— А ты… вы… ты…
— Да определись уже!
Я знаю, сложно тыкать, когда стоишь на коленях. Но парень взял себя в руки.
— Можно подумать, у меня нет смягчающих обстоятельств! Я за брата переживаю, пойми же. Он один у меня. Не хочу, чтобы его сломали и выбросили.
— Да с чего ты себе это в голову-то вбил, а? В Теме отношения гораздо честнее и прозрачнее, чем в обычной жизни! А «сломать и выбросить» Вадика точно так же может любая «милая и скромная» ванильная девушка. Но ему не такие нужны, ему подчиняться нравится! Блин… Что ж ты такой упёртый? Он уже узнал, каково это, так случилось. Хочешь, чтобы он стал несчастным от невозможности реализовать свои желания? Себя-то вспомни? Очень тебе хорошо, когда ломка по боли начинается?
Парень сжал кулаки и снова отвёл взгляд.
— А это было нечестно…
— Да я просто не знаю, как ещё в твою непробиваемую голову занести простую мысль: это не твой выбор, а брата, совершеннолетнего и вполне понимающего суть своих неожиданно обнаружившихся потребностей. Хотя бы в общих чертах. И желающего эти общие черты углубить. Не я, так другая. Но хочет-то он меня!
— Зато я не хочу, чтоб Вадька встречался с платницей! — чего?! У меня от удивления даже слов не нашлось. А этот придурок, как ни в чём не бывало, продолжал поливать меня грязью: — Да ты хоть представляешь, что он будет чувствовать, если узнает, что девушка, в которую он, возможно, влюбился, за деньги обслуживает каких-нибудь обрюзгших старых мужиков?! Тебе же его надолго не хватит, ты же садистка. А я брата знаю, он не маз…
— Ну хватит!
Сказать, что я разозлилась — ничего не сказать. Да какое право он имеет меня осуждать, тем более наговаривать невесть что?! Медленно поднялась, сдерживая себя, снова отвесила пощёчину, даже не в полную силу, а чтоб заткнуть поток грязи. Вот недаром говорят: внешность — не главное. И ведь Вадик хоть на брата и похож, но насколько же другой! Как умудрился, с таким-то мудаком под боком? Так же неспешно обошла парня, как-то вдруг, легко, нашла сумочку и валяющийся рядом ключ, зажала в кулаке.
Обернувшись, заметила растерянный взгляд и руку, прижатую к щеке. Угу, обидели мальчика. А он? Да даже если бы всё было так, как он говорит, всё равно ни одна женщина — оговоримся: нормальная женщина, не склонная к мазохизму или забитая, — не стерпит столь откровенного унижения. Всё, наговорились. И Вадика, наверное, к себе заберу — не хватало ещё, чтобы этот… это его против меня настраивало и козни какие строило! Если он согласится, конечно, а уж я постараюсь убедить. Не собиралась спешить, но и так ничего хорошего не выйдет.
— Брата ты не знаешь, да он и сам себя пока ещё толком не знает. И говорить нам больше не о чем. Я не собираюсь слушать всю ту ахинею, которую ты, с какого-то перепуга, себе надумал. Надо же, платница! Свинья ты, других слов нет просто…
Но стоило сделать шаг к двери, как Олег резво подскочил и ринулся наперерез. Снова! А когда я остановилась, тоже замер на месте, даже руки поднял в жесте сдающегося — мол, не трогаю. Как же меня достал этот неандерталец! Во всяком случае, мозгов точно как у поименованного предка. Но ругаться уже не хотелось, какое-то опустошение завладело душой.
— Что тебе ещё? Пропусти, по-хорошему прошу. Надоело выслушивать твои оскорбления.
— Подожди… Разве Ната… Госпожа Нателла не наняла тебя тогда, как подарок мне на день рожденья?
— Нателла? Она меня просила! Очень долго и упорно упрашивала, неделю названивала и смс-ками закидывала! У тебя с мозгами вообще как? По-твоему, платница тогда отказалась бы от лишних денег, которые ей усиленно совали?!
— Да мало ли, какая договорённость у вас была? Она таинственно потом отмалчивалась, а я ведь хотел тебя найти! Договориться…
Вот же су… существо женского пола, мелочное и злое. Мне-то сказала, что мальчик с заскоками, любит провоцировать, и чтоб ему отказывали в сексе, даже если сам очень просит, особенно в этом случае. Заскоки же, они разные бывают. А потом извинялась, что он оказался неблагодарной свиньёй, не понравилось ему, слишком жёстко было. И ведь сама перед экшеном напутствовала, что именинник любит больше боли, да и я не зелёный новичок, всё переспросила сначала.
Правда, после того, как парень начал себя неадекватно вести, рассказ знакомой странным не показался. Не понравилось — и хай с ним, Москва большая: всю жизнь можно прожить и ни разу не пересечься.
Ох, избави Господи, от таких «подруг». Одно радует — не подруги мы, так, знакомые по интересам. И чего она так взъелась? И на кого?
— Знаешь, сейчас это уже совершенно неважно. Освободи дорогу.
— Да подожди, это же всё меняет!
— Не для меня. Уйди, говорю!
И тут этот… придурок сделал пару шагов назад и прижался к двери. Ещё и руки в жесте молитвы сложил.
— Ну послушай…
— Я тебя уже знаешь, за сегодня сколько наслушалась? — и провела рукой по горлу. — Во!
— Да не буду я больше лишнего говорить!
— Да неужели? Удивительно!
— Ну правда. Я же всё это время думал… Знала бы ты, как я злился, и постоянно вспоминал ту сессию. И снова злился!
— Олег, я устала и проголодалась, я после работы. И нет никакого желания выслушивать твои воспоминания. Меня ты вообще интересуешь только из-за родства с Вадиком. Всё. Теперь-то мы всё прояснили?
— Нет! Ладно, ты не платница. А я идиот и хам. Согласен. Но мы так и не выяснили, что будешь делать, когда брата тебе станет недостаточно? Когда ты захочешь причинить боль? Сильную?
Вот упёртый… Так, надо с Максом какой-нибудь жест обсудить, чтоб охрана помогала от такого назойливого внимания избавляться. А то ведь и не пристаёт, и не угрожает, но как же достал!
— Потерплю. А приучить к боли тоже можно — постепенно.
— Зачем? Вадька не любит боль! Ты сделаешь его под себя, а что с пацаном потом будет, когда расстанетесь?
— Да что ты нас загодя уже разводишь?! Ни ты, ни я не можем знать будущего. Может, мы вообще вместе навсегда останемся? А не сложится — найдёт себе другую, по вкусу.
— Ага, найдёт. Можно подумать, это так легко. Я вот до сих пор не нашёл… — тут эти невозможные, почти кошачьи глаза зажглись как-то расчётливо. Ой, чую, сейчас он выдаст. Не ошиблась. — А давай ты со мной будешь душу отводить, если приспичит? Или вообще, тоже возьмёшь меня нижним, мы и живём вместе.
Не-мо-гу. Слов нет! «Берите меня, я вся ваша», да? Только нафига мне такое «счастье»? Сама идея неплоха — два разных нижних для разных целей, но вот один из кандидатов… Не, не вариант. Что бы там подсознание исподволь ни нашёптывало. Ногти вонзились в ладони, глаза сами закрылись. После десяти медленных вдохов-выдохов я так же медленно заговорила:
— Значит, если я буду ходить от Вадика к тебе, всё нормально? Ты же типа «свой», да? От этого ему, разумеется, обидно не будет. Или предлагаешь таиться? В любом случае, меня это не интересует. Ты меня не интересуешь! Наглый, беспардонный, невоспитанный грубиян, — вру… хорошо, глаза закрыты, не приходится говорить всё в лицо. Когда вот так себя предлагают — это слишком большой соблазн. Переделать, сломать, наказать за пережитое унижение. Опасные желания, в шаге от допустимого. Для меня. — Ты не нижний, вернее не такой, какой нужен мне. Любить боль можно научить, даже при первоначальном неприятии, а вот желание подчиняться должно идти от сердца. А ты даже сейчас, по факту предлагая себя, словно делаешь мне одолжение. Такого поведения я точно не потерплю. Так, всё, или ты даёшь мне пройти, или я вызываю охрану.
— Ну как мне тебя убедить? Это же идеальный вариант, разве не понимаешь?
— Это для тебя идеальный вариант, не для меня или Вадима. Ты вообще кого-нибудь, кроме себя, слышишь?
Я полезла за телефоном, но эта пиявка снова вцепилась мне в руки. Достаточно аккуратно, но у меня-то и так уже синяки. От избытка эмоций я аж зашипела:
— Отпусссти меня сссейчас же, придурок! Иначе я точно не буду мешать охране учить тебя вежливости.
Взгляд сам собой метнулся к камере над дверью, Олег же проследил за ним и немного нервно улыбнулся.
— А они ничего пока не видят — слепая зона тут, я уверен.
Ах, уверен?! Всё, моему терпению тоже есть пределы. Дёрнув руки, словно хотела высвободиться, заставила парня податься вперёд. На то и был расчёт — что по-настоящему причинять мне боль он сейчас не хотел, а потом с силой согнула колено, как следует приложив по самому дорогому для любого мужчины. Платье у меня хоть и по типу «футляр», но сзади разрез почти до самой попы, так что порвать не боялась. А когда Олег ожидаемо загнулся, ещё и по загривку локтем наподдала. Скрючившееся тело на полу, сдавленный вой родили в душе удовлетворение. Будет знать, как доставать женщин! Даже не в статусе дело.
Но тот самый статус помешал мне просто переступить через незадачливого маза и уйти наконец из комнаты. Присев на корточки, приподняла голову за волосы, всматриваясь в искажённое страданием лицо. М-да, не перестаралась?
— Жив?
— Ууу… Зачем сразу так-то?!
А в глазах злые слёзы. Жив, куда денется.
— А по-другому ты не понимаешь. Может, поможет мозгам встряхнуться и подскочить на то место, где они и должны находиться?
Я поднялась, но мужская ладонь в этот раз сомкнулась вокруг лодыжки. Да что же это… От абсурдности происходящего даже раздражения не осталось, хотелось просто рассмеяться. Истерически, ага. Устало поинтересовалась:
— Тебе мало? Ещё хочешь?
И обалдела от ответа:
— Хочу!
— Что, опять по яйцам?
Нет, мазы, они, конечно, разные бывают. И не так и мало тех, кто любит получать по бубенцам. Но я вот не любительница таких практик. Там же вскоре ничего полезного не останется! Пытки гениталий — это да, это несколько иное. Нет, стоп, я что, всерьёз об этом думаю?! Голос с пола продолжал свою «песню»:
— Н-не, не надо по яйцам! Пожалуйста… Выслушай…те, леди.
— Слушай, не надо мне тут пай-мальчика изображать, всё равно не получается. При всём желании, я не смогу забыть твоё предыдущее поведение.
Вот, а я о чём? Сразу злость в голосе прорезалась!
— Может, я просто пытаюсь быть вежливым?
Хорошенький у него стимул для вежливости, однако.
— Запоздало несколько, не находишь?
— Да как же с вами разговаривать, если не слушаете! — тут Олег запнулся, глубоко вздохнул и глянул исподлобья. — Вот, опять же провоцируете, а я ругаться не хочу.
— А тебе и не надо, всё, что мог, ты уже сказал. А чтобы женщина тебя слушала — так, на будущее совет, — попробуй её не оскорблять с разбегу. Может, что и получится.
— Прости…те, — буркнул парень, не спеша подниматься с пола.
— Господи, да хватит уже выкать, не надо мне показного уважения, через силу. Ты тратишь моё время, Олег. Я уже сказала, что не хочу продолжать этот беспредметный разговор. Я вообще устала.
— И хочешь есть, я помню, — и снова в глазах загорелся тот самый свет, с которым кричат: «Идея!», именно так, с большой буквы. — А поехали к нам? Я ужином накормлю. И поговорим спокойно. Вадика дождёмся, обсудим ситуацию.
Ну каков же наглец? Я могла только фыркнуть.
— А моё мнение тебе не интересно, значит? Я уже ведь отказала раз, почему считаешь, что на второй прокатит?
— Да ладно. Я же вижу, идея тебе понравилась, — неужели меня так легко читать? А Олег продолжал вкрадчивым тоном искусителя: — Только подумай: и Вадик под рукой, чтобы воспитывать или что вы там с сабами делаете, и я, когда надо пар выпустить. Не понадобится никого приучать к боли. Все получат желаемое, все довольны.
— Кроме меня.
— Да тебе-то что не так? Два парня в полном твоём распоряжении! Безотказные — делай, что хочешь. Ну что мне, на колени, что ли, встать? И так уже гордость растоптала…
— Я? Нет, дорогуша, это ты сам. Против Вадика я совершенно ничего не имею. А вот ты — да на тебя же нервов никаких не хватит! Я требую полного подчинения, а ты на это абсолютно не способен. С тобой даже во время простого разговора чертовски сложно, что уж говорить про сессии? Блин, да ты же понятия не имеешь, чего мне может захотеться! И от тебя я не приму отказа, если всё же соглашусь взять. Ни в чём, слышишь?
Я снова пугала. Что я, отморозь какая, что ли? Разумеется, у всего есть свои рамки, но как же меня нервирует то, на что активно соблазняет этот поганец. И в то же время — вызов.
— Я буду подчиняться — беспрекословно, обещаю. Ну вспомни нашу прошлую встречу! Разве я был плох?
Видимо, скепсис на моём лице читался слишком отчётливо, так что Олег дёрнул уголком губ — то ли улыбка, то ли гримаса.
— Ладно, согласен, пример так себе. Но я действительно обещаю.
Достала наконец из сумочки телефон — половина шестого. Ничего себе, «поговорили». Как бы я ни противилась — не наглому нижнему, на самом деле, себе, — но предлагаемый вариант нравился мне всё больше. Олег использовал очень правильные слова. Слишком заманчиво, а невоспитанность одного из нижних… Всё поправимо. Осталось окончательно расставить точки над «ё».
— Допустим — только допустим! — я соглашусь рассмотреть этот вариант. Но ещё раз заостряю твоё внимание: так, как хочешь ты, чтоб «воспитывать» Вадика, а с тобой развлекаться болевыми играми, не будет. Я — Домина. И раз уж ты просишься нижним, будешь им в полном смысле этого слова. Подчинение, Олег. Полное.
— За исключением работы! Ну там, поменять её, например.
Я посмотрела на него, как на ненормального.
— Разумеется! Я же про личные отношения.
— Я согласен.
Ну-ну. Без уточнений рамок, без вопросов? На дурака, вроде, не похож. Неужели настолько прижало? Не знаю, не знаю. Ладно, нюансы будем потом ещё оговаривать, если…
— Уговорил. Но только в том случае, если Вадик не будет против, понял? Не сумеешь его убедить — твои проблемы. До тебя далеко ехать?
При первых словах парень буквально вспыхнул радостью, но потом отвёл взгляд и занервничал.
— Что?
— Нууу… мы с Вадимом… сегодня с утра поцапались немного. Сомневаюсь, что он скоро дома появится, разве что к ночи. Оно и к лучшему, переписку не увидит.
У меня челюсть чуть не упала. А ещё говорят, что женщины с логикой не дружат!
— Ты что, не потёр следы своего вмешательства в его жизнь?
Олег передёрнул плечами.
— Да не до того было, не успел. Ну и не думал, что разговор так затянется. К тому же всё равно поссорились, одной причиной меньше, одной больше…
— А поссорились, случайно, не из-за меня тоже?
— Ну да. Я попытался Вадику объяснить, что он испортит себе жизнь, а он послал меня. Ожидаемо, конечно.
— Естественно. Если ты объяснял в том же ракурсе, что и пытался поговорить со мной, ничего удивительного. Вот только сразу видно, что ты ни капельки не понимаешь и не знаешь сабов, Олег. Вадик за день остыл и после лекций первым делом помчится домой — хотя бы для того, чтобы связаться со мной и обрисовать ситуацию.
— Пипец… Ему до дома ходу-то минут сорок на машине, а занятия в полпятого заканчиваются.
— Не выражайся! — я поморщилась. — Давай, звони ему. Прямо сейчас.
Парень уселся на полу и полез в карман, а когда после нажатия кнопки экран засветился заставкой, захотелось побиться головой об стену — придурок догадался ещё и телефон выключить! Представляю, что сейчас чувствует Вадик, особенно если добрался до ноута…
Дорогие мои читатели, продолжение романа можно приобрести на Призрачных Мирах. А если всё прочитали и понравилось, скажите
— Да определись уже!
Я знаю, сложно тыкать, когда стоишь на коленях. Но парень взял себя в руки.
— Можно подумать, у меня нет смягчающих обстоятельств! Я за брата переживаю, пойми же. Он один у меня. Не хочу, чтобы его сломали и выбросили.
— Да с чего ты себе это в голову-то вбил, а? В Теме отношения гораздо честнее и прозрачнее, чем в обычной жизни! А «сломать и выбросить» Вадика точно так же может любая «милая и скромная» ванильная девушка. Но ему не такие нужны, ему подчиняться нравится! Блин… Что ж ты такой упёртый? Он уже узнал, каково это, так случилось. Хочешь, чтобы он стал несчастным от невозможности реализовать свои желания? Себя-то вспомни? Очень тебе хорошо, когда ломка по боли начинается?
Парень сжал кулаки и снова отвёл взгляд.
— А это было нечестно…
— Да я просто не знаю, как ещё в твою непробиваемую голову занести простую мысль: это не твой выбор, а брата, совершеннолетнего и вполне понимающего суть своих неожиданно обнаружившихся потребностей. Хотя бы в общих чертах. И желающего эти общие черты углубить. Не я, так другая. Но хочет-то он меня!
— Зато я не хочу, чтоб Вадька встречался с платницей! — чего?! У меня от удивления даже слов не нашлось. А этот придурок, как ни в чём не бывало, продолжал поливать меня грязью: — Да ты хоть представляешь, что он будет чувствовать, если узнает, что девушка, в которую он, возможно, влюбился, за деньги обслуживает каких-нибудь обрюзгших старых мужиков?! Тебе же его надолго не хватит, ты же садистка. А я брата знаю, он не маз…
— Ну хватит!
Сказать, что я разозлилась — ничего не сказать. Да какое право он имеет меня осуждать, тем более наговаривать невесть что?! Медленно поднялась, сдерживая себя, снова отвесила пощёчину, даже не в полную силу, а чтоб заткнуть поток грязи. Вот недаром говорят: внешность — не главное. И ведь Вадик хоть на брата и похож, но насколько же другой! Как умудрился, с таким-то мудаком под боком? Так же неспешно обошла парня, как-то вдруг, легко, нашла сумочку и валяющийся рядом ключ, зажала в кулаке.
Обернувшись, заметила растерянный взгляд и руку, прижатую к щеке. Угу, обидели мальчика. А он? Да даже если бы всё было так, как он говорит, всё равно ни одна женщина — оговоримся: нормальная женщина, не склонная к мазохизму или забитая, — не стерпит столь откровенного унижения. Всё, наговорились. И Вадика, наверное, к себе заберу — не хватало ещё, чтобы этот… это его против меня настраивало и козни какие строило! Если он согласится, конечно, а уж я постараюсь убедить. Не собиралась спешить, но и так ничего хорошего не выйдет.
— Брата ты не знаешь, да он и сам себя пока ещё толком не знает. И говорить нам больше не о чем. Я не собираюсь слушать всю ту ахинею, которую ты, с какого-то перепуга, себе надумал. Надо же, платница! Свинья ты, других слов нет просто…
Но стоило сделать шаг к двери, как Олег резво подскочил и ринулся наперерез. Снова! А когда я остановилась, тоже замер на месте, даже руки поднял в жесте сдающегося — мол, не трогаю. Как же меня достал этот неандерталец! Во всяком случае, мозгов точно как у поименованного предка. Но ругаться уже не хотелось, какое-то опустошение завладело душой.
— Что тебе ещё? Пропусти, по-хорошему прошу. Надоело выслушивать твои оскорбления.
— Подожди… Разве Ната… Госпожа Нателла не наняла тебя тогда, как подарок мне на день рожденья?
— Нателла? Она меня просила! Очень долго и упорно упрашивала, неделю названивала и смс-ками закидывала! У тебя с мозгами вообще как? По-твоему, платница тогда отказалась бы от лишних денег, которые ей усиленно совали?!
— Да мало ли, какая договорённость у вас была? Она таинственно потом отмалчивалась, а я ведь хотел тебя найти! Договориться…
Вот же су… существо женского пола, мелочное и злое. Мне-то сказала, что мальчик с заскоками, любит провоцировать, и чтоб ему отказывали в сексе, даже если сам очень просит, особенно в этом случае. Заскоки же, они разные бывают. А потом извинялась, что он оказался неблагодарной свиньёй, не понравилось ему, слишком жёстко было. И ведь сама перед экшеном напутствовала, что именинник любит больше боли, да и я не зелёный новичок, всё переспросила сначала.
Правда, после того, как парень начал себя неадекватно вести, рассказ знакомой странным не показался. Не понравилось — и хай с ним, Москва большая: всю жизнь можно прожить и ни разу не пересечься.
Ох, избави Господи, от таких «подруг». Одно радует — не подруги мы, так, знакомые по интересам. И чего она так взъелась? И на кого?
— Знаешь, сейчас это уже совершенно неважно. Освободи дорогу.
— Да подожди, это же всё меняет!
— Не для меня. Уйди, говорю!
И тут этот… придурок сделал пару шагов назад и прижался к двери. Ещё и руки в жесте молитвы сложил.
— Ну послушай…
— Я тебя уже знаешь, за сегодня сколько наслушалась? — и провела рукой по горлу. — Во!
— Да не буду я больше лишнего говорить!
— Да неужели? Удивительно!
— Ну правда. Я же всё это время думал… Знала бы ты, как я злился, и постоянно вспоминал ту сессию. И снова злился!
— Олег, я устала и проголодалась, я после работы. И нет никакого желания выслушивать твои воспоминания. Меня ты вообще интересуешь только из-за родства с Вадиком. Всё. Теперь-то мы всё прояснили?
— Нет! Ладно, ты не платница. А я идиот и хам. Согласен. Но мы так и не выяснили, что будешь делать, когда брата тебе станет недостаточно? Когда ты захочешь причинить боль? Сильную?
Вот упёртый… Так, надо с Максом какой-нибудь жест обсудить, чтоб охрана помогала от такого назойливого внимания избавляться. А то ведь и не пристаёт, и не угрожает, но как же достал!
— Потерплю. А приучить к боли тоже можно — постепенно.
— Зачем? Вадька не любит боль! Ты сделаешь его под себя, а что с пацаном потом будет, когда расстанетесь?
— Да что ты нас загодя уже разводишь?! Ни ты, ни я не можем знать будущего. Может, мы вообще вместе навсегда останемся? А не сложится — найдёт себе другую, по вкусу.
— Ага, найдёт. Можно подумать, это так легко. Я вот до сих пор не нашёл… — тут эти невозможные, почти кошачьи глаза зажглись как-то расчётливо. Ой, чую, сейчас он выдаст. Не ошиблась. — А давай ты со мной будешь душу отводить, если приспичит? Или вообще, тоже возьмёшь меня нижним, мы и живём вместе.
Не-мо-гу. Слов нет! «Берите меня, я вся ваша», да? Только нафига мне такое «счастье»? Сама идея неплоха — два разных нижних для разных целей, но вот один из кандидатов… Не, не вариант. Что бы там подсознание исподволь ни нашёптывало. Ногти вонзились в ладони, глаза сами закрылись. После десяти медленных вдохов-выдохов я так же медленно заговорила:
— Значит, если я буду ходить от Вадика к тебе, всё нормально? Ты же типа «свой», да? От этого ему, разумеется, обидно не будет. Или предлагаешь таиться? В любом случае, меня это не интересует. Ты меня не интересуешь! Наглый, беспардонный, невоспитанный грубиян, — вру… хорошо, глаза закрыты, не приходится говорить всё в лицо. Когда вот так себя предлагают — это слишком большой соблазн. Переделать, сломать, наказать за пережитое унижение. Опасные желания, в шаге от допустимого. Для меня. — Ты не нижний, вернее не такой, какой нужен мне. Любить боль можно научить, даже при первоначальном неприятии, а вот желание подчиняться должно идти от сердца. А ты даже сейчас, по факту предлагая себя, словно делаешь мне одолжение. Такого поведения я точно не потерплю. Так, всё, или ты даёшь мне пройти, или я вызываю охрану.
— Ну как мне тебя убедить? Это же идеальный вариант, разве не понимаешь?
— Это для тебя идеальный вариант, не для меня или Вадима. Ты вообще кого-нибудь, кроме себя, слышишь?
Я полезла за телефоном, но эта пиявка снова вцепилась мне в руки. Достаточно аккуратно, но у меня-то и так уже синяки. От избытка эмоций я аж зашипела:
— Отпусссти меня сссейчас же, придурок! Иначе я точно не буду мешать охране учить тебя вежливости.
Взгляд сам собой метнулся к камере над дверью, Олег же проследил за ним и немного нервно улыбнулся.
— А они ничего пока не видят — слепая зона тут, я уверен.
Ах, уверен?! Всё, моему терпению тоже есть пределы. Дёрнув руки, словно хотела высвободиться, заставила парня податься вперёд. На то и был расчёт — что по-настоящему причинять мне боль он сейчас не хотел, а потом с силой согнула колено, как следует приложив по самому дорогому для любого мужчины. Платье у меня хоть и по типу «футляр», но сзади разрез почти до самой попы, так что порвать не боялась. А когда Олег ожидаемо загнулся, ещё и по загривку локтем наподдала. Скрючившееся тело на полу, сдавленный вой родили в душе удовлетворение. Будет знать, как доставать женщин! Даже не в статусе дело.
Но тот самый статус помешал мне просто переступить через незадачливого маза и уйти наконец из комнаты. Присев на корточки, приподняла голову за волосы, всматриваясь в искажённое страданием лицо. М-да, не перестаралась?
— Жив?
— Ууу… Зачем сразу так-то?!
А в глазах злые слёзы. Жив, куда денется.
— А по-другому ты не понимаешь. Может, поможет мозгам встряхнуться и подскочить на то место, где они и должны находиться?
Я поднялась, но мужская ладонь в этот раз сомкнулась вокруг лодыжки. Да что же это… От абсурдности происходящего даже раздражения не осталось, хотелось просто рассмеяться. Истерически, ага. Устало поинтересовалась:
— Тебе мало? Ещё хочешь?
И обалдела от ответа:
— Хочу!
— Что, опять по яйцам?
Нет, мазы, они, конечно, разные бывают. И не так и мало тех, кто любит получать по бубенцам. Но я вот не любительница таких практик. Там же вскоре ничего полезного не останется! Пытки гениталий — это да, это несколько иное. Нет, стоп, я что, всерьёз об этом думаю?! Голос с пола продолжал свою «песню»:
— Н-не, не надо по яйцам! Пожалуйста… Выслушай…те, леди.
— Слушай, не надо мне тут пай-мальчика изображать, всё равно не получается. При всём желании, я не смогу забыть твоё предыдущее поведение.
Вот, а я о чём? Сразу злость в голосе прорезалась!
— Может, я просто пытаюсь быть вежливым?
Хорошенький у него стимул для вежливости, однако.
— Запоздало несколько, не находишь?
— Да как же с вами разговаривать, если не слушаете! — тут Олег запнулся, глубоко вздохнул и глянул исподлобья. — Вот, опять же провоцируете, а я ругаться не хочу.
— А тебе и не надо, всё, что мог, ты уже сказал. А чтобы женщина тебя слушала — так, на будущее совет, — попробуй её не оскорблять с разбегу. Может, что и получится.
— Прости…те, — буркнул парень, не спеша подниматься с пола.
— Господи, да хватит уже выкать, не надо мне показного уважения, через силу. Ты тратишь моё время, Олег. Я уже сказала, что не хочу продолжать этот беспредметный разговор. Я вообще устала.
— И хочешь есть, я помню, — и снова в глазах загорелся тот самый свет, с которым кричат: «Идея!», именно так, с большой буквы. — А поехали к нам? Я ужином накормлю. И поговорим спокойно. Вадика дождёмся, обсудим ситуацию.
Ну каков же наглец? Я могла только фыркнуть.
— А моё мнение тебе не интересно, значит? Я уже ведь отказала раз, почему считаешь, что на второй прокатит?
— Да ладно. Я же вижу, идея тебе понравилась, — неужели меня так легко читать? А Олег продолжал вкрадчивым тоном искусителя: — Только подумай: и Вадик под рукой, чтобы воспитывать или что вы там с сабами делаете, и я, когда надо пар выпустить. Не понадобится никого приучать к боли. Все получат желаемое, все довольны.
— Кроме меня.
— Да тебе-то что не так? Два парня в полном твоём распоряжении! Безотказные — делай, что хочешь. Ну что мне, на колени, что ли, встать? И так уже гордость растоптала…
— Я? Нет, дорогуша, это ты сам. Против Вадика я совершенно ничего не имею. А вот ты — да на тебя же нервов никаких не хватит! Я требую полного подчинения, а ты на это абсолютно не способен. С тобой даже во время простого разговора чертовски сложно, что уж говорить про сессии? Блин, да ты же понятия не имеешь, чего мне может захотеться! И от тебя я не приму отказа, если всё же соглашусь взять. Ни в чём, слышишь?
Я снова пугала. Что я, отморозь какая, что ли? Разумеется, у всего есть свои рамки, но как же меня нервирует то, на что активно соблазняет этот поганец. И в то же время — вызов.
— Я буду подчиняться — беспрекословно, обещаю. Ну вспомни нашу прошлую встречу! Разве я был плох?
Видимо, скепсис на моём лице читался слишком отчётливо, так что Олег дёрнул уголком губ — то ли улыбка, то ли гримаса.
— Ладно, согласен, пример так себе. Но я действительно обещаю.
Достала наконец из сумочки телефон — половина шестого. Ничего себе, «поговорили». Как бы я ни противилась — не наглому нижнему, на самом деле, себе, — но предлагаемый вариант нравился мне всё больше. Олег использовал очень правильные слова. Слишком заманчиво, а невоспитанность одного из нижних… Всё поправимо. Осталось окончательно расставить точки над «ё».
— Допустим — только допустим! — я соглашусь рассмотреть этот вариант. Но ещё раз заостряю твоё внимание: так, как хочешь ты, чтоб «воспитывать» Вадика, а с тобой развлекаться болевыми играми, не будет. Я — Домина. И раз уж ты просишься нижним, будешь им в полном смысле этого слова. Подчинение, Олег. Полное.
— За исключением работы! Ну там, поменять её, например.
Я посмотрела на него, как на ненормального.
— Разумеется! Я же про личные отношения.
— Я согласен.
Ну-ну. Без уточнений рамок, без вопросов? На дурака, вроде, не похож. Неужели настолько прижало? Не знаю, не знаю. Ладно, нюансы будем потом ещё оговаривать, если…
— Уговорил. Но только в том случае, если Вадик не будет против, понял? Не сумеешь его убедить — твои проблемы. До тебя далеко ехать?
При первых словах парень буквально вспыхнул радостью, но потом отвёл взгляд и занервничал.
— Что?
— Нууу… мы с Вадимом… сегодня с утра поцапались немного. Сомневаюсь, что он скоро дома появится, разве что к ночи. Оно и к лучшему, переписку не увидит.
У меня челюсть чуть не упала. А ещё говорят, что женщины с логикой не дружат!
— Ты что, не потёр следы своего вмешательства в его жизнь?
Олег передёрнул плечами.
— Да не до того было, не успел. Ну и не думал, что разговор так затянется. К тому же всё равно поссорились, одной причиной меньше, одной больше…
— А поссорились, случайно, не из-за меня тоже?
— Ну да. Я попытался Вадику объяснить, что он испортит себе жизнь, а он послал меня. Ожидаемо, конечно.
— Естественно. Если ты объяснял в том же ракурсе, что и пытался поговорить со мной, ничего удивительного. Вот только сразу видно, что ты ни капельки не понимаешь и не знаешь сабов, Олег. Вадик за день остыл и после лекций первым делом помчится домой — хотя бы для того, чтобы связаться со мной и обрисовать ситуацию.
— Пипец… Ему до дома ходу-то минут сорок на машине, а занятия в полпятого заканчиваются.
— Не выражайся! — я поморщилась. — Давай, звони ему. Прямо сейчас.
Парень уселся на полу и полез в карман, а когда после нажатия кнопки экран засветился заставкой, захотелось побиться головой об стену — придурок догадался ещё и телефон выключить! Представляю, что сейчас чувствует Вадик, особенно если добрался до ноута…
Дорогие мои читатели, продолжение романа можно приобрести на Призрачных Мирах. А если всё прочитали и понравилось, скажите
