– А Совет уже нервы треплет. У них там и так подгорает от того, что его высочество Джонатан самовольничает, так ещё и непонятно, чем дети на практике занимаются. Хотят показательного выступления или открытого урока, как оно там называется…
– Мы же только начали, – проворчал Джо.
– Месяц, Джо, – девушка бросила на юношу яркий зелёный взгляд и показала один палец. – Месяц. Очень мало для практики, но достаточно, чтобы старики в Совете подняли панику. Где твоя сноровка и прозорливость? – она кивнула на сковывающий запястье Джо браслет. – Вместе со способностью потерял?
– Надеялся, что хотя бы здесь мне не придётся гнать.
– М-м.
Какое-то время они шли в тишине. Снова Джо не спрашивал, куда его ведут. В последние дни почему-то все его спутники были чрезвычайно уверены в себе, а Джо не мешал им. В конце-концов, было что-то в том, чтобы не принимать никакие решения.
– Что у тебя с этим обвинением? – наконец-то заговорила Фелис. – Что-то известно?
– Я знаю, что я этого не делал, где я в это время был, и, если честно, это так себе алиби. Сглупил.
Лишь на мгновение Джо закрыл глаза, и тут же в память полезли воспоминания о надписи на стенах.
«Тебе следовало пойти со мной».
Следом за этим воспоминанием – болезненного вида девушка, стоящая за столом и смотрящая на Джо сверху вниз.
Мэнэми… Девушка, которая всегда завершает начатое.
– Что-то ты выглядишь не очень, – вырвал из раздумья голос Фелис.
– Да, – отмахнулся Джо. – Плохое предчувствие.
– Разве тебя уже не подставили?
Джо в который раз вспоминал сказанные ему когда-то давно слова.
«Я могу заставить человека делать то, что нужно мне… До конца жизни. А после этого обычно остаётся недолго».
Он до сих пор не знал, правильно ли поступил, что вынудил Мэнэми рассказать о своей способности. Может, если бы Джо тогда не сделал этого, если бы просто промолчал, она оставила бы его в покое? Может, тогда она не так злилась, что он ушёл от неё?
Но вслух Джо сухо проговорил:
– Если мои предчувствия верны, то просто арестом здесь может не обойтись.
– Сколько тайн… – Фелис отчего-то усмехнулась. – Как тебя подставили? – она покосилась на Джо и, понизив голос, спросила: – Только не говори, что клон.
– Думаю, что да, – так же тихо ответил Джо и нахмурился. – Там был человек, похожий на меня. Исчез прямо в воздухе.
– Рон умел создавать клонов, похожие на нас, – как бы невзначай заметила Фелис.
За всей этой историей с Мэнэми, записками, воспоминаниями и мыслями Джо совершенно забыл про этого клона… До тех пор, пока вчера он не поговорил с Джонатаном о случившимся. Казалось, всё произошедшее куда-то вело, все события были не случайны, хотя со стороны казались совершенно несовместимыми. Так к чему же это всё идёт?
От усталости и бессилия Джо еле слышно выругался.
– Я не верю, что Рон к этому как-то причастен, – устало проговорил Джо. – Кто-то мог сымитировать его способность. Мою ведь смогли.
– Твою легко идентифицировать, – возразила Фелис. – На месте преступления не осталось следов твоей крови, а ты, без обид, всегда её оставляешь… – на секунду девушка задумалась, затем резко остановилась и уставилась на Джо. – А ты не помнишь, как Рон создавал наших клонов?
– Собирал их по образцам органической ткани? – неуверенно ответил Джо. – Я не уверен. Надо спросить у Сэма, – он надавил на виски.
Думать об этом совершенно не хотелось. Не хотелось связывать мёртвого друга с тем, что произошло. И уж тем более с Мэнэми.
– Джо, – Фелис пощёлкала пальцами прямо под носом юноши. – Они сделали твою копию. Мало у кого какие способности, может, даже и похожая на способность Рона. – На мгновение они оба замерли. Джо нервно сглотнул. Казалось, он уже знал ответ, но почему-то молчал. Фелис пожала плечами и медленно проговорила: – А твою кровь не так-то и сложно раздобыть.
Мир Джерома, 22.10.1114 (на второй день после ареста Джо)
За городом буйствовал ветер, метался над пустыми полями, разметая сухую траву. Яркие лучи солнца пытались поймать сухие соломинки, коснуться их последним теплом, прежде чем некогда молодую, дышащую жизнью траву коснётся снег. Лишь камни, в холодном молчаливом одиночестве, впитывали принесённый ветром мороз, прятались от отчаянного солнца в тени, окрашивая свои холодные бока изящным узором инея.
Служивший когда-то местом для развлечений амфитеатр теперь пустовал. Его Незыблемое Величество Кагтетар I, Внук Создателя Джерома, Избранный Волей Народа, Хранитель Крови Первого Монарха некогда упразднил подобные развлечения, сопровождающиеся пролитием крови и жертвами, заменив их искусством: театрами, концертами, музыкой. Всего за каких-то десять лет гремящие некогда рёвом толпы, звоном металла и топотом коней площади опустели, затихли, превратились в руины. Теперь это место не более чем молчаливые каменные стены, окружающие поросшую жухлой травой арену. С особенным изяществом иней коснулся именно этих камней, отвернувшихся от окружающего мира, смотрящих на отбрасываемую высокими стенами тень.
Прорезая застывшую тишину скрипом колёс, по грунтовой дороге катилась карета, запряженная гнедой двойкой. Лошади заржали, колёса заскрипели, и кучер остановил их, стоило чёрной крыше кареты скрыться в тени амфитеатра.
Пассажиры не заставили себя ждать. Вот дверь громко распахнулась и на землю, игнорируя ступеньки, выскочил парень.
Ветер упрямо пытался растрепать убранные в хвостик тёмные волнистые волосы, пробраться под плотно сидящую водолазку, вырвать сумку из рук. Но парень лишь крепче сжал лямки сумки, машинально потянулся свободной рукой, чтобы убрать выбившуюся прядь волос, но вместо этого непонимающе уставился на перевязанный обрубок вместо кисти, выругался под нос и поспешил отойти в сторону, надеясь, что никто не обратил внимание на эту заминку.
Следом из кареты вышли высокая рыжая девушка в красном строгом костюме и беловолосые парень с девушкой. Все они, запрокинув головы, уставились на возвышающиеся над ними каменные громады.
– Тут река с обратной стороны, – заговорила рыжая, явно оставшаяся за старшую. – Хэмфри, займись пока водой, а мы подготовим всё внутри.
Девушка гордо пошла вперёд, в то время как Хэмфри потоптался на месте, глядя в спину своих одногруппников, огляделся и, пряча руки в карманах ветровки, пошёл на звук воды.
Кэрол, едва сдерживаясь, чтобы не пуститься вприпрыжку, шла рядом с сгорбленным и мрачным, точно одинокий камень в самой холодной тени, юношей. Она за двоих одаривала молчаливые стены восторженными взглядами, рассматривала старую кладку, узоры, выдолбленные в сводах, вкрапления выцветшего красного – цвета Его Величества Создателя Джерома.
Вот они вышли следом за Фелис на арену. Кэрол обернулась на высокие стены и присвистнула.
– Как думаешь, – она повернулась к своему незаинтересованному спутнику. – Сможешь перепрыгнуть?
– Перепрыгнуть что? – Отто глянул на девушку сверху вниз.
– Стены, – Кэрол кивнула наверх.
– Серьёзно?
Отто так и не ответил на вопрос, отвернулся и поспешил следом за Фелис. На стены он даже не взглянул. Кэрол, ничуть не обескураженная, поправила выбившуюся из хвоста прядь волос, покрепче вцепилась в свой железный чемоданчик и поспешила за Отто.
– Кенни говорил, что ты прыгал метров на пятнадцать точно! – крикнула она ему в спину. – Как думаешь, в этих стенах сколько метров?
Отто, не оборачиваясь, бросил через плечо:
– Если боишься, что оборотень сбежит – скажи Фелис.
Кэрол прикусила губу и снова оглядела площадку, которую наставница выбрала в качестве места перевоплощения самого опасного участника практики.
Кэрол должна была переживать меньше всех, ведь она единственная из собравшихся была неинтересна монстру, живущему внутри тихого юноши. И всё же, она то и дело перебирала ручку чемоданчика, поправляла причёску, осматривалась вокруг и боялась смотреть на Отто, а особенно – на его правую руку.
Мелкие камни хрустели под подошвами сапог, редкая трава, пробившаяся сквозь камни, жалко клонилась к земле, потеряв надежду дотянуться к солнцу, которое так редко заглядывало за высокие стены. Сейчас же, под оглушающим звуком шагов, она клонилась к земле всё ниже, точно предчувствовала что-то.
– Здесь! – громко выкрикнула Фелис и остановилась, уперев руки в бока.
Её яркая фигура в красном на фоне понурого пейзажа светилась язычком пламени на тёмной стене. Подростки, одетые в тёмное, – точно сами пытались слиться с тенью, – остановились поодаль.
– Отто? – Фелис обернулась на юношу, и тот тяжело сдвинулся с места. Лишь когда Отто подошёл почти вплотную, Фелис со светящейся то ли от предвкушения, то ли от воодушевления улыбкой, продолжила: – Ничего особенного сегодня делать не будем. Просто обернёшься, я понаблюдаю. Не думаю, что больше двух-трёх минут. Потом я тебя усыплю и подожду, когда ты примешь человеческую форму. Тебе есть, что добавить?
Отто машинально пожал плечами, но, чуть сдвинув брови, всё же оторвал взгляд от земли, и светло-серыми глазами бегло пробежался по окружавшим его стенам.
– Кэрол говорит, оборотень прыгает высоко.
– Думаю, Хэмфри сможет нарастить на стены лёд, – Фелис тоже уставилась вверх.
– А если оборотень сбежит? – Отто хотел было договорить, но вместо этого с отвращением поморщился и снова уткнулся взглядом под ноги.
Носок чёрного ботинка с силой уткнулся в каменистую землю, а тонкие пальцы сжались на лямке сумки так, что руки его задрожали. Но никто или не заметил этого, или не обратил внимания. Фелис всё так же смотрела наверх, о чём-то размышляя.
Из-под арки на другом конце арены сверкнула белая макушка Хэмфри. Он чуть не бегом спешил к собравшимся. Даже издалека было видно, как он сжимает руки в кулаки, как постоянно приглаживает короткие волосы, как смотрит вверх, на стены, и как рассматривает проёмы и просветы в стенах.
– Не убежит, я уже как-то останавливала тебя, – неожиданно ответила Фелис. Отто перевёл взгляд на девушку: она смотрела прямо на него и мягко улыбалась. – Даже если вдруг это случится – здесь на несколько километров в округе ни души, а твой оборотень, насколько я знаю, падок на кровь.
– Как же кучер и лошади? – Отто покосился в сторону, откуда они пришли, но наткнулся на смотрящую на него Кэрол, которая тут же же отвела взгляд.
– Я отослала его. Пока Хэмфри сооружает стену, он уедет достаточно далеко.
Отто кивнул, бросил сумку на землю и уселся сверху, сгорбившись так, чтобы перед его глазами остался лишь вид на мёртвые холодные камни и на нервно постукивающий ботинок.
Пока Фелис осматривала периметр, а Хэмфри собирал воду, закрывая льдом все возможные дыры, в которые мог бы сбежать оборотень, Отто сидел на месте, точно превратился в один из многочисленных камней, ожидающий, когда и его покроет иней. Холод медленно проникал под одежду, кусал за тонкую кожу, пытался проникнуть внутрь, но Отто даже не пытался помешать.
– Готов? – раздался над головой голос Фелис.
Отто глянул на девушку и на холодные блики на её волосах – над их головами растянулась сверкающая гладь льда, укравшего в свои холодные объятия уставший старый амфитеатр.
– Почти, – запоздало ответил Отто и встал.
Он расстегнул полупустую сумку с пледом, запасной одеждой, аптечкой, перекусом и заранее собранной склянкой крови, выпрямился и одной рукой неуклюже стянул водолазку. Следом за ней он сбросил ботинки прямо в сумку к чистой одежде, снял носки. Когда вслед за остальной одеждой в сумку полетел ремень от штанов, Кэрол поспешила отвернуться и принялась разглядывать покрытые льдом камни вдалеке. Хэмфри предпочёл не обращать внимание на происходящее, в отличие от Фелис. Ей пришлось покашлять, чтобы полураздетый юноша, пытающийся одной рукой расстегнуть пуговицу на брюках, наконец взглянул на неё, и вопросительно выгнула бровь.
– Не хочу портить одежду, – угрюмо бросил Отто и, не смущаясь, стянул штаны, а следом и бельё.
Достав колбу с кровью и с трудом застегнув сумку обратно, Отто невозмутимо поднялся и, оглядевшись, встретился взглядом с Хэмфри и кивнул на свои вещи:
– Можешь присмотреть?
Хэмфри пролепетал что-то неразборчивое себе под нос, неуверенно подошёл, стараясь не смотреть на товарища, схватил сумку и снова отошёл в сторону. Отто подошёл к Фелис и, с отвращением глядя на зажатую в руке склянку, проговорил:
– Когда мне оборачиваться?
– Как мы дойдём с Хэмфри до самой стены, досчитай до двадцати и оборачивайся. – Фелис оглядела дрожащего от холода парня, покрытую мурашками бледную кожу и плотно сжатые дрожащие губы. – Не замёрзнешь?
– Нет, – сквозь зубы ответил Отто. – А если вы про эту тварь, то мне на неё всё равно.
Фелис пожала плечами и молча развернулась – разбираться в мыслях и чувствах учащихся было не в её компетенции, да и желания нянчиться у неё не было.
Отто прикрыл глаза, пошевелил пальцами руки, постукивая подушечками по холодному стеклу. Казалось, ещё немного, и он мог бы повторить это же движение на второй руке. Ему часто казалось, что он всё ещё чувствует тепло на кончиках пальцев, особенно по утрам, когда сон ещё не до конца отпускал его. Ощущал тепло чей-то крови, просочившийся сквозь кошмары в жизнь.
Что с ним случится сегодня? Очнётся ли он снова? Останется ли при нём вторая рука? Или ноги? А может, сегодня оборотень, раненный смертельной кровью, перегрызёт себе глотку?
Главное, чтобы его руки снова не окрасились чей-то тёплой кровью…
Он открыл глаза и глянул на склянку.
Рука… Рука не окрасилась кровью.
Склянка задрожала так, что темная густая кровь расплескалась алыми разводами на её стенки. Ступни немели от холода, хоть Отто и пытался игнорировать это. Оставаться неподвижным становилось всё тяжелее, зубы начали стучать. Отто обернулся, скользнул взглядом сквозь игнорирующую его Кэрол к стене, у которой стояли два силуэта. Они уже стояли около огромной стены, спрятанные за невысоким куполом у самого её основания, хоть их запах наверняка ещё витал в воздухе.
Отто начал считать, отвернулся, перебирая пальцами ног острые камушки.
Один, два, три…
Всё тело леденело от холода, и всё же Отто не мог избавиться от ощущения, что чувствует горячую липкую кровь на несуществующих пальцах.
…девять, десять…
Вернётся ли ему рука? Вернется ли он сам? И останутся ли остальные?
…четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать…
Он поднес склянку ко рту, вытащил зубами пробку, выплюнул. В нос ударил металлический запах, к горлу подкатил раздирающий внутренности ком.
…двадцать.
Отто опрокинул в себя содержимое, и до того, как его вывернуло от отвращения, он почувствовал, как больно ударяется сердце в грудную клетку, как трещат кости, готовые приобрести новый облик, как лопается кожа, выпуская на свет таящегося внутри него монстра.
Боль была последним, что запомнил Отто. После он провалился во тьму, наполненную запахам крови, металла и страха – своих жертв и своего собственного.
Закрытый под ледяным куполом заброшенный амфитеатр огласил короткий рёв, животный, голодный. В центре арены, где секунду назад стоял нагой юноша, теперь возвышался огромный, покачивающийся из стороны в сторону зверь. Его вытянутое костлявое тело обтягивала тонкая серая кожа, приплюснутая крысиная морда с огромным треугольным носом и широкими ушами ходила из стороны в сторону, жадно втягивала воздух, крошечные глаза-бусины всматривались в голые стены.
– Мы же только начали, – проворчал Джо.
– Месяц, Джо, – девушка бросила на юношу яркий зелёный взгляд и показала один палец. – Месяц. Очень мало для практики, но достаточно, чтобы старики в Совете подняли панику. Где твоя сноровка и прозорливость? – она кивнула на сковывающий запястье Джо браслет. – Вместе со способностью потерял?
– Надеялся, что хотя бы здесь мне не придётся гнать.
– М-м.
Какое-то время они шли в тишине. Снова Джо не спрашивал, куда его ведут. В последние дни почему-то все его спутники были чрезвычайно уверены в себе, а Джо не мешал им. В конце-концов, было что-то в том, чтобы не принимать никакие решения.
– Что у тебя с этим обвинением? – наконец-то заговорила Фелис. – Что-то известно?
– Я знаю, что я этого не делал, где я в это время был, и, если честно, это так себе алиби. Сглупил.
Лишь на мгновение Джо закрыл глаза, и тут же в память полезли воспоминания о надписи на стенах.
«Тебе следовало пойти со мной».
Следом за этим воспоминанием – болезненного вида девушка, стоящая за столом и смотрящая на Джо сверху вниз.
Мэнэми… Девушка, которая всегда завершает начатое.
– Что-то ты выглядишь не очень, – вырвал из раздумья голос Фелис.
– Да, – отмахнулся Джо. – Плохое предчувствие.
– Разве тебя уже не подставили?
Джо в который раз вспоминал сказанные ему когда-то давно слова.
«Я могу заставить человека делать то, что нужно мне… До конца жизни. А после этого обычно остаётся недолго».
Он до сих пор не знал, правильно ли поступил, что вынудил Мэнэми рассказать о своей способности. Может, если бы Джо тогда не сделал этого, если бы просто промолчал, она оставила бы его в покое? Может, тогда она не так злилась, что он ушёл от неё?
Но вслух Джо сухо проговорил:
– Если мои предчувствия верны, то просто арестом здесь может не обойтись.
– Сколько тайн… – Фелис отчего-то усмехнулась. – Как тебя подставили? – она покосилась на Джо и, понизив голос, спросила: – Только не говори, что клон.
– Думаю, что да, – так же тихо ответил Джо и нахмурился. – Там был человек, похожий на меня. Исчез прямо в воздухе.
– Рон умел создавать клонов, похожие на нас, – как бы невзначай заметила Фелис.
За всей этой историей с Мэнэми, записками, воспоминаниями и мыслями Джо совершенно забыл про этого клона… До тех пор, пока вчера он не поговорил с Джонатаном о случившимся. Казалось, всё произошедшее куда-то вело, все события были не случайны, хотя со стороны казались совершенно несовместимыми. Так к чему же это всё идёт?
От усталости и бессилия Джо еле слышно выругался.
– Я не верю, что Рон к этому как-то причастен, – устало проговорил Джо. – Кто-то мог сымитировать его способность. Мою ведь смогли.
– Твою легко идентифицировать, – возразила Фелис. – На месте преступления не осталось следов твоей крови, а ты, без обид, всегда её оставляешь… – на секунду девушка задумалась, затем резко остановилась и уставилась на Джо. – А ты не помнишь, как Рон создавал наших клонов?
– Собирал их по образцам органической ткани? – неуверенно ответил Джо. – Я не уверен. Надо спросить у Сэма, – он надавил на виски.
Думать об этом совершенно не хотелось. Не хотелось связывать мёртвого друга с тем, что произошло. И уж тем более с Мэнэми.
– Джо, – Фелис пощёлкала пальцами прямо под носом юноши. – Они сделали твою копию. Мало у кого какие способности, может, даже и похожая на способность Рона. – На мгновение они оба замерли. Джо нервно сглотнул. Казалось, он уже знал ответ, но почему-то молчал. Фелис пожала плечами и медленно проговорила: – А твою кровь не так-то и сложно раздобыть.
Глава 41. Монстр внутри
Мир Джерома, 22.10.1114 (на второй день после ареста Джо)
За городом буйствовал ветер, метался над пустыми полями, разметая сухую траву. Яркие лучи солнца пытались поймать сухие соломинки, коснуться их последним теплом, прежде чем некогда молодую, дышащую жизнью траву коснётся снег. Лишь камни, в холодном молчаливом одиночестве, впитывали принесённый ветром мороз, прятались от отчаянного солнца в тени, окрашивая свои холодные бока изящным узором инея.
Служивший когда-то местом для развлечений амфитеатр теперь пустовал. Его Незыблемое Величество Кагтетар I, Внук Создателя Джерома, Избранный Волей Народа, Хранитель Крови Первого Монарха некогда упразднил подобные развлечения, сопровождающиеся пролитием крови и жертвами, заменив их искусством: театрами, концертами, музыкой. Всего за каких-то десять лет гремящие некогда рёвом толпы, звоном металла и топотом коней площади опустели, затихли, превратились в руины. Теперь это место не более чем молчаливые каменные стены, окружающие поросшую жухлой травой арену. С особенным изяществом иней коснулся именно этих камней, отвернувшихся от окружающего мира, смотрящих на отбрасываемую высокими стенами тень.
Прорезая застывшую тишину скрипом колёс, по грунтовой дороге катилась карета, запряженная гнедой двойкой. Лошади заржали, колёса заскрипели, и кучер остановил их, стоило чёрной крыше кареты скрыться в тени амфитеатра.
Пассажиры не заставили себя ждать. Вот дверь громко распахнулась и на землю, игнорируя ступеньки, выскочил парень.
Ветер упрямо пытался растрепать убранные в хвостик тёмные волнистые волосы, пробраться под плотно сидящую водолазку, вырвать сумку из рук. Но парень лишь крепче сжал лямки сумки, машинально потянулся свободной рукой, чтобы убрать выбившуюся прядь волос, но вместо этого непонимающе уставился на перевязанный обрубок вместо кисти, выругался под нос и поспешил отойти в сторону, надеясь, что никто не обратил внимание на эту заминку.
Следом из кареты вышли высокая рыжая девушка в красном строгом костюме и беловолосые парень с девушкой. Все они, запрокинув головы, уставились на возвышающиеся над ними каменные громады.
– Тут река с обратной стороны, – заговорила рыжая, явно оставшаяся за старшую. – Хэмфри, займись пока водой, а мы подготовим всё внутри.
Девушка гордо пошла вперёд, в то время как Хэмфри потоптался на месте, глядя в спину своих одногруппников, огляделся и, пряча руки в карманах ветровки, пошёл на звук воды.
Кэрол, едва сдерживаясь, чтобы не пуститься вприпрыжку, шла рядом с сгорбленным и мрачным, точно одинокий камень в самой холодной тени, юношей. Она за двоих одаривала молчаливые стены восторженными взглядами, рассматривала старую кладку, узоры, выдолбленные в сводах, вкрапления выцветшего красного – цвета Его Величества Создателя Джерома.
Вот они вышли следом за Фелис на арену. Кэрол обернулась на высокие стены и присвистнула.
– Как думаешь, – она повернулась к своему незаинтересованному спутнику. – Сможешь перепрыгнуть?
– Перепрыгнуть что? – Отто глянул на девушку сверху вниз.
– Стены, – Кэрол кивнула наверх.
– Серьёзно?
Отто так и не ответил на вопрос, отвернулся и поспешил следом за Фелис. На стены он даже не взглянул. Кэрол, ничуть не обескураженная, поправила выбившуюся из хвоста прядь волос, покрепче вцепилась в свой железный чемоданчик и поспешила за Отто.
– Кенни говорил, что ты прыгал метров на пятнадцать точно! – крикнула она ему в спину. – Как думаешь, в этих стенах сколько метров?
Отто, не оборачиваясь, бросил через плечо:
– Если боишься, что оборотень сбежит – скажи Фелис.
Кэрол прикусила губу и снова оглядела площадку, которую наставница выбрала в качестве места перевоплощения самого опасного участника практики.
Кэрол должна была переживать меньше всех, ведь она единственная из собравшихся была неинтересна монстру, живущему внутри тихого юноши. И всё же, она то и дело перебирала ручку чемоданчика, поправляла причёску, осматривалась вокруг и боялась смотреть на Отто, а особенно – на его правую руку.
Мелкие камни хрустели под подошвами сапог, редкая трава, пробившаяся сквозь камни, жалко клонилась к земле, потеряв надежду дотянуться к солнцу, которое так редко заглядывало за высокие стены. Сейчас же, под оглушающим звуком шагов, она клонилась к земле всё ниже, точно предчувствовала что-то.
– Здесь! – громко выкрикнула Фелис и остановилась, уперев руки в бока.
Её яркая фигура в красном на фоне понурого пейзажа светилась язычком пламени на тёмной стене. Подростки, одетые в тёмное, – точно сами пытались слиться с тенью, – остановились поодаль.
– Отто? – Фелис обернулась на юношу, и тот тяжело сдвинулся с места. Лишь когда Отто подошёл почти вплотную, Фелис со светящейся то ли от предвкушения, то ли от воодушевления улыбкой, продолжила: – Ничего особенного сегодня делать не будем. Просто обернёшься, я понаблюдаю. Не думаю, что больше двух-трёх минут. Потом я тебя усыплю и подожду, когда ты примешь человеческую форму. Тебе есть, что добавить?
Отто машинально пожал плечами, но, чуть сдвинув брови, всё же оторвал взгляд от земли, и светло-серыми глазами бегло пробежался по окружавшим его стенам.
– Кэрол говорит, оборотень прыгает высоко.
– Думаю, Хэмфри сможет нарастить на стены лёд, – Фелис тоже уставилась вверх.
– А если оборотень сбежит? – Отто хотел было договорить, но вместо этого с отвращением поморщился и снова уткнулся взглядом под ноги.
Носок чёрного ботинка с силой уткнулся в каменистую землю, а тонкие пальцы сжались на лямке сумки так, что руки его задрожали. Но никто или не заметил этого, или не обратил внимания. Фелис всё так же смотрела наверх, о чём-то размышляя.
Из-под арки на другом конце арены сверкнула белая макушка Хэмфри. Он чуть не бегом спешил к собравшимся. Даже издалека было видно, как он сжимает руки в кулаки, как постоянно приглаживает короткие волосы, как смотрит вверх, на стены, и как рассматривает проёмы и просветы в стенах.
– Не убежит, я уже как-то останавливала тебя, – неожиданно ответила Фелис. Отто перевёл взгляд на девушку: она смотрела прямо на него и мягко улыбалась. – Даже если вдруг это случится – здесь на несколько километров в округе ни души, а твой оборотень, насколько я знаю, падок на кровь.
– Как же кучер и лошади? – Отто покосился в сторону, откуда они пришли, но наткнулся на смотрящую на него Кэрол, которая тут же же отвела взгляд.
– Я отослала его. Пока Хэмфри сооружает стену, он уедет достаточно далеко.
Отто кивнул, бросил сумку на землю и уселся сверху, сгорбившись так, чтобы перед его глазами остался лишь вид на мёртвые холодные камни и на нервно постукивающий ботинок.
Пока Фелис осматривала периметр, а Хэмфри собирал воду, закрывая льдом все возможные дыры, в которые мог бы сбежать оборотень, Отто сидел на месте, точно превратился в один из многочисленных камней, ожидающий, когда и его покроет иней. Холод медленно проникал под одежду, кусал за тонкую кожу, пытался проникнуть внутрь, но Отто даже не пытался помешать.
– Готов? – раздался над головой голос Фелис.
Отто глянул на девушку и на холодные блики на её волосах – над их головами растянулась сверкающая гладь льда, укравшего в свои холодные объятия уставший старый амфитеатр.
– Почти, – запоздало ответил Отто и встал.
Он расстегнул полупустую сумку с пледом, запасной одеждой, аптечкой, перекусом и заранее собранной склянкой крови, выпрямился и одной рукой неуклюже стянул водолазку. Следом за ней он сбросил ботинки прямо в сумку к чистой одежде, снял носки. Когда вслед за остальной одеждой в сумку полетел ремень от штанов, Кэрол поспешила отвернуться и принялась разглядывать покрытые льдом камни вдалеке. Хэмфри предпочёл не обращать внимание на происходящее, в отличие от Фелис. Ей пришлось покашлять, чтобы полураздетый юноша, пытающийся одной рукой расстегнуть пуговицу на брюках, наконец взглянул на неё, и вопросительно выгнула бровь.
– Не хочу портить одежду, – угрюмо бросил Отто и, не смущаясь, стянул штаны, а следом и бельё.
Достав колбу с кровью и с трудом застегнув сумку обратно, Отто невозмутимо поднялся и, оглядевшись, встретился взглядом с Хэмфри и кивнул на свои вещи:
– Можешь присмотреть?
Хэмфри пролепетал что-то неразборчивое себе под нос, неуверенно подошёл, стараясь не смотреть на товарища, схватил сумку и снова отошёл в сторону. Отто подошёл к Фелис и, с отвращением глядя на зажатую в руке склянку, проговорил:
– Когда мне оборачиваться?
– Как мы дойдём с Хэмфри до самой стены, досчитай до двадцати и оборачивайся. – Фелис оглядела дрожащего от холода парня, покрытую мурашками бледную кожу и плотно сжатые дрожащие губы. – Не замёрзнешь?
– Нет, – сквозь зубы ответил Отто. – А если вы про эту тварь, то мне на неё всё равно.
Фелис пожала плечами и молча развернулась – разбираться в мыслях и чувствах учащихся было не в её компетенции, да и желания нянчиться у неё не было.
Отто прикрыл глаза, пошевелил пальцами руки, постукивая подушечками по холодному стеклу. Казалось, ещё немного, и он мог бы повторить это же движение на второй руке. Ему часто казалось, что он всё ещё чувствует тепло на кончиках пальцев, особенно по утрам, когда сон ещё не до конца отпускал его. Ощущал тепло чей-то крови, просочившийся сквозь кошмары в жизнь.
Что с ним случится сегодня? Очнётся ли он снова? Останется ли при нём вторая рука? Или ноги? А может, сегодня оборотень, раненный смертельной кровью, перегрызёт себе глотку?
Главное, чтобы его руки снова не окрасились чей-то тёплой кровью…
Он открыл глаза и глянул на склянку.
Рука… Рука не окрасилась кровью.
Склянка задрожала так, что темная густая кровь расплескалась алыми разводами на её стенки. Ступни немели от холода, хоть Отто и пытался игнорировать это. Оставаться неподвижным становилось всё тяжелее, зубы начали стучать. Отто обернулся, скользнул взглядом сквозь игнорирующую его Кэрол к стене, у которой стояли два силуэта. Они уже стояли около огромной стены, спрятанные за невысоким куполом у самого её основания, хоть их запах наверняка ещё витал в воздухе.
Отто начал считать, отвернулся, перебирая пальцами ног острые камушки.
Один, два, три…
Всё тело леденело от холода, и всё же Отто не мог избавиться от ощущения, что чувствует горячую липкую кровь на несуществующих пальцах.
…девять, десять…
Вернётся ли ему рука? Вернется ли он сам? И останутся ли остальные?
…четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать…
Он поднес склянку ко рту, вытащил зубами пробку, выплюнул. В нос ударил металлический запах, к горлу подкатил раздирающий внутренности ком.
…двадцать.
Отто опрокинул в себя содержимое, и до того, как его вывернуло от отвращения, он почувствовал, как больно ударяется сердце в грудную клетку, как трещат кости, готовые приобрести новый облик, как лопается кожа, выпуская на свет таящегося внутри него монстра.
Боль была последним, что запомнил Отто. После он провалился во тьму, наполненную запахам крови, металла и страха – своих жертв и своего собственного.
Закрытый под ледяным куполом заброшенный амфитеатр огласил короткий рёв, животный, голодный. В центре арены, где секунду назад стоял нагой юноша, теперь возвышался огромный, покачивающийся из стороны в сторону зверь. Его вытянутое костлявое тело обтягивала тонкая серая кожа, приплюснутая крысиная морда с огромным треугольным носом и широкими ушами ходила из стороны в сторону, жадно втягивала воздух, крошечные глаза-бусины всматривались в голые стены.
