Он как обычно подпирал колонну у входа. Вздохнула… Опять ждет… И так каждый день. Серьезный, симпатичный мальчик, не ее ученик, но все равно тот, кто еще слишком юн, как думают все окружающие, да и она в том числе. Тот, кто уже много дней не замечает никого, кроме нее. Ее рыцарь в сияющих доспехах. Ее герой, практически идеальный, если бы не слишком многие «но», которые стоят между ними.
Она как обычно идет легко и непринужденно, словно летит, а невидимые крылья развиваются призрачным плащом. Такая женственная, красивая, беззащитная и сильная одновременно, такая любимая и родная, но не его. Больно и горячо в груди, гулко бьется сердце. А когда она проходит мимо, улыбаясь краешками губ и обдавая едва уловимым ароматом каких-то цветов, хочется броситься за ней, обнять так крепко, насколько только возможно, и не отпускать уже никогда.
Пару недель назад...
Лариса
Я крутилась как белка в колесе. Муж, зараза, оставил меня с ребенком, а сам укатил жить с какой-то ядовитой змеюкой в другой город, поближе к морю, сказав напоследок: «Прости! Но я еще слишком молод, чтобы хоронить себя и свой талант рядом с тобой!» Стоит пояснить, что он у меня всю жизнь работал обыкновенным фотографом, но при этом всегда считал, что достоин гораздо большего, особенно хорошо ему мечталось лежа на диване, например, о какой-нибудь крутой выставке где-нибудь в Берлине или Копенгагене, или Стокгольме, на меньшее он был не согласен категорически. А потом заболел ребенок, а потом катастрофически перестало хватать денег, а потом появилась эта самая змея подколодная Илона и предложила любимому Вадюнечке бросить все, оставив трудности своей жене, то есть мне, и пожить с ней у моря, поправить свое пошатнувшееся от забот о семье здоровье. А муженек мой как-будто только и этого ждал: быстренько собрал свои чемоданы, прихватил деньги, которые у нас еще оставались, и был таков. Вот так, в общем-то, и оказалось, что я осталась одна с кучей долгов, больным ребенком в пустой квартире и с бесконечными списками дорогих медикаментов, но унывать мне было некогда. В школе, где я работала учительницей рисования, зарплата, конечно же, не радовала, так что пришлось пойти еще и на подработку убираться в нескольких магазинчиках.
Естественно, давалось мне все это довольно тяжело, и выглядела я часто уставшей, с прекрасными синеватыми кругами под глазами. На макияж и прическу времени и сил давно не хватало, так что ходила я с мышиным хвостиком, а если прибавить сюда же еще и серенький костюмчик, да несчастное выражение на лице, то сразу же становилось понятно, что представляла я собой зрелище в высшей степени жалкое, а взгляд загнанной лошади добавлял мне «особого» шарма и обаяния. Но как часто говорят «беда не приходит одна», так и у меня. Посыпались на мою бедную голову еще и жалобы из пожарной части, социальной службы, ЖЭКа, электросети, службы газа. Но последней каплей стало вовсе не это, а мой бывший муж, с которым мы так и не успели окончательно развестись.
Вадюнечка возник на нашем пороге совершенно неожиданно и заявил, что просто-таки жаждет воссоединиться с семьей, а, вернее, вернуть себе место на нашей жилплощади в виде своего драгоценного дивана. Он долго плакался у двери, что Илона оказалась настоящей стервой и не оценила всей глубины его таланта в отличии от меня. А я стояла перед ним в своем домашнем затертом халате, уставшая, после всех своих подработок и чувствовала такую опустошенность, а тут еще этот, посвежевший, загорелый, полный сил, и нужно будет тянуть еще и его, слушать про непризнанный гений. Руки опустились сами собой, я тяжело вздохнула и молча захлопнула дверь, а потом долго сидела на кухне и тихонько рыдала.
Алария
О, где мое любимое смотровое зеркало?! Как только мне удалось найти своего двойника на Земле, я стала часто заглядывать в него, наблюдая за чужой жизнью. И хотя наши планеты находились друг от друга на расстоянии миллиардов световых лет, чувства, эмоции казались идентичными, может, именно поэтому мне и была интересна чужая жизнь, а она у моей двойняшки и вовсе выдалась несладкой. Сейчас женщина сидела на кухне и горько рыдала.
Двойника я искренне жалела, ее дочь тоже. Совершенно ясно, что лечение не приносило никаких результатов, а Лариса только напрасно билась, отдавая последние силы, последние капли энергии, которые, словно вода, уходили в сухой песок, растворяясь в нем без следа. Мне хотелось ей, конечно же, помочь! Девочку я смогла бы вылечить легко, в отличии от двойника моего мира – Земли, которая пошла по техническому пути развития, на нашей Елии отдавали предпочтение изучению скорее внутреннего, чем внешнего, и теперь среди жителей планеты легко встречались те, кто мог передвигать предметы силой мысли или влиять на эмоции, или изменять погоду и многое-многое другое – в общем, чего только у нас не умели.
Мои размышления прервал приятель, который неожиданно появился на пороге моего дома.
– Ларка! У меня получилось! – заорал он, радостно пританцовывая на месте.
– Рада за тебя, – хмыкнула я, недовольно разглядывая этого юного экспериментатора.
Моего друга, а по совместительству еще и соседа, Клайда, частенько озаряли разные идеи, за которые он брался с огромным энтузиазмом, а потом, правда, через некоторое время, все это таяло в воздухе словно дым, не оставляя даже следа и давая место какому-нибудь новому неожиданному озарению.
– Ларка! Ты сейчас упадешь! – воскликнул он.
Я снова посмотрела на него и недоверчиво улыбнулась.
– Не веришь?! – запальчиво спросил приятель.
И в ответ получил лишь легкое пожатие моих плеч.
– Тогда ты принимаешь участие в моем эксперименте! На этот раз я докажу тебе, что совершу чудо даже по меркам нашего мира!
Я хмыкнула и попросила:
– Клайд, у меня нет времени выслушивать твои очередные фантазии, поэтому или выкладывай все немедленно, или не мешай. У меня занятие с наставницей через пол часа.
Парень хитро блеснул глазами и выдал:
– Я могу переносить предметы на расстояния! И довольно большие! Да, что мне они?! Я и тебя могу отправить за сотню километров.
В ответ раздался мой искренний смех. Ага! Как же, как же! Так я ему и поверила! Такое способны сотворить только настоящие мэтры своего дела, которые десятилетиями развивают эту способность, а не Клайд, бросающийся из одной крайности в другую.
Приятель обиженно надулся.
– Ладно, – махнула рукой, – отправь меня, пожалуй, на кухню за чашкой чая, а то что-то лень туда топать своими ножками.
Клайд засиял как начищенный чайник и тут же попросил:
– Лара, закрой глаза и представь свою кухню!
Хм… Стены, разрисованные яркой радугой, жуки-светлячки в коробочке, огромное окно, сквозь которое видно прекрасное бледно-розовое небо, небольшой столик, за которым я так люблю сидеть. Но внезапно перед глазами возникла совершенно другая картина: тоже стол, однако, не мой и не на моей кухне, плачущая Лариса… А потом вдруг все почему-то смазалось, расплылось на долю секунды, заволокло пеленой, густой, непроглядной, и затем, когда она рассеялась, я пораженно застыла и огляделась вокруг. «Квартира моей двойняшки!» – ударило меня словно обухом. Я так и села на стул, до крайности изумленная и немного испуганная. «У Клайда получилось…», – рассеянно подумала через пару секунд, глубоко вдыхая, впитывая в себя воздух чужого жилья с его новыми запахами, эмоциями, энергией, и очнулась от детского голоса, внезапно раздавшегося совсем рядом.
– Мама? – проговорила девочка.
И я тут же ее узнала, это же дочь моей двойняшки – Таня.
Девочка остановилась в нескольких шагах от меня и вдруг испуганно ойкнула:
– Вы – не мама! – закричала она и захлопала своими огромными глазищами.
– Мы с ней – родственницы, – пришлось выдать в ответ практически правду, – и я приехала к вам в гости.
– Вот здорово! – восхитилась Таня. – А то у нас так давно никого не было! Вы ведь останетесь?! Правда?! – и, не дожидаясь моего ответа, предложила: – Я могу вас угостить чаем, а то мама придет еще не скоро.
Я легко вздохнула и улыбнулась Тане. Все-таки хорошая девочка растет у Ларисы, только вот болеет сильно, но ничего, раз я теперь здесь, то помогу им обеим, разве не этого я хотела, когда наблюдала за ними в смотровое зеркало.
Лариса
А вот и знакомая дверь. Быстро достала ключи. «Как там моя Танюша?!» – тут же пронеслось в голове, и я переступила порог своей собственной квартиры.
Каково же было мое изумление, когда я услышала тихий смех и шушуканье из комнаты. «Не поняла! Неужели бывший муж снова вернулся ?!» – промелькнула мысль, но я тут же отбросила ее в сторону, потому что когда Вадюнечка и жил с нами, никогда не проводил время с дочерью.
Я резко распахнула дверь и увидела свою девочку что-то увлеченно рассказывающую какой-то женщине. Но потом Танюша, наконец, заметила меня и рванула шумным вихрем, крича при этом:
– Мама! Мама пришла!
Я крепко ее обняла, а потом подняла взгляд на незнакомку. Она обернулась ко мне, и я пораженно застыла на месте. Нет, нет! Не может быть! Это же мое лицо! Только совсем юное, не тронутое печалью и заботами! И тут же недоверие, подозрительность, осторожность, которые словно трехглавый дракон высунулись в моем сознании, настойчиво требуя все выяснить, а при малейшей опасности защитить самое ценное, самое дорогое, что у меня есть, мою Таню.
– Кто вы такая? Почему так похожи на меня? И что делаете в моей квартире? – выпалила я и требовательно уставилась на странную незнакомку.
Девушка заправила прядь волос за ухо и улыбнулась легко, свободно, так, как, наверное, получалось у меня только в детстве, когда деревья казались исполинами, а родители – всемогущими и непобедимыми. И я вдруг поняла, что вот ну не кажется она мне опасной. Не может человек с такой ясной и доброй улыбкой нести угрозу нашей семье. А когда девушка заговорила, то и вовсе заворожила меня. Ее голос звучал настолько нежно, настолько мелодично, что его хотелось слушать и слушать бесконечно.
– Меня зовут Алария, – представилась она.
«Необычное имя, впрочем, как и она сама», – подумала тут же.
– Я оказалась в вашей квартире совершенно случайно, – призналась девушка. – Видите ли, мой сосед неудачно поэкспериментировал, и как результат – я перед вами.
– Что-то мне о таких научных достижениях ничего неизвестно, – ответила, чуть нахмурившись.
Алария засмеялась.
– Поверьте, к научно-техническому прогрессу это не имеет никакого отношения. Просто я – не с Земли, а с Елии. Наши планеты – двойняшки, как и мы с вами.
Я недоверчиво посмотрела на нее, может шутит? Но моя неожиданная гостья продолжила:
– Там, откуда я, многое не так, как на Земле.
– Удивительно, – проговорила в ответ, все еще не веря до конца в ее историю, но необычайное сходство было на лицо, вернее, на лице.
– Придется мне задержаться у вас, пока приятель не придумает, как меня забрать назад, – призналась Алария.
И моя подозрительность тут же снова вспыхнула.
«Ну, вот! Так и знала! А ведь казалась такой милой, доброй, а теперь и на нашу жилплощадь глаз положила», – подумала я и только было хотела уже высказать ей все, что думаю по этому поводу, как незваная гостья произнесла волшебные слова, музыкой прозвучавшие для моего бедного измученного сердца.
– В награду я вылечу вашу Таню, – пообещала она.
И я тут же проглотила все заранее заготовленные фразы, злые, обидные. Пусть! Пусть даже если существует хотя бы крохотная надежда на выздоровление дочери, я попробую, пойду на все.
Алария
Ну и пришлось же мне постараться, чтобы остаться в этой квартире. Я вовсю использовала свой дар убеждения, чтобы Лариса мне поверила. Хорошо, что у меня получилось.
На следующий день, когда мы остались вдвоем с девочкой, я начала ее лечение. Для начала я усадила Таню в большое мягкое кресло и велела расслабиться, потом ввела ее в некий особый транс, в котором я и могла связать, зашить все энергетические дыры, которые прорвала в ее ауре чья-то злоба и зависть, вылившиеся в неизлечимую болезнь. После моего сеанса девочке стало легче, Лариса не могла нарадоваться на свое солнышко, как ласково она ее называла.
К тому же, этим вечером произошло еще одно событие, которое я хорошо запомнила. Все началось с обычного звонка, который протрещал на всю квартиру.
Я нехотя поднялась с кресла и открыла входную дверь, увидев за ней какую-то женщину. «Ее лицо мне знакомо», – подумала при этом, внимательно вглядываясь в ее ауру, просто полыхающую злобой и ненавистью.
– Лариса?! Это ты?! – удивилась она.
И я моментально, признав в ней Илону. Мой подбородок тут же приподнялся, и я посмотрела на эту гадину сверху вниз, хотя, если быть уж совсем справедливой, она только помогла Ларисе наконец порвать с ее мужем, который даже меня жутко раздражал.
– Ишь как расцвела! – злобно зашипела женщина. – Видно мало я жалоб на тебя написала! Ну подожди, я еще что-нибудь придумаю!
– Не понимаю, – искренне удивилась я, – почему вы так обозлились на меня?
– Она еще и не понимает! – выкрикнула Илона. – Мужика увела, а теперь божьим одуванчиком прикидывается! Вадюнечка ведь от меня сбежал, оставив одну-одинешеньку, а потом вернулся к тебе, и теперь понимаю почему. Ишь в порядок себя привела, небось и подтяжку лица сделала! Когда только успела? – зашипела она.
А я заглянула ей в глаза и увидела там лишь одиночество и боль. «Хм… а ведь она и вправду его полюбила, – подумала удивленно и ответила: – Хотите – верьте, хотите – нет, но я не приняла мужа назад.
И приправила свои слова даром убеждения. Илона захлопала глазами, вздохнула и опустила плечи.
– Где же мне его искать? – спросила она совсем тихо.
А я… я назвала адрес его сестры. Уверена, Вадюнечка был именно там.
– Спасибо, – проговорила женщина, а, спустившись по ступенькам на несколько лестничных пролетов, она внезапно крикнула: – Эй, Лариска, прости меня!
И унеслась прочь в поисках своей сбежавшей любви. «Ну и хорошо, – подумала я, – Вадюнечка моей Ларисе абсолютно не нужен, она к нему уже давно ничего не чувствует. А Илона пусть попытает счастья. Даже таким, как она, нужна любовь.
Лариса
В моей жизни произошло чудо! Нет, не так Ч-У-Д-О! Моя Танечка поправилась, а все благодаря этой странной девушке Аларии, как две капли воды похожей на меня. От радости я плавилась, словно воск на солнце, могла улыбаться невпопад, в один момент вдруг вспоминая про свое маленькое счастье. Но и на этом чудеса в моей жизни не закончились. Однажды, вернувшись домой, а теперь я приходила рано, отказавшись от своих тяжелых и многочисленных подработок, застала мою Таню и нашу гостью, оживленно что-то обсуждающими за столом.
– Мамочка! А у нас для тебя сюрприз! Мы едем в путешествие! – закричала Танюша и крепко обняла меня.
Я даже немного растерялась от такой новости.
– У нас даже билеты есть! – воскликнула дочка и вмиг маленьким тайфунчиком пронеслась к столу и вернулась назад, тыча мне в руки какие-то бумажки.
Я взяла их как-то машинально и стала внимательно читать текст. Каково же было мое изумление, когда я поняла, что передо мной действительно два билета, и не куда-нибудь, а в Испанию. Честно скажу, в тот момент в моей голове как-то все вдруг перемешалось, поплыло, ноги подкосились, и я плюхнулась на стул.
Она как обычно идет легко и непринужденно, словно летит, а невидимые крылья развиваются призрачным плащом. Такая женственная, красивая, беззащитная и сильная одновременно, такая любимая и родная, но не его. Больно и горячо в груди, гулко бьется сердце. А когда она проходит мимо, улыбаясь краешками губ и обдавая едва уловимым ароматом каких-то цветов, хочется броситься за ней, обнять так крепко, насколько только возможно, и не отпускать уже никогда.
Пару недель назад...
Лариса
Я крутилась как белка в колесе. Муж, зараза, оставил меня с ребенком, а сам укатил жить с какой-то ядовитой змеюкой в другой город, поближе к морю, сказав напоследок: «Прости! Но я еще слишком молод, чтобы хоронить себя и свой талант рядом с тобой!» Стоит пояснить, что он у меня всю жизнь работал обыкновенным фотографом, но при этом всегда считал, что достоин гораздо большего, особенно хорошо ему мечталось лежа на диване, например, о какой-нибудь крутой выставке где-нибудь в Берлине или Копенгагене, или Стокгольме, на меньшее он был не согласен категорически. А потом заболел ребенок, а потом катастрофически перестало хватать денег, а потом появилась эта самая змея подколодная Илона и предложила любимому Вадюнечке бросить все, оставив трудности своей жене, то есть мне, и пожить с ней у моря, поправить свое пошатнувшееся от забот о семье здоровье. А муженек мой как-будто только и этого ждал: быстренько собрал свои чемоданы, прихватил деньги, которые у нас еще оставались, и был таков. Вот так, в общем-то, и оказалось, что я осталась одна с кучей долгов, больным ребенком в пустой квартире и с бесконечными списками дорогих медикаментов, но унывать мне было некогда. В школе, где я работала учительницей рисования, зарплата, конечно же, не радовала, так что пришлось пойти еще и на подработку убираться в нескольких магазинчиках.
Естественно, давалось мне все это довольно тяжело, и выглядела я часто уставшей, с прекрасными синеватыми кругами под глазами. На макияж и прическу времени и сил давно не хватало, так что ходила я с мышиным хвостиком, а если прибавить сюда же еще и серенький костюмчик, да несчастное выражение на лице, то сразу же становилось понятно, что представляла я собой зрелище в высшей степени жалкое, а взгляд загнанной лошади добавлял мне «особого» шарма и обаяния. Но как часто говорят «беда не приходит одна», так и у меня. Посыпались на мою бедную голову еще и жалобы из пожарной части, социальной службы, ЖЭКа, электросети, службы газа. Но последней каплей стало вовсе не это, а мой бывший муж, с которым мы так и не успели окончательно развестись.
Вадюнечка возник на нашем пороге совершенно неожиданно и заявил, что просто-таки жаждет воссоединиться с семьей, а, вернее, вернуть себе место на нашей жилплощади в виде своего драгоценного дивана. Он долго плакался у двери, что Илона оказалась настоящей стервой и не оценила всей глубины его таланта в отличии от меня. А я стояла перед ним в своем домашнем затертом халате, уставшая, после всех своих подработок и чувствовала такую опустошенность, а тут еще этот, посвежевший, загорелый, полный сил, и нужно будет тянуть еще и его, слушать про непризнанный гений. Руки опустились сами собой, я тяжело вздохнула и молча захлопнула дверь, а потом долго сидела на кухне и тихонько рыдала.
Алария
О, где мое любимое смотровое зеркало?! Как только мне удалось найти своего двойника на Земле, я стала часто заглядывать в него, наблюдая за чужой жизнью. И хотя наши планеты находились друг от друга на расстоянии миллиардов световых лет, чувства, эмоции казались идентичными, может, именно поэтому мне и была интересна чужая жизнь, а она у моей двойняшки и вовсе выдалась несладкой. Сейчас женщина сидела на кухне и горько рыдала.
Двойника я искренне жалела, ее дочь тоже. Совершенно ясно, что лечение не приносило никаких результатов, а Лариса только напрасно билась, отдавая последние силы, последние капли энергии, которые, словно вода, уходили в сухой песок, растворяясь в нем без следа. Мне хотелось ей, конечно же, помочь! Девочку я смогла бы вылечить легко, в отличии от двойника моего мира – Земли, которая пошла по техническому пути развития, на нашей Елии отдавали предпочтение изучению скорее внутреннего, чем внешнего, и теперь среди жителей планеты легко встречались те, кто мог передвигать предметы силой мысли или влиять на эмоции, или изменять погоду и многое-многое другое – в общем, чего только у нас не умели.
Мои размышления прервал приятель, который неожиданно появился на пороге моего дома.
– Ларка! У меня получилось! – заорал он, радостно пританцовывая на месте.
– Рада за тебя, – хмыкнула я, недовольно разглядывая этого юного экспериментатора.
Моего друга, а по совместительству еще и соседа, Клайда, частенько озаряли разные идеи, за которые он брался с огромным энтузиазмом, а потом, правда, через некоторое время, все это таяло в воздухе словно дым, не оставляя даже следа и давая место какому-нибудь новому неожиданному озарению.
– Ларка! Ты сейчас упадешь! – воскликнул он.
Я снова посмотрела на него и недоверчиво улыбнулась.
– Не веришь?! – запальчиво спросил приятель.
И в ответ получил лишь легкое пожатие моих плеч.
– Тогда ты принимаешь участие в моем эксперименте! На этот раз я докажу тебе, что совершу чудо даже по меркам нашего мира!
Я хмыкнула и попросила:
– Клайд, у меня нет времени выслушивать твои очередные фантазии, поэтому или выкладывай все немедленно, или не мешай. У меня занятие с наставницей через пол часа.
Парень хитро блеснул глазами и выдал:
– Я могу переносить предметы на расстояния! И довольно большие! Да, что мне они?! Я и тебя могу отправить за сотню километров.
В ответ раздался мой искренний смех. Ага! Как же, как же! Так я ему и поверила! Такое способны сотворить только настоящие мэтры своего дела, которые десятилетиями развивают эту способность, а не Клайд, бросающийся из одной крайности в другую.
Приятель обиженно надулся.
– Ладно, – махнула рукой, – отправь меня, пожалуй, на кухню за чашкой чая, а то что-то лень туда топать своими ножками.
Клайд засиял как начищенный чайник и тут же попросил:
– Лара, закрой глаза и представь свою кухню!
Хм… Стены, разрисованные яркой радугой, жуки-светлячки в коробочке, огромное окно, сквозь которое видно прекрасное бледно-розовое небо, небольшой столик, за которым я так люблю сидеть. Но внезапно перед глазами возникла совершенно другая картина: тоже стол, однако, не мой и не на моей кухне, плачущая Лариса… А потом вдруг все почему-то смазалось, расплылось на долю секунды, заволокло пеленой, густой, непроглядной, и затем, когда она рассеялась, я пораженно застыла и огляделась вокруг. «Квартира моей двойняшки!» – ударило меня словно обухом. Я так и села на стул, до крайности изумленная и немного испуганная. «У Клайда получилось…», – рассеянно подумала через пару секунд, глубоко вдыхая, впитывая в себя воздух чужого жилья с его новыми запахами, эмоциями, энергией, и очнулась от детского голоса, внезапно раздавшегося совсем рядом.
– Мама? – проговорила девочка.
И я тут же ее узнала, это же дочь моей двойняшки – Таня.
Девочка остановилась в нескольких шагах от меня и вдруг испуганно ойкнула:
– Вы – не мама! – закричала она и захлопала своими огромными глазищами.
– Мы с ней – родственницы, – пришлось выдать в ответ практически правду, – и я приехала к вам в гости.
– Вот здорово! – восхитилась Таня. – А то у нас так давно никого не было! Вы ведь останетесь?! Правда?! – и, не дожидаясь моего ответа, предложила: – Я могу вас угостить чаем, а то мама придет еще не скоро.
Я легко вздохнула и улыбнулась Тане. Все-таки хорошая девочка растет у Ларисы, только вот болеет сильно, но ничего, раз я теперь здесь, то помогу им обеим, разве не этого я хотела, когда наблюдала за ними в смотровое зеркало.
Лариса
А вот и знакомая дверь. Быстро достала ключи. «Как там моя Танюша?!» – тут же пронеслось в голове, и я переступила порог своей собственной квартиры.
Каково же было мое изумление, когда я услышала тихий смех и шушуканье из комнаты. «Не поняла! Неужели бывший муж снова вернулся ?!» – промелькнула мысль, но я тут же отбросила ее в сторону, потому что когда Вадюнечка и жил с нами, никогда не проводил время с дочерью.
Я резко распахнула дверь и увидела свою девочку что-то увлеченно рассказывающую какой-то женщине. Но потом Танюша, наконец, заметила меня и рванула шумным вихрем, крича при этом:
– Мама! Мама пришла!
Я крепко ее обняла, а потом подняла взгляд на незнакомку. Она обернулась ко мне, и я пораженно застыла на месте. Нет, нет! Не может быть! Это же мое лицо! Только совсем юное, не тронутое печалью и заботами! И тут же недоверие, подозрительность, осторожность, которые словно трехглавый дракон высунулись в моем сознании, настойчиво требуя все выяснить, а при малейшей опасности защитить самое ценное, самое дорогое, что у меня есть, мою Таню.
– Кто вы такая? Почему так похожи на меня? И что делаете в моей квартире? – выпалила я и требовательно уставилась на странную незнакомку.
Девушка заправила прядь волос за ухо и улыбнулась легко, свободно, так, как, наверное, получалось у меня только в детстве, когда деревья казались исполинами, а родители – всемогущими и непобедимыми. И я вдруг поняла, что вот ну не кажется она мне опасной. Не может человек с такой ясной и доброй улыбкой нести угрозу нашей семье. А когда девушка заговорила, то и вовсе заворожила меня. Ее голос звучал настолько нежно, настолько мелодично, что его хотелось слушать и слушать бесконечно.
– Меня зовут Алария, – представилась она.
«Необычное имя, впрочем, как и она сама», – подумала тут же.
– Я оказалась в вашей квартире совершенно случайно, – призналась девушка. – Видите ли, мой сосед неудачно поэкспериментировал, и как результат – я перед вами.
– Что-то мне о таких научных достижениях ничего неизвестно, – ответила, чуть нахмурившись.
Алария засмеялась.
– Поверьте, к научно-техническому прогрессу это не имеет никакого отношения. Просто я – не с Земли, а с Елии. Наши планеты – двойняшки, как и мы с вами.
Я недоверчиво посмотрела на нее, может шутит? Но моя неожиданная гостья продолжила:
– Там, откуда я, многое не так, как на Земле.
– Удивительно, – проговорила в ответ, все еще не веря до конца в ее историю, но необычайное сходство было на лицо, вернее, на лице.
– Придется мне задержаться у вас, пока приятель не придумает, как меня забрать назад, – призналась Алария.
И моя подозрительность тут же снова вспыхнула.
«Ну, вот! Так и знала! А ведь казалась такой милой, доброй, а теперь и на нашу жилплощадь глаз положила», – подумала я и только было хотела уже высказать ей все, что думаю по этому поводу, как незваная гостья произнесла волшебные слова, музыкой прозвучавшие для моего бедного измученного сердца.
– В награду я вылечу вашу Таню, – пообещала она.
И я тут же проглотила все заранее заготовленные фразы, злые, обидные. Пусть! Пусть даже если существует хотя бы крохотная надежда на выздоровление дочери, я попробую, пойду на все.
Алария
Ну и пришлось же мне постараться, чтобы остаться в этой квартире. Я вовсю использовала свой дар убеждения, чтобы Лариса мне поверила. Хорошо, что у меня получилось.
На следующий день, когда мы остались вдвоем с девочкой, я начала ее лечение. Для начала я усадила Таню в большое мягкое кресло и велела расслабиться, потом ввела ее в некий особый транс, в котором я и могла связать, зашить все энергетические дыры, которые прорвала в ее ауре чья-то злоба и зависть, вылившиеся в неизлечимую болезнь. После моего сеанса девочке стало легче, Лариса не могла нарадоваться на свое солнышко, как ласково она ее называла.
К тому же, этим вечером произошло еще одно событие, которое я хорошо запомнила. Все началось с обычного звонка, который протрещал на всю квартиру.
Я нехотя поднялась с кресла и открыла входную дверь, увидев за ней какую-то женщину. «Ее лицо мне знакомо», – подумала при этом, внимательно вглядываясь в ее ауру, просто полыхающую злобой и ненавистью.
– Лариса?! Это ты?! – удивилась она.
И я моментально, признав в ней Илону. Мой подбородок тут же приподнялся, и я посмотрела на эту гадину сверху вниз, хотя, если быть уж совсем справедливой, она только помогла Ларисе наконец порвать с ее мужем, который даже меня жутко раздражал.
– Ишь как расцвела! – злобно зашипела женщина. – Видно мало я жалоб на тебя написала! Ну подожди, я еще что-нибудь придумаю!
– Не понимаю, – искренне удивилась я, – почему вы так обозлились на меня?
– Она еще и не понимает! – выкрикнула Илона. – Мужика увела, а теперь божьим одуванчиком прикидывается! Вадюнечка ведь от меня сбежал, оставив одну-одинешеньку, а потом вернулся к тебе, и теперь понимаю почему. Ишь в порядок себя привела, небось и подтяжку лица сделала! Когда только успела? – зашипела она.
А я заглянула ей в глаза и увидела там лишь одиночество и боль. «Хм… а ведь она и вправду его полюбила, – подумала удивленно и ответила: – Хотите – верьте, хотите – нет, но я не приняла мужа назад.
И приправила свои слова даром убеждения. Илона захлопала глазами, вздохнула и опустила плечи.
– Где же мне его искать? – спросила она совсем тихо.
А я… я назвала адрес его сестры. Уверена, Вадюнечка был именно там.
– Спасибо, – проговорила женщина, а, спустившись по ступенькам на несколько лестничных пролетов, она внезапно крикнула: – Эй, Лариска, прости меня!
И унеслась прочь в поисках своей сбежавшей любви. «Ну и хорошо, – подумала я, – Вадюнечка моей Ларисе абсолютно не нужен, она к нему уже давно ничего не чувствует. А Илона пусть попытает счастья. Даже таким, как она, нужна любовь.
Лариса
В моей жизни произошло чудо! Нет, не так Ч-У-Д-О! Моя Танечка поправилась, а все благодаря этой странной девушке Аларии, как две капли воды похожей на меня. От радости я плавилась, словно воск на солнце, могла улыбаться невпопад, в один момент вдруг вспоминая про свое маленькое счастье. Но и на этом чудеса в моей жизни не закончились. Однажды, вернувшись домой, а теперь я приходила рано, отказавшись от своих тяжелых и многочисленных подработок, застала мою Таню и нашу гостью, оживленно что-то обсуждающими за столом.
– Мамочка! А у нас для тебя сюрприз! Мы едем в путешествие! – закричала Танюша и крепко обняла меня.
Я даже немного растерялась от такой новости.
– У нас даже билеты есть! – воскликнула дочка и вмиг маленьким тайфунчиком пронеслась к столу и вернулась назад, тыча мне в руки какие-то бумажки.
Я взяла их как-то машинально и стала внимательно читать текст. Каково же было мое изумление, когда я поняла, что передо мной действительно два билета, и не куда-нибудь, а в Испанию. Честно скажу, в тот момент в моей голове как-то все вдруг перемешалось, поплыло, ноги подкосились, и я плюхнулась на стул.
