— Прав, — согласился король. — Я задолжал вам желание.
Последним в столовую вошла леди Сэмюэль в сопровождении лорда Болдуина. Тот чувствовал себя несколько смущенным — он до последнего момента не верил, что его безмерно обожаемая Маверик — сестра самого короля, точнее двух королей.
— Ну, а раз ты всем что-то должен, сын, — пробасила леди Сэмюэль, тоже останавливаясь у двери рядом с дочерями. — Харлину — розу в подарок, Маверик — титул за хорошо проделанную работу по раскрытию заговора, и не спорь, она это заслужил, Рейнар — альфу в супруги. Ну об этом мы поговорим позже. Черному дракону — исполнение желания, а мне — внука. Почему бы тебе не пойти нам всем навстречу и единожды в жизни, как настоящему королю, не исполнить все наши просьбы разом. Заметь, они все взаимосвязаны. И для тебя ничего не стоят.
Король Аллистэйр повернулся к воину, по-прежнему стоявшему на коленях:
— Прости, Харлин, это была моя дурацкая идея, чтобы тебя никто не видел и не знал в лицо, чтобы все по-прежнему думали, что меня охраняет тот же самый великий Черный дракон, а не молодой воин. Да пусть меня простит этот благородный рыцарь — ты оказался лучше его. Я боялся, что тебя смогут подкупить титулом, званием, деньгами, чем угодно. Я должен был кому-то верить, должен был тебе верить. И не смог. Я отослал тебя, запретив приближаться ко мне. Но ты вернулся, вернулся, как Маркус, а я не знал, мне Маверик рассказала об этом — не хотел в это верить, думал, она придумывает, так восхищалась тобой и во всем стремилась подражать тебе. Я любил тебя. А его, занявшего твое место, ненавидел. Мне надо было всего-то переступить через свою гордость и взглянуть на Маркуса. Но я этого сделал.
Он обреченно покачал головой.
— Я тоже любил вас и люблю по-прежнему, Ваше Величество, только поэтому вернулся. Я не мог вас предать. Я хотел вас по-прежнему защищать и быть вам нужным. Только вам я отдам свою жизнь всю без остатка, — не поднимая головы, произнес Харлин.
— Леди Маверик, раз ты видела розу, будь добра принеси ее из моей спальни, — всхлипнул король.
Он понимал, что в глазах этих людей рушится его образ холодного правителя, но он не мог ничего с собой поделать.
— Я леди? — радостно вскрикнула Маверик.
— Леди, леди, — подтвердила леди Сэмюэль, выпроваживая ее за розой.
Король Аллистэйр, приняв из рук мгновенно вернувшейся Маверик горшок с цветком, лично передал его Харлину, так и стоявшему на коленях и не поднимающему головы. Он обхватил его руки, бережно взявшие горшок, и грустно и одновременно торжественно произнес:
— Ты не достоин по родству быть рядом с Рейнар, но ты единственный, кто ее достоин.
Харлин покачал головой.
— Мое место рядом с вами, Ваше Величество. И только с вами. А королева Рейнар меня поняла, — вздохнул он, возвращая розу своему королю.
Теперь все правильно и все на своих местах.
— Леди Дейн, может, ты за меня замуж выйдешь? А? — жалобно попросил король, принимая такой драгоценный для него подарок.
Леди тихо сидела за столом и не принимала во всем этом действе никакого участия.
— А как же предание? — растерявшись спросила она неуверенно. — Беты-правители всегда оставались одинокими.
— Предание нельзя рассматривать, как совокупность отдельных истин веры… Его все равно переписывать, так уж за одно. И ты же знаешь преврасно, что я не бета, так уж и наследника сами себе родим? И появится новый, идеальный мир человека! Только ты, наверное, смешно с пузом будешь выглядеть, да? Мама, — обратился он к леди Сэмюэль. — Ты нас благословишь?
— И нас, — Маверик дернула за руку лорда Болдуина, чтобы тот опустился вместе с ней перед матерью на колени.
И только Рейнар гордо встала рядом с коленопреклоненным Харлином — она его дождется.
— Смотри, — прошептала она, обращаясь к воину и указывая на розу. — А у нее опять два бутона.
— Конечно, — ответил ему Харлин с улыбкой. — Так и должно было быть — один цветок твой, а второй для короля Аллистэйра. Их и тогда было два — с одним я пришел к тебе за поцелуем, а второй на постель ему положил ща несколько минут до этого.
— И где цветок? — с нотками ревности в голосе поинтересовалась леди Дейн, обращаясь к королю. — Ты в тот вечер, насколько я помню, первым пришел в спальню.
Тот недовольно поджал губы, словно его обвинили в чем-то постыдном.
— В моем шкафу — она и сейчас там. И она даже не почернела, роза хоть и высохла, но по-прежнему алая, — смутившись, ответил Аллистэйр и добавил, оправдываясь:
— Только не надо ревновать. Ты же знаешь, я люблю тебя. И только ради тебя готов переписать предание.
— А теперь не мешало напомнить слугам, что пора позавтракать, — пробасила леди Сэмюэль, снимая напряжение момента. — Мы, между прочим, неслись за Маверик и Харлином без остановок, чтобы поспеть вовремя во дворец и от голода чуть не падаем. А то такую пьесу о любви пропустили бы.
— Деда, так ты читал настоящее предание? — поинтересовалась леди Маверик, когда они с лордом Болдуином остались со стариком одни.
— Не только читал, но и знаю, где оно хранится в нашей библиотеке дома.
— Расскажи, а то когда мы еще окажемся там, а знать-то хочется, — попросили они, усаживаясь у деда в ногах.
— Давно это было, так давно, что уже никто и не помнит, когда, — начал старик свой рассказ. — Два сильных властителя, король и королева, двух соседних королевств полюбили друг друга и поженились. И родились у них два мальчика, два наследника, и не стали они объединять свои королевства в одно, а оставили им в наследство, каждому по королевству. И наказали, чтобы эти королевства никогда не объединять, а чтобы и желания такого не возникло, объединения, значит, закрепили это в преданиях. По преданию старший правил западным королевством, младшенький — восточным. Старшему запрещено было жениться и детками обременять себя. И только детки младшенького наследовали престол: старшенький сыночек — западное королевство, а младшенький — восточное. А сделали так старые правители потому, что у них родились близнецы, то есть детки были условно старшенький и младшенький.
— Вон оно как! — удивилась Маверик. — А как насчет бет?
— Не было бет в поколениях королей, никогда не было, и все. Они были истинные, как вы с сестрой и ваш брат. Старшие рождались и альфами, и омегами, и в брак, как все, вступали, нарушая тем самым предания и переписывая его, но вот только детки старшенького не могли стать наследниками престола, а только младшенького. Так было записано в преданиях. Как и детки твоих родителей, — обратился старик к Маверик. — Старший Аллисэйр пришел на смену твоего дяди, а младшая Рейнар заняла положенное ей место в королевстве своего отца. И детки Рейнар должны были бы наследовать престол, если бы король Аллистэйр не захотел переписать предание. Поэтому и альфу для младшенькой подбирали очень тщательно, чтобы кровосмешения не было, а вот за этим как раз и следили великие маги, больше не за чем. Вели тщательно книги родословных всех аристократов. Чтобы только после седьмого поколения альфа был в родстве с королем и никак не раньше.
— Так все просто? — удивился лорд Болдуин.
— И просто, и сложно одновременно, — согласился дед. — Я твою родословную на всякий случай проследил. Были и у тебя родственники королевских кровей, но это было достаточно давно и боковой линией слегка зацепило. Так что, смело можешь жениться на леди Маверик. У вас два титула, можете рожать двух сыновей и свои титулы им передавать, а кто у вас будет какой наследовать, уж сами разберетесь.
— А расскажи о Черном драконе, — попросила смутившаяся Маверик, она никак не мог представить себя беременной. Это всяко было выше ее понимания.
— Эта история не имеет никакого отношения к преданиям, — фыркнул дед.
— Все равно расскажи, — попросил Болдуин.
— Легенда о Черном драконе появилась, когда на престол вступили два брата близнеца. Существовал на самом деле великий воин с таким прозвищем, альфа, он стал преданным другом короля западного королевства, то есть старшенького. А легенда на то и легенда, чтобы не просто передавать ее из поколения в поколение, из уст в уста, но и поддерживать всеми способами. У следующего правителя тоже был такой же друг, который стал носить подобные латы. И далее все последующие имели своего Черного дракона. И у предшественника короля Аллистэйра, его дяди, тоже был такой друг, второй дедушка Харлина, а после его смерти пришлось мне латы надеть. И Аллистэйру требовалась такая же легенда. И я ему пообещал за исполнение любого своего желания привести нового Черного дракона — стар уже был к тому времени. Только Харлин стал больше, чем легенда. Он поистине стал для короля настоящим другом, его защитником, его опорой.
— А почему ни ты, ни другой дед не получили титула лорда? Почему Аллис не дал Харлину этот титул? Насколько я помню, Харлин действительно прославил имя Черного дракона, — перебила старика Маверик.
— Считалось, что друзья на то и друзья, что любят своего властителя и преданы ему ни за титул, ни за деньги, ни за власть, а просто потому, что они есть. А правителям не принято было свою легенду одаривать дорогими подарками, титулами награждать. Вот такая это была бескорыстная дружба. Только король Аллистэйр превзошел их всех, создав еще одну легенду, легенду о розе «Сердце Харлина». Я восхищаюсь его умом и преклоняюсь перед его любовью к моему внуку, как к своему другу. Им, конечно, надо было еще тогда поговорить, чтобы все выяснить. Но что произошло, то произошло.
— Деда, — протянул Болдуин. — Ты же не уедешь? На нашу свадьбу останешься?
— Да, уж, свадьбы правнуков мне не дождаться, — рассмеялся старик. — А уже последних внуков сами небеса велят женить, раз даже из дома меня вытащили…
Последним в столовую вошла леди Сэмюэль в сопровождении лорда Болдуина. Тот чувствовал себя несколько смущенным — он до последнего момента не верил, что его безмерно обожаемая Маверик — сестра самого короля, точнее двух королей.
— Ну, а раз ты всем что-то должен, сын, — пробасила леди Сэмюэль, тоже останавливаясь у двери рядом с дочерями. — Харлину — розу в подарок, Маверик — титул за хорошо проделанную работу по раскрытию заговора, и не спорь, она это заслужил, Рейнар — альфу в супруги. Ну об этом мы поговорим позже. Черному дракону — исполнение желания, а мне — внука. Почему бы тебе не пойти нам всем навстречу и единожды в жизни, как настоящему королю, не исполнить все наши просьбы разом. Заметь, они все взаимосвязаны. И для тебя ничего не стоят.
Король Аллистэйр повернулся к воину, по-прежнему стоявшему на коленях:
— Прости, Харлин, это была моя дурацкая идея, чтобы тебя никто не видел и не знал в лицо, чтобы все по-прежнему думали, что меня охраняет тот же самый великий Черный дракон, а не молодой воин. Да пусть меня простит этот благородный рыцарь — ты оказался лучше его. Я боялся, что тебя смогут подкупить титулом, званием, деньгами, чем угодно. Я должен был кому-то верить, должен был тебе верить. И не смог. Я отослал тебя, запретив приближаться ко мне. Но ты вернулся, вернулся, как Маркус, а я не знал, мне Маверик рассказала об этом — не хотел в это верить, думал, она придумывает, так восхищалась тобой и во всем стремилась подражать тебе. Я любил тебя. А его, занявшего твое место, ненавидел. Мне надо было всего-то переступить через свою гордость и взглянуть на Маркуса. Но я этого сделал.
Он обреченно покачал головой.
— Я тоже любил вас и люблю по-прежнему, Ваше Величество, только поэтому вернулся. Я не мог вас предать. Я хотел вас по-прежнему защищать и быть вам нужным. Только вам я отдам свою жизнь всю без остатка, — не поднимая головы, произнес Харлин.
— Леди Маверик, раз ты видела розу, будь добра принеси ее из моей спальни, — всхлипнул король.
Он понимал, что в глазах этих людей рушится его образ холодного правителя, но он не мог ничего с собой поделать.
— Я леди? — радостно вскрикнула Маверик.
— Леди, леди, — подтвердила леди Сэмюэль, выпроваживая ее за розой.
Король Аллистэйр, приняв из рук мгновенно вернувшейся Маверик горшок с цветком, лично передал его Харлину, так и стоявшему на коленях и не поднимающему головы. Он обхватил его руки, бережно взявшие горшок, и грустно и одновременно торжественно произнес:
— Ты не достоин по родству быть рядом с Рейнар, но ты единственный, кто ее достоин.
Харлин покачал головой.
— Мое место рядом с вами, Ваше Величество. И только с вами. А королева Рейнар меня поняла, — вздохнул он, возвращая розу своему королю.
Теперь все правильно и все на своих местах.
— Леди Дейн, может, ты за меня замуж выйдешь? А? — жалобно попросил король, принимая такой драгоценный для него подарок.
Леди тихо сидела за столом и не принимала во всем этом действе никакого участия.
— А как же предание? — растерявшись спросила она неуверенно. — Беты-правители всегда оставались одинокими.
— Предание нельзя рассматривать, как совокупность отдельных истин веры… Его все равно переписывать, так уж за одно. И ты же знаешь преврасно, что я не бета, так уж и наследника сами себе родим? И появится новый, идеальный мир человека! Только ты, наверное, смешно с пузом будешь выглядеть, да? Мама, — обратился он к леди Сэмюэль. — Ты нас благословишь?
— И нас, — Маверик дернула за руку лорда Болдуина, чтобы тот опустился вместе с ней перед матерью на колени.
И только Рейнар гордо встала рядом с коленопреклоненным Харлином — она его дождется.
— Смотри, — прошептала она, обращаясь к воину и указывая на розу. — А у нее опять два бутона.
— Конечно, — ответил ему Харлин с улыбкой. — Так и должно было быть — один цветок твой, а второй для короля Аллистэйра. Их и тогда было два — с одним я пришел к тебе за поцелуем, а второй на постель ему положил ща несколько минут до этого.
— И где цветок? — с нотками ревности в голосе поинтересовалась леди Дейн, обращаясь к королю. — Ты в тот вечер, насколько я помню, первым пришел в спальню.
Тот недовольно поджал губы, словно его обвинили в чем-то постыдном.
— В моем шкафу — она и сейчас там. И она даже не почернела, роза хоть и высохла, но по-прежнему алая, — смутившись, ответил Аллистэйр и добавил, оправдываясь:
— Только не надо ревновать. Ты же знаешь, я люблю тебя. И только ради тебя готов переписать предание.
— А теперь не мешало напомнить слугам, что пора позавтракать, — пробасила леди Сэмюэль, снимая напряжение момента. — Мы, между прочим, неслись за Маверик и Харлином без остановок, чтобы поспеть вовремя во дворец и от голода чуть не падаем. А то такую пьесу о любви пропустили бы.
ЭПИЛОГ
— Деда, так ты читал настоящее предание? — поинтересовалась леди Маверик, когда они с лордом Болдуином остались со стариком одни.
— Не только читал, но и знаю, где оно хранится в нашей библиотеке дома.
— Расскажи, а то когда мы еще окажемся там, а знать-то хочется, — попросили они, усаживаясь у деда в ногах.
— Давно это было, так давно, что уже никто и не помнит, когда, — начал старик свой рассказ. — Два сильных властителя, король и королева, двух соседних королевств полюбили друг друга и поженились. И родились у них два мальчика, два наследника, и не стали они объединять свои королевства в одно, а оставили им в наследство, каждому по королевству. И наказали, чтобы эти королевства никогда не объединять, а чтобы и желания такого не возникло, объединения, значит, закрепили это в преданиях. По преданию старший правил западным королевством, младшенький — восточным. Старшему запрещено было жениться и детками обременять себя. И только детки младшенького наследовали престол: старшенький сыночек — западное королевство, а младшенький — восточное. А сделали так старые правители потому, что у них родились близнецы, то есть детки были условно старшенький и младшенький.
— Вон оно как! — удивилась Маверик. — А как насчет бет?
— Не было бет в поколениях королей, никогда не было, и все. Они были истинные, как вы с сестрой и ваш брат. Старшие рождались и альфами, и омегами, и в брак, как все, вступали, нарушая тем самым предания и переписывая его, но вот только детки старшенького не могли стать наследниками престола, а только младшенького. Так было записано в преданиях. Как и детки твоих родителей, — обратился старик к Маверик. — Старший Аллисэйр пришел на смену твоего дяди, а младшая Рейнар заняла положенное ей место в королевстве своего отца. И детки Рейнар должны были бы наследовать престол, если бы король Аллистэйр не захотел переписать предание. Поэтому и альфу для младшенькой подбирали очень тщательно, чтобы кровосмешения не было, а вот за этим как раз и следили великие маги, больше не за чем. Вели тщательно книги родословных всех аристократов. Чтобы только после седьмого поколения альфа был в родстве с королем и никак не раньше.
— Так все просто? — удивился лорд Болдуин.
— И просто, и сложно одновременно, — согласился дед. — Я твою родословную на всякий случай проследил. Были и у тебя родственники королевских кровей, но это было достаточно давно и боковой линией слегка зацепило. Так что, смело можешь жениться на леди Маверик. У вас два титула, можете рожать двух сыновей и свои титулы им передавать, а кто у вас будет какой наследовать, уж сами разберетесь.
— А расскажи о Черном драконе, — попросила смутившаяся Маверик, она никак не мог представить себя беременной. Это всяко было выше ее понимания.
— Эта история не имеет никакого отношения к преданиям, — фыркнул дед.
— Все равно расскажи, — попросил Болдуин.
— Легенда о Черном драконе появилась, когда на престол вступили два брата близнеца. Существовал на самом деле великий воин с таким прозвищем, альфа, он стал преданным другом короля западного королевства, то есть старшенького. А легенда на то и легенда, чтобы не просто передавать ее из поколения в поколение, из уст в уста, но и поддерживать всеми способами. У следующего правителя тоже был такой же друг, который стал носить подобные латы. И далее все последующие имели своего Черного дракона. И у предшественника короля Аллистэйра, его дяди, тоже был такой друг, второй дедушка Харлина, а после его смерти пришлось мне латы надеть. И Аллистэйру требовалась такая же легенда. И я ему пообещал за исполнение любого своего желания привести нового Черного дракона — стар уже был к тому времени. Только Харлин стал больше, чем легенда. Он поистине стал для короля настоящим другом, его защитником, его опорой.
— А почему ни ты, ни другой дед не получили титула лорда? Почему Аллис не дал Харлину этот титул? Насколько я помню, Харлин действительно прославил имя Черного дракона, — перебила старика Маверик.
— Считалось, что друзья на то и друзья, что любят своего властителя и преданы ему ни за титул, ни за деньги, ни за власть, а просто потому, что они есть. А правителям не принято было свою легенду одаривать дорогими подарками, титулами награждать. Вот такая это была бескорыстная дружба. Только король Аллистэйр превзошел их всех, создав еще одну легенду, легенду о розе «Сердце Харлина». Я восхищаюсь его умом и преклоняюсь перед его любовью к моему внуку, как к своему другу. Им, конечно, надо было еще тогда поговорить, чтобы все выяснить. Но что произошло, то произошло.
— Деда, — протянул Болдуин. — Ты же не уедешь? На нашу свадьбу останешься?
— Да, уж, свадьбы правнуков мне не дождаться, — рассмеялся старик. — А уже последних внуков сами небеса велят женить, раз даже из дома меня вытащили…
