Я застыла, приоткрыв рот, продолжая пристально за ним наблюдать. Он вдруг спланировал прямо на пол, и над ним тотчас показалась сморщенная рожица знакомого домового. Интересно, и что он здесь забыл? Обычно ведь в столовой любит околачиваться! Я осторожно кивнула ему головой, домовой тут же это заметил и радостно улыбнулся, чуть подпрыгивая и махая лапами, а потом стал как-то странно корчить рожицы, выпучивать глазки-бусинки и подавать непонятные знаки, я же в ответ только вздыхала и непонимающе пожимала плечами. В общем, ужас какой-то! Хорошо, что остальные этого не видели, иначе то ли от смеха, то ли от испуга лежали бы на полу и бились в истерике. Несколько раз я даже попыталась ответить этому хулигану, но заработала только замечание от господина Томпсона и высокомерный взгляд от Николсона – в общем, как всегда полный набор. Едва дождавшись окончания собеседования я в первых рядах устремилась из кабинета, но наглый аспирант остановил меня на самом взлете.
– Студентка… простите, забыл ваше имя! Останьтесь! – приказал он.
«Ну, и тон!» – мысленно возмутилась я, но задержаться все же пришлось. Когда мы остались только втроем, Николсон продолжил:
– Неужели вас не учили, что в присутствии старших нужно вести себя более сдержанно?!
Я удивленно приоткрыла рот: о чем это он?
– Что вы нам тут пытались показать две минуты назад? Как вам до зубного скрежета надоел научный руководитель, который столько сил тратит на ваше образование и воспитание?
Я мысленно ахнула: ну и глупость!
– Или я – за то, что помогаю уважаемому профессору научить вас хоть чему-нибудь?
Ага! Это он, наверное, про то, как я утихомиривала своего приятеля-домового. Ну да, ведь никто из них не видел, что он тут вытворял, впрочем, и сейчас вытворяет, выплясывая на полу танцы какого-то туземного племени, еще и подмигивает мне, зараза такая, смешно ему видите ли, ну а мне что прикажете делать, когда тут уставились на тебя две пары рассерженных глаз и ждут покаяния, а мне в этот момент расхохотаться хочется.
– Студентка, Наталия Ливси! – рявкнул профессор, – Имейте хоть каплю уважения к тому, кто сейчас стоит перед вами.
«К домовому, что ли?!» – фыркнула я и, не выдержав больше, широко улыбнулась.
Глаза аспиранта в тот же момент налились кровью, профессор тоже покраснел, надул щеки и гаркнул:
– Вон!!!
Я подскочила и икнула от испуга.
– Вон отсюда! – снова заорал он.
Я вылетела за дверь и только уже в коридоре смогла успокоиться и прийти в чувство, ругая на чем свет стоит глупого домового, ну и себя конечно же. Вот только что своими собственными руками я на столько отдалила заветный экзамен, что он вообще исчез за горизонтом. «Ну, почему мне так не везет?!» – подумала с горечью и поплелась в общежитие, а на пол пути опять увидела этого пакостника, который спокойно сидел под большим фикусом и жевал булку. Я специально сделала вид, что не замечаю его, но домовой кинулся мне под ноги, ухватил за подол платья лапками и забормотал:
– Натонька-красавица, ну не злись на меня! Лучше угости чем-нибудь!
Я демонстративно отвела взгляд и сделала вид, что не слышу.
– Ну, не обижайся! Не обижайся! – снова запричитал он, – Я ведь по делу важному к тебе пришел, а ты вместо благодарности от меня отворачиваешься. Вот никто бедного домового не любит! – обиженно забормотал он, заморгал, и стал растирать лапой грязь по мордочке, делая вид, что горько плачет. «Ну, и актер! Да такому только в театре играть!» – подумала, уже давно выучив все его хитрости.
– Не веришь?! – проворчал он, мгновенно перестав елозить грязь.
– Почему же? Верю! – ответила я, а затем добавила, – Но слушать все равно не стану.
– Ну, и зря! А меня дерево, между прочим, прислало, – проворчал домовой.
Я тут же остановилась, вспомнив в момент это наглое существо, растущее в глубине парка, и спросила:
– И что оно хотело?
– Ишь хитрая какая! Дашь угощение – скажу! – ехидненько проговорил домовой, устраиваясь снова у вазона с фикусом.
Вот вымогатель! Я порылась в сумке, но кроме прошлогодней печеньки больше ничего не нашла.
– На! – сказала мелкому и отдала свою находку.
Мохнатик протянул лапку, взял угощение, обнюхал его со всех сторон. Его физиономия сморщилась, а печенька тут же исчезла в небольшом мешочке, висевшим у него на поясе.
– Ладно, принимается, – проворчал он, – Только в следующий раз уж будь добра угощай чем-нибудь посвежее да повкуснее.
Я хмыкнула. Надо же, еще и перебирает! Но в слух спорить не стала, тратить еще и на это время я не собиралась. Теперь мне наверняка придется из кожи вон вылезть, чтобы хотя бы допуск к экзамену получить.
– В общем дерево просило напомнить, что ты ему кое-что обещала.
– Тьфу ты! – воскликнула, – Я думала и вправду что-то срочное.
Домовой обиженно покачал головой.
– Передал, что велели. И ты бы это… – он на несколько секунд замялся, но потом все же продолжил, – поаккуратней с ним, что ли.
Я удивленно посмотрела на него. В первый раз мохнатик предупреждает меня таким серьезным тоном, а не шуточками-прибауточками изъясняется.
– А что не так? Вроде дерево, как дерево, – попыталась выудить у него новые подробности.
– Не знаю, – протянул домовой, – только наши все его немного побаиваются. Уж больно у него глаза страшные, того и гляди огнем прожгут, да и странное в нем что-то есть. Ты бы с ним, Натка, водилась поменьше, – добавил он под конец.
Я пожала плечами, больше обещанного вроде и не собираюсь, но вот сегодня явится к нему все-таки нужно и свое слово сдержать.
Решив не откладывать в долгий ящик эту встречу, я свернула в парк и помчалась уже по знакомой дорожке в самую его неухоженную часть, где в зарослях шиповника и рос этот наглец.
– Как дела?! – крикнула ему первое, что пришло в голову.
Дерево заскрипело, зашумело своими ветвями и на меня тут же уставилось два раскаленных уголька.
– Воспитанные девушки для начала здороваются, а потом уже вопросы задают, – проворчало оно недовольно.
А я мысленно застонала, поджав обиженно губы: уже несколько раз за сегодня меня в этом обвиняют. Сразу же вспомнился вездесущий аспирант, который все время обличительно смотрел на меня, и противный профессор, которому ничего не нравилось. Но то хотя бы люди, а тут и вовсе дерево! Ему и разговаривать-то не положено, не то что поучать.
Я бросила сумку на землю, села рядом с ней и обиженно замолчала, глядя куда-то вдаль на по-осеннему хмурое небо.
– Эй! Ты что обиделась?! – спросили меня тут же.
«Тучки… тучки… так и дождик может начаться…» – думала я, демонстративно задирая нос к верху.
Внезапно с моей головы слетела шапка и упала в кучу желтых листьев.
– Это что еще за номер?! – воскликнула громко и рассерженно уставилась прямо в глаза этому невежде, – Если будешь так себя вести, больше не приду!
– Ну, во-первых, ты пообещала, – спокойно стало перечислять дерево, – Во-вторых, сама виновата. Разве можно игнорировать своего собеседника? Это по меньшей мере не вежливо. В-третьих, садись уже ко мне ближе и начинай делиться новостями, мне тут птичка на хвосте принесла, что у тебя появились проблемы.
«Эх, оборвать бы той птичке хвост», – подумала я расстроенно и рассказала все про незавидную долю студентов еще при господине Эботе, а потом и на личности нового научного руководителя и его помощничка перешла, с ними у меня вообще не заладилось с самого начала, затем упомянула необычные задания, которыми нас теперь постоянно мучили – в общем, выговорилась и с удивлением заметила, что стало намного легче. При чем в отличии от соседок по общежитию меня ни разу не перебили охами и ахами по поводу симпатичного молодого аспиранта или импозантного господина Томпсона. «Все же есть один огромный плюс в том, чтобы делиться наболевшим с совершенно посторонними», – подумала я, с нетерпением ожидая услышать чужое мнение. «Неужели еще раз обвинит в невоспитанности? А что? Это оно может!» – думала я, с подозрением вглядываясь в яркие угольки глаз. Но дерево повело себя совершенно неожиданно: оно вдруг заволновалось, зашелестело сухими листьями, несколько из них даже плавно опустились мне на макушку, сухие ветки потянулись и внезапно ухватили за пальто, притянув к могучему стволу.
– Что тебе нужно?! – испуганно закричала я, но на вопрос ответа так и не получила.
Вместо этого два мрачных багровых глаза пронзали меня теперь словно лазеры.
– Опиши этого самого аспиранта и профессора подробнее, – зашипело дерево каким-то словно чужим голосом.
Я испуганно дернулась, пытаясь освободиться, но держали меня крепко.
– Не бойся! – проговорило оно все с тем же шипением, – Просто сделай то, о чем прошу, тебе ведь это не сложно?!
– Нет, – я замотала головой из стороны в сторону и заговорила, – Ну, один, который постарше, то есть наш преподаватель, высокий такой, с небольшой бородкой-клинышком, симпатичный, только вот глаза мне его не нравятся, блеклые какие-то и взгляд такой холодный.
Я на секунду умолкла, раздумывая, правильно ли передала то, что почувствовала совсем недавно.
– Интересно, интересно, – подбодрил меня собеседник.
И я продолжила:
– А второй, который молодой, весь такой видный, глаза темные, большие, брюнет, волосы чуть вьются, сам высокий, широкоплечий – в общем красивый, только вот характер мерзкий. Да, и еще… – вдруг вспомнила я, – у него на запястье так странно родинки расположены маленьким треугольничком. Я на это внимание обратила, когда он свои ручонки к моей работе тянул.
– Да, да, да… Очень интересно… – пробормотало дерево и затем попросило – А теперь расскажи-ка мне, детка, про задания, да по подробнее.
– Меня, между прочим, Натой зовут, – вставила я обиженно.
– Натой, так Натой, – согласилось дерево, – А меня Арвилом кличут, – и поторопило с ответом, легонько стукнув веточкой по плечу.
«Хм… значит будет просто Вилом… Арвом… Аром, в общем», – подумала я и ответила:
– Для начала мы анкету глупую заполняли, – и перечислила оттуда несколько вопросов.
– Что же ты в ней написала, веришь в магию? – хмыкнуло дерево и уставилось на меня.
– Нет, – ответила твердо, – Во всякие там привороты, наговоры, заклинания – ни капельки.
– Ну и странная же ты. А то, что привидений видишь и других необычных созданий или вот с деревом разговариваешь – это по-твоему не магия?
– Нет, – выпалила я, – Это у меня просто особенность такая.
– Ну, ну… ладно, с этим потом разберемся. Продолжай, что там еще за задания были?
Я подробно описала все, что требовали от нас в последнее время.
– Интересно, интересно… – снова забормотало дерево, зашелестев сухой листвой.
«Вот ему всего лишь любопытно, а мне со всем этим разбирайся», – подумала грустно, затем внезапно вспомнила, что у меня в сумке лежит новый листочек, покопалась в ней и вытянула бумагу на свет божий.
– Новое задание! – торжественно произнесла я и зачитала вслух, – «Составьте перечень уникальных, по вашему мнению, способностей и укажите те из них, которыми бы хотели обладать сами и поясните почему».
Я снова недоуменно пожала плечами и посмотрела на дерево, его глаза по-прежнему сверкали каким-то потусторонним светом.
– Знаю, знаю, что ты сейчас скажешь, «интересно, интересно…» – выпалила я, – А мне вот как-то неспокойно на сердце.
Но мой собеседник промолчал, по-прежнему пронизывая меня своим мрачным взглядом да так, что мне от этого даже не по себе стало. Я зашевелилась, пытаясь выпутаться из крепких и таких колючих объятий этого непонятного существа, но веток так и не смогла разжать.
– Пусти! – пискнула испуганно.
Дерево моргнуло раз-другой и отмерло.
– Можешь меня не бояться, я ничего плохого тебе не сделаю, – заверило оно.
Я радостно закивала головой, пока существо не продолжило.
– Но только если являешься моим информатором и держишь обещание, – добавило оно весьма ехидно и мне на секунду даже показались губы, растягивающиеся в наглой усмешке.
Я замотала головой и наваждение тут же исчезло.
– Ладно, мне это несложно, – фыркнула в ответ, попытавшись одновременно еще и плечами пожать, но меня все еще крепко сжимали, так что жест не удался.
Дерево засмеялось, ветки резко разошлись, а я от неожиданности шлепнулась на землю. Да… обидно, однако. Затем неуклюже поднялась, подтягивая за собой сумку, и мрачно спросила:
– Ну, мне уже можно идти?
– Иди! – захохотало оно, вероятно потешаясь мысленно над моим внешним видом, растрепанным и грязным.
Я молча побрела по дорожке, но где-то на середине все же не выдержала и остановилась на безопасном от него расстоянии.
– Вредное, противное дерево! – заорала я, – К тому же еще и невоспитанное! – добавила чуть тише.
Существо захохотало снова, зашелестело ветвями и до меня долетело:
– Сама то не лучше!
– Не лучше… не лучше! – разнеслось по парку, затрещало с сойками-пересмешницами, зашуршало желтыми листьями, застучало первыми каплями дождя.
Несколько из них упали мне на нос, я подняла голову вверх и уже новые капли прочертили прохладные дорожки по моему разгоряченному от гнева лицу. Пришлось тут же надвинуть капюшон и бросится стремглав из парка, пока еще не начался настоящий дождь. И естественно я уже не слышала, как необычное дерево, натужно заскрипело, заволновалось. «Время пришло! Время пришло!» – застонало оно в такт ветру, а тот лишь соглашаясь с ним, еще сильнее осыпал парк листьями и дождем.
На следующее утро я бежала в Академию на занятия. По дороге встретила Тришу, приветственно махнула ей и теперь по коридору мы неслись уже вместе. На первую пару по философии опаздывать не хотелось, уж слишком там преподаватель отличался щедростью на отработки.
К счастью, успели мы вовремя. Лекция тянулась мучительно долго, студенты строчили в тетрадях, преподаватель монотонным голосом рассказывал материал, сонно жужжала муха, соседка рядом зевала – в общем все, как всегда. Внезапно спокойное течение жизни нарушила призрачная голова, которая высунулась прямо из доски и внимательным взглядом обвела аудиторию.
«Хмм… я его не знаю», – подумала тут же, вглядываясь в незнакомые черты лица привидения. Оно медленно облетало ряд за рядом, пока не оказалось прямо передо мной. Маленький худенький старичок, неряшливого вида будто искал что-то, вглядываясь в студентов своими холодными, пустыми глазами, посмотрел и на меня, но я сделала вид, что его не замечаю, и старичок отправился дальше. Когда привидение пролетело всю аудиторию, то благополучно растаяло в воздухе, а я облегченно вздохнула и спокойно продолжила записывать лекцию.
После философии мы дружно принялись за изучение лиорийского, затем риторики. А вот после занятий нас ждал с распростертыми объятиями драгоценный господин Томпсон, который и дня не мог прожить без нашей группы. Так что хочешь, не хочешь, но мы снова оказались под его чутким руководством.
– Рад вас видеть, – лучезарно улыбнулся он.
«Ну, сейчас попьет нашей кровушки», – подумала грустно, отмечая про себя прекрасное настроение профессора.
– Я просмотрел работы и решил, что большинство из вас заслуживают автоматического зачисления всех заданий и экзамена в том числе. Сейчас вы ознакомитесь с результатами и те, кого они устраивают, можете быть свободны, остальные же, – и профессор ехидно ухмыльнулся, – будут и дальше грызть, как говориться, – и он противно засмеялся, – гранит науки.
– Студентка… простите, забыл ваше имя! Останьтесь! – приказал он.
«Ну, и тон!» – мысленно возмутилась я, но задержаться все же пришлось. Когда мы остались только втроем, Николсон продолжил:
– Неужели вас не учили, что в присутствии старших нужно вести себя более сдержанно?!
Я удивленно приоткрыла рот: о чем это он?
– Что вы нам тут пытались показать две минуты назад? Как вам до зубного скрежета надоел научный руководитель, который столько сил тратит на ваше образование и воспитание?
Я мысленно ахнула: ну и глупость!
– Или я – за то, что помогаю уважаемому профессору научить вас хоть чему-нибудь?
Ага! Это он, наверное, про то, как я утихомиривала своего приятеля-домового. Ну да, ведь никто из них не видел, что он тут вытворял, впрочем, и сейчас вытворяет, выплясывая на полу танцы какого-то туземного племени, еще и подмигивает мне, зараза такая, смешно ему видите ли, ну а мне что прикажете делать, когда тут уставились на тебя две пары рассерженных глаз и ждут покаяния, а мне в этот момент расхохотаться хочется.
– Студентка, Наталия Ливси! – рявкнул профессор, – Имейте хоть каплю уважения к тому, кто сейчас стоит перед вами.
«К домовому, что ли?!» – фыркнула я и, не выдержав больше, широко улыбнулась.
Глаза аспиранта в тот же момент налились кровью, профессор тоже покраснел, надул щеки и гаркнул:
– Вон!!!
Я подскочила и икнула от испуга.
– Вон отсюда! – снова заорал он.
Я вылетела за дверь и только уже в коридоре смогла успокоиться и прийти в чувство, ругая на чем свет стоит глупого домового, ну и себя конечно же. Вот только что своими собственными руками я на столько отдалила заветный экзамен, что он вообще исчез за горизонтом. «Ну, почему мне так не везет?!» – подумала с горечью и поплелась в общежитие, а на пол пути опять увидела этого пакостника, который спокойно сидел под большим фикусом и жевал булку. Я специально сделала вид, что не замечаю его, но домовой кинулся мне под ноги, ухватил за подол платья лапками и забормотал:
– Натонька-красавица, ну не злись на меня! Лучше угости чем-нибудь!
Я демонстративно отвела взгляд и сделала вид, что не слышу.
– Ну, не обижайся! Не обижайся! – снова запричитал он, – Я ведь по делу важному к тебе пришел, а ты вместо благодарности от меня отворачиваешься. Вот никто бедного домового не любит! – обиженно забормотал он, заморгал, и стал растирать лапой грязь по мордочке, делая вид, что горько плачет. «Ну, и актер! Да такому только в театре играть!» – подумала, уже давно выучив все его хитрости.
– Не веришь?! – проворчал он, мгновенно перестав елозить грязь.
– Почему же? Верю! – ответила я, а затем добавила, – Но слушать все равно не стану.
– Ну, и зря! А меня дерево, между прочим, прислало, – проворчал домовой.
Я тут же остановилась, вспомнив в момент это наглое существо, растущее в глубине парка, и спросила:
– И что оно хотело?
– Ишь хитрая какая! Дашь угощение – скажу! – ехидненько проговорил домовой, устраиваясь снова у вазона с фикусом.
Вот вымогатель! Я порылась в сумке, но кроме прошлогодней печеньки больше ничего не нашла.
– На! – сказала мелкому и отдала свою находку.
Мохнатик протянул лапку, взял угощение, обнюхал его со всех сторон. Его физиономия сморщилась, а печенька тут же исчезла в небольшом мешочке, висевшим у него на поясе.
– Ладно, принимается, – проворчал он, – Только в следующий раз уж будь добра угощай чем-нибудь посвежее да повкуснее.
Я хмыкнула. Надо же, еще и перебирает! Но в слух спорить не стала, тратить еще и на это время я не собиралась. Теперь мне наверняка придется из кожи вон вылезть, чтобы хотя бы допуск к экзамену получить.
– В общем дерево просило напомнить, что ты ему кое-что обещала.
– Тьфу ты! – воскликнула, – Я думала и вправду что-то срочное.
Домовой обиженно покачал головой.
– Передал, что велели. И ты бы это… – он на несколько секунд замялся, но потом все же продолжил, – поаккуратней с ним, что ли.
Я удивленно посмотрела на него. В первый раз мохнатик предупреждает меня таким серьезным тоном, а не шуточками-прибауточками изъясняется.
– А что не так? Вроде дерево, как дерево, – попыталась выудить у него новые подробности.
– Не знаю, – протянул домовой, – только наши все его немного побаиваются. Уж больно у него глаза страшные, того и гляди огнем прожгут, да и странное в нем что-то есть. Ты бы с ним, Натка, водилась поменьше, – добавил он под конец.
Я пожала плечами, больше обещанного вроде и не собираюсь, но вот сегодня явится к нему все-таки нужно и свое слово сдержать.
Решив не откладывать в долгий ящик эту встречу, я свернула в парк и помчалась уже по знакомой дорожке в самую его неухоженную часть, где в зарослях шиповника и рос этот наглец.
– Как дела?! – крикнула ему первое, что пришло в голову.
Дерево заскрипело, зашумело своими ветвями и на меня тут же уставилось два раскаленных уголька.
– Воспитанные девушки для начала здороваются, а потом уже вопросы задают, – проворчало оно недовольно.
А я мысленно застонала, поджав обиженно губы: уже несколько раз за сегодня меня в этом обвиняют. Сразу же вспомнился вездесущий аспирант, который все время обличительно смотрел на меня, и противный профессор, которому ничего не нравилось. Но то хотя бы люди, а тут и вовсе дерево! Ему и разговаривать-то не положено, не то что поучать.
Я бросила сумку на землю, села рядом с ней и обиженно замолчала, глядя куда-то вдаль на по-осеннему хмурое небо.
– Эй! Ты что обиделась?! – спросили меня тут же.
«Тучки… тучки… так и дождик может начаться…» – думала я, демонстративно задирая нос к верху.
Внезапно с моей головы слетела шапка и упала в кучу желтых листьев.
– Это что еще за номер?! – воскликнула громко и рассерженно уставилась прямо в глаза этому невежде, – Если будешь так себя вести, больше не приду!
– Ну, во-первых, ты пообещала, – спокойно стало перечислять дерево, – Во-вторых, сама виновата. Разве можно игнорировать своего собеседника? Это по меньшей мере не вежливо. В-третьих, садись уже ко мне ближе и начинай делиться новостями, мне тут птичка на хвосте принесла, что у тебя появились проблемы.
«Эх, оборвать бы той птичке хвост», – подумала я расстроенно и рассказала все про незавидную долю студентов еще при господине Эботе, а потом и на личности нового научного руководителя и его помощничка перешла, с ними у меня вообще не заладилось с самого начала, затем упомянула необычные задания, которыми нас теперь постоянно мучили – в общем, выговорилась и с удивлением заметила, что стало намного легче. При чем в отличии от соседок по общежитию меня ни разу не перебили охами и ахами по поводу симпатичного молодого аспиранта или импозантного господина Томпсона. «Все же есть один огромный плюс в том, чтобы делиться наболевшим с совершенно посторонними», – подумала я, с нетерпением ожидая услышать чужое мнение. «Неужели еще раз обвинит в невоспитанности? А что? Это оно может!» – думала я, с подозрением вглядываясь в яркие угольки глаз. Но дерево повело себя совершенно неожиданно: оно вдруг заволновалось, зашелестело сухими листьями, несколько из них даже плавно опустились мне на макушку, сухие ветки потянулись и внезапно ухватили за пальто, притянув к могучему стволу.
– Что тебе нужно?! – испуганно закричала я, но на вопрос ответа так и не получила.
Вместо этого два мрачных багровых глаза пронзали меня теперь словно лазеры.
– Опиши этого самого аспиранта и профессора подробнее, – зашипело дерево каким-то словно чужим голосом.
Я испуганно дернулась, пытаясь освободиться, но держали меня крепко.
– Не бойся! – проговорило оно все с тем же шипением, – Просто сделай то, о чем прошу, тебе ведь это не сложно?!
– Нет, – я замотала головой из стороны в сторону и заговорила, – Ну, один, который постарше, то есть наш преподаватель, высокий такой, с небольшой бородкой-клинышком, симпатичный, только вот глаза мне его не нравятся, блеклые какие-то и взгляд такой холодный.
Я на секунду умолкла, раздумывая, правильно ли передала то, что почувствовала совсем недавно.
– Интересно, интересно, – подбодрил меня собеседник.
И я продолжила:
– А второй, который молодой, весь такой видный, глаза темные, большие, брюнет, волосы чуть вьются, сам высокий, широкоплечий – в общем красивый, только вот характер мерзкий. Да, и еще… – вдруг вспомнила я, – у него на запястье так странно родинки расположены маленьким треугольничком. Я на это внимание обратила, когда он свои ручонки к моей работе тянул.
– Да, да, да… Очень интересно… – пробормотало дерево и затем попросило – А теперь расскажи-ка мне, детка, про задания, да по подробнее.
– Меня, между прочим, Натой зовут, – вставила я обиженно.
– Натой, так Натой, – согласилось дерево, – А меня Арвилом кличут, – и поторопило с ответом, легонько стукнув веточкой по плечу.
«Хм… значит будет просто Вилом… Арвом… Аром, в общем», – подумала я и ответила:
– Для начала мы анкету глупую заполняли, – и перечислила оттуда несколько вопросов.
– Что же ты в ней написала, веришь в магию? – хмыкнуло дерево и уставилось на меня.
– Нет, – ответила твердо, – Во всякие там привороты, наговоры, заклинания – ни капельки.
– Ну и странная же ты. А то, что привидений видишь и других необычных созданий или вот с деревом разговариваешь – это по-твоему не магия?
– Нет, – выпалила я, – Это у меня просто особенность такая.
– Ну, ну… ладно, с этим потом разберемся. Продолжай, что там еще за задания были?
Я подробно описала все, что требовали от нас в последнее время.
– Интересно, интересно… – снова забормотало дерево, зашелестев сухой листвой.
«Вот ему всего лишь любопытно, а мне со всем этим разбирайся», – подумала грустно, затем внезапно вспомнила, что у меня в сумке лежит новый листочек, покопалась в ней и вытянула бумагу на свет божий.
– Новое задание! – торжественно произнесла я и зачитала вслух, – «Составьте перечень уникальных, по вашему мнению, способностей и укажите те из них, которыми бы хотели обладать сами и поясните почему».
Я снова недоуменно пожала плечами и посмотрела на дерево, его глаза по-прежнему сверкали каким-то потусторонним светом.
– Знаю, знаю, что ты сейчас скажешь, «интересно, интересно…» – выпалила я, – А мне вот как-то неспокойно на сердце.
Но мой собеседник промолчал, по-прежнему пронизывая меня своим мрачным взглядом да так, что мне от этого даже не по себе стало. Я зашевелилась, пытаясь выпутаться из крепких и таких колючих объятий этого непонятного существа, но веток так и не смогла разжать.
– Пусти! – пискнула испуганно.
Дерево моргнуло раз-другой и отмерло.
– Можешь меня не бояться, я ничего плохого тебе не сделаю, – заверило оно.
Я радостно закивала головой, пока существо не продолжило.
– Но только если являешься моим информатором и держишь обещание, – добавило оно весьма ехидно и мне на секунду даже показались губы, растягивающиеся в наглой усмешке.
Я замотала головой и наваждение тут же исчезло.
– Ладно, мне это несложно, – фыркнула в ответ, попытавшись одновременно еще и плечами пожать, но меня все еще крепко сжимали, так что жест не удался.
Дерево засмеялось, ветки резко разошлись, а я от неожиданности шлепнулась на землю. Да… обидно, однако. Затем неуклюже поднялась, подтягивая за собой сумку, и мрачно спросила:
– Ну, мне уже можно идти?
– Иди! – захохотало оно, вероятно потешаясь мысленно над моим внешним видом, растрепанным и грязным.
Я молча побрела по дорожке, но где-то на середине все же не выдержала и остановилась на безопасном от него расстоянии.
– Вредное, противное дерево! – заорала я, – К тому же еще и невоспитанное! – добавила чуть тише.
Существо захохотало снова, зашелестело ветвями и до меня долетело:
– Сама то не лучше!
– Не лучше… не лучше! – разнеслось по парку, затрещало с сойками-пересмешницами, зашуршало желтыми листьями, застучало первыми каплями дождя.
Несколько из них упали мне на нос, я подняла голову вверх и уже новые капли прочертили прохладные дорожки по моему разгоряченному от гнева лицу. Пришлось тут же надвинуть капюшон и бросится стремглав из парка, пока еще не начался настоящий дождь. И естественно я уже не слышала, как необычное дерево, натужно заскрипело, заволновалось. «Время пришло! Время пришло!» – застонало оно в такт ветру, а тот лишь соглашаясь с ним, еще сильнее осыпал парк листьями и дождем.
Глава 3
На следующее утро я бежала в Академию на занятия. По дороге встретила Тришу, приветственно махнула ей и теперь по коридору мы неслись уже вместе. На первую пару по философии опаздывать не хотелось, уж слишком там преподаватель отличался щедростью на отработки.
К счастью, успели мы вовремя. Лекция тянулась мучительно долго, студенты строчили в тетрадях, преподаватель монотонным голосом рассказывал материал, сонно жужжала муха, соседка рядом зевала – в общем все, как всегда. Внезапно спокойное течение жизни нарушила призрачная голова, которая высунулась прямо из доски и внимательным взглядом обвела аудиторию.
«Хмм… я его не знаю», – подумала тут же, вглядываясь в незнакомые черты лица привидения. Оно медленно облетало ряд за рядом, пока не оказалось прямо передо мной. Маленький худенький старичок, неряшливого вида будто искал что-то, вглядываясь в студентов своими холодными, пустыми глазами, посмотрел и на меня, но я сделала вид, что его не замечаю, и старичок отправился дальше. Когда привидение пролетело всю аудиторию, то благополучно растаяло в воздухе, а я облегченно вздохнула и спокойно продолжила записывать лекцию.
После философии мы дружно принялись за изучение лиорийского, затем риторики. А вот после занятий нас ждал с распростертыми объятиями драгоценный господин Томпсон, который и дня не мог прожить без нашей группы. Так что хочешь, не хочешь, но мы снова оказались под его чутким руководством.
– Рад вас видеть, – лучезарно улыбнулся он.
«Ну, сейчас попьет нашей кровушки», – подумала грустно, отмечая про себя прекрасное настроение профессора.
– Я просмотрел работы и решил, что большинство из вас заслуживают автоматического зачисления всех заданий и экзамена в том числе. Сейчас вы ознакомитесь с результатами и те, кого они устраивают, можете быть свободны, остальные же, – и профессор ехидно ухмыльнулся, – будут и дальше грызть, как говориться, – и он противно засмеялся, – гранит науки.
