И снова здравствуй.
Эпиграф:
"И ты во мне – вот видишь?! – не ошиблась..."
© Владимир Вишневский. "Одностишия".
– Опять ты?!!
– Так точно, опять я!
Щелчок каблуками, безупречный офицерский поклон. Издевательски безупречный.
– Этот контракт у меня государственный. У меня должен быть чистокровный партнёр. Уходи.
– Я, – чистокровный. И контракт государственный.
– Не хочу с тобой разговаривать.
Отвернулась, держа в пальцах металлический диск, отполированный до зеркального блеска. Смотрит, или нет? Ой!!! Уходит! Как же так?! А вдруг, он вообще уйдёт?.. Маленькие кулачки сжались, полная розовая губка прикушена. Огромные глаза наливаются слезами.
Яростный визг и попытка продолбить крепкими кулачками широкую спину ничего не изменил. Центурион так и унёс дорогую мамочку, перекинув через плечо.
– Отпусти меня сейчас же! Ты! Мерзавец!
– Наши дети соскучились. Но я думаю, что вам не надо общаться. Таких выражений они ещё не знают...
– Не смей шантажировать меня детьми, военный! Я, – "дорогая мамочка". Мы к детям равнодушны.
– Я понял. Раз тебе не интересно, я не буду рассказывать, как Кассий закончил седьмой курс, а Луций отучился первый год. Эй! Не кусайся!
Секунд Вителлий Север притянул свою женщину поближе, ловко сняв её с плеча, так что ни пинки, ни попытки отдавить ему ноги успехом не увенчались. Десантный катер завис над парой и втянул их в своё нутро.
– Трибун, мы услышали новости. Помощь нужна?
– Нам только военных головорезов здесь не хватало.
– Ну так вот они мы. Здесь.
Трибун Семпроний устало посмотрел на бравых офицеров. Академия и пара лет в "горячих точках". Горят рвением. Ну-ну...
– Доложитесь по форме, военные.
– Декурионы Клавдий и Вителлий Север готовы приступить к выполнению задания.
– Вителлий Север? Эт-то что? Лютого разжаловали?
Благородный Семпроний лично знал консула Империи. Довелось повоевать в первом эшелоне... но... Но! Интересно посмотреть на реакцию юного потомка. Сын? Или уже внук?
– Лютый, – вежливая улыбка не затрагивающая ледяных глаз, – это мой отец.
Хорошо. Даже замечательно! Папаня уже взбесился бы. Продолжаем разговор... Повинуясь взгляду, подключился дежурный:
– Ой, как всё запущено... Слышь, а может им просто сказать, кто по их душу двинется? А?
И глазом не моргнут! Хорошо их в армии дрю... кхм... муштруют.
– Людей у меня нет, военные. Только на губе два раздолбая. Может, проспались уже...
Младший Вителлий Север (который из? Сколько их уже?) перестал обращать внимание на полицейских, не выпуская их, однако, из поля зрения. Дааа, как любил говорить наш ротный: "мастерство не пропьёшь!" Общение продолжил второй декурион. Благородный Клавдий. Приблизиться к Императору, да живёт он вечно! через женщин Клавдиям не удалось, сближаются через внуков. Подвинут Юлиев? Или?
– Не надо людей, трибун. Обеспечьте связь. И инфо.
– Считать на свои наручи сможете? Или надо доступ открывать?
– Доступ есть... Первый контракт?
– Да. Надеюсь вас учили, как обращаться с чистокровными, военные?
– Ага, как с... – взгляд на спутника, – кхм... бережно.
Ну да... Мать у Вителлиев Северов младших – чистокровная. У самого консула, вроде, тоже.
– Рад за вас, военные. Всему-то вас учили.
– А за себя?
– И за себя я тоже очень рад. Я всегда рад, когда можно сбросить на кого-то свою работу. Ладно, декурионы, шутки в сторону. Чистокровная убила пару подонков, забрала их оружие и закрылась в отдельной комнате. Вам надо всего лишь нейтрализовать остальных бандитов и уговорить малышку покинуть своё убежище.
– И остаться при этом в живых. Секунд, ты больше общался с чистокровными. У нас есть шансы остаться в живых?
– Смотря, в каком настроении дающая миру жизнь. И какое оружие у неё под рукой.
– Импульсники. ТТ-600. В армии эта модель уже снята с вооружения, а преступники их широко используют.
Декурионы уважительно присвистнули. Да, это вам не войсковая операция. Чистокровная не должна пострадать. Более того, она не должна иметь повод для жалоб. Хотя, с двумя импульсниками она сама, кому хочешь, может дать повод для жалоб. Посмотрим, как элитные вояки справятся с задачей. Не придётся ли подавать рапорт начальнику Академии с указанием недостатков в подготовке нового поколения офицеров. Благородный Семпроний, вспомнив свою собственную учёбу, ностальгически вздохнул.
Операция по захвату террористов прошла, как по учебнику. А вот захват... то есть, освобождение чистокровной... тут пришлось попотеть. Слушать дорогая мамочка никого не желала, так и заявила:
– Не пудрите мне мозги, болваны!
А стреляет этот семнадцатилетний ребёнок метко. Защитное поле комбезов, к счастью, способно противостоять выстрелам из ТТ600, но недолго. Пришлось включить мимикрирующий режим...
Секунд подобрался ко входу в помещение, пока Клавдий отвлекал девочку, подбрасывая ей различные мишени, которые чистокровная с успехом изничтожала. Запорное устройство не смогло противостоять обученному диверсанту, и декурион, собравшись в клубок, впрыгнул в комнату, схватив в полёте завизжавшую чистокровную. Оттолкнулся от стены, приземлился, удерживая сыплющую ругательствами добычу, попутно уклоняясь от пинков и ударов локтями.
– Дающая миру жизнь нуждается в помощи медика?
– Секунд подумал, что чистокровная, пожалуй, нуждается в порции успокоительного. Уж больно много энергии вкладывает она в удары. Или в фонтане её искупать? Но где он тот фонтан? До дворцовой площади далеко...
– Отпусти меня сейчас же!
Секунд быстро разжал руки и, перекатившись, ушёл от удара. Чистокровная пошатнулась, потом обрела равновесие и возмущённо посмотрела на обоих декурионов. Клавдий немедленно отреагировал в обычной шутовской манере:
– А что сразу я? Я не виноват!
Сияющие серые глаза захлопали растерянно. Ресницы длиннющие... Щёчки круглые. Розовый ротик полуоткрыт удивлённо. Непохожа она на чистокровную! Только цветом глаз! Маленькая, крепенькая, как боровичок. На занятиях по выживанию они, как-то, собирали грибы. Так вот, на такой гриб-боровик она и похожа. Секунд постарался согнать с лица улыбку. Обидится ещё, ребёнок этот!
– Позволь сопроводить тебя в Резервацию, дающая миру жизнь.
– У меня контракт. Был. Вот с ним. – Тонкий пальчик ткнул в сторону мёртвого тела, небрежно брошенного в аккуратно припаркованном флаере.
Декурионы переглянулись. Клавдий шевельнул пальцами, передавая Секунду полномочия общения с чистокровной. "Ну, спасибо тебе, друг!"
– Сожалею, девочка, но этот патриций уже не сможет выполнить обязательства по контракту.
Пинок ногой в лодыжку, самортизированный берцем и удар локтем в бок, от которого Секунд машинально уклонился, поражаясь энергии дорогой мамочки.
– Я не девочка! Я уже взрослая! Мне семнадцать! Вот.
– Безусловно, ты уже взрослая, дающая миру жизнь. Приношу самые искренние извинения.
– А ты? Взрослый?
Секунд беспомощно покосился на ухохатывающегося Клавдия, смотрящего оловянными глазами прямо перед собой, и твёрдо ответил:
– Да. Я, – взрослый.
– Тогда, ты исполни контракт.
– Ээээ...
Слова куда-то пропали. "Ну почему я не Тит?! Брат сумел бы заболтать этого ребёнка. Это она от шока? Нет! Это я в шоке. Дорогие мамочки все отличаются стрессоустойчивостью. Что же делать-то?! Девочка серьёзно настроена на продолжение рода. Сейчас заплачет..." Сердце пропустило удар. Сын консула Империи смотрел в огромные глаза, напоминающие сейчас озёра, покрытые подтаивающим льдом. Пронзительная свежесть ранней весны... и холод ледяной воды, покрывшей его с головой. Он тонул, забыв, что умеет плавать. Секунд напомнил себе, что он воин. Старательно контролируя дыхание, отсекал от себя неподобающие эмоции. Он воин. Не дорогая мамочка, неспособная сопротивляться инстинкту. Помогало плохо. Хотелось зарычать, схватить юную женщину, перебросить через плечо и унести куда-нибудь... в пещеру. Пришлось стиснуть зубы и держаться, потому что неизвестно, как будут сочетаться их линии. И будут ли они сочетаться.
– Твоё предложение очень лестно для меня, дающая миру жизнь, но надо связаться с Резервацией. Ты знаешь порядок...
– Не хочу с тобой разговаривать! Сообщи в Резервацию, пусть пришлют флаер.
Ну вот... Обидел ребёнка. Декурион, в отчаянии, связался с Вителлием Флавианом. Брат отправил единственное слово: "Жди".
К счастью, Вителлий Флавиан себя ждать не заставил. Пришёл порталом, наорал на офицеров, не обеспечивших должный комфорт чистокровной, декурионы, вытянувшись во фрунт, внимали. Чистокровная сменила гнев на милость и согласилась ответить на несколько вопросов.
Пока начальник имперской СБ успокаивал девочку, Секунд связался с Резервацией. Выставленный счёт удивил даже Вителлия Флавиана:
– Они что там, с ума посходили?
– Не важно, брат, я заплачу.
– Чувствуешь себя обязанным?
– Нет.
Секунд говорил абсолютную правду. Для него важным было лишь согласие Резервации. Значит, контракт возможен. Всё остальное, – потом. Ну, придётся заложить поместье... Отец убьёт. Или поймёт?.. Потом. Всё, – потом.
– Я не буду заключать с ним контракт! Понятно?! Я с ним не разговариваю!
Вителлий Флавиан строго взглянул на младшего брата. Глаза смеялись.
– Ты понял, Секунд Вителлий Север?
– Так точно!
Секунд строевым шагом, как на параде, отправился к выходу из ангара. Глаза девочки начали наполняться слезами горькой обиды. Декурион совершил поворот кругом, подхватил, задохнувшуюся от возмущения, чистокровную, и задействовал портальный режим "домой". Брат сказал вслед:
– Я всё оформлю, не парься.
Хорошо, когда есть родственники!
А Клавдий хулигански выкрикнул:
– Не урони честь армии, Секунд!
Дом, милый дом. Так, кажется, поётся в старой песне. Секунд прошёл в комнаты, предназначенные для хозяйки поместья, осторожно снял с плеча чистокровную и усадил её в кресло. Кресло очень глубокое, мама всегда забиралась в него с ногами... После того, как поместье Вителлиев Северов перешло к Секунду, благородная Агриппина, бывая здесь, занимает комнаты в гостевом крыле. Секунд поначалу обижался, но отец сказал, что так будет правильно. И вот теперь в доме снова появилась хозяйка. Шипит что-то ругательное, сверкает глазищами, пытаясь выбраться из мягкой ловушки. Напрасно. Не зная секрета, из кресла так просто не выкарабкаешься. Надо сказать что-то, приличествующее случаю, а слова, как назло, все потерялись. Секунд только и смог выговорить, стараясь не запинаться:
– Я пришлю горничных. Через полтора часа обед. Потом, если захочешь, я покажу тебе поместье.
Увернулся от полетевшей ему в голову туфельки и выскочил из комнаты.
Чистокровная явно проголодалась. Поэтому, наверное, обед прошёл без попыток проломить ему голову тарелкой.
Малышка с аппетитом откушала поданные блюда. Какое счастье, что Эльза, гостившая недавно с Марием, запрограммировала кулинарный автомат! Сам Секунд, как и отец с братьями всегда выбирал стандартный офицерский обед, и не заморачивался. А Эльза прекрасно готовит. С душой. Пересмотрела все программы, нашла меню, составленное некогда мамой, и полностью его переделала. Сказала, впрочем, что слегка дополнила. Как будто нельзя сравнить... Почти год уже в семье и всё равно боится маму до судорог.
По окончании обеда, Секунд, дождавшись, когда чистокровная покончит с порцией яблочного пирога, встал из-за стола.
– Ты будешь отдыхать? Или желаешь осмотреть поместье? Как мне к тебе обращаться, дающая миру жизнь?
Женщина-ребёнок облизала пальцы и объявила строгим голосом:
– Кси номер восемь тысяч сто двадцать шесть.
– Меня зовут Секунд. Если позволишь, я буду обращаться к тебе, не упоминая номер.
– А как тогда?
– Поскольку ты здесь единственная представительница твоей линии, то я буду называть тебя Кси. Если, конечно, ты не возражаешь.
Малышка важно кивнула головой и протянула руку. Секунд взялся за липкие пальчики, помогая своему сокровищу встать со стула.
– Вымыть руки можно здесь.
Объявив общий сбор, сын консула вывел дающую миру жизнь на плац. Все служащие поместья выстроились в ожидании. Секунд собрался с мыслями, ещё раз пожалев, что не умеет разглагольствовать, как Тит, или Алберто де ла Модена-Новарро. Вот у кого язык подвешен!
– Вот ваша хозяйка. Все её пожелания исполнять неукоснительно. Комфорт и безопасность должны обеспечиваться на самом высшем уровне. Я хочу, чтобы дающей миру жизнь понравилось здесь. Вот, собственно, и всё.
Строй не шелохнулся. Служащие молча внимали, держа равнение на Секунда. Малышка разглядывала ровный кубик из людей в форме, флагштоки с колышущимися от лёгкого ветерка знамёнами Империи, Императора, да живёт он вечно! и консула... потом, вырвав руку выбежала с плаца и с торжеством вытащила из кустов трёхцветного котёнка. Животное возмущённо шипело и извивалось, пытаясь кусаться, но маленькие ручки удерживали его цепко и со знанием дела. На бесстрастных лицах тенью проступила улыбка. Секунд отпустил людей, сказав:
– Вольно. Можете разойтись по местам.
– Котика возьмём с собой. Он тоже хочет погулять.
– Он?
– Он. Я посмотрела.
Декуриону была продемонстрирована хвостовая часть зверёныша. Впрочем, Секунд смотрел только на малышку.
– По-моему, он желает гулять сам по себе. Но если ты...
Котёнок всё-таки вывернулся из рук девочки и рванул в кусты со сноровкой опытного диверсанта. Секунд удержал чистокровную, собравшуюся ловить зверёныша.
– Пусть он успокоится, Кси. Они здесь дикие. Потом его поймают и ты сможешь заняться приручением. Вызвать флаер, или пройдёмся пешком?
– Флаер. А потом, пешком.
– Вас начали учить военному делу? Проводишь рекогносцировку?
Удар локтем в бок и возмущённое:
– Не грузи меня терминологией, военный!
Секунд щёлкнул каблуками, отсалютовав чистокровной и рявкнул:
– Слушаюсь!
Потом подхватил растерявшуюся малышку на руки и, строевым шагом дойдя до флаера, усадил её в пассажирское кресло.
Флаер медленно плыл над территорией. Чистокровная смирно сидела в кресле, благонравно сложив руки на коленях. Декурион искоса наблюдал за пассажиркой. Шестое чувство говорило, что расслабляться не следует.
И точно! Малышка решила понырять с флаера. Море показалось ей тёплым и спокойным. Пришлось снизится и показать огромных акул ожидающих, когда им с неба упадёт такой сладкий кусочек.
На ноге уже точно будет синяк. И на рёбрах тоже. Кси возмутилась, что Секунд нарочно развёл акул, чтобы она не могла искупаться. Растерявшийся декурион так и не смог подобрать слова для ответа. Он чётко помнил высказывание герцога де ла Модена-Новарро, что "обвинять женщину в отсутствии логики значит выставить себя набитым дураком". По насмешливой белозубой улыбке было понятно, что слово "набитый" отнюдь не поэтическое преувеличение. Самого Секунда, равно как и Терция, мама не наказывала. Им было достаточно увидеть её неудовольствие. А вот Бальде с Бадвардом доставалось. Началось, как раз, с акул. Как давно это было!..
Секунд подвесил флаер над кленовой аллеей и выпрыгнул наружу, подхватив возмущённую чистокровную.
Аннотация: Это история Секунда Вителлия Севера. Говорят, что за спиной каждого великого мужчины стоит женщина. Конечно, если мужчине удастся эту самую женщину за свою спину поставить.
Эпиграф:
"И ты во мне – вот видишь?! – не ошиблась..."
© Владимир Вишневский. "Одностишия".
Пролог
– Опять ты?!!
– Так точно, опять я!
Щелчок каблуками, безупречный офицерский поклон. Издевательски безупречный.
– Этот контракт у меня государственный. У меня должен быть чистокровный партнёр. Уходи.
– Я, – чистокровный. И контракт государственный.
– Не хочу с тобой разговаривать.
Отвернулась, держа в пальцах металлический диск, отполированный до зеркального блеска. Смотрит, или нет? Ой!!! Уходит! Как же так?! А вдруг, он вообще уйдёт?.. Маленькие кулачки сжались, полная розовая губка прикушена. Огромные глаза наливаются слезами.
Яростный визг и попытка продолбить крепкими кулачками широкую спину ничего не изменил. Центурион так и унёс дорогую мамочку, перекинув через плечо.
– Отпусти меня сейчас же! Ты! Мерзавец!
– Наши дети соскучились. Но я думаю, что вам не надо общаться. Таких выражений они ещё не знают...
– Не смей шантажировать меня детьми, военный! Я, – "дорогая мамочка". Мы к детям равнодушны.
– Я понял. Раз тебе не интересно, я не буду рассказывать, как Кассий закончил седьмой курс, а Луций отучился первый год. Эй! Не кусайся!
Секунд Вителлий Север притянул свою женщину поближе, ловко сняв её с плеча, так что ни пинки, ни попытки отдавить ему ноги успехом не увенчались. Десантный катер завис над парой и втянул их в своё нутро.
Глава первая. Судьбоносная встреча
– Трибун, мы услышали новости. Помощь нужна?
– Нам только военных головорезов здесь не хватало.
– Ну так вот они мы. Здесь.
Трибун Семпроний устало посмотрел на бравых офицеров. Академия и пара лет в "горячих точках". Горят рвением. Ну-ну...
– Доложитесь по форме, военные.
– Декурионы Клавдий и Вителлий Север готовы приступить к выполнению задания.
– Вителлий Север? Эт-то что? Лютого разжаловали?
Благородный Семпроний лично знал консула Империи. Довелось повоевать в первом эшелоне... но... Но! Интересно посмотреть на реакцию юного потомка. Сын? Или уже внук?
– Лютый, – вежливая улыбка не затрагивающая ледяных глаз, – это мой отец.
Хорошо. Даже замечательно! Папаня уже взбесился бы. Продолжаем разговор... Повинуясь взгляду, подключился дежурный:
– Ой, как всё запущено... Слышь, а может им просто сказать, кто по их душу двинется? А?
И глазом не моргнут! Хорошо их в армии дрю... кхм... муштруют.
– Людей у меня нет, военные. Только на губе два раздолбая. Может, проспались уже...
Младший Вителлий Север (который из? Сколько их уже?) перестал обращать внимание на полицейских, не выпуская их, однако, из поля зрения. Дааа, как любил говорить наш ротный: "мастерство не пропьёшь!" Общение продолжил второй декурион. Благородный Клавдий. Приблизиться к Императору, да живёт он вечно! через женщин Клавдиям не удалось, сближаются через внуков. Подвинут Юлиев? Или?
– Не надо людей, трибун. Обеспечьте связь. И инфо.
– Считать на свои наручи сможете? Или надо доступ открывать?
– Доступ есть... Первый контракт?
– Да. Надеюсь вас учили, как обращаться с чистокровными, военные?
– Ага, как с... – взгляд на спутника, – кхм... бережно.
Ну да... Мать у Вителлиев Северов младших – чистокровная. У самого консула, вроде, тоже.
– Рад за вас, военные. Всему-то вас учили.
– А за себя?
– И за себя я тоже очень рад. Я всегда рад, когда можно сбросить на кого-то свою работу. Ладно, декурионы, шутки в сторону. Чистокровная убила пару подонков, забрала их оружие и закрылась в отдельной комнате. Вам надо всего лишь нейтрализовать остальных бандитов и уговорить малышку покинуть своё убежище.
– И остаться при этом в живых. Секунд, ты больше общался с чистокровными. У нас есть шансы остаться в живых?
– Смотря, в каком настроении дающая миру жизнь. И какое оружие у неё под рукой.
– Импульсники. ТТ-600. В армии эта модель уже снята с вооружения, а преступники их широко используют.
Декурионы уважительно присвистнули. Да, это вам не войсковая операция. Чистокровная не должна пострадать. Более того, она не должна иметь повод для жалоб. Хотя, с двумя импульсниками она сама, кому хочешь, может дать повод для жалоб. Посмотрим, как элитные вояки справятся с задачей. Не придётся ли подавать рапорт начальнику Академии с указанием недостатков в подготовке нового поколения офицеров. Благородный Семпроний, вспомнив свою собственную учёбу, ностальгически вздохнул.
***
Операция по захвату террористов прошла, как по учебнику. А вот захват... то есть, освобождение чистокровной... тут пришлось попотеть. Слушать дорогая мамочка никого не желала, так и заявила:
– Не пудрите мне мозги, болваны!
А стреляет этот семнадцатилетний ребёнок метко. Защитное поле комбезов, к счастью, способно противостоять выстрелам из ТТ600, но недолго. Пришлось включить мимикрирующий режим...
Секунд подобрался ко входу в помещение, пока Клавдий отвлекал девочку, подбрасывая ей различные мишени, которые чистокровная с успехом изничтожала. Запорное устройство не смогло противостоять обученному диверсанту, и декурион, собравшись в клубок, впрыгнул в комнату, схватив в полёте завизжавшую чистокровную. Оттолкнулся от стены, приземлился, удерживая сыплющую ругательствами добычу, попутно уклоняясь от пинков и ударов локтями.
– Дающая миру жизнь нуждается в помощи медика?
– Секунд подумал, что чистокровная, пожалуй, нуждается в порции успокоительного. Уж больно много энергии вкладывает она в удары. Или в фонтане её искупать? Но где он тот фонтан? До дворцовой площади далеко...
– Отпусти меня сейчас же!
Секунд быстро разжал руки и, перекатившись, ушёл от удара. Чистокровная пошатнулась, потом обрела равновесие и возмущённо посмотрела на обоих декурионов. Клавдий немедленно отреагировал в обычной шутовской манере:
– А что сразу я? Я не виноват!
Сияющие серые глаза захлопали растерянно. Ресницы длиннющие... Щёчки круглые. Розовый ротик полуоткрыт удивлённо. Непохожа она на чистокровную! Только цветом глаз! Маленькая, крепенькая, как боровичок. На занятиях по выживанию они, как-то, собирали грибы. Так вот, на такой гриб-боровик она и похожа. Секунд постарался согнать с лица улыбку. Обидится ещё, ребёнок этот!
***
– Позволь сопроводить тебя в Резервацию, дающая миру жизнь.
– У меня контракт. Был. Вот с ним. – Тонкий пальчик ткнул в сторону мёртвого тела, небрежно брошенного в аккуратно припаркованном флаере.
Декурионы переглянулись. Клавдий шевельнул пальцами, передавая Секунду полномочия общения с чистокровной. "Ну, спасибо тебе, друг!"
– Сожалею, девочка, но этот патриций уже не сможет выполнить обязательства по контракту.
Пинок ногой в лодыжку, самортизированный берцем и удар локтем в бок, от которого Секунд машинально уклонился, поражаясь энергии дорогой мамочки.
– Я не девочка! Я уже взрослая! Мне семнадцать! Вот.
– Безусловно, ты уже взрослая, дающая миру жизнь. Приношу самые искренние извинения.
– А ты? Взрослый?
Секунд беспомощно покосился на ухохатывающегося Клавдия, смотрящего оловянными глазами прямо перед собой, и твёрдо ответил:
– Да. Я, – взрослый.
– Тогда, ты исполни контракт.
– Ээээ...
Слова куда-то пропали. "Ну почему я не Тит?! Брат сумел бы заболтать этого ребёнка. Это она от шока? Нет! Это я в шоке. Дорогие мамочки все отличаются стрессоустойчивостью. Что же делать-то?! Девочка серьёзно настроена на продолжение рода. Сейчас заплачет..." Сердце пропустило удар. Сын консула Империи смотрел в огромные глаза, напоминающие сейчас озёра, покрытые подтаивающим льдом. Пронзительная свежесть ранней весны... и холод ледяной воды, покрывшей его с головой. Он тонул, забыв, что умеет плавать. Секунд напомнил себе, что он воин. Старательно контролируя дыхание, отсекал от себя неподобающие эмоции. Он воин. Не дорогая мамочка, неспособная сопротивляться инстинкту. Помогало плохо. Хотелось зарычать, схватить юную женщину, перебросить через плечо и унести куда-нибудь... в пещеру. Пришлось стиснуть зубы и держаться, потому что неизвестно, как будут сочетаться их линии. И будут ли они сочетаться.
– Твоё предложение очень лестно для меня, дающая миру жизнь, но надо связаться с Резервацией. Ты знаешь порядок...
– Не хочу с тобой разговаривать! Сообщи в Резервацию, пусть пришлют флаер.
Ну вот... Обидел ребёнка. Декурион, в отчаянии, связался с Вителлием Флавианом. Брат отправил единственное слово: "Жди".
К счастью, Вителлий Флавиан себя ждать не заставил. Пришёл порталом, наорал на офицеров, не обеспечивших должный комфорт чистокровной, декурионы, вытянувшись во фрунт, внимали. Чистокровная сменила гнев на милость и согласилась ответить на несколько вопросов.
Пока начальник имперской СБ успокаивал девочку, Секунд связался с Резервацией. Выставленный счёт удивил даже Вителлия Флавиана:
– Они что там, с ума посходили?
– Не важно, брат, я заплачу.
– Чувствуешь себя обязанным?
– Нет.
Секунд говорил абсолютную правду. Для него важным было лишь согласие Резервации. Значит, контракт возможен. Всё остальное, – потом. Ну, придётся заложить поместье... Отец убьёт. Или поймёт?.. Потом. Всё, – потом.
– Я не буду заключать с ним контракт! Понятно?! Я с ним не разговариваю!
Вителлий Флавиан строго взглянул на младшего брата. Глаза смеялись.
– Ты понял, Секунд Вителлий Север?
– Так точно!
Секунд строевым шагом, как на параде, отправился к выходу из ангара. Глаза девочки начали наполняться слезами горькой обиды. Декурион совершил поворот кругом, подхватил, задохнувшуюся от возмущения, чистокровную, и задействовал портальный режим "домой". Брат сказал вслед:
– Я всё оформлю, не парься.
Хорошо, когда есть родственники!
А Клавдий хулигански выкрикнул:
– Не урони честь армии, Секунд!
***
Дом, милый дом. Так, кажется, поётся в старой песне. Секунд прошёл в комнаты, предназначенные для хозяйки поместья, осторожно снял с плеча чистокровную и усадил её в кресло. Кресло очень глубокое, мама всегда забиралась в него с ногами... После того, как поместье Вителлиев Северов перешло к Секунду, благородная Агриппина, бывая здесь, занимает комнаты в гостевом крыле. Секунд поначалу обижался, но отец сказал, что так будет правильно. И вот теперь в доме снова появилась хозяйка. Шипит что-то ругательное, сверкает глазищами, пытаясь выбраться из мягкой ловушки. Напрасно. Не зная секрета, из кресла так просто не выкарабкаешься. Надо сказать что-то, приличествующее случаю, а слова, как назло, все потерялись. Секунд только и смог выговорить, стараясь не запинаться:
– Я пришлю горничных. Через полтора часа обед. Потом, если захочешь, я покажу тебе поместье.
Увернулся от полетевшей ему в голову туфельки и выскочил из комнаты.
Чистокровная явно проголодалась. Поэтому, наверное, обед прошёл без попыток проломить ему голову тарелкой.
Малышка с аппетитом откушала поданные блюда. Какое счастье, что Эльза, гостившая недавно с Марием, запрограммировала кулинарный автомат! Сам Секунд, как и отец с братьями всегда выбирал стандартный офицерский обед, и не заморачивался. А Эльза прекрасно готовит. С душой. Пересмотрела все программы, нашла меню, составленное некогда мамой, и полностью его переделала. Сказала, впрочем, что слегка дополнила. Как будто нельзя сравнить... Почти год уже в семье и всё равно боится маму до судорог.
По окончании обеда, Секунд, дождавшись, когда чистокровная покончит с порцией яблочного пирога, встал из-за стола.
– Ты будешь отдыхать? Или желаешь осмотреть поместье? Как мне к тебе обращаться, дающая миру жизнь?
Женщина-ребёнок облизала пальцы и объявила строгим голосом:
– Кси номер восемь тысяч сто двадцать шесть.
– Меня зовут Секунд. Если позволишь, я буду обращаться к тебе, не упоминая номер.
– А как тогда?
– Поскольку ты здесь единственная представительница твоей линии, то я буду называть тебя Кси. Если, конечно, ты не возражаешь.
Малышка важно кивнула головой и протянула руку. Секунд взялся за липкие пальчики, помогая своему сокровищу встать со стула.
– Вымыть руки можно здесь.
Объявив общий сбор, сын консула вывел дающую миру жизнь на плац. Все служащие поместья выстроились в ожидании. Секунд собрался с мыслями, ещё раз пожалев, что не умеет разглагольствовать, как Тит, или Алберто де ла Модена-Новарро. Вот у кого язык подвешен!
– Вот ваша хозяйка. Все её пожелания исполнять неукоснительно. Комфорт и безопасность должны обеспечиваться на самом высшем уровне. Я хочу, чтобы дающей миру жизнь понравилось здесь. Вот, собственно, и всё.
Строй не шелохнулся. Служащие молча внимали, держа равнение на Секунда. Малышка разглядывала ровный кубик из людей в форме, флагштоки с колышущимися от лёгкого ветерка знамёнами Империи, Императора, да живёт он вечно! и консула... потом, вырвав руку выбежала с плаца и с торжеством вытащила из кустов трёхцветного котёнка. Животное возмущённо шипело и извивалось, пытаясь кусаться, но маленькие ручки удерживали его цепко и со знанием дела. На бесстрастных лицах тенью проступила улыбка. Секунд отпустил людей, сказав:
– Вольно. Можете разойтись по местам.
– Котика возьмём с собой. Он тоже хочет погулять.
– Он?
– Он. Я посмотрела.
Декуриону была продемонстрирована хвостовая часть зверёныша. Впрочем, Секунд смотрел только на малышку.
– По-моему, он желает гулять сам по себе. Но если ты...
Котёнок всё-таки вывернулся из рук девочки и рванул в кусты со сноровкой опытного диверсанта. Секунд удержал чистокровную, собравшуюся ловить зверёныша.
– Пусть он успокоится, Кси. Они здесь дикие. Потом его поймают и ты сможешь заняться приручением. Вызвать флаер, или пройдёмся пешком?
– Флаер. А потом, пешком.
– Вас начали учить военному делу? Проводишь рекогносцировку?
Удар локтем в бок и возмущённое:
– Не грузи меня терминологией, военный!
Секунд щёлкнул каблуками, отсалютовав чистокровной и рявкнул:
– Слушаюсь!
Потом подхватил растерявшуюся малышку на руки и, строевым шагом дойдя до флаера, усадил её в пассажирское кресло.
Флаер медленно плыл над территорией. Чистокровная смирно сидела в кресле, благонравно сложив руки на коленях. Декурион искоса наблюдал за пассажиркой. Шестое чувство говорило, что расслабляться не следует.
И точно! Малышка решила понырять с флаера. Море показалось ей тёплым и спокойным. Пришлось снизится и показать огромных акул ожидающих, когда им с неба упадёт такой сладкий кусочек.
На ноге уже точно будет синяк. И на рёбрах тоже. Кси возмутилась, что Секунд нарочно развёл акул, чтобы она не могла искупаться. Растерявшийся декурион так и не смог подобрать слова для ответа. Он чётко помнил высказывание герцога де ла Модена-Новарро, что "обвинять женщину в отсутствии логики значит выставить себя набитым дураком". По насмешливой белозубой улыбке было понятно, что слово "набитый" отнюдь не поэтическое преувеличение. Самого Секунда, равно как и Терция, мама не наказывала. Им было достаточно увидеть её неудовольствие. А вот Бальде с Бадвардом доставалось. Началось, как раз, с акул. Как давно это было!..
Секунд подвесил флаер над кленовой аллеей и выпрыгнул наружу, подхватив возмущённую чистокровную.
