— Ты разберешься? С Васькой? — совершенно искренне рассмеялась Настя и потрепала меня по голове. — Такого упертого человека мне не доводилось в жизни встречать.
— С кем? — не понял я.
— С моим братом, — повторила Настя. — С Васькой.
— А ты не пробовала его Василием называть? — поинтересовался я. — А не кошачьей кличкой?
— Его все так зовут, — насупилась Настя.
— Мало ли что все, — возмутился я. — А ты Василием. Наперекор всем…
— Васька пришел, — обрадовалась Настя, заслышав, как хлопнула входная дверь. — Простите. Василий, — продолжила он серьезно.
— А меня твой брат не выгонит?
Как-то об этом я раньше не подумал. Квартирка маленькая, а тут еще кот приблудный…
— Не-а, — протянула Настя. — Васька… Василий знает: если он попытается тебя выгнать, то я с тобой уйду.
— Шантаж… — изрек я многозначительно.
— Шантаж, — согласилась Настя. — Тебе же лоток нужен! — вдруг спохватилась она.
— Не нужен, — произнес я важно. Вот еще чего. Только в лоток я не справлял нужду. Я хоть и домашний кот, но не до такой же степени. — В туалет дверь не запирай, — попросил я девочку. — А с унитазом я уж как-нибудь справлюсь…
Приготовился к встрече с Василием — принял позу кошки-копилки, жалостный вид и прижал уши к голове. На всякий случай, чтобы не выгнали хотя бы до утра.
— Кота приволокла, — констатировал Настин брат, скептически оглядев меня.
— Ага, — незамедлительно отозвалась девочка.
Она разбирала пакеты с продуктами и даже не повернулась в нашу сторону.
Я скромно промолчал, чтобы не шокировать Василия. А вдруг он тоже, как и Настя, понимал кошачий язык.
— Он будет жить с нами, а спать с тобой на диване, — продолжила Настя. — У меня тахта маленькая. А у тебя диван раскладывается.
«А вот это правильно», — мысленно согласился я.
— Обойдется, — фыркнул Василий. — На коврике в прихожей поспит. Не велика персона.
«А вот это неправильно». На коврике я спать не стану однозначно. А диван мне вполне подойдет. Выспаться надо за две ночи…
Свернулся клубком в ногах у Василия. Этот гадкий Васька не захотел раскладывать диван, видите ли, ему лень. И на подушку рядом с собой не пустил. Даже по голове постучал, прямо по маковке между ушами. Выступать я не стал, мало ли чего. Еще выставит за дверь, пока Настя спит. А мне нельзя за дверь. Пришлось соглашаться — в ногах так в ногах.
Проснулся от удара собственного тела об пол, я сел, куда упал, с трудом соображая, где я и что я. Руки-ноги на месте, а я снова не кот. И снова абсолютно голый.
Вот интересно — а куда вещи пропадали? Ведь по логике, если в одном месте убыло, то в другом обязательно должно появиться. Еще Ломоносов своими опытами это доказал, как сейчас, помню. И где, спрашивается, то другое место?
Василий завозился, видимо, разбуженный звуком падения моего тела. Он открыл глаза и с невероятным изумлением уставился на сидящего на полу голого мужика, то есть меня.
И откуда только у меня прыть появилась! Я подскочил как ошпаренный и, пока Василий не заорал и всех, то есть Настю, не перепугал вусмерть, зажал ему рот ладонью.
— Тихо, — прошептал я, присаживаясь рядом с Василием на диване и по-прежнему зажимая ему рот. — Я не грабитель, не маньяк и не насильник, а тот кот, которого приволокла твоя сестра накануне вечером домой.
У Василия в глазах плескался такой неподдельный ужас, что мне даже стало жалко парня. Но освободить его лицо из своего захвата я не мог, пока не стал бы уверен, что он не станет истерично вопить. Я бы орал как резаный, если бы со мной случилось нечто подобное.
— Ты мне веришь?
Василий часто-часто затряс головой — типа верил. Только что-то меня одолевали смутные сомнения.
— Я уберу руку, только ты не кричи. Обещаешь? Подумай о сестре. Что с ней будет, если ты заорешь?
Василий снова часто-часто закивал. Я наступил на его больную мозоль — кричать не станет, чтобы не испугать сестру. Я в этом был уверен.
Спросил осторожно: — Ты в сказки веришь?
И медленно, не делая резких движений, убрал ладонь с лица Василия. Ответ-то тоже было интересно услышать. Но я готов был тут же снова зажать ему рот рукой, попытайся Васька издать хоть один громкий звук.
— В страшные — да. В добрые — нет. А в страшные — сколько угодно! — заикаясь и стуча зубами от страха, — прошептал Василий.
Где-то я уже это слышал.
— Сигареты есть? — спросил. — Курить страшно хочется.
Василий нервно дернул головой.
— Только Настасье не говорите, что курю, — попросил. — Расстроится она.
Знал, что есть сигареты. Вещи Василия табаком пропахли. Или у меня нюх обострился?
— Я думаю, она догадывается…
Если я почувствовал запах, то и Настя должна унюхать, когда вещи брата стирала или просто прикасалась к ним.
— На балкон пойдем выйдем, — предложил. — Деловой разговор есть. Да и перекурим заодно. Василий, — развел я руками, когда тот нервно отдернул шторку, чуть не оборвав ее, и взялся за ручку балконной двери, — да и перекинь одежонку какую-никакую. А? Вдруг Настасья проснется ненароком, а тут мужик голый. Не дело это. Мала она еще для такого зрелища…
Ночь выдалась на удивление теплая. Я стоял на балконе в застиранной футболке и триканах Василия и пускал струйки дыма к звездам. Хорошо-то как! Ни о чем говорить, в сущности, не хотелось. А надо…
Кое-как попытался объяснить, тщательно подбирая слова, что со мной произошло. Я и сам не до конца понимал, почему я то кот, то человек. Но одну закономерность все же заметил и Василию об этом поведал: как только засыпал, так из кота снова становился человеком. А сильный стресс из человека делал меня котом. За что мне это наказание? А может… Днем я кот, а ночью человек… Как в сказках. Проверить надо.
Тоска-а-а — Василий не поверил ни одному моему слову. А говорил, что в сказки верил. Вот его сестра — совсем другое дело. Она с котом разговаривала и ничего…
— Почему у тебя ни друзей, ни подружки? — перевел я разговор в более мирное русло.
— Настасья доложилась? — Василий тоже выпустил струйку дыма в ночное небо. Он неопределенно повел плечами.
— Давай соври уже что-нибудь, пора взрослым становиться! — предложил. Я врал часто, но что-то взрослым себя не ощущал.
— Да и врать-то особо нечего, — Василий снова пожал плечами. — Днем учусь, по вечерам бомблю… Жить на что-то надо. На наши с Настасьей пенсии особо не разживешься.
— На чем бомбишь? — спросил просто так.
— На старенькой родительской Тойоте.
— Сколько же ей лет-то?! — ахнул я от изумления.
— Много… — Василий выпустил очередную струйку дыма. Затушил окурок в блюдце и закурил следующую сигарету.
— Еще и простояла в гараже несколько лет?
— Нет, — покачал головой Василий. — До меня на ней тетка бомбила. Машина изрядно потрепанная внешне, но за ней был должный уход. Ничего плохого про тетку сказать не могу.
— Пассажиров мало? — догадался я.
— Мало, — не стал выдумывать Василий.
Мы синхронно вздохнули и замолчали.
— А хочешь я расскажу, почему я тебя нет ни друзей, ни подружки? — спросил я.
— Ну и почему, по-твоему? — хмыкнул Василий и потянулся за очередной сигаретой.
Пришлось отобрать…
— Все просто, — многозначительно заметил я, — как апельсин. Учишься в престижном вузе, на бюджете, как сирота… Причем и факультет не из дешевых… Одет бедненько, но чистенько. Спасибо маленькой сестренке. Мажоры тебя сторонятся. Ты не из их среды. А других у вас в группе нет. Факультет чисто мужской… Девушек мало… И те — либо умницы, либо… Впрочем, кроме Настасьи, другие девушки тебя не интересуют… Пригласить домой подружку, на пятнадцать метров, ты не можешь, а повести ее в клуб — нет ни денег, ни времени.
— Ну, допустим, ты прав, — медленно проговорил Василий, отвернувшись от меня и глядя на занимающуюся зарю. Еще секунда, и солнце появится из-за горизонта. — И что с того?
— Помоги мне…
Я еще не знал, о какой помощи прошу. Подумать надо.
— А я отблагодарю тебя… Достойно отблагодарю… — это я мог сделать без напряга. Я не мот и денег немного подкопил. Платил папа своему курьеру щедро.
— Что ты от меня хочешь?..
Ответить я не успел — истошно завопила Настасья в комнате.
— Куда кота дел? — заверещала она на ультразвуке.
Шторка, закрывающая выход на балкон, заколыхалась — сейчас девочка появится пред нашими светлыми очами. Я задергался, Василий тоже и весьма выразительно уставился на меня. Он же ничего не сделал, а ему придется оправдываться перед сестрой. Как он смог бы ей объяснить, куда делся кот?
Но появившаяся на балконе Настасья увидела лишь ошалевшего брата, пялившегося на кота, сидевшего на пятой точке, то есть меня.
— Дима, — взвизгнула она, взяла меня на руки и прижала к груди, — что этот противный Васька с тобой хотел сделать?
— Ничего, — мявкнул я, — два взрослых мужика беседовали…
— Ага, беседовали, — возмутилась девочка. — Скажи лучше, курили. Вон вся шерсть табачищем провоняла.
— Ну выкурили по сигарете за разговором, — признался я. Что оправдываться, если на самом деле табаком от меня за версту несет?
— Василий тебя, Дима, еще и пить научит.
Я рассмеялся. Настя вместе со мной.
Вот интересно — а коты в своей кошачьей жизни умеют смеяться или нет? А водку пьют?
— Не научит, — выдал я уверенно.
Это я кого хочешь плохому могу научить. Может, сверху меня за это и наказали. А Василий и алкоголь — две вещи несовместные. Я из нашего разговора это понял. Да и когда ему пить? Утром на занятиях, вечером за рулем. Мне почему-то стало невероятно стыдно за себя, за свою прошлую жизнь.
Чего я добился в этой жизни сам? Здесь ключевое слово «сам». Ни-че-го.
В вуз родители пристроили. Дважды меня пытались отчислить и дважды родители «закрывали» несданную сессию деньгами. Ради чего? Чтобы я потом в фирме отца работал курьером? Пардон, главным курьером. И при этом последнее задание с треском провалили — документы так и валялись в машине. Я даже не знаю, привезли отцу нужные или нет. Я кот…
Кот… Могу ссать в тапки, могу не ссать. Орать на крыше в марте. Для этого высшего образования не нужно. Для этого вообще никакого образования не нужно.
— Настасья, — осторожно обратился к девочке, — а книги… Хорошие остались в прежней квартире?
— Да, — кивнула она. — Мы ютились в двух комнатах из трех, а одна — самая большая была переоборудована под библиотеку. Тетя все порывалась книги выбросить, но Василий ей не давал. А сейчас их забрать некуда. А они там портятся. Скоро превратятся в хлам, — всхлипнула она, укладываясь на тахту и пристраивая меня рядом с собой.
— Отпусти меня, — попросил. — Я к Василию в ноги пойду. Нам вдвоем будет тесно с тобой на узкой тахте. Ты спи. А мы с твоим братом обсудим кое-какие делишки и тоже отправимся на боковую.
Настя спорить не стала и разжала объятья. Я не торопясь выбрался из рук девочки и снова отправился на балкон. Василий по-прежнему стоял застывшей морской фигурой из детской игры.
— Отомри, — произнес я, нисколько не заботясь, понимал Васька мое мяуканье или нет. По тому, как округлились глаза у парня, понял — понимал. Можно и поговорить. — Сказал же тебе, что я не простой кот, а сказочный. Теперь тебе с этим придется жить.
Василий открыл было рот, но не издал ни звука.
— Понятно, — прошипел я недовольно. — Как там в сказках? Пошли спать — утро вечера мудренее.
И первым отправился на диван занимать лучшее место. Пусть уж Василий ютится у меня в лапах…
Но уснуть почему-то не получилось. А потом и Настин брат подтянулся — занял все пространство на диване. У него тоже никак не получалось даже задремать.
— Спи! — гавкнул я на него. — У тебя поди завтра экзамен?
— Нет, — отозвался Василий сонно. — Консультация… Но я на нее не пойду.
— Пощему это? — поинтересовался я с интонациями кота из мультика.
— Потому что это время потрачу на другие дела. Более важные, — проворчал Василий недовольно. — Завтра обещали жаркий денек, и народ потянется на пляжи…
— Понятно, — проворчал я недовольно, хотя мне совершенно ничего не было понятно. При чем здесь Василий и пляжи?
У меня неожиданно созрел невероятный по своей красоте и оригинальности план. Но для этого надо было, чтобы Настя отпустила меня с братом на целый день и не волновалась за нас обоих до самого вечера.
— И куда вы собрались?
Настасья выскочила из-за ширмы и встала в дверях, не позволяя нам покинуть квартиру.
Василий наклонился и взял меня на руки.
— К ветеринару, — невозмутимо отозвался он.
— Да, — поддакнул я.
— Зачем вам к ветеринару? — не поняла Настя. — Вы что заболели?
— Нет, — в унисон отозвались мы.
— Понимаешь, — принялся выкручивался Василий, — эта скотина…
Я выразительно вцепился когтями Настиному брату в руку.
Прошипел: — За скотину ответишь…
— Этот котик, — тут же сменил тон Василий, — теперь будет жить с нами, насколько я понимаю. Только поэтому хочу сводить его к специалисту, чтобы тот проверил здоровье нового нашего жильца, проглистогонил, если понадобится.
— Что? — опешил я. Чего-чего, а подобного я от Васьки не ожидал.
— Ты Диму нести в руках собрался? — не отставала неугомонная Настасья.
— А как?
Мы оба непонимающе уставились на девочку. Чем плохо на руках?
Настасья погрозила нам пальцем, потом потребовала стоять на месте и без ее разрешения ни шагу. Она вернулась в комнату.
— Что она задумала? — махнул я лапой в сторону девочки.
Василий многозначительно пожал плечами.
Понятно — свою сестру он совершенно не знал, хоть и жил с ней. Я же предположил, что она нам предложит дамскую сумку.
Вернулась же Настя к нам со своим школьным рюкзачком, и, невзирая на мои отчаянные протесты, упаковала меня туда вместе с головой и четырьмя лапами. В очередной раз порадовался, что я маленький, а главное, гибкий.
— Вот теперь идите! — скомандовала Настасья и указала рукой на дверь. — И следи за ним, — погрозила она пальцем брату. — Знаю я тебя. И корму Диме купи.
— Не надо мне кошачьей еды, — запротестовал я и высунулся из рюкзака, куда был снова отправлен властной рукой.
— А что ты есть будешь? — поинтересовалась Настасья.
— Ну-у, — протянул я многозначительно, а про себя подумал, что привык я несколько к другой еде… И питью… Только кто меня будет кормить отбивными из ресторана? И поить виски? А еще мне нравились длинноногие красотки, как моя бывшая, и шумные компании…
Вот интересно — меня ищут? Хоть кого-нибудь волнует, что меня нет уже двое суток?
Ответить я не успел — Василий быстро выскочил из квартиры, пока сестра не придумала еще чего-нибудь, и метнулся не к лифту, а помчался вниз по лестнице.
— И куда мы теперь? — поинтересовался он, выбегая на крыльцо.
— Подойди ко второму подъезду и встань к нему спиной, — из рюкзака утробным голосом приказал я. Ну совсем как заправский сказочный кот.
Василий молча подчинился.
— Посмотри прямо перед собой, — завывал я из рюкзака. — Что ты видишь?
— Тачку, очень крутую тачку, — выдохнул от восторга Василий.
Пришлось выглянуть наружу, чтобы убедиться, что Настин брат смотрел в нужном направлении… В нужном.
— Подойди к ней, — потребовал я.
Как под гипнозом, Василий сделал несколько шагов в сторону автомобиля.
— А теперь, — снова взвыл утробно я, — открывай машину и садись на водительское сиденье.
— Но… — шарахнулся было Василий. — Мы что, угоняем тачку?
— Дурак, — обиделся я. — Это мой автомобиль. И угнать его невозможно. Каждое его перемещение…
— С кем? — не понял я.
— С моим братом, — повторила Настя. — С Васькой.
— А ты не пробовала его Василием называть? — поинтересовался я. — А не кошачьей кличкой?
— Его все так зовут, — насупилась Настя.
— Мало ли что все, — возмутился я. — А ты Василием. Наперекор всем…
— Васька пришел, — обрадовалась Настя, заслышав, как хлопнула входная дверь. — Простите. Василий, — продолжила он серьезно.
— А меня твой брат не выгонит?
Как-то об этом я раньше не подумал. Квартирка маленькая, а тут еще кот приблудный…
— Не-а, — протянула Настя. — Васька… Василий знает: если он попытается тебя выгнать, то я с тобой уйду.
— Шантаж… — изрек я многозначительно.
— Шантаж, — согласилась Настя. — Тебе же лоток нужен! — вдруг спохватилась она.
— Не нужен, — произнес я важно. Вот еще чего. Только в лоток я не справлял нужду. Я хоть и домашний кот, но не до такой же степени. — В туалет дверь не запирай, — попросил я девочку. — А с унитазом я уж как-нибудь справлюсь…
Приготовился к встрече с Василием — принял позу кошки-копилки, жалостный вид и прижал уши к голове. На всякий случай, чтобы не выгнали хотя бы до утра.
— Кота приволокла, — констатировал Настин брат, скептически оглядев меня.
— Ага, — незамедлительно отозвалась девочка.
Она разбирала пакеты с продуктами и даже не повернулась в нашу сторону.
Я скромно промолчал, чтобы не шокировать Василия. А вдруг он тоже, как и Настя, понимал кошачий язык.
— Он будет жить с нами, а спать с тобой на диване, — продолжила Настя. — У меня тахта маленькая. А у тебя диван раскладывается.
«А вот это правильно», — мысленно согласился я.
— Обойдется, — фыркнул Василий. — На коврике в прихожей поспит. Не велика персона.
«А вот это неправильно». На коврике я спать не стану однозначно. А диван мне вполне подойдет. Выспаться надо за две ночи…
Глава 4
Свернулся клубком в ногах у Василия. Этот гадкий Васька не захотел раскладывать диван, видите ли, ему лень. И на подушку рядом с собой не пустил. Даже по голове постучал, прямо по маковке между ушами. Выступать я не стал, мало ли чего. Еще выставит за дверь, пока Настя спит. А мне нельзя за дверь. Пришлось соглашаться — в ногах так в ногах.
Проснулся от удара собственного тела об пол, я сел, куда упал, с трудом соображая, где я и что я. Руки-ноги на месте, а я снова не кот. И снова абсолютно голый.
Вот интересно — а куда вещи пропадали? Ведь по логике, если в одном месте убыло, то в другом обязательно должно появиться. Еще Ломоносов своими опытами это доказал, как сейчас, помню. И где, спрашивается, то другое место?
Василий завозился, видимо, разбуженный звуком падения моего тела. Он открыл глаза и с невероятным изумлением уставился на сидящего на полу голого мужика, то есть меня.
И откуда только у меня прыть появилась! Я подскочил как ошпаренный и, пока Василий не заорал и всех, то есть Настю, не перепугал вусмерть, зажал ему рот ладонью.
— Тихо, — прошептал я, присаживаясь рядом с Василием на диване и по-прежнему зажимая ему рот. — Я не грабитель, не маньяк и не насильник, а тот кот, которого приволокла твоя сестра накануне вечером домой.
У Василия в глазах плескался такой неподдельный ужас, что мне даже стало жалко парня. Но освободить его лицо из своего захвата я не мог, пока не стал бы уверен, что он не станет истерично вопить. Я бы орал как резаный, если бы со мной случилось нечто подобное.
— Ты мне веришь?
Василий часто-часто затряс головой — типа верил. Только что-то меня одолевали смутные сомнения.
— Я уберу руку, только ты не кричи. Обещаешь? Подумай о сестре. Что с ней будет, если ты заорешь?
Василий снова часто-часто закивал. Я наступил на его больную мозоль — кричать не станет, чтобы не испугать сестру. Я в этом был уверен.
Спросил осторожно: — Ты в сказки веришь?
И медленно, не делая резких движений, убрал ладонь с лица Василия. Ответ-то тоже было интересно услышать. Но я готов был тут же снова зажать ему рот рукой, попытайся Васька издать хоть один громкий звук.
— В страшные — да. В добрые — нет. А в страшные — сколько угодно! — заикаясь и стуча зубами от страха, — прошептал Василий.
Где-то я уже это слышал.
— Сигареты есть? — спросил. — Курить страшно хочется.
Василий нервно дернул головой.
— Только Настасье не говорите, что курю, — попросил. — Расстроится она.
Знал, что есть сигареты. Вещи Василия табаком пропахли. Или у меня нюх обострился?
— Я думаю, она догадывается…
Если я почувствовал запах, то и Настя должна унюхать, когда вещи брата стирала или просто прикасалась к ним.
— На балкон пойдем выйдем, — предложил. — Деловой разговор есть. Да и перекурим заодно. Василий, — развел я руками, когда тот нервно отдернул шторку, чуть не оборвав ее, и взялся за ручку балконной двери, — да и перекинь одежонку какую-никакую. А? Вдруг Настасья проснется ненароком, а тут мужик голый. Не дело это. Мала она еще для такого зрелища…
Ночь выдалась на удивление теплая. Я стоял на балконе в застиранной футболке и триканах Василия и пускал струйки дыма к звездам. Хорошо-то как! Ни о чем говорить, в сущности, не хотелось. А надо…
Кое-как попытался объяснить, тщательно подбирая слова, что со мной произошло. Я и сам не до конца понимал, почему я то кот, то человек. Но одну закономерность все же заметил и Василию об этом поведал: как только засыпал, так из кота снова становился человеком. А сильный стресс из человека делал меня котом. За что мне это наказание? А может… Днем я кот, а ночью человек… Как в сказках. Проверить надо.
Тоска-а-а — Василий не поверил ни одному моему слову. А говорил, что в сказки верил. Вот его сестра — совсем другое дело. Она с котом разговаривала и ничего…
— Почему у тебя ни друзей, ни подружки? — перевел я разговор в более мирное русло.
— Настасья доложилась? — Василий тоже выпустил струйку дыма в ночное небо. Он неопределенно повел плечами.
— Давай соври уже что-нибудь, пора взрослым становиться! — предложил. Я врал часто, но что-то взрослым себя не ощущал.
— Да и врать-то особо нечего, — Василий снова пожал плечами. — Днем учусь, по вечерам бомблю… Жить на что-то надо. На наши с Настасьей пенсии особо не разживешься.
— На чем бомбишь? — спросил просто так.
— На старенькой родительской Тойоте.
— Сколько же ей лет-то?! — ахнул я от изумления.
— Много… — Василий выпустил очередную струйку дыма. Затушил окурок в блюдце и закурил следующую сигарету.
— Еще и простояла в гараже несколько лет?
— Нет, — покачал головой Василий. — До меня на ней тетка бомбила. Машина изрядно потрепанная внешне, но за ней был должный уход. Ничего плохого про тетку сказать не могу.
— Пассажиров мало? — догадался я.
— Мало, — не стал выдумывать Василий.
Мы синхронно вздохнули и замолчали.
— А хочешь я расскажу, почему я тебя нет ни друзей, ни подружки? — спросил я.
— Ну и почему, по-твоему? — хмыкнул Василий и потянулся за очередной сигаретой.
Пришлось отобрать…
— Все просто, — многозначительно заметил я, — как апельсин. Учишься в престижном вузе, на бюджете, как сирота… Причем и факультет не из дешевых… Одет бедненько, но чистенько. Спасибо маленькой сестренке. Мажоры тебя сторонятся. Ты не из их среды. А других у вас в группе нет. Факультет чисто мужской… Девушек мало… И те — либо умницы, либо… Впрочем, кроме Настасьи, другие девушки тебя не интересуют… Пригласить домой подружку, на пятнадцать метров, ты не можешь, а повести ее в клуб — нет ни денег, ни времени.
— Ну, допустим, ты прав, — медленно проговорил Василий, отвернувшись от меня и глядя на занимающуюся зарю. Еще секунда, и солнце появится из-за горизонта. — И что с того?
— Помоги мне…
Я еще не знал, о какой помощи прошу. Подумать надо.
— А я отблагодарю тебя… Достойно отблагодарю… — это я мог сделать без напряга. Я не мот и денег немного подкопил. Платил папа своему курьеру щедро.
— Что ты от меня хочешь?..
Ответить я не успел — истошно завопила Настасья в комнате.
— Куда кота дел? — заверещала она на ультразвуке.
Шторка, закрывающая выход на балкон, заколыхалась — сейчас девочка появится пред нашими светлыми очами. Я задергался, Василий тоже и весьма выразительно уставился на меня. Он же ничего не сделал, а ему придется оправдываться перед сестрой. Как он смог бы ей объяснить, куда делся кот?
Но появившаяся на балконе Настасья увидела лишь ошалевшего брата, пялившегося на кота, сидевшего на пятой точке, то есть меня.
— Дима, — взвизгнула она, взяла меня на руки и прижала к груди, — что этот противный Васька с тобой хотел сделать?
— Ничего, — мявкнул я, — два взрослых мужика беседовали…
— Ага, беседовали, — возмутилась девочка. — Скажи лучше, курили. Вон вся шерсть табачищем провоняла.
— Ну выкурили по сигарете за разговором, — признался я. Что оправдываться, если на самом деле табаком от меня за версту несет?
— Василий тебя, Дима, еще и пить научит.
Я рассмеялся. Настя вместе со мной.
Вот интересно — а коты в своей кошачьей жизни умеют смеяться или нет? А водку пьют?
— Не научит, — выдал я уверенно.
Это я кого хочешь плохому могу научить. Может, сверху меня за это и наказали. А Василий и алкоголь — две вещи несовместные. Я из нашего разговора это понял. Да и когда ему пить? Утром на занятиях, вечером за рулем. Мне почему-то стало невероятно стыдно за себя, за свою прошлую жизнь.
Чего я добился в этой жизни сам? Здесь ключевое слово «сам». Ни-че-го.
В вуз родители пристроили. Дважды меня пытались отчислить и дважды родители «закрывали» несданную сессию деньгами. Ради чего? Чтобы я потом в фирме отца работал курьером? Пардон, главным курьером. И при этом последнее задание с треском провалили — документы так и валялись в машине. Я даже не знаю, привезли отцу нужные или нет. Я кот…
Кот… Могу ссать в тапки, могу не ссать. Орать на крыше в марте. Для этого высшего образования не нужно. Для этого вообще никакого образования не нужно.
— Настасья, — осторожно обратился к девочке, — а книги… Хорошие остались в прежней квартире?
— Да, — кивнула она. — Мы ютились в двух комнатах из трех, а одна — самая большая была переоборудована под библиотеку. Тетя все порывалась книги выбросить, но Василий ей не давал. А сейчас их забрать некуда. А они там портятся. Скоро превратятся в хлам, — всхлипнула она, укладываясь на тахту и пристраивая меня рядом с собой.
— Отпусти меня, — попросил. — Я к Василию в ноги пойду. Нам вдвоем будет тесно с тобой на узкой тахте. Ты спи. А мы с твоим братом обсудим кое-какие делишки и тоже отправимся на боковую.
Настя спорить не стала и разжала объятья. Я не торопясь выбрался из рук девочки и снова отправился на балкон. Василий по-прежнему стоял застывшей морской фигурой из детской игры.
— Отомри, — произнес я, нисколько не заботясь, понимал Васька мое мяуканье или нет. По тому, как округлились глаза у парня, понял — понимал. Можно и поговорить. — Сказал же тебе, что я не простой кот, а сказочный. Теперь тебе с этим придется жить.
Василий открыл было рот, но не издал ни звука.
— Понятно, — прошипел я недовольно. — Как там в сказках? Пошли спать — утро вечера мудренее.
И первым отправился на диван занимать лучшее место. Пусть уж Василий ютится у меня в лапах…
Но уснуть почему-то не получилось. А потом и Настин брат подтянулся — занял все пространство на диване. У него тоже никак не получалось даже задремать.
— Спи! — гавкнул я на него. — У тебя поди завтра экзамен?
— Нет, — отозвался Василий сонно. — Консультация… Но я на нее не пойду.
— Пощему это? — поинтересовался я с интонациями кота из мультика.
— Потому что это время потрачу на другие дела. Более важные, — проворчал Василий недовольно. — Завтра обещали жаркий денек, и народ потянется на пляжи…
— Понятно, — проворчал я недовольно, хотя мне совершенно ничего не было понятно. При чем здесь Василий и пляжи?
У меня неожиданно созрел невероятный по своей красоте и оригинальности план. Но для этого надо было, чтобы Настя отпустила меня с братом на целый день и не волновалась за нас обоих до самого вечера.
Глава 5
— И куда вы собрались?
Настасья выскочила из-за ширмы и встала в дверях, не позволяя нам покинуть квартиру.
Василий наклонился и взял меня на руки.
— К ветеринару, — невозмутимо отозвался он.
— Да, — поддакнул я.
— Зачем вам к ветеринару? — не поняла Настя. — Вы что заболели?
— Нет, — в унисон отозвались мы.
— Понимаешь, — принялся выкручивался Василий, — эта скотина…
Я выразительно вцепился когтями Настиному брату в руку.
Прошипел: — За скотину ответишь…
— Этот котик, — тут же сменил тон Василий, — теперь будет жить с нами, насколько я понимаю. Только поэтому хочу сводить его к специалисту, чтобы тот проверил здоровье нового нашего жильца, проглистогонил, если понадобится.
— Что? — опешил я. Чего-чего, а подобного я от Васьки не ожидал.
— Ты Диму нести в руках собрался? — не отставала неугомонная Настасья.
— А как?
Мы оба непонимающе уставились на девочку. Чем плохо на руках?
Настасья погрозила нам пальцем, потом потребовала стоять на месте и без ее разрешения ни шагу. Она вернулась в комнату.
— Что она задумала? — махнул я лапой в сторону девочки.
Василий многозначительно пожал плечами.
Понятно — свою сестру он совершенно не знал, хоть и жил с ней. Я же предположил, что она нам предложит дамскую сумку.
Вернулась же Настя к нам со своим школьным рюкзачком, и, невзирая на мои отчаянные протесты, упаковала меня туда вместе с головой и четырьмя лапами. В очередной раз порадовался, что я маленький, а главное, гибкий.
— Вот теперь идите! — скомандовала Настасья и указала рукой на дверь. — И следи за ним, — погрозила она пальцем брату. — Знаю я тебя. И корму Диме купи.
— Не надо мне кошачьей еды, — запротестовал я и высунулся из рюкзака, куда был снова отправлен властной рукой.
— А что ты есть будешь? — поинтересовалась Настасья.
— Ну-у, — протянул я многозначительно, а про себя подумал, что привык я несколько к другой еде… И питью… Только кто меня будет кормить отбивными из ресторана? И поить виски? А еще мне нравились длинноногие красотки, как моя бывшая, и шумные компании…
Вот интересно — меня ищут? Хоть кого-нибудь волнует, что меня нет уже двое суток?
Ответить я не успел — Василий быстро выскочил из квартиры, пока сестра не придумала еще чего-нибудь, и метнулся не к лифту, а помчался вниз по лестнице.
— И куда мы теперь? — поинтересовался он, выбегая на крыльцо.
— Подойди ко второму подъезду и встань к нему спиной, — из рюкзака утробным голосом приказал я. Ну совсем как заправский сказочный кот.
Василий молча подчинился.
— Посмотри прямо перед собой, — завывал я из рюкзака. — Что ты видишь?
— Тачку, очень крутую тачку, — выдохнул от восторга Василий.
Пришлось выглянуть наружу, чтобы убедиться, что Настин брат смотрел в нужном направлении… В нужном.
— Подойди к ней, — потребовал я.
Как под гипнозом, Василий сделал несколько шагов в сторону автомобиля.
— А теперь, — снова взвыл утробно я, — открывай машину и садись на водительское сиденье.
— Но… — шарахнулся было Василий. — Мы что, угоняем тачку?
— Дурак, — обиделся я. — Это мой автомобиль. И угнать его невозможно. Каждое его перемещение…
