ПРОЛОГ
Палец замерзал, и я боялась, что не смогу взвести курок.
Вылезайте!
Глаза слезились, шел пятый час напряженного ожидания в полном одиночестве, напарник погиб в перестрелке.
Вот кто бы меня спросил – что ты выбираешь, милосердие или справедливость, я бы ни мгновения не сомневалась.
Боже, не забирай к себе до моего выстрела.
Позвоночник пострадал, ног уже не чувствовала.
Да и ничего не чувствовала. Не позволяла.
И божественная сила не подвела!
Неслышно осыпался снег именно там, куда и целилась. Сначала они помахали шапкой, наверное, на лыжной палке, идиоты. Потом выглянул один, осмотрелся, подал руку и вытащил второго. Мелкий, а такого здорового сумел поднять, и тут же получил от него кулаком в висок. Здоровяк не спеша осмотрелся, наклонился и стал коротышку вытряхивать из тюремной телогрейки.
Спасибо тебе, господи!
Две моих пулечки аккуратно вошли в затылок большого, он упал и открыл подельника, и третья пуля, для себя береженная, разнесла лоб мелкого.
Есть!
Я отдала все долги в этом мире и совершенно счастлива. Успела!
Лавина с горы набирала скорость, но и тут успела, неслась по темному коридору туда, к свету.
– Милосердие или справедливость? – спросило меня мироздание.
– Справедливость, – нисколько не сомневалась я, – всем сестрам по серьгам.
Глава 1
Глаза не хотели открываться, но я себе скомандовала: «айн-цвай-драй, полицай!», и глазки открылись.
Напротив сидели две женщины. Одна положила голову на плечо соседки и мирно похрапывала, вторая честно таращила свои карие очи поверх моей головы. Судя по всему, в окно, горячий луч пристроился у меня на щеке.
Я непроизвольно пошевелилась. Женщина, не сводя глаз с одной видимой ей точки, вдруг спросила басом:
– Память сохранить?
– А как же, – согласилась я сразу, – человек и есть его память.
– И память тела тоже?
Вот тут помедлила. Но подтвердила:
– И тела тоже.
И стала соображать, интересно, а разве можно разделить эти два вида памяти. Вот есть у меня шрам на бедре, ножевое ранение, неудачно зашитое. Это что, или шрам выбрать, или память о самом ранении?
– Дура, – ответили мне басом, и женщина покачала головой.
– Дура, – согласилась я, отключаясь.
Второй раз сознание изволило меня посетить ночью.
Картинка рядом та же, только вторая женщина посапывала у первой на плече, а первая грустила и вздыхала о чем-то своем. Я скосила глаза: где-то в районе моих ног светился шарик, очерчивая поверхность тумбочки и спинку кровати.
Больничка.
Странно, что меня нашли. И вытащили. Очень странно. Нереально. Пошевелила ногами. Чувствую! И не болит ничего. И пить-писать не хочу. Странно. «Ночью добрые люди, будучи на больничном, спят», подумала и уснула.
В следующий раз женщины шептались:
–…на первом курсе больше всего происшествий. У нее и подружек нет.
– Нелюдимая?
– Да кто ее знает. Не любят за что-то и задирают.
– Значит, есть за что.
– Все равно неправильно. Должна сработать защита академии.
– Ой, да кому надо…
– В том и дело, что никому. Пропала и пропала. А след магический нашли, однокурсники закинули, постарались.
– Сами?! Такие сильные?
– Не знаю, ректор тоже удивился. А декан их сказал, если найдет, кто из преподов помогал, все ему оторвет.
– Это что, например, – хихиканье.
– Наверное, что ты и подумала…
Вот тут я не стала открывать глаза.
Меня все смущало.
Запахи, не свойственные больницам. Не медикаментами, так санобработкой бы пахло. Дежурство у моей кровати аж двух женщин, где это видано! В лучшем случает, экран и пара датчиков. И, главное, чужая мелодика речи. Допустим, на секунду, что я попала в вип-палату. Глупость, конечно, но допустим. А речь? Моя гордость – китайский и основные южные языки бывшего СНГ, английский и худо-бедно, немецкий. Конечно, я боевого направления, но отличить же могу! Или меня притащили на какие-то острова.
Еще один женский голос:
– Деточка, просыпайся…
Это мне уже? Ну, здравствуй, жизнь…
И я открыла глаза.
Передо мной маячила ладонь.
– Сколько видишь пальчиков?
– Шесть, – задумчиво покосилась на склонившиеся ко мне головы, поморгала и призналась, – все равно шесть.
– А и правильно…
Вторая голова добавила:
– Это местная шутка, у нее аномалия. Выпей сиропчик, и гостей подождем.
Принюхалась и поняла, что в сиропе чего только нет. Ни одной знакомой травы нет. Но что-то вяжущее выпила.
– Умница. Давай тебя подсадим на подушечку.
Меня потащили в несколько рук, голова мотнулась.
Я посмотрела на женщин и разрешила себе вопрос:
– И где я?
Одна ткнула себе в эмблему на розовом балахоне:
– В Амсо.
Эмблема довольно большая, по вертикали большие буквы АМСО, от них мелкими буквами написано – Академия Магии Следственных Органов. Сначала я хохотнула, из огня да в полымя, после моей ментовской академии смешно, а потом зацепилась за одно словечко. Магии. Академия магии. Протянула руку и пощупала балахон. Ей-богу, натуральная ткань. Рука дрогнула. И еще раз дрогнула.
Меня утешили:
– А как ты хотела, полгода валяться, силенок нет, конечно.
– Сколько?!
– Зима прошла, лето уже! Каникулы у всех. Почти через три месяца у тебя занятия.
– Это как?
– А вот как – не знаем, не наше дело. Может, еще раз на первый курс отправят. Скорее всего. Девочки, выходим, они идут!
Зашли в палату два мужика и присели, как птенчики, на два хлипких табурета. Крупные такие птенчики получились.
– Рассказывайте, курсантка.
– Что именно?
– Что помните.
– Помню я одно…
Они быстро наклонились ко мне
– …что на руке шесть пальцев.
– На чьей руке? – поощрительно кивнул мне мужик постарше.
Ему на вид около пятидесяти, скорее всего – швед, спортивного телосложения, правша. Лицо овальное, волосы светло-русые, стрижка короткая, брови дугообразные, глаза серые, нижняя губа заметно тоньше верхней. Старается быть спокойным, но в себе не уверен.
– На руке одной из женщин, вышедшей перед вами. Описать ее?
– Мы знакомы, – спокойно кивнул мне опять швед, – расскажите о том, что вы помните.
– Больше ничего. Не помню, чем я занимаюсь, что со мной произошло. И кто я.
– Совсем ничего не помните? – недоверчиво спросил второй.
Второй птенчик моложе, около сорока лет. Внешне похож на классического испанца, лицо вытянутое, шатен, глаза карие, брови широкие. Черты лица правильные, чуть тяжеловат подбородок. Особая примета – ямочка на одной щеке. Челка длинная, часто ее откидывает правой рукой. Явно вспыльчив, любит подраться, неравнодушен к женскому полу. Скорее тактик, нежели стратег.
– Ничего не помню. Что вы мне можете рассказать?
– Нда-а, плохо, – протянул первый.
– Очень плохо, – подтвердил второй.
– Ты из многодетной семьи, трое братьев и сестра, родители содержат таверну на морском побережье. Единственный маг в семье и учишься на первом курсе, бытовик. Не помнишь? Как я понял, друзей у тебя в академии нет.
– И все?
Я даже удивилась. Испанец опять добавил:
– Хотела на другой факультет поступать, следственный. Но сама понимаешь, этот факультет гораздо дороже, учатся дети знати. У нас тяжелее без титулов, чем в других академиях. А ты поступила с отработкой, без оплаты. В общем, мы посоветовали идти на простого мага, бытовика. Ты согласилась. А, вот еще что, занимаешься боевыми искусствами, факультативно.
Старший подытожил:
– Известно одно наверняка: ты с кем-то поругалась с боевого отделения. Или с тобой поругались. Непонятно как, но тебя перенесло в горы, на другой конец страны. Если бы там не проезжал наш декан, – младший приосанился, – и не увидел след переноса, мы бы сейчас с тобой не говорили.
– Вот как… я вам обязана жизнью?
Темненький пожал плечами.
– Большое спасибо, – я внимательно посмотрела на этого декана. И по наитию добавила, – за мной долг.
– Не стоит кидаться такими обещаниями, – пробормотал декан.
– Ну почему? Долги надо отдавать. Все и полностью. И что дальше со мной планируете?
Они помолчали, старший сказал:
– Понимаешь, твоих магистров сейчас нет в Академии, каникулы, практики. Но давай рассуждать логически. Ты проучилась неполный первый семестр. А твоя группа окончила полный курс и сдала все экзамены. С учетом того, что у тебя такая полная потеря памяти, и если не восстановится сегодня-завтра, то придется знакомиться с окружающим миром... я предлагаю пойти еще раз на первый курс! Начать все с начала. Подумай, ты еще здесь побудешь несколько дней. Пришлем учебники, посмотри, может, что-то и вспомнишь потихоньку.
Я кивнула.
– Ну вот, пока так. Через пару дней встретимся с твоим целителем и окончательно решим. Есть еще вопросы?
– Есть. Кто вы и как зовут меня.
– Я – ректор, магистр Бинар, а твой спаситель, магистр Рестон – декан боевого факультета. Держи тогда копию ведомости из личного дела, с твоими оценками и данными, именами преподавателей и перечнем предметов. Отдыхай, до встречи.
Они встали и вышли.
Тут же вернулись женщины.
Я думала, меня испугать довольно сложно.
Ничего подобного.
Вот тут и вспомнишь классика: «Не дай мне бог сойти с ума, нет, легче посох и сума…»
– Умоемся? – ласково спросили у меня женщины.
Я кивнула.
Меня отвели в душ или принесли тазик с водой?
Нет!
Одеяло откинулось, и меня подняло на добрых полметра ровно над кроваткой, с которой я сроднилась.
«Не то, чтоб разумом моим
Я дорожил; не то, чтоб с ним
Расстаться был не рад…»
– Аж побледнела, бедненькая …
Длинная рубашка с меня снялась сама.
Самостоятельно!
И даже промокнула рукавом пот со лба.
Влажный воздух с приятным запахом прошелся по всему моему телу. По всему!
– И головушку помоем… а волосы отрастут быстренько, не бойся. Ох уж эти целители-мужчины, побрили девочку, побрили бедную… что там за шрамики они повидали…
Побрили? Да у меня и так прическа – «две недели после тифа». Только чуть шрам прикрывает, и ладно.
– Худая-худая, а мышцы ого какие… как наглядное пособие…
Ну да, «…у кого тройки по криминалистике? Упали и отжались, считаю! У меня все отличники!»
– Вот и славно, вот и хорошо. И рубашечка уже чистенькая, тепленькая. А вот теперь можно и бульончик нам попить… Тебе книжечки передали, но лучше поспи.
«Да вот беда: сойди с ума,
И страшен будешь как чума,
Как раз тебя запрут,
Посадят на цепь дурака
И сквозь решетку как зверка
Дразнить тебя придут…»
Дверь осторожно прикрыли.
Я осталась одна.
Не то читала и смотрела.
Не то!
Хотя «Ночной дозор», с магией, посмотрела. На название клюнула, думала, про наших ребят.
Так что там у меня с памятью тела?
Опустила ноги. Переждала приступ дурноты. Держат!
Легла, потянула книжки и эту самую ведомость.
Имен у меня дома было несколько, но имени Лада еще не было. Точнее – Ладании. Получается, я Ладания Измор.
Отличное имечко. И фамилия прелестная!
Я хохотала и никак не могла остановиться. Еще бы уточнить, где там ударение, на букву о, надеюсь. Наверное, это мне подсказка мироздания.
Значит, не торопимся, я вытирала слезы от смеха, возьмем недругов на измор.
Характеристика: человек, магия класса «б», в скобках – бытовая, 19 лет.
Замкнутая, подозрительная, мстительная, из комнаты выходит только на занятия. Увлечений нет, друзей нет. Посещает занятия по боевым искусствам по совету своего декана.
Не густо.
Совпадений мало, но они есть.
Я старше на три года, подозрительная, безусловно. В комнату забегала только ночевать. Увлечений много: танцы, мода, кулинария, поэзия, языки. Боевые искусства обязательный предмет. Друзей нет, но есть напарник, и это больше, чем друг.
Был.
Прикрыла глаза, выдохнула и потащила к себе книжечки, а их три, тоненькие, как у нас методички.
«История АМСО»
«Окружающий мир»
«Основы бытовой магии».
Первые две бегло пролистала, история академии понятна: организована много лет назад, великие объединили усилия, четыре факультета, выпускники ведущие маги страны, ими гордится страна. А как же!
Государство островное, политическое устройство – упрощенная калька Великобритании, Австралии, Индии. Есть король, он назначает премьер-министра и формирует малую палату лордов, здесь называется Совет лордов. Палаты общин нет, но каждый лорд имеет свои земли и заботится о них, выражая их чаяния. Конечно! Верю-верю.
В большой Совет лордов входят все землевладельцы, имеющие титул. Их собирают крайне редко, в чрезвычайных ситуациях. А малый Совет управляет страной.
И главное здесь – магия.
Силенок уже не было, и я упала на подушечку.
Проснулась ночью.
Рядом с мерцающим светильником стоит кружка с бульоном. Холодным. Значит, давно принесли. Вкусный, кстати.
Перетащила подушку на другую сторону кровати, к светильнику, и открыла учебное пособие по бытовой магии.
«Дорогой друг!
Сегодня ты откроешь для себя удивительный мир магии!»
Можно поменять слово «магии», например, на мир физики, химии.
Или просто электричества.
Или правового обеспечения национальной безопасности.
В удивительном мире магии главным оказалось наличие резерва. Точнее, его объема.
Тут у меня пробел! А от этого зависит, какой параграф мне по силам.
Ну что ж, начнем с самого малого резерва…
Читала как сказку. Правда, для меня это волшебно.
Но произошло главное.
Я поняла, что действительно нахожусь в похожем теле, но в другом. И в другом мире.
Закрыла глаза, и опять обрушивалась, медленно набирая скорость, лавина, разбуженная моими выстрелами.
А я неслась по коридору.
К свету.
Утром меня застукали за непотребным делом.
Я отжималась.
А как я должна восстанавливаться? Неподвижно лежать и ожидать божественной благодати? И стучаться надо.
На сей раз птенчиков пришло трое. Точнее, спелых помидорок. Одну видела впервые, явно испанский сорт, близкий родственник декана, и ровесник ему.
Я досчитала норму, что ж теперь, все бросать? Поправила полу балахона и полезла в кроватку. Ручки благонравно сложила и молвила овощам:
– Добрый день!
Помидорки оказались неговорящие.
Они что, женских ног от колена до пят не видели? Даже интересно стало, ей-богу. Может, им тут сексуальной революции не хватает.
Ректор вернул себе нормальный цвет первым. Мужик, у тебя не все потеряно.
Он сел на табурет, и помидорки, медленно превращаясь в баклажан, застыли адъютантами за его спиной.
Волшебный мир, точно.
– Ладания, вы подумали?
– Да, магистр ректор. И совершенно с вами согласна, на первый курс. Меня смущает только вопрос оплаты.
– Не подумал бы, что вы умеете смущаться.
– Вы считаете это большим недостатком?
У баклажан образовались круглые глазки, и овощи строем вышли из палаты.
Я не пошевелилась, ректор тоже, у него даже чувство юмора есть. Кажется.
– Память, я понимаю, не вернулась?
– Нет. Не хочет.
– А вы хотите?
– Безусловно. Лишнее знание не всегда обременяет человечество.
Он хмыкнул, устроился поудобнее:
– А почему так избирательно? А как же ведьмы, русалки, оборотни и гномы?
– А я кто? – спросила максимально спокойно. Вообще-то, могли учебник подходящий дать.
– В документах написано – человек.
Кивнула, дескать, само собой.
– Но теперь я засомневался. Ладно, шутки в сторону. Вероятно, у вашего декана появились срочные дела, ему пришлось выйти, а жаль, мы планировали поспрашивать вас, что помните по основным предметам. Но раз вы согласились на первый курс, то вопрос отпал сам собой.
