Глава 1 Потери и находки или путь в неизвестность на остатках энтузиазма
Начну с того, что я потеряла Путеводную Нить. Это такое заклинание было, его Фалентир, брат сбежавшего от меня мужа создал. Соединил невидимой, но вполне осязаемой верёвкой два артефакта и сказал, что на другом конце мой ненаглядный может появиться (может, но это не точно!). И я помчалась вперёд, держась за неё рукой, не думая об отдыхе.
Этим маршрутом пользовались патрульные из Элинии, магического мира в котором я родилась, но не там нашла себя. Не захотела во дворце остаться среди жутких сплетниц, без защиты эльфа с пугающей внешностью и таким же нравом. Ему дамы это прощали, потому что он живая легенда (всем континентом управлял, до того, как убийственный артефакт нашел, тогда и пришлось всё герою бросить, и меня в том числе).
В общем, убоявшись жить брошенкой, с рассветом заприметив узкую тропинку, совпавшую по направлению с нитью, я быстро бежала, радуясь необычайно резко взошедшему на небосклон светилу, когда темнота без предрассветного марева вдруг стала ярким утром. Радовалась до тех пор, пока не поняла, что свет здесь не такой безопасный, как в Элинии. Кожа на лице и шее как-то особенно нагрелась, что поначалу казалось непривычным, а потом и вовсе неприятным.
Неприятности грозили не только мне, но и моему волшебному деревцу, радоцвету. Ви попыталась закрыть меня от дневного пекла своими веточками, но листики на них, тоже не привыкшие к открытому свету, стали высыхать и сворачиваться. Лучи Гелиоса, едва нашарив с рассветом наши не знавшие загара организмы, теперь прилипли и от них уже не отставали, жгли что есть мочи.
Я скинула заплечную суму на правое предплечье, свободной от нити рукой достала свой узелок из наволочки, вытряхнула из него вещи обратно в суму и накинула наволочку на радоцвет. Ви повисла на плече, совсем варёная, цепляясь за меня всего несколькими сяжками. Я поправила поклажу и побежала дальше. Мне было не известно, что ещё Фалентир положил в рюкзак (так он суму назвал) и подыскивать что-нибудь себе, одной, свободной рукой не рискнула, хотя щёки пылали, подогретые сразу с двух сторон. С меня сошло уже несколько потов, кровь, разогретая длительным движением, почему-то выбрала несчастные щёки, а после ещё и нос, отправляя лишнее тепло тела именно туда.
Когда закололо в боку, сбавила скорость, перешла на шаг, дважды остановилась, чтобы наклониться вперёд, присесть на корточки, так как ноги тоже сильно заболели. А когда от усталости они стали терять чувствительность, одна подвернулась, и я чуть не вывихнула щиколотку. Только тогда уселась на пригорок и, не выпуская из правой руки направляющее заклинание, пристала к Ви с вопросами о её самочувствии.
Она не отвечала, но успокаивало то, что её ростки, прикрепленные к вороту платья, держались надёжно. Я поняла, что она бережёт силы и, последовав её примеру, какое-то время просто шла, но скоро, снова вспомнив про встречу с Даромиром, побежала, нагоняя потерянные минуты.
Нить пропала неожиданно, наверное, я не сразу это обнаружила, продолжала бежать по тропинке, пока рука не опустилась, начиная свободные движения в такт бегу. Пошевелив пальцами, поняла, что в них пусто и остановилась. Нити больше не было.
Повела руками вверх-вниз до самой земли, пошарила под ногами. Фалентир предупреждал, что если её отпустить, то потом не найдёшь, но я её не отпускала. Точно знаю, она была зажата в кулаке, и вот он оказался пуст. Я умела окрашивать магические потоки, как это делал ректор данзиранской академии, умела находить магические следы, как следопыт, но истратив часть внутреннего резерва на такие редкие для женской образованности умения, лишь убедилась, что нить пропала бесследно.
Легче было списать неудачу в её поиске на мою неопытность, чем поверить, что мой ориентир окончательно пропал. Я действительно использовала собственный источник магии впервые, что-то могло пойти не так, а Фалентир создавал своё заклинание на линиях природной силы. Оно не могло подвести, на другом конце меня ждала встреча с Даромиром, было очень важно именно там его встретить и не разминуться.
С упорством гнома, забытого в шахте, ползала кругами во все стороны, шарила руками. Потом вспоминала, что время уходит, а тропинка, по которой я двигалась, вроде как, тоже вела к кордону. Однако в надежде зацепить прежний, надёжный ориентир, продолжала прыгать, задрав голову и свободную руку вверх. И только когда в прыжке саданулась носком тонкой туфли о камень, с трудом подавила желание сесть, разрыдаться, и, горько вздохнув, похромала дальше.
Сил как-то сразу поубавилось, надежды, что успею прибежать на место раньше, чем обряд перенесёт туда Даромира тоже почти не осталось. Оставалось упорство, нужно было что-то делать, не хотелось ночевать среди камней у тропинки. Я ведь даже одета была в простое платье и домашние туфли, боялась себя выдать, и не переоделась для побега из дома.
Некстати появились мысли о хищниках, о которых Фалентир не успел предупредить. Представила, как один из них, самый, наверное, «культурный», сожрав мою печень, вместо салфетки вытрет морду непрочитанным письмом, тем самым в котором Фалентир, возможно, упомянул о способах избежать с этим зверем встречи.
С желанием иметь способности совы оглядывать все стороны одним движением головы, я озиралась по сторонам и брела куда-то, полагаясь только на вытоптанную траву под ногами, пока этот ориентир, как назло, не раздвоился.
Я встала колом на развилке (не информативным таким, дубовым колом, на котором ни одного указателя направления не повесили).
- Да, чтоб тебя! – пожелала я своей удаче, пока ещё сдерживаясь от употребления запрещенной для дамы высокого положения лексики.
Несмотря на то, что Гелиос щедро делился лучами с моим лицом, меня бросило в холод. Щёки же не просто продолжали пылать, они горели внутренним пожаром. Именно опасение, что слёзы обожгут опалённое лучами лицо, заставило решиться, сделать выбор, и вместо того чтобы, по обыкновению, залить всё вокруг себя горючими слезами идти дальше.
Тропинка, уходящая вправо, казалась заметней, поэтому я её и выбрала. В утешение обещала себе, если не найду кордон, обязательно не дам себя сожрать, вернусь до развилки завтра утром и тогда уже выберу левую тропку.
Мой внутренний резерв был не большим, восполниться самостоятельно могла лишь магия драконов. На заклинание поиска я потратила огненные обручи, брошенные в меня ящеркой, и теперь осталось всего несколько магических вещей, перенесённых в резерв во время магических упражнений. Но как бы я не берегла магическую энергию, ближе к вечеру пришлось ещё раз потратить силы из внутреннего источника. Из-за появившихся кровососущих насекомых идти становилось невыносимо, они кружили надо мной пищащим облаком и кусали нещадно. Сначала думала обойтись щитом из драконьего огня, но сгоревшие насекомые сразу восполнялись новобранцами, заприметившими манящее жаром лицо.
И когда я, справившись с заклинанием, уже произносила слова благодарности учителю по бытовой магии, познакомившему нас, шутки ради, с ненужным в Исильгарде заклинанием «От гнуса», среди редких деревцев заметила серое зеркало небольшого пруда, расположившегося в каменистой низине между холмами. Подошла к нему, огляделась вокруг, домика поблизости не было, зато нашлась табличка с понятным мне смыслом «Не пить!».
Несмотря на жажду, я ликовала, читая короткую надпись под рисунком на общеэльфийском.
Ви, получив толику радости, зашевелилась и решила сползти вниз. Едва успев подхватить, положила измученный радоцвет в тень, прошлась вдоль берега, заглядывая вверх по ущелью, куда вела моя тропа. Возможно, дом было не видно из-за холма. Прошла вперёд, осмотрелась ещё раз и вернулась, ничего не обнаружив там, где тропинка странным образом обрывалась.
- Ви, ты что делаешь?! – пока я искала признаки кордона, моя Зелёненькая ползла к водоёму, и прямо сейчас макала крону в воду, оставляя сухим только то, что было ближе к её любимым юбкам. Модница не могла ими пожертвовать, а пить хотелось, вот и выдумала новый способ водички поднабраться.
Помня содержание надписи, стремглав помчалась к ней, выдернула из воды и ахнула. Её листики, опалённые дневным светом, теперь и вовсе почернели.
Подцепив наволочку, я принялась вытирать воду с висящего кроной вниз радоцвета. Она испуганно притихла, обмотавшись корешками вокруг моего запястья и глядя на свои веточки круглыми глазищами. К нашей радости, как только я обтёрла листву, к ним вернулся зелёный цвет, только несколько самых обгоревших листочков остались тёмными и безжизненно повисли.
- Ни с места! – я погрозила ей пальцем, когда она попыталась выбраться из тени и пойти за мной. – Я магичить буду, а ты сиди и не мешай.
Будучи непоседой, я с раннего детства отлично умела заметать следы после шалостей и всегда проверяла не оставила ли чего. Применяя минимум внутренней энергии, вновь сделала заклинание поиска магического следа и присмотрелась. Магией здесь не пользовались, а если и пользовались, то очень давно, и её остатки уже развеялись. Послала ещё один разряд формулы в сторону коварного пруда, который чуть не перекрасил мою Ви. Пруд, кроме своей ядовитости, имел ещё одну загадку – магическую составляющую, и его магия, образуя жгут в два пальца толщенной, тянулась вверх по ущелью.
Я подхватила рюкзак, другой рукой подняла Ви. Всё это время она терпеливо ждала сочувствия и теперь прижалась ко мне, заколыхалась, выражая своё состояние в узнаваемых конвульсиях, подразумевая под ними горькие рыдания.
- Золотинушка моя, новые листочки обязательно вырастут, - я потёрлась головой о её оголившуюся веточку. - Главное, что ты эту воду не пила. Видишь, нашлась польза и от того, что ты юбки носишь, - подумала вшить бы непоседу в наволочку, чтобы полностью обезопасить.
Я вернулась на тропинку и пошла за линией силы тянувшейся от водоёма. Как раз там, за горкой, где обрывалась тропинка, моё заклинание обнаружило защитный купол. Я окрасила его методом ректора и считала заклинания: Пелена Невидимости, Полог Тишины, Кошачий Запах от грызунов, защита от гнуса, простое требование единства. Все формулы были мне хорошо знакомы. Только удостоверившись, что нет ловушек и поражающей защиты, произнесла клятвенную формулу единства (известную каждому эльфу ещё с пеленок) шагнула под купол и увидела бревенчатый дом с крыльцом, увешенным букетами сухих веток и травы, перевёрнутыми вниз макушками, сбоку маленькое строение из досок, за ним избушка и ещё несколько непонятных сооружений рядом.
Убрав следы магии, я побежала к дому. Дрожащими от нетерпения руками потянулась, чтобы открыть наружный засов без замка, и на этом действии до меня дошло, что засов закрыт, а значит в доме никого. Либо я опоздала, либо Даромир на другом кордоне очутился.
Внутри было совсем темно, уличный свет не проник внутрь, сумрак едва начавшегося вечера сразу перешел в ночь. Ночь осталась за дверью, которую я закрыла за собой, убедившись, что Даромира здесь нет, и защищать меня кроме дома с надёжным засовом больше некому. Когда бежала, видела, что его оконные проёмы тоже прикрыты плотными, деревянными щитами, теперь и это оценила: «Пусть темно днём, за то надёжно ночью».
Зажгла светлячок, используя запас драконьего огня. Он осветил большую комнату с двумя столами, табуретами и лавками по обеим сторонам, шкафы, много открытых полок, заставленных незнакомыми приборами и разными вещами, дальше ещё одну комнату, с кроватями, построенными в два яруса. У дальней стены обнаружилось сооружение с тремя створками, похожее на допотопный гардероб. В комнатах было не грязно, только кое-где вещи остались брошенными, как бывает, если дом спешно покидают, но всё оставляют, собираясь вернуться.
Я опустила Ви на пол, но она стоять не захотела, тогда снова подхватила её на руки и отнесла к ближайшей кровати. Бедняжка сразу прикрыла глаза, вытянулась и затихла. Её нужно было напоить. Я догадалась начать поиски питья с сумки, подаренной Фалентиром. Там точно были две мои конфетки, если найду попить, на сегодня уже не плохо.
Фалентир подумал о наших потребностях ни в пример лучше меня, захватившей с собой в Пустошь, кроме лёгкой одежды и пледа, две конфеты и тетради. В прозрачной бутылке из странного, не звякающего стекла (когда, вытаскивая первую, задела остальные, на моё счастье они издали непривычно тихий стук и не разбились) была вода, а ещё две были, по-видимому, с соком. Бутылки с цветными, украшенными камнями-накопителями донышками, стояли в котелке с толстыми стенками, там же имелась записка с заголовком «Материализатор каши». Дальше шло описание-инструкция, какую кашу он делает и как его активировать с помощью заклинания и магического накопителя. Конфет и печений деверь положил по внушительному пакету, а также две буханки ароматного хлеба, обёрнутые не простой на вид бумагой, исписанной формулами заклинания. В животе заурчало, что заставило меня оставить их изучение на сытый желудок.
Оглядев комнату со столами, нашла шкаф с посудой, выбрала самую глубокую чашку, налила в неё воды и вернулась к Ви.
Попить водички моя страдалица поднялась сама и, выпрыгивая из всех юбок сразу, сиганула в предложенную чашку. Обещая нам обеим немало приятных минут за ужином, я взяла чашку с Ви, перенесла на лавку, поставила рядом с собой и приступила к выполнению обещания.
После того, как мои приятные от ужина эмоции напитали радоцвет и она вдоволь наплескалась в чашке, я подновила заклинания оберегающие её корни и поняла, что ужасно устала. Проверив внутренний засов на двери, убедилась, что он полностью задвинут, и, едва дойдя до узкой кровати, плюхнулась на живот рядом с Ви, погасила свет и сразу уснула.
Отоспалась на славу, когда, проснувшись, выглянула из дома, тени уже были короткие, дневные, а лучи Гелиоса сразу нашли мой обгоревший нос. Вчера я его даже не подлечила, поэтому вновь оставив коварный свет за дверью, зажгла светляка и не без волнения начала поиски зеркала.
Лучше бы я его не находила. Из квадрата правды на меня смотрело непричёсанное, краснокожее нечто, и как из этого сделать ту, что недавно была Эвиладель из рода Исиль, сразу не сообразишь. Начала с лица, по памяти воспроизвела лекарскую магию, применяемую ко мне после драконьих гор. Тогда лицо у меня обветрило, и кожа пересохла.
Моим главным талантом была подражательная магия - очень редкая способность, из-за которой со мной случались самые невероятные истории. Я осталась жива, хотя должна была умереть ещё до рождения, магия богини Иштар соединила меня крепкими узами с мужчиной, хотя ритуал проводился не для меня, огонь драконов перешел ко мне, хотя я не была драконом по рождению. А ещё эта метамагия считалась очень ценной, и многие хотели бы её отнять.
В точности я действий дворцового лекаря не повторяла, используя дар воспроизвела формулу по наитию, и заклинание-самоделка неплохо увлажнило кожу. Моим ожогам это помогло не сильно, но я хотя бы попыталась. Потом пригладила руками светлые космы, которые не так давно сияли идеально ухоженные локонами.
Отражение не изменилось, пришлось срочно менять к нему отношение. Волосы скрутила в узел и закрепила одной прядью, сделав из неё завязку.
