— Ой, заговорилась я тут с тобой, — сказала белка, выудив откуда-то мешочек и собирая в него камешки. — Я тут одну Клавку подменяю, на свидание она убежала к Ивану Дураку семьдесят восьмому по третьей линии. Думает, что перевоспитает его и ума добавит… В общем, так, девонька. Клавке было велено прочитать тебе лекцию о том, что организмы у всех разные и пихать в рот незнакомую пакость нехорошо. Так и отравиться можно. До смерти. В общем, справочник юного зельевара твой первейший друг и помощник, пока его не изучишь, даже новые сорта пива лучше не пей. А то добавит туда кто-то интересную травку для запаха, а ты синими пятнами покроешься. Некрасиво будет, и синий уже три года не в моде.
Лена кивнула.
— Так, лекцию прочитала. Что там было дальше? — озабоченно сказала белка и выудила из воздуха бумажный лист. — Ах, да. Лежит тебе дорога не сильно дальняя, девонька. Сначала в банк Береста и сыновей. Там тебе наследство кто-то оставил, взамен, что какая-то богиня возьмет его в свои чертоги. Наследство, откровенно говоря, так себе, но на первое время хватит. Свою телефону можешь заряжать у алхимиков. Можешь даже шкатулку у них попросить. Домой дозвониться сможешь. С тех пор, как тут поселился этот дурной некромант… ну, дурной, потому что некромант, хоть и красавец, да, не важно. В общем, как он поселился, так сам специальную связь и установил, чтобы с родными, значит, разговаривать. А то они, когда не могут его долго найти, берут и все являются. Целой толпой. А они шумные, жуть. В общем, предупредишь родительницу, чтобы не беспокоилась, а то ты у нее одна. Жить будешь в общежитии, вместе с еще двумя девками на «Е», потому что Елена. Эта буква, кажется, на четвертом этаже где-то. Ну, спросишь там у Прошихи. Она в девичьем общежитии ключница. А завтра не опаздывай на вводную лекцию, а то он этого очень не любит, особенно в первый день.
— Кто «он»? — спросила Лена, у которой и так голова шла кругом.
— Да некромант этот дурной, красавец, который. Дитя его стихии ты. Хоть и не женское она дело, даже на защитно-отводящей стезе. Но, ладно, сейчас с этим попроще, сейчас некроманты и лечить научились, охальники. А вот пять лет назад…
Белка ностальгически вздохнула, тряхнула мешочек с камнями, насыпала сверху золотой скорлупы и бодро велела:
— Вставай, одевайся в свои одежки, они там, в тумбочке, и я тебя проведу. А то ты попервой точно заблудишься и девичье общежитие до вечера не найдешь. А вечером еще и в не девичье забредешь.
И Лена благодарно кивнула.
И белку она в этот момент почти любила, хоть и продолжала надеяться, что она галлюцинация. Хотя что бы это изменило?
На проверку «галлюцинация» оказалась не так плоха, как казалось сначала. Белка честно сводила Лену в банк, где девушка ставила оттиск ладони на листе бумаги и мрачно удивлялась тому, что завещание тут читают банкиры, а не юристы. Сколько того наследства девушка не поняла. Потому что четыре тысячи перламутровых шицэк могло оказаться чем угодно, даже самыми банальными пуговицами.
Потом белка отвела к общежитию и даже помогла найти букву «Е», потому что ключницы не оказалось на месте. Она где-то искала сантехника, потому что какая-то кикимора опять забила сток то ли шерстью, то ли волосами.
Потом, оказалось, эта буква «Е» красуется на нескольких дверях. Ну, белка так утверждала, потому что Лена в загадочной закорючке первую букву своего полного имени не узнала, о чем и сообщила всем желающим слушать.
Желающие действительно послушали, сочувствующе повздыхали и разошлись. Зато белка порадовалась тому, что наконец вспомнила, что именно забыла. Лену надо было сводить к божественному лингвокодеру. Потому что этот мир, конечно же, устроен так, чтобы в нем все друг друга понимали. А вот письма это не касалось, мир, вообще, создавало какое-то на диво необразованное божество. Вот и пришлось другому божеству ваять лингвокодер, попутно изобретая местную письменность.
Лена восхитилась.
Лингвокодером она тоже восхитилась, хотя и было нечем. А то вдруг бы божество, которое построило сараюшку, с задорно торчащей на крыше антенной, взяло бы и обиделось на отсутствие должного восторга?
А постояв в сарайчике пять минут, Лена опять пошла к общежитию.
Букву «Е» она на этот раз даже узнала, хоть и зверски болела голова.
Еще Лена узнала, что блестящий робот-скелет тоже девушка. И на самом деле вообще голем, хоть и похож на ободранного Терминатора. Причем, голем с самопроизвольно зародившимся разумом. И звали это дивное создание Е-сий-моя. В общем, единственное что Лена не поняла — зачем голему комната? Заряжается от солнца, не ест, не спит и информацию записывает сразу в голову.
Второй соседкой оказалась то ли какая-то аристократка, то ли просто самовлюбленная дура. Она так старательно демонстрировала, что Лена недостойна ее общества, что никто и не стал ей его навязывать. Даже голем, которому вроде бы ничего не демонстрировали.
В общем, обрести душевную подругу среди соседок по комнате Лене точно не грозило. И это было так грустно, что даже захотелось еще немного успокоительного, несмотря на все последствия.
Белка, умилившись тому, как расчудесно Лена вписалась в коллектив и обстановку комнаты, наконец ушла. Девушка от безысходности заглянула в шкаф, за дверцу номер три, потому что первая и вторая принадлежали соседкам (причем, Лена даже не представляла, что в своей части шкафа может хранить металлический скелет) и, к своему неимоверному удивлению, обнаружила там часть собственных вещей, которые вроде бы с собой не брала.
— Чудеса, — пробормотала девушка и решила больше ничему не удивляться.
А на следующий день, прямо с утра, опять явилась белка. Она заскочила через окно. Прыгнула на Лену так, что она мгновенно проснулась и даже вскочила с воплем. Обозвала девушек на «Е» лентяйками и сонным царством. А потом велела немедленно собираться, а то он опозданий не любит. Тот самый некромант.
И Лена как-то вдруг поняла, почему некроманты само зло.
И на вводную лекцию она шла медленно-медленно, зевая и наблюдая за соседками, которые тоже куда-то шли. И в большую аудиторию Лена входила зевая так, что чуть не вывихнула челюсть. И, если честно, мечтала о том, как сядет подальше, спрячется за чьими-то широкими спинами и немного поспит. А оказалось, что не одна она об этом мечтала и все места подальше уже были заняты.
— Эх, — сказала девушка, пожалела, что белка не разбудила еще раньше, и села в первом ряду. Больше просто было негде.
Оглянувшись и убедившись, что рога, странной формы уши и носы, а то и вовсе морды, непохожие на человеческие лица, ей спросонку не почудились, Лена вздохнула, напомнила самой себе про ЕГЭ и стала дожидаться обещанного белкой красавца. Должно же быть в этой академии хоть что-то хорошее.
Красавец идти не спешил. Видимо, компенсировал нелюбовь к опозданиям студентов собственными задержками.
— В пробку он, наверное, попал, — мрачно пробормотала девушка. — А пробка из карет, коньков-горбунков, серых волков и прочей сказочной живности.
Преподавателя все не было.
Девушка эльфийской наружности, сидевшая за спиной Лены, высказалась на тему необязательных мужчин, покопалась в сумочке, выудила оттуда книжку и стала демонстративно читать.
Преподаватель будто под землю провалился.
В дверь заглянула какая-то странная женщина в блузке на два размера меньше, чем ей надо было. Немного подышала, шумно и бурно настолько, что пуговицы не поотлетали только каким-то чудом. Потом оглядела аудиторию и растерянно спросила:
— А мастер Григор где?
— Мыши съели, — серьезно сказала Лена, потому что вопрос, на ее взгляд, был идиотский и заслуживал не менее идиотского ответа. — У них закуси не хватало, тыквы закончились, Золушка замуж выскочила, вот и пришлось.
И вздохнула, тяжко-тяжко.
За спиной кто-то несмело хохотнул, но на него тут же зашипели и сказали, что это та самая. Которая декана чуть не убила. Змеевича довела до того, что он захотел возродить жертвоприношения в свою честь. А потом еще и очередь частично распугала. Вон фея Тиса со вчерашнего дня курит только табак на черемухе, он ей нервы лечит.
А Лена даже не поняла, что это все про нее.
Тетка тем временем постояла, потопталась и озабоченно заявила:
— А я давно говорила, что надо капканы ставить.
С чем и ушла.
И Лена так и не поняла, серьезно она или решила добавить идиотизма в ситуацию.
— Похоже, она опять своими приворотами облилась. Не понимает, дура, что на него не действует. Так скоро последних мозгов лишится, — сказала за спиной эльфийка, но когда Лена обернулась, она опять чинно читала книжку.
Преподаватель все не шел.
За спиной эльфийки начали резаться в морской бой. Чуть дальше играли в карты. Зеленокожая пышнотелая красотка расстелила на столе платок и начала гадать на таро рыжеватой худышке. Причем, гадала на принца, изначально даже уточнив, обязателен ли конь в комплекте. Молодой человек жуликоватого вида вообще встал и с интересом рассматривал оконные ручки, то ли латунные, то ли золотые. Лена не разбиралась, особенно издали.
А преподаватель не шел.
— Сам виноват, — наконец сказала девушка и на минутку прилегла.
Проснулась она оттого, что кто-то, скорее всего эльфийка, потыкал пальцем в спину. Лена зевнула, прикрываясь ладонью, и сонно уставилась на человека, как раз заходившего в помещение. Странный такой человек. Судя по одежде, то ли рокер, то ли байкер, то ли еще какая-то неформальная фигня. В общем, в неформалах Лена никогда не разбиралась и разбираться не хотела. А мама вообще считала, что они сплошь наркоманы, убийцы и насильники.
Ко всему хорошему, мужчина прихрамывал, был небрит, а правую щеку кто-то вообще расцарапал. И от него слегка пованивало канализацией.
В общем, тот еще красавец.
— Здравствуйте, я мастер Григор, — представился мужчина, зайдя за кафедру и поставив на нее папку. — И сейчас я вам объясню, чего ни в коем случае нельзя делать, что делать необходимо и почему, ну и, по традиции, попугаю страшными байками.
И Лена поняла, что это и есть обещанный белкой раскрасавец. Нет, мужчина был вполне себе ничего. Ну, мужественный такой. Но ради чего кто-то натягивает блузки не по размеру и рискует остаться без мозгов, Лена, откровенно говоря, не поняла.
— Любовь зла, — пробормотала девушка.
— Разговаривать о посторонних вещах, особенно о возвышенных, на моем предмете очень не рекомендуется, — заявил мастер, одарив ее недовольным взглядом. — Так же не рекомендуется падать в обмороки и визжать. В первом случае, пока лежите и отдыхаете, объект может вам ногу откусить. Во втором, вы рискуете собрать вокруг себя всю окрестную нежить. Нежить вообще любит паникующих девиц, одни жрут эмоции, другие после них доедают то, что останется.
— О-о-о! — чем-то восхитились на заднем ряду.
— Пугать заклятых подруг я вам тоже сильно не рекомендую, потому что напуганной может не хватить и вас сожрут за компанию.
Кто-то разочарованно вздохнул.
— Нельзя заниматься некромантией в неадекватном состоянии. Потому что немертвые, это вам не упитанные деканы, они могут и не понять.
— И сожрут! — жизнерадостно сказала сидящая за Леной эльфийка.
Григор одарил ее странным взглядом. Сказал, что читать романы тоже нельзя. Еще нельзя приходить в неудобной одежде и обуви, нельзя отвлекать коллег, нельзя…
В общем, там вообще все было нельзя, даже булочку с маком съесть. Этот момент специально уточнила зеленокожая гадалка.
Потом мастер Григор рассказал какую-то странную историю о жалком существовании одних некромантов и процветании других. Ему кто-то даже поаплодировал.
А когда до Лены наконец-то дошло, как до того жирафа, к чему были все слова про тощую некромантку и уговоры, что все будет хорошо, дверь неожиданно распахнулась.
— Нельзя опаздывать! — вспомнил самое важное препод по некромантии, или как оно там называется, и обернулся к двери, видимо, чтобы выгнать опоздавших.
А там стояла любительница блузок не по размеру. И изо всех сил хлопала глазами, аж густо намазанная тушь осыпалась.
— Григор, вы живы! — в восторге закричала эта потерпевшая, семеня подошла к мужчине, особенно прочувствованно вздохнула, пожаловалась на жару и нервы, а потом красиво упала ему на руки.
И чего-то, видимо, не рассчитала, потому что блузка этого издевательства уже не выдержала и решила отстреливаться. Пуговицами. А потом взяла и распахнулась, продемонстрировав полупрозрачное белье.
— Подливать преподавателям зелья тоже нельзя, — мрачно сказал преподаватель по некромантии. — За это сразу исключают.
— Если найдут кто, — тихонько сказала эльфийка. — А тут не найдут. Эта тупая дура, устроенная на работу бывшим любовником, потому что иначе он от нее избавиться не мог, достала абсолютно всех.
— Болтать лишнее тоже нельзя, — еще мрачнее сказал мастер Григор, на что эльфийка только фыркнула и заявила, что ее уж точно не выгонят и даже на курс меньше не переведут, потому что дальше некуда.
— Дурдом, — восхитилась Лена.
Пуговицеметательница тем временем полежала, отдохнула и решила, что пора вставать. Правда, прятать свои прелести она при этом не стала, просто покачнулась, пристально уставилась на мастера Григора и печально-печально произнесла:
— Ах, как жаль, что вас съели мыши и у нас уже ничего не получится.
— Мыши?! — вылупился на нее некромант.
— Да, мыши, — подтвердила женщина и бурно разрыдалась.
И Лена поняла, что не одной ей срочно нужен справочник юного зельевара.
А эльфийка за спиной фыркнула и заявила, что актриса из дядиной бывшей любовницы как была никакая, так и осталась. Потому что нельзя настолько переигрывать.
Но в целом, вводная лекция удалась и всем понравилась, особенно мужской части студентов. Хотя Лене и продолжало казаться, что находится она в каком-то дурдоме. Или в галлюцинации. Ну не может же все это быть всерьез и на самом деле.
— И куда я попала? — спросила сама у себя девушка и опять вспомнила о том, что изначально можно было просто сказать маме, что она была права. А теперь момент, увы, упущен. Потому что нельзя бросать ВУЗы в первый же день учебы.
Вроде бы.
О плохом чувстве юмора, странных слухах и силе репутации, заработанной в первый же день. А еще, о неожиданно нагрянувшем счастье.
У мастера Григора оказались чудесные синие глаза.
До сих пор Лена даже не верила, что такой цвет на самом деле бывает. И тут на тебе.
Да и в целом, вблизи он выглядел гораздо лучше.
А может, в этом преображении было виновато вино, которое девушка выпила потому, что голему Е-сий-моя захотелось посмотреть, как люди его пьют. И Лена отказать не смогла, слишком уж убедительно выглядел металлический скелет. Да и о том, что скоро появится чей-то там секретарь и велит идти к декану, она знать не могла.
В кабинете, куда привели Лену, обнаружился мастер Григор, льнущая к нему пуговицометательница, заплаканная и несчастная, и эльфийка с книжкой, бросающая на обоих насмешливые взгляды.
Декан там тоже был, тот самый Санта Клаус. Но он велел себя подождать и куда-то ушел, словно не он всех сюда позвал. Вернулся, правда, быстро. И в сопровождении наполовину змея, выглядящего столь недовольным, что Лена только чудом усидела на месте. Впрочем, если бы он подполз слишком близко, и чудо бы не помогло.
Лена кивнула.
— Так, лекцию прочитала. Что там было дальше? — озабоченно сказала белка и выудила из воздуха бумажный лист. — Ах, да. Лежит тебе дорога не сильно дальняя, девонька. Сначала в банк Береста и сыновей. Там тебе наследство кто-то оставил, взамен, что какая-то богиня возьмет его в свои чертоги. Наследство, откровенно говоря, так себе, но на первое время хватит. Свою телефону можешь заряжать у алхимиков. Можешь даже шкатулку у них попросить. Домой дозвониться сможешь. С тех пор, как тут поселился этот дурной некромант… ну, дурной, потому что некромант, хоть и красавец, да, не важно. В общем, как он поселился, так сам специальную связь и установил, чтобы с родными, значит, разговаривать. А то они, когда не могут его долго найти, берут и все являются. Целой толпой. А они шумные, жуть. В общем, предупредишь родительницу, чтобы не беспокоилась, а то ты у нее одна. Жить будешь в общежитии, вместе с еще двумя девками на «Е», потому что Елена. Эта буква, кажется, на четвертом этаже где-то. Ну, спросишь там у Прошихи. Она в девичьем общежитии ключница. А завтра не опаздывай на вводную лекцию, а то он этого очень не любит, особенно в первый день.
— Кто «он»? — спросила Лена, у которой и так голова шла кругом.
— Да некромант этот дурной, красавец, который. Дитя его стихии ты. Хоть и не женское она дело, даже на защитно-отводящей стезе. Но, ладно, сейчас с этим попроще, сейчас некроманты и лечить научились, охальники. А вот пять лет назад…
Белка ностальгически вздохнула, тряхнула мешочек с камнями, насыпала сверху золотой скорлупы и бодро велела:
— Вставай, одевайся в свои одежки, они там, в тумбочке, и я тебя проведу. А то ты попервой точно заблудишься и девичье общежитие до вечера не найдешь. А вечером еще и в не девичье забредешь.
И Лена благодарно кивнула.
И белку она в этот момент почти любила, хоть и продолжала надеяться, что она галлюцинация. Хотя что бы это изменило?
На проверку «галлюцинация» оказалась не так плоха, как казалось сначала. Белка честно сводила Лену в банк, где девушка ставила оттиск ладони на листе бумаги и мрачно удивлялась тому, что завещание тут читают банкиры, а не юристы. Сколько того наследства девушка не поняла. Потому что четыре тысячи перламутровых шицэк могло оказаться чем угодно, даже самыми банальными пуговицами.
Потом белка отвела к общежитию и даже помогла найти букву «Е», потому что ключницы не оказалось на месте. Она где-то искала сантехника, потому что какая-то кикимора опять забила сток то ли шерстью, то ли волосами.
Потом, оказалось, эта буква «Е» красуется на нескольких дверях. Ну, белка так утверждала, потому что Лена в загадочной закорючке первую букву своего полного имени не узнала, о чем и сообщила всем желающим слушать.
Желающие действительно послушали, сочувствующе повздыхали и разошлись. Зато белка порадовалась тому, что наконец вспомнила, что именно забыла. Лену надо было сводить к божественному лингвокодеру. Потому что этот мир, конечно же, устроен так, чтобы в нем все друг друга понимали. А вот письма это не касалось, мир, вообще, создавало какое-то на диво необразованное божество. Вот и пришлось другому божеству ваять лингвокодер, попутно изобретая местную письменность.
Лена восхитилась.
Лингвокодером она тоже восхитилась, хотя и было нечем. А то вдруг бы божество, которое построило сараюшку, с задорно торчащей на крыше антенной, взяло бы и обиделось на отсутствие должного восторга?
А постояв в сарайчике пять минут, Лена опять пошла к общежитию.
Букву «Е» она на этот раз даже узнала, хоть и зверски болела голова.
Еще Лена узнала, что блестящий робот-скелет тоже девушка. И на самом деле вообще голем, хоть и похож на ободранного Терминатора. Причем, голем с самопроизвольно зародившимся разумом. И звали это дивное создание Е-сий-моя. В общем, единственное что Лена не поняла — зачем голему комната? Заряжается от солнца, не ест, не спит и информацию записывает сразу в голову.
Второй соседкой оказалась то ли какая-то аристократка, то ли просто самовлюбленная дура. Она так старательно демонстрировала, что Лена недостойна ее общества, что никто и не стал ей его навязывать. Даже голем, которому вроде бы ничего не демонстрировали.
В общем, обрести душевную подругу среди соседок по комнате Лене точно не грозило. И это было так грустно, что даже захотелось еще немного успокоительного, несмотря на все последствия.
Белка, умилившись тому, как расчудесно Лена вписалась в коллектив и обстановку комнаты, наконец ушла. Девушка от безысходности заглянула в шкаф, за дверцу номер три, потому что первая и вторая принадлежали соседкам (причем, Лена даже не представляла, что в своей части шкафа может хранить металлический скелет) и, к своему неимоверному удивлению, обнаружила там часть собственных вещей, которые вроде бы с собой не брала.
— Чудеса, — пробормотала девушка и решила больше ничему не удивляться.
А на следующий день, прямо с утра, опять явилась белка. Она заскочила через окно. Прыгнула на Лену так, что она мгновенно проснулась и даже вскочила с воплем. Обозвала девушек на «Е» лентяйками и сонным царством. А потом велела немедленно собираться, а то он опозданий не любит. Тот самый некромант.
И Лена как-то вдруг поняла, почему некроманты само зло.
И на вводную лекцию она шла медленно-медленно, зевая и наблюдая за соседками, которые тоже куда-то шли. И в большую аудиторию Лена входила зевая так, что чуть не вывихнула челюсть. И, если честно, мечтала о том, как сядет подальше, спрячется за чьими-то широкими спинами и немного поспит. А оказалось, что не одна она об этом мечтала и все места подальше уже были заняты.
— Эх, — сказала девушка, пожалела, что белка не разбудила еще раньше, и села в первом ряду. Больше просто было негде.
Оглянувшись и убедившись, что рога, странной формы уши и носы, а то и вовсе морды, непохожие на человеческие лица, ей спросонку не почудились, Лена вздохнула, напомнила самой себе про ЕГЭ и стала дожидаться обещанного белкой красавца. Должно же быть в этой академии хоть что-то хорошее.
Красавец идти не спешил. Видимо, компенсировал нелюбовь к опозданиям студентов собственными задержками.
— В пробку он, наверное, попал, — мрачно пробормотала девушка. — А пробка из карет, коньков-горбунков, серых волков и прочей сказочной живности.
Преподавателя все не было.
Девушка эльфийской наружности, сидевшая за спиной Лены, высказалась на тему необязательных мужчин, покопалась в сумочке, выудила оттуда книжку и стала демонстративно читать.
Преподаватель будто под землю провалился.
В дверь заглянула какая-то странная женщина в блузке на два размера меньше, чем ей надо было. Немного подышала, шумно и бурно настолько, что пуговицы не поотлетали только каким-то чудом. Потом оглядела аудиторию и растерянно спросила:
— А мастер Григор где?
— Мыши съели, — серьезно сказала Лена, потому что вопрос, на ее взгляд, был идиотский и заслуживал не менее идиотского ответа. — У них закуси не хватало, тыквы закончились, Золушка замуж выскочила, вот и пришлось.
И вздохнула, тяжко-тяжко.
За спиной кто-то несмело хохотнул, но на него тут же зашипели и сказали, что это та самая. Которая декана чуть не убила. Змеевича довела до того, что он захотел возродить жертвоприношения в свою честь. А потом еще и очередь частично распугала. Вон фея Тиса со вчерашнего дня курит только табак на черемухе, он ей нервы лечит.
А Лена даже не поняла, что это все про нее.
Тетка тем временем постояла, потопталась и озабоченно заявила:
— А я давно говорила, что надо капканы ставить.
С чем и ушла.
И Лена так и не поняла, серьезно она или решила добавить идиотизма в ситуацию.
— Похоже, она опять своими приворотами облилась. Не понимает, дура, что на него не действует. Так скоро последних мозгов лишится, — сказала за спиной эльфийка, но когда Лена обернулась, она опять чинно читала книжку.
Преподаватель все не шел.
За спиной эльфийки начали резаться в морской бой. Чуть дальше играли в карты. Зеленокожая пышнотелая красотка расстелила на столе платок и начала гадать на таро рыжеватой худышке. Причем, гадала на принца, изначально даже уточнив, обязателен ли конь в комплекте. Молодой человек жуликоватого вида вообще встал и с интересом рассматривал оконные ручки, то ли латунные, то ли золотые. Лена не разбиралась, особенно издали.
А преподаватель не шел.
— Сам виноват, — наконец сказала девушка и на минутку прилегла.
Проснулась она оттого, что кто-то, скорее всего эльфийка, потыкал пальцем в спину. Лена зевнула, прикрываясь ладонью, и сонно уставилась на человека, как раз заходившего в помещение. Странный такой человек. Судя по одежде, то ли рокер, то ли байкер, то ли еще какая-то неформальная фигня. В общем, в неформалах Лена никогда не разбиралась и разбираться не хотела. А мама вообще считала, что они сплошь наркоманы, убийцы и насильники.
Ко всему хорошему, мужчина прихрамывал, был небрит, а правую щеку кто-то вообще расцарапал. И от него слегка пованивало канализацией.
В общем, тот еще красавец.
— Здравствуйте, я мастер Григор, — представился мужчина, зайдя за кафедру и поставив на нее папку. — И сейчас я вам объясню, чего ни в коем случае нельзя делать, что делать необходимо и почему, ну и, по традиции, попугаю страшными байками.
И Лена поняла, что это и есть обещанный белкой раскрасавец. Нет, мужчина был вполне себе ничего. Ну, мужественный такой. Но ради чего кто-то натягивает блузки не по размеру и рискует остаться без мозгов, Лена, откровенно говоря, не поняла.
— Любовь зла, — пробормотала девушка.
— Разговаривать о посторонних вещах, особенно о возвышенных, на моем предмете очень не рекомендуется, — заявил мастер, одарив ее недовольным взглядом. — Так же не рекомендуется падать в обмороки и визжать. В первом случае, пока лежите и отдыхаете, объект может вам ногу откусить. Во втором, вы рискуете собрать вокруг себя всю окрестную нежить. Нежить вообще любит паникующих девиц, одни жрут эмоции, другие после них доедают то, что останется.
— О-о-о! — чем-то восхитились на заднем ряду.
— Пугать заклятых подруг я вам тоже сильно не рекомендую, потому что напуганной может не хватить и вас сожрут за компанию.
Кто-то разочарованно вздохнул.
— Нельзя заниматься некромантией в неадекватном состоянии. Потому что немертвые, это вам не упитанные деканы, они могут и не понять.
— И сожрут! — жизнерадостно сказала сидящая за Леной эльфийка.
Григор одарил ее странным взглядом. Сказал, что читать романы тоже нельзя. Еще нельзя приходить в неудобной одежде и обуви, нельзя отвлекать коллег, нельзя…
В общем, там вообще все было нельзя, даже булочку с маком съесть. Этот момент специально уточнила зеленокожая гадалка.
Потом мастер Григор рассказал какую-то странную историю о жалком существовании одних некромантов и процветании других. Ему кто-то даже поаплодировал.
А когда до Лены наконец-то дошло, как до того жирафа, к чему были все слова про тощую некромантку и уговоры, что все будет хорошо, дверь неожиданно распахнулась.
— Нельзя опаздывать! — вспомнил самое важное препод по некромантии, или как оно там называется, и обернулся к двери, видимо, чтобы выгнать опоздавших.
А там стояла любительница блузок не по размеру. И изо всех сил хлопала глазами, аж густо намазанная тушь осыпалась.
— Григор, вы живы! — в восторге закричала эта потерпевшая, семеня подошла к мужчине, особенно прочувствованно вздохнула, пожаловалась на жару и нервы, а потом красиво упала ему на руки.
И чего-то, видимо, не рассчитала, потому что блузка этого издевательства уже не выдержала и решила отстреливаться. Пуговицами. А потом взяла и распахнулась, продемонстрировав полупрозрачное белье.
— Подливать преподавателям зелья тоже нельзя, — мрачно сказал преподаватель по некромантии. — За это сразу исключают.
— Если найдут кто, — тихонько сказала эльфийка. — А тут не найдут. Эта тупая дура, устроенная на работу бывшим любовником, потому что иначе он от нее избавиться не мог, достала абсолютно всех.
— Болтать лишнее тоже нельзя, — еще мрачнее сказал мастер Григор, на что эльфийка только фыркнула и заявила, что ее уж точно не выгонят и даже на курс меньше не переведут, потому что дальше некуда.
— Дурдом, — восхитилась Лена.
Пуговицеметательница тем временем полежала, отдохнула и решила, что пора вставать. Правда, прятать свои прелести она при этом не стала, просто покачнулась, пристально уставилась на мастера Григора и печально-печально произнесла:
— Ах, как жаль, что вас съели мыши и у нас уже ничего не получится.
— Мыши?! — вылупился на нее некромант.
— Да, мыши, — подтвердила женщина и бурно разрыдалась.
И Лена поняла, что не одной ей срочно нужен справочник юного зельевара.
А эльфийка за спиной фыркнула и заявила, что актриса из дядиной бывшей любовницы как была никакая, так и осталась. Потому что нельзя настолько переигрывать.
Но в целом, вводная лекция удалась и всем понравилась, особенно мужской части студентов. Хотя Лене и продолжало казаться, что находится она в каком-то дурдоме. Или в галлюцинации. Ну не может же все это быть всерьез и на самом деле.
— И куда я попала? — спросила сама у себя девушка и опять вспомнила о том, что изначально можно было просто сказать маме, что она была права. А теперь момент, увы, упущен. Потому что нельзя бросать ВУЗы в первый же день учебы.
Вроде бы.
Прода от 24.09.2019, 09:49
Глава 4
О плохом чувстве юмора, странных слухах и силе репутации, заработанной в первый же день. А еще, о неожиданно нагрянувшем счастье.
У мастера Григора оказались чудесные синие глаза.
До сих пор Лена даже не верила, что такой цвет на самом деле бывает. И тут на тебе.
Да и в целом, вблизи он выглядел гораздо лучше.
А может, в этом преображении было виновато вино, которое девушка выпила потому, что голему Е-сий-моя захотелось посмотреть, как люди его пьют. И Лена отказать не смогла, слишком уж убедительно выглядел металлический скелет. Да и о том, что скоро появится чей-то там секретарь и велит идти к декану, она знать не могла.
В кабинете, куда привели Лену, обнаружился мастер Григор, льнущая к нему пуговицометательница, заплаканная и несчастная, и эльфийка с книжкой, бросающая на обоих насмешливые взгляды.
Декан там тоже был, тот самый Санта Клаус. Но он велел себя подождать и куда-то ушел, словно не он всех сюда позвал. Вернулся, правда, быстро. И в сопровождении наполовину змея, выглядящего столь недовольным, что Лена только чудом усидела на месте. Впрочем, если бы он подполз слишком близко, и чудо бы не помогло.
