— Зачем? — спросил Игорь, когда Лев разорвал вторую упаковку с презервативом.
Обнаженный Игорь сидел на кровати, поджав ноги по-турецки, и внимательно наблюдал, как его партнер пристроил «резинку» сверху на «столбик» между ног и следом уверенным движением раскатал по всей длине, словно часто это проделывал.
— Если у меня не получится, просто поменяемся местами, — ответил Лев. Сам он уже был «одетым».
Терпеливо дождался, пока Игорь встал на коленки, а потом оперся на локти. Вылил на его ягодицы чуть ли не полфлакона лубриканта. Поводил рукой размазывая по расщелинке.
Игорь даже не дернулся, когда Лев вошел в него…
— И как ты, Игорек, согласился? — Изольда презрительно скривила губы, накрашенные ядовито-красной помадой. Она хоть и расстегнула блузку, но приближаться к мужчинам не спешила. — Он тебе, как и всем прочим наплел про поросенка? Такая, прямо скажу, душещипательная история!
— Иза! Прекрати! — истерично прокричал Лев. Он закрыл уши руками и уткнулся лицом в подушку.
— На жалость давил, понимаю, — Изольда не унималась. — А почему бы тебе, дорогой муженек, не рассказать, что твой пах садовыми ножницами покромсал твой любовник, когда застал тебя с его подружкой.
— Что ты несешь, Иза? — глухо простонал Лев. — Какой любовник? Какая подружка?
— Ну как же? Твой дядюшка, — продолжила разглагольствовать Изольда. — Это потом, когда не смог тебя вылечить от импотенции, в качестве компенсации оставил любимому племяннику фирму. И договор…
— Прекрати, — зло прошипел Лев, не поднимая головы. — Наши с дядей отношения тебя совершенно не касаются.
— Ну как же, — тут же отозвалась Изольда. — У меня же тоже договор.
— Ну, тут, кажется, пошли семейные разборки, — хмыкнул Игорь. Он выбрался из постели и стал неторопливо одеваться — пусть смотрит, если хочется. Влип так влип.
— Игорек, — обратилась Изольда к нему, — а у меня есть еще и фоточки. Не хочешь взглянуть. Я их в интернет выложила.
— Да плевать я хотел на фотки, — фыркнул Игорь. — Трансгендером я был, трансвеститом был. Ничего страшного — немного побуду и голубым. Нынче модно быть нетрадиционным, — прищурился он. — Эй ты, — Игорь толкнул рукой Льва, — у тебя есть номер моей карты. Не забудь денежки перечислить.
— Продажный мальчик, — хохотнула Изольда. — И сколько мой муженек тебе пообещал за ночь, простите, день любви, — она вытянула губы «уточкой».
— Сколько пообещал — все мое…
Проходя мимо женщины, Игорь слегка задел ее бедром.
— Слышь, красотка, могу и тебя удовлетворить, если… — он обернулся в сторону кровати, на которой продолжал ничком лежать Лев, — твой супруг, — Игорь повысил голос, — не справляется с супружескими обязанностями. Ты только намекни — я сразу примчусь. Только учти, — он почти перешел на шепот, — я мальчик дорогой.
Игорь провел пальцем по груди женщины, а потом несильно сжал ее рукой.
— Звони, ежели чего…
* * *
Игорь метался по квартире из угла в угол.
— Вовка! — прокричал он другу из «своей» комнаты. — Давай не завтра, а прямо сейчас поедем на рыбалку.
— На ночь глядя?
Вовка немедленно появился на пороге комнаты друга с бутербродом и чашкой кофе в руках.
— Поехали, — тут же согласился он. — На мотоцикле? Как и планировали?
Игорь часто-часто закивал. На природе рядом с другом ему станет гораздо лучше. А сейчас до невозможности прескверно на душе.
— Мотоцикл в гараже. Удочки там же... — ответил Игорь. — На мотоцикл мы запрыгнем уже через пятнадцать минут, а еще через пятнадцать будем на месте.
— Ты со временем совсем не дружишь, — по-доброму улыбнулся Вовка. — Ранее, чем через час, на берегу не будем.
— Пусть, — согласился Игорь. — Поехали. На меня стены давят, а там простор. Не могу больше, — он рванул футболку на груди.
— Ну-ну, — остановил его Вовка. — Все только для тебя. Поедем сейчас. Может, поешь?
— Я поужинал со Львом самой невкусной в мире курицей, — улыбнулся Игорь. К нему начало возвращаться хорошее настроение. — Окуньков на вечерней зорьке натаскаем. Я такую уху забубеню. И чай из сотни трав. Брось свой бутерброд.
Рыбалка удалась на славу — окуни, полосатые горбачи хватали наживку на славу, как дикие. И с погодой повезло — тепло, но нежарко и ни ветерка, даже осока на озере не колыхалась. Повезло, натаскали не один десяток. Часть почистили и засолили прямо на берегу, чтобы сделать потом классный закусон к пиву, а из части улова Игорь вызвался изобразить уху на месте.
В отличие от Вовки, готовил он плохо, на кухне ему удавались только бутерброды и кофе в турках. Но на природе варить уху Игорь никому бы не дозволил. Будь отец рядом, который научил его всем премудростям и хитростям готовки на костре, и его не подпустил бы к котелку. Уха — коронное блюдо Игоря.
На этой стороне озера удобств было меньше. Да и много ли увезешь на мотоцикле? Ни столов тебе, ни стульев, ни тарелок — котелок на треноге, и две ложки. Палатку взяли ту, что полегче — и в одноместной вдвоем можно выспаться при желании. Только вот спать Игорю совершенно не хотелось. Вовка мирно похрапывал в палатке в одиночестве, а он рассеянно пялился на лунную дорожку, сидя прямо на траве, и потягивал так себе винцо из пластикового стаканчика.
Мысли возвращались и возвращались ко Льву. Не потому что тот так с ним поступил — он ведь сам на это подписался. И противно не было. Нисколько. А теперь больше Льва он не увидит — тот его уволил.
Игорь потряс головой, словно освобождался от наваждения. Что Лев говорил про могу и не могу? Вполне он мог немочь после того, как его собака покусала. Допустимо. Но почему потом не мог? Ведь с ним смог, да еще как смог?! Посмотрел на пустой стаканчик и вылил в него остатки вина из тетрапака.
— Истина на дне бокала. Покуда пьешь, смакуй букет: вина в загробном мире нет, — процитировал Игорь вслух чью-то мудрую мысль и залпом выпил остатки вина. — Фу, какая кислятина, — поморщился он и замер от осенившей его догадки.
— Вовка! — заорал истошно, обернувшись к палатке. — Они его травили.
— Кто травил? Кого травили? — из проема высунулась растрепанная Вовкина голова. — Чего орешь?
— Помнишь ты говорил, люби — не влюбляйся, пей — не напивайся, играй — не отыгрывайся, — хмыкнул Игорь. — Я нарушил все твои заповеди. Все до одной.
— И в кого ты влюбился?
Вовка тряхнул головой, сбрасывая остатки сна, и выбрался из палатки. Если другу плохо, он всегда готов оказаться рядом.
— Кто эта счастливица? — повторил он свой вопрос. Поднял тетрапак и потряс его. Пусто. — Все выжрал в одиночестве. И что там на дне пластикового стакана?
— Я бы еще вчера ни за что не признался, что не могу жить без своего начальника, — выдал Игорь и внимательно взглянул на друга. Он не готов, но придется выслушать, что выскажут в его адрес нелицеприятного.
Вовка только пожал плечами.
— Это было предсказуемо, — ухмыльнулся он. — Я смог бы тебя остановить все равно, когда ты затеял игру со Львом. Бесполезно делать тебя мной, я стараюсь сделать тебя тобой. Но что-то у меня плохо получилось. Впрочем, ничего страшного — каждый учится на своих ошибках, — Вовка присел рядом на траву с пьяненьким Игорем и обнял его за плечи. — Так уж устроен человек. Попробуй разберись в чужих завалах мудрости. Ты хотел отыграться, но проиграл. Спустя какое-то время тебе станет легче, а потом ты его забудешь вообще.
— Ага! — мотнул головой Игорь и всхлипнул. — Его травят… Дорогостоящее вино кислым оказалось, как та дешевка, которую мы выпили.
— Не мы, а ты, — поправил его Вовка. — Ты пьян… Тебе кажется…
— Нет, мне не кажется, — покачал головой Игорь. — Так на самом деле и было. Следующая бутылка, открытая Львом, не была кислой. А в первой голимый уксус. Вино могло скиснуть, если была нарушена упаковка, или оно было вскрыто.
— Вот ты и сам сказал — нарушена упаковка, — остановил поток его слов Вовка. — Это могло произойти и в магазине, например.
— Ничего подобного, — не согласился с ним Игорь. — Упаковка была целой… На первый взгляд… Яд или что там, не знаю, ввели в бутылку. Лев отбыл в командировку неожиданно, а вернувшись, потащил меня к себе. Мы вскрыли бутылку, а там голимый уксус. Можно предположить, что отрава прореагировала с вином за тот долгий срок, которая находилась в бутылке. Но это вряд ли… Мне надо встретиться со Львом и расспросить его обо всем…
Игорь поднялся и пьяной походной направился к мотоциклу.
— Куда ты? — Вовка встал на пути друга. — Тебе за руль нельзя. Давай, — предложил он, — выспимся, а на свежую голову поедем. Лев от тебя никуда не денется.
Игорь спорить не стал — беседовать со Львом, тут Вовка прав, лучше на трезвую голову. А то спьяну мало ли что он наговорит. Что у трезвого на уме — у пьяного на языке. Нет, тут для разговора нужна исключительно трезвая голова…
Они никуда не спешили, хоть Игорь и пытался разогнаться сверх дозволенного. Но едва он увеличивал скорость, Вовка с силой вцеплялся в куртку другу и злобно шипел ему в спину, что на тот свет он не торопится. Тогда Игорь притормаживал и продолжал двигаться в потоке.
Серая легковушка, похоже, специально опасно сблизившись с мотоциклом. Игорь постарался избежать столкновения: мотор оглушительно взревел, мотоцикл понесло юзом… Прямо под колеса едущего впереди легковушки длинномера.
Игорь бросил руль, каким-то невероятным образом вцепился в Вовку, который зажмурился от страха, и отпихнул ногами от себя ставшее не просто бесполезным транспортное средство, но и опасным для жизни. Раздался жуткий визг тормозов. Только чудом они не угодили ни под длинномер, раскатавший в лепешку их мотоцикл, ни под следом едущий автомобиль. По всей дороге валялись сломанные спиннинги, смятый в блинчик котелок. Впечатление создавалось жуткое. Виновница же аварии благополучно скрылась с места «преступления».
В ожидании гаишников Игорь с Вовкой уселись на обочине. На дороге мгновенно образовалась огромная пробка — попробуй объехать, когда длинномер перекрыл обе полосы, а на обочине рядом с парнями, пострадавшими в ДТП, обосновалась машина, пощадившая их жизни.
— Все, я устал, — сказал Вовка и вытянулся во весь рост на пыльной пожухлой траве. Сложил руки на груди.
Игорь стащил с себя куртку и накинул на друга, потому что того, видите ли, солнце слепило…
* * *
Пробку на дороге Лев рассматривал с нескрываемым любопытством. Стоявший поперек двух полос носом в разделительный бордюр длинномер привлек его внимание издалека. Но когда Лев увидел знакомую вихрастую голову, чуть не умер от страха за Игоря. Он припарковался на обочине, перебежал свою полосу, перепрыгнул через бетонный разделитель.
— С тобой все в порядке? — озабоченно поинтересовался Лев, уверенными движениями проверяя ребра, руки, ноги парня.
— Ты откуда взялся? — опешил Игорь.
— Неважно, — вздохнул облегченно Лев. — А с ним что? — испуганно перевел взгляд на тело под курткой.
— И с ним все нормально, — улыбнулся Игорь. Ему так хотелось броситься мужчине на шею и сказать насколько он неправ, точнее, они оба.
Лев оставил Игоря в покое и присел над Вовкой, точно так же длинными нервными пальцами проверил ноги, руки, ребра.
— У твоего друга ключица сломана, — вынес он заключение, — но жить будет.
— Откуда ты знаешь? — идиотская улыбка не сходила с губ Игоря.
— Поверь слову врача, — Лев тоже улыбнулся. — Я все же хирург…
Молоденький лейтенант выпрыгнул из полицейской машины — она с трудом продралась по обочинам сквозь пробку. Непроизвольно сглотнул слюну, стараясь унять спазм, когда взглянул на растерзанный в хлам мотоцикл.
— Где труп? — спросил, чуть заикаясь.
— Я труп, — невозмутимо отозвался Игорь.
— Ты?
Лейтенантик удивленно переводил взгляд с парня, на котором не было ни царапины, на мотоцикл, от которого ничего не осталось.
— А тот? — ткнул пальцем в сторону тела, лежащего на обочине.
— Вовка, подай голос, — попросил Игорь. — А то нам не верят, что ты тоже жив.
— Кто свидетели? — низким голосом, почти басом, поинтересовался гаишник постарше. Он не спешил, как в том анекдоте, пожует траву и перетрахает всех.
— Все свидетели, — отозвался водитель фуры. Он пережил несколько неприятных минут, пока сам не удостоверился, что парни не погибли под колесами его длинномера.
— В машине на обочине имеется регистратор, — сообщил Вовка из-под куртки.
И откуда узнал?
Оформление протокола заняло немного времени, дольше ушло на освобождение дороги от скопившихся машин. А потом ждали «скорую», которая должна была увезти Вовку в больницу для более детального обследования. На этом настоял Лев.
Все постепенно разъехались, а Игорь все тупо смотрел на мотоцикл, точнее, на то, что осталось от некогда транспортного средства, и никак не реагировал на попытки Льва увести его с места аварии. Буквально полчаса назад, Игорь выглядел гораздо адекватнее. Сказался, видимо, стресс.
— Что я отцу скажу? — проговорил он жалобно и подпнул обломки спиннинга.
— Поедем, — в очередной раз потянул его за руку Лев. — Деньги имеются, купишь новый мотоцикл.
— Ну да, ну да, — как болванчик, покачал головой Игорь.
— Домой? — спросил Лев.
— Нет, — наотрез отказался Игорь. — У меня и дома-то нет. Мама замки поменяла, можно было бы к Вовке — он в больнице, а на съемную квартиру не хочу.
— Тогда поедем ко мне? — предложил Лев не очень уверенно, усаживая Игоря на пассажирское сиденье.
— В твой музей итальянской мебели что-то не очень хочется, — снова не принял приглашение Игорь.
— За город на дачный участок? — продолжил настаивать Лев. — Там нам было хорошо с тобой.
— Никогда не возвращайся в то место, где однажды был счастлив, — хмыкнув, мудро заметил Игорь. — Конфуций… Комментировать не буду. Каждый воспринимает мысли мудреца по-своему.
— Хорошо, — кивнул Лев. — На берег озера тебя тоже не повезу.
— Как ты проницателен, — хмыкнул Игорь. — Я только сегодня оттуда.
Взвизгнув тормозами, автомобиль Льва развернулся через двойную сплошную…
Игорю было абсолютно все равно, куда его повезут, не в те обозначенные три места — и это главное.
Они молчали час, затем второй. Зачем слова? Молчанием порой можно сказать гораздо больше. Лев притормозил у заправки на трассе и свернул за ней на едва видную полевую дорогу. Скорость стала уже гораздо меньше, и Игорь позволил себе подремать, привалившись к окну.
— Мы приехали, — Лев осторожно тронул своего пассажира за плечо.
— Здорово, — отозвался Игорь. Он потянулся и открыл дверцу. — Где мы? — спросил удивленно.
— Здесь живет моя бабушка! — не без гордости заметил Лев. — Зову ее к себе в город, но она категорически отказывается, называет мою квартиру, прямо как ты, музеем. Но я предполагаю, что причина совсем в ином.
— Левушка!
Такой искренней радости в голосе Игорь никогда не слышал.
Маленькая сухонькая старушка появилась на крыльце дома. Лев кинулся к бабушке и подхватил ее на руки. Ну совсем как в мультфильме «Каникулы Бонифация», только в никакую Африку плыть не надо, несколько часов на автомобиле и на месте.
— Я пирожков напекла, — старушка счастливо вытерла передником слезы с морщинистых щек. — Какие ты любишь. С молотой черемухой, с ливером.
— Угощай нашего гостя. Я скоро, — отозвался Лев. Он подхватил балетку из сенок и убежал со двора. С такими чемоданчиками в старых фильмах обычно сельских врачей показывали.
Обнаженный Игорь сидел на кровати, поджав ноги по-турецки, и внимательно наблюдал, как его партнер пристроил «резинку» сверху на «столбик» между ног и следом уверенным движением раскатал по всей длине, словно часто это проделывал.
— Если у меня не получится, просто поменяемся местами, — ответил Лев. Сам он уже был «одетым».
Терпеливо дождался, пока Игорь встал на коленки, а потом оперся на локти. Вылил на его ягодицы чуть ли не полфлакона лубриканта. Поводил рукой размазывая по расщелинке.
Игорь даже не дернулся, когда Лев вошел в него…
— И как ты, Игорек, согласился? — Изольда презрительно скривила губы, накрашенные ядовито-красной помадой. Она хоть и расстегнула блузку, но приближаться к мужчинам не спешила. — Он тебе, как и всем прочим наплел про поросенка? Такая, прямо скажу, душещипательная история!
— Иза! Прекрати! — истерично прокричал Лев. Он закрыл уши руками и уткнулся лицом в подушку.
— На жалость давил, понимаю, — Изольда не унималась. — А почему бы тебе, дорогой муженек, не рассказать, что твой пах садовыми ножницами покромсал твой любовник, когда застал тебя с его подружкой.
— Что ты несешь, Иза? — глухо простонал Лев. — Какой любовник? Какая подружка?
— Ну как же? Твой дядюшка, — продолжила разглагольствовать Изольда. — Это потом, когда не смог тебя вылечить от импотенции, в качестве компенсации оставил любимому племяннику фирму. И договор…
— Прекрати, — зло прошипел Лев, не поднимая головы. — Наши с дядей отношения тебя совершенно не касаются.
— Ну как же, — тут же отозвалась Изольда. — У меня же тоже договор.
— Ну, тут, кажется, пошли семейные разборки, — хмыкнул Игорь. Он выбрался из постели и стал неторопливо одеваться — пусть смотрит, если хочется. Влип так влип.
— Игорек, — обратилась Изольда к нему, — а у меня есть еще и фоточки. Не хочешь взглянуть. Я их в интернет выложила.
— Да плевать я хотел на фотки, — фыркнул Игорь. — Трансгендером я был, трансвеститом был. Ничего страшного — немного побуду и голубым. Нынче модно быть нетрадиционным, — прищурился он. — Эй ты, — Игорь толкнул рукой Льва, — у тебя есть номер моей карты. Не забудь денежки перечислить.
— Продажный мальчик, — хохотнула Изольда. — И сколько мой муженек тебе пообещал за ночь, простите, день любви, — она вытянула губы «уточкой».
— Сколько пообещал — все мое…
Проходя мимо женщины, Игорь слегка задел ее бедром.
— Слышь, красотка, могу и тебя удовлетворить, если… — он обернулся в сторону кровати, на которой продолжал ничком лежать Лев, — твой супруг, — Игорь повысил голос, — не справляется с супружескими обязанностями. Ты только намекни — я сразу примчусь. Только учти, — он почти перешел на шепот, — я мальчик дорогой.
Игорь провел пальцем по груди женщины, а потом несильно сжал ее рукой.
— Звони, ежели чего…
* * *
Игорь метался по квартире из угла в угол.
— Вовка! — прокричал он другу из «своей» комнаты. — Давай не завтра, а прямо сейчас поедем на рыбалку.
— На ночь глядя?
Вовка немедленно появился на пороге комнаты друга с бутербродом и чашкой кофе в руках.
— Поехали, — тут же согласился он. — На мотоцикле? Как и планировали?
Игорь часто-часто закивал. На природе рядом с другом ему станет гораздо лучше. А сейчас до невозможности прескверно на душе.
— Мотоцикл в гараже. Удочки там же... — ответил Игорь. — На мотоцикл мы запрыгнем уже через пятнадцать минут, а еще через пятнадцать будем на месте.
— Ты со временем совсем не дружишь, — по-доброму улыбнулся Вовка. — Ранее, чем через час, на берегу не будем.
— Пусть, — согласился Игорь. — Поехали. На меня стены давят, а там простор. Не могу больше, — он рванул футболку на груди.
— Ну-ну, — остановил его Вовка. — Все только для тебя. Поедем сейчас. Может, поешь?
— Я поужинал со Львом самой невкусной в мире курицей, — улыбнулся Игорь. К нему начало возвращаться хорошее настроение. — Окуньков на вечерней зорьке натаскаем. Я такую уху забубеню. И чай из сотни трав. Брось свой бутерброд.
ГЛАВА 35
Рыбалка удалась на славу — окуни, полосатые горбачи хватали наживку на славу, как дикие. И с погодой повезло — тепло, но нежарко и ни ветерка, даже осока на озере не колыхалась. Повезло, натаскали не один десяток. Часть почистили и засолили прямо на берегу, чтобы сделать потом классный закусон к пиву, а из части улова Игорь вызвался изобразить уху на месте.
В отличие от Вовки, готовил он плохо, на кухне ему удавались только бутерброды и кофе в турках. Но на природе варить уху Игорь никому бы не дозволил. Будь отец рядом, который научил его всем премудростям и хитростям готовки на костре, и его не подпустил бы к котелку. Уха — коронное блюдо Игоря.
На этой стороне озера удобств было меньше. Да и много ли увезешь на мотоцикле? Ни столов тебе, ни стульев, ни тарелок — котелок на треноге, и две ложки. Палатку взяли ту, что полегче — и в одноместной вдвоем можно выспаться при желании. Только вот спать Игорю совершенно не хотелось. Вовка мирно похрапывал в палатке в одиночестве, а он рассеянно пялился на лунную дорожку, сидя прямо на траве, и потягивал так себе винцо из пластикового стаканчика.
Мысли возвращались и возвращались ко Льву. Не потому что тот так с ним поступил — он ведь сам на это подписался. И противно не было. Нисколько. А теперь больше Льва он не увидит — тот его уволил.
Игорь потряс головой, словно освобождался от наваждения. Что Лев говорил про могу и не могу? Вполне он мог немочь после того, как его собака покусала. Допустимо. Но почему потом не мог? Ведь с ним смог, да еще как смог?! Посмотрел на пустой стаканчик и вылил в него остатки вина из тетрапака.
— Истина на дне бокала. Покуда пьешь, смакуй букет: вина в загробном мире нет, — процитировал Игорь вслух чью-то мудрую мысль и залпом выпил остатки вина. — Фу, какая кислятина, — поморщился он и замер от осенившей его догадки.
— Вовка! — заорал истошно, обернувшись к палатке. — Они его травили.
— Кто травил? Кого травили? — из проема высунулась растрепанная Вовкина голова. — Чего орешь?
— Помнишь ты говорил, люби — не влюбляйся, пей — не напивайся, играй — не отыгрывайся, — хмыкнул Игорь. — Я нарушил все твои заповеди. Все до одной.
— И в кого ты влюбился?
Вовка тряхнул головой, сбрасывая остатки сна, и выбрался из палатки. Если другу плохо, он всегда готов оказаться рядом.
— Кто эта счастливица? — повторил он свой вопрос. Поднял тетрапак и потряс его. Пусто. — Все выжрал в одиночестве. И что там на дне пластикового стакана?
— Я бы еще вчера ни за что не признался, что не могу жить без своего начальника, — выдал Игорь и внимательно взглянул на друга. Он не готов, но придется выслушать, что выскажут в его адрес нелицеприятного.
Вовка только пожал плечами.
— Это было предсказуемо, — ухмыльнулся он. — Я смог бы тебя остановить все равно, когда ты затеял игру со Львом. Бесполезно делать тебя мной, я стараюсь сделать тебя тобой. Но что-то у меня плохо получилось. Впрочем, ничего страшного — каждый учится на своих ошибках, — Вовка присел рядом на траву с пьяненьким Игорем и обнял его за плечи. — Так уж устроен человек. Попробуй разберись в чужих завалах мудрости. Ты хотел отыграться, но проиграл. Спустя какое-то время тебе станет легче, а потом ты его забудешь вообще.
— Ага! — мотнул головой Игорь и всхлипнул. — Его травят… Дорогостоящее вино кислым оказалось, как та дешевка, которую мы выпили.
— Не мы, а ты, — поправил его Вовка. — Ты пьян… Тебе кажется…
— Нет, мне не кажется, — покачал головой Игорь. — Так на самом деле и было. Следующая бутылка, открытая Львом, не была кислой. А в первой голимый уксус. Вино могло скиснуть, если была нарушена упаковка, или оно было вскрыто.
— Вот ты и сам сказал — нарушена упаковка, — остановил поток его слов Вовка. — Это могло произойти и в магазине, например.
— Ничего подобного, — не согласился с ним Игорь. — Упаковка была целой… На первый взгляд… Яд или что там, не знаю, ввели в бутылку. Лев отбыл в командировку неожиданно, а вернувшись, потащил меня к себе. Мы вскрыли бутылку, а там голимый уксус. Можно предположить, что отрава прореагировала с вином за тот долгий срок, которая находилась в бутылке. Но это вряд ли… Мне надо встретиться со Львом и расспросить его обо всем…
Игорь поднялся и пьяной походной направился к мотоциклу.
— Куда ты? — Вовка встал на пути друга. — Тебе за руль нельзя. Давай, — предложил он, — выспимся, а на свежую голову поедем. Лев от тебя никуда не денется.
Игорь спорить не стал — беседовать со Львом, тут Вовка прав, лучше на трезвую голову. А то спьяну мало ли что он наговорит. Что у трезвого на уме — у пьяного на языке. Нет, тут для разговора нужна исключительно трезвая голова…
Они никуда не спешили, хоть Игорь и пытался разогнаться сверх дозволенного. Но едва он увеличивал скорость, Вовка с силой вцеплялся в куртку другу и злобно шипел ему в спину, что на тот свет он не торопится. Тогда Игорь притормаживал и продолжал двигаться в потоке.
Серая легковушка, похоже, специально опасно сблизившись с мотоциклом. Игорь постарался избежать столкновения: мотор оглушительно взревел, мотоцикл понесло юзом… Прямо под колеса едущего впереди легковушки длинномера.
Игорь бросил руль, каким-то невероятным образом вцепился в Вовку, который зажмурился от страха, и отпихнул ногами от себя ставшее не просто бесполезным транспортное средство, но и опасным для жизни. Раздался жуткий визг тормозов. Только чудом они не угодили ни под длинномер, раскатавший в лепешку их мотоцикл, ни под следом едущий автомобиль. По всей дороге валялись сломанные спиннинги, смятый в блинчик котелок. Впечатление создавалось жуткое. Виновница же аварии благополучно скрылась с места «преступления».
В ожидании гаишников Игорь с Вовкой уселись на обочине. На дороге мгновенно образовалась огромная пробка — попробуй объехать, когда длинномер перекрыл обе полосы, а на обочине рядом с парнями, пострадавшими в ДТП, обосновалась машина, пощадившая их жизни.
— Все, я устал, — сказал Вовка и вытянулся во весь рост на пыльной пожухлой траве. Сложил руки на груди.
Игорь стащил с себя куртку и накинул на друга, потому что того, видите ли, солнце слепило…
* * *
Пробку на дороге Лев рассматривал с нескрываемым любопытством. Стоявший поперек двух полос носом в разделительный бордюр длинномер привлек его внимание издалека. Но когда Лев увидел знакомую вихрастую голову, чуть не умер от страха за Игоря. Он припарковался на обочине, перебежал свою полосу, перепрыгнул через бетонный разделитель.
— С тобой все в порядке? — озабоченно поинтересовался Лев, уверенными движениями проверяя ребра, руки, ноги парня.
— Ты откуда взялся? — опешил Игорь.
— Неважно, — вздохнул облегченно Лев. — А с ним что? — испуганно перевел взгляд на тело под курткой.
— И с ним все нормально, — улыбнулся Игорь. Ему так хотелось броситься мужчине на шею и сказать насколько он неправ, точнее, они оба.
Лев оставил Игоря в покое и присел над Вовкой, точно так же длинными нервными пальцами проверил ноги, руки, ребра.
— У твоего друга ключица сломана, — вынес он заключение, — но жить будет.
— Откуда ты знаешь? — идиотская улыбка не сходила с губ Игоря.
— Поверь слову врача, — Лев тоже улыбнулся. — Я все же хирург…
Молоденький лейтенант выпрыгнул из полицейской машины — она с трудом продралась по обочинам сквозь пробку. Непроизвольно сглотнул слюну, стараясь унять спазм, когда взглянул на растерзанный в хлам мотоцикл.
— Где труп? — спросил, чуть заикаясь.
— Я труп, — невозмутимо отозвался Игорь.
— Ты?
Лейтенантик удивленно переводил взгляд с парня, на котором не было ни царапины, на мотоцикл, от которого ничего не осталось.
— А тот? — ткнул пальцем в сторону тела, лежащего на обочине.
— Вовка, подай голос, — попросил Игорь. — А то нам не верят, что ты тоже жив.
— Кто свидетели? — низким голосом, почти басом, поинтересовался гаишник постарше. Он не спешил, как в том анекдоте, пожует траву и перетрахает всех.
— Все свидетели, — отозвался водитель фуры. Он пережил несколько неприятных минут, пока сам не удостоверился, что парни не погибли под колесами его длинномера.
— В машине на обочине имеется регистратор, — сообщил Вовка из-под куртки.
И откуда узнал?
Оформление протокола заняло немного времени, дольше ушло на освобождение дороги от скопившихся машин. А потом ждали «скорую», которая должна была увезти Вовку в больницу для более детального обследования. На этом настоял Лев.
ГЛАВА 36
Все постепенно разъехались, а Игорь все тупо смотрел на мотоцикл, точнее, на то, что осталось от некогда транспортного средства, и никак не реагировал на попытки Льва увести его с места аварии. Буквально полчаса назад, Игорь выглядел гораздо адекватнее. Сказался, видимо, стресс.
— Что я отцу скажу? — проговорил он жалобно и подпнул обломки спиннинга.
— Поедем, — в очередной раз потянул его за руку Лев. — Деньги имеются, купишь новый мотоцикл.
— Ну да, ну да, — как болванчик, покачал головой Игорь.
— Домой? — спросил Лев.
— Нет, — наотрез отказался Игорь. — У меня и дома-то нет. Мама замки поменяла, можно было бы к Вовке — он в больнице, а на съемную квартиру не хочу.
— Тогда поедем ко мне? — предложил Лев не очень уверенно, усаживая Игоря на пассажирское сиденье.
— В твой музей итальянской мебели что-то не очень хочется, — снова не принял приглашение Игорь.
— За город на дачный участок? — продолжил настаивать Лев. — Там нам было хорошо с тобой.
— Никогда не возвращайся в то место, где однажды был счастлив, — хмыкнув, мудро заметил Игорь. — Конфуций… Комментировать не буду. Каждый воспринимает мысли мудреца по-своему.
— Хорошо, — кивнул Лев. — На берег озера тебя тоже не повезу.
— Как ты проницателен, — хмыкнул Игорь. — Я только сегодня оттуда.
Взвизгнув тормозами, автомобиль Льва развернулся через двойную сплошную…
Игорю было абсолютно все равно, куда его повезут, не в те обозначенные три места — и это главное.
Они молчали час, затем второй. Зачем слова? Молчанием порой можно сказать гораздо больше. Лев притормозил у заправки на трассе и свернул за ней на едва видную полевую дорогу. Скорость стала уже гораздо меньше, и Игорь позволил себе подремать, привалившись к окну.
— Мы приехали, — Лев осторожно тронул своего пассажира за плечо.
— Здорово, — отозвался Игорь. Он потянулся и открыл дверцу. — Где мы? — спросил удивленно.
— Здесь живет моя бабушка! — не без гордости заметил Лев. — Зову ее к себе в город, но она категорически отказывается, называет мою квартиру, прямо как ты, музеем. Но я предполагаю, что причина совсем в ином.
— Левушка!
Такой искренней радости в голосе Игорь никогда не слышал.
Маленькая сухонькая старушка появилась на крыльце дома. Лев кинулся к бабушке и подхватил ее на руки. Ну совсем как в мультфильме «Каникулы Бонифация», только в никакую Африку плыть не надо, несколько часов на автомобиле и на месте.
— Я пирожков напекла, — старушка счастливо вытерла передником слезы с морщинистых щек. — Какие ты любишь. С молотой черемухой, с ливером.
— Угощай нашего гостя. Я скоро, — отозвался Лев. Он подхватил балетку из сенок и убежал со двора. С такими чемоданчиками в старых фильмах обычно сельских врачей показывали.
