праздник! Мне не терпелось поговорить с Оленой по душам, поплакать на её тёплом мягком плече о тех воспоминаниях, которые всё ещё жгли душу, рассказать ей о папе, о маме, о моих снах… Хотелось посмеяться над шуточками Рамона, ощутить молчаливую поддержку Яны, поподкалывать рассеянного, но доброго Захара… Узнать, наконец, о судьбе Жанны...
Похоже, волк понял мой умоляющий взгляд. Наклонившись к уху, прошептал:
— Ты просто посидишь с ними немного, а потом я тебя украду!
Со вздохом я кивнула. И мы пошли к ВИПам.
Вначале я заметила быстроглазого и резкого в движениях Велеса. Он рассказывал что-то на ухо элегантно одетой женщине с ярким блондом под вычурной шляпкой. Голубые глаза блондинки показались мне знакомыми, но вспоминать, откуда, не хотелось. Велес наткнулся взглядом на меня и скорчил непонятную гримасу. То ли я вызвала у него острый приступ отвращения, то ли он так своеобразно был рад меня видеть. Женщина же с живостью вскочила с лавки и протянула ко мне руки:
— О, я узнаю эти глаза! Ты так похожа на свою мамочку! Лёлечка была писаной красавицей, когда мы с ней учились на одном факультете! За ней ухаживали все, ну просто все мальчики курса! А она безумно влюбилась в твоего папочку! Кстати, у тебя его губы и нос! Прямо один в один!
К гадалке не ходи, Жаннина родительница! Догадку подтвердил обречённый взгляд Велеса. Прямо, как у мема Роберта Дауни-младшего. Женщина взяла мои ладони в свои и улыбнулась открыто и просто:
— Меня зовут Забава. Я очень благодарна тебе за Жанну.
— Да ничего, — смущённо пробормотала я. — Как она?
— Она уже никогда не станет прежней, конечно, — вздохнула Забава, похлопав меня по руке. — Но она жива, и мы сделаем всё возможное, чтобы девочка вернулась в Академию и закончила её. Велес предложил на первых порах принять Жанночку в своём замке в Нави, на особых условиях, разумеется...
Она нервно хихикнула, интимно наклоняясь ко мне, продолжила:
— Ты же никому не расскажешь, правда? Впрочем, похоже, весь пантеон уже немножко в курсе, но закрывает глаза на факт возмутительного нарушения правил.
Я бросила быстрый взгляд на Велеса. Признал, значит, дочку? А раньше не знал, да? Он выдержал мой взгляд со странным спокойствием и даже вызовом. И я вздохнула, машинальным кивком соглашаясь с Забавой. Боги с ним. Чего старое ворошить: знал — не знал, признал — не признал… Главное, Жанна жива, в безопасности, и всё будет хорошо. А Дала… Нет, я не буду думать о Дале! Потом… Когда-нибудь… Попозже.
— Но садись, деточка, садись! Давай я за тобой поухаживаю, — засуетилась ведьма, усаживая меня на скамью. — Агей, налей Ладочке восхитительной медовой браги! Возьми, деточка, вот это крылышко фазана! Оно исключительно сочно и вкусно!
Я глотнула сладкого напитка, от которого мгновенно закружилась голова, и внезапно вспомнила:
— У меня же ваша семейная книга!
— Ах, это правда?! — обрадовалась Забава. — Я уж и не чаяла её найти, в Жанночкиной комнате фолианта не оказалось, я уж думала — украли!
— Только, боюсь, она немножко растрепалась, — мне стало неловко перед ведьмой. — Так вышло, что я ею лупила нежить.
— Ох, это не страшно! — беззаботно отмахнулась Забава. — Семейные фолианты в битвах закаляются, как и сердца их хозяев! А вы, я слышала, подружились!
— Было дело, — усмехнулась я, вспомнив дружелюбную, как собачка, книгу.
Нашу милую беседу прервал громоподобный кашель. Крепкий с виду старик с загорелым морщинистым лицом, обрамлённым белой окладистой бородой и белыми же кудрями длинных волос, поднялся со своего места и заговорил:
— Мир снова пришёл в Заоблачную, в Явь и Правь! Многие невинные отдали свои жизни, но мы проследим, чтобы им достались новые судьбы, лучше прежних. Порядок восстановлен, злодей, задумавший недоброе, пойман и наказан! Честим же, горожане, того, кто вступил со злом в неравный бой и победил!
Он взглянул мне в глаза, и я затрепетала от непонятного восторга. Что за хрень? Почему меня затопило это всепоглощающее ощущение счастья и вселенской любви? Кто этот старик, что за бог?
— Это Сварог, — словно прочитав мои мысли, шепнул Агей. — Встань, он о тебе говорит!
— Встану только с тобой! — ласково, но твёрдо ответила я и потянула волка за руку.
— Я тут ни при чём!
— При чём, при чём!
Сварог шумно выдохнул в усы и продолжил, обнимая нас с Агеем тёплым взглядом:
— Их было несколько. Конечно, мы знаем их поимённо и всех наградим, без сомненья. А сейчас… — он поднял резной бокал из белой кости и провозгласил: — За мир и за героев!
Отпив ещё глоток из кружки, я устало опустилась на скамью. Начала кружиться голова, ноги ныли, их крутили мелкие неприятные судороги, и мне захотелось привалиться к боку Агея и закрыть глаза. Площадь шумно праздновала победу над Кощеем, а мне уже было не до этого. Похоже, я слегка переоценила свои силы.
Агей вполголоса извинился перед соседями, кивком испросил разрешения у Сварога и поднял меня с усилием:
— Пойдём в сторонку, вон туда, под боярышник. Там потише.
Мы примостились на деревянную скамеечку, скрипнувшую под весом Агея, и я, наконец, прислонилась к волку, отдалась блаженной расслабленной истоме в его руках. А потом спросила сдуру:
— Вот почему ты ещё со мной?
— Как это — почему? Быть парнем героини очень почётно и выгодно! — усмехнулся он.
Я слегка ущипнула его за мякоть ляжки, и он со смехом чмокнул меня в висок:
— Между прочим, я сделал тебе предложение и до сих пор жду ответа!
Когда это, интересно мне знать? А, точно… В Хортом Яре, перед активацией туманных воронок...
— Совсем забыла, — пробормотала я. — Извини.
— Не извиняйся, а давай ответ! — и Агей вернул мне щипок в бок. Я вяло дёрнулась:
— А у меня есть время подумать?
— Лада, ну я же серьёзно! — укоризненно протянул он.
Выйти за волка замуж? А почему бы и нет! Он хоть может меня на руках носить, в отличие от некоторых… От многих! С ним уютно, надёжно, спокойно. И он меня любит. А я его? Подняв лицо, снизу-вверх посмотрела на Агея. Сразу сладкий спазм родился в животе, растёкся лужицей по всему телу, защекотал горло. Люблю...
Он дунул мне в волосы и шепнул:
— К тому же, наш ребёнок должен иметь нормальную семью.
— Я пока не собираюсь заводить ребёнка, — пожав плечами, я уже собиралась ответить «да», как услышала:
— Ну, он тебя не спросил. Он уже есть, и ему нужны оба родителя!
Да ну, фигня какая-то! И ведь так серьёзно говорит, прямо ясновидящий! А ведь телепат здесь я, совсем не волк. Глупости, невозможно забеременеть с одного раза! И вообще, тогда, у озера, был неопасный день! Я знаю точно. Почти...
Тёплая ладонь легла на мой живот, и мне вдруг стало страшно. У Агея такой уверенный голос… А вдруг он прав? Вдруг он чувствует эти дела, нюхом чует? Блин, я же не хотела никаких детей, пока не закончу учёбу и не найду работу! А теперь, когда будущее вообще под большим знаком вопроса, мне не хватает только ребёнка! Что мне с ним делать? Я не знаю даже, где буду жить! Во дела...
— Ну так что? Ты согласна?
— Нет! — резко ответила я и встала, не успев додумать мысли до конца. — Я не собираюсь выходить замуж только потому, что беременна!
— Ты надо мной издеваешься?! — рассвирепел волк, и тут раздался звонкий голосок, радостно блеющий:
— Лада-а-а!
Полуребёнок-полукозлёнок подскочил ко мне, стуча копытцами, и обхватил мою талию лапками. Вот родится у меня такой же безобразник… То есть, не козлёнок, конечно, с чего бы вдруг, а вот волчонок точно! Рожки ощутимо ткнулись в живот, и я охнула, смеясь:
— Весень! Давно не виделись! Как ты?
— Хорошо-о! Вон мой папа!
Я оглянулась и увидела человека с козлиными ногами. С голым мускулистым торсом, которому позавидовал бы даже Агей, и в штанах из очень длинного меха, он, как и Весень, цокал по камням мостовой увесистыми копытами, а изо лба его росли, загибаясь назад, красивые ребристые рога. Подойдя поближе, козло-мужчина галантно взмахнул рукой и представился:
— Пан, к вашим услугам, синьорина!
— Лада, — бросив быстрый взгляд на ещё злого Агея, ответила я. Пан хищно улыбнулся, напомнив мне отчего-то сытого тигра:
— О, вам нет необходимости произносить ваше имя! Его теперь знает любой ребёнок в этом королевстве! Ведь вы героиня!
Вот припёрло же им всем называть меня героиней! Я себя такой совсем не чувствовала, поэтому даже, кажется, немножко покраснела. А Пан продолжил:
— Вы спасли моего сына, оставшегося в тот ужасный день сиротой, поэтому я сделаю вам любой подарок, исполню любое сокровенное желание!
Весень оторвался от меня, чему я, к слову, была даже рада, и подскочил к отцу. Пан поднял его на руки, и вид вирильного мужчины с ребёнком неожиданно умилил меня до слёз. Будет ли Агей таким с моим малышом? То есть, с нашим...
— Вы учитесь в Академии, синьорина? — так и не дождавшись моего сокровенного желания, предположил Пан. Я пожала плечами:
— Вроде бы меня зачислили...
Агей буркнул:
— На факультет ментальных наук.
— Я составлю вам протекцию в любом деле, касающемся Академии, ибо меня пригласили в этом году читать лекции по взаимодействию с природой посредством танцев и песен! Обращайтесь безо всякого смущения!
— Спасибо, — пробормотала я, снова смутившись. Какая к бесам Академия, если я и вправду беременна...
Распрощавшись с Паном, мы пошли искать своих. Яна с Захаром, два неразлучника, нашлись у родника посреди площади. На каменной оградке фонтана сидели Сварог, опирающийся руками о рукоять огромного, искусно выкованного меча, Макошь со своим неизменным веретеном в руке и хмурый Велес, чмокающий резную трубку. Яна была довольна, как слон, а студент нервно копался в своём блокнотике, отвечая на вопросы верховного бога.
Увидев нас, Сварог благосклонно кивнул, подзывая. Мы приблизились, и Захар возбуждённо бросил мне:
— Меня переведут на третий курс! По знахарству! И я буду практиковаться у личного колдуна Сварога!
— Отлично! — похвалила я его. И снова почувствовала тёплое касание ауры верховного бога. Робко взглянула ему в глаза. Вблизи они оказались карими, глубокими, как торфяные болота, и такими же загадочными. Сварог наклонился вперёд, отчего меч на пару сантиметров вошёл в щель между камнями, и сказал:
— Лада, мы не знаем, как отблагодарить тебя за храбрость и самопожертвование, коими ты отличилась в битве против Князя Упырей. Посему мы решили, что исполним любое твоё желание. Проси, чего хочешь!
И он туда же. Нет у меня желаний. По крайней мере, тех, что я не смогла бы исполнить сама… Оглянувшись на Агея, я покраснела. Жильём пусть он меня обеспечивает, нефиг прохлаждаться. Денег мне не надо, заработаю. А что ещё попросить?
Пальцы, как раньше, по привычке нащупали кругляши амулетов на шее — моего и Далы. И кровь бросилась мне в лицо. Дала...
— У меня есть лишь одно желание...
Быстрый взгляд на Макошь, которая улыбнулась, подбадривая.
— И исполнить его только в ваших силах!
Не смотреть на Велеса!
— Верните мне сестру!
И, едва сдерживая колотящееся от напряжения сердце, я умоляюще посмотрела на Сварога. Он удивлённо приподнял брови, словно не веря своим ушам. Макошь мягко коснулась его рукава и снова улыбнулась мне так светло и радостно, что у меня перехватило дыхание. Ну же! Решайте уже!
Верховный бог кивнул, глядя на Велеса. Тот нахмурился. Ему явно не хотелось исполнять именно это желание, но в свете моего последнего разговора с Забавой о Жанне у него не оставалось выбора. Рыльце в пушку, придётся закрыть глаза на нашу с Далой вылазку в Навь!
Нехотя он поднял руку и щёлкнул пальцами. Моё сердце замерло. Похоже, замерли и все вокруг. Кроме желеобразного тела моей сестрёнки, которое появилось из ниоткуда на площади и с радостным визгом впечаталось в меня. Не выдержав напора, я почти свалилась на руки Агею, который, к счастью, стоял позади. Дала судорожно обнимала меня, целовала в щёки и в перерывах между чмоками вопила на всю площадь:
— Спасибо! Спасибо! Спасибо! Спасибо! Как же я соскучилась!
— Я тоже соскучилась! — шептала я ей, смеясь и плача одновременно, пытаясь встать на ноги, вытереть слёзы и таки обнять её.
— Мне надо столько тебе рассказать! — глаза Далы сияли счастьем и возбуждением.
— Мне тоже!
— Дала, повлияй на неё! — встрял ябеда Агей. — Она не хочет за меня замуж выходить!
— Да погоди ты! — отмахнулась сестра. — Выйдет, не парься! — и уже мне:
— Я всё знаю про вашу эпопею с Кощеем! Остался только один нерешённый вопрос — кто украл Змеечку?
Похоже, волк понял мой умоляющий взгляд. Наклонившись к уху, прошептал:
— Ты просто посидишь с ними немного, а потом я тебя украду!
Со вздохом я кивнула. И мы пошли к ВИПам.
Вначале я заметила быстроглазого и резкого в движениях Велеса. Он рассказывал что-то на ухо элегантно одетой женщине с ярким блондом под вычурной шляпкой. Голубые глаза блондинки показались мне знакомыми, но вспоминать, откуда, не хотелось. Велес наткнулся взглядом на меня и скорчил непонятную гримасу. То ли я вызвала у него острый приступ отвращения, то ли он так своеобразно был рад меня видеть. Женщина же с живостью вскочила с лавки и протянула ко мне руки:
— О, я узнаю эти глаза! Ты так похожа на свою мамочку! Лёлечка была писаной красавицей, когда мы с ней учились на одном факультете! За ней ухаживали все, ну просто все мальчики курса! А она безумно влюбилась в твоего папочку! Кстати, у тебя его губы и нос! Прямо один в один!
К гадалке не ходи, Жаннина родительница! Догадку подтвердил обречённый взгляд Велеса. Прямо, как у мема Роберта Дауни-младшего. Женщина взяла мои ладони в свои и улыбнулась открыто и просто:
— Меня зовут Забава. Я очень благодарна тебе за Жанну.
— Да ничего, — смущённо пробормотала я. — Как она?
— Она уже никогда не станет прежней, конечно, — вздохнула Забава, похлопав меня по руке. — Но она жива, и мы сделаем всё возможное, чтобы девочка вернулась в Академию и закончила её. Велес предложил на первых порах принять Жанночку в своём замке в Нави, на особых условиях, разумеется...
Она нервно хихикнула, интимно наклоняясь ко мне, продолжила:
— Ты же никому не расскажешь, правда? Впрочем, похоже, весь пантеон уже немножко в курсе, но закрывает глаза на факт возмутительного нарушения правил.
Я бросила быстрый взгляд на Велеса. Признал, значит, дочку? А раньше не знал, да? Он выдержал мой взгляд со странным спокойствием и даже вызовом. И я вздохнула, машинальным кивком соглашаясь с Забавой. Боги с ним. Чего старое ворошить: знал — не знал, признал — не признал… Главное, Жанна жива, в безопасности, и всё будет хорошо. А Дала… Нет, я не буду думать о Дале! Потом… Когда-нибудь… Попозже.
— Но садись, деточка, садись! Давай я за тобой поухаживаю, — засуетилась ведьма, усаживая меня на скамью. — Агей, налей Ладочке восхитительной медовой браги! Возьми, деточка, вот это крылышко фазана! Оно исключительно сочно и вкусно!
Я глотнула сладкого напитка, от которого мгновенно закружилась голова, и внезапно вспомнила:
— У меня же ваша семейная книга!
— Ах, это правда?! — обрадовалась Забава. — Я уж и не чаяла её найти, в Жанночкиной комнате фолианта не оказалось, я уж думала — украли!
— Только, боюсь, она немножко растрепалась, — мне стало неловко перед ведьмой. — Так вышло, что я ею лупила нежить.
— Ох, это не страшно! — беззаботно отмахнулась Забава. — Семейные фолианты в битвах закаляются, как и сердца их хозяев! А вы, я слышала, подружились!
— Было дело, — усмехнулась я, вспомнив дружелюбную, как собачка, книгу.
Нашу милую беседу прервал громоподобный кашель. Крепкий с виду старик с загорелым морщинистым лицом, обрамлённым белой окладистой бородой и белыми же кудрями длинных волос, поднялся со своего места и заговорил:
— Мир снова пришёл в Заоблачную, в Явь и Правь! Многие невинные отдали свои жизни, но мы проследим, чтобы им достались новые судьбы, лучше прежних. Порядок восстановлен, злодей, задумавший недоброе, пойман и наказан! Честим же, горожане, того, кто вступил со злом в неравный бой и победил!
Он взглянул мне в глаза, и я затрепетала от непонятного восторга. Что за хрень? Почему меня затопило это всепоглощающее ощущение счастья и вселенской любви? Кто этот старик, что за бог?
— Это Сварог, — словно прочитав мои мысли, шепнул Агей. — Встань, он о тебе говорит!
— Встану только с тобой! — ласково, но твёрдо ответила я и потянула волка за руку.
— Я тут ни при чём!
— При чём, при чём!
Сварог шумно выдохнул в усы и продолжил, обнимая нас с Агеем тёплым взглядом:
— Их было несколько. Конечно, мы знаем их поимённо и всех наградим, без сомненья. А сейчас… — он поднял резной бокал из белой кости и провозгласил: — За мир и за героев!
Отпив ещё глоток из кружки, я устало опустилась на скамью. Начала кружиться голова, ноги ныли, их крутили мелкие неприятные судороги, и мне захотелось привалиться к боку Агея и закрыть глаза. Площадь шумно праздновала победу над Кощеем, а мне уже было не до этого. Похоже, я слегка переоценила свои силы.
Агей вполголоса извинился перед соседями, кивком испросил разрешения у Сварога и поднял меня с усилием:
— Пойдём в сторонку, вон туда, под боярышник. Там потише.
Мы примостились на деревянную скамеечку, скрипнувшую под весом Агея, и я, наконец, прислонилась к волку, отдалась блаженной расслабленной истоме в его руках. А потом спросила сдуру:
— Вот почему ты ещё со мной?
— Как это — почему? Быть парнем героини очень почётно и выгодно! — усмехнулся он.
Я слегка ущипнула его за мякоть ляжки, и он со смехом чмокнул меня в висок:
— Между прочим, я сделал тебе предложение и до сих пор жду ответа!
Когда это, интересно мне знать? А, точно… В Хортом Яре, перед активацией туманных воронок...
— Совсем забыла, — пробормотала я. — Извини.
— Не извиняйся, а давай ответ! — и Агей вернул мне щипок в бок. Я вяло дёрнулась:
— А у меня есть время подумать?
— Лада, ну я же серьёзно! — укоризненно протянул он.
Выйти за волка замуж? А почему бы и нет! Он хоть может меня на руках носить, в отличие от некоторых… От многих! С ним уютно, надёжно, спокойно. И он меня любит. А я его? Подняв лицо, снизу-вверх посмотрела на Агея. Сразу сладкий спазм родился в животе, растёкся лужицей по всему телу, защекотал горло. Люблю...
Он дунул мне в волосы и шепнул:
— К тому же, наш ребёнок должен иметь нормальную семью.
— Я пока не собираюсь заводить ребёнка, — пожав плечами, я уже собиралась ответить «да», как услышала:
— Ну, он тебя не спросил. Он уже есть, и ему нужны оба родителя!
Да ну, фигня какая-то! И ведь так серьёзно говорит, прямо ясновидящий! А ведь телепат здесь я, совсем не волк. Глупости, невозможно забеременеть с одного раза! И вообще, тогда, у озера, был неопасный день! Я знаю точно. Почти...
Тёплая ладонь легла на мой живот, и мне вдруг стало страшно. У Агея такой уверенный голос… А вдруг он прав? Вдруг он чувствует эти дела, нюхом чует? Блин, я же не хотела никаких детей, пока не закончу учёбу и не найду работу! А теперь, когда будущее вообще под большим знаком вопроса, мне не хватает только ребёнка! Что мне с ним делать? Я не знаю даже, где буду жить! Во дела...
— Ну так что? Ты согласна?
— Нет! — резко ответила я и встала, не успев додумать мысли до конца. — Я не собираюсь выходить замуж только потому, что беременна!
— Ты надо мной издеваешься?! — рассвирепел волк, и тут раздался звонкий голосок, радостно блеющий:
— Лада-а-а!
Полуребёнок-полукозлёнок подскочил ко мне, стуча копытцами, и обхватил мою талию лапками. Вот родится у меня такой же безобразник… То есть, не козлёнок, конечно, с чего бы вдруг, а вот волчонок точно! Рожки ощутимо ткнулись в живот, и я охнула, смеясь:
— Весень! Давно не виделись! Как ты?
— Хорошо-о! Вон мой папа!
Я оглянулась и увидела человека с козлиными ногами. С голым мускулистым торсом, которому позавидовал бы даже Агей, и в штанах из очень длинного меха, он, как и Весень, цокал по камням мостовой увесистыми копытами, а изо лба его росли, загибаясь назад, красивые ребристые рога. Подойдя поближе, козло-мужчина галантно взмахнул рукой и представился:
— Пан, к вашим услугам, синьорина!
— Лада, — бросив быстрый взгляд на ещё злого Агея, ответила я. Пан хищно улыбнулся, напомнив мне отчего-то сытого тигра:
— О, вам нет необходимости произносить ваше имя! Его теперь знает любой ребёнок в этом королевстве! Ведь вы героиня!
Вот припёрло же им всем называть меня героиней! Я себя такой совсем не чувствовала, поэтому даже, кажется, немножко покраснела. А Пан продолжил:
— Вы спасли моего сына, оставшегося в тот ужасный день сиротой, поэтому я сделаю вам любой подарок, исполню любое сокровенное желание!
Весень оторвался от меня, чему я, к слову, была даже рада, и подскочил к отцу. Пан поднял его на руки, и вид вирильного мужчины с ребёнком неожиданно умилил меня до слёз. Будет ли Агей таким с моим малышом? То есть, с нашим...
— Вы учитесь в Академии, синьорина? — так и не дождавшись моего сокровенного желания, предположил Пан. Я пожала плечами:
— Вроде бы меня зачислили...
Агей буркнул:
— На факультет ментальных наук.
— Я составлю вам протекцию в любом деле, касающемся Академии, ибо меня пригласили в этом году читать лекции по взаимодействию с природой посредством танцев и песен! Обращайтесь безо всякого смущения!
— Спасибо, — пробормотала я, снова смутившись. Какая к бесам Академия, если я и вправду беременна...
Распрощавшись с Паном, мы пошли искать своих. Яна с Захаром, два неразлучника, нашлись у родника посреди площади. На каменной оградке фонтана сидели Сварог, опирающийся руками о рукоять огромного, искусно выкованного меча, Макошь со своим неизменным веретеном в руке и хмурый Велес, чмокающий резную трубку. Яна была довольна, как слон, а студент нервно копался в своём блокнотике, отвечая на вопросы верховного бога.
Увидев нас, Сварог благосклонно кивнул, подзывая. Мы приблизились, и Захар возбуждённо бросил мне:
— Меня переведут на третий курс! По знахарству! И я буду практиковаться у личного колдуна Сварога!
— Отлично! — похвалила я его. И снова почувствовала тёплое касание ауры верховного бога. Робко взглянула ему в глаза. Вблизи они оказались карими, глубокими, как торфяные болота, и такими же загадочными. Сварог наклонился вперёд, отчего меч на пару сантиметров вошёл в щель между камнями, и сказал:
— Лада, мы не знаем, как отблагодарить тебя за храбрость и самопожертвование, коими ты отличилась в битве против Князя Упырей. Посему мы решили, что исполним любое твоё желание. Проси, чего хочешь!
И он туда же. Нет у меня желаний. По крайней мере, тех, что я не смогла бы исполнить сама… Оглянувшись на Агея, я покраснела. Жильём пусть он меня обеспечивает, нефиг прохлаждаться. Денег мне не надо, заработаю. А что ещё попросить?
Пальцы, как раньше, по привычке нащупали кругляши амулетов на шее — моего и Далы. И кровь бросилась мне в лицо. Дала...
— У меня есть лишь одно желание...
Быстрый взгляд на Макошь, которая улыбнулась, подбадривая.
— И исполнить его только в ваших силах!
Не смотреть на Велеса!
— Верните мне сестру!
И, едва сдерживая колотящееся от напряжения сердце, я умоляюще посмотрела на Сварога. Он удивлённо приподнял брови, словно не веря своим ушам. Макошь мягко коснулась его рукава и снова улыбнулась мне так светло и радостно, что у меня перехватило дыхание. Ну же! Решайте уже!
Верховный бог кивнул, глядя на Велеса. Тот нахмурился. Ему явно не хотелось исполнять именно это желание, но в свете моего последнего разговора с Забавой о Жанне у него не оставалось выбора. Рыльце в пушку, придётся закрыть глаза на нашу с Далой вылазку в Навь!
Нехотя он поднял руку и щёлкнул пальцами. Моё сердце замерло. Похоже, замерли и все вокруг. Кроме желеобразного тела моей сестрёнки, которое появилось из ниоткуда на площади и с радостным визгом впечаталось в меня. Не выдержав напора, я почти свалилась на руки Агею, который, к счастью, стоял позади. Дала судорожно обнимала меня, целовала в щёки и в перерывах между чмоками вопила на всю площадь:
— Спасибо! Спасибо! Спасибо! Спасибо! Как же я соскучилась!
— Я тоже соскучилась! — шептала я ей, смеясь и плача одновременно, пытаясь встать на ноги, вытереть слёзы и таки обнять её.
— Мне надо столько тебе рассказать! — глаза Далы сияли счастьем и возбуждением.
— Мне тоже!
— Дала, повлияй на неё! — встрял ябеда Агей. — Она не хочет за меня замуж выходить!
— Да погоди ты! — отмахнулась сестра. — Выйдет, не парься! — и уже мне:
— Я всё знаю про вашу эпопею с Кощеем! Остался только один нерешённый вопрос — кто украл Змеечку?
