большой, рухнул в море, недалеко от островов, что находятся между далекой пустыней и дивными тропическими рифами… Прабабка прабабки вместе с подругами тогда плавали туда, но обнаружили лишь тень и страх… А воины рассказывали, что в том омуте теперь водится огромный ящер…
И бабушка Юса вздрогнула и поежилась, будто от холода. А подруги переглянулись, схватили бабушку за руки и начали упрашивать рассказать побольше. Вот только старушка больше ничего не знала. Покачав головой и неодобрительно посмотрев на нетерпеливых русалочек, пробубнила.
– Вот что еще поведала мне прабабка. Если встретишь этого морского дракона на пути, и будет он тебе враг, скажи такие волшебные слова – «В воздухе холодном, в синей глади вод, о друге благородном история поет…». Ой, а концовку то я и забыла! Совсем старость память отбила! Забыла, старуха, концовку волшебных слов…
Алила и Риата наизусть заучили половинку волшебных слов, поблагодарили расстроенную старую бабушку Юсу и, не помня себя от возбуждения, поплыли скорее прочь.
– Множество препятствий вас на пути ждёт, возвращайтесь скорее! – кричала им вслед старушка.
– Не переживай, бабушка, мы справимся! – отвечали ей русалки.
Много ли мало ли времени прошло, собрались подружки в дорогу, выспросили у земного старичка-картографа о таинственном острове, рядом с которым упал змей, и под покровом ночи покинули родные стены подводного города.
Но не успели русалочки отплыть далеко от дома, как накрыла их кромешная тьма и морская тишина. Ранимая Алила вцепилась подруге в руку и хотела уже умолять вернуться обратно и остаться жить в маленьких неудобных пещерках, как впереди вдруг замаячил и пропал свет. Девочки, что есть сил, поплыли в ту сторону, но ничего не нашли, лишь холодную воду хватали руками. И вновь заблестел огонек, и вновь после быстрой погони ничего не настигли русалки. Так бы и гонялись они по всему океану за видениями, если б златокудрая Алила вдруг не почувствовала, как ее синий хвост в чем-то запутался. И принялась русалка звать на помощь.
– Риата! Риата, миленькая, добренькая, я больше не буду плакать и хныкать, только помоги мне выбраться!
И Риата подплыла поближе, аккуратно ощупала хвост и поняла – запуталась Алила в рыболовецких сетях. И так она отчаянно билась и стонала, что с каждым разом запутывалась все сильнее и сильнее.
– Тише, дуреха! Весь океан перебудишь! – увещевала и ругалась Риата, пытаясь высвободить и не поранить хвост. Но поздно. Вокруг засияли огоньки. Они все приближались и приближались, зацокали, защелкали зубы и клешни, зашипели и захлюпали ненасытные брюха. Русалки испугались и холодные мурашки забегали по их плечам. Им казалось, что слышали они свою смерть.
– Спасайся, прячься! – зашептала Алила. Глаза ее горели и были полны решимости. – Это идет водяной! Не показывайся ему на глаза!
– Я тебя не брошу! – запротестовала Риата, но подруга только активно замотала головой и принялась руками отталкивать темноволосую подружку.
– Кто-то из нас должен добраться до Великого водяного дракона и спасти наши семьи и нашу деревню!
А пока они это говорили, свет и щелканье становились все ближе и ближе. И напуганная Риата бросилась и спряталась за большими скользкими камнями, как раз, когда к сетям добрался волосатый, пучеглазый и угрюмый водяной. Был он чем-то недоволен, а в руке он нес посох со светящейся морской лилией наверху. А вокруг него видимо-невидимо толпились и забирались друг на друга крабы, вокруг плавали страшные и грозные зубатки, а путь им освещали глупые и мелкие рыбки аканты.
– Бу-бу-бу, это что еще такое? – забубнил водяной, приближаясь к запутавшейся Алиле. – Ты еще как сюда попала, а?
– Плыла по своим делам, и вот, угодила в сети, – задрала нос синехвостая Алила. – А ты зачем сюда сети поставил?
– Не мои это сети! – нахмурился водяной, поднося светящийся посох к лицу русалки. – Не я их ставил. Это все люди, рыбов моих ловят. Я их ращу, забочусь, а они ловят! Жирный крем из них делают.
– Не расти, так и ловить некого будет. Ах, ты меня слепишь, я же ничего не вижу! – запричитала Алила. – Ты верно смерти моей хочешь?
– Я хочу, чтобы этих сетей тут не было, – вздохнул водяной, убирая посох и прислоняя его к скользким серым камнями. – И чтобы со мной разговаривали. Вот вы, русалки, почему не разговариваете с нами, водяными? Почему не дружите? Почему замуж не выходите? Разве чем-то мы хуже вас?
И водяной закрутился вокруг себя, вздымая вихри песка и мелких камушков, а крабы и зубатки еще сильнее защелкали клешнями и зубами. Весь он был опутан тиной, борода и космы его были не чесаны, а огромное пузо чуть не волочилось следом.
– А нам мамы выходить за таких замуж не велят! – замерла от неожиданности Алила.
– Нет, а ты посмотри! Какой чудесный я жених. Какое у меня хозяйство богатое и любое, кому угодно на зависть. Вот ты выходи за меня замуж, а я тебя от сетей освобожу.
Не хотела Алила освобождаться от сетей плетеных, чтобы попадать в сети брачные. Да еще и к водяному. А Риата смотрела на сватанье да представление водяного из-за камней и чуть со смеху не покатывалась. Только подругу все одно – выручать надо было. И пока водяной, его крабы и верные зубатки отвлеклись на суженую, Риата потихоньку потянулась к оставленному рядом посоху и утянула к себе. Тут же водяной почувствовал что-то неладное, а Риата и сама уже из-за скользких камней выплывала и, наставив на водяного светящуюся палку, такие слова произносила:
– А ну, бес косматый, освобождай мою подругу!
– Что же ты делаешь! – завопил водяной, завидев свой посох, задергался, волосы на голове рвать начал. – Ты зачем же отбираешь у старика посох волшебный? Как же я без него буду рыбов пасти?
– А ты сперва выполни мои требования! Отпусти мою подругу, укажи нам путь к островам, что между далекой пустыней и дивными рифами лежат, да дай с собой свой фонарь волшебный! И получишь обратно посох.
– Все сделаю, только не обмани и посох верни!
И водяной проворными узловатыми пальцами распутывал в сетях узлы, а где не мог, там крабы с зубатками перекусили-перепилили. Освободилась Алила, поплыла скорее к своей дорогой подруге. А водяной снял с посоха светящуюся морскую лилию, что-то шепнул ей и передал русалочкам. И Алила вплела сверкающие стебельки и лучики в прическу темноволосой Риаты. Наконец, махнул водяной рукой и забубнил:
– Надо плыть вам вперед, мимо сетей и расщелины, мимо старых заброшенных рифов и морских долин, мимо пышущих хрупких вулканчиков и серых скользких камней в ту сторону, куда светило садится. Будет там большой остров и два поменьше. Ни обойти, ни потерять из виду его невозможно.
– Может, ты и слова волшебные знаешь? – спросила Риата. Но не знал водяной никаких волшебных слов и только просил отдать ему посох.
И Риата с Алилой вернули водяному посох и отправились дальше, оставив обиженного незадачливого жениха далеко позади. И было им теперь спокойно, ибо знали они цель и путь, а морская лилия освещала им направление.
И плыли русалки вдоль рыболовецких сетей всю ночь и весь день, пока не притомились. Но конца и краю не видно было ни сети, ни огромной расщелине, раскрывавшейся сразу за ней. И загрустившие русалки присели на скользкие камни и подняли голову вверх, наблюдая за тем, как самые верхние слои воды окрашиваются то в фиолетовый, то в малиновый – цвета уходящего заката.
– Кажется, путь будет долгим и неблизким… – вздохнула Алила. Ей так хотелось сейчас выйти на берег, почувствовать под ногами теплый песок и услышать кошачье мурчание. А вокруг только плавали скучные серенькие рыбы и ползали по дну колючие морские ежи.
– Главное, что у нас есть цель и мы знаем, куда идти! – поддерживала боевой настрой Риата. Поправив светящуюся в волосах лилию, она добавила. – У нас точно все получится!
– Риата, я есть хочу, – тихонько захныкала Алила. И зеленохвостая русалка заозиралась в поисках съедобных водорослей и мелких рыбешек.
Приближалась вторая ночь путешествия и цветок разгорался все ярче, выдавая всем морским жителям место, где отдыхали русалки. И Алиле снова чудились в зарослях анемонов щелкающие зубы и клацающие клешни. А Риата попыталась прикрыть свет руками, отчего вокруг по песку и илу заскакали жуткие длинные и кривые тени, напугавшие Алилу еще сильнее. И когда маленьким русалочкам стало совсем страшно сидеть на большом открытом водном пространстве, они быстро добрались до ближайших развалов камней и притаились в крошечной пещерке.
– Давай здесь и переждем ночь, – прошептала Риата. – Я больше не хочу путешествовать по ночам.
– А я больше не хочу есть, – поджав губы, приглушенно ответила Алила.
Риата аккуратно расплела сложную косу, вытащила из волос спасительный светоч и спрятала его за камушками, соорудив небольшую пирамидку. И под бурчание пустых желудков, неразлучные подруги решили наконец отдохнуть и хотя бы немного поспать.
Но не прошла и половина ночи, как русалок разбудили чьи-то громкие истошные вопли. Риата подскочила, пригляделась и, пока напуганная златокудрая Алила дрожала в уголке пещеры, выглянула наружу. А там, недалеко от русальего убежища у старого заброшенного рифа, освещая себе морское пространство такими же яркими лилиями на верхушках посохов, спорили большой полосатый дельфин и большая глазастая каракатица. И крики их оглашали весь морской простор. Вокруг даже собралась публика из неспящих морских звезд и крабов, наглых рыбок-клоунов и медленных осьминогов. Завидев благодарных слушателей, каракатица набралась смелости и ткнула дельфина щупальцем в острую морду.
– Сударь! Я с вами, грубияном, говорить не желаю. Где гриболицый водяной, ваш наниматель? Мне приказано лично вручить ему ноту протеста.
– Ах, сударыня, это я не желаю с вами, нахалкой, разговаривать, и говорить буду только с вашим хозяином, косможабым водяным! – прокряхтел уязвленно дельфин.
«Надо же, как интересно!» – подумалось Риате и она активно замахала Алиле, приглашая ее подплыть поближе и присоединиться к наблюдению за намечавшейся подводной ссоры. Сниехвостая русалка осторожно подобралась к подруге и выглянула из-за ее плеча. А спор, тем временем, набирал обороты – каракатица уже забила всеми своими щупальцами по дну, вздымая пыльные облачка песка.
– Ответьте тогда, сударь, по какому такому морскому праву и закону ваш наниматель напустил на пастбище моего подзащитного грязных крабов, которые пожрали всю икру, и мой наниматель остался без мальков, без еды и без навара?
И растерявшиеся от такого неожиданного поворота зрители-крабы защелкали клешнями и задвигали глазками на длинных тонких ножках.
– Ах, скажите, пожалуйста! – задохнулся от возмущения полосатый дельфин и весь аж надулся. – Какая дерзость! Какое неслыханное обвинение! А ведь это именно ваш, да-да, ваш хозяин первым затеял эту войну, подпустив своих крабов на пастбище моего хозяина!
– Наглая ложь и навет! – разъярилась каракатица. – Затронута моя честь и честь моего нанимателя! Вам нечего мне сказать, поэтому вы лжете и повторяете за мной мои доводы!
– Нет, это вы нагло лжете, фантазируете и придумываете! – забил хвостом по дну дельфин. – Как смеете вы?!
– Как смею я?! – каракатица вдруг схватила длинным щупальцем зазевавшегося краба и кинула удивленным животным в передразнивающего дельфина. Краб стукнулся о гладкую дельфинью кожу, с цоком упал в песок и, недовольно клацая клешнями, спрятался за камни.
– Вот, теперь вы деретесь крабами, – вздохнул сочувственно дельфин. – Явное доказательство вашей вины и вины вашего хозяина.
– Моей вины?! – приведенная в бешенство каракатица уже не сдерживалась. – В чем же моя вина сударь?! Может быть в этом!
И, изготовившись, она выстрелила в наглого дельфина коричневыми чернилами. Вода вокруг тут же окрасилась и потемнела, юркий дельфин спрятался за камнями, следом за расстроенным крабом, напуганные осьминоги, выпуская свои чернила, на реактивной тяге помчались прочь. Теперь недовольны и в чернилах были все, в том числе и затеявшая драку каракатица. Грязные морские звезды и рыбки-клоуны заметались, внося неразбериху, сталкиваясь друг с другом, прячась и зарываясь в ил и песок. Заляпанные водоросли судорожно колыхались и клонились ко дну. И над всем этим стоял громкий визг каракатицы:
– Вы мне за это ответите!
– Это так смешно! – уже во весь голос, не стесняясь, хохотали две маленькие русалочки. Их здорово веселил весь этот переполох. И так громко и неистово они покатывались и заливались, что несколькими случайными ударами хвостов разрушили пирамидку – и яркий свет морской лилии озарил их пещерку. Это не укрылось от глаз зоркого дельфина, который вмиг оказался возле опешивших русалочек.
– Эти русалки – мои понятые! – заголосил он. – Они докажут моему хозяину вашу лживость, изворотливость и жажду насилия!
И дельфин начал выталкивать Риату и Алилу вон из пещерки своим острым клювом, только Риата и успела схватить светящуюся лилию и закрепить ее за ухом. И вот, две смущенные русалочки оказались в самом центре круга, освещенного тремя яркими лилиями. Их окружали щелкающие крабы, недовольные огульным обвинением в уничтожении чужого навара, жаждущие добиться справедливости, заляпанные в чернилах рыбы и пышущие праведным гневом большой полосатый дельфин и большая глазастая каракатица.
– Я призываю вас помочь мне дать отпор этой юридической невежде, смеющей называть себя гордым именем адвоката и правоведа! И засвидетельствовать, что это крабы ее косможабого хозяина уничтожили всех мальков и всю икру моего гриболицего хозяина! – начал высокопарно и витиевато изъясняться дельфин. Русалочки понимали его лишь через слово и не могли взять в толк, чего им всем нужно от усталых путниц.
– Протестую! – взвизгнула каракатица и тут же оказалась перед удивленными подружками, загораживая их от настырного дельфина. – Они будут моими понятыми и свидетелями и докажут то, что я им покажу! И положат конец вашей лжи!
– Нет, постойте-ка, сударыня, – дельфин заплыл за каракатицу, отодвигая русалок подальше. – Я первый их нашел! Это мои русалки!
– Нет, мои! – и большая каракатица двинулась в сторону русалок.
– Мои! Как вы смеете сударыня, они мои! – завертелся дельфин.
– Мои! Мои! Мои!
И каракатица с дельфином закружились и загонялись друг за другом, вздымая вокруг себя вихри из песка и маленьких крабиков. Они плавали, и шикали, и шипели, и старались уцепить друг друга за хвост, плавники и щупальца. Они отбросили посохи с лилиями на дно и их место боя теперь ярко и зловеще освещалось. Русалки, о которых позабыли, отплыли на безопасное расстояние и продолжили следить за происходящим, пока сердобольная Алила не пожалела морских обитателей и не кинулась разнимать этих незадачливых юристов.
– Ну постойте, ну прекратите же! – умоляла Алила, вытягивая из большой свалки и бури песка то одного, то другого драчуна. – Ведь можно решить все дело миром!
Наевшись всласть тумаков и зуботычин, каракатица и дельфин, наконец, вняли уговорам нежной русалки. Злобно посматривая друг на друга, теперь они ждали, какую мировую может предложить Алила. Крабам тоже было интересно, ведь решался вопрос их репутации. Риата, тем временем, закончила вплетать в косу светящуюся лилию, присела на скользкий серый камень и продолжила наблюдать, посмеиваясь в кулачок. Немного подумав, синехвостая русалочка спросила:
И бабушка Юса вздрогнула и поежилась, будто от холода. А подруги переглянулись, схватили бабушку за руки и начали упрашивать рассказать побольше. Вот только старушка больше ничего не знала. Покачав головой и неодобрительно посмотрев на нетерпеливых русалочек, пробубнила.
– Вот что еще поведала мне прабабка. Если встретишь этого морского дракона на пути, и будет он тебе враг, скажи такие волшебные слова – «В воздухе холодном, в синей глади вод, о друге благородном история поет…». Ой, а концовку то я и забыла! Совсем старость память отбила! Забыла, старуха, концовку волшебных слов…
Алила и Риата наизусть заучили половинку волшебных слов, поблагодарили расстроенную старую бабушку Юсу и, не помня себя от возбуждения, поплыли скорее прочь.
– Множество препятствий вас на пути ждёт, возвращайтесь скорее! – кричала им вслед старушка.
– Не переживай, бабушка, мы справимся! – отвечали ей русалки.
Много ли мало ли времени прошло, собрались подружки в дорогу, выспросили у земного старичка-картографа о таинственном острове, рядом с которым упал змей, и под покровом ночи покинули родные стены подводного города.
Но не успели русалочки отплыть далеко от дома, как накрыла их кромешная тьма и морская тишина. Ранимая Алила вцепилась подруге в руку и хотела уже умолять вернуться обратно и остаться жить в маленьких неудобных пещерках, как впереди вдруг замаячил и пропал свет. Девочки, что есть сил, поплыли в ту сторону, но ничего не нашли, лишь холодную воду хватали руками. И вновь заблестел огонек, и вновь после быстрой погони ничего не настигли русалки. Так бы и гонялись они по всему океану за видениями, если б златокудрая Алила вдруг не почувствовала, как ее синий хвост в чем-то запутался. И принялась русалка звать на помощь.
– Риата! Риата, миленькая, добренькая, я больше не буду плакать и хныкать, только помоги мне выбраться!
И Риата подплыла поближе, аккуратно ощупала хвост и поняла – запуталась Алила в рыболовецких сетях. И так она отчаянно билась и стонала, что с каждым разом запутывалась все сильнее и сильнее.
– Тише, дуреха! Весь океан перебудишь! – увещевала и ругалась Риата, пытаясь высвободить и не поранить хвост. Но поздно. Вокруг засияли огоньки. Они все приближались и приближались, зацокали, защелкали зубы и клешни, зашипели и захлюпали ненасытные брюха. Русалки испугались и холодные мурашки забегали по их плечам. Им казалось, что слышали они свою смерть.
– Спасайся, прячься! – зашептала Алила. Глаза ее горели и были полны решимости. – Это идет водяной! Не показывайся ему на глаза!
– Я тебя не брошу! – запротестовала Риата, но подруга только активно замотала головой и принялась руками отталкивать темноволосую подружку.
– Кто-то из нас должен добраться до Великого водяного дракона и спасти наши семьи и нашу деревню!
А пока они это говорили, свет и щелканье становились все ближе и ближе. И напуганная Риата бросилась и спряталась за большими скользкими камнями, как раз, когда к сетям добрался волосатый, пучеглазый и угрюмый водяной. Был он чем-то недоволен, а в руке он нес посох со светящейся морской лилией наверху. А вокруг него видимо-невидимо толпились и забирались друг на друга крабы, вокруг плавали страшные и грозные зубатки, а путь им освещали глупые и мелкие рыбки аканты.
– Бу-бу-бу, это что еще такое? – забубнил водяной, приближаясь к запутавшейся Алиле. – Ты еще как сюда попала, а?
– Плыла по своим делам, и вот, угодила в сети, – задрала нос синехвостая Алила. – А ты зачем сюда сети поставил?
– Не мои это сети! – нахмурился водяной, поднося светящийся посох к лицу русалки. – Не я их ставил. Это все люди, рыбов моих ловят. Я их ращу, забочусь, а они ловят! Жирный крем из них делают.
– Не расти, так и ловить некого будет. Ах, ты меня слепишь, я же ничего не вижу! – запричитала Алила. – Ты верно смерти моей хочешь?
– Я хочу, чтобы этих сетей тут не было, – вздохнул водяной, убирая посох и прислоняя его к скользким серым камнями. – И чтобы со мной разговаривали. Вот вы, русалки, почему не разговариваете с нами, водяными? Почему не дружите? Почему замуж не выходите? Разве чем-то мы хуже вас?
И водяной закрутился вокруг себя, вздымая вихри песка и мелких камушков, а крабы и зубатки еще сильнее защелкали клешнями и зубами. Весь он был опутан тиной, борода и космы его были не чесаны, а огромное пузо чуть не волочилось следом.
– А нам мамы выходить за таких замуж не велят! – замерла от неожиданности Алила.
– Нет, а ты посмотри! Какой чудесный я жених. Какое у меня хозяйство богатое и любое, кому угодно на зависть. Вот ты выходи за меня замуж, а я тебя от сетей освобожу.
Не хотела Алила освобождаться от сетей плетеных, чтобы попадать в сети брачные. Да еще и к водяному. А Риата смотрела на сватанье да представление водяного из-за камней и чуть со смеху не покатывалась. Только подругу все одно – выручать надо было. И пока водяной, его крабы и верные зубатки отвлеклись на суженую, Риата потихоньку потянулась к оставленному рядом посоху и утянула к себе. Тут же водяной почувствовал что-то неладное, а Риата и сама уже из-за скользких камней выплывала и, наставив на водяного светящуюся палку, такие слова произносила:
– А ну, бес косматый, освобождай мою подругу!
– Что же ты делаешь! – завопил водяной, завидев свой посох, задергался, волосы на голове рвать начал. – Ты зачем же отбираешь у старика посох волшебный? Как же я без него буду рыбов пасти?
– А ты сперва выполни мои требования! Отпусти мою подругу, укажи нам путь к островам, что между далекой пустыней и дивными рифами лежат, да дай с собой свой фонарь волшебный! И получишь обратно посох.
– Все сделаю, только не обмани и посох верни!
И водяной проворными узловатыми пальцами распутывал в сетях узлы, а где не мог, там крабы с зубатками перекусили-перепилили. Освободилась Алила, поплыла скорее к своей дорогой подруге. А водяной снял с посоха светящуюся морскую лилию, что-то шепнул ей и передал русалочкам. И Алила вплела сверкающие стебельки и лучики в прическу темноволосой Риаты. Наконец, махнул водяной рукой и забубнил:
– Надо плыть вам вперед, мимо сетей и расщелины, мимо старых заброшенных рифов и морских долин, мимо пышущих хрупких вулканчиков и серых скользких камней в ту сторону, куда светило садится. Будет там большой остров и два поменьше. Ни обойти, ни потерять из виду его невозможно.
– Может, ты и слова волшебные знаешь? – спросила Риата. Но не знал водяной никаких волшебных слов и только просил отдать ему посох.
И Риата с Алилой вернули водяному посох и отправились дальше, оставив обиженного незадачливого жениха далеко позади. И было им теперь спокойно, ибо знали они цель и путь, а морская лилия освещала им направление.
И плыли русалки вдоль рыболовецких сетей всю ночь и весь день, пока не притомились. Но конца и краю не видно было ни сети, ни огромной расщелине, раскрывавшейся сразу за ней. И загрустившие русалки присели на скользкие камни и подняли голову вверх, наблюдая за тем, как самые верхние слои воды окрашиваются то в фиолетовый, то в малиновый – цвета уходящего заката.
– Кажется, путь будет долгим и неблизким… – вздохнула Алила. Ей так хотелось сейчас выйти на берег, почувствовать под ногами теплый песок и услышать кошачье мурчание. А вокруг только плавали скучные серенькие рыбы и ползали по дну колючие морские ежи.
– Главное, что у нас есть цель и мы знаем, куда идти! – поддерживала боевой настрой Риата. Поправив светящуюся в волосах лилию, она добавила. – У нас точно все получится!
– Риата, я есть хочу, – тихонько захныкала Алила. И зеленохвостая русалка заозиралась в поисках съедобных водорослей и мелких рыбешек.
Приближалась вторая ночь путешествия и цветок разгорался все ярче, выдавая всем морским жителям место, где отдыхали русалки. И Алиле снова чудились в зарослях анемонов щелкающие зубы и клацающие клешни. А Риата попыталась прикрыть свет руками, отчего вокруг по песку и илу заскакали жуткие длинные и кривые тени, напугавшие Алилу еще сильнее. И когда маленьким русалочкам стало совсем страшно сидеть на большом открытом водном пространстве, они быстро добрались до ближайших развалов камней и притаились в крошечной пещерке.
– Давай здесь и переждем ночь, – прошептала Риата. – Я больше не хочу путешествовать по ночам.
– А я больше не хочу есть, – поджав губы, приглушенно ответила Алила.
Риата аккуратно расплела сложную косу, вытащила из волос спасительный светоч и спрятала его за камушками, соорудив небольшую пирамидку. И под бурчание пустых желудков, неразлучные подруги решили наконец отдохнуть и хотя бы немного поспать.
Но не прошла и половина ночи, как русалок разбудили чьи-то громкие истошные вопли. Риата подскочила, пригляделась и, пока напуганная златокудрая Алила дрожала в уголке пещеры, выглянула наружу. А там, недалеко от русальего убежища у старого заброшенного рифа, освещая себе морское пространство такими же яркими лилиями на верхушках посохов, спорили большой полосатый дельфин и большая глазастая каракатица. И крики их оглашали весь морской простор. Вокруг даже собралась публика из неспящих морских звезд и крабов, наглых рыбок-клоунов и медленных осьминогов. Завидев благодарных слушателей, каракатица набралась смелости и ткнула дельфина щупальцем в острую морду.
– Сударь! Я с вами, грубияном, говорить не желаю. Где гриболицый водяной, ваш наниматель? Мне приказано лично вручить ему ноту протеста.
– Ах, сударыня, это я не желаю с вами, нахалкой, разговаривать, и говорить буду только с вашим хозяином, косможабым водяным! – прокряхтел уязвленно дельфин.
«Надо же, как интересно!» – подумалось Риате и она активно замахала Алиле, приглашая ее подплыть поближе и присоединиться к наблюдению за намечавшейся подводной ссоры. Сниехвостая русалка осторожно подобралась к подруге и выглянула из-за ее плеча. А спор, тем временем, набирал обороты – каракатица уже забила всеми своими щупальцами по дну, вздымая пыльные облачка песка.
– Ответьте тогда, сударь, по какому такому морскому праву и закону ваш наниматель напустил на пастбище моего подзащитного грязных крабов, которые пожрали всю икру, и мой наниматель остался без мальков, без еды и без навара?
И растерявшиеся от такого неожиданного поворота зрители-крабы защелкали клешнями и задвигали глазками на длинных тонких ножках.
– Ах, скажите, пожалуйста! – задохнулся от возмущения полосатый дельфин и весь аж надулся. – Какая дерзость! Какое неслыханное обвинение! А ведь это именно ваш, да-да, ваш хозяин первым затеял эту войну, подпустив своих крабов на пастбище моего хозяина!
– Наглая ложь и навет! – разъярилась каракатица. – Затронута моя честь и честь моего нанимателя! Вам нечего мне сказать, поэтому вы лжете и повторяете за мной мои доводы!
– Нет, это вы нагло лжете, фантазируете и придумываете! – забил хвостом по дну дельфин. – Как смеете вы?!
– Как смею я?! – каракатица вдруг схватила длинным щупальцем зазевавшегося краба и кинула удивленным животным в передразнивающего дельфина. Краб стукнулся о гладкую дельфинью кожу, с цоком упал в песок и, недовольно клацая клешнями, спрятался за камни.
– Вот, теперь вы деретесь крабами, – вздохнул сочувственно дельфин. – Явное доказательство вашей вины и вины вашего хозяина.
– Моей вины?! – приведенная в бешенство каракатица уже не сдерживалась. – В чем же моя вина сударь?! Может быть в этом!
И, изготовившись, она выстрелила в наглого дельфина коричневыми чернилами. Вода вокруг тут же окрасилась и потемнела, юркий дельфин спрятался за камнями, следом за расстроенным крабом, напуганные осьминоги, выпуская свои чернила, на реактивной тяге помчались прочь. Теперь недовольны и в чернилах были все, в том числе и затеявшая драку каракатица. Грязные морские звезды и рыбки-клоуны заметались, внося неразбериху, сталкиваясь друг с другом, прячась и зарываясь в ил и песок. Заляпанные водоросли судорожно колыхались и клонились ко дну. И над всем этим стоял громкий визг каракатицы:
– Вы мне за это ответите!
– Это так смешно! – уже во весь голос, не стесняясь, хохотали две маленькие русалочки. Их здорово веселил весь этот переполох. И так громко и неистово они покатывались и заливались, что несколькими случайными ударами хвостов разрушили пирамидку – и яркий свет морской лилии озарил их пещерку. Это не укрылось от глаз зоркого дельфина, который вмиг оказался возле опешивших русалочек.
– Эти русалки – мои понятые! – заголосил он. – Они докажут моему хозяину вашу лживость, изворотливость и жажду насилия!
И дельфин начал выталкивать Риату и Алилу вон из пещерки своим острым клювом, только Риата и успела схватить светящуюся лилию и закрепить ее за ухом. И вот, две смущенные русалочки оказались в самом центре круга, освещенного тремя яркими лилиями. Их окружали щелкающие крабы, недовольные огульным обвинением в уничтожении чужого навара, жаждущие добиться справедливости, заляпанные в чернилах рыбы и пышущие праведным гневом большой полосатый дельфин и большая глазастая каракатица.
– Я призываю вас помочь мне дать отпор этой юридической невежде, смеющей называть себя гордым именем адвоката и правоведа! И засвидетельствовать, что это крабы ее косможабого хозяина уничтожили всех мальков и всю икру моего гриболицего хозяина! – начал высокопарно и витиевато изъясняться дельфин. Русалочки понимали его лишь через слово и не могли взять в толк, чего им всем нужно от усталых путниц.
– Протестую! – взвизгнула каракатица и тут же оказалась перед удивленными подружками, загораживая их от настырного дельфина. – Они будут моими понятыми и свидетелями и докажут то, что я им покажу! И положат конец вашей лжи!
– Нет, постойте-ка, сударыня, – дельфин заплыл за каракатицу, отодвигая русалок подальше. – Я первый их нашел! Это мои русалки!
– Нет, мои! – и большая каракатица двинулась в сторону русалок.
– Мои! Как вы смеете сударыня, они мои! – завертелся дельфин.
– Мои! Мои! Мои!
И каракатица с дельфином закружились и загонялись друг за другом, вздымая вокруг себя вихри из песка и маленьких крабиков. Они плавали, и шикали, и шипели, и старались уцепить друг друга за хвост, плавники и щупальца. Они отбросили посохи с лилиями на дно и их место боя теперь ярко и зловеще освещалось. Русалки, о которых позабыли, отплыли на безопасное расстояние и продолжили следить за происходящим, пока сердобольная Алила не пожалела морских обитателей и не кинулась разнимать этих незадачливых юристов.
– Ну постойте, ну прекратите же! – умоляла Алила, вытягивая из большой свалки и бури песка то одного, то другого драчуна. – Ведь можно решить все дело миром!
Наевшись всласть тумаков и зуботычин, каракатица и дельфин, наконец, вняли уговорам нежной русалки. Злобно посматривая друг на друга, теперь они ждали, какую мировую может предложить Алила. Крабам тоже было интересно, ведь решался вопрос их репутации. Риата, тем временем, закончила вплетать в косу светящуюся лилию, присела на скользкий серый камень и продолжила наблюдать, посмеиваясь в кулачок. Немного подумав, синехвостая русалочка спросила:
