– Не знаю, не знаю, – протянул Голодный Бизон. – Детям нужна дисциплина.
– Он будет соблюдать дисциплину, я обещаю, – поднялся со своего места Бо Таник. – Пойдем, сын, нам пора на охоту.
Обняв взволнованного мальчика за плечи, он повел его к выходу из пещеры.
– Только не приносите сусликов, – напутствовала их Нежная Лилия, разнимая дерущихся у ее ног малышей: Та умудрился проглотить вкусную шкурку, и Нику теперь было очень обидно.
Бо Таник вел сына вниз по пологому склону горы, в глубину леса. Они пробирались сквозь заросли, пока не вышли на берег Быстрой Реки. Утолив жажду, отец усадил мальчика на огромный валун и спросил:
– Тебе нравится эта вода?
– Да, – немного удивившись, ответил Бегум. – Она чиста и прозрачна, и весьма хороша на вкус.
– А знаешь ли ты, что бывает вода, которую пить невозможно? Конечно, не знаешь, – улыбнулся отец. – Но это так.
– Грязная вода? – предположил мальчик. – Из глубин Зловонного Болота?
– Нет. СОЛЕНАЯ вода. Ее очень много, целое МОРЕ. Я видел его, когда был еще маленьким и кочевал с родным племенем. Хотя эта вода не пригодна для человека, в ней живет много разных существ. Веселые дельфины. Беспощадные акулы. Прозрачные медузы, разноцветные морские звезды…
– СОЛЕНЫЕ звезды? – в волнении подскочил Бегум.
– Да, сынок. Видимо, в давние-давние времена племя Соленой Звезды тоже кочевало вдоль берега моря. Но с тех пор позабыло, какое оно на вкус.
– Но почему ты не сказал об этом в пещере?
Бо Таник печально качнул головой:
– Я здесь чужак. Шепелявый шаман проводит обряды во славу звезд, глядящих с небес, а могучий вождь даже не подозревает, что его имя – Большая Вода – хранит память предков о море… Зачем я стану начинать спор? Мне все равно не поверят.
– Но так нельзя! – воскликнул Бегум, спрыгивая с камня на землю, прямо на растущий букетик первобытных ромашек (думаю, они были крупнее тех, что растут в наше время, мой дорогой современный читатель, но с точностью этого сказать не могу).
– Не топчи цветы, – строго остановил его отец. – Нужно беречь растения. Из растений появляются семена жизни. Хочешь, я расскажу тебе историю… об одном мальчике, которого знал когда-то?
– Хочу, – тут же ответил Бегум, снова усаживаясь на камень.
– Ну, так слушай.
История о ростке
Этот мальчик считал себя добрым и справедливым. Старался никого не обижать, и гордился, что у него это получается. Но однажды, когда шел он по лесу, его остановил тоненький голосок:
– Зачем ты отнял у меня жизнь, человек?
Мальчик изумленно огляделся вокруг и заметил маленький, слабый росток, на который случайно наступил по дороге.
– О, росток! – сказал мальчик, опускаясь на колени. – Я очень виноват перед тобой!
Не теряя времени, он расправил росток, воткнул рядом сухую, крепкую ветку и привязал его к ней оленьими жилами, которые всегда носил с собой (на всякий случай). Затем соорудил вокруг ростка ограду из камней и сбегал к реке за водой.
Много дней мальчик заботился о ростке, поливая его, оберегая и раздвигая разросшиеся вокруг травы, чтобы пустить к нему солнечные лучи. Но потом пришла пора отправляться с кочующим племенем в далекий поход.
Поход растянулся на несколько лет. Когда, наконец, мальчик вернулся в знакомые края, он решил проведать росток. Но того на месте не оказалось!
Мальчик начал метаться и бить себя кулаками в грудь:
– О, росток! – причитал он горестно. – Я поклялся ухаживать за тобой, но не смог тебя уберечь…
Он хотел снова, как несколько лет назад, опуститься на колени в том месте, где погиб беззащитный росток, но обнаружил, что сделать это мешает молоденькое, крепкое деревце. Мальчик ненадолго задумался – и вдруг хлопнул себя по лбу:
– Как я глуп! Ведь это деревце и есть мой росток!
Счастливый, он поспешил к шаману своего племени рассказать о великом чуде. И мудрый шаман согласился, что жизнь любого ростка – самое настоящее чудо.
С тех пор мальчик решил посвятить все свое время изучению жизни растений. И, конечно, он не забывал навещать спасенный росток, который превратился со временем в могучее дерево. Первое дерево, полностью изученное Бо Таником!
– Так это был ты? – воскликнул Бегум. – Бо Таник! Это ты спас росток?
Бо Таник закашлялся и смущенно взглянул на сына:
– Ну, да… Люди племени Могучего Кедра всегда уважали растения. Мне дали имя Бо Таник – Понимающий Травы. Это большая честь. Но мне не хотелось бы, чтобы ты рассказал эту историю маме.
Бегум надолго задумался. А потом твердо взглянул на отца:
– Я твою тайну не выдам. И ты правильно сделал, что спас росток.
Бо Таник просиял от радости:
– Я был уверен, что ты это скажешь, сынок! Мне нравится твое любопытство. И я очень хочу научить тебя всему, что успел узнать сам. А ведь я тоже был очень любопытен…. Неподалеку есть укрытая от посторонних глаз пещера. Она осталась со времен мелового периода*. Ты ведь знаешь, что в истории нашей земли были самые разные периоды?
– Нет, – покачал головой Бегум, зачарованно глядя на отца.
– Еще узнаешь. Пойдем, я тебе ее покажу.
Пещера, к которой Бо Таник привел своего любопытного сына, находилась на берегу той же Быстрой Реки. Узкий лаз в склоне холма прикрывал разросшийся куст первобытного боярышника, и заметить его было действительно сложно.
У подножия холма образовалась небольшая, ровная площадка, полностью заросшая распухшими от созревающих семян колосками. Бегум в изумлении остановился возле ее края:
– Как интересно… Никогда не видел, чтобы Съедобные Колоски росли полосами. Взгляни, они отличаются друг от друга: справа одни, слева другие, и еще какие-то странные вклинились посередине. И ни одного чужого, случайного растения, только голубые цветы, разбрызганные по поляне, будто капли воды!
Бо Таник смущенно моргнул:
– Это васильки. Им, конечно, здесь не место, но уж больно красивы… Рука не поднимается прополоть.
– Ты хочешь сказать… – вытаращил глаза Бегум.
– Да, это я посадил колоски. На своем Опытном Поле. Те, что справа, я называю пшеницей. Слева – рожь. А посередине овес, но он у меня пока хуже растет.
– Но почему ты не расскажешь об этой полянке маме? Наши женщины выискивают Съедобные Колоски повсюду, а тут их можно целыми букетами собирать!
– Что ты, меня засмеют, не мужское это дело – колоски выращивать, – испугался Бо Таник. – Ты давал слово, что сохранишь тайну! И потом, племя не позволит мне сберечь запасы семян для весеннего посева. Все съедят. Вот, посмотри…
Почтительно раздвинув ветки боярышника, отец пропустил сына в пещеру. Она оказалась сухой и довольно просторной. Сверху, сквозь узкую, длинную щель в каменном своде, проникали солнечные лучи.
Вдоль стен пещеры были выложены длинные, узкие уступы из камней. На каждом из них лежали растения. Запахи высохших трав наполняли пещеру, так, что голова начинала сладко кружиться.
– Это мой ГЕРБАРИЙ, – гордо сказал Бо Таник. – Я КОЛЛЕКЦИОНИРУЮ растения. КЛАССИФИЦИРУЮ их. Даю названия, изучаю свойства. Жаль, что племя все время кочует. С собой мне гербарий не унести, а здесь оставлять опасно. Многие растения не смогут дождаться моего возвращения. У нас есть враги… Ох, вот он!
Что-то мелькнуло в углу пещеры, раздался пронзительный писк, и Бегум с удивлением обнаружил воткнутый в землю прут, на котором болтался пухленький первобытный суслик.
– Ловушка, – пояснил отец. – Эти обжоры так и норовят слопать мой гербарий. Особенно им нравятся семена. Вот и пришлось поставить ловушки – и здесь, и на поле. Из волокон растений я сплетаю петлю, закрепляю ее на конце гибкого прута…
– Еще один! – взвизгнул Бегум. – О, да их тут много…
– Можем перекусить, – прозаично предложил отец.
– Спасибо, я пока сыт. Расскажи мне еще о своем Опытном Поле.
Бо Таник счастливо улыбнулся:
– Однажды я обнаружил, что юный дубок появляется на свет из старого желудя. Тогда я задумался, не появятся ли и Съедобные Колоски из опавших по осени семян. Расчистил площадку, чтобы было удобнее наблюдать, и закопал созревшие семена в землю. К моему разочарованию, долго ничего не происходило. Земля становилась все холоднее и неприветливее. Тогда я спрятал немного семян в этой пещере, в выдолбленном из дерева сосуде, и отправился с племенем на зимовку.
Весной, когда мы вернулись в эти края, я обнаружил, что мои колоски принялись! Я расчистил рядом еще кусочек земли и посадил в нее семена, пережившие зиму в пещере. Представь, они тоже выросли! Вместо горсти семян я теперь имел много, много горстей – целую шкуру оленя, увязанную мешком!
Я продолжил ИССЛЕДОВАНИЯ. Но племя все время кочует, а прожорливые суслики уничтожают все мои достижения. Должен тебе сказать, я изучаю растения не только здесь. Подобных пещер у меня несколько, но эта, конечно, самая приятная. Так вот, чтобы не запутаться, что и когда я выращивал, да какие получил результаты, я стал оставлять себе памятки на окрестных скалах. Ну, просто ЗАПИСЫВАТЬ – где какое растение обнаружил, как его назвал…
Да, мой современный читатель, рассеянный Бо Таник, увлеченный изучением растений, между делом изобрел письменность, и даже не понял, какое огромное значение она будет иметь для всего человечества!
Бо Таник подвел сына к стене. Она была испещрена странными знаками. Нанесенные белым мелом, они отчетливо различались в полумраке пещеры.
– Мел очень удобен, – пояснил Бо Таник. – В иных местах надписи на скалах мне приходилось выдалбливать…
– Но почему ты не рисуешь, как делают многие в нашем племени? – с недоумением разглядывал знаки Бегум. Отец как-то странно взглянул на мальчика:
– Я не умею.
– Кто тебе это сказал?
– Твоя мама.
– Ого! Расскажи, – попросил сын.
Бо Таник печально вздохнул:
– Я полюбил ее с первого взгляда, но долго не решался признаться. Тогда я сочинил СТИХИ …
– Что еще за СТИХИ? – заинтересовался Бегум.
Бо Таник принял торжественный вид, отставил назад левую ногу, правую руку вытянул вперед и проникновенно продекламировал:
Моя Бойкая Антилопа похожа на лилию.
Нежную лилию в водах глубокого озера!
Глаза ее сияют, как блики на воде,
Волосы струятся, словно травы под дыханием ветра,
А душа так же чиста, как белые лепестки,
Белые лепестки нежной лилии!
Мой дорогой современный читатель, не удивляйся, что в этих стихах отсутствует рифма. Ведь это были первые стихи в истории человечества!
– Здорово… – выдохнул потрясенный Бегум.
– Спасибо, – скромно улыбнулся Бо Таник. – Я нарисовал эти стихи на куске бересты и, полный надежд, вручил твоей будущей маме. Но она почему-то обиделась…
– Не может быть! – возмутился Бегум.
– Наверно, что-то не так поняла, – пожал плечами отец. – Я сохранил тот рисунок. Вот, посмотри.
Он отодвинул один из камней и достал из-под него старый кусок бересты. Бегум разглядел накарябанный кособокий цветочек, подрагивающий на четырех тоненьких ножках в окружении каких-то беспорядочно пересекающихся царапин.
– Да… – выдавил он, наконец. – Я бы, наверно, тоже обиделся. Зачем же ты стал рисовать? Надо было сказать все словами!
– Стеснялся, – признался отец. – Но я ЗАПИСАЛ все словами. На этой стене, – он махнул рукой в сторону таинственных знаков, скачущих друг за другом. – Если ты хочешь, могу научить тебя это читать.
Отец с сыном просидели в пещере до позднего вечера, и опомнились, лишь когда стало совсем темно.
– Надо спешить! – встрепенулся Бо Таник. – Ох, мы же не поохотились. Мы должны принести домой мясо. Малыши, верно, совсем оголодали…
Не сговариваясь, они дружно взглянули на сусликов.
– Мясо, – сказал Бегум.
– Мясо, – согласился Бо Таник.
Быстро опустошив ловушки, они покидали зверьков в мешок из шкуры оленя и заторопились к стойбищу родного племени.
Очень счастливые.
С сусликами.
...В давние-давние времена, когда не было еще на свете ни птиц, ни зверей, ни даже первобытных людей, Небо и Земля часто ссорились друг с другом. То Земля затрясется от гнева и примется швырять в Небо камни, извергая огонь и пепел. То Небесная твердь задрожит, грозя рухнуть на Землю и ее раздавить. А однажды Земля так обиделась, что решила и вовсе сбежать от Неба, сама не зная, куда.
И тогда родилось Мировое Дерево. Корни его ушли в подземные глубины, ветви разрослись между облаками, удерживая на себе своды небес. А могучий ствол объединил Небо и Землю, не давая им больше поссориться. Наступил долгожданный мир. Забегали по Земле зверушки, залетали по Небу птицы. А первобытные люди научились передавать из уст в уста эту легенду о Мировом Дереве…
– Вот почему племя Могучего Кедра никогда не забывало о том, что деревья надо беречь, – завершил свой рассказ Бо Таник. – Ты пиши, пиши, сынок, у тебя уже неплохо получается буква «Б».
Стоя на берегу Быстрой Реки неподалеку от Скрытой Пещеры, Бегум старательно выводил на скале свое имя куском белого мела. Если буква не получалась, он мочил в прозрачной воде лист первобытного лопуха, все стирал и принимался писать заново.
Бо Таник решил подняться к пещере, чтобы принести ученику еще мела, и вдруг заметил, что они на берегу не одни. За кустом первобытного боярышника – не тем, что прикрывал вход, но точно таким же – тесно прижавшись друг к другу, прятались первобытные девочки.
– Э-ге-ге, – протянул Бо Таник. – А ну, кукушата, вылезайте оттуда!
– Извините. Мы вас подслушивали, и нам очень стыдно, – густо покраснев, сказала Задумчивое Облачко, самая умная девочка племени.
– Но нам было так интересно! – застенчиво улыбнулась ее подружка Красотуля. – Это очень красивая легенда – о Мировом Дереве.
Бо Таник улыбнулся в ответ:
– Если вам интересно, можете присоединиться к уроку.
Девочки пришли в восторг. Они ахали от восхищения на Опытном Поле, почтительно перебирали гербарий и засыпали Бо Таника вопросами о жизни растений. Ведь именно женщинам в племени Соленой Звезды приходилось целыми днями выискивать и выкапывать съедобные корешки.
– Можно, завтра мы тоже придем на урок? – попросили они, когда пришло время возвращаться домой. – Мы никому не раскроем вашу тайну!
Бо Таник согласился. И они действительно пришли на следующий день. А с ними еще две девочки племени Соленой Звезды, которые тоже поклялись никому не раскрывать тайну. Потом к ним присоединилась еще подружка, и еще несколько… И вот уже все девочки племени, скрываясь от взрослых, стали бегать в меловую пещеру, на уроки Бо Таника.
Как завороженные, слушали они его удивительные рассказы. А потом брали мел и учились писать. И вскоре уже вся скала пестрела их именами. Кстати, может быть, в память об этих уроках некоторые современные люди внезапно испытывают непреодолимое первобытное желание написать (или накарябать) свои имена на стене дома, заборе или лавочке в парке…
– Куда это все время пропадают девчонки? – озадачился Премудрый Сурок.
– Не знаю, – отвечал Мамонтенок Без-Кулака. – Какая нам разница?
Тут он немного лукавил, разница существовала. Мамонтенку очень нравилась Красотуля. И если она собирала корешки неподалеку от того места, где он, например, пытался поймать рыбу, Мамонтенок по непонятной причине чувствовал себя гораздо более ловким и сильным, чем обычно. А это приятное чувство.
Однажды, когда Премудрый Сурок полеживал в тени высокого бука, а Мамонтенок Без-Кулака оббивал края тяжелого камня, чтобы его заострить и превратить в первобытное оружие, к ним прибежал запыхавшийся Зоркий Репей:
– Он будет соблюдать дисциплину, я обещаю, – поднялся со своего места Бо Таник. – Пойдем, сын, нам пора на охоту.
Обняв взволнованного мальчика за плечи, он повел его к выходу из пещеры.
– Только не приносите сусликов, – напутствовала их Нежная Лилия, разнимая дерущихся у ее ног малышей: Та умудрился проглотить вкусную шкурку, и Нику теперь было очень обидно.
Бо Таник вел сына вниз по пологому склону горы, в глубину леса. Они пробирались сквозь заросли, пока не вышли на берег Быстрой Реки. Утолив жажду, отец усадил мальчика на огромный валун и спросил:
– Тебе нравится эта вода?
– Да, – немного удивившись, ответил Бегум. – Она чиста и прозрачна, и весьма хороша на вкус.
– А знаешь ли ты, что бывает вода, которую пить невозможно? Конечно, не знаешь, – улыбнулся отец. – Но это так.
– Грязная вода? – предположил мальчик. – Из глубин Зловонного Болота?
– Нет. СОЛЕНАЯ вода. Ее очень много, целое МОРЕ. Я видел его, когда был еще маленьким и кочевал с родным племенем. Хотя эта вода не пригодна для человека, в ней живет много разных существ. Веселые дельфины. Беспощадные акулы. Прозрачные медузы, разноцветные морские звезды…
– СОЛЕНЫЕ звезды? – в волнении подскочил Бегум.
– Да, сынок. Видимо, в давние-давние времена племя Соленой Звезды тоже кочевало вдоль берега моря. Но с тех пор позабыло, какое оно на вкус.
– Но почему ты не сказал об этом в пещере?
Бо Таник печально качнул головой:
– Я здесь чужак. Шепелявый шаман проводит обряды во славу звезд, глядящих с небес, а могучий вождь даже не подозревает, что его имя – Большая Вода – хранит память предков о море… Зачем я стану начинать спор? Мне все равно не поверят.
– Но так нельзя! – воскликнул Бегум, спрыгивая с камня на землю, прямо на растущий букетик первобытных ромашек (думаю, они были крупнее тех, что растут в наше время, мой дорогой современный читатель, но с точностью этого сказать не могу).
– Не топчи цветы, – строго остановил его отец. – Нужно беречь растения. Из растений появляются семена жизни. Хочешь, я расскажу тебе историю… об одном мальчике, которого знал когда-то?
– Хочу, – тут же ответил Бегум, снова усаживаясь на камень.
– Ну, так слушай.
История о ростке
Этот мальчик считал себя добрым и справедливым. Старался никого не обижать, и гордился, что у него это получается. Но однажды, когда шел он по лесу, его остановил тоненький голосок:
– Зачем ты отнял у меня жизнь, человек?
Мальчик изумленно огляделся вокруг и заметил маленький, слабый росток, на который случайно наступил по дороге.
– О, росток! – сказал мальчик, опускаясь на колени. – Я очень виноват перед тобой!
Не теряя времени, он расправил росток, воткнул рядом сухую, крепкую ветку и привязал его к ней оленьими жилами, которые всегда носил с собой (на всякий случай). Затем соорудил вокруг ростка ограду из камней и сбегал к реке за водой.
Много дней мальчик заботился о ростке, поливая его, оберегая и раздвигая разросшиеся вокруг травы, чтобы пустить к нему солнечные лучи. Но потом пришла пора отправляться с кочующим племенем в далекий поход.
Поход растянулся на несколько лет. Когда, наконец, мальчик вернулся в знакомые края, он решил проведать росток. Но того на месте не оказалось!
Мальчик начал метаться и бить себя кулаками в грудь:
– О, росток! – причитал он горестно. – Я поклялся ухаживать за тобой, но не смог тебя уберечь…
Он хотел снова, как несколько лет назад, опуститься на колени в том месте, где погиб беззащитный росток, но обнаружил, что сделать это мешает молоденькое, крепкое деревце. Мальчик ненадолго задумался – и вдруг хлопнул себя по лбу:
– Как я глуп! Ведь это деревце и есть мой росток!
Счастливый, он поспешил к шаману своего племени рассказать о великом чуде. И мудрый шаман согласился, что жизнь любого ростка – самое настоящее чудо.
С тех пор мальчик решил посвятить все свое время изучению жизни растений. И, конечно, он не забывал навещать спасенный росток, который превратился со временем в могучее дерево. Первое дерево, полностью изученное Бо Таником!
– Так это был ты? – воскликнул Бегум. – Бо Таник! Это ты спас росток?
Бо Таник закашлялся и смущенно взглянул на сына:
– Ну, да… Люди племени Могучего Кедра всегда уважали растения. Мне дали имя Бо Таник – Понимающий Травы. Это большая честь. Но мне не хотелось бы, чтобы ты рассказал эту историю маме.
Бегум надолго задумался. А потом твердо взглянул на отца:
– Я твою тайну не выдам. И ты правильно сделал, что спас росток.
Бо Таник просиял от радости:
– Я был уверен, что ты это скажешь, сынок! Мне нравится твое любопытство. И я очень хочу научить тебя всему, что успел узнать сам. А ведь я тоже был очень любопытен…. Неподалеку есть укрытая от посторонних глаз пещера. Она осталась со времен мелового периода*. Ты ведь знаешь, что в истории нашей земли были самые разные периоды?
– Нет, – покачал головой Бегум, зачарованно глядя на отца.
– Еще узнаешь. Пойдем, я тебе ее покажу.
Пещера, к которой Бо Таник привел своего любопытного сына, находилась на берегу той же Быстрой Реки. Узкий лаз в склоне холма прикрывал разросшийся куст первобытного боярышника, и заметить его было действительно сложно.
У подножия холма образовалась небольшая, ровная площадка, полностью заросшая распухшими от созревающих семян колосками. Бегум в изумлении остановился возле ее края:
– Как интересно… Никогда не видел, чтобы Съедобные Колоски росли полосами. Взгляни, они отличаются друг от друга: справа одни, слева другие, и еще какие-то странные вклинились посередине. И ни одного чужого, случайного растения, только голубые цветы, разбрызганные по поляне, будто капли воды!
Бо Таник смущенно моргнул:
– Это васильки. Им, конечно, здесь не место, но уж больно красивы… Рука не поднимается прополоть.
– Ты хочешь сказать… – вытаращил глаза Бегум.
– Да, это я посадил колоски. На своем Опытном Поле. Те, что справа, я называю пшеницей. Слева – рожь. А посередине овес, но он у меня пока хуже растет.
– Но почему ты не расскажешь об этой полянке маме? Наши женщины выискивают Съедобные Колоски повсюду, а тут их можно целыми букетами собирать!
– Что ты, меня засмеют, не мужское это дело – колоски выращивать, – испугался Бо Таник. – Ты давал слово, что сохранишь тайну! И потом, племя не позволит мне сберечь запасы семян для весеннего посева. Все съедят. Вот, посмотри…
Почтительно раздвинув ветки боярышника, отец пропустил сына в пещеру. Она оказалась сухой и довольно просторной. Сверху, сквозь узкую, длинную щель в каменном своде, проникали солнечные лучи.
Вдоль стен пещеры были выложены длинные, узкие уступы из камней. На каждом из них лежали растения. Запахи высохших трав наполняли пещеру, так, что голова начинала сладко кружиться.
– Это мой ГЕРБАРИЙ, – гордо сказал Бо Таник. – Я КОЛЛЕКЦИОНИРУЮ растения. КЛАССИФИЦИРУЮ их. Даю названия, изучаю свойства. Жаль, что племя все время кочует. С собой мне гербарий не унести, а здесь оставлять опасно. Многие растения не смогут дождаться моего возвращения. У нас есть враги… Ох, вот он!
Что-то мелькнуло в углу пещеры, раздался пронзительный писк, и Бегум с удивлением обнаружил воткнутый в землю прут, на котором болтался пухленький первобытный суслик.
– Ловушка, – пояснил отец. – Эти обжоры так и норовят слопать мой гербарий. Особенно им нравятся семена. Вот и пришлось поставить ловушки – и здесь, и на поле. Из волокон растений я сплетаю петлю, закрепляю ее на конце гибкого прута…
– Еще один! – взвизгнул Бегум. – О, да их тут много…
– Можем перекусить, – прозаично предложил отец.
– Спасибо, я пока сыт. Расскажи мне еще о своем Опытном Поле.
Бо Таник счастливо улыбнулся:
– Однажды я обнаружил, что юный дубок появляется на свет из старого желудя. Тогда я задумался, не появятся ли и Съедобные Колоски из опавших по осени семян. Расчистил площадку, чтобы было удобнее наблюдать, и закопал созревшие семена в землю. К моему разочарованию, долго ничего не происходило. Земля становилась все холоднее и неприветливее. Тогда я спрятал немного семян в этой пещере, в выдолбленном из дерева сосуде, и отправился с племенем на зимовку.
Весной, когда мы вернулись в эти края, я обнаружил, что мои колоски принялись! Я расчистил рядом еще кусочек земли и посадил в нее семена, пережившие зиму в пещере. Представь, они тоже выросли! Вместо горсти семян я теперь имел много, много горстей – целую шкуру оленя, увязанную мешком!
Я продолжил ИССЛЕДОВАНИЯ. Но племя все время кочует, а прожорливые суслики уничтожают все мои достижения. Должен тебе сказать, я изучаю растения не только здесь. Подобных пещер у меня несколько, но эта, конечно, самая приятная. Так вот, чтобы не запутаться, что и когда я выращивал, да какие получил результаты, я стал оставлять себе памятки на окрестных скалах. Ну, просто ЗАПИСЫВАТЬ – где какое растение обнаружил, как его назвал…
Да, мой современный читатель, рассеянный Бо Таник, увлеченный изучением растений, между делом изобрел письменность, и даже не понял, какое огромное значение она будет иметь для всего человечества!
Бо Таник подвел сына к стене. Она была испещрена странными знаками. Нанесенные белым мелом, они отчетливо различались в полумраке пещеры.
– Мел очень удобен, – пояснил Бо Таник. – В иных местах надписи на скалах мне приходилось выдалбливать…
– Но почему ты не рисуешь, как делают многие в нашем племени? – с недоумением разглядывал знаки Бегум. Отец как-то странно взглянул на мальчика:
– Я не умею.
– Кто тебе это сказал?
– Твоя мама.
– Ого! Расскажи, – попросил сын.
Бо Таник печально вздохнул:
– Я полюбил ее с первого взгляда, но долго не решался признаться. Тогда я сочинил СТИХИ …
– Что еще за СТИХИ? – заинтересовался Бегум.
Бо Таник принял торжественный вид, отставил назад левую ногу, правую руку вытянул вперед и проникновенно продекламировал:
Моя Бойкая Антилопа похожа на лилию.
Нежную лилию в водах глубокого озера!
Глаза ее сияют, как блики на воде,
Волосы струятся, словно травы под дыханием ветра,
А душа так же чиста, как белые лепестки,
Белые лепестки нежной лилии!
Мой дорогой современный читатель, не удивляйся, что в этих стихах отсутствует рифма. Ведь это были первые стихи в истории человечества!
– Здорово… – выдохнул потрясенный Бегум.
– Спасибо, – скромно улыбнулся Бо Таник. – Я нарисовал эти стихи на куске бересты и, полный надежд, вручил твоей будущей маме. Но она почему-то обиделась…
– Не может быть! – возмутился Бегум.
– Наверно, что-то не так поняла, – пожал плечами отец. – Я сохранил тот рисунок. Вот, посмотри.
Он отодвинул один из камней и достал из-под него старый кусок бересты. Бегум разглядел накарябанный кособокий цветочек, подрагивающий на четырех тоненьких ножках в окружении каких-то беспорядочно пересекающихся царапин.
– Да… – выдавил он, наконец. – Я бы, наверно, тоже обиделся. Зачем же ты стал рисовать? Надо было сказать все словами!
– Стеснялся, – признался отец. – Но я ЗАПИСАЛ все словами. На этой стене, – он махнул рукой в сторону таинственных знаков, скачущих друг за другом. – Если ты хочешь, могу научить тебя это читать.
Отец с сыном просидели в пещере до позднего вечера, и опомнились, лишь когда стало совсем темно.
– Надо спешить! – встрепенулся Бо Таник. – Ох, мы же не поохотились. Мы должны принести домой мясо. Малыши, верно, совсем оголодали…
Не сговариваясь, они дружно взглянули на сусликов.
– Мясо, – сказал Бегум.
– Мясо, – согласился Бо Таник.
Быстро опустошив ловушки, они покидали зверьков в мешок из шкуры оленя и заторопились к стойбищу родного племени.
Очень счастливые.
С сусликами.
Глава 3. Как появилась Школа
...В давние-давние времена, когда не было еще на свете ни птиц, ни зверей, ни даже первобытных людей, Небо и Земля часто ссорились друг с другом. То Земля затрясется от гнева и примется швырять в Небо камни, извергая огонь и пепел. То Небесная твердь задрожит, грозя рухнуть на Землю и ее раздавить. А однажды Земля так обиделась, что решила и вовсе сбежать от Неба, сама не зная, куда.
И тогда родилось Мировое Дерево. Корни его ушли в подземные глубины, ветви разрослись между облаками, удерживая на себе своды небес. А могучий ствол объединил Небо и Землю, не давая им больше поссориться. Наступил долгожданный мир. Забегали по Земле зверушки, залетали по Небу птицы. А первобытные люди научились передавать из уст в уста эту легенду о Мировом Дереве…
– Вот почему племя Могучего Кедра никогда не забывало о том, что деревья надо беречь, – завершил свой рассказ Бо Таник. – Ты пиши, пиши, сынок, у тебя уже неплохо получается буква «Б».
Стоя на берегу Быстрой Реки неподалеку от Скрытой Пещеры, Бегум старательно выводил на скале свое имя куском белого мела. Если буква не получалась, он мочил в прозрачной воде лист первобытного лопуха, все стирал и принимался писать заново.
Бо Таник решил подняться к пещере, чтобы принести ученику еще мела, и вдруг заметил, что они на берегу не одни. За кустом первобытного боярышника – не тем, что прикрывал вход, но точно таким же – тесно прижавшись друг к другу, прятались первобытные девочки.
– Э-ге-ге, – протянул Бо Таник. – А ну, кукушата, вылезайте оттуда!
– Извините. Мы вас подслушивали, и нам очень стыдно, – густо покраснев, сказала Задумчивое Облачко, самая умная девочка племени.
– Но нам было так интересно! – застенчиво улыбнулась ее подружка Красотуля. – Это очень красивая легенда – о Мировом Дереве.
Бо Таник улыбнулся в ответ:
– Если вам интересно, можете присоединиться к уроку.
Девочки пришли в восторг. Они ахали от восхищения на Опытном Поле, почтительно перебирали гербарий и засыпали Бо Таника вопросами о жизни растений. Ведь именно женщинам в племени Соленой Звезды приходилось целыми днями выискивать и выкапывать съедобные корешки.
– Можно, завтра мы тоже придем на урок? – попросили они, когда пришло время возвращаться домой. – Мы никому не раскроем вашу тайну!
Бо Таник согласился. И они действительно пришли на следующий день. А с ними еще две девочки племени Соленой Звезды, которые тоже поклялись никому не раскрывать тайну. Потом к ним присоединилась еще подружка, и еще несколько… И вот уже все девочки племени, скрываясь от взрослых, стали бегать в меловую пещеру, на уроки Бо Таника.
Как завороженные, слушали они его удивительные рассказы. А потом брали мел и учились писать. И вскоре уже вся скала пестрела их именами. Кстати, может быть, в память об этих уроках некоторые современные люди внезапно испытывают непреодолимое первобытное желание написать (или накарябать) свои имена на стене дома, заборе или лавочке в парке…
– Куда это все время пропадают девчонки? – озадачился Премудрый Сурок.
– Не знаю, – отвечал Мамонтенок Без-Кулака. – Какая нам разница?
Тут он немного лукавил, разница существовала. Мамонтенку очень нравилась Красотуля. И если она собирала корешки неподалеку от того места, где он, например, пытался поймать рыбу, Мамонтенок по непонятной причине чувствовал себя гораздо более ловким и сильным, чем обычно. А это приятное чувство.
Однажды, когда Премудрый Сурок полеживал в тени высокого бука, а Мамонтенок Без-Кулака оббивал края тяжелого камня, чтобы его заострить и превратить в первобытное оружие, к ним прибежал запыхавшийся Зоркий Репей:
