— Ой! Полный идиот, дурак! — воскликнула Вита, несколько раз стукнув себя ладонями по голове. — Ты тоже не на много умнее меня. Мы так долго искали дракона, а найдя, совершенно забыли, для каких целей искали. Я так долго думал о яйце и нерожденном дракончике, что совершенно забыл, зачем дракон нам был нужен.
— И что теперь? — истерично хохотнув, поинтересовался у нее Клос. Он не знал, плакать ему или смеяться — такого расстроенного Витолда он видел впервые. С одной стороны, ему было жаль парня, а с другой, стоило пожалеть и себя — как избавиться от заклятья, они так и не узнали. Дракон сказал идти к пропасти, Витолд так и сделает и даже не свернет в сторону.
— К пропасти идти, — ответила Вита и решительно зашагала, проваливаясь в снегу, в том направлении, куда указал дракон. С заклятьем, она решила, будет разбираться позже.
— Кто бы сомневался? — снова истерично хохотнул Клос. Он поймал Ортвина и попытался сунуть его за пазуху, но тот заклокотал, зацокал, а затем вырвался и подбежал к Витолду — по всему было видно, что он не собирался расставаться с яйцом, которое еще совсем недавно согревал своим тельцем. Вита вздохнула и, подхватив зверька, тоже запихнула к себе за пазуху, все равно он не сможет рассказать своему хозяину, что она девушка, а не парень…
Вымотанные дорогой по рыхлому глубокому снегу, обессилившие, они спустились с ледника и пошли по его краю, ступая по камням скалистых гор.
— Ты уверен?.. — попытался спросить Клос, но Вита только от него отмахнулась.
— Не уверен, — проворчала она, — но в снегу пропастей что-то мне не попадалось.
— А это можно считать пропастью? — снова поинтересовался Клос, когда они по узкому карнизу обходили скалу.
Вита пнула камешек, лежавший на тропе, и отрицательно покачала головой.
— Это не пропасть, а одно название, — проговорила она недовольно. — На десятый счет камень упал на дно так называемой пропасти.
— И что? — не понял Клос.
— Что-что! — рассердилась Вита. — За это время, что камень летел до дна пропасти, дракончик не успел бы вылупиться, а уж наполнить крылья ветром — тем более. Нужна бездонная пропасть. Ты понимаешь?
— Я-то понимаю, — вздохнул Клос. — Только прыгать в пропасть я не буду. Молод еще — жить хочу.
— Я тоже хочу, — тоже вздохнула Вита. Она хоть и искала пропасть, но не верила, что сможет прыгнуть и в полете ждать, когда дракончик вылупится и взлетит, да еще и вместе с ними. Ему бы, крохе этакому, Виталина погладила яйцо и ласку, Ортвина бы поднять…
Солнце повернуло на запад, тени удлинились. Идти по каменистой тропе стало не просто тяжело, но и опасно.
— Надо найти место для ночевки, — предложила Вита. Она устала, да и поесть не помешало бы.
— Давай спустимся чуть пониже, — предложил Клос. — Найдем сухую пещерку…
Вита даже возражать не стала — в любом случае на границе леса и скал можно и кролика поймать, и козу.
Было уже совсем темно, когда Клос заметил небольшой грот возле ручейка с прозрачной хрустальной водой.
— Пойдем туда, — предложил он, рукой отводя в сторону разросшийся плющ, закрывавший вход в пещерку.
Вита опустилась на земляной пол прямо на входе — сил не осталось никаких.
— Я сейчас, — Клос ласково потрепал ее по плечу и исчез в темноте.
Вита испугался, а вдруг он не найдет дорогу назад. А у нее даже нечем костер развести, чтобы Клос увидел огонек и не заблудился.
— Клос! — истерично закричала она в темноту.
— Что случилось? — Клос с охапкой еловых лап возник на пороге. — Вот… Наломал. Не спать же на голом холодном полу пещеры?
Виталине стало стыдно за то, что повела себя, как мальчишка, который боится оставаться в темноте один.
Клос соорудил некое подобие постели, развел костерок у входа в пещерку и снова исчез в темноте. Вита вытянулась на еловых лапах — мягче кровати у нее никогда не было. Вынула яйцо из-за пазухи и сонного Ортвина, положил их рядом с собой и практически сразу уснула.
Проснулась она оттого, что ее кто-то гладил по груди, плечам, целовал в шею. Она дернулась и попытался отодвинуться от ласковых рук и губ.
— Проснулась? — хохотнул Клос. — Я кролика поймал, даже пожарить его успел.
— Кролик, — Вита сглотнула слюну и открыла глаза.
Костерок по-прежнему горел у входа, а над ним… От одного запаха Вита чуть не захлебнулась слюной.
— А говорил, что одиночка, ни о ком не заботишься? — проговорила она, улыбнувшись.
— Ну… — протянул Клос, подхватывая ее на руки и вынося из пещерки к зажаренному над костром кролику, — когда рядом с тобой такая приятная девушка, начинаешь понимать, что быть вдвоем, — он взглянул на будущего дракончика и Ортвина, который спал, свернувшись вокруг яйца, — вчетвером, гораздо приятнее. А заботиться о том, кто очень нравится, оказывается, нисколько не обременительно.
Он оторвал лучший на его взгляд кусок мяса и с улыбкой передал его Вите.
— Вкусно, — проговорила она, вонзая зубы в кролика, нисколько не интересуясь, когда тот догадался, что она совсем не парень, — хлеба только не хватает.
— Если тебя устроит сухарик, — Клос вынул из своей котомки слегка подсохший ломоть хлеба.
— Я люблю тебя, нет, обожаю тебя, — Вита склонилась к мужчине и поцеловала своими жирными губами его в небритую щеку.
— Я запомню это, — смущенно проговорил Клос, погладив себя кончиками пальцев по тому месту, куда только что поцеловала его Вита…
— Ты спишь? — выдохнул в самое ее ухо Клос.
— Нет, — ответила она.
— И мне не спится, — вздохнул он. — Лежу и думаю, ну, найдем мы подходящую пропасть. Бросимся все туда. И что?
— Надо верить в чудо, — Вита перевернулась на другой бок, чтобы быть лицом к Клосу. Он не видел ее глаз в темноте — костерок на входе давно погас, а звезды вглубь пещерки не светили.
— Какое чудо? — Клос поднялся на локтях, нависая над Витой. — Ты веришь, что из яйца может что-то вылупиться? Что-то, способное удержать нас всех в воздухе и не дать разбиться?
Вита неопределенно пожала плечами, она искренне надеялась, что в темноте эта ее неуверенность не была видна. И что с того, что она тоже опасалась того, что им больше уже никогда не подняться на край пропасти после того, как они прыгнут в нее.
— Ты была когда-нибудь с мужчиной? — Клос ласково провел по щеке Виты костяшками пальцев.
—Нет.
Она хотела добавить, что вряд ли появится у нее теперь такая возможность, но промолчала — они повязаны заклятьем с яйцом. Яйцо, если не прыгнуть в пропасть, никогда не станет драконом, но опять же не обязательно оно станет драконом, если они прыгнут в пропасть. А другого мужчины, кроме Клоса, рядом все равно нет. Да и неоткуда ему в лесу взяться.
— А хотела бы?
— Я никогда не думала об этом, — равнодушно отозвалась Вита. — Мне всегда внушали, что в один прекрасный день появится тот, который возьмет меня в законные супруги. И тогда я его…
Она не договорила… Мягкие теплые губы не дали этого сделать. Вита сначала растерялась и крепко сжала свои губы, а потом расслабилась, позволив себя целовать, ласкать. Она решила, отдаваясь мужчине, если ей суждено в ближайшее время погибнуть, то, по крайней мере, она узнает, что такое любовь земная.
— И что теперь? — истерично хохотнув, поинтересовался у нее Клос. Он не знал, плакать ему или смеяться — такого расстроенного Витолда он видел впервые. С одной стороны, ему было жаль парня, а с другой, стоило пожалеть и себя — как избавиться от заклятья, они так и не узнали. Дракон сказал идти к пропасти, Витолд так и сделает и даже не свернет в сторону.
— К пропасти идти, — ответила Вита и решительно зашагала, проваливаясь в снегу, в том направлении, куда указал дракон. С заклятьем, она решила, будет разбираться позже.
— Кто бы сомневался? — снова истерично хохотнул Клос. Он поймал Ортвина и попытался сунуть его за пазуху, но тот заклокотал, зацокал, а затем вырвался и подбежал к Витолду — по всему было видно, что он не собирался расставаться с яйцом, которое еще совсем недавно согревал своим тельцем. Вита вздохнула и, подхватив зверька, тоже запихнула к себе за пазуху, все равно он не сможет рассказать своему хозяину, что она девушка, а не парень…
Вымотанные дорогой по рыхлому глубокому снегу, обессилившие, они спустились с ледника и пошли по его краю, ступая по камням скалистых гор.
— Ты уверен?.. — попытался спросить Клос, но Вита только от него отмахнулась.
— Не уверен, — проворчала она, — но в снегу пропастей что-то мне не попадалось.
— А это можно считать пропастью? — снова поинтересовался Клос, когда они по узкому карнизу обходили скалу.
Вита пнула камешек, лежавший на тропе, и отрицательно покачала головой.
— Это не пропасть, а одно название, — проговорила она недовольно. — На десятый счет камень упал на дно так называемой пропасти.
— И что? — не понял Клос.
— Что-что! — рассердилась Вита. — За это время, что камень летел до дна пропасти, дракончик не успел бы вылупиться, а уж наполнить крылья ветром — тем более. Нужна бездонная пропасть. Ты понимаешь?
— Я-то понимаю, — вздохнул Клос. — Только прыгать в пропасть я не буду. Молод еще — жить хочу.
— Я тоже хочу, — тоже вздохнула Вита. Она хоть и искала пропасть, но не верила, что сможет прыгнуть и в полете ждать, когда дракончик вылупится и взлетит, да еще и вместе с ними. Ему бы, крохе этакому, Виталина погладила яйцо и ласку, Ортвина бы поднять…
Солнце повернуло на запад, тени удлинились. Идти по каменистой тропе стало не просто тяжело, но и опасно.
— Надо найти место для ночевки, — предложила Вита. Она устала, да и поесть не помешало бы.
— Давай спустимся чуть пониже, — предложил Клос. — Найдем сухую пещерку…
Вита даже возражать не стала — в любом случае на границе леса и скал можно и кролика поймать, и козу.
Было уже совсем темно, когда Клос заметил небольшой грот возле ручейка с прозрачной хрустальной водой.
— Пойдем туда, — предложил он, рукой отводя в сторону разросшийся плющ, закрывавший вход в пещерку.
Вита опустилась на земляной пол прямо на входе — сил не осталось никаких.
— Я сейчас, — Клос ласково потрепал ее по плечу и исчез в темноте.
Вита испугался, а вдруг он не найдет дорогу назад. А у нее даже нечем костер развести, чтобы Клос увидел огонек и не заблудился.
— Клос! — истерично закричала она в темноту.
— Что случилось? — Клос с охапкой еловых лап возник на пороге. — Вот… Наломал. Не спать же на голом холодном полу пещеры?
Виталине стало стыдно за то, что повела себя, как мальчишка, который боится оставаться в темноте один.
Клос соорудил некое подобие постели, развел костерок у входа в пещерку и снова исчез в темноте. Вита вытянулась на еловых лапах — мягче кровати у нее никогда не было. Вынула яйцо из-за пазухи и сонного Ортвина, положил их рядом с собой и практически сразу уснула.
Проснулась она оттого, что ее кто-то гладил по груди, плечам, целовал в шею. Она дернулась и попытался отодвинуться от ласковых рук и губ.
— Проснулась? — хохотнул Клос. — Я кролика поймал, даже пожарить его успел.
— Кролик, — Вита сглотнула слюну и открыла глаза.
Костерок по-прежнему горел у входа, а над ним… От одного запаха Вита чуть не захлебнулась слюной.
— А говорил, что одиночка, ни о ком не заботишься? — проговорила она, улыбнувшись.
— Ну… — протянул Клос, подхватывая ее на руки и вынося из пещерки к зажаренному над костром кролику, — когда рядом с тобой такая приятная девушка, начинаешь понимать, что быть вдвоем, — он взглянул на будущего дракончика и Ортвина, который спал, свернувшись вокруг яйца, — вчетвером, гораздо приятнее. А заботиться о том, кто очень нравится, оказывается, нисколько не обременительно.
Он оторвал лучший на его взгляд кусок мяса и с улыбкой передал его Вите.
— Вкусно, — проговорила она, вонзая зубы в кролика, нисколько не интересуясь, когда тот догадался, что она совсем не парень, — хлеба только не хватает.
— Если тебя устроит сухарик, — Клос вынул из своей котомки слегка подсохший ломоть хлеба.
— Я люблю тебя, нет, обожаю тебя, — Вита склонилась к мужчине и поцеловала своими жирными губами его в небритую щеку.
— Я запомню это, — смущенно проговорил Клос, погладив себя кончиками пальцев по тому месту, куда только что поцеловала его Вита…
— Ты спишь? — выдохнул в самое ее ухо Клос.
— Нет, — ответила она.
— И мне не спится, — вздохнул он. — Лежу и думаю, ну, найдем мы подходящую пропасть. Бросимся все туда. И что?
— Надо верить в чудо, — Вита перевернулась на другой бок, чтобы быть лицом к Клосу. Он не видел ее глаз в темноте — костерок на входе давно погас, а звезды вглубь пещерки не светили.
— Какое чудо? — Клос поднялся на локтях, нависая над Витой. — Ты веришь, что из яйца может что-то вылупиться? Что-то, способное удержать нас всех в воздухе и не дать разбиться?
Вита неопределенно пожала плечами, она искренне надеялась, что в темноте эта ее неуверенность не была видна. И что с того, что она тоже опасалась того, что им больше уже никогда не подняться на край пропасти после того, как они прыгнут в нее.
— Ты была когда-нибудь с мужчиной? — Клос ласково провел по щеке Виты костяшками пальцев.
—Нет.
Она хотела добавить, что вряд ли появится у нее теперь такая возможность, но промолчала — они повязаны заклятьем с яйцом. Яйцо, если не прыгнуть в пропасть, никогда не станет драконом, но опять же не обязательно оно станет драконом, если они прыгнут в пропасть. А другого мужчины, кроме Клоса, рядом все равно нет. Да и неоткуда ему в лесу взяться.
— А хотела бы?
— Я никогда не думала об этом, — равнодушно отозвалась Вита. — Мне всегда внушали, что в один прекрасный день появится тот, который возьмет меня в законные супруги. И тогда я его…
Она не договорила… Мягкие теплые губы не дали этого сделать. Вита сначала растерялась и крепко сжала свои губы, а потом расслабилась, позволив себя целовать, ласкать. Она решила, отдаваясь мужчине, если ей суждено в ближайшее время погибнуть, то, по крайней мере, она узнает, что такое любовь земная.
