— Чай с душничкой? — поинтересовалась старушка из глубины дома, включая электрический чайник и быстро накрывая на стол.
Игорь шагнул за порог. В доме громко тикали ходики и до головокружения пахло свежеиспеченным хлебом. Шумно сглотнув слюну, от угощения Игорь отказываться не стал.
— А куда Лев помчался? — прошамкал он с полным ртом. — Поел бы с нами для начала, а то пироги остынут. Такая вкуснятина.
— Его ждут, вот он и убежал, — отозвалась старушка. — За внучка моего не переживай, его и накормят, и напоят, и рюмочку поднесут. А вот чайком все же, когда он вернется, я его все же напою.
— А ты Игорь? Да?
Старушка присела за стол напротив и подперла рукой щеку.
— А вам откуда известно? — осторожно спросил Игорь.
Он совершенно точно помнил, что имени своего бабушке Льва не называл, да и тот тоже этого не делал.
— На маму свою сильно похож. А я Антонина Михайловна. Вот и познакомились.
Игорь кивнул, но тут же поинтересовался: — Вы и маму мою знаете? А давно ее последний раз видели?
— Неделю назад она заезжала, — отозвалась Антонина Михайловна.
Игорь замер и отложил пирог, который взял было в руки. Вот оно, оказывается, как.
— Ты ешь, не стесняйся, — старушка придвинула тарелку с угощением ближе к Игорю. — Просила передать тебе вот это, если вдруг Лев привезет тебя ко мне.
Она встала из-за стола, убрала с одной из полок старинного буфета чашки, отодвинула заднюю стенку и что-то достала из тайника. Снова присела напротив своего гостя и положила перед ним обыкновенную флешку.
— Что это? — осторожно поинтересовался Игорь, трогая пальцем предмет, за которым, похоже, охотился все это время.
— Флешка, — просто ответила Антонина Михайловна и пожала плечами.
— Что на ней? — не унимался Игорь.
— Даже если бы я была любопытна, а это не моя отличительная черта, то все равно посмотреть не на чем, — хмыкнула Антонина Михайловна. — В доме нет устройства для просмотра — ни компьютера, ни ноутбука. Зачем они мне? Интернета-то тоже нет. И телефон у нас не ловит. Дикое, скажу тебе, место. Но мне здесь нравится. Опять же внук поэтому наведывается к своей бабушке довольно часто. Не забывает старуху. Одно плохо — до ближайшего медпункта порядка сотни километров. Вот Левушка и обходит своих пациентов, когда приезжает, таких же стариков, как я. Ему не в тягость, а нам в радость.
Игорь опустил флешку в карман и довольно громко хмыкнул — Антонина Михайловна на старуху не тянула, как и Лидия Васильевна. Про таких говорят — стареют красиво. И морщины при них и возраст вроде бы налицо, но как благородно они выглядят. А может, она специальные таблетки принимала?
Но вслух спросил совсем о другом.
— Скажите, — осторожно поинтересовался он, — а откуда у Льва такие страшные шрамы на бедрах?
— Жуткая история, — неожиданно всхлипнула Антонина Михайловна. — Из-за той истории я и перебралась сюда — не хотелось никого ни видеть, ни слышать. И уж тем более отвечать на подобные расспросы.
— И все же, — настаивал Игорь. Седьмым чувством он осознавал, что делал бабушке Льва больно, но докопаться до правды очень хотелось.
— Мы тогда жили в дачном поселке под городом, — начала все же рассказывать Антонина Михайловна. — Родители Левушки уже съехали в Германию на пмж, открыли там частную клинику. Сын и меня звал. Но я отказалась — мне и в России хорошо. И что я там стану делать? Стареть без знания языка? А здесь друзья, подруги. Лев только-только практиковать начал. Не руки у него оказались — золото. Жениться хотел. В тот день невесту привез напоказ. Красивая девушка. Только имя холодное, зимнее — Изольда.
Игорь крупно вздрогнул. А не та ли эта Изольда, которая сейчас числилась женой Льва?
— Так Льву не пятнадцать лет в то время было? — не выдержал Игорь.
— Нет, — покачала головой Антонина Михайловна, — уже двадцать пять.
Зачем он солгал ему? Хотел на жалость надавить? Или все же причина в чем-то другом?
Как выяснилось из рассказа, с одной стороны от дома Антонины Михайловны Виктор Николаевич ставил опыты на собаках, с другой стороны — Лидия Васильевна «мучила» поросят. Они давно подкатывали к бабушке Льва с предложением продать участок. Но та все отказывалась, мол, в том доме еще ее дед жил. Лгала безбожно, но расставаться с уютным домиком и ухоженным участком не спешила. Что ей дадут за него? Сущие копейки. На них она смогла бы купить лишь в захолустье дом, в котором жила сейчас.
То ли был то несчастный случай, то ли специально подстроено. Но как бы то ни было, от Лидии Васильевны к ним во двор пробрался маленький поросенок с крохотным пяточком. Лев взял его на руки — он даже не убегал от людей, которые расположились на лужайке, чтобы насладиться прекрасным солнечным днем и выпить чаю за знакомство. И в это же самое время со стороны участка Виктора Николаевича огромный разъяренный пес бойцовской породы перемахнул через забор. Лев скомандовал женщинам, чтобы те убирались немедленно в дом, а сам поднял вверх руки с поросенком, позволив себя терзать в интимном месте. Спасал он не столько поросенка, сколько свои драгоценные руки, без которых он никто. Виктор Николаевич оттащил пса, но тот успел порвать не только бедра Льва, но и его мошонку. Как только жизненноважный орган не откусил. А мог, вполне даже. Зашивала Льва Изольда, без наркоза — она практиковалась со своим будущим женихом в той же клинике. Только сделала это как попало, а могла и аккуратно все собрать, мол, какая импотенту теперь разница. И уехала сразу же. А Лев, взяв топор, превозмогая боль, отправился крушить собачьи клетки своего соседа. Вернулся от него тихим. А следом пришел Виктор Николаевич с пузырьками порошков. Попросил какое-то время поить Льва препаратами от агрессии, а потом и от импотенции, мол, все с парнем наладится. Взял к себе на работу помощником, чтобы тот был под постоянным наблюдением: пока Лев не успокоится — вставать к операционному столу в таком состоянии все равно нельзя.
— А Изольда? — задал свой вопрос Игорь, когда Антонина Михайловна замолчала.
— Я ничего про нее не знаю, — развела она руками. — Внук ничего про свою бывшую невесту никогда не рассказывал.
— И что, Лев больше не оперирует? — продолжил расспрашивать Игорь.
— Ну почему же? — обиделась за своего внука Антонина Михайловна. — К нему очередь в клинике родителей расписана на годы вперед. Он один из немногих пластических хирургов, которые делают женщин по-настоящему красивыми.
— И как часто Лев навещает клинику родителей? — Игоря очень заинтересовал этот вопрос.
— Обычно он проводит там одну неделю в месяц, — вздохнула старушка. — Так тоскливо бывает в это время без него. Возвращается жизнерадостный, активный, с кучей денег в кармане, которые не знает, куда и на кого потратить — ни семьи, ни детей. Даже путных друзей и тех у него нет. Знаешь, как я обрадовалась, когда увидела тебя. Ну, думаю, хоть что-то в жизни Левушки поменяется, а потом смотрю… Это опять по работе. А потом приезжает как в воду опущенный — ничего его не радует. Порой кажется, что переел таблеток от агрессии, которыми предлагал пичкать его Виктор Николаевич.
— А может, оно так и есть? — задал неудобный вопрос Игорь.
— Да кому это нужно? — удивилась Антонина Васильевна. — Я в доме не держу. Да и, насколько мне известно, — произнесла она грустно, — Виктора Николаевича давно нет в живых. Кто станет вместо него кормить Левушку подобными препаратами?
«Значит, про Изольду бабушке ничего не известно», — отметил про себя Игорь.
— Простите за несколько нескромный вопрос, — обратился Игорь к женщине, — а Лев привозил сюда парня или девушку?
— Нет, никого и никогда не привозил ко мне. Ты первый за все время, — улыбнулась Антонина Михайловна.
Лев вернулся глубоко за полночь. Уставший, но счастливый. Он присел на край кровати, на которой самым честным образом дрых Игорь без задних ног.
Старая панцирная сетка противно заскрипели под тяжестью тела Льва и практически провалилась до пола.
— Домой поедем? — тихонько спросил мужчина, склонившись к самому уху Игоря. От него несильно пахло алкоголем. Бабушка угостила своей настойкой, не иначе.
— Нет, — буркнул Игорь и перевернулся на другой бок. — Если хочешь спать, ложись рядом со мной, я подвинусь, — недовольно проворчал он. Так хорошо ему в последнее время спалось нечасто.
Лев не стал ждать второго приглашения, тут же скинул с себя одежду и забрался под пуховое одеяло, пристроившись рядом с Игорем. Некоторое время он лежал, как солдатик, вытянув руки вдоль тела, но потом обнял поперек живота заснувшего снова парня, все равно как в гамаке…
Утром бабушка собрала им свеженькие пирожки, которые успела напечь, встав спозаранку, перекрестила на дорожку.
— По нашим колдобинам сильно не разгонишься. А на трассе не гоните, — попросила она. — Знаю я вас молодежь.
Лев послушно кинул, наклонился к старушке и поцеловал ее в морщинистую щеку…
— И куда прикажешь тебя везти? — спросил он, когда они въехали в город. — И других мест, где тебе было бы так же хорошо, как деревне, я не знаю.
— Мне теперь будет хорошо в любом месте, — ухмыльнулся Игорь. — А потому, — добавил он бодро, — мы поедем, мы помчимся в поселок на съемную квартиру. Зуб даю, там из угла в угол бродит Вовка и костерит меня на чем свет стоит… И тебя заодно… Да, кстати, ты в свой дом-музей не поедешь. Квартирка у нас хоть и скромная, но уголок, чтобы переночевать, мы тебе с Вовкой выделим.
— Почему это я к себе не поеду? — опешил Лев и повернулся в сторону Игоря.
— За дорогой следи, — потребовал тот. — Пока не разберемся, кто и зачем тебя травит…
— Меня травят? — рассмеялся Лев не очень весело. — Кому я нужен?
— Раз травят, значит, нужен, — резюмировал Игорь, а потом рассмеялся над абсурдностью сказанного. — Я бы перефразировать — не нужен, раз травят.
— С чего ты так решил? — нахмурился Лев. Он и сам подозревал, но… Не было ни улик, ни доказательств. Он даже камеры везде понатыкал, только это никак не помогало выявить отравителя. А сейчас мальчишка… говорит ему вслух то, о чем он, самодостаточный взрослый мужчина, предпочитал бы молчать. Старался не думать о подобном.
— На мысль меня навело твое дорогущее прокисшее вино, — хмыкнул Игорь. — Если бы мы с тобой не попили винца на берегу, я бы не заподозрил и разделил бы с тобой участь быть отравленным. Почему тебя это не смутило?
— Почему это должно было меня смутить? — рассердился Лев. — Это нормально — одна бутылка кислее, чем другая.
— Тогда я не так поставлю вопрос? — Игорь покачал пальцем перед его носом. — Когда вино, на твой взгляд, бывало кислее — перед отъездом за границу или после твоего возвращения домой?
Лев задумался. Да он особо и не фиксировал — до или после, главное, вкус, однозначно, бывал разным. Напрямую никак не связывал с поездкой — разное вино и все тут. И еще… Примерно за неделю до командировки он начинал чувствовать себя совершенно по другому, словно смотрел на мир иными глазами. Но почему-то всегда связывал эти ощущения с эмоциональным подъемом, а не с прекращением приема каких-то препаратов. Пожалуй, кроме последнего раза, когда родители вызвали его неожиданно, — богатая пациентка не захотела ждать очереди и готова была заплатить вдвое, втрое дороже, но чтобы здесь и сейчас. Пришлось все бросить и лететь в Германию. А прибыв на место, Лев понял, что прооперировать даму не получится — не было сил ни моральных, ни физических. Элементарно скальпель не мог в руке держать. Какой уж тут тонкий и четкий надрез? Каждый день откладывали операцию по надуманным причинам. Лишь на четвертые сутки почувствовал в себе былые уверенность и силы. Родители предложили отдохнуть несколько дней в Каннах — задержался. Уснул в самолете, когда возвращался домой, от приснившегося эротического сна так возбудился, что потом стыдно было перед пассажиркой, сидевшей рядом — та неожиданно восприняла все на свой счет и пыталась заманить Льва в туалет. Смешная… А ему снился Игорь…
— Не помню я, не обращал внимания, не зафиксировал в памяти, — взвился Лев.
Найдет, кто травил его, — убьет. Мало ему проблем в фирме? Некоторые препараты, разработанные Виктором Николаевичем, оказались пустышками, плацебо. В частности, последний, якобы для красивого старения. Набор витаминов, минералов и микроэлементов — не более того. На прошедшем недавно конгрессе фармацевтов пришлось выслушивать нелицеприятные высказывания в свой адрес. Сразу появилась гаденькая мыслишка — бросить все и махнуть в Урюпинск. Бывал он там — заезжал специально, когда оказался в Волгограде на подобной конференции. Попытался поинтересоваться у Лидии, но та, по обыкновению, отмахнулась от него. Мол, чего тебе надо? Препарат прошел все клинические испытания и проверки, имеет разрешительные документы на серийное производство. А вот побочных эффектов как раз не имеет — мол, наши бабушки его принимают еще со времен испытаний. И ничего. Попросил список тех, кто принимал и принимает препарат. Со скрипом дала. Лгала поначалу, что нет у нее такого списка. У Лидии и не быть? Это нонсенс.
— О чем задумался? — Игорь тронул Льва за руку.
— Да так, — встрепенулся тот…
Вовка встретил Игоря отборными ругательствами. Если бы не повязка, фиксирующая сломанную ключицу, наверное, приложился бы кулаками к лицу друга. Досталось и Льву, но в его адрес Вовка уже подбирал выражения — как ни крути, пусть и бывший начальник Игоря, но все же начальник.
— Где вы пропадали? — единственная фраза, которую Вовка произнес, перестав, наконец, ругаться.
— В деревне у моей бабушки в чувство приходили, — честно признался Лев и тут же по-деловому поинтересовался: — Смотрю, обошлось без операции.
Вовка кивнул и демонстративно удалился на кухню.
— Это тебе презент от бабушки Льва, — Игорь выложил перед ним пакет с пирожками.
— Я места себе не хожу, — проворчал Вовка, беря в здоровую руку обалденно пахнущий пирожок.
Он достал бутылку с коньяком. Налил почти полный стакан, но отпил совсем немного, закусил бабушкиным угощением, крякнул — довольная, чуть кривая улыбка наползла на его лицо. Жизнь-то налаживалась!
— Ты это того, не переусердствуй, — попросил Игорь и отобрал стакан у друга. — Нам нужна твоя светлая голова и… хотя бы одна твердая рука.
С видом фокусника он вытащил из кармана куртки флешку, отданную бабушкой Льва.
— Что это? — в унисон поинтересовались Вовка со Львом.
— Сам не знаю, — честно признался Игорь. — Но очень хотел бы узнать.
И он выразительно взглянул сначала на Вовку, потом на Льва.
— Что-то мне подсказывает, что там, — Игорь пальцем указал на флешку, — не столько про меня, сколько про вас обоих…
Пришлось подождать, пока Вовка поест. Он наотрез отказывался включать ноутбук, мотивирую это тем, что у него не было маковой росинки с самого вчерашнего утра, когда они попали в аварию, а позаботиться и покормить его было некому. Но, похоже, он опасался узнать нечто такое, что разочаровало бы его в Верочке. Игорь это сразу понял, но вида не показал. По-хорошему надо было бы и тех двоих позвать. Они тоже сыграли определенные роли в жизни Льва, повлияли на отношение того к Игорю…
— Я все объясню, — сразу же произнес Лев, едва на экране монитора возникли первые кадры записи.
— Потом, — остановил его порыв Игорь. — Сначала мы просмотрим все от начала до конца молча, а уже потом будем оправдываться и объяснять, — предложил он.
Игорь шагнул за порог. В доме громко тикали ходики и до головокружения пахло свежеиспеченным хлебом. Шумно сглотнув слюну, от угощения Игорь отказываться не стал.
— А куда Лев помчался? — прошамкал он с полным ртом. — Поел бы с нами для начала, а то пироги остынут. Такая вкуснятина.
— Его ждут, вот он и убежал, — отозвалась старушка. — За внучка моего не переживай, его и накормят, и напоят, и рюмочку поднесут. А вот чайком все же, когда он вернется, я его все же напою.
— А ты Игорь? Да?
Старушка присела за стол напротив и подперла рукой щеку.
— А вам откуда известно? — осторожно спросил Игорь.
Он совершенно точно помнил, что имени своего бабушке Льва не называл, да и тот тоже этого не делал.
— На маму свою сильно похож. А я Антонина Михайловна. Вот и познакомились.
Игорь кивнул, но тут же поинтересовался: — Вы и маму мою знаете? А давно ее последний раз видели?
— Неделю назад она заезжала, — отозвалась Антонина Михайловна.
Игорь замер и отложил пирог, который взял было в руки. Вот оно, оказывается, как.
— Ты ешь, не стесняйся, — старушка придвинула тарелку с угощением ближе к Игорю. — Просила передать тебе вот это, если вдруг Лев привезет тебя ко мне.
Она встала из-за стола, убрала с одной из полок старинного буфета чашки, отодвинула заднюю стенку и что-то достала из тайника. Снова присела напротив своего гостя и положила перед ним обыкновенную флешку.
— Что это? — осторожно поинтересовался Игорь, трогая пальцем предмет, за которым, похоже, охотился все это время.
— Флешка, — просто ответила Антонина Михайловна и пожала плечами.
— Что на ней? — не унимался Игорь.
— Даже если бы я была любопытна, а это не моя отличительная черта, то все равно посмотреть не на чем, — хмыкнула Антонина Михайловна. — В доме нет устройства для просмотра — ни компьютера, ни ноутбука. Зачем они мне? Интернета-то тоже нет. И телефон у нас не ловит. Дикое, скажу тебе, место. Но мне здесь нравится. Опять же внук поэтому наведывается к своей бабушке довольно часто. Не забывает старуху. Одно плохо — до ближайшего медпункта порядка сотни километров. Вот Левушка и обходит своих пациентов, когда приезжает, таких же стариков, как я. Ему не в тягость, а нам в радость.
Игорь опустил флешку в карман и довольно громко хмыкнул — Антонина Михайловна на старуху не тянула, как и Лидия Васильевна. Про таких говорят — стареют красиво. И морщины при них и возраст вроде бы налицо, но как благородно они выглядят. А может, она специальные таблетки принимала?
Но вслух спросил совсем о другом.
— Скажите, — осторожно поинтересовался он, — а откуда у Льва такие страшные шрамы на бедрах?
— Жуткая история, — неожиданно всхлипнула Антонина Михайловна. — Из-за той истории я и перебралась сюда — не хотелось никого ни видеть, ни слышать. И уж тем более отвечать на подобные расспросы.
— И все же, — настаивал Игорь. Седьмым чувством он осознавал, что делал бабушке Льва больно, но докопаться до правды очень хотелось.
— Мы тогда жили в дачном поселке под городом, — начала все же рассказывать Антонина Михайловна. — Родители Левушки уже съехали в Германию на пмж, открыли там частную клинику. Сын и меня звал. Но я отказалась — мне и в России хорошо. И что я там стану делать? Стареть без знания языка? А здесь друзья, подруги. Лев только-только практиковать начал. Не руки у него оказались — золото. Жениться хотел. В тот день невесту привез напоказ. Красивая девушка. Только имя холодное, зимнее — Изольда.
Игорь крупно вздрогнул. А не та ли эта Изольда, которая сейчас числилась женой Льва?
— Так Льву не пятнадцать лет в то время было? — не выдержал Игорь.
— Нет, — покачала головой Антонина Михайловна, — уже двадцать пять.
Зачем он солгал ему? Хотел на жалость надавить? Или все же причина в чем-то другом?
Как выяснилось из рассказа, с одной стороны от дома Антонины Михайловны Виктор Николаевич ставил опыты на собаках, с другой стороны — Лидия Васильевна «мучила» поросят. Они давно подкатывали к бабушке Льва с предложением продать участок. Но та все отказывалась, мол, в том доме еще ее дед жил. Лгала безбожно, но расставаться с уютным домиком и ухоженным участком не спешила. Что ей дадут за него? Сущие копейки. На них она смогла бы купить лишь в захолустье дом, в котором жила сейчас.
То ли был то несчастный случай, то ли специально подстроено. Но как бы то ни было, от Лидии Васильевны к ним во двор пробрался маленький поросенок с крохотным пяточком. Лев взял его на руки — он даже не убегал от людей, которые расположились на лужайке, чтобы насладиться прекрасным солнечным днем и выпить чаю за знакомство. И в это же самое время со стороны участка Виктора Николаевича огромный разъяренный пес бойцовской породы перемахнул через забор. Лев скомандовал женщинам, чтобы те убирались немедленно в дом, а сам поднял вверх руки с поросенком, позволив себя терзать в интимном месте. Спасал он не столько поросенка, сколько свои драгоценные руки, без которых он никто. Виктор Николаевич оттащил пса, но тот успел порвать не только бедра Льва, но и его мошонку. Как только жизненноважный орган не откусил. А мог, вполне даже. Зашивала Льва Изольда, без наркоза — она практиковалась со своим будущим женихом в той же клинике. Только сделала это как попало, а могла и аккуратно все собрать, мол, какая импотенту теперь разница. И уехала сразу же. А Лев, взяв топор, превозмогая боль, отправился крушить собачьи клетки своего соседа. Вернулся от него тихим. А следом пришел Виктор Николаевич с пузырьками порошков. Попросил какое-то время поить Льва препаратами от агрессии, а потом и от импотенции, мол, все с парнем наладится. Взял к себе на работу помощником, чтобы тот был под постоянным наблюдением: пока Лев не успокоится — вставать к операционному столу в таком состоянии все равно нельзя.
— А Изольда? — задал свой вопрос Игорь, когда Антонина Михайловна замолчала.
— Я ничего про нее не знаю, — развела она руками. — Внук ничего про свою бывшую невесту никогда не рассказывал.
— И что, Лев больше не оперирует? — продолжил расспрашивать Игорь.
— Ну почему же? — обиделась за своего внука Антонина Михайловна. — К нему очередь в клинике родителей расписана на годы вперед. Он один из немногих пластических хирургов, которые делают женщин по-настоящему красивыми.
— И как часто Лев навещает клинику родителей? — Игоря очень заинтересовал этот вопрос.
— Обычно он проводит там одну неделю в месяц, — вздохнула старушка. — Так тоскливо бывает в это время без него. Возвращается жизнерадостный, активный, с кучей денег в кармане, которые не знает, куда и на кого потратить — ни семьи, ни детей. Даже путных друзей и тех у него нет. Знаешь, как я обрадовалась, когда увидела тебя. Ну, думаю, хоть что-то в жизни Левушки поменяется, а потом смотрю… Это опять по работе. А потом приезжает как в воду опущенный — ничего его не радует. Порой кажется, что переел таблеток от агрессии, которыми предлагал пичкать его Виктор Николаевич.
— А может, оно так и есть? — задал неудобный вопрос Игорь.
— Да кому это нужно? — удивилась Антонина Васильевна. — Я в доме не держу. Да и, насколько мне известно, — произнесла она грустно, — Виктора Николаевича давно нет в живых. Кто станет вместо него кормить Левушку подобными препаратами?
«Значит, про Изольду бабушке ничего не известно», — отметил про себя Игорь.
— Простите за несколько нескромный вопрос, — обратился Игорь к женщине, — а Лев привозил сюда парня или девушку?
— Нет, никого и никогда не привозил ко мне. Ты первый за все время, — улыбнулась Антонина Михайловна.
ГЛАВА 37
Лев вернулся глубоко за полночь. Уставший, но счастливый. Он присел на край кровати, на которой самым честным образом дрых Игорь без задних ног.
Старая панцирная сетка противно заскрипели под тяжестью тела Льва и практически провалилась до пола.
— Домой поедем? — тихонько спросил мужчина, склонившись к самому уху Игоря. От него несильно пахло алкоголем. Бабушка угостила своей настойкой, не иначе.
— Нет, — буркнул Игорь и перевернулся на другой бок. — Если хочешь спать, ложись рядом со мной, я подвинусь, — недовольно проворчал он. Так хорошо ему в последнее время спалось нечасто.
Лев не стал ждать второго приглашения, тут же скинул с себя одежду и забрался под пуховое одеяло, пристроившись рядом с Игорем. Некоторое время он лежал, как солдатик, вытянув руки вдоль тела, но потом обнял поперек живота заснувшего снова парня, все равно как в гамаке…
Утром бабушка собрала им свеженькие пирожки, которые успела напечь, встав спозаранку, перекрестила на дорожку.
— По нашим колдобинам сильно не разгонишься. А на трассе не гоните, — попросила она. — Знаю я вас молодежь.
Лев послушно кинул, наклонился к старушке и поцеловал ее в морщинистую щеку…
— И куда прикажешь тебя везти? — спросил он, когда они въехали в город. — И других мест, где тебе было бы так же хорошо, как деревне, я не знаю.
— Мне теперь будет хорошо в любом месте, — ухмыльнулся Игорь. — А потому, — добавил он бодро, — мы поедем, мы помчимся в поселок на съемную квартиру. Зуб даю, там из угла в угол бродит Вовка и костерит меня на чем свет стоит… И тебя заодно… Да, кстати, ты в свой дом-музей не поедешь. Квартирка у нас хоть и скромная, но уголок, чтобы переночевать, мы тебе с Вовкой выделим.
— Почему это я к себе не поеду? — опешил Лев и повернулся в сторону Игоря.
— За дорогой следи, — потребовал тот. — Пока не разберемся, кто и зачем тебя травит…
— Меня травят? — рассмеялся Лев не очень весело. — Кому я нужен?
— Раз травят, значит, нужен, — резюмировал Игорь, а потом рассмеялся над абсурдностью сказанного. — Я бы перефразировать — не нужен, раз травят.
— С чего ты так решил? — нахмурился Лев. Он и сам подозревал, но… Не было ни улик, ни доказательств. Он даже камеры везде понатыкал, только это никак не помогало выявить отравителя. А сейчас мальчишка… говорит ему вслух то, о чем он, самодостаточный взрослый мужчина, предпочитал бы молчать. Старался не думать о подобном.
— На мысль меня навело твое дорогущее прокисшее вино, — хмыкнул Игорь. — Если бы мы с тобой не попили винца на берегу, я бы не заподозрил и разделил бы с тобой участь быть отравленным. Почему тебя это не смутило?
— Почему это должно было меня смутить? — рассердился Лев. — Это нормально — одна бутылка кислее, чем другая.
— Тогда я не так поставлю вопрос? — Игорь покачал пальцем перед его носом. — Когда вино, на твой взгляд, бывало кислее — перед отъездом за границу или после твоего возвращения домой?
Лев задумался. Да он особо и не фиксировал — до или после, главное, вкус, однозначно, бывал разным. Напрямую никак не связывал с поездкой — разное вино и все тут. И еще… Примерно за неделю до командировки он начинал чувствовать себя совершенно по другому, словно смотрел на мир иными глазами. Но почему-то всегда связывал эти ощущения с эмоциональным подъемом, а не с прекращением приема каких-то препаратов. Пожалуй, кроме последнего раза, когда родители вызвали его неожиданно, — богатая пациентка не захотела ждать очереди и готова была заплатить вдвое, втрое дороже, но чтобы здесь и сейчас. Пришлось все бросить и лететь в Германию. А прибыв на место, Лев понял, что прооперировать даму не получится — не было сил ни моральных, ни физических. Элементарно скальпель не мог в руке держать. Какой уж тут тонкий и четкий надрез? Каждый день откладывали операцию по надуманным причинам. Лишь на четвертые сутки почувствовал в себе былые уверенность и силы. Родители предложили отдохнуть несколько дней в Каннах — задержался. Уснул в самолете, когда возвращался домой, от приснившегося эротического сна так возбудился, что потом стыдно было перед пассажиркой, сидевшей рядом — та неожиданно восприняла все на свой счет и пыталась заманить Льва в туалет. Смешная… А ему снился Игорь…
— Не помню я, не обращал внимания, не зафиксировал в памяти, — взвился Лев.
Найдет, кто травил его, — убьет. Мало ему проблем в фирме? Некоторые препараты, разработанные Виктором Николаевичем, оказались пустышками, плацебо. В частности, последний, якобы для красивого старения. Набор витаминов, минералов и микроэлементов — не более того. На прошедшем недавно конгрессе фармацевтов пришлось выслушивать нелицеприятные высказывания в свой адрес. Сразу появилась гаденькая мыслишка — бросить все и махнуть в Урюпинск. Бывал он там — заезжал специально, когда оказался в Волгограде на подобной конференции. Попытался поинтересоваться у Лидии, но та, по обыкновению, отмахнулась от него. Мол, чего тебе надо? Препарат прошел все клинические испытания и проверки, имеет разрешительные документы на серийное производство. А вот побочных эффектов как раз не имеет — мол, наши бабушки его принимают еще со времен испытаний. И ничего. Попросил список тех, кто принимал и принимает препарат. Со скрипом дала. Лгала поначалу, что нет у нее такого списка. У Лидии и не быть? Это нонсенс.
— О чем задумался? — Игорь тронул Льва за руку.
— Да так, — встрепенулся тот…
Вовка встретил Игоря отборными ругательствами. Если бы не повязка, фиксирующая сломанную ключицу, наверное, приложился бы кулаками к лицу друга. Досталось и Льву, но в его адрес Вовка уже подбирал выражения — как ни крути, пусть и бывший начальник Игоря, но все же начальник.
— Где вы пропадали? — единственная фраза, которую Вовка произнес, перестав, наконец, ругаться.
— В деревне у моей бабушки в чувство приходили, — честно признался Лев и тут же по-деловому поинтересовался: — Смотрю, обошлось без операции.
Вовка кивнул и демонстративно удалился на кухню.
— Это тебе презент от бабушки Льва, — Игорь выложил перед ним пакет с пирожками.
— Я места себе не хожу, — проворчал Вовка, беря в здоровую руку обалденно пахнущий пирожок.
Он достал бутылку с коньяком. Налил почти полный стакан, но отпил совсем немного, закусил бабушкиным угощением, крякнул — довольная, чуть кривая улыбка наползла на его лицо. Жизнь-то налаживалась!
— Ты это того, не переусердствуй, — попросил Игорь и отобрал стакан у друга. — Нам нужна твоя светлая голова и… хотя бы одна твердая рука.
С видом фокусника он вытащил из кармана куртки флешку, отданную бабушкой Льва.
— Что это? — в унисон поинтересовались Вовка со Львом.
— Сам не знаю, — честно признался Игорь. — Но очень хотел бы узнать.
И он выразительно взглянул сначала на Вовку, потом на Льва.
— Что-то мне подсказывает, что там, — Игорь пальцем указал на флешку, — не столько про меня, сколько про вас обоих…
Пришлось подождать, пока Вовка поест. Он наотрез отказывался включать ноутбук, мотивирую это тем, что у него не было маковой росинки с самого вчерашнего утра, когда они попали в аварию, а позаботиться и покормить его было некому. Но, похоже, он опасался узнать нечто такое, что разочаровало бы его в Верочке. Игорь это сразу понял, но вида не показал. По-хорошему надо было бы и тех двоих позвать. Они тоже сыграли определенные роли в жизни Льва, повлияли на отношение того к Игорю…
— Я все объясню, — сразу же произнес Лев, едва на экране монитора возникли первые кадры записи.
— Потом, — остановил его порыв Игорь. — Сначала мы просмотрим все от начала до конца молча, а уже потом будем оправдываться и объяснять, — предложил он.
