Всё ещё оглушённый стремительными событиями своей жизни и ворвавшимися в неё новыми истинами, Рен не заметил, сколько раз ещё они переходили между мирами. Но вот девушка как-то расслабилась и огляделась. Кажется, в ближайшее время бегства больше не предвидится. Дроу тоже осмотрелся: обычный лес, правда, попадаются кое-какие незнакомые растения, светило привычного желтоватого оттенка, только чуть крупнее, чем дома, перекличка птиц.
Девушка закрыла глаза и замерла, а Рен почувствовал, что та магичит, раскидывая мощную, огромную сеть. Вот это силища! В принципе, одно то, что она могла воскресить умершего и открывать межмировые порталы, говорило о её могуществе, но, получая новые подтверждения, мужчина всё больше уверялся, что покориться такой хозяйке совсем не позорная слабость.
И наконец-то у него появилось время,чтобы как следует рассмотреть свою владелицу. Изящная, какая-то воздушная на вид, что ещё больше подчёркивалось странного цвета волосами: смесь лёгких прядей серого, белого и светло-фиолетового цветов. Среднего роста, с красивой женственной фигуркой, обладающей приятными (и очень волнующими!) округлостями, идеально чистой кожей, присущей нечеловеческим расам, чуть заострённым подбородком, вздёрнутым носиком, чёрными тонкими бровями и густыми ресницами, нежными и пухлыми розовыми губами. Не сногсшибательная красавица, но аура уверенности делала девушку безумно притягательной и желанной.
Внезапно хозяйка внимательно посмотрела на него, чуть нахмурилась, а в следующий момент на разум обрушилась чудовищная волна боли. Хвала богам — ненадолго, так как он банально потерял сознание от разрывающего на куски ощущения вскипающего мозга. Придя в себя, Рен какое-то время дезориентировано оглядывался, пытаясь понять — где он? Наткнувшись на спокойный, чуть вопрошающий взгляд синих глаз, медленно поднялся. Перед ними светился очередной портал, только располагался несколько иначе: прямо на земле. И что такое сейчас было? Наказание? За что?!
Но никаких видимых проявлений гнева со стороны девушки не наблюдалось, она лишь ещё раз нетерпеливо глянула на него и шагнула к порталу. Мужчина поспешил присоединиться — вызывать настоящий гнев своей нерасторопностью почему-то категорически не хотелось. Несколько позже он всё-таки понял суть произошедшего. В той деревеньке, выглядевшей картинно-идеальной, хозяйка зашла в местную таверну. И вот там, когда, спустя минуту молчаливого замешательства, с ней заговорил трактирщик, Рен понял, что прекрасно осознаёт речь, которая априори не могла быть ему знакома.
Он, конечно, знал, что многие ментальные заклинания при активации вызывают сильную головную боль, но не мог себе даже представить — насколько. Пусть Рен тоже является магом, но таких энергоёмких заклинаний в арсенале не было. Значит, это было не наказание, а обучение. Только языку этого мира? Мысль, что придётся переживать подобное каждый раз (почему-то дроу не сомневался, что сейчас не конечная точка их путешествия), поневоле вгоняла опытного воина в ступор и вызывала неконтролируемую дрожь. Но ведь свою хозяйку он понимал изначально… Своеобразный эффект после воскрешения? Кто знает.
Кстати, о магии. Потянувшись к своему внутреннему резерву, дроу с удивлением понял, что тот полон. Неужели пребывание рядом с мощной магичкой помогло так быстро восстановить баланс, что при обычных условиях произошло бы не ранее, чем через сутки? Или она это сделала целенаправленно, когда оживляла? Но, странное дело, попытавшись создать хоть какое-нибудь заклинание, мужчина понял, что сила никак не реагирует на его желание, а в груди тут же предупреждающе кольнуло. Кинув осторожный взгляд на хозяйку, выдохнул — та ничего не заметила, поскольку в этот момент «читала» разум трактирщика. Вот тоже весьма болезненное заклинание, для читаемого, естественно. Интересно, реально наказывает она столь же жестоко, раз походя причинить боль существу не считает зазорным? Впрочем, нет — нисколечко не интересно!
Дроу не был «любителем боли», которых, порой, с самого детства растили некоторые знатные Жрицы Ллосс для собственных извращённых утех, но переносить определённую силу воздействий мог вполне. Необходимое умение в мире жестокого матриархата. Однако мужчина отдавал себе отчёт, что против ментального мага ему просто не выстоять — при желании хозяйка легко сможет сломать свою новую игрушку, без особых затруднений заставив ползать у её ног и молить о пощаде. Так что лучше подчиняться осознанно, в какой-то мере не теряя чувства собственного достоинства, да вести себя максимально почтительно. Но этому, как раз, Рен был обучен с детства.
Задумавшись о своём, дроу практически пропустил мимо внимания диалог девушки с трактирщиком (впрочем, не отметить её властную манеру держаться и повелительно-снисходительный тон, невозможно было даже в таком отвлечённом состоянии) и очнулся, лишь когда понадобилось идти. Судя по всему — в номер. Хозяйка решила остановиться здесь? Вот же ж… Ну что стоило прислушаться к разговору? Сейчас не терялся бы в догадках относительно её намерений.
Войдя в комнату, Рен по инерции сделал несколько шагов, но у стола замер, разглядывая обстановку, по-видимому, претендующую на некоторую роскошь. Ага — деревенскую, своеобразную.Но что его больше всего смущало (довольно неожиданно, кстати), это наличие в комнате всего одной кровати. Зато какой! Ложе разврата под ярким балдахином для существ этак четырёх, не меньше. А где же он будет спать? На прикроватном коврике? В то, что ему позволят лечь рядом с хозяйкой, дроу сильно сомневался. Да и не сможет он спокойно заснуть, откровенно говоря.
Наблюдая из-под опущенных ресниц за раскинувшейся на кровати госпожой, мужчина не переставал удивляться её женской привлекательности и растущему желанию сделать что угодно, выполнить любой приказ, лишь бы ему было дозволено ласкать это безупречное тело. Несмотря ни на что произошедшее. Хорошо ещё, что он не видел девушку без одежды, а то совсем бы самообладание изменило!
Пару минут спустя оставалось лишь мысленно бить себя по лбу — напророчил! После приказа открыть дверь прибывшим, так громко топавшим по коридору слугам, Рен с удивлением и неверием наблюдал, как в комнату вносят огромную бадью. Деревянную! И парящие вёдра!!! А потом и с холодной водой притащили. Что за отсталый мир?! Где магическая подача воды нужной температуры, где специальные купальные комнаты с гладкими каменными глубокими чашами? Впрочем, испытания для нервов ещё не закончились: не успел он отойти от одного шока — культурного, как уже погружался в другой, более опасный — чувственный. Девушка просто и незамысловато скинула с себя всю одежду и двинулась к бадье.
Несколько неимоверно длинных мгновений Рен с жадностью впитывал в себя манящий образ: молочно-белая, просвечивающая нежным румянцем кожа, на которой его руки смотрелись бы очень экзотично; безупречная линия груди-талии-ягодиц, которую так и хотелось проследить осторожным движением пальцев; острые розовые соски (при одном взгляде на них усилилось слюноотделение — так захотелось ощутить языком нежную плоть); длинные стройные ножки — от мысли, как они смотрелись бы на его плечах, в паху стало тесно; абсолютное отсутствие волос на интимных местах, подобно эльфийкам.
Рен резко опустил взгляд, пытаясь совладать с разбушевавшейся фантазией. Да что за…? В его жизни было немало красивых женщин, но ни одна не вызывала такого трепета и желания. А значит, это не его чувства, вернее, не совсем его… Нет, его, но не такие, как обычно. В общем, мужчина подозревал, что это очередное последствие его воскрешения необычной магичкой и проявление той самой неспособности сопротивляться, которая обнаружилась практически сразу. И, конечно, его мучения не могли на этом кончиться!
Услышав приказ, невольно вскинул на хозяйку удивлённый взгляд: помочь? Искупаться? Прекрасно чувствуя отголоски не до конца подавленного возбуждения, дроу попытался надеть маску невозмутимости, но, видимо, у него плохо получилось — судя по довольным огонькам в синих глазах, их владелица вполне уловила его состояние. Да и плевать! Он мужчина, в конце концов, со здоровыми реакциями и потребностями!
Мысли мыслями, но тело вновь покорялось чужой воле, подставляя девушке руку для опоры. И тут, как удар кастетом в висок — раб! Раб?! Но нет ни сил на сопротивление, ни желания противоречить, отрицая очевидное. Кто же ещё, если даже его тело не вполне слушается владельца, а лишь в дозволенных рамках?
И сразу всё встаёт на свои места: выбора не существует с тех пор, как застрявшую на цепи магического долга душу вернули в излеченное тело. С одной стороны, после стольких лет свободы, возвращение в положение зависимого и бесправного бесит. С другой, разве не он сам недавно принял решение, что будет подчиняться осознанно, чтобы не оказаться сломанным окончательно? Что меняет тот факт, что он, по сути, и не сможет противиться и бунтовать? Ничего. А сопротивляться и в самом деле невозможно — Рен уже убедился, но каждый раз получал какое-то извращённое удовлетворение от подтверждения своей полной беспомощности перед хозяйкой.
Пока длилась рефлексия в мыслях, тело действовало самостоятельно, отвечая на вопросы (конечно, что ей полное имя — раба удобно звать как можно короче, хорошо, что вообще не «эй, ты»!) и подчиняясь приказу раздеться. А имя у самой девушки красивое, напевное, почти эльфийское. Лиэри… Наконец-то Рен узнал, как зовут хозяйку.
И никакое самообладание не помогало справиться с дрожью, когда руки прикасались к такому желанному телу. Дозволит ли она когда-нибудь прикоснуться иначе? Сомнительно, но вдруг? Его осторожные действия девушке однозначно нравились. Хотелось, конечно, приписать то блаженное выражение лица своим заслугам, но причина явно была в возможности привести себя в порядок и расслабиться.
Глаза хозяйки раскрылись и взгляд вонзился, казалось, в самую душу, а Рен не сразу осознал сказанное: ему позволено задавать вопросы? И, как на зло, из множества вертевшихся на языке первым был озвучен тот, что полностью выдавал его малодушие и страх:
— То заклинание, для понимания языка, оно накладывается каждый раз в новом мире, госпожа?
Пока мужчина мысленно костерил свой несдержанный язык, Лиэри с недоумением рассматривала его, а потом неожиданно расхохоталась — громко, заливисто, но всё равно получалось как-то музыкально.
— А ты забавный. Боишься боли?
М-даа. Вопрос с подвохом: ответишь, что боишься — можно нарваться на презрение, ответишь, нет — ещё решит проверить порог чувствительности.
— Скажем, стараюсь избегать лишних неприятностей, если это возможно.
Всё веселье с девушки моментом улетучилось, а взгляд стал острым.
— Это хорошо. Значит, глупых выходок от тебя ждать не надо?
— Нет, госпожа. Я уже прекрасно понял, что не могу ни в чём сопротивляться вашей воле, а проверять, чем грозит прямое проявление неповиновения, нет никакого желания.
Кто бы знал, как тяжело дались Рену эти слова! Признаваться в собственной беспомощности для любого воина очень непросто. Но и пытаться изображать гордость и непонимание ситуации — глупость несусветная. Лиэри подтверждающе кивнула.
— Проверить по поводу неповиновения и не получится, поскольку, с тех пор как я вернула твою душу в тело, это стало физически невозможным. Но вот если вдруг попытаешься замыслить что-либо против меня или во вред любой моей собственности, то сможешь почувствовать все нюансы магического наказания. А насчёт заклинания — нет, оно однократное, потому и такое болезненное, но зато сможешь понимать язык в любом мире, стоит только от тамошнего жителя услышать несколько слов. Ещё что-то интересно?
— Конечно, госпожа Лиэри. Каково теперь моё место? И… моя магия?
— Магию я блокировала, пока выясним все моменты. Опять же, ты не сможешь её использовать мне во вред, даже если тот будет маскироваться под проявлением заботы. Ну а насчёт места… Основная задача — сопровождение и защита, работа телохранителя, которая тебе хорошо знакома, насколько я поняла. Это скорее показатель моего статуса, чем насущная необходимость, да и скрыть от лишних глаз то, что вполне могу за себя постоять, будет совсем не лишним. Ладно, продолжим позже. Подай полотенце — скоро принесут обед, а потом выберем себе лошадей и отправимся в город.
Фух, значит, ночевать тут не придётся.
Телохранитель. Да, работа знакомая, вот только плохой из него охранник, как выяснилось в последний раз. Хотя… Раз хозяйка и сама может себя защитить, то помоги боги тем, кто решится напасть на столь могущественного мага, даже если сам Рен вновь не справится! Но вот о возможности исполнять им роль любовника девушка-то ничего не сказала. Дроу не могла обмануть внешняя молодость — эльфийки выглядели похоже сотни лет, так что он чувствовал под маской невинности вполне зрелую женщину. Проверяет? Возможно. Ведь интерес в её взгляде мужчине точно не почудился. Ну а раз Лиэри хочет показать, что его надежды и желания не в счёт, остаётся только смириться и ждать инициативы от девушки. Всё как дома, да… Пора вспоминать.
Разговор прошёл довольно спокойно. Начинаю любить дроу, с их воспитанием в подчинении женщинам. И ведь понятно, что ситуация не доставляет удовольствия, более того — она ему непривычна (или скорее «отвычна») и дискомфортна. Но разумный подход заставляет идти на сделку с собственной гордостью, ради сохранения здоровья и крох достоинства. Хотя про крохи это зря, по крайней мере, я его за подобное поведение даже уважаю: не истерит, всё обдумал, принял решение и подчинился обстоятельствам. Для меня — сказка, а не мужчина!
Впрочем, и факт вынужденности нельзя отбрасывать. Думаю, не будь он связан моей волей, то побарахтался, посопротивлялся бы, пока не удалось его подчинить. А так — всё обошлось наименее болезненно для него и малозатратно для меня.
Так, порадовалась — и хватит. Обед закончился (весьма недурной, надо сказать), пора выбирать средство передвижения, и в путь. Дотерпеть бы до завтрашнего утра, чтобы двинуть на рынок и приобрести себе огненную прелесть! Представшие моему взгляду лошади с постоялого двора были вполне даже неплохими, в других мирах на таких не побрезговали бы проехать и аристократы. Но ведь линарги!
Выбрав из шести особей гнедую тонконогую кобылку, разрешила Рену самому подобрать себе коня. Кто бы сомневался? Воин, естественно, взял самого мощного вороного жеребца без единого белого пятнышка! Но, надо отдать ему должное, выбирал тщательно, дотошно осматривая животных. Что ж, если захочет, оставлю ему коника для дальнейших путешествий. Да и свою… ммм… Ягодку оставлю в качестве заводной, быть может. Хотя жалко такую красотку сильно загружать. Ладно, потом решу.
Расплатившись с хозяином за помывку с обедом и лошадей самым маленьким алмазом, что у меня завалялся ещё с предыдущих, созданных для расчётов, камней, понаблюдала удивительную картину: как могут увеличиться в размере узенькие, заплывшие жиром глазки — раза в три, не меньше, честно! Порылась в сведениях из чужого разума. Ага, камни тут сильно ценятся, тем более такие чистые, как у меня получаются. Интересно, у него сдача-то найдётся? Как-то неохота привлекать внимание обладанием такого богатства (по местным меркам), а значит, придётся создавать местные деньги, хоть и не люблю я это дело. Больно уж затратно.
Девушка закрыла глаза и замерла, а Рен почувствовал, что та магичит, раскидывая мощную, огромную сеть. Вот это силища! В принципе, одно то, что она могла воскресить умершего и открывать межмировые порталы, говорило о её могуществе, но, получая новые подтверждения, мужчина всё больше уверялся, что покориться такой хозяйке совсем не позорная слабость.
И наконец-то у него появилось время,чтобы как следует рассмотреть свою владелицу. Изящная, какая-то воздушная на вид, что ещё больше подчёркивалось странного цвета волосами: смесь лёгких прядей серого, белого и светло-фиолетового цветов. Среднего роста, с красивой женственной фигуркой, обладающей приятными (и очень волнующими!) округлостями, идеально чистой кожей, присущей нечеловеческим расам, чуть заострённым подбородком, вздёрнутым носиком, чёрными тонкими бровями и густыми ресницами, нежными и пухлыми розовыми губами. Не сногсшибательная красавица, но аура уверенности делала девушку безумно притягательной и желанной.
Внезапно хозяйка внимательно посмотрела на него, чуть нахмурилась, а в следующий момент на разум обрушилась чудовищная волна боли. Хвала богам — ненадолго, так как он банально потерял сознание от разрывающего на куски ощущения вскипающего мозга. Придя в себя, Рен какое-то время дезориентировано оглядывался, пытаясь понять — где он? Наткнувшись на спокойный, чуть вопрошающий взгляд синих глаз, медленно поднялся. Перед ними светился очередной портал, только располагался несколько иначе: прямо на земле. И что такое сейчас было? Наказание? За что?!
Но никаких видимых проявлений гнева со стороны девушки не наблюдалось, она лишь ещё раз нетерпеливо глянула на него и шагнула к порталу. Мужчина поспешил присоединиться — вызывать настоящий гнев своей нерасторопностью почему-то категорически не хотелось. Несколько позже он всё-таки понял суть произошедшего. В той деревеньке, выглядевшей картинно-идеальной, хозяйка зашла в местную таверну. И вот там, когда, спустя минуту молчаливого замешательства, с ней заговорил трактирщик, Рен понял, что прекрасно осознаёт речь, которая априори не могла быть ему знакома.
Он, конечно, знал, что многие ментальные заклинания при активации вызывают сильную головную боль, но не мог себе даже представить — насколько. Пусть Рен тоже является магом, но таких энергоёмких заклинаний в арсенале не было. Значит, это было не наказание, а обучение. Только языку этого мира? Мысль, что придётся переживать подобное каждый раз (почему-то дроу не сомневался, что сейчас не конечная точка их путешествия), поневоле вгоняла опытного воина в ступор и вызывала неконтролируемую дрожь. Но ведь свою хозяйку он понимал изначально… Своеобразный эффект после воскрешения? Кто знает.
Кстати, о магии. Потянувшись к своему внутреннему резерву, дроу с удивлением понял, что тот полон. Неужели пребывание рядом с мощной магичкой помогло так быстро восстановить баланс, что при обычных условиях произошло бы не ранее, чем через сутки? Или она это сделала целенаправленно, когда оживляла? Но, странное дело, попытавшись создать хоть какое-нибудь заклинание, мужчина понял, что сила никак не реагирует на его желание, а в груди тут же предупреждающе кольнуло. Кинув осторожный взгляд на хозяйку, выдохнул — та ничего не заметила, поскольку в этот момент «читала» разум трактирщика. Вот тоже весьма болезненное заклинание, для читаемого, естественно. Интересно, реально наказывает она столь же жестоко, раз походя причинить боль существу не считает зазорным? Впрочем, нет — нисколечко не интересно!
Дроу не был «любителем боли», которых, порой, с самого детства растили некоторые знатные Жрицы Ллосс для собственных извращённых утех, но переносить определённую силу воздействий мог вполне. Необходимое умение в мире жестокого матриархата. Однако мужчина отдавал себе отчёт, что против ментального мага ему просто не выстоять — при желании хозяйка легко сможет сломать свою новую игрушку, без особых затруднений заставив ползать у её ног и молить о пощаде. Так что лучше подчиняться осознанно, в какой-то мере не теряя чувства собственного достоинства, да вести себя максимально почтительно. Но этому, как раз, Рен был обучен с детства.
Задумавшись о своём, дроу практически пропустил мимо внимания диалог девушки с трактирщиком (впрочем, не отметить её властную манеру держаться и повелительно-снисходительный тон, невозможно было даже в таком отвлечённом состоянии) и очнулся, лишь когда понадобилось идти. Судя по всему — в номер. Хозяйка решила остановиться здесь? Вот же ж… Ну что стоило прислушаться к разговору? Сейчас не терялся бы в догадках относительно её намерений.
Войдя в комнату, Рен по инерции сделал несколько шагов, но у стола замер, разглядывая обстановку, по-видимому, претендующую на некоторую роскошь. Ага — деревенскую, своеобразную.Но что его больше всего смущало (довольно неожиданно, кстати), это наличие в комнате всего одной кровати. Зато какой! Ложе разврата под ярким балдахином для существ этак четырёх, не меньше. А где же он будет спать? На прикроватном коврике? В то, что ему позволят лечь рядом с хозяйкой, дроу сильно сомневался. Да и не сможет он спокойно заснуть, откровенно говоря.
Наблюдая из-под опущенных ресниц за раскинувшейся на кровати госпожой, мужчина не переставал удивляться её женской привлекательности и растущему желанию сделать что угодно, выполнить любой приказ, лишь бы ему было дозволено ласкать это безупречное тело. Несмотря ни на что произошедшее. Хорошо ещё, что он не видел девушку без одежды, а то совсем бы самообладание изменило!
Пару минут спустя оставалось лишь мысленно бить себя по лбу — напророчил! После приказа открыть дверь прибывшим, так громко топавшим по коридору слугам, Рен с удивлением и неверием наблюдал, как в комнату вносят огромную бадью. Деревянную! И парящие вёдра!!! А потом и с холодной водой притащили. Что за отсталый мир?! Где магическая подача воды нужной температуры, где специальные купальные комнаты с гладкими каменными глубокими чашами? Впрочем, испытания для нервов ещё не закончились: не успел он отойти от одного шока — культурного, как уже погружался в другой, более опасный — чувственный. Девушка просто и незамысловато скинула с себя всю одежду и двинулась к бадье.
Несколько неимоверно длинных мгновений Рен с жадностью впитывал в себя манящий образ: молочно-белая, просвечивающая нежным румянцем кожа, на которой его руки смотрелись бы очень экзотично; безупречная линия груди-талии-ягодиц, которую так и хотелось проследить осторожным движением пальцев; острые розовые соски (при одном взгляде на них усилилось слюноотделение — так захотелось ощутить языком нежную плоть); длинные стройные ножки — от мысли, как они смотрелись бы на его плечах, в паху стало тесно; абсолютное отсутствие волос на интимных местах, подобно эльфийкам.
Рен резко опустил взгляд, пытаясь совладать с разбушевавшейся фантазией. Да что за…? В его жизни было немало красивых женщин, но ни одна не вызывала такого трепета и желания. А значит, это не его чувства, вернее, не совсем его… Нет, его, но не такие, как обычно. В общем, мужчина подозревал, что это очередное последствие его воскрешения необычной магичкой и проявление той самой неспособности сопротивляться, которая обнаружилась практически сразу. И, конечно, его мучения не могли на этом кончиться!
Услышав приказ, невольно вскинул на хозяйку удивлённый взгляд: помочь? Искупаться? Прекрасно чувствуя отголоски не до конца подавленного возбуждения, дроу попытался надеть маску невозмутимости, но, видимо, у него плохо получилось — судя по довольным огонькам в синих глазах, их владелица вполне уловила его состояние. Да и плевать! Он мужчина, в конце концов, со здоровыми реакциями и потребностями!
Мысли мыслями, но тело вновь покорялось чужой воле, подставляя девушке руку для опоры. И тут, как удар кастетом в висок — раб! Раб?! Но нет ни сил на сопротивление, ни желания противоречить, отрицая очевидное. Кто же ещё, если даже его тело не вполне слушается владельца, а лишь в дозволенных рамках?
И сразу всё встаёт на свои места: выбора не существует с тех пор, как застрявшую на цепи магического долга душу вернули в излеченное тело. С одной стороны, после стольких лет свободы, возвращение в положение зависимого и бесправного бесит. С другой, разве не он сам недавно принял решение, что будет подчиняться осознанно, чтобы не оказаться сломанным окончательно? Что меняет тот факт, что он, по сути, и не сможет противиться и бунтовать? Ничего. А сопротивляться и в самом деле невозможно — Рен уже убедился, но каждый раз получал какое-то извращённое удовлетворение от подтверждения своей полной беспомощности перед хозяйкой.
Пока длилась рефлексия в мыслях, тело действовало самостоятельно, отвечая на вопросы (конечно, что ей полное имя — раба удобно звать как можно короче, хорошо, что вообще не «эй, ты»!) и подчиняясь приказу раздеться. А имя у самой девушки красивое, напевное, почти эльфийское. Лиэри… Наконец-то Рен узнал, как зовут хозяйку.
И никакое самообладание не помогало справиться с дрожью, когда руки прикасались к такому желанному телу. Дозволит ли она когда-нибудь прикоснуться иначе? Сомнительно, но вдруг? Его осторожные действия девушке однозначно нравились. Хотелось, конечно, приписать то блаженное выражение лица своим заслугам, но причина явно была в возможности привести себя в порядок и расслабиться.
Глаза хозяйки раскрылись и взгляд вонзился, казалось, в самую душу, а Рен не сразу осознал сказанное: ему позволено задавать вопросы? И, как на зло, из множества вертевшихся на языке первым был озвучен тот, что полностью выдавал его малодушие и страх:
— То заклинание, для понимания языка, оно накладывается каждый раз в новом мире, госпожа?
Пока мужчина мысленно костерил свой несдержанный язык, Лиэри с недоумением рассматривала его, а потом неожиданно расхохоталась — громко, заливисто, но всё равно получалось как-то музыкально.
— А ты забавный. Боишься боли?
М-даа. Вопрос с подвохом: ответишь, что боишься — можно нарваться на презрение, ответишь, нет — ещё решит проверить порог чувствительности.
— Скажем, стараюсь избегать лишних неприятностей, если это возможно.
Всё веселье с девушки моментом улетучилось, а взгляд стал острым.
— Это хорошо. Значит, глупых выходок от тебя ждать не надо?
— Нет, госпожа. Я уже прекрасно понял, что не могу ни в чём сопротивляться вашей воле, а проверять, чем грозит прямое проявление неповиновения, нет никакого желания.
Кто бы знал, как тяжело дались Рену эти слова! Признаваться в собственной беспомощности для любого воина очень непросто. Но и пытаться изображать гордость и непонимание ситуации — глупость несусветная. Лиэри подтверждающе кивнула.
— Проверить по поводу неповиновения и не получится, поскольку, с тех пор как я вернула твою душу в тело, это стало физически невозможным. Но вот если вдруг попытаешься замыслить что-либо против меня или во вред любой моей собственности, то сможешь почувствовать все нюансы магического наказания. А насчёт заклинания — нет, оно однократное, потому и такое болезненное, но зато сможешь понимать язык в любом мире, стоит только от тамошнего жителя услышать несколько слов. Ещё что-то интересно?
— Конечно, госпожа Лиэри. Каково теперь моё место? И… моя магия?
— Магию я блокировала, пока выясним все моменты. Опять же, ты не сможешь её использовать мне во вред, даже если тот будет маскироваться под проявлением заботы. Ну а насчёт места… Основная задача — сопровождение и защита, работа телохранителя, которая тебе хорошо знакома, насколько я поняла. Это скорее показатель моего статуса, чем насущная необходимость, да и скрыть от лишних глаз то, что вполне могу за себя постоять, будет совсем не лишним. Ладно, продолжим позже. Подай полотенце — скоро принесут обед, а потом выберем себе лошадей и отправимся в город.
Фух, значит, ночевать тут не придётся.
Телохранитель. Да, работа знакомая, вот только плохой из него охранник, как выяснилось в последний раз. Хотя… Раз хозяйка и сама может себя защитить, то помоги боги тем, кто решится напасть на столь могущественного мага, даже если сам Рен вновь не справится! Но вот о возможности исполнять им роль любовника девушка-то ничего не сказала. Дроу не могла обмануть внешняя молодость — эльфийки выглядели похоже сотни лет, так что он чувствовал под маской невинности вполне зрелую женщину. Проверяет? Возможно. Ведь интерес в её взгляде мужчине точно не почудился. Ну а раз Лиэри хочет показать, что его надежды и желания не в счёт, остаётся только смириться и ждать инициативы от девушки. Всё как дома, да… Пора вспоминать.
***
Разговор прошёл довольно спокойно. Начинаю любить дроу, с их воспитанием в подчинении женщинам. И ведь понятно, что ситуация не доставляет удовольствия, более того — она ему непривычна (или скорее «отвычна») и дискомфортна. Но разумный подход заставляет идти на сделку с собственной гордостью, ради сохранения здоровья и крох достоинства. Хотя про крохи это зря, по крайней мере, я его за подобное поведение даже уважаю: не истерит, всё обдумал, принял решение и подчинился обстоятельствам. Для меня — сказка, а не мужчина!
Впрочем, и факт вынужденности нельзя отбрасывать. Думаю, не будь он связан моей волей, то побарахтался, посопротивлялся бы, пока не удалось его подчинить. А так — всё обошлось наименее болезненно для него и малозатратно для меня.
Так, порадовалась — и хватит. Обед закончился (весьма недурной, надо сказать), пора выбирать средство передвижения, и в путь. Дотерпеть бы до завтрашнего утра, чтобы двинуть на рынок и приобрести себе огненную прелесть! Представшие моему взгляду лошади с постоялого двора были вполне даже неплохими, в других мирах на таких не побрезговали бы проехать и аристократы. Но ведь линарги!
Выбрав из шести особей гнедую тонконогую кобылку, разрешила Рену самому подобрать себе коня. Кто бы сомневался? Воин, естественно, взял самого мощного вороного жеребца без единого белого пятнышка! Но, надо отдать ему должное, выбирал тщательно, дотошно осматривая животных. Что ж, если захочет, оставлю ему коника для дальнейших путешествий. Да и свою… ммм… Ягодку оставлю в качестве заводной, быть может. Хотя жалко такую красотку сильно загружать. Ладно, потом решу.
Расплатившись с хозяином за помывку с обедом и лошадей самым маленьким алмазом, что у меня завалялся ещё с предыдущих, созданных для расчётов, камней, понаблюдала удивительную картину: как могут увеличиться в размере узенькие, заплывшие жиром глазки — раза в три, не меньше, честно! Порылась в сведениях из чужого разума. Ага, камни тут сильно ценятся, тем более такие чистые, как у меня получаются. Интересно, у него сдача-то найдётся? Как-то неохота привлекать внимание обладанием такого богатства (по местным меркам), а значит, придётся создавать местные деньги, хоть и не люблю я это дело. Больно уж затратно.
