Мартин, наклонившись, взглянул мне в глаза:
– Это безопаснее, поверь.
– Ты влез в политику. Зачем?
– Я охотник, Тигра. Я не останавливаюсь.
Пожала плечами. Пусть мне скажут то, чего я не знаю. Везде одно и то же!
Сидим втроём у костра. Чумазые дети играют, молодёжь пляшет и поёт; а также учится. Во всяком случае, сидят у костров и слушают, что им рассказывают старшие. Нас накормили, напоили, спать тоже будем здесь. Мы с Мартином. Карл вернётся домой. Надеюсь, что маг даже нашим спецам не по зубам. Здесь, – это в цыганском таборе. Великая вещь – знакомства. Карл, в своё время, оказал услугу кому-то из уважаемых ромов, и нас приняли, как родных. Во всяком случае, попрошайничать никто не лезет. А может быть, просто определили опытным глазом, что с нас, кроме больших проблем, взять нечего.
– Тебе надо встретиться с этими парнями, Тигра. Узнай всё, что сможешь.
– Самому-то не смешно, Карл? Это спецы. Они не будут разговаривать о работе. Может быть, меня и не будут допрашивать на тему: "где найти Мартина". Может быть. Но! Это спецы. И то, что мы, неожиданно, оказались земляками, роли не играет. Они будут делать то, что способствует выполнению задания. Но если тебе это поможет, я встречусь. А что с Сальваторе? Мартин говорит, что мы слишком легко его нашли. Сомневается, короче.
– А ты? Не сомневаешься?
– А что я? Я не спец. Странно, что лица девочек были изуродованы. Это не по-мужски. Конечно, у маньяков свои соображения, может, он голоса слышит, которые требуют от него именно такого поведения. Но я искала бы женщину.
Мартин, до этого момента молча смотревший на огонь, повернул голову.
– Женщина? Но...
Тяжело вздыхаю. Я с ними феминисткой стану.
– А чем женщина хуже? Крыша может съехать, так же, как и у мужчины. Или ты считаешь, что женщине не хватит сил справиться с девочкой? Псих, в момент обострения, обладает силой двадцати человек. А то и большей. Или в вашем мире нет женщин-магов? Способности передаются только мужчинам?
– Тигра, передохни. Я не рассматривал такой вариант.
А от Карла идёт волна непонятной мне тёмной радости. Охотник увидел добычу?
Карл ушёл порталом, а я решила прогуляться по табору. Интересно же посмотреть на вольную жизнь. Мартин отказался меня сопровождать. Сказал, что раз уж меня приняли как гостью, то мне можно ходить и одной. Просил только по возможности ни до кого не дотрагиваться, особенно тем, что ниже пояса (?!). На моё удивление пояснил, что у цыган это будет считаться осквернением. Всё, что ниже пояса у женщины – скверна. Исключение – супружеские обязанности. Подумала: может, не ходить? Но потом всё же решила прогуляться. Не хочется мне устраивать совместный ритуал отхода ко сну. Это может подтолкнуть Мартина к попытке перевести наши отношения в новую плоскость. Я ему нравлюсь, – заметила сразу. Но! Мне хватает и Сэ. "Соблюдай дистанцию" – таков мой принцип в отношениях с противоположным полом.
Только встала, как к костру подошла пожилая цыганка. Любопытные цыганята спрятались в темноте – наблюдают за разговором. Заметила среди них несколько светловолосых детей. У нас говорили, что цыгане воруют детей. Здесь тоже? Или это всё враньё? Надо спросить. Но сначала послушаю, что нам скажет почтенная ромны.
– Сядь, девочка. Не ходи по табору. Нужно что – скажи. Всё принесут.
Мартин, проказливо улыбаясь, шепчет мне:
– Миллион роз не проси, Тигра – хватит и одного.
Порадовалась, что непродолжительная смерть не оказала воздействия на моего друга. А цыганка сказала задумчиво:
– Тигра... Это не твоё имя, девочка. И в то же время – твоё. Пусть будет так. Дай руку.
Попыталась отшутиться, сказав: "Позолотить нечем". Удивила всех. Цыганка, усмехнувшись, сказала:
– Хорошо живёшь, бриллиантовая.
Мартин недовольно привстал. Подбирает слова для просьбы оставить нас в покое. Я же вспомнила, что в моих ушах серьги с бриллиантами, купленные Сэ. Вынуждена носить, потому что они самые маленькие из всех, что у меня есть. Скоро сундук соберётся. Шкатулку с побрякушками я уже давно не пытаюсь поднять. Руки портить не хочется. Тяжеленная зараза. Вынула из ушей серьги, и отдала цыганке. Улыбнувшись, пояснила:
– Забыла совсем. Прими в дар, почтенная. Гадать не надо. Ничего не надо.
Серьги исчезли с моей руки, похоже, что от одного взгляда. Вот это профессионализм! Уважаю. А ромны, улыбаясь, сказала:
– Так-таки и ничего, майкэ Тигра?
Посмотрела на танцующую молодёжь, вздохнула, решив, что за ночь всё равно танцевать не научусь и твёрдо повторила:
– Ничего. Спасибо.
Ага, только язык хочется выучить, с обычаями ознакомиться и танцевать научиться. А в остальном, прекрасная маркиза... кхм... это меня опять не туда занесло. Жаль, – Мессинга здесь нет. Интересно, а Сэ, или отец Иаков могут помочь язык выучить? Впрочем, обращаться к любому из них с этим я не собираюсь. Не тот контингент.
– Сегодня у тебя не будет времени. Но потом, – приходи. Научу.
Оп-па! Почтенная цыганка тоже телепат? Или просто хороший психолог? Наблюдает вазомоторику, и делает выводы? Но приглашение её мне нравится. Надо только у Карла спросить: нет ли у здешних цыган предубеждения против меняющих облик, некромантов и мастеров боли. И что значит: "не будет времени"?
Насчёт времени выяснилось почти сразу. Явился Карл, пахнувший кровью и раздражением и забрал меня, запретив Мартину высовываться до завтра. Конечно, Мартин его не послушал, и отправился с нами, сказав: "Двум смертям не бывать, а одной не миновать". Шагнули мы... в мою комнату. В ту, которую я снимаю. Выгонят меня на улицу, к гадалке не ходи! В комнате – филиал городской бойни. Кровища и останки молодой женщины. Я сужу по рукам, потому что лицо и тело изуродованы в обычном стиле нашего маньяка. На этот раз останки не успели убрать. Карл помешал?
– Ты хочешь, чтобы я подняла её? Карл?
Карл оторвался от размышлений, и отрицательно качнул головой, сказав:
– Ещё не хватало! Достаточно и тех четырёх.
Мартин спросил, разглядывая месиво на моём полу:
– Кровь ещё не застыла. Ты никого не видел?
– Я видел портал, Март. Больше ничего. Чёртова дура!
И Карл пнул ногой порог комнаты. Это он обо мне? Или...
– Ты что... знаешь... знал её?
– Какая теперь разница – знал, не знал... Ну, знал.
Мартин искоса посмотрел на друга, и продолжил фразу с той же интонацией:
– И близко. – Потом продолжил уже нормальным тоном. – Это Камилла?
Карл расширил глаза:
– Март, с Камиллой я расстался полгода назад. Это Аньелла. Ты с ней незнаком.
– Могу предположить: такая же ревнивица, какой была Камилла.
– Камилла не была такой дурой. Ты знаешь, что она сделала?
– Заменила Тигру, как я вижу. Узнала, что вы с ней провели два часа в бане и отправилась выяснять отношения. Откуда она узнала, где Тигра живёт?
– Выследила. В наружке ей цены бы не было. Нет, ну надо же быть такой идиоткой!!!
Смотрю на беседующих у растерзанного трупа мужчин. Карл не выглядит опечаленным. Раздражённым, – да, но грусти в нём не чувствуется. Осторожно коснулась эмпатией... Только раздражение и ничего кроме. Чисто постельные отношения. Бедная девочка надеялась на чувства... Действительно дурочка. Как жалко...
– Так как же тебя зовут по-настоящему? Тигра это не имя.
– Не нравится? Без проблем, придумай другое – я запомню. Кстати: Клаус, – это Колька?
– Николай Васильевич.
– Гоголь?
Посмеялись. Хорошо смеяться за бутылкой. Выполнить поручение (просьбу, конечно же, просьбу!) Карла оказалось легче лёгкого. Ребята сами на меня вышли, стоило показаться на улице. Карл с Мартином перемещаются исключительно порталами. Во избежание. Карл намерен нацепить на друга отражающий амулет. Вот они и отправились к нему. Заготовки у Карла дома есть, дело за малым – время... время... Его всегда не хватает. А я вышла из дома, прошла несколько шагов, раздумывая, чем заняться. Мысли у меня были. Надо поднять кого-то из старых магов или важняков и расспросить о кроаше. Пока я не узнаю, что это за штука, не смогу сообразить, как выпутать Мартина с Карлом из петли. Они просто не знают, что за охотники идут по следу. Нет здесь спецов такого уровня. Может, где-нибудь в стране, аналогичной Китаю, и есть. Но мы не там. Мы здесь. Насыщенная у меня, однако, практика. Интересно, маньяк/маньячка знают, что жертва не та? Думаю, что это не Сальваторе. Малыш Сальвио меня ни с кем не спутает. И я для него уже не жертва, а совсем даже наоборот. На этом месте мои размышления прервали, воскликнув на два голоса:
– Какие люди!
– И без охраны!
Двое из ларца, разные с лица. Улыбки – одинаковые. Мяяягко касаюсь эмпатией: убивать, или допрашивать с пристрастием меня пока не собираются. Любопытство и на дне души, – где-то очень глубоко, – радость от встречи с землячкой. Аманде, наверное, тоже обрадовались бы. Подавила неуместный всплеск боли. Аманды уже несколько лет нет среди живых. Я – помню. К счастью, пока помню. Когда я забуду – сбудутся худшие предположения Солли. Улыбаюсь парням. Молчу. Раз нашли, – пусть говорят.
– А не хлопнуть ли нам по рюмашке?
Рассмеявшись, продолжила цитату:
– Заметьте! Не я это предложила.
Вот так мы и оказались в парке. В кабаке решили не сидеть – зачем лишние уши? Взяли корзину с водкой и корзинку с закуской: хлеб, сыр, копчёный окорок, зелень-мелень. Хорошо сидим. Опустошили уже вторую бутылку. Выяснили пока, что ребята попали сюда недавно, но... Но! Из восьмидесятых. И из разных мест, но почему-то в одно и одновременно. Тоже призыв сработал? Врата, описанные в фантастических романах, такого эффекта не дадут. А вот призыв определённой категории людей – да. Вызываю же я зомби нужной профессии. Значит и маг вполне может призвать таковых из другого мира. Или это "сбой программы"? Как обычно: что-то пошло не так? "Гладко писано в бумаге, да забыли про овраги. А по ним ходить."
– Как вы не поубивали друг друга?
Спрашиваю с полным основанием, потому что ребята – разные. То есть, специализация у них разная и характеры, соответственно, тоже. Мне отвечают с пьяной улыбкой, широко разведя руки:
– Ссам ууудивляюсь...
Вот только собеседник мой не пьян. Лёгкий хмель – всё, что он себе позволил. Пока позволил. Не сомневаюсь, что он "стряхнёт" с себя опьянение мгновенно. Это где же такие методики? В разведке. И... во внутренней разведке. "Свой среди чужих, чужой среди своих"...
– А как тебя называть?
– А без разницы!
– Феликс Эдмундович, подойдёт?
Расхохотавшись, качнулся, чуть не упал. Хлопок ладонью по колену:
– Уела, малышка. Зови Серёгой.
– Здесь это звучит, как Серджио. Вам заказали Мартина?
Тишина. Николай Васильевич разлил водку по стаканам.
– Вздрогнули.
Молча выпили, отсалютовав друг другу стаканами. Взяли по кусочку хлеба с окороком, закусили. Ребята раздумывают: что мне можно сказать.
– Не лезь в это дело, детка. Как ему удалось выжить?
– Я его реанимировала.
Глядя в сощуренные недоверчиво глаза, поясняю:
– У меня после перехода открылись дополнительные способности. Наверное, организм решил, что иначе не выживу.
Усмешка. Задумчивость во взгляде у одного и... облегчение у другого. Мяяягко касаюсь обоих: Серёга мысленно пожимает плечами, а Николай Васильевич чему-то радуется. Тигрица "принюхивается". Вторая ипостась? Оборотень? А кто? Оба! Только один принял новый облик сразу, а второй... в смятении. Интересно, а у Аманды был зверь? Нет. Не было. Мессинг бы заметил.
– Способности к целительству?
Безразличный интерес, призванный вызвать пьяное возмущение. Вот только я трезва как стёклышко. Не тот контингент, с которым можно позволить себе расслабиться. Вернусь на Семинар – напьюсь в зюзю. А пока...
– Я некромант. Природный, как оказалось.
Серёга вздохнул.
– Перевод хорошей водки.
– Можете спрашивать. Я и без водки отвечу.
– Незачем. Всё и так ясно.
Ударила эмпатией, перетекая в тигрицу. Мгновение. Эмпатия дала мне одно мгновение. Наши спецы обучены не реагировать на чувства. Поэтому, – эмпатия не защита. Но отсрочку я использовала, чтобы призвать защитников. Подняла всех, находящихся поблизости. Весьма странные существа, кстати. Я со страху за свою драгоценную жизнь прорвалась в такие слои... Помимо людей и животных ещё и стая динозавров. С огромными клыками и когтями. Ростом, правда, маленькие. Не выше двух с половиной метров. И на тиранозавра из книги не похожи. Ну да и хрен бы с ними! Зомби они зомби и есть! Отправила зверушек патрулировать границы нашей поляны, людям приказала держать моих собеседников, а динозаврам быть наготове. Убивать я парней не хочу. И не из-за наказания – зверушки способны схарчить их бесследно. Близко не подхожу – вспомнила зековскую манеру держать за щекой половинку лезвия опасной бритвы. Вот, чтобы не плюнули мне в глаз лезвием, зашла за спины. Паранойя цветёт пышным цветом. Но лучше быть живым параноиком, чем ну ооочень нормальным трупом. Накрыла земляков эмпатическим пологом – в глаза смотреть необязательно, я и так узнаю, когда они начнут лгать. А спрашивать из за спины – тоже своеобразный психологический прессинг. Хотя Серёгу пытать бесполезно. Будет просто молчать. Конечно, со временем и от него можно добиться ответов на вопросы. Но времени у меня, как раз и нет.
Начали разговор ребята. И сразу возмущаться:
– Ты что? Сдурела?! На хрена эта вот демонстрация?
Не реагирую на восклицания, вежливо говорю:
– Я хочу получить ответ на свой вопрос. Вам заказали Мартина?
– Детка... – терпеливым, усталым голосом, – тебе уже сказано: не лезь в это дело.
Услышав такую интонацию, любая женщина устроит скандал. Даже ребёнок. Но я не любая, – меня учили, – поэтому, мысленно приказав динозаврикам сделать шаг к ребятам, спокойно продолжаю:
– Я прошу ответить на мой вопрос.
– Дурацкий разговор, детка. Ты, вижу, и сама всё понимаешь. Что дальше? Прикажешь своим тварям нас сожрать?
Успокаивающе говорю:
– Я думаю над этим, думаю...
– Ты знаешь, что за убийство при помощи некромантии тебя отправят на костёр?
– А кто узнает? Нет тела, нет дела. – Помолчав, продолжила. – Я не хочу вас убивать. Мы земляки, всё же. Но я также не хочу, чтобы убили Мартина. Убили только за то, что парень хороший следователь и не может бросить дело. Что такое кроаш вы знаете? Не надо мне говорить слова "амулет" и "артефакт". Для чего эта штука применяется? На её изготовление потребовалась кожа, снятая заживо с пяти разных людей. Это я, как некромант, поняла, когда его увидела. И тот, кто его нёс, внезапно умер. Вот и всё, что я знаю. А теперь вы начали охотиться за моим другом, и требуете, чтобы я не вмешивалась. Политика?
Молчание. Не любят мужчины, когда на них начинают давить. Неудачно мы начали разговор... надо что-то делать. Эта команда зачистки может быть не единственной. Кстати, да!
– Вы догадываетесь, что вас тоже уберут? Нне?
Ноль внимания, фунт презрения. Плохо, что я не умею мысли читать. Эмоции у спецов такого уровня не отслеживаются. Когда они убивают, эмоциональный фон не меняется. Такая работа.
– Я ведь могу и по-другому вас расспросить. Серёгу спрашивать придётся долго, а вот Николая Васильевича разговорить у меня получится быстрее. Меня учили спрашивать. Три года учили. Я, практически, специалист. Потом скормлю вас ящеркам. И кричать во сне не буду.
– Это безопаснее, поверь.
– Ты влез в политику. Зачем?
– Я охотник, Тигра. Я не останавливаюсь.
Пожала плечами. Пусть мне скажут то, чего я не знаю. Везде одно и то же!
***
Сидим втроём у костра. Чумазые дети играют, молодёжь пляшет и поёт; а также учится. Во всяком случае, сидят у костров и слушают, что им рассказывают старшие. Нас накормили, напоили, спать тоже будем здесь. Мы с Мартином. Карл вернётся домой. Надеюсь, что маг даже нашим спецам не по зубам. Здесь, – это в цыганском таборе. Великая вещь – знакомства. Карл, в своё время, оказал услугу кому-то из уважаемых ромов, и нас приняли, как родных. Во всяком случае, попрошайничать никто не лезет. А может быть, просто определили опытным глазом, что с нас, кроме больших проблем, взять нечего.
– Тебе надо встретиться с этими парнями, Тигра. Узнай всё, что сможешь.
– Самому-то не смешно, Карл? Это спецы. Они не будут разговаривать о работе. Может быть, меня и не будут допрашивать на тему: "где найти Мартина". Может быть. Но! Это спецы. И то, что мы, неожиданно, оказались земляками, роли не играет. Они будут делать то, что способствует выполнению задания. Но если тебе это поможет, я встречусь. А что с Сальваторе? Мартин говорит, что мы слишком легко его нашли. Сомневается, короче.
– А ты? Не сомневаешься?
– А что я? Я не спец. Странно, что лица девочек были изуродованы. Это не по-мужски. Конечно, у маньяков свои соображения, может, он голоса слышит, которые требуют от него именно такого поведения. Но я искала бы женщину.
Мартин, до этого момента молча смотревший на огонь, повернул голову.
– Женщина? Но...
Тяжело вздыхаю. Я с ними феминисткой стану.
– А чем женщина хуже? Крыша может съехать, так же, как и у мужчины. Или ты считаешь, что женщине не хватит сил справиться с девочкой? Псих, в момент обострения, обладает силой двадцати человек. А то и большей. Или в вашем мире нет женщин-магов? Способности передаются только мужчинам?
– Тигра, передохни. Я не рассматривал такой вариант.
А от Карла идёт волна непонятной мне тёмной радости. Охотник увидел добычу?
Карл ушёл порталом, а я решила прогуляться по табору. Интересно же посмотреть на вольную жизнь. Мартин отказался меня сопровождать. Сказал, что раз уж меня приняли как гостью, то мне можно ходить и одной. Просил только по возможности ни до кого не дотрагиваться, особенно тем, что ниже пояса (?!). На моё удивление пояснил, что у цыган это будет считаться осквернением. Всё, что ниже пояса у женщины – скверна. Исключение – супружеские обязанности. Подумала: может, не ходить? Но потом всё же решила прогуляться. Не хочется мне устраивать совместный ритуал отхода ко сну. Это может подтолкнуть Мартина к попытке перевести наши отношения в новую плоскость. Я ему нравлюсь, – заметила сразу. Но! Мне хватает и Сэ. "Соблюдай дистанцию" – таков мой принцип в отношениях с противоположным полом.
Только встала, как к костру подошла пожилая цыганка. Любопытные цыганята спрятались в темноте – наблюдают за разговором. Заметила среди них несколько светловолосых детей. У нас говорили, что цыгане воруют детей. Здесь тоже? Или это всё враньё? Надо спросить. Но сначала послушаю, что нам скажет почтенная ромны.
– Сядь, девочка. Не ходи по табору. Нужно что – скажи. Всё принесут.
Мартин, проказливо улыбаясь, шепчет мне:
– Миллион роз не проси, Тигра – хватит и одного.
Порадовалась, что непродолжительная смерть не оказала воздействия на моего друга. А цыганка сказала задумчиво:
– Тигра... Это не твоё имя, девочка. И в то же время – твоё. Пусть будет так. Дай руку.
Попыталась отшутиться, сказав: "Позолотить нечем". Удивила всех. Цыганка, усмехнувшись, сказала:
– Хорошо живёшь, бриллиантовая.
Мартин недовольно привстал. Подбирает слова для просьбы оставить нас в покое. Я же вспомнила, что в моих ушах серьги с бриллиантами, купленные Сэ. Вынуждена носить, потому что они самые маленькие из всех, что у меня есть. Скоро сундук соберётся. Шкатулку с побрякушками я уже давно не пытаюсь поднять. Руки портить не хочется. Тяжеленная зараза. Вынула из ушей серьги, и отдала цыганке. Улыбнувшись, пояснила:
– Забыла совсем. Прими в дар, почтенная. Гадать не надо. Ничего не надо.
Серьги исчезли с моей руки, похоже, что от одного взгляда. Вот это профессионализм! Уважаю. А ромны, улыбаясь, сказала:
– Так-таки и ничего, майкэ Тигра?
Посмотрела на танцующую молодёжь, вздохнула, решив, что за ночь всё равно танцевать не научусь и твёрдо повторила:
– Ничего. Спасибо.
Ага, только язык хочется выучить, с обычаями ознакомиться и танцевать научиться. А в остальном, прекрасная маркиза... кхм... это меня опять не туда занесло. Жаль, – Мессинга здесь нет. Интересно, а Сэ, или отец Иаков могут помочь язык выучить? Впрочем, обращаться к любому из них с этим я не собираюсь. Не тот контингент.
– Сегодня у тебя не будет времени. Но потом, – приходи. Научу.
Оп-па! Почтенная цыганка тоже телепат? Или просто хороший психолог? Наблюдает вазомоторику, и делает выводы? Но приглашение её мне нравится. Надо только у Карла спросить: нет ли у здешних цыган предубеждения против меняющих облик, некромантов и мастеров боли. И что значит: "не будет времени"?
Насчёт времени выяснилось почти сразу. Явился Карл, пахнувший кровью и раздражением и забрал меня, запретив Мартину высовываться до завтра. Конечно, Мартин его не послушал, и отправился с нами, сказав: "Двум смертям не бывать, а одной не миновать". Шагнули мы... в мою комнату. В ту, которую я снимаю. Выгонят меня на улицу, к гадалке не ходи! В комнате – филиал городской бойни. Кровища и останки молодой женщины. Я сужу по рукам, потому что лицо и тело изуродованы в обычном стиле нашего маньяка. На этот раз останки не успели убрать. Карл помешал?
– Ты хочешь, чтобы я подняла её? Карл?
Карл оторвался от размышлений, и отрицательно качнул головой, сказав:
– Ещё не хватало! Достаточно и тех четырёх.
Мартин спросил, разглядывая месиво на моём полу:
– Кровь ещё не застыла. Ты никого не видел?
– Я видел портал, Март. Больше ничего. Чёртова дура!
И Карл пнул ногой порог комнаты. Это он обо мне? Или...
– Ты что... знаешь... знал её?
– Какая теперь разница – знал, не знал... Ну, знал.
Мартин искоса посмотрел на друга, и продолжил фразу с той же интонацией:
– И близко. – Потом продолжил уже нормальным тоном. – Это Камилла?
Карл расширил глаза:
– Март, с Камиллой я расстался полгода назад. Это Аньелла. Ты с ней незнаком.
– Могу предположить: такая же ревнивица, какой была Камилла.
– Камилла не была такой дурой. Ты знаешь, что она сделала?
– Заменила Тигру, как я вижу. Узнала, что вы с ней провели два часа в бане и отправилась выяснять отношения. Откуда она узнала, где Тигра живёт?
– Выследила. В наружке ей цены бы не было. Нет, ну надо же быть такой идиоткой!!!
Смотрю на беседующих у растерзанного трупа мужчин. Карл не выглядит опечаленным. Раздражённым, – да, но грусти в нём не чувствуется. Осторожно коснулась эмпатией... Только раздражение и ничего кроме. Чисто постельные отношения. Бедная девочка надеялась на чувства... Действительно дурочка. Как жалко...
Глава 25. Верить нельзя никому, или "Свои в овраге лошадь доедают…"
– Так как же тебя зовут по-настоящему? Тигра это не имя.
– Не нравится? Без проблем, придумай другое – я запомню. Кстати: Клаус, – это Колька?
– Николай Васильевич.
– Гоголь?
Посмеялись. Хорошо смеяться за бутылкой. Выполнить поручение (просьбу, конечно же, просьбу!) Карла оказалось легче лёгкого. Ребята сами на меня вышли, стоило показаться на улице. Карл с Мартином перемещаются исключительно порталами. Во избежание. Карл намерен нацепить на друга отражающий амулет. Вот они и отправились к нему. Заготовки у Карла дома есть, дело за малым – время... время... Его всегда не хватает. А я вышла из дома, прошла несколько шагов, раздумывая, чем заняться. Мысли у меня были. Надо поднять кого-то из старых магов или важняков и расспросить о кроаше. Пока я не узнаю, что это за штука, не смогу сообразить, как выпутать Мартина с Карлом из петли. Они просто не знают, что за охотники идут по следу. Нет здесь спецов такого уровня. Может, где-нибудь в стране, аналогичной Китаю, и есть. Но мы не там. Мы здесь. Насыщенная у меня, однако, практика. Интересно, маньяк/маньячка знают, что жертва не та? Думаю, что это не Сальваторе. Малыш Сальвио меня ни с кем не спутает. И я для него уже не жертва, а совсем даже наоборот. На этом месте мои размышления прервали, воскликнув на два голоса:
– Какие люди!
– И без охраны!
Двое из ларца, разные с лица. Улыбки – одинаковые. Мяяягко касаюсь эмпатией: убивать, или допрашивать с пристрастием меня пока не собираются. Любопытство и на дне души, – где-то очень глубоко, – радость от встречи с землячкой. Аманде, наверное, тоже обрадовались бы. Подавила неуместный всплеск боли. Аманды уже несколько лет нет среди живых. Я – помню. К счастью, пока помню. Когда я забуду – сбудутся худшие предположения Солли. Улыбаюсь парням. Молчу. Раз нашли, – пусть говорят.
– А не хлопнуть ли нам по рюмашке?
Рассмеявшись, продолжила цитату:
– Заметьте! Не я это предложила.
Вот так мы и оказались в парке. В кабаке решили не сидеть – зачем лишние уши? Взяли корзину с водкой и корзинку с закуской: хлеб, сыр, копчёный окорок, зелень-мелень. Хорошо сидим. Опустошили уже вторую бутылку. Выяснили пока, что ребята попали сюда недавно, но... Но! Из восьмидесятых. И из разных мест, но почему-то в одно и одновременно. Тоже призыв сработал? Врата, описанные в фантастических романах, такого эффекта не дадут. А вот призыв определённой категории людей – да. Вызываю же я зомби нужной профессии. Значит и маг вполне может призвать таковых из другого мира. Или это "сбой программы"? Как обычно: что-то пошло не так? "Гладко писано в бумаге, да забыли про овраги. А по ним ходить."
– Как вы не поубивали друг друга?
Спрашиваю с полным основанием, потому что ребята – разные. То есть, специализация у них разная и характеры, соответственно, тоже. Мне отвечают с пьяной улыбкой, широко разведя руки:
– Ссам ууудивляюсь...
Вот только собеседник мой не пьян. Лёгкий хмель – всё, что он себе позволил. Пока позволил. Не сомневаюсь, что он "стряхнёт" с себя опьянение мгновенно. Это где же такие методики? В разведке. И... во внутренней разведке. "Свой среди чужих, чужой среди своих"...
– А как тебя называть?
– А без разницы!
– Феликс Эдмундович, подойдёт?
Расхохотавшись, качнулся, чуть не упал. Хлопок ладонью по колену:
– Уела, малышка. Зови Серёгой.
– Здесь это звучит, как Серджио. Вам заказали Мартина?
Тишина. Николай Васильевич разлил водку по стаканам.
– Вздрогнули.
Молча выпили, отсалютовав друг другу стаканами. Взяли по кусочку хлеба с окороком, закусили. Ребята раздумывают: что мне можно сказать.
– Не лезь в это дело, детка. Как ему удалось выжить?
– Я его реанимировала.
Глядя в сощуренные недоверчиво глаза, поясняю:
– У меня после перехода открылись дополнительные способности. Наверное, организм решил, что иначе не выживу.
Усмешка. Задумчивость во взгляде у одного и... облегчение у другого. Мяяягко касаюсь обоих: Серёга мысленно пожимает плечами, а Николай Васильевич чему-то радуется. Тигрица "принюхивается". Вторая ипостась? Оборотень? А кто? Оба! Только один принял новый облик сразу, а второй... в смятении. Интересно, а у Аманды был зверь? Нет. Не было. Мессинг бы заметил.
– Способности к целительству?
Безразличный интерес, призванный вызвать пьяное возмущение. Вот только я трезва как стёклышко. Не тот контингент, с которым можно позволить себе расслабиться. Вернусь на Семинар – напьюсь в зюзю. А пока...
– Я некромант. Природный, как оказалось.
Серёга вздохнул.
– Перевод хорошей водки.
– Можете спрашивать. Я и без водки отвечу.
– Незачем. Всё и так ясно.
Ударила эмпатией, перетекая в тигрицу. Мгновение. Эмпатия дала мне одно мгновение. Наши спецы обучены не реагировать на чувства. Поэтому, – эмпатия не защита. Но отсрочку я использовала, чтобы призвать защитников. Подняла всех, находящихся поблизости. Весьма странные существа, кстати. Я со страху за свою драгоценную жизнь прорвалась в такие слои... Помимо людей и животных ещё и стая динозавров. С огромными клыками и когтями. Ростом, правда, маленькие. Не выше двух с половиной метров. И на тиранозавра из книги не похожи. Ну да и хрен бы с ними! Зомби они зомби и есть! Отправила зверушек патрулировать границы нашей поляны, людям приказала держать моих собеседников, а динозаврам быть наготове. Убивать я парней не хочу. И не из-за наказания – зверушки способны схарчить их бесследно. Близко не подхожу – вспомнила зековскую манеру держать за щекой половинку лезвия опасной бритвы. Вот, чтобы не плюнули мне в глаз лезвием, зашла за спины. Паранойя цветёт пышным цветом. Но лучше быть живым параноиком, чем ну ооочень нормальным трупом. Накрыла земляков эмпатическим пологом – в глаза смотреть необязательно, я и так узнаю, когда они начнут лгать. А спрашивать из за спины – тоже своеобразный психологический прессинг. Хотя Серёгу пытать бесполезно. Будет просто молчать. Конечно, со временем и от него можно добиться ответов на вопросы. Но времени у меня, как раз и нет.
Начали разговор ребята. И сразу возмущаться:
– Ты что? Сдурела?! На хрена эта вот демонстрация?
Не реагирую на восклицания, вежливо говорю:
– Я хочу получить ответ на свой вопрос. Вам заказали Мартина?
– Детка... – терпеливым, усталым голосом, – тебе уже сказано: не лезь в это дело.
Услышав такую интонацию, любая женщина устроит скандал. Даже ребёнок. Но я не любая, – меня учили, – поэтому, мысленно приказав динозаврикам сделать шаг к ребятам, спокойно продолжаю:
– Я прошу ответить на мой вопрос.
– Дурацкий разговор, детка. Ты, вижу, и сама всё понимаешь. Что дальше? Прикажешь своим тварям нас сожрать?
Успокаивающе говорю:
– Я думаю над этим, думаю...
– Ты знаешь, что за убийство при помощи некромантии тебя отправят на костёр?
– А кто узнает? Нет тела, нет дела. – Помолчав, продолжила. – Я не хочу вас убивать. Мы земляки, всё же. Но я также не хочу, чтобы убили Мартина. Убили только за то, что парень хороший следователь и не может бросить дело. Что такое кроаш вы знаете? Не надо мне говорить слова "амулет" и "артефакт". Для чего эта штука применяется? На её изготовление потребовалась кожа, снятая заживо с пяти разных людей. Это я, как некромант, поняла, когда его увидела. И тот, кто его нёс, внезапно умер. Вот и всё, что я знаю. А теперь вы начали охотиться за моим другом, и требуете, чтобы я не вмешивалась. Политика?
Молчание. Не любят мужчины, когда на них начинают давить. Неудачно мы начали разговор... надо что-то делать. Эта команда зачистки может быть не единственной. Кстати, да!
– Вы догадываетесь, что вас тоже уберут? Нне?
Ноль внимания, фунт презрения. Плохо, что я не умею мысли читать. Эмоции у спецов такого уровня не отслеживаются. Когда они убивают, эмоциональный фон не меняется. Такая работа.
– Я ведь могу и по-другому вас расспросить. Серёгу спрашивать придётся долго, а вот Николая Васильевича разговорить у меня получится быстрее. Меня учили спрашивать. Три года учили. Я, практически, специалист. Потом скормлю вас ящеркам. И кричать во сне не буду.
