Глава 1
Мелодия: Ed Van Fleet – Lady of the Stream
Пышной снежной пеной покрылись все леса и поля маленького островного Княжества Эдо. Долгая зима принесла с собой огромные сугробы, ледяные горки, треск поленьев и зачарованных камней в каминах. Отдыхала от летнего зноя земля, ушли по своим норкам и берлогам зайцы и медведи, деревья затаились и уснули. Лишь эльфы не спали – трудились, готовились к новой весне, готовили к охоте луки и стрелы, плели сети, точили косы. Не спала и Княжна Калалитэль. По эльфийским меркам наступила ее пора углубленно учиться всяким наукам да ремеслам, да вопросам государственного управления. Такой наказ выпустил ее батюшка – Князь Эрлирон.
И стало юной Княжне не до игр и не до сказок. Целыми днями напролет разные учителя учили ее искусствам да премудростям. Как встречать гостей заморских и непрошенных. Как отвечать на приветственные письма иных королей, кои узнают случайно о существовании Сокрытого Княжества Эдо. Как отваживать дурных женихов. Как по звездам вычислять лучший момент для посева белого зерна и отлова княжеских золотых рыб. Как исполнять ритуальные танцы и играть на скрипучей трехструнной тоэлли для духов и предков. Многое предстояло уяснить Княжне и такого, что передавалось лишь от Князя прямому его наследнику с глазу на глаз.
Тем хмурым зимним днем сидела Княжна Калалитэль у морозного окна над умной книгой и скучала. Когда ее любимая нянюшка, рыжебородая гномиха Алма, засыпала над своим вязанием, Калалитэль дула горячим дыханием на раскрашенное узорами стекло и через узкую круглую щелочку наблюдала за внешним миром. Там на большой площади, очищенной от снега и льда, Князь Эрлирон и его ближайший друг и военачальник Этман Амин проводили зимний смотр войск. Все эльфы-воины были красавцами на подбор – худые, подтянутые и длинноволосые. Длинные золотые волосы, заплетенные в косы, у воинов Княжества считались большой ценностью и символом миролюбия. Калалитэль залюбовалась этими защитниками всего живого и главное – покоя родного Княжества. Даже вздохнула тихо, украдкой, чтобы тетушка не услышала и не проснулась.
А из-за плеча полководца Этмана Амина выглядывала золотая головка любимой подружки Княжны – Атари Амин. Калалитэль смотрела на подругу, бывшую ей самой близкой и родной, и завидовала ее свободе и жизнерадостности. Атари могла избрать любой жизненный путь, но твердо решила пойти по стопам отца и стать доблестным воином. А Калалитэль с самого детства мечтала быть как ани 1: Ани – тетушка (эльф.), собирать по всему свету и хранить древние истории, но даже не смела заикнуться об этом своему родному отцу. Князь Эрлирон не жаловал сказителей и бардов, его воины гнали рассказчиков от берегов священного озера. Никакой внешний мир не должен был нарушать размеренного и одинокого существования Княжества Эдо. И если этот мир вторгается – тем хуже для мира.
Проснулась и закашляла Алма, поглубже закуталась в полдюжины ярких разноцветных шалей. Ей, гномихе, рожденной в темных подземельях у теплых подземных источников, холодные снежные зимы давались тяжело. Алма становилась сварливой, говорила мало и предпочитала греться у камина и не растрачивать тепло понапрасну. Калалитэль тут же вернулась к чтению учебника, искоса поглядывая на нянюшку. Потом еще раз горестно вздохнула. Ей не хватало дорогой Атари, их детских проделок и праздников. Позапрошлым летом все в жизни Княжны стало вдруг слишком серьезным. Слишком по-взрослому. Отец обещал через десяток зим украсить ее багряную головку золотым венцом и перед всем эльфийским людом наречь своей наследницей. От этого обещания у Калалитэль сжалось сердце. От радости ли от тревоги, ни тогда, ни сейчас не могла она разобрать.
Вскоре, когда за окном стихли строевые крики и команды, в дверь классной комнаты постучались. Калалитэль встрепенулась и хотела было побежать открывать, но строгий взгляд тетушки остановил ее. Княжна вновь чинно склонилась над книгой, хотя мысли ее летали далеко-далеко от заумных правил выращивания белого зерна. Немного подождав, Алма прогремела:
– Войдите, кто там есть.
В комнату с задорным смехом, отряхивая золотые косы от снега, а меховые сапожки – от льдинок, ввалилась Атари. В груди у Калалитэль потеплело, Атари всегда приносила с собой веселье и радость. Княжна отодвинула от себя учебник и обернулась к подруге. Алма тоже улыбалась, к маленьким эльфийкам она всегда относилась как к своим дочерям.
– С чем пожаловала, госпожа Атари? – поинтересовалась Алма. – Как прошли ваши смотрины?
– Это было невероятно! – воскликнула возбужденная Атари, буквально падая от усталости на стул напротив Калалитэль. – Папа сказал, что я хорошо держалась, правильно стояла и сохраняла прямое выражение лица в течение всего смотра! И если этой зимой я хорошо себя покажу во время военной игры, то уже весной он рекомендует зачислить меня в отряд подготовки лесных разведчиков, ты представляешь!
Чем больше и громче болтала Атари, тем бледнее становилась улыбка на лице Княжны. Калалитэль понимала, что они взрослеют, и так весело, как раньше, уже не будет. Отец продолжит учить ее заниматься государственными делами, отец Атари – сделает из подруги разведчицу, и разойдутся их пути-дороги окончательно. А когда Калалитэль сама станет Княгиней Эдо, будет ли Атари по-прежнему считать ее своей подругой и сестрой?.. Княжна снова посмотрела через маленький кружочек на улицу, где сгущались ранние зимние сумерки, и вздохнула:
– Как хочется гулять…
– Что говоришь, сердце мое? – переспросила Алма, до этого слушавшая и довольно кивавшая рассказу Атари.
– Я устала! – закапризничала Калалитэль. Она понимала, что давно уже не маленькая и не должна так себя вести, но иногда детство брало свое. – Все ко мне пристают, хотят, чтобы я лучше училась, больше училась, и никто не спрашивает, а чего Княжна сама хочет! А я хочу… Пойти кататься на коньках, как обычная эльфийка!
Атари удивленно уставилась на подругу. Алма поправила съехавшую с плеча шаль, поджала губы. Выдержала паузу, чтобы юная Княжна осознала свое недостойное поведение, и вкрадчиво проговорила:
– Ведь ты сама Калалитэль, отказалась от всех зимних увеселений, участий в праздниках и собраниях, от дружбы с другими эльфами и от долгих встреч с родителями.
На щеках девочки вспыхнул румянец. Княжна не любила, когда няня напоминала ей о том давнем решении. Иногда она о нем жалела, как сейчас, когда все веселятся, а она живет, как затворница. И вот теперь, стоило ани напомнить, как Калалитэль снова начала сомневаться.
– И тогда ты сама попросила не рассказывать Княгине и Князю о том твоем поступке. Помнишь, Калалитэль?
– Но, ани! – воскликнула задетая укорами Княжна. – Ведь я могу кому-то навредить всеми этими неведомыми энергиями! А если произойдет очередной всплеск, и кто-то пострадает? Лучше я буду тихо сидеть в своей комнате и тогда все будут живы.
– И долго ты еще будешь скрываться от всех? – вновь спросила Алма.
Атари, уже не первый раз присутствовавшая при подобной перепалке, постаралась затаиться и сделаться невидимкой. Будучи простой и прямолинейной, девчушка совершенно не понимала, почему лучшая подруга прячет от отца свои магические силы и что в этом плохого. Но она, как и ани, дала клятву, что не расскажет ничего родителям Калалитэль. И каждый раз ей было больно наблюдать за добровольным одиночеством дорогой подруги.
– Однажды я стану Княгиней, – проговорила Калалитэль. – Я должна буду защищать свой народ. А как я могу это сделать, если я сама для них опасна?
Алма покачала головой. Не такой она представляла роль государя, защищающего свой народ. Не прячущимся и боящимся показать нос из своего дворца. Но Калалитэль с детства была ужасно упряма – если что возьмет в голову, так уже не отпустит. Так получилось и в этот раз.
О том, что в юной Княжне проснулись магические силы после взаимодействия с волшебной пыльцой фей, Алма узнала довольно скоро. Ненаученная контролю магии, девочка разбила в дребезги красивую кружку с чаем, когда в очередной раз показывала характер. Брызги кипятка остудили ее пыл и оставили на левой руке россыпь крошечных ожогов. А руки Алмы оказались изрезаны осколками. Кровь, капающая на пол, шокировала маленькую Княжну. Девочка потребовала дать ей клятву, что няня никогда не расскажет, почему и из-за кого это произошло. И начала избегать близких. Князь Эрлирон и Княгиня Зитаэль никак не могли понять, что вдруг так резко изменилось в поведении их всегда улыбчивой и ласковой дочери. Алма говорила, что это начало «жизненного периода бунта», а Калалитэль просто уходила от этих вопросов. И каждый стоял на своем.
– Снег пошел… – сказала Атари, глядя в окно.
Но Калалитэль и Алма молчали. Девочка смотрела в книжку и украдкой вытирала быстро набегавшие слезы. Няня с разрывающимся сердцем наблюдала за своей воспитанницей, но ничем не могла ей помочь. Алма сама немного колдовала, потому не могла понять, отчего Княжна упорно скрывает от всех свой дар. В ее, Алмы, родном гномьем королевстве все маги считались Избранными Богини Ночи, почитались и уважались. Среди эльфов магов оказалось не в пример меньше, но к ним также относились подобающе. А Калалитэль не желала принимать никакой помощи и наставлений.
– Ани, – вздохнула Атари, обернувшись к сидящим по разным углам классной комнаты обиженным женщинам. – А расскажи, как в других местах дети отмечают Зимний день 2: Зимний день (синоним – Перелом Холодов) – у эльфов праздник в честь зимнего солнцестояния?
– По-разному, – со вздохом ответила няня, отложила вязание и пригладила короткую рыжую бороду. Она снова поправила шали на плечах, задумалась.
К зимам на поверхности она едва ли когда-то привыкнет. Опускающиеся на всю землю белая дымка да серая хмарь лишали света и тепла, мешали смотреть на луну и звезды, чтобы молиться самым любимым гномьим богиням. Алма все время мерзла, куталась в теплые одежды, но никак не могла согреться. За это она не любила местные зимы и часто вспоминала, как славно они жили в глубоких подземельях.
– Там, откуда я родом, – проговорила Алма, в задумчивости уставившись на зачарованные камни в камине. – Зимы не бывает. Не бывает смены времен года, радостей и горестей, которые с ними приходят… Все наши праздники простые, установлены еще предками. Мы отмечаем День Схождения молитвами, песнями и зажжением огней. Отмечаем дни рождения наших королей и их первых наследников. Отмечаем Праздник Ночных Вод. А самый любимый детский праздник – это Чобон, День Детей…
– А что гномьи дети делают на свой праздник? – воскликнула Атари, уже широко улыбаясь. Грусть находила на нее очень редко и всегда быстро отступала, как мягкая озерная волна. Эльфийка села на теплый ковер прямо у ног няни и приготовилась слушать очередную увлекательную историю. Калалитэль громко шмыгнула носом и сделала вид, что поглощена своим учебником.
– Гномьи дети, – проговорила Алма, на ее лице появилась мечтательная, блуждающая улыбка, – Как и все гномы, очень тонко чувствуют магию. Оттого родители в праздник Чобон рисуют для них по всем окружающим город подземельям магические знаки с загадками. Каждая загадка, если ее правильно разгадать и выполнить условие, ведет к следующей загадке. Дети разбиваются на несколько команд и носятся по пещерам, как маленькие ящерки! А победителям полагается приз – светящиеся камни-накопители.
– А что они накопляют? – удивилась Атари. Таких слов она еще не слышала, хотя уже считала себя достаточно большой и взрослой.
– Свет подземелья, – с улыбкой ответила гномиха Алма. – Так детям проще представить, как выглядят звезды…
Атари задумалась. Она так привыкла к солнцу, луне и звездам, что не могла даже представить себе, каково это – жить без небесных светил над головой. По плечам девочки побежали холодные мурашки. Нет, совершенно непредставимо! Ловить солнечных зайчиков, принимать солнечные ванны, катиться с огромной ледяной горки, собирать грибы под дождем – эти простые радости были недоступны маленьким гномьим детям. И Атари стало их очень, по-настоящему жалко. Эльфийка даже обняла себя за колени.
– А в других странах как отмечают Перелом Холодов? – тихо спросила Калалитэль, подняв на няню большие лавандовые глаза.
– Есть в подлунном мире далекая страна, имя которой А-Лун Сарсы?-Гар, что значит Сокровенное царство ветра, или, по-простому, Сарсга?рд, – задумчиво протянула Алма. – Она очень большая, тянется от зеленых лугов и полей до огромных холодных горных пиков, обдуваемых всеми ветрами…
– Поэтому и «царство ветра», да, ани? – перебила непосредственная Атари.
– Поэтому, деточка, – кивнула Алма, потрепав воспитанницу по голове. – Там дети зимой предпочитают кататься на санках с настоящих гор или надевать на ноги длинные деревянные доски и так ходить. А еще, отправлять друг другу в соседние горные деревни «дымовые письма», потому что зимой дороги все время заметает снегом…
Княжна все-таки закрыла книгу и, переложив багряную косу с одного плеча на другое, подошла к няне. Алма тепло улыбнулась девочке, и Калалитэль опустилась на ковер рядом с подругой. Атари широко раскинула руки и обняла о чем-то грустящую Княжну. Гномиха подумала, посмотрела на них и произнесла своим самым сказочным голосом:
– А есть, далеко-далеко на самом севере старинное королевство. Там люди считают себя наследниками тех древних времен, когда боги ходили по миру и каждый мог лицезреть их…
– Кто такие боги, ани? – спросила Калалитэль. Рядом с дорогой подругой ее страхи на короткое мгновение отступали и вновь проявлялись дружелюбие и любознательность.
– Как тебе сказать… – задумалась Алма.
Гномиха никогда не поднимала этого вопроса в воспитании девочек, никогда не объясняла, почему некоторые эльфы за спиной продолжают кликать ее «тьмапоклонницей», никогда не высказывалась, что считала неправильным поклоняться лесным камням и духам деревьев. Но понимала, что этот момент должен будет настать. Особенно теперь, когда в Княжне проснулись магические силы и с каждым днем они продолжают нарастать. И Алма не считала себя в праве объяснять будущей правительнице такие вещи.
– Боги – это высшие существа. Вы называете их духами, но у них на самом деле есть имена, – нашла выход из сложной ситуации Алма. – Так вот, называется та страна Последнее Северное Королевство, и там самые удивительные увеселения приходятся на Зимний день.
– И что же, что же они делают? – восклицала Атари, и уже не могла усидеть на месте, так ей не терпелось послушать.
– Праздник длится очень долго, целых семь дней. Начинается он аккурат за три дня до Зимнего дня, – проговорила Алма, чуть прищурившись. Приятно было няне видеть своих воспитанниц рядом, притихших и по-детски ожидающих чуда. – В Первый день все взрослые жители деревни, и мужья, и жены – проходят Испытание огнем…
– Огнем! – подскочила Калалитэль. Вокруг ее пальцев замелькали маленькие искорки, которые сама эльфийка даже не заметила. – Они идут на смерть?!
– Что ты девочка! – махнула Алма, воздев очи. – Зачем сразу на смерть? Мужчины и женщины разжигают большие костры, снимают с ног обувь и прыгают через них босиком. Кого огонь не задел, тот получит благословение тепла и солнца. И будет участвовать в увеселениях Второго дня.
