- Все-то ты замечаешь, - ворчливо отозвалась я.
- Все, что касается тебя, - сделал акцент Энгин. – Я, кстати, могу выступить и в роли собеседника, - только теперь посмотрев на меня, улыбнулся он.
- Думаешь, поможет? – вроде как скептически отнеслась к его предложению. Ответный взгляд предлагал испытать, я не стала отказываться, но по-своему, продолжая игру: - Ну… если… - протянула задумчиво. Нахмурилась, продемонстрировала напряженную работу мысли: - Вряд ли ты знаешь, откуда вернулся граф Стоун двенадцать лет назад.
- Двенадцать? – уточнил Энгин. Закинул голову назад, посмотрел в потолок. – Из Ровелина, - твердо произнес он.
- Уверен?! – вот теперь я уже не разыгрывала представление.
- А ты думаешь с чего у него такая репутация? – ответил Энгин вопросом на вопрос. – Его выдворили из Ровелина после серьезного скандала. Подробностей не знаю, но точно имело отношение к императорскому дому. То ли он кого-то пытался шантажировать какими-то бумагами, то ли его поймали на краже документов… - Он задумался, качнул головой: - Извини, но больше ничего не помню.
- Ну и ладно, - улыбнулась я ему. – Можешь спать дальше.
- И это – вся благодарность? – «возмутился» он.
- Благодарность? – «не поняла» я. – Тебе нужна моя благодарность?
Он посмотрел на меня… жалобно:
- Только поцеловать….
Мне бы ответить ему… с иронией, но я смотрела на мужчину и понимала, что еще полчаса назад с радостью подхватила бы игру, а сейчас уже не получалось, не давал оставшийся от начала разговора осадок.
- Значит, еще не заслужил, - нарочито глубоко вздохнув, шмыгнул он носом и, поерзав на стуле, закрыл глаза. – Будут еще вопросы, я к твоим услугам.
Неловкость от ситуации сошла на нет быстро. Мне нужно было найти, кто и зачем забрался в консульский отдел, все остальное могло и подождать.
Садовник, его помощник, повар, еще две женщины, помогавшие на кухне. Четыре девушки-служанки, три из них занимались уборкой, одна – прислуживала за столом. Охрана. Не внутренняя – те из Ровелина, а вот на воротах уже нанятые в Аркаре. Итого тринадцать человек.
Из подозрительных – трое. Служивший у Стоуна повар, одна из служанок – сама она никогда ни в чем не была замешана, а вот ее сожитель бывал у нас в департаменте, и помощник садовника. Последнего дописала я, заметив такое же имя в отчете по аптекам. Два брата. Старший занимался как раз ядами, младший имел отношение к посольству.
С успехами было не густо.
Я поднялась из-за стола – Энгин даже не шевельнулся, подошла к окну. Фенечка сидела на толстой ветке и весело чирикала. Допрос растянулся рядом и… млел, прикрыв глаза.
Почему я раньше не стала свидетелем этого незабываемого зрелища, теперь было понятно. Сидя за моим столом, дерева было не видно.
Мысль метнулась в сторону и вернулась к тому, что было важнее.
Посольский маг. Леонид Раков. В Марикарде чуть меньше пяти лет. Как и положено, каждые полгода появляется в магическом корпусе для обновления слепка, и раз в год - клятвы, которую дают все, обладающие способностями выше пятого уровня. В ней запрет на использовании дара против императора и империи. Действует только на территории Аркара, теряя свою силу при законном пересечении границы.
Когда он последний раз был в Ровелине?
Я вернулась к столу, но обходить и садиться не стала, просто развернув к себе нужную папку. Там были данные по магам корпуса, проверявшим защиту посольства, и все сведения о перемещении Ракова.
Приехал, уехал. Снова приехал, опять уехал…. За последний год – четыре поездки. Вторая из них за месяц до появления в посольстве князя Северова.
Следующий лист – копия записей о восстановлении клятвы после возвращения из поездок, тоже обязательная процедура. В течение двенадцати месяцев – три раза….
- В каком случае клятва «под властью закона» не исчезает при выезде за границу? – спросила я. То ли у себя, то ли у Энгина.
- При наличии блокиратора, который полностью закупоривает дар, или специального охранительного знака, который выдается в магическом корпусе, - ответил мне отпрыск графа Паррей.
- Спасибо, - вздохнула я разочарованно. Мне это ничего не давало.
- Да не за что, - фыркнул он. – Чаю налить?
- Чаю? – переспросила я. А перед глазами тут же возникло печенье, которое дал нам с собой Жаркус. Хрустящее, щедро обсыпанное орехами…. – Давай чаю, - милостиво разрешила я, продолжая скользить взглядом по разложенным на столе документам.
- Ты спроси еще что-нибудь, - Энгин подошел ко мне ближе, остановился за спиной, - я тебе отвечу.
- Запросто! – усмехнулась я. – Что им нужно было в посольстве?
- Документы, - не обманул меня он.
- Это я и без тебя понимаю. – Я развернулась. Между нами был шаг… совсем рядом. – Что за документы?
- Вокруг этого дела очень много шума, - многозначительно усмехнувшись, заметил Энгин. – Суета, покушения, слухи, версии, разговоры.
- Даже если за этим скрывается что-то другое….
Закончить фразу не дал ворвавшийся в кабинет Вильен:
- Настя! Ты даже себе не представляешь….
Я действительно не представляла! Что именно могло довести довольно рассудительного эксперта до такого состояния.
- Вы удивительно точны, Ваше Сиятельство, - велеречиво произнес Энгин, поднимаясь навстречу князю. – Я могу надеяться, что на этот раз Ваше присутствие рядом с госпожой Анастасией не поставит ее жизнь под угрозу?
- Можете, - безразлично бросил Северов, подходя к моему столу. – Анастасия Николаевна, я подожду вас на улице.
- Я не задержу, - убрав в стол папку, которую закрыла, как только князь вошел в кабинет, ровно ответила я. – Не больше пяти минут.
- Это не принципиально, - посмотрев на меня… с каким-то прагматичным интересом, заметил он и направился к двери. – Я буду на крыльце.
- Князь… - многозначительно протянул Виль, как только Северов вышел. – Важная персона!
Выглядел при этом мой эксперт просто уморительно. Во взгляде что-то типа обожания, на лице – подобострастие.
- Его Сиятельство! – строго поправил его Энгин. – Или – Ваше Высочество? – уточнил он почему-то у меня. – Кажется, он достаточно близок по крови к императорскому дому?
- Близок, - подтвердила я, продолжая убирать со стола бумаги, - но не настолько, чтобы быть Высочеством.
- И его это не беспокоит? – тут же «насторожился» Паррей.
- Подозреваешь в заговоре? – вернув сложенную стопку на место, вопросительно посмотрела на него. Улыбку пока еще удавалось сдерживать.
- А почему нет? – вроде как обиделся Энгин. – Будь я… достаточно близко….
- Ты записывай, записывай! – грозно прикрикнул на меня Виль, тут же схватив первый попавшийся лист бумаги. - Главе службы безопасности Аркора… - забубнил он себе под нос, выводя карандашом. – Бросил быстрый взгляд на Энгина: - Ты говори, говори….
- Да ну вас, – насупившись, отмахнулся мой телохранитель, - тут все так серьезно….
Засмеялся он первым, мы с Вильеном лишь подхватили. Хорошая разрядка после событий сегодняшнего дня. Новости, которые принес Виль, практически полностью меняли наше представление о деле ювелиров.
Практически….
Николас и Сэм должны были либо подтвердить новую версию, либо ее опровергнуть.
С мыслью о том, что прежде чем наступит утро, когда все окончательно разъясниться, пройдет еще целая ночь, я вышла из здания. Энгин довел меня до двери, но предпочел с князем больше не встречаться.
Северов оказался не один, беседовал с Соулом и Маркони. Стоило мне появиться, разговор тут же прекратился.
- Судя по азарту в глазах, они что-то нашли, - первым на мое появление отреагировал Маркони.
- Как только будет результат, вы о нем сразу же узнаете, - обтекаемо ответила я. – Князь… - повернулась к Северову. Не знаю, что было в моих глазах, но на лице Маркони читалось огромное желание немедленно узнать все, о чем я говорить не собиралась.
- Прошу меня простить, господа, - проявил понятливость князь. Согнул руку, предлагая мне на нее опереться….
Я сделала вид, что не заметила, первой направившись к стоявшему рядом с крыльцом экипажу. Что-что, не разглядеть на нем герб рода Северовых я просто не могла.
До дома матушки мы добрались молча. Единственный вопрос, который я задала, касался моей просьбы предоставить сведения об Ольге Вертановой. Единственный ответ со стороны князя – ему нужно еще несколько дней.
Я сочла его положительным.
Встречала нас сама Елизавета Николаевна. Петро стоял в сторонке. Когда наши взгляды встретились, едва заметно кивнул в сторону ковра. Я, как настоящий заговорщик, с теми же предосторожностями чуть опустила голову.
Матушка, не пропустив нашего «обмена» укоризненно вздохнула. Князь… продолжал выглядеть невозмутимо. На этом мы и расстались. Комнаты, которые отвели Северову, находились на первом этаже дома, мои – на втором. Елизавета Николаевна подняться наверх вместе со мной не смогла – ей требовалось проверить, как шла подготовка к ужину.
Подошла она, когда я уже переоделась в домашнее платье и теперь сидела перед зеркалом, рассматривая свое отражение. Светлая кожа, зеленые глаза, тонкие черные брови, длинные ресницы, волосы цвета темного шоколада…. Матушка говорила, что во мне поровну и от отстраненной холодности севера и от завораживающих тайн востока.
Ей было виднее.
- Как же ты меня напугала! - Я настолько задумалась, что шагов Елизаветы Николаевны не услышала. – Настенька! – она резко захлопнула дверь спальни, быстрым, решительным шагом прошла те несколько шагов, что нас разделяли, и практически упала на колени перед пуфиком, на котором я устроилась. Сжала мои ладони. – Девочка моя!
- Матушка! – я попробовала вскочить, чтобы поднять ее с пола, но лишь дернулась, тут же отказавшись от своего порыва. Ей нужно было то, что сейчас происходило. Нужно, чтобы унять те тревоги, следы которых легли тенями под ее глазами.
- Пообещай мне…. – Она замолчала сама, протяжно вздохнув и закрыв на мгновенье глаза. – Я прошу тебя….
- Ты мне уложишь волосы? – жалобно протянула я. Наклонилась, ласково поцеловала ее в щеку. – Я не знаю, что с ними делать. – Отстранилась, глядя с заискивающей улыбкой.
- Волосы? – растерянным ее взгляд был недолго. – И вот в кого ты у меня такая?! – поднимаясь с колен, укоризненно качнула она головой.
- Какая? – поймав ее за руку, лукаво посмотрела на матушку снизу вверх. – Умненькая или хитренькая?
- В том-то и дело, - поцеловав меня в лоб, хмыкнула она, - что и умненькая, и хитренькая.
- Тогда – в тебя, - убежденно заверила я ее. Прижала ее ладонь к губам: - Прости меня….
Она опять вздохнула, посмотрела на меня…. В ее глазах была грусть и решительность:
- Ты стала совсем взрослой, Настенька, - наконец произнесла она, - и не мне тебе указывать, как жить, но об одном я все-таки хочу попросить….
- Не надо, матушка, - поднялась я, позволила ей себя обнять. – Я обещаю, что буду думать, прежде чем что-то сделать.
Если судить потому, как хмыкнула, не сильно-то она мне и поверила.
- Садись, - рывком оттолкнув меня, указала на пуфик. Ее глаза были влажными, но она быстро взяла себя в руки, - сделаю из тебя девушку, а то пацанка - пацанкой!
Спорить я не стала. В отличие от других видов магии, бытовая давалась мне с трудом.
- Матушка, - глядя, как Елизавета Николаевна пропускает сквозь пальцы пряди волос, решила я сменить тему, - а ты дочь графа Вертанова знала?
- Дочь графа Вертанова? – переспросила она, встретившись взглядом с моим отражением. – Ты про которую из них?
- Из них? – удивилась я. – Я думала, что Ольга была единственной.
- Нет, - закончив с одной стороной, она внимательно осмотрела результаты своего труда. Что-то ей не понравилась, она вновь запустила ладонь под волосы, приподнимая их. – С Юлией – старшей, мы были подругами, два года жили в одной комнате в пансионе. А вот Ольгу я знала хуже. Она была любимицей графа, и лет с десяти сопровождала его в дипломатических поездках.
- Вы сказали – были? – уточнила я, с интересом наблюдая за своим преображением.
Волосы под руками матушки стали более объемными, мягко обрамляя мое лицо, подчеркивая чуть раскосый разрез глаз и линию бровей.
- Юлия погибла, - в ее глазах появилась печаль. – Это долгая и грустная история.
- А Ольга? Говорят, она была одной из жен султана Марада?
- Говорят, - не очень весело усмехнувшись, отозвалась она. – А еще говорят, что Мурад поселил ее в своем дворце, спасая от опасности, которая угрожала ей и Юлии.
- Так твоя подруга тоже жила в султанате? – стоило признать, что ничего подобного услышать я не ожидала.
Ответом стал тяжелый бой часов. Семь вечера….
- Ну вот, - матушка отошла, склонила голову к плечу, рассматривая меня внимательно. – Ты у меня красавица.
Я покрутила головой, улыбнулась довольно:
- Спасибо!
- Раз – спасибо, - лукаво посмотрела она на меня, - выполни одну мою просьбу. Совсем маленькую.
- Ну, если маленькую… - протянула я капризно. – Что я должна сделать?
- Ничего, - она смешно наморщила нос, - только пообещать не обижать князя. Хотя бы только сегодня.
- Я?! – возмущенно воскликнула я. – Князя?!
- Мы договорились? - она все еще продолжала улыбаться.
- Но только сегодня! – вроде как тяжело вздохнула я. – Но ты мне не ответила, - напомнила я про свой вопрос.
- Не сейчас, - дернула она плечом. – Фарих должен подъехать в четверть восьмого.
- Ах! – всплеснула я руками. – Фарих обещал….
Елизавета строго погрозила мне пальчиком и направилась к двери:
- Помни, ты обещала!
В комнате я не задержалась, только просмотрела почту, которую Светлана привезла в дом матушки вместе с моими вещами. Писем было три. Официальное приглашение на бал в императорском дворце, весточка из лекарского дома с разрешением навестить Лалу на следующий день и конверт без подписи, в котором лежали несколько золотистых песчинок. После посещения султаната подобные я получала регулярно, раз в два-три месяца. По словам матушки, которая знала обычаи востока значительно лучше меня, это был знак тайного покровительства.
Убрав послания в шкатулку и окинув свое отражение в зеркале еще одним придирчивым взглядом, я вышла из комнаты.
Мягкие ковры скрадывали мои шаги, а приглушенный свет магических светильников, делавший нечеткими лица на развешанных по стенам портретах, добавлял окружающему антуражу загадочности.
Или мне просто так хотелось думать….
Спустившись по лестнице вниз, я остановилась у одной из колонны, решая, куда пойти. Судя потому, что Петро занимал свой пост неподалеку от двери, гости пока еще не подъехали, так что в большой гостиной мне делать было нечего. Выйти на террасу… я обещала матушке, что буду вести себя благоразумно. Заглянуть в библиотеку….
Выбирать не пришлось, если только сдвинуться чуть в сторону, чтобы остаться вне поля зрения князя и Елизаветы Николаевна, которые вышли из коридора, ведущего к гостевым комнатам. Направлялись они в мою сторону, разговаривая о чем-то малоприятном.
Вот между нами десять шагов… семь… шесть….
- Амулет ошибиться не может, это не она, - твердо произнес князь, убеждая в чем-то матушку. – Но я об этом говорил и раньше.
- Мне все равно страшно, - глухо отозвалась Елизавета Николаевна. – Если с ней что-нибудь….
Северов остановился… нас разделяли лишь две стоявшие рядом колонны:
- Лиза, я тебе обещаю, - начал он жестко, - Настю я уберегу, чего бы мне это не стоило!
- Все, что касается тебя, - сделал акцент Энгин. – Я, кстати, могу выступить и в роли собеседника, - только теперь посмотрев на меня, улыбнулся он.
- Думаешь, поможет? – вроде как скептически отнеслась к его предложению. Ответный взгляд предлагал испытать, я не стала отказываться, но по-своему, продолжая игру: - Ну… если… - протянула задумчиво. Нахмурилась, продемонстрировала напряженную работу мысли: - Вряд ли ты знаешь, откуда вернулся граф Стоун двенадцать лет назад.
- Двенадцать? – уточнил Энгин. Закинул голову назад, посмотрел в потолок. – Из Ровелина, - твердо произнес он.
- Уверен?! – вот теперь я уже не разыгрывала представление.
- А ты думаешь с чего у него такая репутация? – ответил Энгин вопросом на вопрос. – Его выдворили из Ровелина после серьезного скандала. Подробностей не знаю, но точно имело отношение к императорскому дому. То ли он кого-то пытался шантажировать какими-то бумагами, то ли его поймали на краже документов… - Он задумался, качнул головой: - Извини, но больше ничего не помню.
- Ну и ладно, - улыбнулась я ему. – Можешь спать дальше.
- И это – вся благодарность? – «возмутился» он.
- Благодарность? – «не поняла» я. – Тебе нужна моя благодарность?
Он посмотрел на меня… жалобно:
- Только поцеловать….
Мне бы ответить ему… с иронией, но я смотрела на мужчину и понимала, что еще полчаса назад с радостью подхватила бы игру, а сейчас уже не получалось, не давал оставшийся от начала разговора осадок.
- Значит, еще не заслужил, - нарочито глубоко вздохнув, шмыгнул он носом и, поерзав на стуле, закрыл глаза. – Будут еще вопросы, я к твоим услугам.
Неловкость от ситуации сошла на нет быстро. Мне нужно было найти, кто и зачем забрался в консульский отдел, все остальное могло и подождать.
Садовник, его помощник, повар, еще две женщины, помогавшие на кухне. Четыре девушки-служанки, три из них занимались уборкой, одна – прислуживала за столом. Охрана. Не внутренняя – те из Ровелина, а вот на воротах уже нанятые в Аркаре. Итого тринадцать человек.
Из подозрительных – трое. Служивший у Стоуна повар, одна из служанок – сама она никогда ни в чем не была замешана, а вот ее сожитель бывал у нас в департаменте, и помощник садовника. Последнего дописала я, заметив такое же имя в отчете по аптекам. Два брата. Старший занимался как раз ядами, младший имел отношение к посольству.
С успехами было не густо.
Я поднялась из-за стола – Энгин даже не шевельнулся, подошла к окну. Фенечка сидела на толстой ветке и весело чирикала. Допрос растянулся рядом и… млел, прикрыв глаза.
Почему я раньше не стала свидетелем этого незабываемого зрелища, теперь было понятно. Сидя за моим столом, дерева было не видно.
Мысль метнулась в сторону и вернулась к тому, что было важнее.
Посольский маг. Леонид Раков. В Марикарде чуть меньше пяти лет. Как и положено, каждые полгода появляется в магическом корпусе для обновления слепка, и раз в год - клятвы, которую дают все, обладающие способностями выше пятого уровня. В ней запрет на использовании дара против императора и империи. Действует только на территории Аркара, теряя свою силу при законном пересечении границы.
Когда он последний раз был в Ровелине?
Я вернулась к столу, но обходить и садиться не стала, просто развернув к себе нужную папку. Там были данные по магам корпуса, проверявшим защиту посольства, и все сведения о перемещении Ракова.
Приехал, уехал. Снова приехал, опять уехал…. За последний год – четыре поездки. Вторая из них за месяц до появления в посольстве князя Северова.
Следующий лист – копия записей о восстановлении клятвы после возвращения из поездок, тоже обязательная процедура. В течение двенадцати месяцев – три раза….
- В каком случае клятва «под властью закона» не исчезает при выезде за границу? – спросила я. То ли у себя, то ли у Энгина.
- При наличии блокиратора, который полностью закупоривает дар, или специального охранительного знака, который выдается в магическом корпусе, - ответил мне отпрыск графа Паррей.
- Спасибо, - вздохнула я разочарованно. Мне это ничего не давало.
- Да не за что, - фыркнул он. – Чаю налить?
- Чаю? – переспросила я. А перед глазами тут же возникло печенье, которое дал нам с собой Жаркус. Хрустящее, щедро обсыпанное орехами…. – Давай чаю, - милостиво разрешила я, продолжая скользить взглядом по разложенным на столе документам.
- Ты спроси еще что-нибудь, - Энгин подошел ко мне ближе, остановился за спиной, - я тебе отвечу.
- Запросто! – усмехнулась я. – Что им нужно было в посольстве?
- Документы, - не обманул меня он.
- Это я и без тебя понимаю. – Я развернулась. Между нами был шаг… совсем рядом. – Что за документы?
- Вокруг этого дела очень много шума, - многозначительно усмехнувшись, заметил Энгин. – Суета, покушения, слухи, версии, разговоры.
- Даже если за этим скрывается что-то другое….
Закончить фразу не дал ворвавшийся в кабинет Вильен:
- Настя! Ты даже себе не представляешь….
Я действительно не представляла! Что именно могло довести довольно рассудительного эксперта до такого состояния.
Глава 12
- Вы удивительно точны, Ваше Сиятельство, - велеречиво произнес Энгин, поднимаясь навстречу князю. – Я могу надеяться, что на этот раз Ваше присутствие рядом с госпожой Анастасией не поставит ее жизнь под угрозу?
- Можете, - безразлично бросил Северов, подходя к моему столу. – Анастасия Николаевна, я подожду вас на улице.
- Я не задержу, - убрав в стол папку, которую закрыла, как только князь вошел в кабинет, ровно ответила я. – Не больше пяти минут.
- Это не принципиально, - посмотрев на меня… с каким-то прагматичным интересом, заметил он и направился к двери. – Я буду на крыльце.
- Князь… - многозначительно протянул Виль, как только Северов вышел. – Важная персона!
Выглядел при этом мой эксперт просто уморительно. Во взгляде что-то типа обожания, на лице – подобострастие.
- Его Сиятельство! – строго поправил его Энгин. – Или – Ваше Высочество? – уточнил он почему-то у меня. – Кажется, он достаточно близок по крови к императорскому дому?
- Близок, - подтвердила я, продолжая убирать со стола бумаги, - но не настолько, чтобы быть Высочеством.
- И его это не беспокоит? – тут же «насторожился» Паррей.
- Подозреваешь в заговоре? – вернув сложенную стопку на место, вопросительно посмотрела на него. Улыбку пока еще удавалось сдерживать.
- А почему нет? – вроде как обиделся Энгин. – Будь я… достаточно близко….
- Ты записывай, записывай! – грозно прикрикнул на меня Виль, тут же схватив первый попавшийся лист бумаги. - Главе службы безопасности Аркора… - забубнил он себе под нос, выводя карандашом. – Бросил быстрый взгляд на Энгина: - Ты говори, говори….
- Да ну вас, – насупившись, отмахнулся мой телохранитель, - тут все так серьезно….
Засмеялся он первым, мы с Вильеном лишь подхватили. Хорошая разрядка после событий сегодняшнего дня. Новости, которые принес Виль, практически полностью меняли наше представление о деле ювелиров.
Практически….
Николас и Сэм должны были либо подтвердить новую версию, либо ее опровергнуть.
С мыслью о том, что прежде чем наступит утро, когда все окончательно разъясниться, пройдет еще целая ночь, я вышла из здания. Энгин довел меня до двери, но предпочел с князем больше не встречаться.
Северов оказался не один, беседовал с Соулом и Маркони. Стоило мне появиться, разговор тут же прекратился.
- Судя по азарту в глазах, они что-то нашли, - первым на мое появление отреагировал Маркони.
- Как только будет результат, вы о нем сразу же узнаете, - обтекаемо ответила я. – Князь… - повернулась к Северову. Не знаю, что было в моих глазах, но на лице Маркони читалось огромное желание немедленно узнать все, о чем я говорить не собиралась.
- Прошу меня простить, господа, - проявил понятливость князь. Согнул руку, предлагая мне на нее опереться….
Я сделала вид, что не заметила, первой направившись к стоявшему рядом с крыльцом экипажу. Что-что, не разглядеть на нем герб рода Северовых я просто не могла.
До дома матушки мы добрались молча. Единственный вопрос, который я задала, касался моей просьбы предоставить сведения об Ольге Вертановой. Единственный ответ со стороны князя – ему нужно еще несколько дней.
Я сочла его положительным.
Встречала нас сама Елизавета Николаевна. Петро стоял в сторонке. Когда наши взгляды встретились, едва заметно кивнул в сторону ковра. Я, как настоящий заговорщик, с теми же предосторожностями чуть опустила голову.
Матушка, не пропустив нашего «обмена» укоризненно вздохнула. Князь… продолжал выглядеть невозмутимо. На этом мы и расстались. Комнаты, которые отвели Северову, находились на первом этаже дома, мои – на втором. Елизавета Николаевна подняться наверх вместе со мной не смогла – ей требовалось проверить, как шла подготовка к ужину.
Подошла она, когда я уже переоделась в домашнее платье и теперь сидела перед зеркалом, рассматривая свое отражение. Светлая кожа, зеленые глаза, тонкие черные брови, длинные ресницы, волосы цвета темного шоколада…. Матушка говорила, что во мне поровну и от отстраненной холодности севера и от завораживающих тайн востока.
Ей было виднее.
- Как же ты меня напугала! - Я настолько задумалась, что шагов Елизаветы Николаевны не услышала. – Настенька! – она резко захлопнула дверь спальни, быстрым, решительным шагом прошла те несколько шагов, что нас разделяли, и практически упала на колени перед пуфиком, на котором я устроилась. Сжала мои ладони. – Девочка моя!
- Матушка! – я попробовала вскочить, чтобы поднять ее с пола, но лишь дернулась, тут же отказавшись от своего порыва. Ей нужно было то, что сейчас происходило. Нужно, чтобы унять те тревоги, следы которых легли тенями под ее глазами.
- Пообещай мне…. – Она замолчала сама, протяжно вздохнув и закрыв на мгновенье глаза. – Я прошу тебя….
- Ты мне уложишь волосы? – жалобно протянула я. Наклонилась, ласково поцеловала ее в щеку. – Я не знаю, что с ними делать. – Отстранилась, глядя с заискивающей улыбкой.
- Волосы? – растерянным ее взгляд был недолго. – И вот в кого ты у меня такая?! – поднимаясь с колен, укоризненно качнула она головой.
- Какая? – поймав ее за руку, лукаво посмотрела на матушку снизу вверх. – Умненькая или хитренькая?
- В том-то и дело, - поцеловав меня в лоб, хмыкнула она, - что и умненькая, и хитренькая.
- Тогда – в тебя, - убежденно заверила я ее. Прижала ее ладонь к губам: - Прости меня….
Она опять вздохнула, посмотрела на меня…. В ее глазах была грусть и решительность:
- Ты стала совсем взрослой, Настенька, - наконец произнесла она, - и не мне тебе указывать, как жить, но об одном я все-таки хочу попросить….
- Не надо, матушка, - поднялась я, позволила ей себя обнять. – Я обещаю, что буду думать, прежде чем что-то сделать.
Если судить потому, как хмыкнула, не сильно-то она мне и поверила.
- Садись, - рывком оттолкнув меня, указала на пуфик. Ее глаза были влажными, но она быстро взяла себя в руки, - сделаю из тебя девушку, а то пацанка - пацанкой!
Спорить я не стала. В отличие от других видов магии, бытовая давалась мне с трудом.
- Матушка, - глядя, как Елизавета Николаевна пропускает сквозь пальцы пряди волос, решила я сменить тему, - а ты дочь графа Вертанова знала?
- Дочь графа Вертанова? – переспросила она, встретившись взглядом с моим отражением. – Ты про которую из них?
- Из них? – удивилась я. – Я думала, что Ольга была единственной.
- Нет, - закончив с одной стороной, она внимательно осмотрела результаты своего труда. Что-то ей не понравилась, она вновь запустила ладонь под волосы, приподнимая их. – С Юлией – старшей, мы были подругами, два года жили в одной комнате в пансионе. А вот Ольгу я знала хуже. Она была любимицей графа, и лет с десяти сопровождала его в дипломатических поездках.
- Вы сказали – были? – уточнила я, с интересом наблюдая за своим преображением.
Волосы под руками матушки стали более объемными, мягко обрамляя мое лицо, подчеркивая чуть раскосый разрез глаз и линию бровей.
- Юлия погибла, - в ее глазах появилась печаль. – Это долгая и грустная история.
- А Ольга? Говорят, она была одной из жен султана Марада?
- Говорят, - не очень весело усмехнувшись, отозвалась она. – А еще говорят, что Мурад поселил ее в своем дворце, спасая от опасности, которая угрожала ей и Юлии.
- Так твоя подруга тоже жила в султанате? – стоило признать, что ничего подобного услышать я не ожидала.
Ответом стал тяжелый бой часов. Семь вечера….
- Ну вот, - матушка отошла, склонила голову к плечу, рассматривая меня внимательно. – Ты у меня красавица.
Я покрутила головой, улыбнулась довольно:
- Спасибо!
- Раз – спасибо, - лукаво посмотрела она на меня, - выполни одну мою просьбу. Совсем маленькую.
- Ну, если маленькую… - протянула я капризно. – Что я должна сделать?
- Ничего, - она смешно наморщила нос, - только пообещать не обижать князя. Хотя бы только сегодня.
- Я?! – возмущенно воскликнула я. – Князя?!
- Мы договорились? - она все еще продолжала улыбаться.
- Но только сегодня! – вроде как тяжело вздохнула я. – Но ты мне не ответила, - напомнила я про свой вопрос.
- Не сейчас, - дернула она плечом. – Фарих должен подъехать в четверть восьмого.
- Ах! – всплеснула я руками. – Фарих обещал….
Елизавета строго погрозила мне пальчиком и направилась к двери:
- Помни, ты обещала!
В комнате я не задержалась, только просмотрела почту, которую Светлана привезла в дом матушки вместе с моими вещами. Писем было три. Официальное приглашение на бал в императорском дворце, весточка из лекарского дома с разрешением навестить Лалу на следующий день и конверт без подписи, в котором лежали несколько золотистых песчинок. После посещения султаната подобные я получала регулярно, раз в два-три месяца. По словам матушки, которая знала обычаи востока значительно лучше меня, это был знак тайного покровительства.
Убрав послания в шкатулку и окинув свое отражение в зеркале еще одним придирчивым взглядом, я вышла из комнаты.
Мягкие ковры скрадывали мои шаги, а приглушенный свет магических светильников, делавший нечеткими лица на развешанных по стенам портретах, добавлял окружающему антуражу загадочности.
Или мне просто так хотелось думать….
Спустившись по лестнице вниз, я остановилась у одной из колонны, решая, куда пойти. Судя потому, что Петро занимал свой пост неподалеку от двери, гости пока еще не подъехали, так что в большой гостиной мне делать было нечего. Выйти на террасу… я обещала матушке, что буду вести себя благоразумно. Заглянуть в библиотеку….
Выбирать не пришлось, если только сдвинуться чуть в сторону, чтобы остаться вне поля зрения князя и Елизаветы Николаевна, которые вышли из коридора, ведущего к гостевым комнатам. Направлялись они в мою сторону, разговаривая о чем-то малоприятном.
Вот между нами десять шагов… семь… шесть….
- Амулет ошибиться не может, это не она, - твердо произнес князь, убеждая в чем-то матушку. – Но я об этом говорил и раньше.
- Мне все равно страшно, - глухо отозвалась Елизавета Николаевна. – Если с ней что-нибудь….
Северов остановился… нас разделяли лишь две стоявшие рядом колонны:
- Лиза, я тебе обещаю, - начал он жестко, - Настю я уберегу, чего бы мне это не стоило!
