Ройх приземлился перед домом. С двумя корзинами. Уже интересно. Муж, соскочив, отстёгивает упряжь, и птица, ласково проворковав ему что-то, улетает, подняв крыльями маленькую бурю. Из корзин выбираются Бланка и Амалия с Розалиндой. Ну и дела! Вителлий Север ограбил Зигги? Или всё намного проще, и новая хозяйка не пожелала видеть старую прислугу?
Выхожу встречать... Надела патрицианские одеяния. Вителлий Север скривился, как от кислого яблока. Вот что опять не так? Решено! Сделаю паранджу, и буду из дома в парандже выходить. Задохнусь под ней и умру!
– Госпожа баронесса! Ой! То есть...
– Герцогиня. Или благородная Агриппина. Договоритесь с моей женой сами, как ей предпочтительнее. Жить будете во флигеле. Идите, устраивайтесь.
И, схватив меня за руку, утащил в дом. Ага! Исполнять супружеский долг. Через пару часов, когда консул начал собираться, я спросила:
– Ты забрал прислугу у барона Зигмунда?
– В долине. У барона Алека.
На моё потрясённое молчание пояснил:
– Баронесса Лола выставила их сразу по-прибытии в зaмок. Девчонок хотела оставить "на общих основаниях", Бланка возмутилась, высказалась о прошлом самой новоиспечённой баронессы, вот и... Барон Зигмунд хотел отправить их в долину, Лола воспротивилась, и барон Алек забрал их к себе. С кормящей женщиной не спорят. Темпераментная красотка, эта Лола...
Пальцы сжали сталь метательного ножа. Вдох, выдох... Спокойно... Спокойно...
– А как ты забрал их у Алека?
На бешеный взгляд мужа отвечаю улыбкой. Полыхнув на меня арктическим холодом глаз, супруг соблаговолил ответить:
– Алек сам предложил. Мы побеседовали... Я сказал, что оставил тебя в поместье. И барон вспомнил о прислуге, которой он дал приют в долине. Они устроились в таверне, но это не слишком подходящее место для девушек, и мелко для Бланки. Грандиозная женщина! Придётся запретить дуэли. Такие лакомые кусочки... Все три.
– Амалия и Линда хорошие девушки. Мне бы не хотелось, чтобы их обидели. Бланка, – вдова, и может сама за себя постоять.
– Позаботься об этом сама, кариссима. У меня полчаса...
– Пообедаешь, или?
– Или!
Полчаса... И консул, застёгивая боевой хлыст, заменяющий ему балтеус, выбежал из дома к зависшему над посадочной площадкой катеру. Я в наспех наброшенном патрицианском одеянии стою на пороге, не в силах оторвать глаз от хищного силуэта, стремительно втягивающегося в люк. Поняла, наконец-то почему патрицианские одежды предпочтительнее. Завернуться в сари так быстро у меня бы не получилось. А так: туника, стола, и набросить паллу, прикрывая спутанные волосы. Правда, вместо сандалий влезла в восточные шлёпки без пятки с бубенчиками в каблуках. Но это – мелочи.
– Госпожа герцогиня...
Голос Бланки вывел из задумчивости. Катер давно скрылся из вида, а я всё смотрю в небо...
– Вы устроились? Я не была во флигеле. Там есть возможность изготовить одежду и обувь?
– Всё есть, благодарю госпожу герцогиню.
– Тогда знакомьтесь с хозяйством. Я сейчас вызову бывшего управляющего, чтобы он дал необходимые пояснения. Или ты предпочитаешь сама осмотреться и лишь потом спрашивать?
– Не беспокойся, госпожа герцогиня. Что приготовить на обед?
– Здесь нет кухни... Есть автоматы, в которых можно заказывать еду. Я покажу тебе. Это другой мир, другие обычаи. Если есть сомнения, спрашивай. Мы вообще живём внутри военной базы. И предупреди девочек, насчёт настойчивых ухажёров. Консул запретил дуэли, но это не значит, что их не будет. Мой муж будет недоволен, если его солдаты начнут драться между собой из за ветреных девчонок.
Говорю с Бланкой, и ощущаю внутреннее спокойствие. Какое счастье! В том, что Бланка сможет управиться с поместьем Вителлия Севера, я даже не сомневаюсь. Как хорошо, что Лола оказалась такой дурой! Надеюсь, что Бланка и девочки не рабыни зaмка. Впрочем, раз их забрал Алек, то все претензии Лола пусть предъявляет ему. Управляющая, каких поискать, и две вышколенные горничные! Просто подарок судьбы!
Бланка быстро, буквально за пару дней, взяла хозяйство в свои руки. Чем произвела неизгладимое впечатление на трибуна, ныне командующего хозяйством базы. Теперь он приходит во флигель пить чай. Неизменно принося коробку шоколадных конфет, до которых Бланка большая охотница. Ну да... в баронствах кулинарных автоматов не было. Только автоматы-ателье. Потом прогуливается вместе с Бланкой по двору. Бланка никогда не станет гулять в парке. А вот в загоны к скотине, птичники, конюшни, теплицы, сад, ягодники с грядками и не упомню, что ещё, – она регулярно идёт с ревизией. Вот трибун и сопровождает госпожу Бланку. Надо бы узнать его семейное положение. Если женат, – нечего морочить голову почтенной вдове. Впрочем, Бланка и без меня любого окоротит. Это трибун ещё её командного голоса не слышал. Умрёт от зависти. Или от восторга.
С горничными проще. Они пока по-детски радуются, что здесь не нужно вытирать пыль и мыть полы. Достаточно включить режим уборки. Или генеральной уборки. Платья с фартуками и головными наколками сделали по фасону, который принят в зaмке. Бланка не терпит новшеств. Горничная по её мнению должна выглядеть как горничная, а не как зaмковая девка. Амалия и Линда беспрекословно подчиняются. Ну и Слава Богу. Бланка за ними проследит.
Пришлось восстановить кухню. Потому что изобилие продуктов, которое даёт поместье надо использовать. С одного сада заготовок немеряно получится. Интересно, а куда всё девалось раньше? Ответа нет. В очередное посещение консула спросила, могу ли я взять ещё нескольких слуг из мира Альмейн. Потому что нужны повара и кулинары. Бланка одна не потянет. Ей надо управлять, а не стоять на кухне. А в нашем мире повара и кулинары, конечно, есть. В резервации. И в дорогущих ресторанах. Но вот в поместьях их нет. И я не знаю, есть ли в Империи училища, готовящие представителей этих профессий. Консул сказал, чтобы я не морочила ему голову. В резервации есть не только дорогие мамочки, но и те чистокровные, которые не подходят под эталон. Вот их и можно пригласить. Законы Империи разрешают. Отправимся с Бланкой на рынок вакансий... В резервацию послан запрос. Консул запретил мне даже приближаться к ней. Он что, опасается, что меня запрут там? Смешно!
Бланка забраковала поваров, присланных из резервации. Нашли учеников с помощью папули. Папуля на выезде питается в элитных ресторанах. Ага! Ноблeс обли?ж (noblesse oblige – положение обязывает) так сказать. Ну для главы Регентского совета открыли тайну, и мы с Бланкой отправились посмотреть на выпускников.
Бланка, – это нечто! Я испугалась, что юные повара попадают в обморок. Как бы у меня её не переманили. Надеюсь, что чары трибуна удержат её в поместье. Чары трибуна и забота об Амалии и Розалинде. Девчонок надо замуж выдать. Да так, чтобы Лола лопнула от зависти! А что? Они чистокровные, здоровые, конечно, не "дорогие мамочки", зато генетических заболеваний первопоселенцев не имеют. Среди офицерского состава полно отпрысков патрицианских родов. Есть первого и второго поколения от дорогих мамочек. Но девчонкам этого не надо. Стареть рядом с молодым мужем, это, знаете ли... В общем, ни к чему! Даже привитые нам не нужны. Трибун Бланки, кстати не прививался. Они вполне друг другу подходят. Он из второго поколения, ещё крепок, возможно и дети у них появятся. Бланка здоровая зрелая женщина. Как говорится "в самом соку". Выбор есть и для девчонок. Бланка их держит в строгости, ну они и сами не дурочки. Хотя, военные умеют вскружить голову... В целях профилактики озвучила им фразу о лопнувшей Лоле. Девчонки прониклись. Надеюсь удержатся.
Местный контингент не голодает по женскому телу. На базе есть бардак... кхм... место, где мужчина может сбросить напряжение. Вольнонаёмные женщины все стерильны с рождения. Без этого условия их просто не наймут. Здоровы. Проверяют их ежедневно. Чисто вымыты, ухожены и привлекательны. Просмотрела ассортимент... Вполне-вполне. Даже консул может воспользоваться. Учту. Через два года мне можно озаботится потомством... А мужу надо будет удовлетворять свои потребности. Так вот: незачем бегать на сторону! Всё есть дома! Ещё одну Лолу я не потерплю! Только не Вителлий Север! Пусть ходит по шлюхам... кхм... пользуется услугами профессионалок! Мне так спокойнее.
Затронула эту тему в очередное посещение консула. Мне вообще непонятно как можно при таком уровне вооружения тянуть войну столько времени. У меня возникает ощущение, что военные нашли предлог реконструировать внутрипланетные войны. Может быть они ещё и мечами воюют? В общем, спросила. На свою голову. Поскольку я в этот момент находилась в преимущественном положении, так как была сверху, то у меня даже строгий взгляд получился. Первое, что сделал мой муж, – лишил меня преимущества. Ага, – уложил на обе лопатки. Полюбовался, успокоился.
– Кариссима, не слишком ли рано ты поднимаешь вопрос о продолжении рода? Пройдут два года, тогда будем думать.
– Я не понимаю, как при таком уровне вооружения можно тянуть войну столько времени.
– Кариссима... Занимайся своими платьями. Или коврами, или ещё какой-нибудь ерундой. И не лезь в военные дела. Они не для женщин.
Слёзы навернулись на глаза. Смаргиваю их, а они стекают по вискам. Молчу. Потому что боюсь расплакаться от обиды. Вителлий Север не любит плачущих женщин. А я не хочу, чтобы он ушёл. Он сказал, что останется до завтра...
– Отвечу тебе, кариссима. Насчёт уровня вооружения. Можно за пару дней превратить спорные миры, которые сейчас переходят из рук в руки, в непригодные для жизни обломки. Легко! Но тактика выжженной земли в космических масштабах бессмысленна. Надо обьяснять почему?
Отвожу глаза от мужа. Стыдно. Щёки горят. Уши тоже.
– В прошлый раз война длилась семь лет. Я закончил её легатом-прим.
– В первом эшелоне карьеру делают быстро, Вителлий Север. Я знаю.
– Показываешь когти?
Весёлое удивление... Потом меня хватают и уносят в термы к бассейну. Одеждой не заморачиваются. Домочадцы уже привыкли. И во время посещений консулом своего поместья, мы с ним остаёмся одни во всём доме. А поначалу, Бланка возмущалась, а девчонки с визгом отворачивались к стене. Вителлию Северу абсолютно безразличны как возмущение, так и смущение прислуги. Патрицианское воспитание...
Весь следующий год муж прилетал на побывку раз в месяц. Я начала привыкать к войне. Пережитый с Императором "прекрасный год" отучил меня спрашивать о ком-либо. Вот и теперь... Не спрашиваю. Конечно, я кроме Вителлия Севера, никого и не вижу. Но всё равно, обратила внимание, как из его рассказов исчезло несколько имён. Молчу... Не буду спрашивать...
Сегодня прибыли в гости отец с Юлией. Юлия посещала меня и раньше, но папуля осчастливил прибытием впервые со дня свадьбы. Последний раз мы виделись в его поместье, когда он чуть ли не за шкирку вышвырнул меня в дом мужа. Когда я прилетала туда на ройхе... Папуля обошёл дом, службы, погулял в парке... Мог бы и детей взять с собой. Конечно, каникулы отменены. В связи с военным положением, процесс обучения, – беспрерывен. Но один-то день можно было детям дать? И тревога сжала сердце. Смотрю на отца... Стараюсь не комкать столу и ни за что не цепляться. Призываю на помощь дорогую мамочку.
Патриций Кассий Агриппа не отводит взгляда. С его точки зрения ничего необычного не произошло. Всё логично... Война...
– Ты поняла правильно, дочь. Корабль консула Луция Вителлия Севера вчера не вернулся из боя.
– Нет... Я бы почувствовала!!! Нет!!!
Молча смотрит на патриция дорогая мамочка. Это я внутри неё кричу, корчась на полу, царапая своё горло, потому что нечем дышать, обливаясь слезами и кровью... Юлия обнимает меня... Легко прикасаюсь к её руке... Не сжать пальцы... Держаться... Благородный Кассий Агриппа ещё не всё сказал.
– Через десять месяцев ты выйдешь замуж, дочь. Выбор у тебя большой. Но если ты не определишься... Я сам подберу тебе мужа. Ты должна исполнять свой долг чистокровной носительницы генетической линии.
Вдох, выдох... Спокойно... Расслабить горло... Надо отвечать. Отвечать разумно. Другого ответа отец не услышит.
– Срок отдыха закончится через четырнадцать месяцев, отец. Раньше я замуж не выйду.
– Разумно... Что ж... Собирайся. Поедешь с нами.
– Благодарю, что беспокоишься обо мне, отец. Я буду жить в поместье Вителлия Севера. Со мной есть кому побыть... Ты говорил с Вителлием Флавианом?
– Мой младший внук расстроен, но он всё понимает. Марий опекает его. Ты умно сделала, что подружила их, дочь.
– Спасибо, отец.
Мы ещё о чём-то говорили... Я благодарила... Отказывалась от опеки... Благодарила... Наконец-то распрощались. Вошла в дом, держа спину прямо. Мне теперь нельзя демонстрировать своё настроение. Отец наверняка подключился к системе наблюдения. Исключительно с целью позаботиться обо мне. Побыть собой я смогу только в кабинете мужа. Он изолирован от наблюдения. Но и туда я не могу заходить слишком часто. Сейчас психологи анализируют каждое моё движение.
Я не помню, как прошёл этот год. Я застыла во льду. Вокруг меня жили, двигались люди. Менялись времена года. А я жила только в кабинете мужа. Один час в сутки. Я всё ещё надеюсь, что он вернётся. Корабль не взорвался. Он просто не вернулся. А уловить сигнал в хаосе после обстрела невозможно. Поэтому я цепляюсь за мысль, что им удалось где-нибудь сесть. Спросила у отца, в очередное его посещение, существует ли вероятность, что они попали в плен. Благородный Кассий Агриппа грустно улыбнулся...
– Я не отвечу, дочь. Не знаю. Я даже не знаю, берут ли они пленных.
– Но ты же воевал с ними, отец!
– Сто восемьдесят лет назад.
– Прости, отец. Я доставляю тебе столько беспокойства.
– Ты моя дочь.
Сегодня я вошла в кабинет мужа с целью разобрать записи. Отец сказал, что заберёт архив консула. Обещал скопировать для меня некоторые личные записи. Вот я и разбираю. Выхожу из кабинета только перекусить. Распорядок дня ломать нельзя. В кабинете обедать, – тоже. Взяла с собой яблоко. А оно укатилось. И я лазаю под столом, пытаясь дотянуться. Пришло в голову воспользоваться чем-нибудь, чтобы подкатить упрямый фрукт. Полезла обратно, зацепилась столой за тумбу, подёргала аккуратно туда-сюда, стараясь не разорвать тонкую ткань.
Тумба покачнулась, и начала утапливаться в полу. Сижу под столом, боюсь вылезать. Ну она, в общем, вошла в пол сантиметров на пять. Просто медленно. Выглянув из под стола, я увидела открытый проём в другую комнату. Архив? Ещё один? Запись с посещением мира Альмейн я так и не нашла. Может, там? Думаю на ходу, вылезая на четвереньках, и стараясь ни за что не задеть. И входить страшно. Закроется плита, и всё. А у меня дети. Ага. И долг чистокровной носительницы бла-бла-бла... Вспомнила, как делают, лезущие в подвалы. Сняла с себя паллу, положила её в проёме. Так, чтобы она осталась в кабинете, если плита закроется.
Вошла в дверь, включилось автоматическое освещение, и я увидела себя. Нет. Это не зеркало. Потому что той, идущей навстречу мне, по парку Резервации, было двенадцать лет. А на другом голоэкране – пятнадцать, а на следующем – семнадцать. И я отправляюсь выполнять свой первый контракт. Сейчас, с высоты прожитых лет, я вижу всё по-другому. Я вижу, что патриций Марий использует каждую возможность дотронуться до меня.
Выхожу встречать... Надела патрицианские одеяния. Вителлий Север скривился, как от кислого яблока. Вот что опять не так? Решено! Сделаю паранджу, и буду из дома в парандже выходить. Задохнусь под ней и умру!
– Госпожа баронесса! Ой! То есть...
– Герцогиня. Или благородная Агриппина. Договоритесь с моей женой сами, как ей предпочтительнее. Жить будете во флигеле. Идите, устраивайтесь.
И, схватив меня за руку, утащил в дом. Ага! Исполнять супружеский долг. Через пару часов, когда консул начал собираться, я спросила:
– Ты забрал прислугу у барона Зигмунда?
– В долине. У барона Алека.
На моё потрясённое молчание пояснил:
– Баронесса Лола выставила их сразу по-прибытии в зaмок. Девчонок хотела оставить "на общих основаниях", Бланка возмутилась, высказалась о прошлом самой новоиспечённой баронессы, вот и... Барон Зигмунд хотел отправить их в долину, Лола воспротивилась, и барон Алек забрал их к себе. С кормящей женщиной не спорят. Темпераментная красотка, эта Лола...
Пальцы сжали сталь метательного ножа. Вдох, выдох... Спокойно... Спокойно...
– А как ты забрал их у Алека?
На бешеный взгляд мужа отвечаю улыбкой. Полыхнув на меня арктическим холодом глаз, супруг соблаговолил ответить:
– Алек сам предложил. Мы побеседовали... Я сказал, что оставил тебя в поместье. И барон вспомнил о прислуге, которой он дал приют в долине. Они устроились в таверне, но это не слишком подходящее место для девушек, и мелко для Бланки. Грандиозная женщина! Придётся запретить дуэли. Такие лакомые кусочки... Все три.
– Амалия и Линда хорошие девушки. Мне бы не хотелось, чтобы их обидели. Бланка, – вдова, и может сама за себя постоять.
– Позаботься об этом сама, кариссима. У меня полчаса...
– Пообедаешь, или?
– Или!
Полчаса... И консул, застёгивая боевой хлыст, заменяющий ему балтеус, выбежал из дома к зависшему над посадочной площадкой катеру. Я в наспех наброшенном патрицианском одеянии стою на пороге, не в силах оторвать глаз от хищного силуэта, стремительно втягивающегося в люк. Поняла, наконец-то почему патрицианские одежды предпочтительнее. Завернуться в сари так быстро у меня бы не получилось. А так: туника, стола, и набросить паллу, прикрывая спутанные волосы. Правда, вместо сандалий влезла в восточные шлёпки без пятки с бубенчиками в каблуках. Но это – мелочи.
– Госпожа герцогиня...
Голос Бланки вывел из задумчивости. Катер давно скрылся из вида, а я всё смотрю в небо...
– Вы устроились? Я не была во флигеле. Там есть возможность изготовить одежду и обувь?
– Всё есть, благодарю госпожу герцогиню.
– Тогда знакомьтесь с хозяйством. Я сейчас вызову бывшего управляющего, чтобы он дал необходимые пояснения. Или ты предпочитаешь сама осмотреться и лишь потом спрашивать?
– Не беспокойся, госпожа герцогиня. Что приготовить на обед?
– Здесь нет кухни... Есть автоматы, в которых можно заказывать еду. Я покажу тебе. Это другой мир, другие обычаи. Если есть сомнения, спрашивай. Мы вообще живём внутри военной базы. И предупреди девочек, насчёт настойчивых ухажёров. Консул запретил дуэли, но это не значит, что их не будет. Мой муж будет недоволен, если его солдаты начнут драться между собой из за ветреных девчонок.
Говорю с Бланкой, и ощущаю внутреннее спокойствие. Какое счастье! В том, что Бланка сможет управиться с поместьем Вителлия Севера, я даже не сомневаюсь. Как хорошо, что Лола оказалась такой дурой! Надеюсь, что Бланка и девочки не рабыни зaмка. Впрочем, раз их забрал Алек, то все претензии Лола пусть предъявляет ему. Управляющая, каких поискать, и две вышколенные горничные! Просто подарок судьбы!
Бланка быстро, буквально за пару дней, взяла хозяйство в свои руки. Чем произвела неизгладимое впечатление на трибуна, ныне командующего хозяйством базы. Теперь он приходит во флигель пить чай. Неизменно принося коробку шоколадных конфет, до которых Бланка большая охотница. Ну да... в баронствах кулинарных автоматов не было. Только автоматы-ателье. Потом прогуливается вместе с Бланкой по двору. Бланка никогда не станет гулять в парке. А вот в загоны к скотине, птичники, конюшни, теплицы, сад, ягодники с грядками и не упомню, что ещё, – она регулярно идёт с ревизией. Вот трибун и сопровождает госпожу Бланку. Надо бы узнать его семейное положение. Если женат, – нечего морочить голову почтенной вдове. Впрочем, Бланка и без меня любого окоротит. Это трибун ещё её командного голоса не слышал. Умрёт от зависти. Или от восторга.
С горничными проще. Они пока по-детски радуются, что здесь не нужно вытирать пыль и мыть полы. Достаточно включить режим уборки. Или генеральной уборки. Платья с фартуками и головными наколками сделали по фасону, который принят в зaмке. Бланка не терпит новшеств. Горничная по её мнению должна выглядеть как горничная, а не как зaмковая девка. Амалия и Линда беспрекословно подчиняются. Ну и Слава Богу. Бланка за ними проследит.
Пришлось восстановить кухню. Потому что изобилие продуктов, которое даёт поместье надо использовать. С одного сада заготовок немеряно получится. Интересно, а куда всё девалось раньше? Ответа нет. В очередное посещение консула спросила, могу ли я взять ещё нескольких слуг из мира Альмейн. Потому что нужны повара и кулинары. Бланка одна не потянет. Ей надо управлять, а не стоять на кухне. А в нашем мире повара и кулинары, конечно, есть. В резервации. И в дорогущих ресторанах. Но вот в поместьях их нет. И я не знаю, есть ли в Империи училища, готовящие представителей этих профессий. Консул сказал, чтобы я не морочила ему голову. В резервации есть не только дорогие мамочки, но и те чистокровные, которые не подходят под эталон. Вот их и можно пригласить. Законы Империи разрешают. Отправимся с Бланкой на рынок вакансий... В резервацию послан запрос. Консул запретил мне даже приближаться к ней. Он что, опасается, что меня запрут там? Смешно!
Бланка забраковала поваров, присланных из резервации. Нашли учеников с помощью папули. Папуля на выезде питается в элитных ресторанах. Ага! Ноблeс обли?ж (noblesse oblige – положение обязывает) так сказать. Ну для главы Регентского совета открыли тайну, и мы с Бланкой отправились посмотреть на выпускников.
Бланка, – это нечто! Я испугалась, что юные повара попадают в обморок. Как бы у меня её не переманили. Надеюсь, что чары трибуна удержат её в поместье. Чары трибуна и забота об Амалии и Розалинде. Девчонок надо замуж выдать. Да так, чтобы Лола лопнула от зависти! А что? Они чистокровные, здоровые, конечно, не "дорогие мамочки", зато генетических заболеваний первопоселенцев не имеют. Среди офицерского состава полно отпрысков патрицианских родов. Есть первого и второго поколения от дорогих мамочек. Но девчонкам этого не надо. Стареть рядом с молодым мужем, это, знаете ли... В общем, ни к чему! Даже привитые нам не нужны. Трибун Бланки, кстати не прививался. Они вполне друг другу подходят. Он из второго поколения, ещё крепок, возможно и дети у них появятся. Бланка здоровая зрелая женщина. Как говорится "в самом соку". Выбор есть и для девчонок. Бланка их держит в строгости, ну они и сами не дурочки. Хотя, военные умеют вскружить голову... В целях профилактики озвучила им фразу о лопнувшей Лоле. Девчонки прониклись. Надеюсь удержатся.
Местный контингент не голодает по женскому телу. На базе есть бардак... кхм... место, где мужчина может сбросить напряжение. Вольнонаёмные женщины все стерильны с рождения. Без этого условия их просто не наймут. Здоровы. Проверяют их ежедневно. Чисто вымыты, ухожены и привлекательны. Просмотрела ассортимент... Вполне-вполне. Даже консул может воспользоваться. Учту. Через два года мне можно озаботится потомством... А мужу надо будет удовлетворять свои потребности. Так вот: незачем бегать на сторону! Всё есть дома! Ещё одну Лолу я не потерплю! Только не Вителлий Север! Пусть ходит по шлюхам... кхм... пользуется услугами профессионалок! Мне так спокойнее.
Затронула эту тему в очередное посещение консула. Мне вообще непонятно как можно при таком уровне вооружения тянуть войну столько времени. У меня возникает ощущение, что военные нашли предлог реконструировать внутрипланетные войны. Может быть они ещё и мечами воюют? В общем, спросила. На свою голову. Поскольку я в этот момент находилась в преимущественном положении, так как была сверху, то у меня даже строгий взгляд получился. Первое, что сделал мой муж, – лишил меня преимущества. Ага, – уложил на обе лопатки. Полюбовался, успокоился.
– Кариссима, не слишком ли рано ты поднимаешь вопрос о продолжении рода? Пройдут два года, тогда будем думать.
– Я не понимаю, как при таком уровне вооружения можно тянуть войну столько времени.
– Кариссима... Занимайся своими платьями. Или коврами, или ещё какой-нибудь ерундой. И не лезь в военные дела. Они не для женщин.
Слёзы навернулись на глаза. Смаргиваю их, а они стекают по вискам. Молчу. Потому что боюсь расплакаться от обиды. Вителлий Север не любит плачущих женщин. А я не хочу, чтобы он ушёл. Он сказал, что останется до завтра...
– Отвечу тебе, кариссима. Насчёт уровня вооружения. Можно за пару дней превратить спорные миры, которые сейчас переходят из рук в руки, в непригодные для жизни обломки. Легко! Но тактика выжженной земли в космических масштабах бессмысленна. Надо обьяснять почему?
Отвожу глаза от мужа. Стыдно. Щёки горят. Уши тоже.
– В прошлый раз война длилась семь лет. Я закончил её легатом-прим.
– В первом эшелоне карьеру делают быстро, Вителлий Север. Я знаю.
– Показываешь когти?
Весёлое удивление... Потом меня хватают и уносят в термы к бассейну. Одеждой не заморачиваются. Домочадцы уже привыкли. И во время посещений консулом своего поместья, мы с ним остаёмся одни во всём доме. А поначалу, Бланка возмущалась, а девчонки с визгом отворачивались к стене. Вителлию Северу абсолютно безразличны как возмущение, так и смущение прислуги. Патрицианское воспитание...
Весь следующий год муж прилетал на побывку раз в месяц. Я начала привыкать к войне. Пережитый с Императором "прекрасный год" отучил меня спрашивать о ком-либо. Вот и теперь... Не спрашиваю. Конечно, я кроме Вителлия Севера, никого и не вижу. Но всё равно, обратила внимание, как из его рассказов исчезло несколько имён. Молчу... Не буду спрашивать...
***
Сегодня прибыли в гости отец с Юлией. Юлия посещала меня и раньше, но папуля осчастливил прибытием впервые со дня свадьбы. Последний раз мы виделись в его поместье, когда он чуть ли не за шкирку вышвырнул меня в дом мужа. Когда я прилетала туда на ройхе... Папуля обошёл дом, службы, погулял в парке... Мог бы и детей взять с собой. Конечно, каникулы отменены. В связи с военным положением, процесс обучения, – беспрерывен. Но один-то день можно было детям дать? И тревога сжала сердце. Смотрю на отца... Стараюсь не комкать столу и ни за что не цепляться. Призываю на помощь дорогую мамочку.
Патриций Кассий Агриппа не отводит взгляда. С его точки зрения ничего необычного не произошло. Всё логично... Война...
– Ты поняла правильно, дочь. Корабль консула Луция Вителлия Севера вчера не вернулся из боя.
– Нет... Я бы почувствовала!!! Нет!!!
Молча смотрит на патриция дорогая мамочка. Это я внутри неё кричу, корчась на полу, царапая своё горло, потому что нечем дышать, обливаясь слезами и кровью... Юлия обнимает меня... Легко прикасаюсь к её руке... Не сжать пальцы... Держаться... Благородный Кассий Агриппа ещё не всё сказал.
– Через десять месяцев ты выйдешь замуж, дочь. Выбор у тебя большой. Но если ты не определишься... Я сам подберу тебе мужа. Ты должна исполнять свой долг чистокровной носительницы генетической линии.
Вдох, выдох... Спокойно... Расслабить горло... Надо отвечать. Отвечать разумно. Другого ответа отец не услышит.
– Срок отдыха закончится через четырнадцать месяцев, отец. Раньше я замуж не выйду.
– Разумно... Что ж... Собирайся. Поедешь с нами.
– Благодарю, что беспокоишься обо мне, отец. Я буду жить в поместье Вителлия Севера. Со мной есть кому побыть... Ты говорил с Вителлием Флавианом?
– Мой младший внук расстроен, но он всё понимает. Марий опекает его. Ты умно сделала, что подружила их, дочь.
– Спасибо, отец.
Мы ещё о чём-то говорили... Я благодарила... Отказывалась от опеки... Благодарила... Наконец-то распрощались. Вошла в дом, держа спину прямо. Мне теперь нельзя демонстрировать своё настроение. Отец наверняка подключился к системе наблюдения. Исключительно с целью позаботиться обо мне. Побыть собой я смогу только в кабинете мужа. Он изолирован от наблюдения. Но и туда я не могу заходить слишком часто. Сейчас психологи анализируют каждое моё движение.
Я не помню, как прошёл этот год. Я застыла во льду. Вокруг меня жили, двигались люди. Менялись времена года. А я жила только в кабинете мужа. Один час в сутки. Я всё ещё надеюсь, что он вернётся. Корабль не взорвался. Он просто не вернулся. А уловить сигнал в хаосе после обстрела невозможно. Поэтому я цепляюсь за мысль, что им удалось где-нибудь сесть. Спросила у отца, в очередное его посещение, существует ли вероятность, что они попали в плен. Благородный Кассий Агриппа грустно улыбнулся...
– Я не отвечу, дочь. Не знаю. Я даже не знаю, берут ли они пленных.
– Но ты же воевал с ними, отец!
– Сто восемьдесят лет назад.
– Прости, отец. Я доставляю тебе столько беспокойства.
– Ты моя дочь.
Сегодня я вошла в кабинет мужа с целью разобрать записи. Отец сказал, что заберёт архив консула. Обещал скопировать для меня некоторые личные записи. Вот я и разбираю. Выхожу из кабинета только перекусить. Распорядок дня ломать нельзя. В кабинете обедать, – тоже. Взяла с собой яблоко. А оно укатилось. И я лазаю под столом, пытаясь дотянуться. Пришло в голову воспользоваться чем-нибудь, чтобы подкатить упрямый фрукт. Полезла обратно, зацепилась столой за тумбу, подёргала аккуратно туда-сюда, стараясь не разорвать тонкую ткань.
Тумба покачнулась, и начала утапливаться в полу. Сижу под столом, боюсь вылезать. Ну она, в общем, вошла в пол сантиметров на пять. Просто медленно. Выглянув из под стола, я увидела открытый проём в другую комнату. Архив? Ещё один? Запись с посещением мира Альмейн я так и не нашла. Может, там? Думаю на ходу, вылезая на четвереньках, и стараясь ни за что не задеть. И входить страшно. Закроется плита, и всё. А у меня дети. Ага. И долг чистокровной носительницы бла-бла-бла... Вспомнила, как делают, лезущие в подвалы. Сняла с себя паллу, положила её в проёме. Так, чтобы она осталась в кабинете, если плита закроется.
Вошла в дверь, включилось автоматическое освещение, и я увидела себя. Нет. Это не зеркало. Потому что той, идущей навстречу мне, по парку Резервации, было двенадцать лет. А на другом голоэкране – пятнадцать, а на следующем – семнадцать. И я отправляюсь выполнять свой первый контракт. Сейчас, с высоты прожитых лет, я вижу всё по-другому. Я вижу, что патриций Марий использует каждую возможность дотронуться до меня.
