Но секунды закончились. Прекрасный, упоительный поцелуй прервался и мы замерли, не разрывая прикосновений и не открывая глаз, отчаянно надеясь ухватить ещё всего чуть-чуть, ещё всего крохотное мгновение того, что можно было назвать счастьем...
Вдали послышались шаги, чьи-то голоса, скрежет передвигаемой мебели и чей-то громкий приказ – остатки волшебства по волокнам растворились в суровой реальности.
– Этого не должно повториться, – едва сдерживая дрожь, глухо произнесла я.
И вдруг поняла, что с силой жмурюсь, отчаянно не желая возвращаться, а моя левая рука судорожно сжимает так и оставшуюся лежать на подбородке широкую сильную ладонь Нэрена.
– Твои слова продиктованы долгом, но лишь в действиях ты настоящая, – грустно прошептал мужчина.
И мягко погладил уголок моих губ подушечкой большого пальца.
Внутри всё сжалось до боли, до невозможности дышать. И я действительно задохнулась на несколько секунд, изо всех сил сдерживая такие искренние и такие горькие рыдания по жизни, которой у меня никто не будет и просто не может быть.
– Ари, – полный безысходной боли полушепот-полустон, – ты плачешь, моё небо...
– Мне грустно, – улыбнулась и разлепила мокрые ресницы, чтобы заглянуть в яркие сине-золотые глаза с таким удивительным, чуть пульсирующим вертикальным зрачком и утонуть... – Нэрен, мы не можем... Я раделийская принцесса, а ты дракон. Нам никогда не позволят и никогда не простят... прошу тебя, не рушь свою жизнь и не обрекай себя на страдания...
Каждое выдавливаемое слово наотмашь било ржавым ножом по сердцу. Внятной речи не вышло, но я надеялась, что меня услышат и поймут, и даже приготовилась к тому, что сейчас он отступит, развернётся и уйдёт, ни разу не обернувшись, а я останусь – одна против целого мира.
Но лицо дракона ожесточилось и потемнело, лежащая на моей щеке ладонь дрогнула и сместилась на затылок, а обнимающая за талию сжалась, сильнее притягивая меня к мужскому телу, и я услышала тихое, но твёрдое:
– Я страдал всю жизнь до встречи с тобой. Не жил – заставлял себя существовать, ведомый жаждой мести. У меня была всего одна конечная цель и понимание: после её исполнения причин цепляться за этот мир не останется. Я появился в Зандаре сильнейшим драконом, заведомо приговорённым на смерть за то, что собирался сделать, а вернулся с давно похороненным желанием жить и по праву быть счастливым...
С силой зажмурившись, закрутила головой, отказываясь слушать, не желая слышать ни слова, каждое из которых огнём отпечатывалось на сердце. Ведь если узнаю, если пойму, если подпущу его, будет только хуже и больнее нам обоим...
– Ари...
– Нет, – рыдание вырвалось из груди.
Закусив губы, с силой сжала зубы, попыталась отвернуться, но мне не позволили.
Второй поцелуй вышел ярче и чувственнее первого, был решительнее, настойчивее и глубже. Будто Нэрен пытался что-то мне не то доказать, не то показать, но все мои силы уходили на внутреннюю борьбу с самой собой.
Разум кричал: нельзя!
Сердце умоляюще выло, скулило, изо всех сил тянулось навстречу дракону, безотчётно желая отдаться тому упоительному, светлому и такому желанному...
А Нэрен всё целовал, умудряясь совмещать щемящую нежность с горячей страстью, и отпускать не собирался, и...
Я сдалась.
Зная, что потом будет очень-очень больно. Зная, что позже я буду жалеть и ругать себя. Зная, как это опасно и неправильно, и что я, по сути, только что предала своего жениха и всю свою страну...
Я просто отдалась тому, что было здесь и сейчас, наполняло горячими искрами, питало силой, радостью, даже счастьем.
И впервые в жизни ответила на поцелуй.
________
Дорогие читатели!
Сцена вышла эмоционально тяжёлой. Я её писала не день и даже не два, пролила три литра слёз и теперь просто надеюсь, что вы смогли прочувствовать её столь же ярко, как я с героями.
Дальше у меня написанного текста нет, висит подписка, сегодня старт миника, а в реальной жизни переезд. Я как из мультика, та белка под кофе, если вы понимаете, о чём я.
По планам на конкретно эту историю. Ну... тут где-то как-то должен быть конец первой книги. Я хз, где и как, честно. Есть подозрение, что сейчас Нэрен кое-что сделает в следующей проде и на этом мы и закончим.
Вот такие вот новости.
Когда кожу левой руки закололо, я не обратила на это никакого внимания. Когда зуд стал обжигающим жжением, лишь перевернула ладонь и потёрлась кожей о рубашку Нэрена.
Но когда сквозь сомкнутые веки прорезался требовательный голубой свет, а дискомфорт стал практически нестерпимым, я глухо простонала, разорвала поцелуй, краем сознания заметив отгораживающий нас от остального мира переливающийся золотистый полог, и в недоумении посмотрела на свою руку.
– Что происходит? – несмотря на только что случившееся, дракону хватило одного взгляда на мою ладонь, чтобы мгновенно стать серьёзным, собранным и готовым действовать.
Скривившись от неприятных ощущений, потёрла гудящие символы на коже и растерянно сообщила:
– Кели... Зовёт, но не переносит.
Вскинув голову, встревоженно посмотрела во всё ещё тёмные, загадочно переливающиеся золотым глаза мужчины.
– Что-то случилось, – догадался он, осторожно подхватывая меня за запястье.
Его пальцы на моей талии дрогнули и на миг сжались почти до боли. Он не хотел и не собирался меня отпускать.
– Нужно посмотреть, – решила я и беспомощно огляделась, выбирая, где лучше всего уединиться.
Выбрал Нэрен.
Посмотрев на меня с такой мрачной решимостью, что на миг где-то под рёбрами кольнул страх, дракон рывком притянул меня ближе, обнял крепче и призвал пламя, окружившее нас гудящей рыже-золотистой стеной со странными, но не пугающими редкими чёрными всполохами.
Я не спорила и не сопротивлялась. Во-первых, сразу поняла, что он переносил нас в беседку на берегу Эрейского моря. Во-вторых, я доверяла ему... сама не знаю, как и когда это случилось, но прямо сейчас я ластилась к нему доверчивой кошкой, нежилась в бережных крепких объятьях и запрещала себе думать обо всём, что будет позже. Не сейчас. Только не сейчас, когда мне впервые за, кажется, вообще всю жизнь было так душевно тепло, хорошо и надёжно.
Гудение огня стало практически оглушительным, и в этом закладывающем уши шуме мне почудилось совсем-совсем тихое:
– Прости...
Быть может, я бы зацепилась за это, но огонь угас, чего нельзя было сказать о жжении моей кожи, я вырвалась из рук мгновенно отпустившего дракона, краем сознания поняв, что мы оказались не в беседке, а в просторной, богато обставленной незнакомой мне гостиной.
Не тратя времени и не отвлекаясь на лишнее, сбежала с пушистого бежевого ковра, рухнула на отполированный бело-золотистый деревянный пол у огромного окна во всю стену и принялась прямо пальцем рисовать на полу и сразу напитывать энергией связующие узлы печати.
Нэрен неслышно последовал за мной, коснулся стекла и мгновенно затемнил его, скрыв нас от посторонних глаз. Не успела я возмутиться, как швы между полом и стенами тускло засверкали, наполняя помещение ровным светом и особенно хорошо подсвечивая пространство вокруг меня.
Решив, что узнаю обо всём позже, вычертила финальные крепления и ударила раскрытой левой ладонью по центру печати, окончательно настраиваясь связь с Кели и открывая пространственное окно.
– Что происходит? – встревоженно спросила я подругу, точно зная, что услышит только она.
Не имея возможности ответить и не привлечь внимание, Кеалим Нериар медленно повернула голову, позволяя мне разглядеть хорошо знакомое убранство и осознать, что прямо сейчас подруга находилась во дворце императора Вескера.
Оно и неудивительно, Кели – леди и почётный гость правительственного двора, видимо, прибыла на ужин по личному приглашению императора. Вопрос в том, что могло случиться и заставить магичку столь настойчиво, практически истерично звать меня.
Заметила других лордов и леди, разбившихся на группки и увлечённых беседами в ожидании императора и начала высокой трапезы.
А затем Кеалим взглянула чуть дальше, на одного из стоящих у стены стражей. Я его знала, часто видела. Имар Марлен, младший сын лорда Герана Марлена, занимающего высокое положение в императорской армии.
Кели подгадала удобный момент, чтобы не привлекать лишнего внимания и показать мне самое главное: бросив взгляд в толпу, мужчина поднял руку и нервным движением поправил серьгу в левом ухе.
Очень знакомым движением!
Я перестала дышать, потрясённо вспомнив прорезаемую вспышками огня ночь, нас с подругой на земле и толпу имперцев, практикующих приручение пламени.
И слова бытовички:
«Из огнеупорного мешочка достали десять пузырьков с неизвестным содержимым. Выпили. Двое потеряли сознание, один воспламенился, остальные корчились на земле и орали. Минут десять так продолжалось, потом оклемались. Мешочек вместе с пузырьками уничтожили, а сами прикопались к огню.»
Плавный поворот головы, и транслируемая Связующей печатью картинка сменилась, а сидящая на коленях я и стоящий надо мной дракон увидели другого стража из охраны дворца, Йорга Оттензи.
И мне вспомнилось, как мы с Кели и ещё парой придворных девчонок таились у окон и подглядывали за тренировками отважных воинов. Как лорд Оттензи неизменно выставлял правую ногу вперёд, сигнализируя противника об атаке, о чём ему неоднократно сообщал лорд Вольфи, настаивая на том, чтобы Оттензи оставил эту привычку, которая может стоить ему жизни.
Не оставил... на это и обратила внимание Кели тем вечером, только сразу не вспомнила и не поняла, что увиденные нами, показавшиеся знакомыми имперцы на самом деле входили в число дворцовой стражи. Они всегда были на виду. Они... именно они выпили что-то неизвестное и упорно силились подчинить себе огонь, как... как драконы...
– Уходи оттуда, – прошептала не способная говорить громко и твёрдо я.
Страх парализовал. Ужас ледяными пальцами стиснул горло.
Ей нельзя быть там. Кели умная и осторожная, но император... ему будет достаточно одного короткого взгляда, одного неровного выдоха, чтобы заподозрить неладное. И тогда он не остановится, пока не докопается до правды, а в своих методах лорд Аластар Вескер никогда не знал полумер.
Не в состоянии ответить, Кеалим на миг опустила глаза и посмотрела на инкрустированные драгоценными камнями золотые двери столовой, которые, словно подчиняясь её мысленному приказу, торжественно разъехались в стороны, заставляя приглашённых на ужин гостей склониться в нижайших поклонах перед его Темнейшеством.
Она не успела...
Меня бросило в ледяную дрожь.
– Можешь вытащить? – сосредоточенно спросил Нэрен над головой, заставляя невольно едва заметно вздрогнуть Кели, полагавшую, что на связи с ней только я.
– Могу, – я не сдержала горькой усмешки. – И тогда обреку Кеалим на розыск имперцами, допрос императором и в лучшем случае смерть за неуважение к правителю.
Подруга прикрыла глаза, согласная с моими словами, и вместе с остальными плавно двинулась за стол после молчаливого разрешения находящегося заметно не в духе императора.
– Ладно, это ничего, – начала я успокаивать и себя, и её, – ты на этих званых ужинах бываешь чаще моего. Он зол и раздражён, значит, долго не отсидит. Всё будет хоро...
– Нериар, – хлёстко бросил правитель Раделии, – сядь со мной.
Моё сердце остановилось, кровь заледенела в венах, в голове что-то взорвалось с оглушительным грохотом.
Не смея перечить, отменно контролирующая себя Кели повернулась и направилась прямиком к севшему во главе стола императору. И вдруг потянулась правой рукой к левому запястью, чтобы под видом поправления полупрозрачной белой перчатки коснуться связующей нас невидимой печати и разорвать связь.
Вычерченные мною на чужом полу символы вспыхнули и погасли.
Я осталась сидеть с дрожью во всём теле и сжавшим предчувствием надвигающейся беды.
И сидела, бездумно глядя в светящийся пол, несколько минут, а затем поднялась на негнущихся ногах, развернула одеревеневшее тело на сто восемьдесят градусов, взглянула на спокойно вглядывающегося в пламя на ладони Нэрена и слабо прошептала:
– Мне нужно во дворец...
Даже не взглянув на меня, и не поведший бровью мужчина ответил легко и просто:
– Нет.
Содрогнувшись как от удара по голове, я пошатнулась и с трудом удержалась на ногах. Под метнувшимся на меня пристальным драконьим взглядом устояла и даже медленно выдохнула, затем вздохнула и спросила прямо:
– Причина?
Вновь уделив всё своё внимание пламени над раскрытой рукой, дракон дал ответ всё тем же размеренно-спокойным и одновременно просто убийственным тоном:
– Ты была права, у обычного дракона и раделийской принцессы нет и шанса на отношения и совместную жизнь.
Мне стало совсем плохо, даже голова закружилась, но я заставила себя стоять на месте и смотреть на того, кто впервые показался значительно выше не только физически, но и по возрасту, мудрости и... положению.
Передо мной был не наглый, насмешливый и добрый дракон.
Передо мной стоял мужчина, взрослый, сильный, никогда не отступающий и точно знающий, чего он хочет и как ему добиться желаемого.
Бросив на меня холодный взгляд, Нэрен оценил побледневший потрясённо-настороженный вид, сжал зубы с такой силой, что дёрнулись желваки, опустил брови ниже, заметно помрачнел и снова вгляделся в пламя, чтобы именно мне сказать отрывисто и зло, но твёрдо и решительно:
– Другое дело, если женщина, в чьей крови уже горит огонь, добровольно приходит в дом правящего дракона. Тогда человеческие законы перестают действовать, Ари. Уже не имеет значения, кто ты. Теперь важно лишь, кто я, потому что ответственность за принятое решение нести мне.
Я понимала отдельные произносимые им слова, но не смысл сказанного. О чём он говорил? Медленно закачав головой, попыталась понять хоть что-то, но мысли просто не складывались.
Горит огонь? Добровольно пришла? В дом правящего дракона? Какая ответственность? Что он хотел сказать этим?
– Нэрен, – выдохнула тихо, оставляя попытки понять глубинный смысл и решив спросить прямо. – Я не понимаю, о чём ты говоришь?
Мужчина сжал кулак, без остатка погасив собственное пламя, медленно опустил руку и, прямой, грозный и полный мрачной уверенности, свысока посмотрел на меня сжигающим изнутри взглядом.
– Ты – моя.
Два ледяных слова прозвучали приговором.
Отшатнувшись, в ужасе посмотрела на того, кто даже не попытался остановить. Значит, не боялся, что уйду. Значит... полностью был уверен в том, что не смогу сбежать.
Не желая мириться с неприятной реальностью, стиснула кулаки. Вонзившиеся в кожу короткие ногти отрезвили, притупили эмоции, прояснили разум и заставили действовать.
Не говоря ни слова, я развернулась и побежала на выход из гостиной.
Самое ужасное, что какая-то часть глубоко внутри меня сразу, на первом же шагу, когда Нэрен с его скоростью и ловкостью не поймал и не остановил, поняла: не выйдет. Ни одна из моих попыток выбраться действительно не увенчается успехом.
Но это было где-то внутри, так глубоко, что я и не слышала этого тихого голоса за бесконтрольным грохотом сердца в груди.
Вырвавшись в бело-золотой широкий коридор, доверилась интуиции и побежала направо.
Вдали послышались шаги, чьи-то голоса, скрежет передвигаемой мебели и чей-то громкий приказ – остатки волшебства по волокнам растворились в суровой реальности.
– Этого не должно повториться, – едва сдерживая дрожь, глухо произнесла я.
И вдруг поняла, что с силой жмурюсь, отчаянно не желая возвращаться, а моя левая рука судорожно сжимает так и оставшуюся лежать на подбородке широкую сильную ладонь Нэрена.
– Твои слова продиктованы долгом, но лишь в действиях ты настоящая, – грустно прошептал мужчина.
И мягко погладил уголок моих губ подушечкой большого пальца.
Внутри всё сжалось до боли, до невозможности дышать. И я действительно задохнулась на несколько секунд, изо всех сил сдерживая такие искренние и такие горькие рыдания по жизни, которой у меня никто не будет и просто не может быть.
– Ари, – полный безысходной боли полушепот-полустон, – ты плачешь, моё небо...
– Мне грустно, – улыбнулась и разлепила мокрые ресницы, чтобы заглянуть в яркие сине-золотые глаза с таким удивительным, чуть пульсирующим вертикальным зрачком и утонуть... – Нэрен, мы не можем... Я раделийская принцесса, а ты дракон. Нам никогда не позволят и никогда не простят... прошу тебя, не рушь свою жизнь и не обрекай себя на страдания...
Каждое выдавливаемое слово наотмашь било ржавым ножом по сердцу. Внятной речи не вышло, но я надеялась, что меня услышат и поймут, и даже приготовилась к тому, что сейчас он отступит, развернётся и уйдёт, ни разу не обернувшись, а я останусь – одна против целого мира.
Но лицо дракона ожесточилось и потемнело, лежащая на моей щеке ладонь дрогнула и сместилась на затылок, а обнимающая за талию сжалась, сильнее притягивая меня к мужскому телу, и я услышала тихое, но твёрдое:
– Я страдал всю жизнь до встречи с тобой. Не жил – заставлял себя существовать, ведомый жаждой мести. У меня была всего одна конечная цель и понимание: после её исполнения причин цепляться за этот мир не останется. Я появился в Зандаре сильнейшим драконом, заведомо приговорённым на смерть за то, что собирался сделать, а вернулся с давно похороненным желанием жить и по праву быть счастливым...
С силой зажмурившись, закрутила головой, отказываясь слушать, не желая слышать ни слова, каждое из которых огнём отпечатывалось на сердце. Ведь если узнаю, если пойму, если подпущу его, будет только хуже и больнее нам обоим...
– Ари...
– Нет, – рыдание вырвалось из груди.
Закусив губы, с силой сжала зубы, попыталась отвернуться, но мне не позволили.
Второй поцелуй вышел ярче и чувственнее первого, был решительнее, настойчивее и глубже. Будто Нэрен пытался что-то мне не то доказать, не то показать, но все мои силы уходили на внутреннюю борьбу с самой собой.
Разум кричал: нельзя!
Сердце умоляюще выло, скулило, изо всех сил тянулось навстречу дракону, безотчётно желая отдаться тому упоительному, светлому и такому желанному...
А Нэрен всё целовал, умудряясь совмещать щемящую нежность с горячей страстью, и отпускать не собирался, и...
Я сдалась.
Зная, что потом будет очень-очень больно. Зная, что позже я буду жалеть и ругать себя. Зная, как это опасно и неправильно, и что я, по сути, только что предала своего жениха и всю свою страну...
Я просто отдалась тому, что было здесь и сейчас, наполняло горячими искрами, питало силой, радостью, даже счастьем.
И впервые в жизни ответила на поцелуй.
________
Дорогие читатели!
Сцена вышла эмоционально тяжёлой. Я её писала не день и даже не два, пролила три литра слёз и теперь просто надеюсь, что вы смогли прочувствовать её столь же ярко, как я с героями.
Дальше у меня написанного текста нет, висит подписка, сегодня старт миника, а в реальной жизни переезд. Я как из мультика, та белка под кофе, если вы понимаете, о чём я.
По планам на конкретно эту историю. Ну... тут где-то как-то должен быть конец первой книги. Я хз, где и как, честно. Есть подозрение, что сейчас Нэрен кое-что сделает в следующей проде и на этом мы и закончим.
Вот такие вот новости.
Глава 13.3
Когда кожу левой руки закололо, я не обратила на это никакого внимания. Когда зуд стал обжигающим жжением, лишь перевернула ладонь и потёрлась кожей о рубашку Нэрена.
Но когда сквозь сомкнутые веки прорезался требовательный голубой свет, а дискомфорт стал практически нестерпимым, я глухо простонала, разорвала поцелуй, краем сознания заметив отгораживающий нас от остального мира переливающийся золотистый полог, и в недоумении посмотрела на свою руку.
– Что происходит? – несмотря на только что случившееся, дракону хватило одного взгляда на мою ладонь, чтобы мгновенно стать серьёзным, собранным и готовым действовать.
Скривившись от неприятных ощущений, потёрла гудящие символы на коже и растерянно сообщила:
– Кели... Зовёт, но не переносит.
Вскинув голову, встревоженно посмотрела во всё ещё тёмные, загадочно переливающиеся золотым глаза мужчины.
– Что-то случилось, – догадался он, осторожно подхватывая меня за запястье.
Его пальцы на моей талии дрогнули и на миг сжались почти до боли. Он не хотел и не собирался меня отпускать.
– Нужно посмотреть, – решила я и беспомощно огляделась, выбирая, где лучше всего уединиться.
Выбрал Нэрен.
Посмотрев на меня с такой мрачной решимостью, что на миг где-то под рёбрами кольнул страх, дракон рывком притянул меня ближе, обнял крепче и призвал пламя, окружившее нас гудящей рыже-золотистой стеной со странными, но не пугающими редкими чёрными всполохами.
Я не спорила и не сопротивлялась. Во-первых, сразу поняла, что он переносил нас в беседку на берегу Эрейского моря. Во-вторых, я доверяла ему... сама не знаю, как и когда это случилось, но прямо сейчас я ластилась к нему доверчивой кошкой, нежилась в бережных крепких объятьях и запрещала себе думать обо всём, что будет позже. Не сейчас. Только не сейчас, когда мне впервые за, кажется, вообще всю жизнь было так душевно тепло, хорошо и надёжно.
Гудение огня стало практически оглушительным, и в этом закладывающем уши шуме мне почудилось совсем-совсем тихое:
– Прости...
Быть может, я бы зацепилась за это, но огонь угас, чего нельзя было сказать о жжении моей кожи, я вырвалась из рук мгновенно отпустившего дракона, краем сознания поняв, что мы оказались не в беседке, а в просторной, богато обставленной незнакомой мне гостиной.
Не тратя времени и не отвлекаясь на лишнее, сбежала с пушистого бежевого ковра, рухнула на отполированный бело-золотистый деревянный пол у огромного окна во всю стену и принялась прямо пальцем рисовать на полу и сразу напитывать энергией связующие узлы печати.
Нэрен неслышно последовал за мной, коснулся стекла и мгновенно затемнил его, скрыв нас от посторонних глаз. Не успела я возмутиться, как швы между полом и стенами тускло засверкали, наполняя помещение ровным светом и особенно хорошо подсвечивая пространство вокруг меня.
Решив, что узнаю обо всём позже, вычертила финальные крепления и ударила раскрытой левой ладонью по центру печати, окончательно настраиваясь связь с Кели и открывая пространственное окно.
– Что происходит? – встревоженно спросила я подругу, точно зная, что услышит только она.
Не имея возможности ответить и не привлечь внимание, Кеалим Нериар медленно повернула голову, позволяя мне разглядеть хорошо знакомое убранство и осознать, что прямо сейчас подруга находилась во дворце императора Вескера.
Оно и неудивительно, Кели – леди и почётный гость правительственного двора, видимо, прибыла на ужин по личному приглашению императора. Вопрос в том, что могло случиться и заставить магичку столь настойчиво, практически истерично звать меня.
Заметила других лордов и леди, разбившихся на группки и увлечённых беседами в ожидании императора и начала высокой трапезы.
А затем Кеалим взглянула чуть дальше, на одного из стоящих у стены стражей. Я его знала, часто видела. Имар Марлен, младший сын лорда Герана Марлена, занимающего высокое положение в императорской армии.
Кели подгадала удобный момент, чтобы не привлекать лишнего внимания и показать мне самое главное: бросив взгляд в толпу, мужчина поднял руку и нервным движением поправил серьгу в левом ухе.
Очень знакомым движением!
Я перестала дышать, потрясённо вспомнив прорезаемую вспышками огня ночь, нас с подругой на земле и толпу имперцев, практикующих приручение пламени.
И слова бытовички:
«Из огнеупорного мешочка достали десять пузырьков с неизвестным содержимым. Выпили. Двое потеряли сознание, один воспламенился, остальные корчились на земле и орали. Минут десять так продолжалось, потом оклемались. Мешочек вместе с пузырьками уничтожили, а сами прикопались к огню.»
Плавный поворот головы, и транслируемая Связующей печатью картинка сменилась, а сидящая на коленях я и стоящий надо мной дракон увидели другого стража из охраны дворца, Йорга Оттензи.
И мне вспомнилось, как мы с Кели и ещё парой придворных девчонок таились у окон и подглядывали за тренировками отважных воинов. Как лорд Оттензи неизменно выставлял правую ногу вперёд, сигнализируя противника об атаке, о чём ему неоднократно сообщал лорд Вольфи, настаивая на том, чтобы Оттензи оставил эту привычку, которая может стоить ему жизни.
Не оставил... на это и обратила внимание Кели тем вечером, только сразу не вспомнила и не поняла, что увиденные нами, показавшиеся знакомыми имперцы на самом деле входили в число дворцовой стражи. Они всегда были на виду. Они... именно они выпили что-то неизвестное и упорно силились подчинить себе огонь, как... как драконы...
– Уходи оттуда, – прошептала не способная говорить громко и твёрдо я.
Страх парализовал. Ужас ледяными пальцами стиснул горло.
Ей нельзя быть там. Кели умная и осторожная, но император... ему будет достаточно одного короткого взгляда, одного неровного выдоха, чтобы заподозрить неладное. И тогда он не остановится, пока не докопается до правды, а в своих методах лорд Аластар Вескер никогда не знал полумер.
Не в состоянии ответить, Кеалим на миг опустила глаза и посмотрела на инкрустированные драгоценными камнями золотые двери столовой, которые, словно подчиняясь её мысленному приказу, торжественно разъехались в стороны, заставляя приглашённых на ужин гостей склониться в нижайших поклонах перед его Темнейшеством.
Она не успела...
Меня бросило в ледяную дрожь.
– Можешь вытащить? – сосредоточенно спросил Нэрен над головой, заставляя невольно едва заметно вздрогнуть Кели, полагавшую, что на связи с ней только я.
– Могу, – я не сдержала горькой усмешки. – И тогда обреку Кеалим на розыск имперцами, допрос императором и в лучшем случае смерть за неуважение к правителю.
Подруга прикрыла глаза, согласная с моими словами, и вместе с остальными плавно двинулась за стол после молчаливого разрешения находящегося заметно не в духе императора.
– Ладно, это ничего, – начала я успокаивать и себя, и её, – ты на этих званых ужинах бываешь чаще моего. Он зол и раздражён, значит, долго не отсидит. Всё будет хоро...
– Нериар, – хлёстко бросил правитель Раделии, – сядь со мной.
Моё сердце остановилось, кровь заледенела в венах, в голове что-то взорвалось с оглушительным грохотом.
Не смея перечить, отменно контролирующая себя Кели повернулась и направилась прямиком к севшему во главе стола императору. И вдруг потянулась правой рукой к левому запястью, чтобы под видом поправления полупрозрачной белой перчатки коснуться связующей нас невидимой печати и разорвать связь.
Вычерченные мною на чужом полу символы вспыхнули и погасли.
Я осталась сидеть с дрожью во всём теле и сжавшим предчувствием надвигающейся беды.
И сидела, бездумно глядя в светящийся пол, несколько минут, а затем поднялась на негнущихся ногах, развернула одеревеневшее тело на сто восемьдесят градусов, взглянула на спокойно вглядывающегося в пламя на ладони Нэрена и слабо прошептала:
– Мне нужно во дворец...
Даже не взглянув на меня, и не поведший бровью мужчина ответил легко и просто:
– Нет.
Содрогнувшись как от удара по голове, я пошатнулась и с трудом удержалась на ногах. Под метнувшимся на меня пристальным драконьим взглядом устояла и даже медленно выдохнула, затем вздохнула и спросила прямо:
– Причина?
Вновь уделив всё своё внимание пламени над раскрытой рукой, дракон дал ответ всё тем же размеренно-спокойным и одновременно просто убийственным тоном:
– Ты была права, у обычного дракона и раделийской принцессы нет и шанса на отношения и совместную жизнь.
Мне стало совсем плохо, даже голова закружилась, но я заставила себя стоять на месте и смотреть на того, кто впервые показался значительно выше не только физически, но и по возрасту, мудрости и... положению.
Передо мной был не наглый, насмешливый и добрый дракон.
Передо мной стоял мужчина, взрослый, сильный, никогда не отступающий и точно знающий, чего он хочет и как ему добиться желаемого.
Бросив на меня холодный взгляд, Нэрен оценил побледневший потрясённо-настороженный вид, сжал зубы с такой силой, что дёрнулись желваки, опустил брови ниже, заметно помрачнел и снова вгляделся в пламя, чтобы именно мне сказать отрывисто и зло, но твёрдо и решительно:
– Другое дело, если женщина, в чьей крови уже горит огонь, добровольно приходит в дом правящего дракона. Тогда человеческие законы перестают действовать, Ари. Уже не имеет значения, кто ты. Теперь важно лишь, кто я, потому что ответственность за принятое решение нести мне.
Я понимала отдельные произносимые им слова, но не смысл сказанного. О чём он говорил? Медленно закачав головой, попыталась понять хоть что-то, но мысли просто не складывались.
Горит огонь? Добровольно пришла? В дом правящего дракона? Какая ответственность? Что он хотел сказать этим?
– Нэрен, – выдохнула тихо, оставляя попытки понять глубинный смысл и решив спросить прямо. – Я не понимаю, о чём ты говоришь?
Мужчина сжал кулак, без остатка погасив собственное пламя, медленно опустил руку и, прямой, грозный и полный мрачной уверенности, свысока посмотрел на меня сжигающим изнутри взглядом.
– Ты – моя.
Два ледяных слова прозвучали приговором.
Отшатнувшись, в ужасе посмотрела на того, кто даже не попытался остановить. Значит, не боялся, что уйду. Значит... полностью был уверен в том, что не смогу сбежать.
Не желая мириться с неприятной реальностью, стиснула кулаки. Вонзившиеся в кожу короткие ногти отрезвили, притупили эмоции, прояснили разум и заставили действовать.
Не говоря ни слова, я развернулась и побежала на выход из гостиной.
Самое ужасное, что какая-то часть глубоко внутри меня сразу, на первом же шагу, когда Нэрен с его скоростью и ловкостью не поймал и не остановил, поняла: не выйдет. Ни одна из моих попыток выбраться действительно не увенчается успехом.
Но это было где-то внутри, так глубоко, что я и не слышала этого тихого голоса за бесконтрольным грохотом сердца в груди.
Вырвавшись в бело-золотой широкий коридор, доверилась интуиции и побежала направо.
