Раскрыв глаза смотрю на живую легенду. Луций Кровавый... Освободитель. Ему сейчас... Сколько? Около восьмидесяти... Ну да... Он же, наверняка, привит. И он из первого поколения. Значит его прекрасный год наступит о-о-очень нескоро. Перевожу взгляд на консула, и не вижу разницы. Здоровые тридцатипятилетние мужчины улыбаются друг другу. Первое и второе поколения от дорогих мамочек прививают в тридать пять лет. Третье и детей от чистокровных отцов – в тридцать. Все прочие – в двадцать пять. Чистокровных не прививают вообще. Дорогие мамочки должны рожать, а мужчины, – до трёхсот пятидесяти лет сохраняют свою функциональность в полном объёме, и генетических заболеваний не имеют. Так что, в прививке чистокровных нет смысла. Не прививают также женщин, способных рожать. Прививка делает женщин бесплодными, тогда как мужчины становятся стерильными только в прекрасный год. Ну и до двадцати пяти лет не прививают никого.
Легат-прим отправился дальше, а притихшую меня, взяв за плечи, мягко развернули в направлении нашего движения.
Покои консула состоят из пяти комнат, включая кабинет; небольших терм, и зимнего сада. Тоже небольшого. Ну удобства, конечно, имеются при каждой комнате. Интересная планировка. Вероятно на случай локальной разгерметизации. Мне выделены личная маленькая гостиная и гардеробная с автоматом-ателье. Спальня – общая с консулом. Ну да, – я же его конкубина. Впрочем, в гардеробной есть диван... В большой гостиной – настоящий камин. Конечно вряд ли он топится дровами. Всё-таки это военная база, и сразу включится противопожарный режим. А над камином висит голограмма. Пять молодых офицеров флота возле флаера... Две женщины, трое мужчин... Все пятеро улыбаются...
– Это последнее изображение моей жены. Нас с легатом Вителлием срочно вызвали в штаб флота, а она всё же поехала посмотреть на вулканы. Мы должны были отправиться туда всемером... Ей в тот день исполнилось двадцать пять лет.
Слов нет. Что можно сказать?..
– А меня в тот день не взяли на экскурсию. Я была наказана...
– Я знаю... Легат Вителлий выяснял, почему ваш флаер оказался неисправен, и не смог забрать девочек. И списки девочек изучались пристально. А отсутствующие – ещё более пристально. Легат высоко оценил вашу с ребятами шутку с водой. Сказал, что в бытность курсантами они до такого простого способа не додумались.
Начинаю краснеть. Прошло пятнадцать лет... Стыдно... До слёз... Патриций сел в кресло, усадив меня на колени, заглянул мне в глаза, улыбнулся чему-то своему... Поцеловал меня в висок.
– Устраивайся, Воробышек. Увидимся вечером. Покажу тебе базу.
Консул ушёл, а я начала устраиваться. Устроиться мне проще-простого. Я прибыла налегке. Всё своё несу с собой. Сбросила одежду, встала на платформу автомата-ателье. Какая-то модификация новая. Но разобраться можно. Комплекс йоги, и гимнастические упражнения. Вдох-выдох. Голографическая модель готова. Сделала махровый халат с капюшоном, взяла его, и пошла в душ, предварительно забросив комбез и бельё в утилизатор. Берцы поставила в обувной шкаф, включив режим чистки. Вымылась с дороги, и закутанная в халат уселась перед автоматом. А он гудит тихонько, пощёлкивает и мигает. Странно. Я ничего, кроме банного халата не заказывала...
Загадка решилась просто. Это же военная база. Получив мерки, автомат изготавливает комплекты формы. Летнюю, зимнюю, форму для занятий физическими упражнениями, форму для занятий боевыми искусствами... И не сосчитаешь! Причём, согласно знакам отличия, я – законтрактованное штатское лицо. О как! То есть он уже со списками базы сверился, и понял, что в штат я не вхожу. Ну... То есть вообще!..
Разозлилась, и сделала себе вечернее платье. Ага! С вырезом до пупа, и боковыми разрезами от талии! Вспомнила горничную, которую мне прислала добрейшая баронесса Зося. Я же конкубина! Буду соответствовать! Подумывала насчёт босоножек, потом решила босиком походить. Пол здесь как в замке: тёплый и слегка пружинит под босой ногой. В обуви этого не чувствуешь. Посидела, подумала. А вдруг легат-прим меня увидит в таком непотребстве? Решила не рисковать. Благородный Флавий добр ко мне, а благородный Вителлий... Ну его нафиг! Отправила платье в мусоросборник. Сделала себе бельё и домашнее платье. Посидела ещё... Время тянется... Сделала-таки вечернее платье. Такого же фасона, как в баронствах носила. Только не клюквенно-алое, которое уже в парадную униформу баронессы превратилось, потому что понравилось барону Зигмунду. А тёмно-зелёное. Аксамитовое, какое же ещё! Но не со златотканым узором, а скромно серебром и ярко-зелёными шелками по подолу вышитое. И такие же туфли-лодочки на невысоком, семисантиметровом каблучке. Если что, – я в них и бегать смогу.
Разобрала униформу, разложила по шкафам, так, чтобы за две минуты одеться можно было с закрытыми глазами... Платья развесила. Бельё уложила. Оделась в униформу. Сижу, медитирую... Сняла униформу, надела гимнастический купальник, пошла в термы заниматься йогой. Другого места для занятий здесь нет. Проделала комплекс упражнений... Надо, пожалуй, вязанием озаботиться. Или вышивкой заняться. Гобелены можно ткать...
Четыре часа прошло! Я есть хочу! Где он, этот консул?!! Переоделась в домашнее платье, вышла в сад. Сижу под кустом, бросив коврик на травку. Коврик делала не торопясь, обдумывала каждую завитушку узора. Надо попросить качели поставить, а то я от скуки все комнаты коврами застелю. Придёт консул, и не узнает своё жилище. Превратится оно в юрту кочевника... И почитать нечего. Устав, и тот куда-то убран. А должен под рукой быть... Кстати да! Надо бы ознакомиться с распорядком!
Слава Богу! Пришёл консул. Вместе с легатом-прим. Хорошо, что платье выбросила. В домашнем-то... Легат Вителлий обошёл вокруг меня, покрутил головой, и сказал консулу:
– Надо сокращать совещания. Страшно представить, до чего может додуматься скучающая женщина!
Пока мужчины беседовали в кабинете, переоделась в свой комбез. Одежда и обувь от серых лордов, к счастью, – неубиваемые. Потом спрошу, какая форма какому случаю соответствует. Очень её у меня теперь много!..
Переоделась и сижу. Жду. Голодная! Кобра обо мне заботился! А консул бросил на произвол судьбы!.. Конечно, Кобра меня женой назвал, а консул конкубиной... Но кормить-то меня всё равно нужно?! От скуки вызвала мишень, начала ножички бросать... Мужчины выглянули на стук, легат вызвал результаты попадaний, заулыбался:
– Кариссима (здесь: драгоценная), посиди ещё полчаса-час. Потом консул покажет тебе базу.
– Спасибо, легат Вителлий. А может быть, пока вы заняты, мне кто-нибудь покажет столовую?
Очень есть хочется! Иначе бы не заговорила. Спрашиваю и внутренне трясусь. Легат смотрит на растерявшегося консула... Потом поворачивается ко мне:
– Ты не ела с момента прибытия.
Поскольку меня не спрашивают, молчу. Уже жалею, что заговорила.
– Кариссима, я не могу отправить консула на гауптвахту. Нет у меня таких полномочий. Но он осознал, уверяю тебя.
А консул просто подошёл к стене гостиной, вызвал кулинарный автомат, набрал какой-то код...
– Полный офицерский обед, Воробышек. Посуду куда отправить знаешь?
– Да, благородный Флавий. Спасибо.
Ну, это же совсем другое дело! Наелась... До осовелого состояния. Полный офицерский обед надо заказывать после марш-броска. Посмотрела программы автомата, сделала себе чай с корицей. Сижу, блаженствую... Час прошёл незаметно. Мужчины, наконец-то, покинули кабинет. Довольные, и готовые к подвигам. Легат распрощался, а консул повёл меня за ручку осматривать базу. Точнее, часть, предназначенную, для высшего офицерского состава.
Кают-компании, как таковой, нет. Точнее, есть, но не для конкубины консула. А в тренировочные отсеки ограничений в доступе нет. Осмотрели полигоны, полосу препятствий, стрельбище, и вышли наружу. Ну, не совсем наружу, база открыла нам панорамное окно. В рубке наблюдающих за тренировками по пилотированию лёгких флаеров. Благородный Флавий поинтересовался, умею ли я управлять такого типа аппаратами. Получив ответ, что нас этому учили, отвёл меня в ангар. Ага, и усадил в кабину.
– Спрашивай, если что-то не поймёшь.
Осмотрела приборную панель... Вроде бы всё понятно. Всё на месте.
– На нашей учебной машине управление было таким же, как здесь, благородный Флавий.
На экране пилота высветилась схема упражнений. Консул включил режим наблюдения, и пристегнулся. То есть мне предлагается полетать? Сказать ему, что я за штурвалом была больше полугода назад?.. Нет, не скажу. Запрёт в своих комнатах. Или это каюта называется? Не важно. Включаю режим пилота. И-и-и... Блокировка. Вас тут не стояло. В списках не значится, то есть... Консул набрал код на своём наруче, и система заработала. Похоже, кроме консульской каюты мне никуда не сунуться. Безопасность... Ну ладно. С этим позже... Полетаем!
Руки над панелью управления... Не прикасаюсь, пока. Настраиваюсь. Сливаюсь с флаером в одно целое. Как учили. Не надо думать. Я же не думаю, когда дышу, или хожу... Вот и теперь... Поехали! Движок мощнее у этой птички. И баланс немного иной. Плавнее... Плавнее... Что у нас там? Виражи и петли, пикирование, горка, бочка, переворот на горке, ага, – мёртвая петля и штопор... Ну хорошо, хоть кольца ловить на шило для первого раза не предложил мне благородный Флавий. Аккуратно захожу на посадку. Мягче, мягче... База живая, не надо на неё плюхаться... Представила, что сажусь на ладонь... Всё! Отключила режим пилота. Украдкой погладила кончиками пальцев... Смотрю на консула, изучающего показания наблюдателя...
– Эй, салага! Есть предложение! Через пятнадцать минут вылетаем из пятого ангара. Кто больше возьмёт на шило, ставит выпивку на всех! Что скажешь?!
Громкая связь, включившись, заставила подпрыгнуть на сиденье... Сглазила! Подумала о ловле на шило... Что скажет консул? Консул включил громкую связь:
– Азиний, это ты буянишь? Сегодня никаких соревнований. Если тебе нечем заняться...
– Понял, мой консул!.. А завтра?
– Посмотрим...
Выключил громкую связь, отключил системы, выпрыгнул из флаера и достал оттуда меня. И опять повёл за ручку.
– Тебя хорошо учили, Воробышек. Возвращаемся. Остальное – завтра.
– Можно мне будет позаниматься на полосе препятствий, благородный Флавий?
– Тебе открыт допуск на перемещения внутри базы, Воробышек. Покинуть базу даже для тренировки, ты можешь только со мной. Или с легатом Вителлием.
Вот уж чего не надо, так это общества благородного Вителлия! Но об этом я благоразумно молчу, телепаясь за консулом. Вроде бы медленно идёт, а я не успеваю. Или это я замедляю шаги?.. Мы возвращаемся... В его каюту... Я его конкубина... В горле пересохло, и опять нелады с дыханием... Я сегодня утром проснулась в обьятиях Зигги. Бегала с ним по лабиринту, а когда взошло солнце, его лучи меня "расплавили". И я оказалась на портальной станции Нового Вавилона. А теперь, спустя несколько часов, я должна исполнять обязанности конкубины консула Флавия... Меня начинает бить дрожь. Старательно загоняю её внутрь. Говорю себе, что если бы не консул, меня бы уже просто не было. И консул отец моего второго сына... И он всегда был добр со мной... Не помогает! Начинаю дыхательные упражнения. Вдох, выдох. Стараюсь выбросить все мысли из головы и успокоиться. За всеми этими переживаниями совершенно не заметила, как мы дошли до каюты консула. Вошли внутрь, дверь закрылась.
– Воробышек... Ты хотя бы слово слышала из того, что я говорил по дороге?
Жалко моргаю в ответ, потому что я не только не слышала, я и не видела ничего и никого...
– Да простит мне благородный Флавий мою невнимательность.
– Простил.
Взял меня за плечи, начал склоняться ко мне... Я, испуганно отпрянув, прошептала:
– Нет-нет...
Консул мягко улыбнулся мне:
– Не бойся... Тяжёлый день для тебя. Я не буду настаивать... Я понимаю...
Смотрю на консула, ругаю себя: у него "прекрасный год", а я... Всё равно через три года попаду в действующие списки... И кого мне там подберут, неизвестно... Потом всё-таки обратила внимание на последнюю фразу:
– Понимаешь?
– На твоём теле очень характерные синяки, Воробышек...
Начинаю краснеть... Вся... Целиком... У Зигги пальцы железные, я уже и не обращаю внимания на синяки... Консул грустно улыбается:
– Ложись спать, Воробышек. Я ещё поработаю. Не жди меня...
Ушёл в кабинет. А я отправилась в душ, продолжая себя ругать... Но когда я рассмотрела казённую пижаму, в которой предлагалось спать... Настроение моё улучшилось. Надо было её под комбез одеть. Тогда бы консул сбежал в кабинет сразу, едва я разделась. И мне не пришлось бы испытывать чувство вины. Интересно: хоть кто-нибудь из женщин использует этот шедевр военного дизайнера по прямому назначению? Наверное, цвет и фасон придуманы в целях устрашения противника. На случай внезапной ночной атаки. И враг бежит, бежит, бежит!
Отправилась в гардеробную делать себе ночное одеяние. Пижамы я сроду не носила. Сделала себе двенадцать батистовых ночных рубашек. Стандартного фасона: вырез до пупа, кружавчики, длина до щиколоток. Задумалась: зачем столько? Потом вспомнила, что я приняла решение не огорчать консула. К рубашкам сделала ещё пару атласных халатов фасона "кимоно". С драконами и змеями. Драконы получились не очень реалистичными, – я их ни разу не видела; зато змеи... Вспомнила экскурсию в лабиринт барона Алека и сатх... Вот и изобразила сатх на халате. Жуть как красиво получилось! Надела одну из рубашек, и легла спать, бросив халат на вешалку возле кровати...
Зигги пришёл уже под утро. Осторожно лёг, стараясь меня не разбудить. Обняла его, и была тут же подхвачена сильными руками. А где-то глубоко в мозгу звенел и звенел тревожный сигнал. Хотела спросить, мне закрыли рот поцелуем. А позже стало не до вопросов. Да я и вспомнила, проснувшись, что Зигги остался в своём мире, а я делю ложе с консулом Флавием. Вспомнила также, что именно это я и собиралась сделать. Не портить благородному Флавию его "прекрасный год"... Он это заслужил. Поплaчу я, оставшись одна... А рядом с консулом, его конкубина будет улыбаться.
Хищно оскалившись перебросила боевой нож в правую руку. Метательный тихо скользнул из рукава в левую. Бросок вперёд и вбок. Скрежет отбитого клинком лезвия... И звон, отмечающий поражение жизненно важных органов. Если не можешь победить честно, – просто победи...
– Кариссима, ты меня поражаешь! Кто тебя учил?
– Легат Вителлий с моим учителем незнаком. Он из другого мира. (Не буду плакать... Зигги придёт за мной. Он обещал!)
– Напишешь отчёт о своём пребывании там.
Мои пальцы вновь ощутили холод стали, а легат-прим, останавливая моё негодование, вскинул руку:
– Личные аспекты меня не интересуют. А вот мир в котором ты была, – очень даже. Ты не забыла, что проходила испытание, кариссима?
Вот гадство! Я же действительно должна написaть отчёт. И что писaть? А почему легат-прим этим интересуется?..
– Ты конкубина консула, кариссима. Твоё личное дело передано в его канцелярию. Все сведения о тебе убраны из архивов. Из всех архивов. Тебя нет. Поняла, кариссима?
Легат-прим отправился дальше, а притихшую меня, взяв за плечи, мягко развернули в направлении нашего движения.
Покои консула состоят из пяти комнат, включая кабинет; небольших терм, и зимнего сада. Тоже небольшого. Ну удобства, конечно, имеются при каждой комнате. Интересная планировка. Вероятно на случай локальной разгерметизации. Мне выделены личная маленькая гостиная и гардеробная с автоматом-ателье. Спальня – общая с консулом. Ну да, – я же его конкубина. Впрочем, в гардеробной есть диван... В большой гостиной – настоящий камин. Конечно вряд ли он топится дровами. Всё-таки это военная база, и сразу включится противопожарный режим. А над камином висит голограмма. Пять молодых офицеров флота возле флаера... Две женщины, трое мужчин... Все пятеро улыбаются...
– Это последнее изображение моей жены. Нас с легатом Вителлием срочно вызвали в штаб флота, а она всё же поехала посмотреть на вулканы. Мы должны были отправиться туда всемером... Ей в тот день исполнилось двадцать пять лет.
Слов нет. Что можно сказать?..
– А меня в тот день не взяли на экскурсию. Я была наказана...
– Я знаю... Легат Вителлий выяснял, почему ваш флаер оказался неисправен, и не смог забрать девочек. И списки девочек изучались пристально. А отсутствующие – ещё более пристально. Легат высоко оценил вашу с ребятами шутку с водой. Сказал, что в бытность курсантами они до такого простого способа не додумались.
Начинаю краснеть. Прошло пятнадцать лет... Стыдно... До слёз... Патриций сел в кресло, усадив меня на колени, заглянул мне в глаза, улыбнулся чему-то своему... Поцеловал меня в висок.
– Устраивайся, Воробышек. Увидимся вечером. Покажу тебе базу.
Консул ушёл, а я начала устраиваться. Устроиться мне проще-простого. Я прибыла налегке. Всё своё несу с собой. Сбросила одежду, встала на платформу автомата-ателье. Какая-то модификация новая. Но разобраться можно. Комплекс йоги, и гимнастические упражнения. Вдох-выдох. Голографическая модель готова. Сделала махровый халат с капюшоном, взяла его, и пошла в душ, предварительно забросив комбез и бельё в утилизатор. Берцы поставила в обувной шкаф, включив режим чистки. Вымылась с дороги, и закутанная в халат уселась перед автоматом. А он гудит тихонько, пощёлкивает и мигает. Странно. Я ничего, кроме банного халата не заказывала...
Загадка решилась просто. Это же военная база. Получив мерки, автомат изготавливает комплекты формы. Летнюю, зимнюю, форму для занятий физическими упражнениями, форму для занятий боевыми искусствами... И не сосчитаешь! Причём, согласно знакам отличия, я – законтрактованное штатское лицо. О как! То есть он уже со списками базы сверился, и понял, что в штат я не вхожу. Ну... То есть вообще!..
Разозлилась, и сделала себе вечернее платье. Ага! С вырезом до пупа, и боковыми разрезами от талии! Вспомнила горничную, которую мне прислала добрейшая баронесса Зося. Я же конкубина! Буду соответствовать! Подумывала насчёт босоножек, потом решила босиком походить. Пол здесь как в замке: тёплый и слегка пружинит под босой ногой. В обуви этого не чувствуешь. Посидела, подумала. А вдруг легат-прим меня увидит в таком непотребстве? Решила не рисковать. Благородный Флавий добр ко мне, а благородный Вителлий... Ну его нафиг! Отправила платье в мусоросборник. Сделала себе бельё и домашнее платье. Посидела ещё... Время тянется... Сделала-таки вечернее платье. Такого же фасона, как в баронствах носила. Только не клюквенно-алое, которое уже в парадную униформу баронессы превратилось, потому что понравилось барону Зигмунду. А тёмно-зелёное. Аксамитовое, какое же ещё! Но не со златотканым узором, а скромно серебром и ярко-зелёными шелками по подолу вышитое. И такие же туфли-лодочки на невысоком, семисантиметровом каблучке. Если что, – я в них и бегать смогу.
Разобрала униформу, разложила по шкафам, так, чтобы за две минуты одеться можно было с закрытыми глазами... Платья развесила. Бельё уложила. Оделась в униформу. Сижу, медитирую... Сняла униформу, надела гимнастический купальник, пошла в термы заниматься йогой. Другого места для занятий здесь нет. Проделала комплекс упражнений... Надо, пожалуй, вязанием озаботиться. Или вышивкой заняться. Гобелены можно ткать...
Четыре часа прошло! Я есть хочу! Где он, этот консул?!! Переоделась в домашнее платье, вышла в сад. Сижу под кустом, бросив коврик на травку. Коврик делала не торопясь, обдумывала каждую завитушку узора. Надо попросить качели поставить, а то я от скуки все комнаты коврами застелю. Придёт консул, и не узнает своё жилище. Превратится оно в юрту кочевника... И почитать нечего. Устав, и тот куда-то убран. А должен под рукой быть... Кстати да! Надо бы ознакомиться с распорядком!
Слава Богу! Пришёл консул. Вместе с легатом-прим. Хорошо, что платье выбросила. В домашнем-то... Легат Вителлий обошёл вокруг меня, покрутил головой, и сказал консулу:
– Надо сокращать совещания. Страшно представить, до чего может додуматься скучающая женщина!
Пока мужчины беседовали в кабинете, переоделась в свой комбез. Одежда и обувь от серых лордов, к счастью, – неубиваемые. Потом спрошу, какая форма какому случаю соответствует. Очень её у меня теперь много!..
Глава вторая: О знакомстве с военной базой, конфликте с легатом-прим, а также о посещении Военной Академии и знакомстве со вторым сыном.
Переоделась и сижу. Жду. Голодная! Кобра обо мне заботился! А консул бросил на произвол судьбы!.. Конечно, Кобра меня женой назвал, а консул конкубиной... Но кормить-то меня всё равно нужно?! От скуки вызвала мишень, начала ножички бросать... Мужчины выглянули на стук, легат вызвал результаты попадaний, заулыбался:
– Кариссима (здесь: драгоценная), посиди ещё полчаса-час. Потом консул покажет тебе базу.
– Спасибо, легат Вителлий. А может быть, пока вы заняты, мне кто-нибудь покажет столовую?
Очень есть хочется! Иначе бы не заговорила. Спрашиваю и внутренне трясусь. Легат смотрит на растерявшегося консула... Потом поворачивается ко мне:
– Ты не ела с момента прибытия.
Поскольку меня не спрашивают, молчу. Уже жалею, что заговорила.
– Кариссима, я не могу отправить консула на гауптвахту. Нет у меня таких полномочий. Но он осознал, уверяю тебя.
А консул просто подошёл к стене гостиной, вызвал кулинарный автомат, набрал какой-то код...
– Полный офицерский обед, Воробышек. Посуду куда отправить знаешь?
– Да, благородный Флавий. Спасибо.
Ну, это же совсем другое дело! Наелась... До осовелого состояния. Полный офицерский обед надо заказывать после марш-броска. Посмотрела программы автомата, сделала себе чай с корицей. Сижу, блаженствую... Час прошёл незаметно. Мужчины, наконец-то, покинули кабинет. Довольные, и готовые к подвигам. Легат распрощался, а консул повёл меня за ручку осматривать базу. Точнее, часть, предназначенную, для высшего офицерского состава.
Кают-компании, как таковой, нет. Точнее, есть, но не для конкубины консула. А в тренировочные отсеки ограничений в доступе нет. Осмотрели полигоны, полосу препятствий, стрельбище, и вышли наружу. Ну, не совсем наружу, база открыла нам панорамное окно. В рубке наблюдающих за тренировками по пилотированию лёгких флаеров. Благородный Флавий поинтересовался, умею ли я управлять такого типа аппаратами. Получив ответ, что нас этому учили, отвёл меня в ангар. Ага, и усадил в кабину.
– Спрашивай, если что-то не поймёшь.
Осмотрела приборную панель... Вроде бы всё понятно. Всё на месте.
– На нашей учебной машине управление было таким же, как здесь, благородный Флавий.
На экране пилота высветилась схема упражнений. Консул включил режим наблюдения, и пристегнулся. То есть мне предлагается полетать? Сказать ему, что я за штурвалом была больше полугода назад?.. Нет, не скажу. Запрёт в своих комнатах. Или это каюта называется? Не важно. Включаю режим пилота. И-и-и... Блокировка. Вас тут не стояло. В списках не значится, то есть... Консул набрал код на своём наруче, и система заработала. Похоже, кроме консульской каюты мне никуда не сунуться. Безопасность... Ну ладно. С этим позже... Полетаем!
Руки над панелью управления... Не прикасаюсь, пока. Настраиваюсь. Сливаюсь с флаером в одно целое. Как учили. Не надо думать. Я же не думаю, когда дышу, или хожу... Вот и теперь... Поехали! Движок мощнее у этой птички. И баланс немного иной. Плавнее... Плавнее... Что у нас там? Виражи и петли, пикирование, горка, бочка, переворот на горке, ага, – мёртвая петля и штопор... Ну хорошо, хоть кольца ловить на шило для первого раза не предложил мне благородный Флавий. Аккуратно захожу на посадку. Мягче, мягче... База живая, не надо на неё плюхаться... Представила, что сажусь на ладонь... Всё! Отключила режим пилота. Украдкой погладила кончиками пальцев... Смотрю на консула, изучающего показания наблюдателя...
– Эй, салага! Есть предложение! Через пятнадцать минут вылетаем из пятого ангара. Кто больше возьмёт на шило, ставит выпивку на всех! Что скажешь?!
Громкая связь, включившись, заставила подпрыгнуть на сиденье... Сглазила! Подумала о ловле на шило... Что скажет консул? Консул включил громкую связь:
– Азиний, это ты буянишь? Сегодня никаких соревнований. Если тебе нечем заняться...
– Понял, мой консул!.. А завтра?
– Посмотрим...
Выключил громкую связь, отключил системы, выпрыгнул из флаера и достал оттуда меня. И опять повёл за ручку.
– Тебя хорошо учили, Воробышек. Возвращаемся. Остальное – завтра.
– Можно мне будет позаниматься на полосе препятствий, благородный Флавий?
– Тебе открыт допуск на перемещения внутри базы, Воробышек. Покинуть базу даже для тренировки, ты можешь только со мной. Или с легатом Вителлием.
Вот уж чего не надо, так это общества благородного Вителлия! Но об этом я благоразумно молчу, телепаясь за консулом. Вроде бы медленно идёт, а я не успеваю. Или это я замедляю шаги?.. Мы возвращаемся... В его каюту... Я его конкубина... В горле пересохло, и опять нелады с дыханием... Я сегодня утром проснулась в обьятиях Зигги. Бегала с ним по лабиринту, а когда взошло солнце, его лучи меня "расплавили". И я оказалась на портальной станции Нового Вавилона. А теперь, спустя несколько часов, я должна исполнять обязанности конкубины консула Флавия... Меня начинает бить дрожь. Старательно загоняю её внутрь. Говорю себе, что если бы не консул, меня бы уже просто не было. И консул отец моего второго сына... И он всегда был добр со мной... Не помогает! Начинаю дыхательные упражнения. Вдох, выдох. Стараюсь выбросить все мысли из головы и успокоиться. За всеми этими переживаниями совершенно не заметила, как мы дошли до каюты консула. Вошли внутрь, дверь закрылась.
– Воробышек... Ты хотя бы слово слышала из того, что я говорил по дороге?
Жалко моргаю в ответ, потому что я не только не слышала, я и не видела ничего и никого...
– Да простит мне благородный Флавий мою невнимательность.
– Простил.
Взял меня за плечи, начал склоняться ко мне... Я, испуганно отпрянув, прошептала:
– Нет-нет...
Консул мягко улыбнулся мне:
– Не бойся... Тяжёлый день для тебя. Я не буду настаивать... Я понимаю...
Смотрю на консула, ругаю себя: у него "прекрасный год", а я... Всё равно через три года попаду в действующие списки... И кого мне там подберут, неизвестно... Потом всё-таки обратила внимание на последнюю фразу:
– Понимаешь?
– На твоём теле очень характерные синяки, Воробышек...
Начинаю краснеть... Вся... Целиком... У Зигги пальцы железные, я уже и не обращаю внимания на синяки... Консул грустно улыбается:
– Ложись спать, Воробышек. Я ещё поработаю. Не жди меня...
Ушёл в кабинет. А я отправилась в душ, продолжая себя ругать... Но когда я рассмотрела казённую пижаму, в которой предлагалось спать... Настроение моё улучшилось. Надо было её под комбез одеть. Тогда бы консул сбежал в кабинет сразу, едва я разделась. И мне не пришлось бы испытывать чувство вины. Интересно: хоть кто-нибудь из женщин использует этот шедевр военного дизайнера по прямому назначению? Наверное, цвет и фасон придуманы в целях устрашения противника. На случай внезапной ночной атаки. И враг бежит, бежит, бежит!
Отправилась в гардеробную делать себе ночное одеяние. Пижамы я сроду не носила. Сделала себе двенадцать батистовых ночных рубашек. Стандартного фасона: вырез до пупа, кружавчики, длина до щиколоток. Задумалась: зачем столько? Потом вспомнила, что я приняла решение не огорчать консула. К рубашкам сделала ещё пару атласных халатов фасона "кимоно". С драконами и змеями. Драконы получились не очень реалистичными, – я их ни разу не видела; зато змеи... Вспомнила экскурсию в лабиринт барона Алека и сатх... Вот и изобразила сатх на халате. Жуть как красиво получилось! Надела одну из рубашек, и легла спать, бросив халат на вешалку возле кровати...
Зигги пришёл уже под утро. Осторожно лёг, стараясь меня не разбудить. Обняла его, и была тут же подхвачена сильными руками. А где-то глубоко в мозгу звенел и звенел тревожный сигнал. Хотела спросить, мне закрыли рот поцелуем. А позже стало не до вопросов. Да я и вспомнила, проснувшись, что Зигги остался в своём мире, а я делю ложе с консулом Флавием. Вспомнила также, что именно это я и собиралась сделать. Не портить благородному Флавию его "прекрасный год"... Он это заслужил. Поплaчу я, оставшись одна... А рядом с консулом, его конкубина будет улыбаться.
Хищно оскалившись перебросила боевой нож в правую руку. Метательный тихо скользнул из рукава в левую. Бросок вперёд и вбок. Скрежет отбитого клинком лезвия... И звон, отмечающий поражение жизненно важных органов. Если не можешь победить честно, – просто победи...
– Кариссима, ты меня поражаешь! Кто тебя учил?
– Легат Вителлий с моим учителем незнаком. Он из другого мира. (Не буду плакать... Зигги придёт за мной. Он обещал!)
– Напишешь отчёт о своём пребывании там.
Мои пальцы вновь ощутили холод стали, а легат-прим, останавливая моё негодование, вскинул руку:
– Личные аспекты меня не интересуют. А вот мир в котором ты была, – очень даже. Ты не забыла, что проходила испытание, кариссима?
Вот гадство! Я же действительно должна написaть отчёт. И что писaть? А почему легат-прим этим интересуется?..
– Ты конкубина консула, кариссима. Твоё личное дело передано в его канцелярию. Все сведения о тебе убраны из архивов. Из всех архивов. Тебя нет. Поняла, кариссима?
