьмого ноября буду.
— Так свадьба как раз у дочки Светы на следующий день. Представляешь? Мы сможем погулять вместе на ней! Ты не против?
— Нет, конечно! С удовольствием! Так мне приезжать к тебе сразу?
— Да. Свадьбу отмечать будут у нас в городе, ресторан заказан. Я жду тебя.
— До встречи тогда. Я тебя целую.
— И я тебя. Пока.
Фёкла нежно погладила свой живот. «Ну вот, малыш, скоро наш папка приезжает. Но мы ему пока ничего не скажем, хорошо?», — пробормотала она и тут же набрала номер Светланы.
— Добрый вечер, Светик.
— Привет, Фёкла. Что это ты на ночь глядя звонишь? Тебе не плохо?
— Нет, все хорошо. Коля только что звонил, приезжает двадцать восьмого ко мне. Я его на свадьбу пригласила к Кате. Можно?
— Чего задаешь такие глупые вопросы? Нужно даже! Мне главное, чтобы тебе было хорошо. О ребенке сказала?
— Нет, Светочка. И тебя очень прошу не говорить ему ничего, пожалуйста. Я потом обязательно сообщу. Понимаешь, не хочу беспокоить его.
— Как скажешь, тебе виднее, подружка. Это твоя жизнь, твой ребенок, и тебе решать, с отцом он будет расти или нет.
— У ребенка есть я. Это главное. Ну всё, хватит об этом. Я приеду послезавтра в поселок. Хочу вещи кое-какие перевезти на новое место.
— На автобусе, что ли?
— Нет, что ты, меня растрясет. Такси возьму.
— Слава богу, хоть додумалась. А то нашла моду в село на автобусе ездить, при твоих деньгах-то.
— Ничего ты не понимаешь. Я молодость вспоминала. Ведь на выходные так и ездила к родителям, а они меня встречали.
Фёкла почувствовала, что нужно остановить этот разговор, иначе расстроится, что ей категорически запретил врач. Только положительные эмоции!
После разговора она заварила противный на вкус ромашковый чай, который посоветовала ей Виктория Викторовна: «Если разволнуетесь, пейте ромашку и ложитесь спать».
На следующий день Фёкла решила пройтись по магазинам и купить подарок молодым. Фотокартину уже давно приготовила, на ней был изображен букет сирени в красивой хрустальной вазе. Но этого мало, нужно еще что-то полезное для семьи. Зайдя в торговый центр «Пассаж», где работала мамина троюродная сестра Любовь Яковлевна, Фёкла сразу отправилась к ней. Тётю завидела издали. Это была женщина шестидесяти трех лет, низкорослая, с большой грудью и карими, зауженными, как у корейцев, глазами. Любовь Яковлевна почему -то всегда считала себя сестрой Фёкле, но никак не теткой. Девушка однажды пыталась ей объяснить, ещё много лет назад, когда училась в институте, что они не сёстры, а в итоге только разозлила её:
— Тетя Люба, вы мне всё же приходитесь тётей, не сестрой. Потому что ваша мама и моя бабушка были двоюродными сестрами.
— Что ты несёшь, Фёкла?! Какая к черту я тебе тётя? И называй меня по имени, поняла?
— Поняла.
Фёкле это не нравилось, поэтому она всегда без удовольствия заходила к ней в гости на работу, и то, если срочно что-то понадобится или мама попросит.
В советское время тетка Любка работала в центральном универмаге, в отделе женской одежды, и встречаться с ней приходилось не раз. Ещё одной причиной, по которой Фёкла избегала с ней встречаться, была её манера разговаривать. Тётя часто ругалась матом, не стесняясь окружающих людей, и если так случалось, что девушка натыкалась на неё, идя с подружками, она готова была со стыда сгореть. Но, несмотря на такую плохую привычку, Любовь Яковлевна была очень добродушной и щедрой женщиной. Порой её щедрость даже оборачивалась для племянницы проблемами: если она соглашалась на приглашение тёти и заходила к ней в гости, та могла закормить её до такой степени, что болел живот. Иногда водила в кафе, заказывала жаркое в глиняных горшочках, а на десерт — взбитые сливки с шоколадной стружкой. В знак благодарности Фёкла привозила ей домашние продукты: птицу, яйца, сметану, творог, всё, что было дома. Но всё же встречались они крайне редко.
Общительность тётки Любы тоже была чрезмерной, поэтому Фёкла твёрдо решила о беременности ей не говорить: того и гляди, растреплет всем знакомым.
— Фёкла, сколько лет тебя не видела! — обрадовалась Люба и обняла её.
— Ну, лет нет лет, а почти год не виделись.
— Стыдно, конечно, что сестру забываешь. Мы с тобой одни на целом свете остались. Родители наши умерли, царство им небесное, почаще бы видеться. Ты же знаешь, где я живу, и недалеко тебе.
— Всё некогда, Любаша. Ты лучше посоветуй мне подарок молодым на свадьбу, у подруги дочь замуж выходит. Что-то такое практичное и симпатичное.
— Так вот, смотри! — И тётка указала рукой на тёплые пледы самых разных расцветок с красивыми цветами: бежевые, розовые, бордовые, синие. — Я бы посоветовала бежевый, ведь молодая пара, им приятнее укрываться таким будет. Берём?
Фёкла, одобрив, кивнула.
— Спасибо, сестричка, — сказала она и, взяв свёрток, быстро вышла из магазина. «Хорошо, что про личную жизнь не спросила», —облегчённо подумала она, спускаясь по тротуару к себе домой. У порога встретила Виктора, трезвого и побритого, что, бывало, очень редко.
— Привет, Вить.
— Здоров.
— Вить, я на днях вещи буду перевозить, поможешь?
— Чего ж не помочь соседке? Сделаю. А куда это ты собралась?
— На родину. Там дом остался от бабушки.
— Ну, дай бог, что б тебе жилось не хуже, чем на нашей Черешневой.
— Спасибо большое. «На до же, какой вежливый. Видно давно в загуле был и мозги на место стали»,-подумала женщина.
Зайдя к себе, Фёкла начала потихоньку паковать вещи. Решила перевозить частями, в основном одежду, а мебель и посуду лучше оставить, ведь иногда придется и здесь ночевать. Продавать квартиру пока не хотела, время покажет, что делать дальше. Светлана предлагала пустить квартирантов, но об этом не могло быть и речи:
— Не хочу я, чтоб у меня жили чужие люди! — возмутилась Фёкла.
— Так обворовать могут, если квартира будет пустая стоять, ты об этом подумала?
— Что тут красть? Мебель старую и мамин ковер?
— Жаль. Зря пустовать будет. А так хоть деньги какие-то.
— Не в деньгах дело. Может, мне придётся бывать здесь иногда, мало ли.
— Ну, смотри сама. А кто за ней присматривать будет?
— Соседи, конечно, но ключи никому не оставлю.
— Может, сигнализацию поставить?
— Не знаю даже, возможно, придётся. Подумаю ещё.
Она вспомнила, как однажды они с бывшим мужем ездили отдыхать летом на море и не были дома целый месяц, а когда вернулись, всё было покрыто толстым слоем пыли. Поэтому решила, что накроет всю мебель старыми простынями, а пол — целлофановой пленкой. Но до этого дня было ещё далеко.
Фёкла приехала в поселок поздно вечером. На улице было так тихо, что был слышен скрип открывающейся двери у соседей. «С возвращением тебя, дорогая. Со скуки-то не помрёшь?» — сама себя спросила женщина и вошла в теплый дом. Как же в нём стало красиво! Паркет на полу, современная мебель и фотокартины на стена лично ею сделанные. В углу залы стоял большой плазменный телевизор, возле стены— шкаф-купе с зеркалами и огромный раздвижной диван, обитый кожей, всё, как она и мечтала уже очень давно.
Пройдясь по комнатам и присев на диван, Фёкла вдруг вспомнила, как однажды в детстве нацепила на себя новые бабушкины бусы, которые той подарили подруги в день рождения, и начала бегать по всему дому, а за ней гонялась мама — боялась, вдруг дитя порвет их, ведь свекровь сильно огорчится. В итоге Фёкла упала, а бусы рассыпались по полу, и вся семья собирала их: мама с папой, бабушка с дедушкой и сама малышка. Как давно это было! Потом они переехали в новый дом, который построил папа, на другую улицу, по соседству со Светкой, и началась совсем другая жизнь.
К бабушке Соне и деду Фёдору Фёкла прибегала частенько, сама или с подружками. Набегаются за целый день, проголодаются, родители на работе, так скорее к бабе Соне кушать! А там и борщ, и картошка, приготовленные в печке, да все с дымком, а на десерт ряженка с румяной корочкой, компот из черной шелковицы, вкуснятина такая! Накушаются и бегом снова гулять. Печку вскоре снесли, появилась газовая плита, но бабушка была недовольна, говорила, что вкус у еды не такой, а мама отвечала: «Зато быстро и без мороки».
На следующий день Фёкла отправилась за свежими продуктами, потому что в холодильнике кроме замороженных рыбы и мяса, которые на днях принесла Светка, ничего не было. Людей в центре оказалось мало. «Да. Это тебе не город. Привыкай», — подумала женщина и зашла на рынок. Проходя по рядам, всматривалась в лица, может, знакомые встретятся, но продавцы были в основном молодые люди, намного младше её. Зато разнообразие продуктов обрадовало и оказалось ничуть не хуже, чем в городе на центральном рынке. Здесь можно было купить свежее мясо, рыбу; готовые продукты — колбасу, домашнюю буженину, копченое сало и другие вкусности. Хватало и овощей, фруктов, зелени, очень много продавалось домашней консервации, в отдельных рядах можно было купить выпечку: бублики, булочки, кренделя, торты, пироги с разной начинкой и ещё много всего, от чего глаза разбегались. Фёкла купила немного творога, хурмы, которую обожала с детства, и кусочек копченого сала, которого ей очень хотелось ещё со вчерашнего дня. Дойдя до конца овощного ряда, увидела наконец знакомую, бывшую жену её покойного двоюродного дяди, Валентину, и задумалась, подойти или нет.
Это была пожилая семидесятилетняя женщина, низкого роста, худощавая, с короткой стрижкой и седыми волосами, никогда не носившая головной убор, ни летом, ни зимой. Кажется, ей это доставляло удовольствие своего рода: быть не такой, как все. Она торговала сигаретами, зажигалками и ещё чем-то, что в основном покупали мужчины, к тому же и сама любила дымить как паровоз. Фекла её никогда не любила и редко с ней общалась.
Прошлое у неё было тёмное и это настораживало. Первый муж и дочь погибли при пожаре в доме. Что послужило причиной пожара, так и не выяснилось. В ту страшную ночь Вальки дома не оказалось, якобы уехала к родичам в город, а когда приехала на следующий день, дом уже сгорел, и семья тоже. Поговаривали люди, что после такого горя Валентина начала пить сильно и вести не очень порядочный образ жизни. Где она познакомилась со вторым своим мужем, младше её на целых пятнадцать лет, непонятно, только вскоре, и он пристрастился к спиртному, да так, что пришлось лечить его от алкоголизма, и не раз. Родители Геннадия просили женщину оставить его в покое, чтобы парень начал новую жизнь, внуков хотели, но их просьбы на Валентину не действовали, наоборот, злили её еще больше. Вскоре ей само всё это надоело, потому что молодой муж начал не только больше пить, но и погуливать с молоденькими девочками. Этого она терпеть не собиралась и по совету одной знакомой бабки-шептухи решила вылечить его от всех недугов сразу. Что она подливала ему в напитки, неизвестно, только постепенно мужчина начал угасать, с каждым днем всё больше и больше. Его мать плакала от горя, видя, как с её сыном творится что-то страшное, но ничем помочь не могла.
Фёкла однажды увидела дядю и испугалась, потому что выглядел он ужасно: лицо серого цвета и глаза какие-то туманные, еле шел, с трудом дыша. Через месяц он умер. А Валька погоревала для приличия пару недель и снова начала жить, как раньше. Замуж она больше не выходила, боялась, что умрёт и дом останется мужу, чужому человеку, поэтому общалась только со своей роднёй. Люди и сами сторонились её, но это женщину мало волновало, потому что главное для неё было— выпить и закурить.
«Зачем она мне нужна? И не родня ведь вовсе. Только настроение испортит!», — подумала Фёкла и, развернувшись, направилась в сторону здания, где находился полицейский участок. Очень уж ей хотелось хотя бы недолго постоять там, где еще не давно работал Николай. Она смотрела на входную дверь так пристально, как будто сейчас должен был выйти он. Но вышел его бывший помощник Алексей. Заметив женщину, направился к ней.
— Здравствуйте! — крикнул он громко.
— Добрый день. А вы меня что, разве помните?
— Помню, конечно, вы же приходили к нам в участок, когда Николай Васильевич расследовал убийство Зеленковой!
— Да. Было дело. — Фёкла с неохотой вспоминала, как она припёрлась в отделение со своими уликами. Стыдно было до сих пор. И чтобы перейти на другую тему, спросила у парня:
— А что, ваш следователь разве здесь больше не работает?
— Уже нет, его послали в другое место, там очень серьёзное дело, без него точно не обойдутся. Николай Васильевич очень грамотный следователь и быстро все раскручивает, я бы тоже так хотел! — горячо сказал полицейский, даже ногой притопнул.
— Как только его жена это терпит и отпускает надолго?
— Так он не женат, ну, когда-то вроде был, сейчас точно свободен. Но вообще вы верно подметили, мало кто выдержит разъезды. Моя невеста точно нет. Если я задерживаюсь, такое мне закатывает! Но это ведь моя работа. Я ей так и сказал, чтобы думала сейчас, за кого идёт, и потом не жаловалась.
— А она что?
— Да ну её, семь пятниц на неделю. Сегодня одно, завтра другое. Странные вы, женщины!
— Потому что мы хотим, чтоб вы были рядом почаще, а не только по праздникам. До свидания, Алексей. — Фекла замёрзла и решила уже идти, не дай бог простудится, не май-месяц разговоры вести на улице, к тому же сейчас, в её положении, нужно было беречься как никогда.
Опер еще некоторое время стоял и размышлял о том, что ему нужно менять в своей жизни, только пока не понял: девушку или работу?
Фёкла в хорошем настроении шла домой. Значит, её любимый свободный человек! Как она об этом сама не догадалась, ведь понятно было, что если он часто разъезжает по городам, значит, не сидится дома, потому что его там никто не ждёт. Она спешила рассказать об этом Светлане, к которой зашла по пути домой. Но подруги дома не оказалось.
— Поехала с сестрой в город за продуктами, — сказал Александр.
— А мне почему не сказала? Мы же вместе с ней хотели.
— Она сама не ожидала, сестра с мужем ехали в город, вот и она с ними решила. Я-то не могу отвезти на своей развалюхе. Через неделю свадьба. Ресторан рестораном, но нужно и дома ещё приготовить, соседи придут, молодежь утром накормить. Катерина завтра уже приезжает.
Было видно, что мужчина торопится, поэтому Фёкла быстро засобиралась домой:
— У вас сейчас столько хлопот, я обязательно завтра зайду, может, что помочь надо. До свидания, Саш.
Дома Фёкла первым делом сделала себе горячий чай из мяты, как в детстве. Настолько нравилась ей эта душистая трава, что и в зелёный борщ её добавляла, и в супы, и во вторые блюда: к мясу и рыбе, отчего вкус и аромат пищи становился особенным, с нотками свежести. Бывший муж Павел каждый
В середине ноября он позвонил, вечером, когда Фёкла сидела за ноутбуком и искала в интернете товары для новорожденных.
— Здравствуй, моя хорошая. Как ты?
— Привет. Все отлично! Ты как?
— Работы много, времени свободного мало, но скажу сейчас главное. Я смогу приехать скоро на пару дней. Только вот не знаю куда. Представь себе, я не знаю, где ты живешь! – произнёс Николай, едва сдерживая смех.
— Я тебе смс сброшу. А когда хоть тебя ждать?
— Двадцать восьмого ноября буду.
— Так свадьба как раз у дочки Светы на следующий день. Представляешь? Мы сможем погулять вместе на ней! Ты не против?
— Нет, конечно! С удовольствием! Так мне приезжать к тебе сразу?
— Да. Свадьбу отмечать будут у нас в городе, ресторан заказан. Я жду тебя.
— До встречи тогда. Я тебя целую.
— И я тебя. Пока.
Фёкла нежно погладила свой живот. «Ну вот, малыш, скоро наш папка приезжает. Но мы ему пока ничего не скажем, хорошо?», — пробормотала она и тут же набрала номер Светланы.
— Добрый вечер, Светик.
— Привет, Фёкла. Что это ты на ночь глядя звонишь? Тебе не плохо?
— Нет, все хорошо. Коля только что звонил, приезжает двадцать восьмого ко мне. Я его на свадьбу пригласила к Кате. Можно?
— Чего задаешь такие глупые вопросы? Нужно даже! Мне главное, чтобы тебе было хорошо. О ребенке сказала?
— Нет, Светочка. И тебя очень прошу не говорить ему ничего, пожалуйста. Я потом обязательно сообщу. Понимаешь, не хочу беспокоить его.
— Как скажешь, тебе виднее, подружка. Это твоя жизнь, твой ребенок, и тебе решать, с отцом он будет расти или нет.
— У ребенка есть я. Это главное. Ну всё, хватит об этом. Я приеду послезавтра в поселок. Хочу вещи кое-какие перевезти на новое место.
— На автобусе, что ли?
— Нет, что ты, меня растрясет. Такси возьму.
— Слава богу, хоть додумалась. А то нашла моду в село на автобусе ездить, при твоих деньгах-то.
— Ничего ты не понимаешь. Я молодость вспоминала. Ведь на выходные так и ездила к родителям, а они меня встречали.
Фёкла почувствовала, что нужно остановить этот разговор, иначе расстроится, что ей категорически запретил врач. Только положительные эмоции!
После разговора она заварила противный на вкус ромашковый чай, который посоветовала ей Виктория Викторовна: «Если разволнуетесь, пейте ромашку и ложитесь спать».
На следующий день Фёкла решила пройтись по магазинам и купить подарок молодым. Фотокартину уже давно приготовила, на ней был изображен букет сирени в красивой хрустальной вазе. Но этого мало, нужно еще что-то полезное для семьи. Зайдя в торговый центр «Пассаж», где работала мамина троюродная сестра Любовь Яковлевна, Фёкла сразу отправилась к ней. Тётю завидела издали. Это была женщина шестидесяти трех лет, низкорослая, с большой грудью и карими, зауженными, как у корейцев, глазами. Любовь Яковлевна почему -то всегда считала себя сестрой Фёкле, но никак не теткой. Девушка однажды пыталась ей объяснить, ещё много лет назад, когда училась в институте, что они не сёстры, а в итоге только разозлила её:
— Тетя Люба, вы мне всё же приходитесь тётей, не сестрой. Потому что ваша мама и моя бабушка были двоюродными сестрами.
— Что ты несёшь, Фёкла?! Какая к черту я тебе тётя? И называй меня по имени, поняла?
— Поняла.
Фёкле это не нравилось, поэтому она всегда без удовольствия заходила к ней в гости на работу, и то, если срочно что-то понадобится или мама попросит.
В советское время тетка Любка работала в центральном универмаге, в отделе женской одежды, и встречаться с ней приходилось не раз. Ещё одной причиной, по которой Фёкла избегала с ней встречаться, была её манера разговаривать. Тётя часто ругалась матом, не стесняясь окружающих людей, и если так случалось, что девушка натыкалась на неё, идя с подружками, она готова была со стыда сгореть. Но, несмотря на такую плохую привычку, Любовь Яковлевна была очень добродушной и щедрой женщиной. Порой её щедрость даже оборачивалась для племянницы проблемами: если она соглашалась на приглашение тёти и заходила к ней в гости, та могла закормить её до такой степени, что болел живот. Иногда водила в кафе, заказывала жаркое в глиняных горшочках, а на десерт — взбитые сливки с шоколадной стружкой. В знак благодарности Фёкла привозила ей домашние продукты: птицу, яйца, сметану, творог, всё, что было дома. Но всё же встречались они крайне редко.
Общительность тётки Любы тоже была чрезмерной, поэтому Фёкла твёрдо решила о беременности ей не говорить: того и гляди, растреплет всем знакомым.
— Фёкла, сколько лет тебя не видела! — обрадовалась Люба и обняла её.
— Ну, лет нет лет, а почти год не виделись.
— Стыдно, конечно, что сестру забываешь. Мы с тобой одни на целом свете остались. Родители наши умерли, царство им небесное, почаще бы видеться. Ты же знаешь, где я живу, и недалеко тебе.
— Всё некогда, Любаша. Ты лучше посоветуй мне подарок молодым на свадьбу, у подруги дочь замуж выходит. Что-то такое практичное и симпатичное.
— Так вот, смотри! — И тётка указала рукой на тёплые пледы самых разных расцветок с красивыми цветами: бежевые, розовые, бордовые, синие. — Я бы посоветовала бежевый, ведь молодая пара, им приятнее укрываться таким будет. Берём?
Фёкла, одобрив, кивнула.
— Спасибо, сестричка, — сказала она и, взяв свёрток, быстро вышла из магазина. «Хорошо, что про личную жизнь не спросила», —облегчённо подумала она, спускаясь по тротуару к себе домой. У порога встретила Виктора, трезвого и побритого, что, бывало, очень редко.
— Привет, Вить.
— Здоров.
— Вить, я на днях вещи буду перевозить, поможешь?
— Чего ж не помочь соседке? Сделаю. А куда это ты собралась?
— На родину. Там дом остался от бабушки.
— Ну, дай бог, что б тебе жилось не хуже, чем на нашей Черешневой.
— Спасибо большое. «На до же, какой вежливый. Видно давно в загуле был и мозги на место стали»,-подумала женщина.
Зайдя к себе, Фёкла начала потихоньку паковать вещи. Решила перевозить частями, в основном одежду, а мебель и посуду лучше оставить, ведь иногда придется и здесь ночевать. Продавать квартиру пока не хотела, время покажет, что делать дальше. Светлана предлагала пустить квартирантов, но об этом не могло быть и речи:
— Не хочу я, чтоб у меня жили чужие люди! — возмутилась Фёкла.
— Так обворовать могут, если квартира будет пустая стоять, ты об этом подумала?
— Что тут красть? Мебель старую и мамин ковер?
— Жаль. Зря пустовать будет. А так хоть деньги какие-то.
— Не в деньгах дело. Может, мне придётся бывать здесь иногда, мало ли.
— Ну, смотри сама. А кто за ней присматривать будет?
— Соседи, конечно, но ключи никому не оставлю.
— Может, сигнализацию поставить?
— Не знаю даже, возможно, придётся. Подумаю ещё.
Она вспомнила, как однажды они с бывшим мужем ездили отдыхать летом на море и не были дома целый месяц, а когда вернулись, всё было покрыто толстым слоем пыли. Поэтому решила, что накроет всю мебель старыми простынями, а пол — целлофановой пленкой. Но до этого дня было ещё далеко.
Глава 9. Подготовка к свадьбе
Фёкла приехала в поселок поздно вечером. На улице было так тихо, что был слышен скрип открывающейся двери у соседей. «С возвращением тебя, дорогая. Со скуки-то не помрёшь?» — сама себя спросила женщина и вошла в теплый дом. Как же в нём стало красиво! Паркет на полу, современная мебель и фотокартины на стена лично ею сделанные. В углу залы стоял большой плазменный телевизор, возле стены— шкаф-купе с зеркалами и огромный раздвижной диван, обитый кожей, всё, как она и мечтала уже очень давно.
Пройдясь по комнатам и присев на диван, Фёкла вдруг вспомнила, как однажды в детстве нацепила на себя новые бабушкины бусы, которые той подарили подруги в день рождения, и начала бегать по всему дому, а за ней гонялась мама — боялась, вдруг дитя порвет их, ведь свекровь сильно огорчится. В итоге Фёкла упала, а бусы рассыпались по полу, и вся семья собирала их: мама с папой, бабушка с дедушкой и сама малышка. Как давно это было! Потом они переехали в новый дом, который построил папа, на другую улицу, по соседству со Светкой, и началась совсем другая жизнь.
К бабушке Соне и деду Фёдору Фёкла прибегала частенько, сама или с подружками. Набегаются за целый день, проголодаются, родители на работе, так скорее к бабе Соне кушать! А там и борщ, и картошка, приготовленные в печке, да все с дымком, а на десерт ряженка с румяной корочкой, компот из черной шелковицы, вкуснятина такая! Накушаются и бегом снова гулять. Печку вскоре снесли, появилась газовая плита, но бабушка была недовольна, говорила, что вкус у еды не такой, а мама отвечала: «Зато быстро и без мороки».
На следующий день Фёкла отправилась за свежими продуктами, потому что в холодильнике кроме замороженных рыбы и мяса, которые на днях принесла Светка, ничего не было. Людей в центре оказалось мало. «Да. Это тебе не город. Привыкай», — подумала женщина и зашла на рынок. Проходя по рядам, всматривалась в лица, может, знакомые встретятся, но продавцы были в основном молодые люди, намного младше её. Зато разнообразие продуктов обрадовало и оказалось ничуть не хуже, чем в городе на центральном рынке. Здесь можно было купить свежее мясо, рыбу; готовые продукты — колбасу, домашнюю буженину, копченое сало и другие вкусности. Хватало и овощей, фруктов, зелени, очень много продавалось домашней консервации, в отдельных рядах можно было купить выпечку: бублики, булочки, кренделя, торты, пироги с разной начинкой и ещё много всего, от чего глаза разбегались. Фёкла купила немного творога, хурмы, которую обожала с детства, и кусочек копченого сала, которого ей очень хотелось ещё со вчерашнего дня. Дойдя до конца овощного ряда, увидела наконец знакомую, бывшую жену её покойного двоюродного дяди, Валентину, и задумалась, подойти или нет.
Это была пожилая семидесятилетняя женщина, низкого роста, худощавая, с короткой стрижкой и седыми волосами, никогда не носившая головной убор, ни летом, ни зимой. Кажется, ей это доставляло удовольствие своего рода: быть не такой, как все. Она торговала сигаретами, зажигалками и ещё чем-то, что в основном покупали мужчины, к тому же и сама любила дымить как паровоз. Фекла её никогда не любила и редко с ней общалась.
Прошлое у неё было тёмное и это настораживало. Первый муж и дочь погибли при пожаре в доме. Что послужило причиной пожара, так и не выяснилось. В ту страшную ночь Вальки дома не оказалось, якобы уехала к родичам в город, а когда приехала на следующий день, дом уже сгорел, и семья тоже. Поговаривали люди, что после такого горя Валентина начала пить сильно и вести не очень порядочный образ жизни. Где она познакомилась со вторым своим мужем, младше её на целых пятнадцать лет, непонятно, только вскоре, и он пристрастился к спиртному, да так, что пришлось лечить его от алкоголизма, и не раз. Родители Геннадия просили женщину оставить его в покое, чтобы парень начал новую жизнь, внуков хотели, но их просьбы на Валентину не действовали, наоборот, злили её еще больше. Вскоре ей само всё это надоело, потому что молодой муж начал не только больше пить, но и погуливать с молоденькими девочками. Этого она терпеть не собиралась и по совету одной знакомой бабки-шептухи решила вылечить его от всех недугов сразу. Что она подливала ему в напитки, неизвестно, только постепенно мужчина начал угасать, с каждым днем всё больше и больше. Его мать плакала от горя, видя, как с её сыном творится что-то страшное, но ничем помочь не могла.
Фёкла однажды увидела дядю и испугалась, потому что выглядел он ужасно: лицо серого цвета и глаза какие-то туманные, еле шел, с трудом дыша. Через месяц он умер. А Валька погоревала для приличия пару недель и снова начала жить, как раньше. Замуж она больше не выходила, боялась, что умрёт и дом останется мужу, чужому человеку, поэтому общалась только со своей роднёй. Люди и сами сторонились её, но это женщину мало волновало, потому что главное для неё было— выпить и закурить.
«Зачем она мне нужна? И не родня ведь вовсе. Только настроение испортит!», — подумала Фёкла и, развернувшись, направилась в сторону здания, где находился полицейский участок. Очень уж ей хотелось хотя бы недолго постоять там, где еще не давно работал Николай. Она смотрела на входную дверь так пристально, как будто сейчас должен был выйти он. Но вышел его бывший помощник Алексей. Заметив женщину, направился к ней.
— Здравствуйте! — крикнул он громко.
— Добрый день. А вы меня что, разве помните?
— Помню, конечно, вы же приходили к нам в участок, когда Николай Васильевич расследовал убийство Зеленковой!
— Да. Было дело. — Фёкла с неохотой вспоминала, как она припёрлась в отделение со своими уликами. Стыдно было до сих пор. И чтобы перейти на другую тему, спросила у парня:
— А что, ваш следователь разве здесь больше не работает?
— Уже нет, его послали в другое место, там очень серьёзное дело, без него точно не обойдутся. Николай Васильевич очень грамотный следователь и быстро все раскручивает, я бы тоже так хотел! — горячо сказал полицейский, даже ногой притопнул.
— Как только его жена это терпит и отпускает надолго?
— Так он не женат, ну, когда-то вроде был, сейчас точно свободен. Но вообще вы верно подметили, мало кто выдержит разъезды. Моя невеста точно нет. Если я задерживаюсь, такое мне закатывает! Но это ведь моя работа. Я ей так и сказал, чтобы думала сейчас, за кого идёт, и потом не жаловалась.
— А она что?
— Да ну её, семь пятниц на неделю. Сегодня одно, завтра другое. Странные вы, женщины!
— Потому что мы хотим, чтоб вы были рядом почаще, а не только по праздникам. До свидания, Алексей. — Фекла замёрзла и решила уже идти, не дай бог простудится, не май-месяц разговоры вести на улице, к тому же сейчас, в её положении, нужно было беречься как никогда.
Опер еще некоторое время стоял и размышлял о том, что ему нужно менять в своей жизни, только пока не понял: девушку или работу?
Фёкла в хорошем настроении шла домой. Значит, её любимый свободный человек! Как она об этом сама не догадалась, ведь понятно было, что если он часто разъезжает по городам, значит, не сидится дома, потому что его там никто не ждёт. Она спешила рассказать об этом Светлане, к которой зашла по пути домой. Но подруги дома не оказалось.
— Поехала с сестрой в город за продуктами, — сказал Александр.
— А мне почему не сказала? Мы же вместе с ней хотели.
— Она сама не ожидала, сестра с мужем ехали в город, вот и она с ними решила. Я-то не могу отвезти на своей развалюхе. Через неделю свадьба. Ресторан рестораном, но нужно и дома ещё приготовить, соседи придут, молодежь утром накормить. Катерина завтра уже приезжает.
Было видно, что мужчина торопится, поэтому Фёкла быстро засобиралась домой:
— У вас сейчас столько хлопот, я обязательно завтра зайду, может, что помочь надо. До свидания, Саш.
Дома Фёкла первым делом сделала себе горячий чай из мяты, как в детстве. Настолько нравилась ей эта душистая трава, что и в зелёный борщ её добавляла, и в супы, и во вторые блюда: к мясу и рыбе, отчего вкус и аромат пищи становился особенным, с нотками свежести. Бывший муж Павел каждый
