Не смотря на это я, со своей позиции, сквозь решётку, смог частично рассмотреть убранство большой хижины. Вся она представляла собой большой зал, в центре которого лежал залитый кровью алтарный камень, обставленный черепами и жаровнями. В жаровнях ещё тлели угли, дополнительно создавая жутковатую подсветку для всей этой картины.
Начало темнеть, но поблизости от темницы никого не было. Наоборот, весь шум был где-то поодаль, у тех ворот, что были обращены к берегу. Видимо ритуал начнётся по полной темноте, или даже ещё позже.
– Крысоловка! – телепатически позвал я. – Ты готова?
– Я ждать этого момента, хозяин, – раздался, к моему облегчению, в голове знакомый шёпот.
– Очень аккуратно проберись ко мне в камеру, и разрежь верёвки. Быстро, но аккуратно, не вздумай попасться! Да, и захвати с собой скрамасакс.
– Слушаюсь, хозяин, – голос, если так можно сказать, Крысоловки действительно звучал как-то очень довольно.
Несколько минут тревожного ожидания, и вот я услышал под ногами знакомое шуршание. Многоножка положила к моим ногам скрамасакс, затем резвенько забралась по столбу, и за пару секунд перегрызла удерживающие меня верёвки.
– Что делать дальше, хозяин? – Крысоловка всё больше напоминала мне хорошо дрессированную зверушку. В чём-то она была даже живее многих живых созданий.
– Принеси сюда пару угольков из жаровни, – отвечаю я, высматривая стражу. Похоже мне везло, и все они были сейчас у всё тех же ворот.
Пока Крысоловка таскала угольки, я тихонечко разрезал скрамасаксом верёвки, связывающие прутья решётки, что заменяла собой дверь, и создал щель через которую легко мог вылезти. Многоножка вернулась с угольком в жвалах.
– А теперь подними на соломенную крышу этого здания, и брось там, а потом бежим отсюда, – телепатическое командование становилось всё удобнее, я уже делал это не отвлекаясь, абсолютно автоматически.
Прихватив с собой моток верёвки, что висел на стене пристройки, я вылез наружу и крадучись побрёл к стене. Знакомое шуршание вновь оказалось около моих ног, а ещё через десяток бесконечно долгих мгновений, резко вспыхнула крыша хижины, гораздо раньше и сильнее, чем я рассчитывал.
– Огонь! Горим! Все сюда! – раздались вопли по всему посёлку, но я уже бежал, со всех ног, в противоположную сторону, к окружающему посёлок частоколу, на ходу завязывая на верёвке скользящую петлю. Оказавшись у самой ограды, я закинул верёвку на ближайший кол, и полез вверх.
– Пленник, он удирает! – вопил кто-то в посёлке, но я уже был на частоколе, и, перекинув верёвку на другую сторону, быстро спустился за пределы посёлка, припустив в лес. Верная многоножка полазала где-то рядом.
– Надо бы сделать тебе братика, или сестричку, – мысленно сообщил я Крысоловке, на ходу забирая из тайника свои пожитки.
– Я бы радоваться, хозяин. Я радоваться любой твоей воле, – прошипела она мне в ответ.
– Тогда решено, вот только спрячемся подальше от ведьм, – сильно я преследования не боялся. Врагов было слишком мало, что бы полноценно прочесать лес. Да и большинство из них хрупкие девушки, не способные оказать серьезного сопротивления один на один, если я всё-таки на неё наткнусь.
Спать не хотелось, потому я аккуратно вышел ближе к берегу, где была спрятана моя лодка, и оттуда стал наблюдать за морем, размышляя о том, что делать дальше. Но долго рассуждать не пришлось, уже через пару минут я увидел на воде движение, а затем чётко рассмотрел силуэт дракара. Ну конечно, кто-то из сакситов увидел пламя на берегу, и сейчас спешит к посёлку Алого ковена!
Я вновь поспешил спрятаться подальше от берега, тем более что сомнений не оставалось, это был дракар, причём хорошо знакомый мне «Верхний вал», принадлежащий конкретно Каменным костям, я узнал его по специфической форме мачты. Неужели меня всё ещё искали? Да нет, вряд ли меня, они искали книгу. Причём в дружине абсолютно точно знали, что я ещё жив, иначе мой лук начал бы рассыпаться.
По меньшей мере четыре десятка воинов высадились с корабля, и двинулись к острогу ведьм. Через некоторое время, с той стороны донеслись истошные вопли, а затем, вроде бы потухшее пламя, разгорелось с новой силой. Похоже Каменные кости победили, а затем сожгли посёлок.
Время тянулось очень медленно, но спустя пару часов отряд сакситов вернулся обратно к дракару, груженые какой-то добычей. Едва они отчалили, как я решил рискнуть, наконец, лечь спать, что бы с рассветом осмотреть сожженный острог.
Мне опять снилась Зура, тонущая лодка и мертвецы, но в этот раз всё это было словно далеко и не со мной, так что я смог нормально выспаться, и утром, с хорошим настроением, направился к догоревшему за ночь поселку ковена. Оставалось лишь надеяться, что другие местные жители, или выжившие, ещё не успели сами обобрать пожарище.
– Кто такая Зура, хозяин? – от внезапного вопроса Крысоловки, я даже запнулся на ровном месте.
– А откуда ты о ней знаешь? – это была очень тревожная мысль, неужели мои создания настолько читают мои же мысли?
– Ты часто говоришь это имя во сне, хозяин. Ну, если это тайна, моя всё понимать, хозяин.
– Понял. Да нет, никакой особой тайны, это моя девушка. Я очень любил её, но нам пришлось недавно расстаться.
– Девушка? Ты любил её так же, как меня, хозяин?
– Нет, извини, но её я любил больше.
– Ты очень справедлив, хозяин, – удовлетворенно ответила Крысоловка, и я благоразумно решил не поддерживать этот диалог.
Зрелище открывшееся мне было так себе, от частокола и хижин остались, в основном, угли. Каменные кости действительно всё разграбили подчистую и даже не поленились собрать все мёртвые тела в ту самую пристройку к центральной хижине, где я был заточён, что бы они сгорели вместе с ней. Более, того, видимо тут уже побывали выжившие из самого ковена, и, раскидав угли, раскопали какой-то тайник под одной из сгоревших хижин. Так что воскрешать мне было нечего, пришлось ограничиться тем, что бы набрать костяного пепла, он был очень необходим для некоторых рецептов из книги. Кстати, тел было очень мало, видимо часть ковена всё же успела сбежать в лес, так что на этом острове всё ещё нужно быть как можно аккуратнее. Тем более, что теперь у них со мной личные счёты.
Сильно разочарованный в отсутствии материала, и не имея сильного желания копаться в углях, я собрался уже было уходить, но тут в моей голове вновь раздался шепчущий голос Крысоловки.
– Я чую ушедшую жизнь, рядом, – сказал она, указывая куда-то на лес вокруг пепелища. Немного побродив, я действительно набрёл на кровавый след, который длился около четверти мили вглубь острова, и привёл меня к трупу молодой сакситки, одной из виденных мной в посёлке ведьм. Судя по всему, уже смертельно раненая стрелой в спину, она пыталась скрыться, но истекла кровью, причём совсем недавно.
– Что бы я без тебя делал! – похвалил я вслух свою костяную многоножку, спешно листая книжку в поисках подходящего ритуала. Идею делать из нее скелета я отбросил сразу, слишком заморочно. Просто поднять зомби – не интересно, да и вонять будет. Наконец я остановился на ритуале мумификации. Ко всему прочему, мумия сохраняла часть памяти и навыков, приобретенных при жизни. Увы, для этого требовалось множество компонентов, ибо не в последнюю очередь была необходима хорошая сохранность тела. К счастью, большая их часть добывалась сравнительно легко, а кое-что у меня уже было.
Вернувшись к сожженному острогу, я всё же решился потрать время на более подробные поиски и, о чудо, под грудой головешек нашел сохранившуюся холодильную яму, а в ней, помимо провизии, пару бутылок уксуса, мешок морской соли, брикет воска и целый набор горшков с различными маслами. Набрав, заодно, различных тряпок, я послал Крысоловку собирать древесную смолу, а сам вернулся к телу девушки.
Работа была долгой и кропотливой, пришлось сначала раздеть ведьму, что не так уж легко, если учесть, что она мертва. Тело, из которого сначала извлекались все органы, полностью натиралось уксусом, а затем бинтовалось тряпками, предварительно пропитанных специальным раствором из смолы, масел, уксуса и соли. Отдельно так же обрабатывались и бинтовались сердце и печень. Их нужно было вставить обратно в грудную клетку будущей мумии. Вся работа должно была быть сделана крайне анатомично, чётко повторяя контуры тела мёртвой сакситки, иначе у воскресшей потом будут проблемы с движениями, а мне всё-таки хотелось, что бы она, хотя бы в одежде, напоминала живую. Сильно не хватало бинтов, пришлось даже пустить на тряпки алый балахон ведьмы, оставив ей из одежды лишь нижнюю рубаху и обувь. Помощь Крысоловки оказалась неоценима, особенно в изготовлении посмертной маски. Пропитанное уксусом лицо нужно было покрыть очень тонким слоем смолы, дабы убрать с него выражение ужаса, но рот, при этом, требовалось оставить приоткрытым, иначе моё творение не сможет потом нормально говорить. Волосы же и вовсе пришлось приклеить к голове и шее, иначе они могли, со временем, оторваться. Получилось что-то вроде зализанной укладки некоторых кумканских феодалок. Осталось лишь написать, на бинтах, специальные защитные арканы, ибо тут, в отличие от костяных конструкций, была очень важна прочность и сохранность всего изделия. Чернил не было, но, к счастью, на этом острове росли ягоды берники, с сильно пачкающимся темно-красным соком. Пришлось взять его, хоть надписи из-за этого получились чутка размазанными.
Уже темнело, когда я закончил работы по мумификации, нужно было срочно приступать к ритуалу, ибо к утру надписи могли расплыться ещё сильнее, а дождь, или ночной хищник, и вовсе могли свести все усилия на нет. На этот раз потребовалась пентаграмма побольше, и я не просто выкопал ее в земле, но и заполнил канавки пеплом из сожженных костей. Свечей была нужна аж дюжина, потому некоторые из тех, что у меня были, пришлось разделить на две. Больше всего я опасался за соль, но её чётко хватило, что бы очертить круг, снаружи которого я написал арканы из книги, на этот раз чуть другие: «Ле баст ментарилиз прокт арнос эсп». Можно было начинать.
Данному ритуалу требовалась большая чёткость в произнесении заклинаний. К счастью, рядом с поляной, где я его проводил, стоял пустотелый пень, ударами об который Крысоловка смогла задать ритм. Чётко вышагивая вокруг тела и притопывая на каждый четвертый удар, держа в одной руке ботинок сакситки, ибо требовалась её личная вещь, и скрамасакс, а в другой книгу, я начал бормотать заклинание:
– Огонь, что пожирает жир живых, вечен. Пепел, что оставлен костьми, вечен. Соль, что есть сухие слезы, вечна. Бессмертный дух, что оставил тело, вечен. Воля моя, что правит костьми, вечна. Сила моя, что держит плоть целой, вечна. Разум мой, что владеет душами слабых, вечен. И тюрьма твоя, в этом теле, будет вечна. Нарекаю тебя Эрилой! – закончив заклинание, я положил книгу и пронзил скрамасаксом ботинок девушки, затем порезал себе им же палец и намазал своей кровью губы воскрешаемой сакситки.
Уже хорошо мне знакомое зеленоватое сияние начало струиться по пентаграмме, и я поспешил покинуть круг из соли. Кисти, в этот раз, свело от холода почти по локти, а ещё закружилась голова. Между тем, сияние перекинулось на тело девушки, по которому немедленно начали пробегать конвульсии. Какое-то время её словно корячило в муках, а затем она резко растянулась и, полежав пару мгновений без движения, уже совершенно осознанно села.
– Дай мне свободу, хозяин! – произнесла она вслух, вполне нормальным голосом молодой сакситки. Вполне возможно, что он у неё был таким и при жизни.
– Получилось! – моему ликованию не было предела, и, стирая соляной круг, я отдал ей первый приказ. – Помоги мне с уборкой места ритуала.
Однако, к моему удивлению, Эрила не только не встала и не бросилась выполнять приказ, но и словно вся сжалась в комок.
– Что случилось? – настороженно спросил я.
– Я ведь голая, хозяин, – на несколько секунд её слова поставили меня в тупик, тем более, что взгляд оживших глаз был очень уж откровенным. Похоже, она и в самом деле искренне считала намотанные тряпки частью своего тела, а себя голой. Вероятно при жизни девушка была очень стеснительной, как её тогда вообще в ведьмы занесло?
– Держи, – я, с улыбкой, бросил ей её нижнюю рубашку и обувь, которые она немедля одела, даже не обратив внимания на то, что один ботинок пробит скрамасаксом. – Только скажи, а чем ты занималась в ковене?
– Да ничем, – пожала плечами Эрила. – Моя мать была сильной ведьмой, но Ялха принесла её в жертву, когда захватила власть. Меня оставили, потому что я работала на кухне и танцевала для стражи.
Каждое слово мумии, помимо произнесения вслух, так же дублировалось у меня в голове, как это было с Крысоловкой. Более того, похоже они могли общаться телепатически и друг с другом. Впрочем, мне сейчас было не до подобных рассуждений, ритуал сильно выматывал, и практически все мысли крутились вокруг идеи убрать следы и лечь спать. Как-то незаметно я перешёл на свой обычный, дневной, образ жизни. Впрочем ладно, теперь, когда у меня есть сразу два преданных и недремлющих стражника, дело должно пойти быстрее. Сперва нужно выяснить размеры острова, и есть ли на нём другие поселения. Увы, память Эрилы сохранила лишь самые общие сведения о ее жизни, так что она помочь с ответами мне не могла. Зато навыки, видимо, сохранились в полном объёме. Во всяком случае, перво-наперво, после уборки, она занялась поиском еды и готовкой. Есть, кстати, хотелось постоянно и очень сильно, кажется я солидно недооценил количество сил, которое трачу на поддержку своих творений.
Ни смотря ни на что, я лёг спать, ибо силы были полностью на исходе. Если так пойдёт и дальше, то я начну спать дольше, чем бодрствую, а всё бодрствование буду что-то жевать. Похоже, что для эффективной работы с нежитью, требуется самум быть как минимум бессмертным.
Увы, но на этот раз хорошенько выспаться мне не дали.
– Проснись хозяин, чужой идёт, – голос Крысоловки в голове резко вывел меня из сонного состояния. Оказалось, что просыпаться от подобной телепатической побудки очень неприятно.
– Да, кто там? – спросил я вслух спросонья.
– Кто-то живой, очень сильный, – ответила мне многоножка.
– И знакомый, – продолжила её мысль Эрила.
– Из ковена? – руки уже сами нащупывали скрамасакс.
– Не думаю.
– Расходимся, занимаем позиции, ждём его тут, – скомандовал я, с горестью отмечая, что забыл как-либо вооружить Эрилу.
Секунды тянулись бесконечно, постепенно складываясь в минуты. Незримый путник бродил где-то совсем рядом, несколько раз я даже слышал шуршание кустов в паре шагов от себя, но так и не смог никакого разглядеть.
– Ладно, я тоже устал вас искать. Я друг, можешь выходить гран-недоучка, со своей шоблой, – раздался басистый мужской голос, и я увидел, наконец, фигуру в серой хламиде, стоящую на поляне, где я ещё недавно мирно дремал. Да, именно эта фигура следила за мной в лагере ковена, когда меня вели в темницу.
– Почему я должен вам верить? – аккуратно поинтересовался я, не покидая кустов.
– Потому что я тоже саксит, и тоже гран, хотя мне больше нравится слово некромант. Ну и, самое главное, у тебя нет выбора. Мои создания легко прочешут это место и найдут тебя, если я захочу. Но ты мне нужен живым и здоровым. Можешь считать, что в тебе увидели потенциал.
Начало темнеть, но поблизости от темницы никого не было. Наоборот, весь шум был где-то поодаль, у тех ворот, что были обращены к берегу. Видимо ритуал начнётся по полной темноте, или даже ещё позже.
– Крысоловка! – телепатически позвал я. – Ты готова?
– Я ждать этого момента, хозяин, – раздался, к моему облегчению, в голове знакомый шёпот.
– Очень аккуратно проберись ко мне в камеру, и разрежь верёвки. Быстро, но аккуратно, не вздумай попасться! Да, и захвати с собой скрамасакс.
– Слушаюсь, хозяин, – голос, если так можно сказать, Крысоловки действительно звучал как-то очень довольно.
Несколько минут тревожного ожидания, и вот я услышал под ногами знакомое шуршание. Многоножка положила к моим ногам скрамасакс, затем резвенько забралась по столбу, и за пару секунд перегрызла удерживающие меня верёвки.
– Что делать дальше, хозяин? – Крысоловка всё больше напоминала мне хорошо дрессированную зверушку. В чём-то она была даже живее многих живых созданий.
– Принеси сюда пару угольков из жаровни, – отвечаю я, высматривая стражу. Похоже мне везло, и все они были сейчас у всё тех же ворот.
Пока Крысоловка таскала угольки, я тихонечко разрезал скрамасаксом верёвки, связывающие прутья решётки, что заменяла собой дверь, и создал щель через которую легко мог вылезти. Многоножка вернулась с угольком в жвалах.
– А теперь подними на соломенную крышу этого здания, и брось там, а потом бежим отсюда, – телепатическое командование становилось всё удобнее, я уже делал это не отвлекаясь, абсолютно автоматически.
Прихватив с собой моток верёвки, что висел на стене пристройки, я вылез наружу и крадучись побрёл к стене. Знакомое шуршание вновь оказалось около моих ног, а ещё через десяток бесконечно долгих мгновений, резко вспыхнула крыша хижины, гораздо раньше и сильнее, чем я рассчитывал.
– Огонь! Горим! Все сюда! – раздались вопли по всему посёлку, но я уже бежал, со всех ног, в противоположную сторону, к окружающему посёлок частоколу, на ходу завязывая на верёвке скользящую петлю. Оказавшись у самой ограды, я закинул верёвку на ближайший кол, и полез вверх.
– Пленник, он удирает! – вопил кто-то в посёлке, но я уже был на частоколе, и, перекинув верёвку на другую сторону, быстро спустился за пределы посёлка, припустив в лес. Верная многоножка полазала где-то рядом.
– Надо бы сделать тебе братика, или сестричку, – мысленно сообщил я Крысоловке, на ходу забирая из тайника свои пожитки.
– Я бы радоваться, хозяин. Я радоваться любой твоей воле, – прошипела она мне в ответ.
– Тогда решено, вот только спрячемся подальше от ведьм, – сильно я преследования не боялся. Врагов было слишком мало, что бы полноценно прочесать лес. Да и большинство из них хрупкие девушки, не способные оказать серьезного сопротивления один на один, если я всё-таки на неё наткнусь.
Спать не хотелось, потому я аккуратно вышел ближе к берегу, где была спрятана моя лодка, и оттуда стал наблюдать за морем, размышляя о том, что делать дальше. Но долго рассуждать не пришлось, уже через пару минут я увидел на воде движение, а затем чётко рассмотрел силуэт дракара. Ну конечно, кто-то из сакситов увидел пламя на берегу, и сейчас спешит к посёлку Алого ковена!
Я вновь поспешил спрятаться подальше от берега, тем более что сомнений не оставалось, это был дракар, причём хорошо знакомый мне «Верхний вал», принадлежащий конкретно Каменным костям, я узнал его по специфической форме мачты. Неужели меня всё ещё искали? Да нет, вряд ли меня, они искали книгу. Причём в дружине абсолютно точно знали, что я ещё жив, иначе мой лук начал бы рассыпаться.
По меньшей мере четыре десятка воинов высадились с корабля, и двинулись к острогу ведьм. Через некоторое время, с той стороны донеслись истошные вопли, а затем, вроде бы потухшее пламя, разгорелось с новой силой. Похоже Каменные кости победили, а затем сожгли посёлок.
Время тянулось очень медленно, но спустя пару часов отряд сакситов вернулся обратно к дракару, груженые какой-то добычей. Едва они отчалили, как я решил рискнуть, наконец, лечь спать, что бы с рассветом осмотреть сожженный острог.
Мне опять снилась Зура, тонущая лодка и мертвецы, но в этот раз всё это было словно далеко и не со мной, так что я смог нормально выспаться, и утром, с хорошим настроением, направился к догоревшему за ночь поселку ковена. Оставалось лишь надеяться, что другие местные жители, или выжившие, ещё не успели сами обобрать пожарище.
– Кто такая Зура, хозяин? – от внезапного вопроса Крысоловки, я даже запнулся на ровном месте.
– А откуда ты о ней знаешь? – это была очень тревожная мысль, неужели мои создания настолько читают мои же мысли?
– Ты часто говоришь это имя во сне, хозяин. Ну, если это тайна, моя всё понимать, хозяин.
– Понял. Да нет, никакой особой тайны, это моя девушка. Я очень любил её, но нам пришлось недавно расстаться.
– Девушка? Ты любил её так же, как меня, хозяин?
– Нет, извини, но её я любил больше.
– Ты очень справедлив, хозяин, – удовлетворенно ответила Крысоловка, и я благоразумно решил не поддерживать этот диалог.
Зрелище открывшееся мне было так себе, от частокола и хижин остались, в основном, угли. Каменные кости действительно всё разграбили подчистую и даже не поленились собрать все мёртвые тела в ту самую пристройку к центральной хижине, где я был заточён, что бы они сгорели вместе с ней. Более, того, видимо тут уже побывали выжившие из самого ковена, и, раскидав угли, раскопали какой-то тайник под одной из сгоревших хижин. Так что воскрешать мне было нечего, пришлось ограничиться тем, что бы набрать костяного пепла, он был очень необходим для некоторых рецептов из книги. Кстати, тел было очень мало, видимо часть ковена всё же успела сбежать в лес, так что на этом острове всё ещё нужно быть как можно аккуратнее. Тем более, что теперь у них со мной личные счёты.
Сильно разочарованный в отсутствии материала, и не имея сильного желания копаться в углях, я собрался уже было уходить, но тут в моей голове вновь раздался шепчущий голос Крысоловки.
– Я чую ушедшую жизнь, рядом, – сказал она, указывая куда-то на лес вокруг пепелища. Немного побродив, я действительно набрёл на кровавый след, который длился около четверти мили вглубь острова, и привёл меня к трупу молодой сакситки, одной из виденных мной в посёлке ведьм. Судя по всему, уже смертельно раненая стрелой в спину, она пыталась скрыться, но истекла кровью, причём совсем недавно.
– Что бы я без тебя делал! – похвалил я вслух свою костяную многоножку, спешно листая книжку в поисках подходящего ритуала. Идею делать из нее скелета я отбросил сразу, слишком заморочно. Просто поднять зомби – не интересно, да и вонять будет. Наконец я остановился на ритуале мумификации. Ко всему прочему, мумия сохраняла часть памяти и навыков, приобретенных при жизни. Увы, для этого требовалось множество компонентов, ибо не в последнюю очередь была необходима хорошая сохранность тела. К счастью, большая их часть добывалась сравнительно легко, а кое-что у меня уже было.
Вернувшись к сожженному острогу, я всё же решился потрать время на более подробные поиски и, о чудо, под грудой головешек нашел сохранившуюся холодильную яму, а в ней, помимо провизии, пару бутылок уксуса, мешок морской соли, брикет воска и целый набор горшков с различными маслами. Набрав, заодно, различных тряпок, я послал Крысоловку собирать древесную смолу, а сам вернулся к телу девушки.
Работа была долгой и кропотливой, пришлось сначала раздеть ведьму, что не так уж легко, если учесть, что она мертва. Тело, из которого сначала извлекались все органы, полностью натиралось уксусом, а затем бинтовалось тряпками, предварительно пропитанных специальным раствором из смолы, масел, уксуса и соли. Отдельно так же обрабатывались и бинтовались сердце и печень. Их нужно было вставить обратно в грудную клетку будущей мумии. Вся работа должно была быть сделана крайне анатомично, чётко повторяя контуры тела мёртвой сакситки, иначе у воскресшей потом будут проблемы с движениями, а мне всё-таки хотелось, что бы она, хотя бы в одежде, напоминала живую. Сильно не хватало бинтов, пришлось даже пустить на тряпки алый балахон ведьмы, оставив ей из одежды лишь нижнюю рубаху и обувь. Помощь Крысоловки оказалась неоценима, особенно в изготовлении посмертной маски. Пропитанное уксусом лицо нужно было покрыть очень тонким слоем смолы, дабы убрать с него выражение ужаса, но рот, при этом, требовалось оставить приоткрытым, иначе моё творение не сможет потом нормально говорить. Волосы же и вовсе пришлось приклеить к голове и шее, иначе они могли, со временем, оторваться. Получилось что-то вроде зализанной укладки некоторых кумканских феодалок. Осталось лишь написать, на бинтах, специальные защитные арканы, ибо тут, в отличие от костяных конструкций, была очень важна прочность и сохранность всего изделия. Чернил не было, но, к счастью, на этом острове росли ягоды берники, с сильно пачкающимся темно-красным соком. Пришлось взять его, хоть надписи из-за этого получились чутка размазанными.
Уже темнело, когда я закончил работы по мумификации, нужно было срочно приступать к ритуалу, ибо к утру надписи могли расплыться ещё сильнее, а дождь, или ночной хищник, и вовсе могли свести все усилия на нет. На этот раз потребовалась пентаграмма побольше, и я не просто выкопал ее в земле, но и заполнил канавки пеплом из сожженных костей. Свечей была нужна аж дюжина, потому некоторые из тех, что у меня были, пришлось разделить на две. Больше всего я опасался за соль, но её чётко хватило, что бы очертить круг, снаружи которого я написал арканы из книги, на этот раз чуть другие: «Ле баст ментарилиз прокт арнос эсп». Можно было начинать.
Данному ритуалу требовалась большая чёткость в произнесении заклинаний. К счастью, рядом с поляной, где я его проводил, стоял пустотелый пень, ударами об который Крысоловка смогла задать ритм. Чётко вышагивая вокруг тела и притопывая на каждый четвертый удар, держа в одной руке ботинок сакситки, ибо требовалась её личная вещь, и скрамасакс, а в другой книгу, я начал бормотать заклинание:
– Огонь, что пожирает жир живых, вечен. Пепел, что оставлен костьми, вечен. Соль, что есть сухие слезы, вечна. Бессмертный дух, что оставил тело, вечен. Воля моя, что правит костьми, вечна. Сила моя, что держит плоть целой, вечна. Разум мой, что владеет душами слабых, вечен. И тюрьма твоя, в этом теле, будет вечна. Нарекаю тебя Эрилой! – закончив заклинание, я положил книгу и пронзил скрамасаксом ботинок девушки, затем порезал себе им же палец и намазал своей кровью губы воскрешаемой сакситки.
Уже хорошо мне знакомое зеленоватое сияние начало струиться по пентаграмме, и я поспешил покинуть круг из соли. Кисти, в этот раз, свело от холода почти по локти, а ещё закружилась голова. Между тем, сияние перекинулось на тело девушки, по которому немедленно начали пробегать конвульсии. Какое-то время её словно корячило в муках, а затем она резко растянулась и, полежав пару мгновений без движения, уже совершенно осознанно села.
– Дай мне свободу, хозяин! – произнесла она вслух, вполне нормальным голосом молодой сакситки. Вполне возможно, что он у неё был таким и при жизни.
– Получилось! – моему ликованию не было предела, и, стирая соляной круг, я отдал ей первый приказ. – Помоги мне с уборкой места ритуала.
Однако, к моему удивлению, Эрила не только не встала и не бросилась выполнять приказ, но и словно вся сжалась в комок.
– Что случилось? – настороженно спросил я.
– Я ведь голая, хозяин, – на несколько секунд её слова поставили меня в тупик, тем более, что взгляд оживших глаз был очень уж откровенным. Похоже, она и в самом деле искренне считала намотанные тряпки частью своего тела, а себя голой. Вероятно при жизни девушка была очень стеснительной, как её тогда вообще в ведьмы занесло?
– Держи, – я, с улыбкой, бросил ей её нижнюю рубашку и обувь, которые она немедля одела, даже не обратив внимания на то, что один ботинок пробит скрамасаксом. – Только скажи, а чем ты занималась в ковене?
– Да ничем, – пожала плечами Эрила. – Моя мать была сильной ведьмой, но Ялха принесла её в жертву, когда захватила власть. Меня оставили, потому что я работала на кухне и танцевала для стражи.
Каждое слово мумии, помимо произнесения вслух, так же дублировалось у меня в голове, как это было с Крысоловкой. Более того, похоже они могли общаться телепатически и друг с другом. Впрочем, мне сейчас было не до подобных рассуждений, ритуал сильно выматывал, и практически все мысли крутились вокруг идеи убрать следы и лечь спать. Как-то незаметно я перешёл на свой обычный, дневной, образ жизни. Впрочем ладно, теперь, когда у меня есть сразу два преданных и недремлющих стражника, дело должно пойти быстрее. Сперва нужно выяснить размеры острова, и есть ли на нём другие поселения. Увы, память Эрилы сохранила лишь самые общие сведения о ее жизни, так что она помочь с ответами мне не могла. Зато навыки, видимо, сохранились в полном объёме. Во всяком случае, перво-наперво, после уборки, она занялась поиском еды и готовкой. Есть, кстати, хотелось постоянно и очень сильно, кажется я солидно недооценил количество сил, которое трачу на поддержку своих творений.
Ни смотря ни на что, я лёг спать, ибо силы были полностью на исходе. Если так пойдёт и дальше, то я начну спать дольше, чем бодрствую, а всё бодрствование буду что-то жевать. Похоже, что для эффективной работы с нежитью, требуется самум быть как минимум бессмертным.
Увы, но на этот раз хорошенько выспаться мне не дали.
– Проснись хозяин, чужой идёт, – голос Крысоловки в голове резко вывел меня из сонного состояния. Оказалось, что просыпаться от подобной телепатической побудки очень неприятно.
– Да, кто там? – спросил я вслух спросонья.
– Кто-то живой, очень сильный, – ответила мне многоножка.
– И знакомый, – продолжила её мысль Эрила.
– Из ковена? – руки уже сами нащупывали скрамасакс.
– Не думаю.
– Расходимся, занимаем позиции, ждём его тут, – скомандовал я, с горестью отмечая, что забыл как-либо вооружить Эрилу.
Секунды тянулись бесконечно, постепенно складываясь в минуты. Незримый путник бродил где-то совсем рядом, несколько раз я даже слышал шуршание кустов в паре шагов от себя, но так и не смог никакого разглядеть.
– Ладно, я тоже устал вас искать. Я друг, можешь выходить гран-недоучка, со своей шоблой, – раздался басистый мужской голос, и я увидел, наконец, фигуру в серой хламиде, стоящую на поляне, где я ещё недавно мирно дремал. Да, именно эта фигура следила за мной в лагере ковена, когда меня вели в темницу.
– Почему я должен вам верить? – аккуратно поинтересовался я, не покидая кустов.
– Потому что я тоже саксит, и тоже гран, хотя мне больше нравится слово некромант. Ну и, самое главное, у тебя нет выбора. Мои создания легко прочешут это место и найдут тебя, если я захочу. Но ты мне нужен живым и здоровым. Можешь считать, что в тебе увидели потенциал.
