Делала множество фото, видео снимала. Правда, ни с кем не делилась, в соцсети не выкладывала. Хватит Андрюшке и наших «лайков» в щеки и пузо. Первую съемку сделали, когда Мила в первый вечер пришла его купать. Лежал себе в розовой водичке, дрыгал ручками-ножками, не заплакал. Мила умилялась и ворковала, мне так еще учиться и учиться. Саша наблюдал внимательно, и потом купал сына куда уверенней меня, по крайней мере, до месяца, пока на работу не вышел. Там уж мне пришлось самой справляться, хоть он и всячески старался одеяло на себя перетащить. Приходил со службы и тут же кидался что-то по дому сделать, Андрюшу забирал, ночью к нему вставал.
- Саш, ты с ума-то не сходи, - возразила я, поднимаясь к запищавшему дитю раньше него. - У тебя завтра восьмичасовой рабочий день, кабы не больше. Ты не огурцами торгуешь, отдыхать надо. Спи давай.
- Ты и так целый день с ним, дела домашние, - сонный Сашка выбирался из-под одеяла.
- Саш, мы сейчас первый раз поругаемся, - я села рядом с мужем, кормить. - Какие дела? Я что, воду из колодца за версту ношу? Стирает машина, даже гладить не надо, посуду моет машина, варит мультиварка, режет комбайн. Робота купил, и он пол моет. Ты через день убираешься, как в операционной. Андрюшка, тьфу-тьфу, спокойный, не орет не по делу. Не так уж я устаю, ты куда больше. Спи, я в выходной отосплюсь.
Он еще побубнил, но усталость взяла свое, уснул, еще раньше Андрюшки. Положила маленького в колыбельку, подвинув недовольно мявкнувшего котенка.
- Выгоню, - пригрозила я шепотом. - На мороз, или в другую комнату, хотя бы.
Так и жили, спокойно и размерено, пока одно за другим не произошли два события. Первое - когда мы поехали на восьмое марта к Серебро на дачу, я в приступе самостоятельности стала выходить из машины, не дожидаясь, пока Саша ребенка заберет, зацепилась ногой за порог, упала и выронила Андрюшку, вниз головой. Это событие никаких последствий не имело, кроме Сашкиного испуга и моей истерики. Люда сказала, что мы в дом ввалились белые как полотно, я реву, Колодей трясется, малой молчит. А что ему? Шапка, капюшон комбинезона, он падения с высоты собственного роста и не заметил. Рассказали, торопливо раздевая ребенка, осмотрели. Лежит, улыбается. Мне травы заварили успокоительной, мужу налили коньяку домашнего. Потом мы еще лучшее из существующих средств применили, благо, нам неделю уже можно.
Второе событие произошло через двадцать два дня после первого. Откуда такая точность? Именно в этот день подросший Байкер, нисколько не похожий на заморенное замерзшее существо, залез в ящик комода, загребущими толстыми лапами вытащил оттуда упаковку презервативов, и крепкими когтями и острыми зубами как следует ее растрепал. Удалось спасти один-единственный, практический не пострадавший. Ну, нам очень хотелось так думать, а если совсем честно - секса хотелось, как шестнадцатилетним!
Довольно долго я никаких поводов для беспокойства не видела. Цикла при грудном вскармливании нет, меня не тошнило, сгущенки с солеными огурцами не хотелось. Я даже похудела. Питалась правильно, понемногу делала щадящий комплекс упражнений, а еще мы с Сашей танцевали каждый вечер. У них в училище был танцкласс, он и вальс танцует, и танго, и мазурку и много еще чего. Теперь я потихоньку учусь - приятное времяпрепровождение и для фигуры хорошо. Андрюшка растет крепким мальчишкой - голову начал держать вовремя, переворачиваться и сидеть - как в энциклопедии «Здоровый ребенок». Кушает хорошо, мы с ним в четыре месяца уже все пюрешки перепробовали в категории 5+, ну грудью кормлю, само собой. И вдруг утром грудь дала, а он чуть пососал и выплюнул. Орет, есть не хочет. Саша на работу собирался, всполошился.
- Маша, что? Заболел?
Потрогала лобик.
- Не горячий. И живот не болит, иначе раньше бы заорал. Давай, Дрюнька, ешь.
Нет, орет и грудь выплевывает, как будто сосок хиной намазан.
- Саш, чайник горячий? Пойду смесь разведу, - поставила дитя столбиком, запахнула халат. - Пошли, не кричи только.
Муж в кухне уже ополоснул бутылочку, отмерил пару ложек каши, налил воды и тряс бутылку как марокасы. Я в синхрон трусила Андрюшку.
- Сейчас, сейчас, - Саша открыл кран с холодной водой, остужать.
- Иди, опоздаешь, - я забрала у него бутылку.
- Напиши мне потом, как вы. И, может, Олесе позвонишь?
Олеся - это наш педиатр. Живет в соседнем доме и никогда не отказывает - придет в любое время. Конечно, стараемся по пустякам не беспокоить, но все же… Тем более, и кашу Андрюшка ел плохо, капризничал. Померила температуру - нормальная. Позвонила Олесе, договорилась, что соберусь и приду в поликлинику. Май месяц на дворе, прогуляемся. Может, аппетит найдем.
- Тебе не ко мне, тебе в соседнее крыло надо, - Олеся закончила писать в карточке, улыбнулась. - Я не гинеколог, но уверена - ты беременна. У молока вкус изменился, поэтому Андрюша грудь не берет - не вкусно ему, да, маленький?
- Что, мне теперь кормить бросить? - по инерции спросила я.
- Почему? Это временно, можешь до третьего треместра кормить.
Тут до меня дошло. Беременна! Опять!
Что сказать? Гинеколог прописала витамины, муж в шоке, девчонки ахнули. Я не знаю, что мы с двумя делать будем, пока боюсь думать, как буду срок дохаживать с годовалым на руках. Надеюсь, с третьим мы подождем!
В конце августа Саша улетел на космодром на месяц, а нас с Андрюшкой отвез в отличный санаторий здесь же, в Подмосковье. Номер, оборудованный для детей - можно бегать и ползать, без риска упасть и ушибиться, педиатр, медсестра, Саша еще няню оплатил, чтобы я отдыхала. Гуляем - природа замечательная, большой парк. Еще мне врач рекомендовал крытый бассейн, водную гимнастику, кислородные коктейли и массаж. У меня в жару отеки появились и чувствовала себя не очень - вялость, суставы стали болеть. Тут мне программу питания подобрали - с упором на витамин Д, кальций, при том вкусно и разнообразно. Малышам здесь готовят детское меню, а сын (суеверно плююсь и стучу) большой любитель покушать, так что он у нас уже девять килограмм весит и рост семьдесят четыре сантиметра.
- Молодец, - похвалила его Олеся на осмотре перед отъездом. - Растет, как князь Гвидон. Он по показателям ближе к девяти месяцам, не удивлюсь, если месяцев в десять пойдет уже.
- Это очень хорошо, - согласилась я, целуя своего грызуна. - Маме скоро нельзя будет этот пудик носить.
Почему наш пудик грызун, спрашиваете? Точит все, как бобер, любимое занятие - грызть спинку у кроватки, стоит и грызет. Заметно уже, в одном месте на сантиметр прогрызено, я замеряла. Саша даже лак снял, чтобы не отравился. Ну, он вообще перестраховщик.
Почти четыре недели в этом раю пошли мне на пользу. Отдохнула, обстановку сменила, сразу отразилось и на внешности, и на анализах. Не знаю, сколько это стоит, но очень хочется сюда в следующем году приехать, вчетвером. У мужа про деньги спрашивать бесполезно, он не скажет. Более того, я интересовалась на ресепшен, а администратор, улыбнувшись, сказала, что все оплачено и счет я могу у мужа посмотреть. Можно, конечно, на сайт залезть, не забыть бы.
Вроде бы все дни заняты, скучать некогда, а скучаю. По скайпу болтаем и с Сашей, и с подругами, но не то. Посиделки у нас с девчонками какие душевные, а мужа мне физически не хватает. Нет, дело не в сексе, не только в нем. Мне хочется чувствовать рядом его дыхание, тепло тела, родной запах. Не хватает самой невинной ласки, поцелуя сквозь сон, объятий мимоходом, разговоров за столом… Когда уж эта командировка закончится…
Вечером в пятницу вышла гулять с Андрюшкой. Он в семь ест, в восемь засыпает, я гуляю или сижу с ним в парке час-полтора. Потом в номер возвращаюсь, душ, съедаю что-нибудь - сыр, творог, иногда кефир или йогурт, читаю, кино смотрю. В одиннадцать просыпается Эндрю, ест кашу, делает делишки, моемся и спать. Спит (опять плююсь) крепко, часов до семи. Это меня Мила научила - не кормить ночью, молока не давать, воды - редко, только когда жарко и явно, что пить хочет. Так вот, сижу на скамейке, поглядываю на телефон - муж должен звонить. О, наконец-то!
- Сашуль, привет!
- Привет, - сказал муж над ухом, поцеловал. Подняла голову, ахнула шепотом, схватила за руку.
Весь режим насмарку. Андрюшка - казалось бы, восемь с половиной месяцев, чтобы понимал? - проснулся, увидел папу, аж завизжал. На руки просится, прижался, лепечет что-то. Я расплакалась. Так и сидели, обнимались с Сашей, глядя, как чадо перебирает игрушки, «разговаривает».
- Сына, ты есть будешь? - очередной раз подсовывая ему бутылку, поинтересовалась я. - И спать пора, уж полночь близится!
- Давай я его поношу, попробую укачать. Может, и поесть согласится, - Саша поднял Андрюшку.
- А я пока в душ, - я поднялась.
- Маруська, - Саша поймал меня за бывшую талию. - вдвоем пойдем. Хоть посмотрю на тебя…
«Если два офицера через двадцать минут разговора не находят общих знакомых, значит, один из них - шпион». Эту сентенцию авторства Владислава Келлера я вспомнила буквально на следующий день. Шли по главной аллее, навстречу семья - красивая молодая женщина, с девочкой лет трех, и невысокого роста, коренастый (это я вежливо, на самом деле у него внушительное брюшко) мужчина.
- Саня! - заорал мужчина издалека. - Твою мать!
- Здоров, Миха, - поздоровался муж, подходя. Мужики обнялись, поколотили друг друга по спинам.
- Здравствуйте, - это Саша девушке. - Маша, познакомься, Михаил Веревичев, мой однокурсник. Это Мария, моя жена.
- Здравствуйте, - улыбнулась я. Девушка коротко кивнула.
- Здрасьте-здрасьте, красавица, - протянул Михаил. - Алка, моя половина, и лапочка-дочка, Ладусик. Ты давно здесь, или приехал только, я тебя не видел?
- Да вчера только. Мои здесь отдыхали, завтра домой уже.
- Слушай, мы с тобой сколько не виделись? Лет десять, поди? Надо посидеть, отметить!
- Я не против. Давайте поужинаем вместе, столик закажем.
- Да ты что? С бабами! Ни выпить, ни поговорить. Тут, эта, рыбхозяйство рядом, пруд платный. Давай мотанемся вечерком, на пару часов? Пивка возьмем, а если ты за рулем - то и водочки, - Веревичев сделал характерный жест у шеи.
- Миш, я приехал вчера только, жену месяц не видел.
- И че?! Ты завтра уедешь, еще сто лет не увидимся. Или, млять, загордился, Герой России?
- На слабо-то не бери, - усмехнулся муж. - На первом курсе и то не прокатывало.
- Телефон возьми, - Михаил сунул моему визитку. - Надумаешь - звякни.
Веревичевы ушли, мы двинулись дальше.
- Саш, ты, если хочешь, иди. Правда, когда еще увидитесь. Я все равно с няней на вечер договорилась, хочу последний раз в бассейн сходить, мы же после завтрака уезжаем?
- Марусь, ты точно не обидишься?
- Сашуль, ты глупости говоришь. На что обижаться-то?
Поцеловал меня, созвонился с Веревичевым, договорились на семь вечера. Я до девяти в бассейне была, потом наш инструктор пригласил всех отъезжающих «на прощальную вечеринку», посидели в летнем кафе с полчаса, пили кто сок, кто воду. От кафе шла к нашему корпусу по главной аллее, с нее видно стоянку у входа в санаторий. Нет-нет, да и посматривала в ту сторону - Саша должен уже приехать, прислал с полчаса назад смс «выезжаю». Точно, вот Сашина машина под фонарь въезжает. Потянулась за телефоном - сказать, чтобы шел ко мне, и рука замерла. Сердце неприятно кольнуло - из машины следом за мужчинами выбралась эффектная брюнетка в короткой юбке, открытой маечке. Остановились, Михаил что-то сказал Саше, девица кокетливо взяла Сашку под руку.
Мне стало нехорошо. Голова закружилась, во рту горечь. Отвернулась, пошла в номер, изо всех сил стараясь не расплакаться. Пыталась придумать какое-то объяснение, уговаривала себя, что ничего «такого» не видела, а ревность нашептывала другое. А ты что хотела - вечно беременная жена с расплывшейся фигурой, носом картошкой и губами-валиками? Его месяц дома не было, приехал - «нельзя». Молодой красивый мужик, умный, обаятельный, женщинам нравится. «Он не такой!» - шептала я, а ревность отвечала - что же ушла? Не позвонила, не дождалась? Боялась, что увидишь что-то и сомнений не останется?
Доплелась до номера, через силу сдержалась, попрощалась с няней. Хорошая девушка, ласковая. Отдала ей приготовленный конверт, поблагодарила. Она было отказывалась - услуги входят в стоимость проживания, но я настояла.
- Спасибо большое, - она взяла вещи, ушла.
Я рухнула на кровать, вцепилась рукой в бортик детской кровати, как в спасательный круг. Слезы подступали, спазм сдавил горло, и я кинулась в туалет, зажимая рот. Меня выворачивало, и я корчилась над унитазом, содрогаясь от рыданий и тяжелой, изматывающей рвоты. Тихо стукнувшую входную дверь, осторожные шаги я не услышала.
- Маша, что с тобой? - Саша опустился рядом на корточки, поддержал. - Плохо? Врача позвать? Я сейчас позвоню…
- Пусти меня. Уйди! - вытерла рот, начала тяжело вставать. Он поднялся, попытался помочь, но я вырвала руку, шатаясь, сделала два шага до умывальника, открыла воду, плеснула в лицо, прополоскала рот. От воды опять затошнило, и я оперлась на раковину, пережидая позыв.
- Маша, попей, - протянул мне стакан. - Или, может, сока? Давай, пошли потихоньку. Ляжешь, я врача вызвал…
- Кто тебя просил? - хрипло огрызнулась я. Выпрямилась, по стенке пошла в спальню. - Не прикасайся ко мне!
- Маш, да что с тобой? - в голосе искреннее недоумение, но я знаю его, знаю все оттенки голоса и слышу виноватые нотки. - Что случилось?
Легла, потянула на себя одеяло, трясясь от озноба.
- Ты ее с собой привез или в рыбхозяйстве поймал?
- Кого?!
- Русалку. Вешалась на тебя у машины, я вас видела.
- Маша, - он сел на край, обнял меня. Сил отталкивать его не было, и я просто закрыла глаза, чтобы не видеть. - Машунь, ты не так поняла…
- Что я не так поняла? Ты едешь на рыбалку с приятелем, а возвращаешься с девкой, и она тебя лапает. Что, два часа не хватило? Сюда притащил? Иди, я не держу.
- Машка, что за чушь!
В дверь постучали, и он кого-то впустил.
- Мария Всеволодовна, как вы себя чувствуете? - дежурный врач или медсестра, видимо.
На меня навалилась такая апатия, оцепенение, что я ничего не ответила. Просто не могла говорить. Мне меряли давление, о чем-то спрашивали, Саша отвечал, искал карту. Заплакал проснувшийся Андрюшка, хотя он и не плачет никогда, просыпается улыбчивый, как солнышко. Села, опустила бортик у кровати, потянулась к сыну. Саша перехватил, начал успокаивать, дал приготовленную няней бутылочку.
- Мария Всеволодовна, у вас немного давление повысилось. Вам ваш врач что-то назначал?
- Нет, - от обезвоживания во рту сушило, я хрипло квакала. - Не было раньше.
- Я могу вам дать препарат, но лучше, если вы обратитесь к гинекологу, у которого наблюдаетесь.
- Нет, не нужно. Спасибо, мне уже лучше.
Доктор ушла, оставив свой сотовый. Я дотянулась до тумбочки, начала пить прямо из бутылки.
- Маша, я клянусь - у меня нет ничего с этой женщиной. Ни с какой другой женщиной!
- Тогда как она оказалась в твоей машине? Только не говори, что попутчицу подвезли!
- Саш, ты с ума-то не сходи, - возразила я, поднимаясь к запищавшему дитю раньше него. - У тебя завтра восьмичасовой рабочий день, кабы не больше. Ты не огурцами торгуешь, отдыхать надо. Спи давай.
- Ты и так целый день с ним, дела домашние, - сонный Сашка выбирался из-под одеяла.
- Саш, мы сейчас первый раз поругаемся, - я села рядом с мужем, кормить. - Какие дела? Я что, воду из колодца за версту ношу? Стирает машина, даже гладить не надо, посуду моет машина, варит мультиварка, режет комбайн. Робота купил, и он пол моет. Ты через день убираешься, как в операционной. Андрюшка, тьфу-тьфу, спокойный, не орет не по делу. Не так уж я устаю, ты куда больше. Спи, я в выходной отосплюсь.
Он еще побубнил, но усталость взяла свое, уснул, еще раньше Андрюшки. Положила маленького в колыбельку, подвинув недовольно мявкнувшего котенка.
- Выгоню, - пригрозила я шепотом. - На мороз, или в другую комнату, хотя бы.
Так и жили, спокойно и размерено, пока одно за другим не произошли два события. Первое - когда мы поехали на восьмое марта к Серебро на дачу, я в приступе самостоятельности стала выходить из машины, не дожидаясь, пока Саша ребенка заберет, зацепилась ногой за порог, упала и выронила Андрюшку, вниз головой. Это событие никаких последствий не имело, кроме Сашкиного испуга и моей истерики. Люда сказала, что мы в дом ввалились белые как полотно, я реву, Колодей трясется, малой молчит. А что ему? Шапка, капюшон комбинезона, он падения с высоты собственного роста и не заметил. Рассказали, торопливо раздевая ребенка, осмотрели. Лежит, улыбается. Мне травы заварили успокоительной, мужу налили коньяку домашнего. Потом мы еще лучшее из существующих средств применили, благо, нам неделю уже можно.
Второе событие произошло через двадцать два дня после первого. Откуда такая точность? Именно в этот день подросший Байкер, нисколько не похожий на заморенное замерзшее существо, залез в ящик комода, загребущими толстыми лапами вытащил оттуда упаковку презервативов, и крепкими когтями и острыми зубами как следует ее растрепал. Удалось спасти один-единственный, практический не пострадавший. Ну, нам очень хотелось так думать, а если совсем честно - секса хотелось, как шестнадцатилетним!
Довольно долго я никаких поводов для беспокойства не видела. Цикла при грудном вскармливании нет, меня не тошнило, сгущенки с солеными огурцами не хотелось. Я даже похудела. Питалась правильно, понемногу делала щадящий комплекс упражнений, а еще мы с Сашей танцевали каждый вечер. У них в училище был танцкласс, он и вальс танцует, и танго, и мазурку и много еще чего. Теперь я потихоньку учусь - приятное времяпрепровождение и для фигуры хорошо. Андрюшка растет крепким мальчишкой - голову начал держать вовремя, переворачиваться и сидеть - как в энциклопедии «Здоровый ребенок». Кушает хорошо, мы с ним в четыре месяца уже все пюрешки перепробовали в категории 5+, ну грудью кормлю, само собой. И вдруг утром грудь дала, а он чуть пососал и выплюнул. Орет, есть не хочет. Саша на работу собирался, всполошился.
- Маша, что? Заболел?
Потрогала лобик.
- Не горячий. И живот не болит, иначе раньше бы заорал. Давай, Дрюнька, ешь.
Нет, орет и грудь выплевывает, как будто сосок хиной намазан.
- Саш, чайник горячий? Пойду смесь разведу, - поставила дитя столбиком, запахнула халат. - Пошли, не кричи только.
Муж в кухне уже ополоснул бутылочку, отмерил пару ложек каши, налил воды и тряс бутылку как марокасы. Я в синхрон трусила Андрюшку.
- Сейчас, сейчас, - Саша открыл кран с холодной водой, остужать.
- Иди, опоздаешь, - я забрала у него бутылку.
- Напиши мне потом, как вы. И, может, Олесе позвонишь?
Олеся - это наш педиатр. Живет в соседнем доме и никогда не отказывает - придет в любое время. Конечно, стараемся по пустякам не беспокоить, но все же… Тем более, и кашу Андрюшка ел плохо, капризничал. Померила температуру - нормальная. Позвонила Олесе, договорилась, что соберусь и приду в поликлинику. Май месяц на дворе, прогуляемся. Может, аппетит найдем.
- Тебе не ко мне, тебе в соседнее крыло надо, - Олеся закончила писать в карточке, улыбнулась. - Я не гинеколог, но уверена - ты беременна. У молока вкус изменился, поэтому Андрюша грудь не берет - не вкусно ему, да, маленький?
- Что, мне теперь кормить бросить? - по инерции спросила я.
- Почему? Это временно, можешь до третьего треместра кормить.
Тут до меня дошло. Беременна! Опять!
Что сказать? Гинеколог прописала витамины, муж в шоке, девчонки ахнули. Я не знаю, что мы с двумя делать будем, пока боюсь думать, как буду срок дохаживать с годовалым на руках. Надеюсь, с третьим мы подождем!
В конце августа Саша улетел на космодром на месяц, а нас с Андрюшкой отвез в отличный санаторий здесь же, в Подмосковье. Номер, оборудованный для детей - можно бегать и ползать, без риска упасть и ушибиться, педиатр, медсестра, Саша еще няню оплатил, чтобы я отдыхала. Гуляем - природа замечательная, большой парк. Еще мне врач рекомендовал крытый бассейн, водную гимнастику, кислородные коктейли и массаж. У меня в жару отеки появились и чувствовала себя не очень - вялость, суставы стали болеть. Тут мне программу питания подобрали - с упором на витамин Д, кальций, при том вкусно и разнообразно. Малышам здесь готовят детское меню, а сын (суеверно плююсь и стучу) большой любитель покушать, так что он у нас уже девять килограмм весит и рост семьдесят четыре сантиметра.
- Молодец, - похвалила его Олеся на осмотре перед отъездом. - Растет, как князь Гвидон. Он по показателям ближе к девяти месяцам, не удивлюсь, если месяцев в десять пойдет уже.
- Это очень хорошо, - согласилась я, целуя своего грызуна. - Маме скоро нельзя будет этот пудик носить.
Почему наш пудик грызун, спрашиваете? Точит все, как бобер, любимое занятие - грызть спинку у кроватки, стоит и грызет. Заметно уже, в одном месте на сантиметр прогрызено, я замеряла. Саша даже лак снял, чтобы не отравился. Ну, он вообще перестраховщик.
Почти четыре недели в этом раю пошли мне на пользу. Отдохнула, обстановку сменила, сразу отразилось и на внешности, и на анализах. Не знаю, сколько это стоит, но очень хочется сюда в следующем году приехать, вчетвером. У мужа про деньги спрашивать бесполезно, он не скажет. Более того, я интересовалась на ресепшен, а администратор, улыбнувшись, сказала, что все оплачено и счет я могу у мужа посмотреть. Можно, конечно, на сайт залезть, не забыть бы.
Вроде бы все дни заняты, скучать некогда, а скучаю. По скайпу болтаем и с Сашей, и с подругами, но не то. Посиделки у нас с девчонками какие душевные, а мужа мне физически не хватает. Нет, дело не в сексе, не только в нем. Мне хочется чувствовать рядом его дыхание, тепло тела, родной запах. Не хватает самой невинной ласки, поцелуя сквозь сон, объятий мимоходом, разговоров за столом… Когда уж эта командировка закончится…
Вечером в пятницу вышла гулять с Андрюшкой. Он в семь ест, в восемь засыпает, я гуляю или сижу с ним в парке час-полтора. Потом в номер возвращаюсь, душ, съедаю что-нибудь - сыр, творог, иногда кефир или йогурт, читаю, кино смотрю. В одиннадцать просыпается Эндрю, ест кашу, делает делишки, моемся и спать. Спит (опять плююсь) крепко, часов до семи. Это меня Мила научила - не кормить ночью, молока не давать, воды - редко, только когда жарко и явно, что пить хочет. Так вот, сижу на скамейке, поглядываю на телефон - муж должен звонить. О, наконец-то!
- Сашуль, привет!
- Привет, - сказал муж над ухом, поцеловал. Подняла голову, ахнула шепотом, схватила за руку.
Весь режим насмарку. Андрюшка - казалось бы, восемь с половиной месяцев, чтобы понимал? - проснулся, увидел папу, аж завизжал. На руки просится, прижался, лепечет что-то. Я расплакалась. Так и сидели, обнимались с Сашей, глядя, как чадо перебирает игрушки, «разговаривает».
- Сына, ты есть будешь? - очередной раз подсовывая ему бутылку, поинтересовалась я. - И спать пора, уж полночь близится!
- Давай я его поношу, попробую укачать. Может, и поесть согласится, - Саша поднял Андрюшку.
- А я пока в душ, - я поднялась.
- Маруська, - Саша поймал меня за бывшую талию. - вдвоем пойдем. Хоть посмотрю на тебя…
Глава 14.
«Если два офицера через двадцать минут разговора не находят общих знакомых, значит, один из них - шпион». Эту сентенцию авторства Владислава Келлера я вспомнила буквально на следующий день. Шли по главной аллее, навстречу семья - красивая молодая женщина, с девочкой лет трех, и невысокого роста, коренастый (это я вежливо, на самом деле у него внушительное брюшко) мужчина.
- Саня! - заорал мужчина издалека. - Твою мать!
- Здоров, Миха, - поздоровался муж, подходя. Мужики обнялись, поколотили друг друга по спинам.
- Здравствуйте, - это Саша девушке. - Маша, познакомься, Михаил Веревичев, мой однокурсник. Это Мария, моя жена.
- Здравствуйте, - улыбнулась я. Девушка коротко кивнула.
- Здрасьте-здрасьте, красавица, - протянул Михаил. - Алка, моя половина, и лапочка-дочка, Ладусик. Ты давно здесь, или приехал только, я тебя не видел?
- Да вчера только. Мои здесь отдыхали, завтра домой уже.
- Слушай, мы с тобой сколько не виделись? Лет десять, поди? Надо посидеть, отметить!
- Я не против. Давайте поужинаем вместе, столик закажем.
- Да ты что? С бабами! Ни выпить, ни поговорить. Тут, эта, рыбхозяйство рядом, пруд платный. Давай мотанемся вечерком, на пару часов? Пивка возьмем, а если ты за рулем - то и водочки, - Веревичев сделал характерный жест у шеи.
- Миш, я приехал вчера только, жену месяц не видел.
- И че?! Ты завтра уедешь, еще сто лет не увидимся. Или, млять, загордился, Герой России?
- На слабо-то не бери, - усмехнулся муж. - На первом курсе и то не прокатывало.
- Телефон возьми, - Михаил сунул моему визитку. - Надумаешь - звякни.
Веревичевы ушли, мы двинулись дальше.
- Саш, ты, если хочешь, иди. Правда, когда еще увидитесь. Я все равно с няней на вечер договорилась, хочу последний раз в бассейн сходить, мы же после завтрака уезжаем?
- Марусь, ты точно не обидишься?
- Сашуль, ты глупости говоришь. На что обижаться-то?
Поцеловал меня, созвонился с Веревичевым, договорились на семь вечера. Я до девяти в бассейне была, потом наш инструктор пригласил всех отъезжающих «на прощальную вечеринку», посидели в летнем кафе с полчаса, пили кто сок, кто воду. От кафе шла к нашему корпусу по главной аллее, с нее видно стоянку у входа в санаторий. Нет-нет, да и посматривала в ту сторону - Саша должен уже приехать, прислал с полчаса назад смс «выезжаю». Точно, вот Сашина машина под фонарь въезжает. Потянулась за телефоном - сказать, чтобы шел ко мне, и рука замерла. Сердце неприятно кольнуло - из машины следом за мужчинами выбралась эффектная брюнетка в короткой юбке, открытой маечке. Остановились, Михаил что-то сказал Саше, девица кокетливо взяла Сашку под руку.
Мне стало нехорошо. Голова закружилась, во рту горечь. Отвернулась, пошла в номер, изо всех сил стараясь не расплакаться. Пыталась придумать какое-то объяснение, уговаривала себя, что ничего «такого» не видела, а ревность нашептывала другое. А ты что хотела - вечно беременная жена с расплывшейся фигурой, носом картошкой и губами-валиками? Его месяц дома не было, приехал - «нельзя». Молодой красивый мужик, умный, обаятельный, женщинам нравится. «Он не такой!» - шептала я, а ревность отвечала - что же ушла? Не позвонила, не дождалась? Боялась, что увидишь что-то и сомнений не останется?
Доплелась до номера, через силу сдержалась, попрощалась с няней. Хорошая девушка, ласковая. Отдала ей приготовленный конверт, поблагодарила. Она было отказывалась - услуги входят в стоимость проживания, но я настояла.
- Спасибо большое, - она взяла вещи, ушла.
Я рухнула на кровать, вцепилась рукой в бортик детской кровати, как в спасательный круг. Слезы подступали, спазм сдавил горло, и я кинулась в туалет, зажимая рот. Меня выворачивало, и я корчилась над унитазом, содрогаясь от рыданий и тяжелой, изматывающей рвоты. Тихо стукнувшую входную дверь, осторожные шаги я не услышала.
- Маша, что с тобой? - Саша опустился рядом на корточки, поддержал. - Плохо? Врача позвать? Я сейчас позвоню…
- Пусти меня. Уйди! - вытерла рот, начала тяжело вставать. Он поднялся, попытался помочь, но я вырвала руку, шатаясь, сделала два шага до умывальника, открыла воду, плеснула в лицо, прополоскала рот. От воды опять затошнило, и я оперлась на раковину, пережидая позыв.
- Маша, попей, - протянул мне стакан. - Или, может, сока? Давай, пошли потихоньку. Ляжешь, я врача вызвал…
- Кто тебя просил? - хрипло огрызнулась я. Выпрямилась, по стенке пошла в спальню. - Не прикасайся ко мне!
- Маш, да что с тобой? - в голосе искреннее недоумение, но я знаю его, знаю все оттенки голоса и слышу виноватые нотки. - Что случилось?
Легла, потянула на себя одеяло, трясясь от озноба.
- Ты ее с собой привез или в рыбхозяйстве поймал?
- Кого?!
- Русалку. Вешалась на тебя у машины, я вас видела.
- Маша, - он сел на край, обнял меня. Сил отталкивать его не было, и я просто закрыла глаза, чтобы не видеть. - Машунь, ты не так поняла…
- Что я не так поняла? Ты едешь на рыбалку с приятелем, а возвращаешься с девкой, и она тебя лапает. Что, два часа не хватило? Сюда притащил? Иди, я не держу.
- Машка, что за чушь!
В дверь постучали, и он кого-то впустил.
- Мария Всеволодовна, как вы себя чувствуете? - дежурный врач или медсестра, видимо.
На меня навалилась такая апатия, оцепенение, что я ничего не ответила. Просто не могла говорить. Мне меряли давление, о чем-то спрашивали, Саша отвечал, искал карту. Заплакал проснувшийся Андрюшка, хотя он и не плачет никогда, просыпается улыбчивый, как солнышко. Села, опустила бортик у кровати, потянулась к сыну. Саша перехватил, начал успокаивать, дал приготовленную няней бутылочку.
- Мария Всеволодовна, у вас немного давление повысилось. Вам ваш врач что-то назначал?
- Нет, - от обезвоживания во рту сушило, я хрипло квакала. - Не было раньше.
- Я могу вам дать препарат, но лучше, если вы обратитесь к гинекологу, у которого наблюдаетесь.
- Нет, не нужно. Спасибо, мне уже лучше.
Доктор ушла, оставив свой сотовый. Я дотянулась до тумбочки, начала пить прямо из бутылки.
- Маша, я клянусь - у меня нет ничего с этой женщиной. Ни с какой другой женщиной!
- Тогда как она оказалась в твоей машине? Только не говори, что попутчицу подвезли!
