Туман

День был в самом разгаре, когда пригородный поезд, прорезая полотно хвойного леса, приближался к станции Луговка. Следующая остановка предстояла в Данилове, крупном посёлке городского типа. Основная часть пассажиров собиралась выходить именно там. Лишь двое из них начали пробираться к выходу, когда электричка снизила скорость.
       — Станция Луговка, — послышалось во всех вагонах.
       Молодой мужчина вместе со своей спутницей ждал, когда же откроются двери. Наконец это произошло. Мужчина спрыгнул на платформу и подал даме руку.
       — Ну вот мы и приехали на мою малую родину, — сообщил мужчина, поправляя тяжёлый рюкзак, обременявший его спину.
       — Слава Богу, Костя, я уже думала, умру в этой душной электричке. Надо было вчера вечером ехать.
       — Ошибаешься, лапуль, — возразил мужчина, — вчера вечером было бы ещё хуже. По пятницам из Москвы все на выходные за город прутся. Знаешь, какая давка в электричках в это время? А сегодня спокойненько так доехали. Ну да, жарко. А что ты хочешь — июль. Зато глянь, какая красота!
       — В самом деле красиво, — согласилась с Костей девушка и поправила свои длинные чёрные волосы, — а почему мы вышли на одну станцию раньше? Твоя мама же в Данилове живут.
       — Совершенно верно, Машенька, в Данилове. Просто это, считай, центр посёлка. Его местные городом называют. Не такой он большой, конечно, как Москва, но всё же. Луговка — это самая его окраина, отсюда до моего дома пешком можно дотопать, вон тот лесок пересечём и уже выйдем к крайним домам.
       — Хорошо хоть, не по полю какому-нибудь тащиться, — сказала Маша, — в лесу прохладно.
       — Это точно.
        Константин и Мария, взявшись за руки, перешли пути и вступили на грунтовую дорогу, ведущую через лес. Солнце стояло в зените и не щадило жителей средней полосы, было жарко почти как на юге, только моря не хватало.
       Над головами путников смыкались ветви деревьев, образуя тенистый тоннель.
       — А волки здесь водятся? — поёжившись от собственного предположения, спросила девушка.
       — Да какие волки! — засмеялся Константин. — Рядом город. Они и близко не подойдут к его окраине.
       — Но рядом так же и обширные леса, — отозвалась Маша.
       — Это да, — согласился с ней мужчина, — только волков здесь не видели уже лет тридцать. К тому же у меня с собой оружие. Тебе нечего бояться.
       — Хорошо, что ты взял с собой пистолет. Разве тебе не надо было его сдать перед отпуском?
       — Я сдал. Служебный. А это личное оружие. Разрешение тоже взял на ношение и удостоверение. Не волнуйся, проблем не будет.
       — Вот и хорошо, — улыбнулась девушка, — должно быть всё по закону, по правилам.
       — Ты у меня стала такая цивильная, не то что раньше, — весело проговорил Константин, — сразу видно, что москвичка.
       — Я серьёзно, Костя, — надула очаровательные губки Маша, — будет плохо, если вдруг какая проверка, а у тебя пистолет этот, а разрешения на ношение нет...
       — Да забей, — рассмеялся Константин, — это тебе не мегаполис, на улицах не останавливают с просьбой предъявить документы. К тому же здешние коллеги все меня знают. Я же с ними учился и работал какое-то время.
       — Так и быть, успокоил, — ответила девушка.
        Они шли и болтали. Костя смеялся над тем, как его подруга реагирует на комаров и визжит при появлении каких-либо других насекомых. Он называл её городской неженкой, а она притворно обижалась, а потом бросалась на него, стараясь догнать. Он же, смеясь, убегал с дороги и прятался за толстыми стволами.
       — Иди на дорогу, Костя! — позвала друга Маша. — А то клещей насобираешь.
       — Уж чего чего, а этого бояться глупо. Ты забываешь, что я сотрудник уголовного розыска, мне попадались противники и пострашнее.
       — Я серьёзно, Костя, энцефалитный клещ — это не шутки.
       — Да я всё детство провёл в этих лесах. Мы с пацанами то в зарницу здесь играли, то шалаши строили, и никто даже не парился, если клещ вцепится. Сейчас прям все такие нервные стали.
        Они ещё долго беззлобно спорили. За разговорами путники не заметили, как из леса выплыл белёсый туман. Он стелился по земле ватными клочьями. Стало вдруг тихо, даже птицы перестали щебетать.
       — Что это такое? — встревожилась Маша.
       — Что?
       — Туман.
       — Ну и что, — пожал плечами Константин.
       — Сейчас середина дня, жара. Откуда туман? Он ведь обычно утром или под ночь появляется.
       — Ну туман и туман, — ответил мужчина.
       — Да, но откуда? — не унималась его спутница.
       — Откуда же мне знать? Я ж не климатолог какой.
       — А водоём поблизости есть какой-нибудь? — поинтересовалась Маша.
       — Есть. Недалеко отсюда озеро. В лесу. Оттуда, наверное, ползёт. Вода испаряется...
        Он не договорил, потому что тишину разорвал зловещий вой. Этот пугающий звук разливался по окрестностям, заползая в душу и порождая там отчаянный ледяной ужас. Маша побледнела. Жуткий вой звенел в ушах, заставляя сердце замереть.
       — Ты... говорил, что здесь нет волков... — пролепетала девушка и прижалась к Константину.
       — Нет... или не было, — пробормотал рассеянно Костя и достал оружие.
       Он взял возлюбленную за руку и поспешно повёл её по дороге. Они шли быстро и молча, надеясь, что завывание больше не повторится. Наконец впереди показался просвет между деревьями. Влюблённые поспешно выбежали из леса и, к своему облегчению, увидели одноэтажны домики.
       — Вот и окраина Данилова, — указал Костя на дома, — видишь тот, с зелёной крышей? Это мой. С отцом его красили. Цвет приятный такой.
       Они зашагали бодрее. Страх остался за спиной. Лай собак и мычание коров успокаивали нервы. Когда они дошли до посёлка, то увидели, что им навстречу идёт какой-то человек в форме. Костя пригляделся, а потом радостно воскликнул:
       — Петька, здорово!
       Молодой полицейский прищурил маленькие глазки и, узнав приятеля, расплылся в улыбке.
       — Ну здорово! Сколько лет, сколько зим! Давненько не виделись, — приветствовал односельчанина Пётр, местный участковый.
       — Позволь тебе представить мою невесту Марию, — произнёс Константин.
       — Очень приятно, — ещё шире улыбнулся участковый.
       — Рассказывай, как у вас дела тут? Преступный мир трепещет? — спросил полицейский.
       — Теперь трепещет, — вдруг помрачнел Пётр, — и не только преступный мир, но и все жители напуганы.
       — А что такое? — удивился Константин.
       — Тут какая-то чертовщина началась... В посёлке за последние две недели произошла серия загадочных убийств. Все жертвы — члены банды Кривого или их знакомые.
       — Ну, здесь как раз ничего загадочного нет, — усмехнулся Костя, — бандитские разборки. Обычное дело.
       — Да нет... — возразил участковый, — это не разборки... что-то их убивает, понимаешь?
       — В каком смысле что-то? — переспросил полицейский.
       — Какая-то потусторонняя хрень, — понизив голос, сказал Пётр. — Бугай, помнишь такого?
       — Да, прекрасно помню. Угон автомобилей...
       — Да, да, он самый, — затараторил участковый, — две недели назад был найден на окраине посёлка с перегрызенным горлом.
       Маша сразу вспомнила про зловещий вой и стала нервно переступать с ноги на ногу, прижимаясь к жениху.
       — Бродячие собаки? — предположил Костя.
       — Волк, — ответил участковый.
       — Волк? — переспросил мужчина.
       — Так точно. Экспертиза показала. Шерсть на трупе волчья, следы на месте преступления тоже. Но не всё так просто. На груди жертвы кто-то вырезал ножом надпись: «Плохой мальчик». Насколько я знаю, волки пользоваться ножами не умеют, буквы тем более не знают.
       — Может, кто-то нашёл Бугая уже мёртвого и вырезал у него на груди эту надпись? Многие его ненавидели.
       — Да нет, — отклонил это предположение Пётр, — экспертиза показала, что надпись эту делали, когда Бугай ещё живой был. То есть это сделал убийца.
       — Прям оборотень какой-то, — пробормотал Костя, — и ножом орудует, и глотку перегрызть может.
       — Так это ещё не всё, — таинственным голосом промолвил участковый, — как показывает свидетельница, за несколько часов до гибели Бугай получил странную записку. Она лежала на пороге его дома. Обычный лист бумаги, свёрнутый в трубочку. Свидетельница говорит, что, когда Бугай развернул лист, на нём было написано: «Плохой мальчик».
       — Во как! — воодушевился Костя, почувствовав, как в нём просыпается профессиональный интерес.
       Пётр достал сигарету и закурил.
       — А через три дня вновь обнаружили труп. Картина та же: надпись на груди и перегрызенное горло. На это раз это был Санька Лихой.
       — Ну, этого даже не жалко, — презрительно поморщился Костя, — земля стала благороднее после смерти такого подонка.
       — Здесь ты прав, однако преступление есть преступление, и его надо расследовать. Тем более что Лихой не последняя жертва. Вчера погиб Кира Осипов.
       — А, этот, которого мы тогда задерживали по делу об избиении бабульки.
       — Совершенно верно, дружище, — подтвердил Пётр.
       — И что, у этого тоже надпись на груди вырезана и глотка разорвана?
       — Да. Всё так, да ещё записку у него в кармане нашли с теми же словами: «Плохой мальчик», — отозвался участковый, — но, что самое интересное, люди говорят, в дни убийств недалеко от места преступления откуда ни возьмись возникал туман.
       — Туман! — одновременно вскричали Константин и Мария.
       — Туман, — вытаращился на них Пётр, — а чего вы так всполошились?
       — Да мы только сейчас видели туман, — объяснил Костя, — шли от станции через лес. Вдруг белёсые клочья по земле поползли...
       — А потом мы услышали вой, — не сдержав волнения, добавила Маша.
       — Блин, — проронил Пётр, — значит, сегодня опять кого-то убьют, надо предупредить коллег. Ладно, заболтался я с вами.
       Он хотел было уйти, но вдруг резко развернулся и с каким-то смущением проговорил:
       — Кость, у меня, кстати, для тебя безрадостные новости.
       — Что ещё? — встрепенулся полицейский.
       — Брат твой, Лёнька, условный срок получил.
       — Что?!
       — Да то... связался он с этими подручными Кривого, попался на краже. Так как несовершеннолетний, обошлось пока всё. Отделался условным. Но ты проведи, так сказать, беседу профилактическую.
       — Проклятье! — расстроился Костя. — Мать мне ничего не говорила.
       — Да, она считает себя опозоренной, постеснялась, должно быть, тебе сказать. Или побоялась, что приедешь, взгреешь брата как следует.
       — Вероятно, — согласился с предположением Костя.
       — Ладно, бывай. Я пошёл.
       На этот раз Пётр действительно ушёл, а Костя, пыхтя от гнева, сверкал глазами.
       — Малолетний недоумок! — ворчал он. — Вот осёл! Связаться с этим дерьмом! Действительно, позорит и мать, и меня, и честное имя покойного отца!
       — Успокойся, — уговаривала его Мария, — переходный возраст и всё такое, ты же сам всё понимаешь. Вспомни как мы с тобой познакомились, ты тогда продержал меня в отделении целую ночь.
       — Да уж,— пробубнил Костя, — если бы не я, светил бы тебе тоже условный срок. Ох, молодёжь бестолковая!
       — Ой, ой, умный нашёлся! Ты всего-то на семь лет меня старше, дядя, — хихикнула девушка.
       — Но мне-то мать могла сказать, — с досадой произнёс полицейский.
       — Не хотела, чтобы в семье кто-то знал, — объяснила поведение женщины Мария. — Да и сам ты хорош, звонишь ей редко, навещаешь и того реже.
       — Тут ты права, — вздохнул мужчина, — виноват я, конечно.
        Они взялись за руки и продолжили свой путь к Костиному дому. У калитки их оглушил звонкий лай.
       — Привет, Джек! — крикнул Константин здоровенному рыжему псу, которому подбежать к хозяину не давала железная цепь.
       Костя подошёл к животному и потрепал его за ухом. Джек довольно завилял хвостом, но, покосившись на Машу, зарычал.
       — Это свои, Джек, — сказал Костя. — Маш, пойдём в дом.
       Он проводил девушку к крыльцу, потом уверенно поднялся по ступенькам и открыл дверь.
       — Мам! — закричал он. — Мы приехали.
       — Ах, сыночек мой, — послышался жалобный, почти всхлипывающий голос, — наконец-то!
       Мария, войдя следом за Костей в дом, увидела низенькую щуплую женщину лет шестидесяти.
       — Мам, это моя Маша, — с нежностью в голосе проговорил мужчина.
       — Очень приятно,— улыбнулась хозяйка дома, — я Лариса Павловна.
       — Очень приятно, — в свою очередь сказала Мария.
       — Ну что же мы стоим, — спохватилась Лариса Павловна, — обед ведь стынет. Мойте руки и за стол.
        После обмена любезностями и вкусной трапезы Костя осторожно поинтересовался у матери:
       — Где Лёнька?
       — Да гуляет где-то, — ответила мать и вздохнула, поправив очки в круглой оправе.
       — Мне тут сорока на хвосте новости про него принесла... Не хочешь рассказать?
       — И сороку эту, наверное, Пётр зовут, — догадалась женщина и снова вздохнула, — да чего тут рассказывать, Костя? От рук Лёнька совсем отбился. Давай лучше о вас поговорим. Вы, Мария, чем занимаетесь?
       — Я студентка музыкального училища имени Гнесиных, отдел вокального искусства. Учусь на третьем курсе.
       — Надо же, как интересно, — восхищённо промолвила Лариса Павловна, — вы, должно быть, с Костей на каком-нибудь концерте классической музыки познакомились?
       Маша растерянно посмотрела на возлюбленного.
       — Э... не совсем так... — протянул Костя, — об этом потом. Ты от темы-то не уходи, я ведь ещё не закончил разговор про Лёнчика.
        Пока длилась эта беседа, в центре Данилова, в отделении полиции, молодой сотрудник, сын самого начальника полиции, решив пообедать, собирался выйти из своего кабинета. Однако, как только открыл дверь, тут же отпрянул от неё. На пороге лежала тряпичная кукла со злобным, нарисованным чёрным маркером лицом. Полицейский, узнав эту куклу, побледнел. Рядом с куклой лежал лист бумаги, свёрнутый в трубочку. Полицейский моментально вспотел. Он осторожно подошёл к двери и выглянул в коридор. Пусто! Потом молодой человек трясущимися руками поднял записку и развернул её. Нельзя сказать, чтобы содержание записки стало для него неожиданностью. Нет, напротив, с тех пор как начались эти загадочные убийства, он боялся получить подобное послание. И вот свершилось! Кто-то проник в хорошо охраняемый полицейский участок и подложил под дверь это пугающее письмо. Надпись гласила: «Плохой мальчик». Полицейский занервничал. Он схватил графин, налил воды в гранёный стакан и принялся судорожно глотать. Руки его дрожали. Полицейский стал звонить отцу, но тот был в отпуске и уехал на рыбалку, как назло, туда, где связь очень плохая.
       — Твою ж мать! — выругался сын начальника полиции и принялся набирать другой номер.
       — Алло, чего тебе? — послышался грубый бас.
       — Кривой! Тут это... кукла и записка.
       — Влад, ты серьёзно? — голос встревожился.
       — Ты же обещал, что изловишь эту мразь, которая убивает наших... теперь она и за мной придёт!
       — Ты сейчас где? — спросил Кривой.
       — Где, где! В участке! — почти взвизгнул Влад.
       — Ну, уж там-то тебе точно ничего не угрожает, — произнёс Кривой уже более спокойно, — не боись, я сейчас подъеду. Может, изловим этого гада.
        После таких слов Влад немного успокоился и прекратил телефонный разговор. Он присел на краешек кресла, запрокинул назад голову и закрыл глаза. Молодой человек не видел, как в щель между дверью и полом в кабинет медленно вползает туман. Только учуяв неприятный гнилостный запах, Влад открыл глаза. И тут же в ужасе закричал, потому что весь кабинет заволокло туманом. Полицейского охватила паника, и он пулей выскочил сперва из кабинета, а затем и из участка.
       — Что это с ним? — удивился дежурный на проходной.
       Влад мчался по улицам, не разбирая дороги. Он хотел вновь позвонить Кривому, но обнаружил, что забыл в кабинете телефон, а возвращаться туда не собирался.