И надо быть начеку, а то они уже один раз обмишенились. А гарантий, что второй или очередной попытки не последует, никаких нет. Значит, чем быстрее я узнаю причины, ну или кому выгодно было от Вареньки избавиться, тем быстрее и на исполнителя или заказчика выйду.
Так, а сначала бы освежить память. Кто мне поможет во всём разобраться, хотя бы в общих чертах? Первый кто войдёт, тот и поможет. Тут без вариантов, потому что времени нет. А значит будем пользоваться любой возможностью, потому что даже отрицательный результат — это тоже результат.
Закончив хлебать бульон и выпив весь сбитень, я вернулась в кровать и стала рассматривать комнату, в которой я сейчас находилась. Так-то я уже её видела, но не помешает ещё раз всё ещё раз внимательно разглядеть. Странно, что только сейчас, хотя, тогда мне было не до этого, зато сейчас есть время.
Комната была не очень большой, меров десять, а может и меньше. Два средних окна с тяжелыми зелёными шторами, значительно темнее, чем платье рыжухи. В центре комнаты стояла кровать с балдахином светло-кремового цвета и такого же цвета постельное бельё на ней за исключением стёганого одеяла в стиле пэтчвок. У одной стены, не далеко от окна находилось уже знакомое мне трюмо с пуфиком, а у другой гардеробная, отгороженная высокой ширмой со шторкой.
У изголовья кровати был небольшой столик со стулом с набивным сиденьем. Вот и всё. А нет не всё, стены были обтянуты какой-то плотной тёмно-зелёной тканью, но не гобелены.
Странно, но на мой взгляд, для юной девушки, недавно вернувшейся из пансиона, комната не очень-то подходила, вернее, совсем не подходила. Такое ощущение, что сюда наспех поставили что нашли если не на помойке, то на чердаке или там, где оно уже не один год пылилось бесхозным. Так, ладно, тоже чай не принцесса, не солома с навозом и то хлеб.
Кстати, о принцессах, папенька явно не крестьянин, а значит и я тоже, так что мог бы для дочурки и получше комнатку подготовить, хотя, может тут у них такой стиль или мода, а я уже в упреки ударилась.
Правда есть из-за чего. Судя по поведению, папенька не очень-то меня и жалует. Крысе своей рыжей позволяет со мной так обращаться. Она мне кто? Мачеха? А если так, то значит, по сути, никто. Так какого рожна она на меня орёт как потерпевшая? Да ещё и рукоприкладство хотела применить! Я не дала, остановила кое-как, но не папенька… Интересно, почему?
Да, очень интересно! Я тут не понятно где, не понятно в чём, то бишь в чьём теле, не понятно кто, а сижу спокойно осматриваю комнату, рассуждаю о поведении папеньки и его крысы… А где истерика и метания с заламыванием рук и вырыванием волос?
Так-то я никогда не была истеричкой, всегда … ну, почти всегда в трезвом уме и ясной памяти, а тут … Видимо, это всё гормоны … Да, с беременностью я очень изменилась, стала непробиваемой и толстокожей как слон. Мне нельзя нервничать, чтобы не навредить малышу…
Я уже по привычке машинально положила руку на плоский живот и, не найдя и не ощутив привычную тёплую выпуклость, уронила-таки первую слезинку.
Нет, не может быть! Я же не могла там … Чтобы появиться здесь в вот этом вот … А как же мой малыш? Нет! Только не это! Пусть уж она там вместо меня там, а я уж тут за неё побуду, лишь бы родился мой малыш!
- Слышишь! - я подняла голову к деревянному, даже ничем не покрашенному, потолку с тёмными поперечными балками и, обращаясь не понятно к кому, прокричала:
- Я не знаю кто ты или вы, но если я сейчас здесь, то и ты или вы есть! А значит меня слышат! Я согласна остаться здесь в теле этой девчонки и сделать всё, что задумано, но пусть там … на земле … в том мире… в той моей жизни … Пусть родится ребёнок и будет счастлив, а я …, а мне всё равно, что и как тут будет со мной! Только бы с ним там всё было хорошо, а остальное …
Докричать я не успела, потому что за окном громыхнуло так, что я, кажется, даже увидела молнию. И это зимой!
Я успокоилась, потому что просто поняла, что меня услышали, а гром и молния — это знак. Это ответ. Только вот какой? Надеюсь положительный.
Если раньше у меня ещё и были какие-то сомнения, то вот сейчас, в этот самый момент я просто приняла теперешнюю действительность. Теперь я не тридцатипятилетняя Варвара Ивановна Весенина, а семнадцатилетняя Варенька. Теперь я не там – в России первой четверти двухтысячных, а здесь. Пока не понятно, где находится это здесь, но ведь язык я понимаю, говорить умею, а значит смогу выяснить. Но это потом, не сейчас.
Пробуждение было внезапным, день стремительным и нервным, и поэтому надо отдохнуть и набраться сил. А всё остальное завтра.
Я свернулась калачиком и уснула.
- Можно же что-то сделать! - услышала я сначала голос Влада, а потом уже и увидела его самого, бегущего за мужчиной в голубоватой форме.
- Мы уже ничего не можем сделать! Мозг умер! Вы понимаете?! Всё!
- Нет, не всё! А тело? А ребёнок?
- С ребёнком пока не понятно, но … Мы можем протянуть ещё не больше пары месяцев, а потом … но вы же понимаете, что ребёнок может и не выжить, он может родиться инвалидом…
- Это уже не твоя забота, докторишко! - Влад подскочил к доктору, схватил его за грудки и грубо прижал к стенке. - Ты сделаешь всё! Всё что возможно и тем более всё, что невозможно!
- Ну, что же вы так разнервничались, мужчина! А вы Виктор Петрович идите-ка отсюда, - подбежала к ним женщина в похожей форме и попыталась их растащить. - Конечно же мы сделаем всё возможное, вы не волнуйтесь, всё будет хорошо.
Затем видение сменилось, словно кто-то перевернул недописанную страницу, и я увидела высокого седого мужчину, в котором узнала Влада. На руках он держал маленькую девочку лет пяти.
- А мама на небесах? - спросила она Влада.
- Да, моя радость, она на небесах.
- А она точно меня не бросала?
- Ни за что на свете она бы тебя не бросила! Просто её у нас забрали.
- А кто забрал? Плохие дяди?
- Да, наверное, дяди… плохие… Но ты знай, она всегда с тобой. Вот здесь, - он легонько дотронулся до левой стороны груди нашей дочери. А то, что это была наша дочь, я была уверена. - В сердце. И вон там - на небесах. Она всегда смотрит на нас оттуда, - закончил он.
Девочка подняла глаза, и я встретилась взглядом с такими знакомыми мне глазами – моими зелёными как весенние листья глазами, только поменьше.
- Я вижу, я вижу! - закричала девочка. - Это мамины глаза… Там … смотри!
Я резко подскочила на кровати, проснувшись и начиная осознавать, что я только что видела.
- Спасибо! - произнесла я, глядя в тёмный потолок. - Я сделаю всё, о чём говорила. Только вот я не обещала, что всё будет так, как было задумано вами или кем-то там ещё. Я буду тут жить - да, но так как я считаю нужным и так как я жила бы там, - почти прошептала я себе под нос. За окном опять раздался раскат грома, словно кто-то раскатисто засмеялся.
Значит жизнь за жизнь. А я и не против! Я знаю, что, чтобы что-то получить, сначала надо что-то отдать. Вот и отдаю, всё, что могу отдать в данный момент. Если моя малышка будет жить там, то… Зная, что они с Владом живы там, то почему бы мне не жить здесь? Как будто у меня есть выбор? Выбор есть всегда… Да… Но даже, если бы мне его и предоставили, то я поступила бы точно также - не раздумывая, отдала бы свою жизнь за жизнь дочери. Видимо, кто-то меня знает очень хорошо, возможно, лучше, чем я сама. Вот поэтому и не теряли время на предоставление мне его на раздумья для выбора, а сразу выдали результат. Ну, что ж. Будем жить тут, чтобы они жили там.
За окном послышались приглушённые отголоски зимней грозы, словно кто-то ворчал, принимая моё решение – мой выбор.
Странно это. Гроза зимой… а может и не гроза?
Пробуждение было ранним и, в этот раз, спокойным. Я ещё полежала в кровати какое-то время, глядя в тёмный потолок и переваривая всё, что со мной произошло.
Верить или не верить… Какой смысл? Отрицать вполне ощущаемую реальность и загонять себя разными мыслями и вопросами, значит только усугублять ситуацию, которая может и до дурки довести. А так как я ещё и не знаю есть ли тут что-то подобное, то… Действуем по уже намеченному плану: узнать всё, что можно и возможно узнать, а там уже действовать по ситуации, то бишь применяем полученные знания на практике.
Как там говорилось в старом анекдоте? «Расслабьтесь и получайте удовольствие».
Ну, я расслабляться не собираюсь, тут не до расслабления, а вот получить удовольствие от жизни в новой реальности – просто жить так, чтобы мне было хорошо и удобно, постараюсь.
Конечно, скрыть свою вполне зрелую, опытную и самодостаточную натуру взрослой женщины в теле почти ребёнка, а внешне я выгляжу точно, как ребёнок, будет не так-то и просто, но «захочешь жить» и не на такое расстараешься. А жить мне хотелось. Очень. Значит, буду жить, ну или стараться выжить и не попасться на очередном несварении желудка, приведшим меня сюда, а…
Интересно, а куда пропала Варенька? Неужели она там, а я здесь? Может всё же можно отыграть обратно?
Опять послышался какой-то гром или что-то подобное.
Значит нельзя. Ну, раз так, то … Остаюсь. Уговорили. Но только потом не обижайтесь! Если что – сами виноваты! Я предупреждала!
Настроившись на боевой лад, я встала с кровати, осмотрелась, заметив, что столик опустел.
Значит в комнату кто-то заходил и забрал посуду. Надеюсь, что служанка, а если нет, то … Мда, сильно меня вымотал прошедший день, даже не услышала, что кто-то входил. А такие никем незамеченные заходы могут доставить много неприятностей, которые мне сейчас ну вот совсем не нужны. Надо подумать, как обезопасить входы и выходы в комнату без моего ведома. Ну, а пока, как и планировала, нужно подготовиться к допросу с пристрастием первого появившегося в моей комнате.
Поэтому я быстро привела себя в порядок, посетив местную уборную и сменив ночную хламиду на простое шерстяное платье тёмно-коричневого цвета.
Наверное, такое носили в пансионе. Очень уж оно похоже на форму. Разве что воротничка не хватает.
Кстати, о гардеробе. Выбор был ну ооочень большой. Просто необъятный! Два коричневых платья, одно голубое, скорее всего шёлковое - бальное, хотя не факт. Ну, вот, собственно, и всё. Ах, да, ещё и широкое шерстяное пальто-плащ. И больше ничего. Туфли-тапочки были всего одни, в них, собственно, я и передвигалась по местному жилищу.
Интересно, это и все мои вещи или они находятся где-то в другом месте? И белья нет! Тут зима на дворе, а я даже без исподнего! Это пока я в доме и длинном одеянии – потерплю, а вот на улицу в мороз с голым задом – увольте!
- Ой, а вы уже проснулись, Варвара Дмитривна? – в двери появилась уже мне знакомая голова в чепчике, видимо, или моей служанки, или горничной.
И опять без стука. Это у них тут так принято, или только ко мне не стучатся?
- А я думала, гляну, проснулись, аль нет. Вот и не постучала, чтобы не будить, коль что, - словно услышав мои мысли, проговорила скороговоркой девчонка.
Как, интересно её зовут?
- Входи, эммм… как там…, - попыталась я обратиться к ней.
- Так Марфуша я, - поняла моё замешательство она и назвала своё имя.
- Входи, Марфуша. Я уже давно проснулась и жду…
- Сейчас я вам помогу умыться и одеться, а потом и завтрак принесу.
- Спасибо, не надо. Я уже и умылась, и оделась, а вот позавтракала бы с удовольствием.
- Тогда я сейчас же и принесу, - быстро исчезла за дверью девчонка, даже и не зайдя в комнату.
Ждать её возвращения долго не пришлось. И вот уже на столике дымилась в не очень глубокой глиняной расписной миске какая-то желтая по цвету, видимо, каша. На небольшом квадратном блюде лежала пышная аппетитная лепёшка, рядом стоял кувшинчик с двумя бокалами, от которого пахло сладко-ягодным напитком. На самом краешке, завёрнутые в белоснежную салфетку лежали столовые приборы.
Удобно расположившись за столиком, я развернула салфетку, оказавшейся на самом деле небольшим холщовым полотенчиком, и увидела четыре ложки. Две среднего размера и две поменьше, и один небольшой нож. Все приборы, как и два бокала, на вид были из серебра.
Я удивлённо посмотрела на Марфушу, как бы спрашивая: «А не много ли ложек для меня одной?»
- Это Норра положила и для меня. На пробу, чтобы я при вас всё испробовала, - ответила она на мой немой вопрос. – Уж больно она обиделась, когда вы её заставили давеча пробовать всё. Вот в этот раз она все ложки и бокалы сразу из орра дала, чтобы прямо тут было видно. А я тут при вас всё и попробую.
- Хорошо, - только и могла произнести я.
Обиделась она! А я вот совсем не обиделась! Не факт, что Вареньку на местном сборище траванули. Могли и здесь перед отъездом. Я же не знаю где и как, так что лучше сразу всё проверять, потому что второй раз может и некому будет на замену вылетать и наспех вселяться в новый дом. Прямо с корабля на бал! Только в моём случае с бала на кор… эм... в новое тело.
А орр, я так понимаю, это какой-то местный метал, который, пока непонятно как, показывает, что в еде и напитках есть яд. Знать бы еще как работает этот местный детектор ядов? Не спрашивать же напрямую.
- Садись, тогда. Будем завтракать вместе, - пригласила я Марфушу, разливая напиток по бокалам и разрезая лепёшку на две части.
- Неее, что вы, княжна! Так ни можно! Я только попробую и всё! – замотала она головой и отошло от столика на пару шагов.
- Садись, садись, - настаивала я, указывая куда она может сесть и пытаясь понять, что означает новое услышанное слово.
Я знала, что раньше было такое слово, да и в наше время его можно услышать, только вот ударение точно не на букву я.
А может я просто ослышалась или не расслышала?
- Садись, Марфуша, и рассказывай.
- А что рассказывать-то? – испуганно посмотрела она на меня.
- Всё. Вот всё и рассказывай. Как давно ты в этом доме, чем занимаешься, про Норру… Да про всё, что тут и как происходит пока я … В общем рассказывай всё.
Я уже думала, как бы так всё разузнать, чтобы особо не заострять внимание на моей «потере памяти». Играть в ромашку «тут помню, а тут не помню» было опасно и могло привлечь ненужное мне сейчас лишнее внимание. Вот я и решила расспросить первого вошедшего, а уж потом будет видно, что и как делать дальше.
Пришла Марфуша, значит ей и начинать знакомить меня с новой реальностью. Остаётся надеяться, что я уже не расспрашивала её раньше.
- Так не пристало мне низкородной услужнице обсуждать высокородных владетелей.
- А ты никого и не будешь обсуждать. Ты мне расскажешь, как высокородной, - надеюсь, я правильно поняла смысл этого слова и мне не придётся изворачиваться с объяснениями. – Должна же я знать, что там происходит пока я тут отлёживаюсь, - я неопределённо качнула головой в сторону двери, не называя конкретно, где это там. – Возьми вот лепёшку, выпей сбитень, посиди и расскажи. Думаю, что у тебя с самого раннего утра полно всяких дел, а пока ты у меня будешь, вот и передохнёшь.
- Ох, и правда, забегалась я уже, а тут меня не будут искать.
Интересно, почему?
После того, как Марфуша покинула мою комнату, забрав посуду, я осталась одна переваривать, вернее, обдумывать полученную информацию. Негусто, конечно, но хоть что-то. А подумать было над чем, как и проанализировать, ну и конечно же сделать определённые выводы. Привычка старая, но такая нужная и полезная в новом месте обитания.
Так, а сначала бы освежить память. Кто мне поможет во всём разобраться, хотя бы в общих чертах? Первый кто войдёт, тот и поможет. Тут без вариантов, потому что времени нет. А значит будем пользоваться любой возможностью, потому что даже отрицательный результат — это тоже результат.
Глава 6
Закончив хлебать бульон и выпив весь сбитень, я вернулась в кровать и стала рассматривать комнату, в которой я сейчас находилась. Так-то я уже её видела, но не помешает ещё раз всё ещё раз внимательно разглядеть. Странно, что только сейчас, хотя, тогда мне было не до этого, зато сейчас есть время.
Комната была не очень большой, меров десять, а может и меньше. Два средних окна с тяжелыми зелёными шторами, значительно темнее, чем платье рыжухи. В центре комнаты стояла кровать с балдахином светло-кремового цвета и такого же цвета постельное бельё на ней за исключением стёганого одеяла в стиле пэтчвок. У одной стены, не далеко от окна находилось уже знакомое мне трюмо с пуфиком, а у другой гардеробная, отгороженная высокой ширмой со шторкой.
У изголовья кровати был небольшой столик со стулом с набивным сиденьем. Вот и всё. А нет не всё, стены были обтянуты какой-то плотной тёмно-зелёной тканью, но не гобелены.
Странно, но на мой взгляд, для юной девушки, недавно вернувшейся из пансиона, комната не очень-то подходила, вернее, совсем не подходила. Такое ощущение, что сюда наспех поставили что нашли если не на помойке, то на чердаке или там, где оно уже не один год пылилось бесхозным. Так, ладно, тоже чай не принцесса, не солома с навозом и то хлеб.
Кстати, о принцессах, папенька явно не крестьянин, а значит и я тоже, так что мог бы для дочурки и получше комнатку подготовить, хотя, может тут у них такой стиль или мода, а я уже в упреки ударилась.
Правда есть из-за чего. Судя по поведению, папенька не очень-то меня и жалует. Крысе своей рыжей позволяет со мной так обращаться. Она мне кто? Мачеха? А если так, то значит, по сути, никто. Так какого рожна она на меня орёт как потерпевшая? Да ещё и рукоприкладство хотела применить! Я не дала, остановила кое-как, но не папенька… Интересно, почему?
Да, очень интересно! Я тут не понятно где, не понятно в чём, то бишь в чьём теле, не понятно кто, а сижу спокойно осматриваю комнату, рассуждаю о поведении папеньки и его крысы… А где истерика и метания с заламыванием рук и вырыванием волос?
Так-то я никогда не была истеричкой, всегда … ну, почти всегда в трезвом уме и ясной памяти, а тут … Видимо, это всё гормоны … Да, с беременностью я очень изменилась, стала непробиваемой и толстокожей как слон. Мне нельзя нервничать, чтобы не навредить малышу…
Я уже по привычке машинально положила руку на плоский живот и, не найдя и не ощутив привычную тёплую выпуклость, уронила-таки первую слезинку.
Нет, не может быть! Я же не могла там … Чтобы появиться здесь в вот этом вот … А как же мой малыш? Нет! Только не это! Пусть уж она там вместо меня там, а я уж тут за неё побуду, лишь бы родился мой малыш!
- Слышишь! - я подняла голову к деревянному, даже ничем не покрашенному, потолку с тёмными поперечными балками и, обращаясь не понятно к кому, прокричала:
- Я не знаю кто ты или вы, но если я сейчас здесь, то и ты или вы есть! А значит меня слышат! Я согласна остаться здесь в теле этой девчонки и сделать всё, что задумано, но пусть там … на земле … в том мире… в той моей жизни … Пусть родится ребёнок и будет счастлив, а я …, а мне всё равно, что и как тут будет со мной! Только бы с ним там всё было хорошо, а остальное …
Докричать я не успела, потому что за окном громыхнуло так, что я, кажется, даже увидела молнию. И это зимой!
Я успокоилась, потому что просто поняла, что меня услышали, а гром и молния — это знак. Это ответ. Только вот какой? Надеюсь положительный.
Если раньше у меня ещё и были какие-то сомнения, то вот сейчас, в этот самый момент я просто приняла теперешнюю действительность. Теперь я не тридцатипятилетняя Варвара Ивановна Весенина, а семнадцатилетняя Варенька. Теперь я не там – в России первой четверти двухтысячных, а здесь. Пока не понятно, где находится это здесь, но ведь язык я понимаю, говорить умею, а значит смогу выяснить. Но это потом, не сейчас.
Пробуждение было внезапным, день стремительным и нервным, и поэтому надо отдохнуть и набраться сил. А всё остальное завтра.
Я свернулась калачиком и уснула.
***
- Можно же что-то сделать! - услышала я сначала голос Влада, а потом уже и увидела его самого, бегущего за мужчиной в голубоватой форме.
- Мы уже ничего не можем сделать! Мозг умер! Вы понимаете?! Всё!
- Нет, не всё! А тело? А ребёнок?
- С ребёнком пока не понятно, но … Мы можем протянуть ещё не больше пары месяцев, а потом … но вы же понимаете, что ребёнок может и не выжить, он может родиться инвалидом…
- Это уже не твоя забота, докторишко! - Влад подскочил к доктору, схватил его за грудки и грубо прижал к стенке. - Ты сделаешь всё! Всё что возможно и тем более всё, что невозможно!
- Ну, что же вы так разнервничались, мужчина! А вы Виктор Петрович идите-ка отсюда, - подбежала к ним женщина в похожей форме и попыталась их растащить. - Конечно же мы сделаем всё возможное, вы не волнуйтесь, всё будет хорошо.
Затем видение сменилось, словно кто-то перевернул недописанную страницу, и я увидела высокого седого мужчину, в котором узнала Влада. На руках он держал маленькую девочку лет пяти.
- А мама на небесах? - спросила она Влада.
- Да, моя радость, она на небесах.
- А она точно меня не бросала?
- Ни за что на свете она бы тебя не бросила! Просто её у нас забрали.
- А кто забрал? Плохие дяди?
- Да, наверное, дяди… плохие… Но ты знай, она всегда с тобой. Вот здесь, - он легонько дотронулся до левой стороны груди нашей дочери. А то, что это была наша дочь, я была уверена. - В сердце. И вон там - на небесах. Она всегда смотрит на нас оттуда, - закончил он.
Девочка подняла глаза, и я встретилась взглядом с такими знакомыми мне глазами – моими зелёными как весенние листья глазами, только поменьше.
- Я вижу, я вижу! - закричала девочка. - Это мамины глаза… Там … смотри!
Я резко подскочила на кровати, проснувшись и начиная осознавать, что я только что видела.
- Спасибо! - произнесла я, глядя в тёмный потолок. - Я сделаю всё, о чём говорила. Только вот я не обещала, что всё будет так, как было задумано вами или кем-то там ещё. Я буду тут жить - да, но так как я считаю нужным и так как я жила бы там, - почти прошептала я себе под нос. За окном опять раздался раскат грома, словно кто-то раскатисто засмеялся.
Значит жизнь за жизнь. А я и не против! Я знаю, что, чтобы что-то получить, сначала надо что-то отдать. Вот и отдаю, всё, что могу отдать в данный момент. Если моя малышка будет жить там, то… Зная, что они с Владом живы там, то почему бы мне не жить здесь? Как будто у меня есть выбор? Выбор есть всегда… Да… Но даже, если бы мне его и предоставили, то я поступила бы точно также - не раздумывая, отдала бы свою жизнь за жизнь дочери. Видимо, кто-то меня знает очень хорошо, возможно, лучше, чем я сама. Вот поэтому и не теряли время на предоставление мне его на раздумья для выбора, а сразу выдали результат. Ну, что ж. Будем жить тут, чтобы они жили там.
За окном послышались приглушённые отголоски зимней грозы, словно кто-то ворчал, принимая моё решение – мой выбор.
Странно это. Гроза зимой… а может и не гроза?
Глава 7
Пробуждение было ранним и, в этот раз, спокойным. Я ещё полежала в кровати какое-то время, глядя в тёмный потолок и переваривая всё, что со мной произошло.
Верить или не верить… Какой смысл? Отрицать вполне ощущаемую реальность и загонять себя разными мыслями и вопросами, значит только усугублять ситуацию, которая может и до дурки довести. А так как я ещё и не знаю есть ли тут что-то подобное, то… Действуем по уже намеченному плану: узнать всё, что можно и возможно узнать, а там уже действовать по ситуации, то бишь применяем полученные знания на практике.
Как там говорилось в старом анекдоте? «Расслабьтесь и получайте удовольствие».
Ну, я расслабляться не собираюсь, тут не до расслабления, а вот получить удовольствие от жизни в новой реальности – просто жить так, чтобы мне было хорошо и удобно, постараюсь.
Конечно, скрыть свою вполне зрелую, опытную и самодостаточную натуру взрослой женщины в теле почти ребёнка, а внешне я выгляжу точно, как ребёнок, будет не так-то и просто, но «захочешь жить» и не на такое расстараешься. А жить мне хотелось. Очень. Значит, буду жить, ну или стараться выжить и не попасться на очередном несварении желудка, приведшим меня сюда, а…
Интересно, а куда пропала Варенька? Неужели она там, а я здесь? Может всё же можно отыграть обратно?
Опять послышался какой-то гром или что-то подобное.
Значит нельзя. Ну, раз так, то … Остаюсь. Уговорили. Но только потом не обижайтесь! Если что – сами виноваты! Я предупреждала!
Настроившись на боевой лад, я встала с кровати, осмотрелась, заметив, что столик опустел.
Значит в комнату кто-то заходил и забрал посуду. Надеюсь, что служанка, а если нет, то … Мда, сильно меня вымотал прошедший день, даже не услышала, что кто-то входил. А такие никем незамеченные заходы могут доставить много неприятностей, которые мне сейчас ну вот совсем не нужны. Надо подумать, как обезопасить входы и выходы в комнату без моего ведома. Ну, а пока, как и планировала, нужно подготовиться к допросу с пристрастием первого появившегося в моей комнате.
Поэтому я быстро привела себя в порядок, посетив местную уборную и сменив ночную хламиду на простое шерстяное платье тёмно-коричневого цвета.
Наверное, такое носили в пансионе. Очень уж оно похоже на форму. Разве что воротничка не хватает.
Кстати, о гардеробе. Выбор был ну ооочень большой. Просто необъятный! Два коричневых платья, одно голубое, скорее всего шёлковое - бальное, хотя не факт. Ну, вот, собственно, и всё. Ах, да, ещё и широкое шерстяное пальто-плащ. И больше ничего. Туфли-тапочки были всего одни, в них, собственно, я и передвигалась по местному жилищу.
Интересно, это и все мои вещи или они находятся где-то в другом месте? И белья нет! Тут зима на дворе, а я даже без исподнего! Это пока я в доме и длинном одеянии – потерплю, а вот на улицу в мороз с голым задом – увольте!
- Ой, а вы уже проснулись, Варвара Дмитривна? – в двери появилась уже мне знакомая голова в чепчике, видимо, или моей служанки, или горничной.
И опять без стука. Это у них тут так принято, или только ко мне не стучатся?
- А я думала, гляну, проснулись, аль нет. Вот и не постучала, чтобы не будить, коль что, - словно услышав мои мысли, проговорила скороговоркой девчонка.
Как, интересно её зовут?
- Входи, эммм… как там…, - попыталась я обратиться к ней.
- Так Марфуша я, - поняла моё замешательство она и назвала своё имя.
- Входи, Марфуша. Я уже давно проснулась и жду…
- Сейчас я вам помогу умыться и одеться, а потом и завтрак принесу.
- Спасибо, не надо. Я уже и умылась, и оделась, а вот позавтракала бы с удовольствием.
- Тогда я сейчас же и принесу, - быстро исчезла за дверью девчонка, даже и не зайдя в комнату.
Ждать её возвращения долго не пришлось. И вот уже на столике дымилась в не очень глубокой глиняной расписной миске какая-то желтая по цвету, видимо, каша. На небольшом квадратном блюде лежала пышная аппетитная лепёшка, рядом стоял кувшинчик с двумя бокалами, от которого пахло сладко-ягодным напитком. На самом краешке, завёрнутые в белоснежную салфетку лежали столовые приборы.
Удобно расположившись за столиком, я развернула салфетку, оказавшейся на самом деле небольшим холщовым полотенчиком, и увидела четыре ложки. Две среднего размера и две поменьше, и один небольшой нож. Все приборы, как и два бокала, на вид были из серебра.
Я удивлённо посмотрела на Марфушу, как бы спрашивая: «А не много ли ложек для меня одной?»
- Это Норра положила и для меня. На пробу, чтобы я при вас всё испробовала, - ответила она на мой немой вопрос. – Уж больно она обиделась, когда вы её заставили давеча пробовать всё. Вот в этот раз она все ложки и бокалы сразу из орра дала, чтобы прямо тут было видно. А я тут при вас всё и попробую.
- Хорошо, - только и могла произнести я.
Обиделась она! А я вот совсем не обиделась! Не факт, что Вареньку на местном сборище траванули. Могли и здесь перед отъездом. Я же не знаю где и как, так что лучше сразу всё проверять, потому что второй раз может и некому будет на замену вылетать и наспех вселяться в новый дом. Прямо с корабля на бал! Только в моём случае с бала на кор… эм... в новое тело.
А орр, я так понимаю, это какой-то местный метал, который, пока непонятно как, показывает, что в еде и напитках есть яд. Знать бы еще как работает этот местный детектор ядов? Не спрашивать же напрямую.
- Садись, тогда. Будем завтракать вместе, - пригласила я Марфушу, разливая напиток по бокалам и разрезая лепёшку на две части.
- Неее, что вы, княжна! Так ни можно! Я только попробую и всё! – замотала она головой и отошло от столика на пару шагов.
- Садись, садись, - настаивала я, указывая куда она может сесть и пытаясь понять, что означает новое услышанное слово.
Я знала, что раньше было такое слово, да и в наше время его можно услышать, только вот ударение точно не на букву я.
А может я просто ослышалась или не расслышала?
- Садись, Марфуша, и рассказывай.
- А что рассказывать-то? – испуганно посмотрела она на меня.
- Всё. Вот всё и рассказывай. Как давно ты в этом доме, чем занимаешься, про Норру… Да про всё, что тут и как происходит пока я … В общем рассказывай всё.
Я уже думала, как бы так всё разузнать, чтобы особо не заострять внимание на моей «потере памяти». Играть в ромашку «тут помню, а тут не помню» было опасно и могло привлечь ненужное мне сейчас лишнее внимание. Вот я и решила расспросить первого вошедшего, а уж потом будет видно, что и как делать дальше.
Пришла Марфуша, значит ей и начинать знакомить меня с новой реальностью. Остаётся надеяться, что я уже не расспрашивала её раньше.
- Так не пристало мне низкородной услужнице обсуждать высокородных владетелей.
- А ты никого и не будешь обсуждать. Ты мне расскажешь, как высокородной, - надеюсь, я правильно поняла смысл этого слова и мне не придётся изворачиваться с объяснениями. – Должна же я знать, что там происходит пока я тут отлёживаюсь, - я неопределённо качнула головой в сторону двери, не называя конкретно, где это там. – Возьми вот лепёшку, выпей сбитень, посиди и расскажи. Думаю, что у тебя с самого раннего утра полно всяких дел, а пока ты у меня будешь, вот и передохнёшь.
- Ох, и правда, забегалась я уже, а тут меня не будут искать.
Интересно, почему?
Глава 8
После того, как Марфуша покинула мою комнату, забрав посуду, я осталась одна переваривать, вернее, обдумывать полученную информацию. Негусто, конечно, но хоть что-то. А подумать было над чем, как и проанализировать, ну и конечно же сделать определённые выводы. Привычка старая, но такая нужная и полезная в новом месте обитания.
