Сергей, держался из последних сил, чтобы не сорваться и не разрыдаться. Только казалось, что он не переживал из-за разбитой скрипки. Чтобы не оставаться одному, он потащил Кристину к Николаю в гости — на людях держаться проще. Пожалуй, он меньше страдал из-за переломанных пальцев руки. Рука, что, она зажила, а вот его переломанная скрипочка осталась там, в ресторане. Все же не выдержав, он позвонил господину Рывкину и попросил, чтобы тот собрал все до самого крошечного деревянного осколка, если есть такая возможность. Он скрипку склеит, и пусть нельзя на ней будет играть, она останется как память о том, что благодаря ей, он снова вернулся к жизни.
И уже проводив Кристину до дверей ее дома, Сергей позволил себе завыть как раненый зверь и, усевшись на ступеньках перед подъездом, разрыдаться.
— Сентиментальным становлюсь, — проворчал он, вытирая слезы. — За последний месяц рыдал столько раз, сколько, наверное, за всю предыдущую жизнь…
— Слушай, а почему ты в ресторане больше не играешь? Мы с супругой только собрались столик заказать. Я с тещей договорился, чтобы она с ребенком посидела, — недовольно проворчал Николай, как только они заступили на смену в Шереметевском дворце.
В первую секунду Сергей даже растерялся. Рассказывать все, что с ним произошло за последнее время, совершенно не хотелось, но и лгать, обманывая друга, которым стал для него Николай, тоже не было никакого желания.
— Я скрипку сломал… — сказал он первое, что пришло на ум. С одной стороны, он не солгал, а с другой, можно было не вдаваться в подробности.
— А купить новую не судьба? — сначала фыркнул Николай в ответ, а потом, смутившись, добавил: — Может, у тебя денег на нее не хватает? Так я одолжу.
— Нет, — Сергей покачал головой. — Я левша, скрипач дьявола. Мне нужна особенная скрипка.
— А-а-а. Понятно, — протянул Николай. Хотя ничего не понял. Почему левше нужна особенная скрипка? И в чем ее особенность? Казалось бы, переложи из руки в руку и играй себе. И почему Сергей скрипач дьявола? Скорее, музыкант от Бога, как говорили про него, кто слышал его игру.
— А отремонтировать не пробовал? — спросил он спустя некоторое время.
— После ремонта у скрипок звук меняется. К ним надо привыкать заново, — вздохнул Сергей. — А порой они вообще перестают играть.
Он несколько раз звонил господину Рывкину, чтобы узнать о судьбе своей скрипочки, но тот сказал, что мужчина, разбивший ее, сам собрал все до последнего кусочка. И больше в их заведении не появлялся ни разу, хотя до этого бывал довольно часто.
Сергей сменил перед мониторами своего напарника, пока тот решил чаю попить, мол, имел неосторожность перед сменой съесть кусок селедки и теперь пить хочется до невозможности.
Мониторы показывали, что в залах было тихо, даже в неспокойном, музыкальных инструментов, последнее время ничего не происходило с тех пор, как он отказался играть на той скрипке.
— Ее кто-то ремонтировал, ее кто-то неправильно отремонтировал, — вдруг прокричал Сергей, испугав своего напарника. — Понимаешь, именно поэтому она не пела, а хрипела. Ее лишили голоса.
Он сорвался с места и побежал в зал музыкальных инструментов. Ни он, ни она не виноваты в том позоре, что тогда с ним случился. Пусть у него совсем нет опыта в ремонте скрипок, но он попытается разобраться, что с ней произошло и почему она отказывается петь…
— Зачем пришел? — грозно спросил голос, стоящего на пороге зала Сергея.
— Дай мне ее, — попросил тот дрогнувшим голосом. Он чувствовал себя бесконечно виноватым. Он, как и все, бросил ее, не попытавшись разобраться, что со скрипкой случилось. — Я только посмотрю ее.
— Подойди и возьми, я не буду препятствовать, — вдруг смягчился голос.
Сергей подбежал к шкафу и достал оттуда инструмент. Он быстро пробежался своими чувствительными пальцами по всем изгибам скрипки. Ну, так и есть — трещина в ее теле была залита толстым слоем то ли клея, то ли лака.
— Руки поотрывать тому, кто к ней прикасался, — выругался Сергей, а потом спросил:
— Мне можно ее отремонтировать?
— Можно, — ответил голос. — Только выносить ее из зала нельзя.
— Да, да, — согласился Сергей. — Я все в следующий раз принесу с собой. Она будет петь, не хуже, чем пела раньше, — пообещал он своему невидимому собеседнику…
— Ну, что там? Что? — поинтересовался напарник, когда Сергей снова вернулся в комнату охраны.
— Все нормально, тихо, — ответил тот, пожав плечами. На этот раз там, действительно, было тихо. — Скоро ты услышишь мою игру. И супруге передай, чтобы не расстраивалась. Я ее отремонтирую.
Николай не стал спрашивать, кого «ее», и так было понятно, что речь идет о скрипке.
Одиннадцать лет спустя…
Сергей женился на Кристине, несмотря на протесты родителей и деда. А вот бабушка втайне от всех его поддерживала и обещала, что если народятся правнуки, то она обязательно им поможет.
Помирился с Быстрицким.
Поначалу отношения у педагога со своим бывшим студентом были несколько натянутыми, потому что тот не вернулся к нему после восстановления, а выбрал менее титулованного, но имеющего опыт преподавания у леворуких скрипачей.
Окончил консерваторию.
Кристина настояла, чтобы он первым получил высшее образование, так как их семейный бюджет не выдержал бы двух студентов, даже несмотря на то, что она продолжала работать в больнице и в магазине, а он играть в ресторане и охранять Шереметевский дворец. Да и от работы дворником нельзя было отказываться — жить-то молодой семье надо было где-то.
Они вдвоем навестили могилу Олюшки.
А потом стали приезжать туда раз в год, чтобы прибраться там и привезти свежие цветы. Ольгина бабушка передала Сергею письмо, написанное девушкой перед самой кончиной, где она просила у него прощения, что не могла и не смогла стать его подругой, музой. Ей было мало отпущено на веку, а она не смогла распорядиться временем достойно, сожалела, что думала только о себе.
Он смог бы сделать блестящую карьеру после окончания консерватории.
Но отказался от всех лестных предложений, помятуя о том, что сам рос без родительской ласки и внимания, так как его родители все время были на гастролях. А у него уже был к тому времени маленький сын. Игра в оркестре Шереметевского дворца и скромная должность преподавателя в музыкальном училище его вполне устраивали. А еще он слыл искуснейшим скрипичным мастером. Нет, скрипок он не делал, как Амати, Страдивари или Гварнери, но лечил их, возвращал им голос.
И теперь дома у него была обширная коллекция скрипок, где почетное место занимала та, разбитая когда-то Ершовым скрипка. Ведь именно она вернула его к жизни. Мастер, конечно, ее склеил, но играть на ней было нельзя. Тогда он сильно испугался, мгновенно протрезвев, когда одним ударом уничтожил одно из лучших своих творений. С тех пор больше ни капли не брал в рот. Старичок-смотритель долго благодарил Сергея, что тому удалось вернуть ему сына.
Быстрицкий как-то из зарубежной поездки привез Сергею скрипку, которую заказал у известнейшего мастера сразу, как только они расстались. И теперь Сергей иногда давал концерты на даче у него, где собиралась музыкальная элита. Играл он по-прежнему божественно.
Десятилетний Андрей упорно пытался исполнить на скрипке неподдающийся пассаж, рассуждая о том, что ему одна только дорога в музыку. И папа скрипач, и бабушка с дедушкой, и прадедушка с прабабушкой… Вон, дедуля с бабулей ему из-за границы какую скрипку привезли — все в музыкалке обзавидовались, ни у кого такой нет.
В дверь позвонили… Сергей открыл дверь — на пороге стояли двое мальчишек с футбольным мячом в руках.
— Здравствуйте, — поздоровались они вежливо. — Нам бы Андрея.
— Нет, — Сергей покачал головой. — Андрей занят, гулять он не пойдет.
Они и сами слышали звуки скрипки, но надежда, как известно, умирает последней.
— А когда он освободится? — поинтересовался один из них.
— Боюсь, что сегодня Андрей не освободится до позднего вечера с такой игрой, — ответил Сергей, закрывая двери.
Он вернулся в комнату и уселся в кресло, разозлившись на себе, на сына, который халтурил вместо того, чтобы старательно заниматься музыкой.
— Папочка, отпусти его, пусть погуляет.
Пятилетний Игорюшка забрался на колени к Сергею и обвил ручонками его за шею.
— Нет, — твердо ответил он, — и не проси. Это он тебя прислал?
Андрей всегда так делал, зная, что младшему отец не откажет, так как он еще маленький.
— Нет, я сам, — покачал мальчик головой и уткнулся отцу в шею.
— Отпусти его с мальчишками побегать.
Кристина подошла со спины и обняла супруга за плечи.
Всегда так — двое, а то и трое на одного.
— Папочка, пусть он идет, может из него футболист получится, — снова попросил Игорь. — А я стану для тебя лучшим в мире скрипачом.
— Ну, тащи скрипку, — рассмеялся Сергей. Хорошее настроение к нему возвращалось. — Халтурщик, — крикнул он Андрею, — иди гулять. Брату не забудь шоколадку купить.
Игорь мгновенно спрыгнул с колен, а Сергей обнял жену, усадив ее на его место.
— Вот, — мальчик извлек инструмент, который ему привезли бабушка с дедушкой из заграницы, как и Андрею, только ему маленькую скрипочку, четвертушку. Он взял инструмент в правую руку, а смычок в левую и извлек из нее первый звук.
Сергей схватился рукой за сердце. Но скрипка запела.
— Ну-ка, покажи, — попросил он сына. Тот с некоторой неохотой отдал скрипку отцу.
Сергей, не веря своим глазам, рассматривал инструмент — скрипка специально была сделана для его маленького леворукого сына…
И уже проводив Кристину до дверей ее дома, Сергей позволил себе завыть как раненый зверь и, усевшись на ступеньках перед подъездом, разрыдаться.
— Сентиментальным становлюсь, — проворчал он, вытирая слезы. — За последний месяц рыдал столько раз, сколько, наверное, за всю предыдущую жизнь…
— Слушай, а почему ты в ресторане больше не играешь? Мы с супругой только собрались столик заказать. Я с тещей договорился, чтобы она с ребенком посидела, — недовольно проворчал Николай, как только они заступили на смену в Шереметевском дворце.
В первую секунду Сергей даже растерялся. Рассказывать все, что с ним произошло за последнее время, совершенно не хотелось, но и лгать, обманывая друга, которым стал для него Николай, тоже не было никакого желания.
— Я скрипку сломал… — сказал он первое, что пришло на ум. С одной стороны, он не солгал, а с другой, можно было не вдаваться в подробности.
— А купить новую не судьба? — сначала фыркнул Николай в ответ, а потом, смутившись, добавил: — Может, у тебя денег на нее не хватает? Так я одолжу.
— Нет, — Сергей покачал головой. — Я левша, скрипач дьявола. Мне нужна особенная скрипка.
— А-а-а. Понятно, — протянул Николай. Хотя ничего не понял. Почему левше нужна особенная скрипка? И в чем ее особенность? Казалось бы, переложи из руки в руку и играй себе. И почему Сергей скрипач дьявола? Скорее, музыкант от Бога, как говорили про него, кто слышал его игру.
— А отремонтировать не пробовал? — спросил он спустя некоторое время.
— После ремонта у скрипок звук меняется. К ним надо привыкать заново, — вздохнул Сергей. — А порой они вообще перестают играть.
Он несколько раз звонил господину Рывкину, чтобы узнать о судьбе своей скрипочки, но тот сказал, что мужчина, разбивший ее, сам собрал все до последнего кусочка. И больше в их заведении не появлялся ни разу, хотя до этого бывал довольно часто.
Сергей сменил перед мониторами своего напарника, пока тот решил чаю попить, мол, имел неосторожность перед сменой съесть кусок селедки и теперь пить хочется до невозможности.
Мониторы показывали, что в залах было тихо, даже в неспокойном, музыкальных инструментов, последнее время ничего не происходило с тех пор, как он отказался играть на той скрипке.
— Ее кто-то ремонтировал, ее кто-то неправильно отремонтировал, — вдруг прокричал Сергей, испугав своего напарника. — Понимаешь, именно поэтому она не пела, а хрипела. Ее лишили голоса.
Он сорвался с места и побежал в зал музыкальных инструментов. Ни он, ни она не виноваты в том позоре, что тогда с ним случился. Пусть у него совсем нет опыта в ремонте скрипок, но он попытается разобраться, что с ней произошло и почему она отказывается петь…
— Зачем пришел? — грозно спросил голос, стоящего на пороге зала Сергея.
— Дай мне ее, — попросил тот дрогнувшим голосом. Он чувствовал себя бесконечно виноватым. Он, как и все, бросил ее, не попытавшись разобраться, что со скрипкой случилось. — Я только посмотрю ее.
— Подойди и возьми, я не буду препятствовать, — вдруг смягчился голос.
Сергей подбежал к шкафу и достал оттуда инструмент. Он быстро пробежался своими чувствительными пальцами по всем изгибам скрипки. Ну, так и есть — трещина в ее теле была залита толстым слоем то ли клея, то ли лака.
— Руки поотрывать тому, кто к ней прикасался, — выругался Сергей, а потом спросил:
— Мне можно ее отремонтировать?
— Можно, — ответил голос. — Только выносить ее из зала нельзя.
— Да, да, — согласился Сергей. — Я все в следующий раз принесу с собой. Она будет петь, не хуже, чем пела раньше, — пообещал он своему невидимому собеседнику…
— Ну, что там? Что? — поинтересовался напарник, когда Сергей снова вернулся в комнату охраны.
— Все нормально, тихо, — ответил тот, пожав плечами. На этот раз там, действительно, было тихо. — Скоро ты услышишь мою игру. И супруге передай, чтобы не расстраивалась. Я ее отремонтирую.
Николай не стал спрашивать, кого «ее», и так было понятно, что речь идет о скрипке.
ГЛАВА 14
Одиннадцать лет спустя…
Сергей женился на Кристине, несмотря на протесты родителей и деда. А вот бабушка втайне от всех его поддерживала и обещала, что если народятся правнуки, то она обязательно им поможет.
Помирился с Быстрицким.
Поначалу отношения у педагога со своим бывшим студентом были несколько натянутыми, потому что тот не вернулся к нему после восстановления, а выбрал менее титулованного, но имеющего опыт преподавания у леворуких скрипачей.
Окончил консерваторию.
Кристина настояла, чтобы он первым получил высшее образование, так как их семейный бюджет не выдержал бы двух студентов, даже несмотря на то, что она продолжала работать в больнице и в магазине, а он играть в ресторане и охранять Шереметевский дворец. Да и от работы дворником нельзя было отказываться — жить-то молодой семье надо было где-то.
Они вдвоем навестили могилу Олюшки.
А потом стали приезжать туда раз в год, чтобы прибраться там и привезти свежие цветы. Ольгина бабушка передала Сергею письмо, написанное девушкой перед самой кончиной, где она просила у него прощения, что не могла и не смогла стать его подругой, музой. Ей было мало отпущено на веку, а она не смогла распорядиться временем достойно, сожалела, что думала только о себе.
Он смог бы сделать блестящую карьеру после окончания консерватории.
Но отказался от всех лестных предложений, помятуя о том, что сам рос без родительской ласки и внимания, так как его родители все время были на гастролях. А у него уже был к тому времени маленький сын. Игра в оркестре Шереметевского дворца и скромная должность преподавателя в музыкальном училище его вполне устраивали. А еще он слыл искуснейшим скрипичным мастером. Нет, скрипок он не делал, как Амати, Страдивари или Гварнери, но лечил их, возвращал им голос.
И теперь дома у него была обширная коллекция скрипок, где почетное место занимала та, разбитая когда-то Ершовым скрипка. Ведь именно она вернула его к жизни. Мастер, конечно, ее склеил, но играть на ней было нельзя. Тогда он сильно испугался, мгновенно протрезвев, когда одним ударом уничтожил одно из лучших своих творений. С тех пор больше ни капли не брал в рот. Старичок-смотритель долго благодарил Сергея, что тому удалось вернуть ему сына.
Быстрицкий как-то из зарубежной поездки привез Сергею скрипку, которую заказал у известнейшего мастера сразу, как только они расстались. И теперь Сергей иногда давал концерты на даче у него, где собиралась музыкальная элита. Играл он по-прежнему божественно.
***
Десятилетний Андрей упорно пытался исполнить на скрипке неподдающийся пассаж, рассуждая о том, что ему одна только дорога в музыку. И папа скрипач, и бабушка с дедушкой, и прадедушка с прабабушкой… Вон, дедуля с бабулей ему из-за границы какую скрипку привезли — все в музыкалке обзавидовались, ни у кого такой нет.
В дверь позвонили… Сергей открыл дверь — на пороге стояли двое мальчишек с футбольным мячом в руках.
— Здравствуйте, — поздоровались они вежливо. — Нам бы Андрея.
— Нет, — Сергей покачал головой. — Андрей занят, гулять он не пойдет.
Они и сами слышали звуки скрипки, но надежда, как известно, умирает последней.
— А когда он освободится? — поинтересовался один из них.
— Боюсь, что сегодня Андрей не освободится до позднего вечера с такой игрой, — ответил Сергей, закрывая двери.
Он вернулся в комнату и уселся в кресло, разозлившись на себе, на сына, который халтурил вместо того, чтобы старательно заниматься музыкой.
— Папочка, отпусти его, пусть погуляет.
Пятилетний Игорюшка забрался на колени к Сергею и обвил ручонками его за шею.
— Нет, — твердо ответил он, — и не проси. Это он тебя прислал?
Андрей всегда так делал, зная, что младшему отец не откажет, так как он еще маленький.
— Нет, я сам, — покачал мальчик головой и уткнулся отцу в шею.
— Отпусти его с мальчишками побегать.
Кристина подошла со спины и обняла супруга за плечи.
Всегда так — двое, а то и трое на одного.
— Папочка, пусть он идет, может из него футболист получится, — снова попросил Игорь. — А я стану для тебя лучшим в мире скрипачом.
— Ну, тащи скрипку, — рассмеялся Сергей. Хорошее настроение к нему возвращалось. — Халтурщик, — крикнул он Андрею, — иди гулять. Брату не забудь шоколадку купить.
Игорь мгновенно спрыгнул с колен, а Сергей обнял жену, усадив ее на его место.
— Вот, — мальчик извлек инструмент, который ему привезли бабушка с дедушкой из заграницы, как и Андрею, только ему маленькую скрипочку, четвертушку. Он взял инструмент в правую руку, а смычок в левую и извлек из нее первый звук.
Сергей схватился рукой за сердце. Но скрипка запела.
— Ну-ка, покажи, — попросил он сына. Тот с некоторой неохотой отдал скрипку отцу.
Сергей, не веря своим глазам, рассматривал инструмент — скрипка специально была сделана для его маленького леворукого сына…
