Да он же смеётся! И смеётся надо мной! А я ещё думала, он всё понял.
— Смешно, да?!
— Извини, — он поворачивается ко мне. В глазах слезы от недавнего смеха. Видно как старается сдержаться, но снова прыскает. — Просто... если бы... ты... себя видела со стороны...
Пытаюсь представить. Фантазии мне всегда хватало с лихвой, так что через пару минут хохочем уже вдвоём. Я прекращаю быстрее — мне в моём положении просто неудобно смеяться.
— Ну что, потерпевшая, — говорит Гын Сок, наконец, отсмеявшись. — Поехали. Потерпи, нам недалеко, а там пересядем в более просторное авто.
— Не зови меня потерпевшей. У меня имя есть.
Он опять тихо засмеялся.
— А ведь, правда, мы даже не представились. Ну, хоть и поздновато... Я Чжан Гын Сок. Актер.
— Знаю. Трудно не узнать — по всему Сеулу реклама с тобой встречается. А я Тася.
— Тха Ся?
— Не Тха Ся, а Тася, — поправила его я.
Он послушно, как школьник повторил:
— Та Ся. Тася и всё? — приподнял одну бровь. На лице смесь любопытства и удивления. А в глазах искорки смеха.
— У нас к знакомым обращаются по имени. Мы ведь теперь знакомы, так что Таси будет достаточно. А как... — я немного помедлила, но всё же набралась нахальства и спросила: — Как к тебе обращаться. Знаю, у вас не принято по имени... Господин Чжан.
В ответ опять смешок.
— Фанаты зовут меня оппа, Гын-чан, Гын Сок. Выбирай любое.
— Ага. А у нас тебя зовут Соша.
— Со Ша, — он так произнёс имя, словно попробовал его на вкус. — Интересно. Буду теперь знать. Да, кстати, а откуда ты?
— Из России.
— Никогда там не был.
Ну, это-то я, пожалуй, и так знаю. Да если бы такое случилось, весь инет на ушах стоял бы и гудел как потревоженный улей.
— И что, многие там знают японский?
— Только такие ненормальные как я, — ляпнула я не подумав, чем вызвала у него новый приступ смеха.
?
?
Меня качнуло вперёд-назад, и я оторвалась от воспоминаний и созерцания ночного пейзажа за окном. Мы остановились. Мужчина, о котором пока не поняла кто он, быстро и довольно эмоционально что-то объяснял Гын Соку. Судя по заоконному виду, мы ещё не приехали. Что-то случилось? Нда. Плохо, когда не знаешь языка. И главное, все остальные конечно уже в курсе, одна я сижу и тупо хлопаю ресницами. Наконец, рискую обратиться к сидящей рядом координаторше — миловидной женщине с забранными в хвост гладкими черными волосами. Призвав на помощь все свои ресурсы английского (на корейском вообще не решилась), спросила:
— Что произошло?
Но ответила мне не она, а Гын Сок.
— Мы не туда свернули в темноте. Теперь придётся ждать, когда начнет светать.
Приплыли, как говорится. Ну, вроде все спокойны. Значит и мне волноваться не о чем. Тем более что в отличие от них я никуда не тороплюсь.
Сидим дальше... «Водитель», Гын Сок и менеджер изучают карту. Я и координатор просто сидим.
Спустя четверть часа с изучением карты наконец-то покончено. Водитель вновь взялся за руль и плавно развернул машину. Свет фар описал полукруг, освещая на мгновение заросли кустарника растущего на обочине дороги. Если правильно поняла из тех отдельных слов, которые мне знакомы, мы недалеко от какого-то селения.
Спустя ещё четверть часа действительно показалась группка домов. В окнах ни единого огонька. Ночь. Все давно спят.
Несмотря на такой поздний час нас всё же впустили в крайний дом. Хозяин и хозяйка — пара преклонных лет. Хозяйка, слегка шаркая ногами по выскобленному до мерцающей белизны полу из плотно пригнанных досок, провела нас внутрь дома. Показала, где мы можем отдохнуть. Мне и координаторше досталась маленькая, больше похожая на кладовку комнатка. Остальные расположились в гостевой. До того как начнёт светать, оставалось ещё что-то около четырёх часов.
?
* * *
?
То ли из-за духоты, то ли по какой другой причине, но заснуть, никак не удавалось. Соседка моя уже видела, наверное, десятый сон, а я всё ещё вертелась в своей постели. Видимо в какой-то момент мне всё же удалось задремать, потому что оказалась вдруг среди поросших лесом гор. Всё вокруг было окутано легким клубящимся туманом. Время от времени он принимал самые причудливые формы, которые плавно перетекали одна в другую. Над головой низко нависло серое, какое-то неподвижное, мёртвое небо. Брр. Мерзость. А потом... Я уж не знаю, что это было, но... словно чья-то огромная лапа царапнула. Не сильно, будто играючи, и в то же время очень, знаете ли, чувствительно. Даже дыхание на миг перехватило. В следующее мгновение я вновь лежала в маленькой темной комнатке и пыталась унять сердцебиение. Рядом ровное сонное дыхание соседки. Вот ведь как бывает — вроде ничего такого толком не приснилось, а страшно до жути. Похоже, сегодня так и не засну. Не судьба.
Нет, но как же здесь всё-таки душно! Пойти подышать, что ли свежим воздухом?
Тихо, чтобы никого не потревожить, выхожу на террасу, или как там у них это называется, и тут же подскакиваю с перепугу, когда слышу из темноты:
— Не спится?
Оранжевый огонёк сигареты как светлячок в ночи. Лица говорящего не видно, но я и так уже знаю кто это. Похоже, не спится не мне одной. Да с тобой кондрашка раньше времени хватит, оппа. Сердце до сих пор колотится как сумасшедшее. Разве ж можно так нормальных людей из темноты да без предупреждения окликать? А я к тому же еще от кошмара не отошла.
— Да. Не могу уснуть.
— Я тоже.
Молчание. Только огонёк продолжает мерцать. Слабый ночной ветерок доносит до меня пряный горьковатый табачный дым.
— Всё хотел спросить да как-то не ко времени выходило... Откуда ты меня знаешь? Не только ведь по рекламным постерам? — в голосе любопытство, смешанное с легкой иронией то ли по отношению ко мне, то ли к себе самому.
— Угадал, — я засмеялась. — Моё увлечение Кореей началось с дорам.
— И с каких, если не секрет?
Мне послышалось или действительно уловила нотки ревности? Забавно.
— Ну... Их было много, — я спрятала невольную улыбку.
— Неужели так много, что ты не помнишь ни одного названия?
Мне очень хочется рассмеяться, но я сдерживаюсь. Кто знает — еще обидится. Вместо этого говорю:
— Боюсь, моего японского не хватит, чтобы правильно произнести названия, — и добавляю примирительно. — Среди них были и с твоим участием, оппа.
Он немного помолчал.
— Никак не могу понять — ты моя фанатка или нет? Интересно.
— А это смотря, что понимать под фанаткой, — откликаюсь я. — Например, визжать и прыгать от восторга при встрече не буду.
— Я это уже заметил.
— А вот наслаждаться твоим творчеством, быть в курсе событий и морально поддержать, если что — пожалуйста. Так что сам решай — достаточно этого, чтобы быть твоей фанаткой или нет.
Из темноты рядом послышался сдавленный смешок.
— Нестандартная фанатка.
И после короткой паузы.
— А если обниму?
Ой, что-то беседа у нас поворачивает куда-то не туда.
Подумав, всё жё отвечаю:
— Думаю, будет приятно.
— Просто приятно?!
— А что ты еще ожидал? Истерики счастья? Сам сказал: нестандартная фанатка. Для тебя ведь такое объятие ничего не значит. Оно у тебя как приветствие. Почему же я должна реагировать по-другому? Скольких фанаток ты так приветствовал?
— Ну почему же ничего не значит, — задумчиво протянул он. — Мне тоже будет приятно. Я ведь мужчина.
Ох, как хорошо, что сейчас ночь и меня не видно. Не очень-то здорово, когда видят, как ты краснеешь словно помидор. А я чувствую, что сейчас выгляжу как самый спелый помидор. Красный-прекрасный.
— И много в России таких нестандартных фанаток?
Фуу, слава богу, кажется, возвращаемся к нормальной беседе.
— За нестандартных не скажу, а фанаток хватает. И все ждут, когда приедешь. Слышала у тебя мечта — стать Принцем Мира. Россия очень большая страна. Вот как завоюешь у нас популярность — считай, что на одну четвёртую мечту исполнил.
Гын Сок засмеялся.
— Звучит убедительно. Я подумаю над этим.
— Хорошо. Подумай, — соглашаюсь я.
Между нами повисло молчание.
?
?
Тишина. Даже ветерок стих. Вторая половина ночи. Скоро рассвет.
— Кто-то идет, — говорит вдруг Гын Сок.
И, правда. Теперь и я слышу чьи-то тихие шаги. Кому-то еще не спится в эту ночь.
Шаги всё приближаются. Уже виден белый расплывчатый силуэт. В темноте, да при полной тишине, выглядит прямо-таки, скажем, жутковато.
Что-то я сегодня чересчур пугливая. Ну, решил кто-то прогуляться среди ночи. Я вот тоже не сплю. Одет в традиционный ханбок — как хотел, так и оделся. Всё объяснимо. Да и не одна я здесь стою. И дом — вот он, рядышком. Так, что совсем не стра...
Нет, но почему по всему телу вдруг такая неприятная дрожь. Словно, неожиданно холодной волной окатило. И ноги, будто приросли к земле — с места не сдвинуться.
— Глаза, — слышу рядом тихий шёпот Гын Сока, но не оборачиваюсь. Мне страшно повернуться спиной к белой тени. От его голоса становится немного спокойнее. И, правда, ведь не одна. А глаза... Что глаза? Интересно, что он имел в виду? И тут мне становится действительно страшно. До дурноты. Потому что таких глаз у человека просто не бывает. Миндалевидные, светящиеся, как у кошки. С вертикальными зрачками. Последнее окончательно меня добило. Может, я ещё просто сплю? Или это такая скрытая камера? Или у кого-то такой дурной вкус на шутки? Не важно. Я хочу проснуться! Полцарства тому, кто меня разбудит! Впрочем, полцарства у меня нету. Да и, похоже, как это не парадоксально, но это не сон, а наиреальнейшая реальность. Только вот не пойму, какая. И как я в ней оказалась.
Нечто, язык не поворачивается назвать это человеком, остановилось в двух шагах от нас. Смотрит. Немигающий взгляд. Лицо — словно в фотошопе наложили две картинки друг на друга, добавили прозрачности, да так и объединили два слоя воедино. Человек и зверь. Два в одном. Жуть.
Мой разум продолжает цепляться за реальность. Может это все-таки такая искусная маска? Но глаза... Глаза разбивают все доводы рассудка. В довершение ко всему слышу рычание. Но что странно — рычание издает не нечто. Опускаю глаза вниз и теряю остатки здравого смысла. Сегодняшней ночью ему нет здесь места. У моих ног, на полшага впереди стоит тигр. Даже в темноте видно как серебрится его шерсть. Белый тигр. Это его рычание я услышала только что. И это из-за него нечто остановилось.
Интересно, что предпочтительнее: живой тигр у ног или нечто рядом? О!.. Мой мозг еще способен думать! Удивительно. Хотя... что ещё остаётся делать в такой ситуации? Бежать уж точно поздно.
?
Гляделки прерываются самым неожиданным и, если хорошенько вдуматься, несуразным способом. На мгновение темноту разрывает яркая вспышка. Одновременно слышится такой знакомый щелчок. Реакция нечта поразительна. Огласив всю округу звериным воем, оно разворачивается и быстро уносится прочь. По пути ему попадается дерево. Резко взмахнув рукой, в раздражении ударяет по стволу и бежит дальше.
Оборачиваюсь и вижу Гын Сока с сотовым в руке. Рука чуть дрожит. В ответ на мой более чем недоуменный взгляд кривая улыбка.
— Решил сфоткать. Никто ведь не поверит.
Обалдеть! Я тут со страху скоро вообще киселём по земле растекусь, а он ещё о своем мобильнике да фотках помнит! Тупо киваю в ответ. Интересуюсь:
— А тигра тоже сфоткал?
— Какого тигра?
Э... А с этого момента поподробнее. Это что же получается, одна я тигра видела? И куда он, кстати, исчез? Надо выяснить. Это же опасно — тигр среди людей. Проголодается животинка...
Позади нас в доме зажёгся свет. Ещё бы. Такой шум и мёртвого подымет. Ну что ж, поскольку языком не владею — твой выход, оппа. Объяснять все тебе.
?
?
Просто объяснений не хватило. Увидев фото в телефоне, хозяйка побледнела, а хозяин куда-то заторопился. Вернулся он скоро. Привел с собой седого, белого как лунь, старика. Теперь беседа шла между ним и Гын Соком. Я, как свидетель происшедшего, сидела чуть в сторонке, уткнувшись в чашку с чаем который мне принесла добросердечная хозяйка. Старик время от времени бросал на меня любопытствующий внимательный взгляд, но я неизменно делала вид, что занята только своим чаем. Всё равно ничегошеньки не понимаю. Мне бы только про тигра узнать. Одно слово привлекло всё же мое внимание. «Кумихо». Лисица-демон. Лиса-оборотень. Дословно: девятихвостая лиса. Символ коварства. Соблазнительница, суккуб, вампирша. Её конечная цель — убийство жертвы, потому как питается человеческими сердцами или печенью. А также пьет жизненную энергию своих жертв. Ничего себе! По преданиям лиса, которая прожила тысячу лет, превращается в кумихо. Не знаю уж, какая лиса и вообще живое существо в состоянии прожить столько, но легенды, как правило, не очень-то руководствуются здравым смыслом. Кумихо может выдать хвост и необычные черты лица, хотя она в состоянии принять любое обличье. А ведь действительно звериная часть нечта напоминала лису. Но они ведь это несерьёзно? Кумихо всего лишь сказка.
Хотя как легко принять это объяснение.
Я опять поймала на себе заинтересованный взгляд старика. Быстрый вопрос. Гын Сок оборачивается ко мне. Переводит:
— Это местный прорицатель Ли Хо Мэ. Он хочет знать, что видела ты?
А разве мы видели не одно и то же? Ну, за исключением тигра. Неужели ты, правда, его не видел? Белый тигр...
Старик терпеливо выслушал перевод и удовлетворенно кивнул. Что-то сказал в ответ.
Гын Сок опять ко мне повернулся.
— Прорицатель Ли говорит, что теперь ему понятно, что испугало кумихо.
— Ясное дело. От тигра кто хочешь, побежит. Только побежало оно не от тигра, а оттого, что ты его сфоткать решил. Наверное, испугалось, что некрасивым выйдет.
При свете, в окружении людей, я чувствую себя уже не такой потерянной и даже пытаюсь острить. Это моя самозащита. Уж очень необычная ситуация.
Старик опять говорит. Качает головой. Гын Сок всё переводит. Задала же ему работку. Не было печали человеку — возись тут с дурочкой безъязычной.
— Это была кумихо. Сто лет назад она часто приходила в селение. Ей нужны были жизненная сила и сердца. Много молодых мужчин исчезло навсегда. Оставшиеся просили помощи у неба. Тогда и пришла белая тигрица. Она изгнала кумихо, а сама поселилась в горах. Сейчас кумихо, похоже, вернулась. Дух белой тигрицы вернулся следом за ней.
Красивая сказка. Ничего необычного. Образчик местного фольклора.
— Сам по себе дух существовать не может. Ему нужен сосуд — человеческое тело. Похоже, он выбрал тебя.
— Чего?!! Сам-то понял, что сказал?! — вырывается у меня.
— Послушай, — Гын Сок пристально смотрит мне в глаза. — Ты можешь верить или не верить. Это твоё личное право. Мне всё равно. Но эти люди, безусловно, в это верят. Это очень древняя вера в моей стране. Сделай одолжение, просто спокойно выслушай. Потом можешь возражать сколько хочешь. Мне. Не им. И только когда уедем отсюда.
Ну что ж, он прав в какой-то мере. В чужой монастырь со своим уставом как говорится, не лезут.
— Один вопрос можно?
— Какой?
— Предположим, что это правда. Тогда с какой стати ваш дух тигра выбрал иностранку?
— Умеешь ты задавать вопросы.
Он перевёл. Старик вновь заговорил. Говорил он довольно долго.
