Сейчас попрошу картошки сварить и грибов. Наемся! «И отечешь» - ехидно сказал внутренний голос.
- И отеку! - воинственно заявила я сама себе. - Но завтра! А грибов хочу сегодня.
Дети ужинали отдельно, им накрыли первым, ушли играть. Я поглядывала на Клима, как он освоится в компании, не замкнется ли, не останется ли один где-нибудь в углу. Но ничего, ушел со всеми и, вроде, не такой мрачный. Андрюшка, накормленный и убаюканный, спал в большой двухместной кроватке в нашей комнате, Саша его время от времени проверял. Сидели долго, разговаривали, общались. Я прислушивалась, дергалась.
- Что ты как на иголках, Маша? - присела рядом Мила. - Дверь открыта, если мелкий заплачет, услышим.
- Я про старшего, - посмотрела на Милу жалобно. - Они где? Я пойду посмотрю, может…
Тут я смешалась. Как-то невежливо говорить хозяйке дома, что боишься, что ее дети сейчас твоего обижают. И глупо. Я же знаю близняшек, они добрые, хорошие, умные. Очень бы хотелось, чтобы у Клима такие друзья появились.
- Пойдем, посмотрим, - понимающе улыбнулась Люда. - Только оденься, надо к родителям идти.
В доме Серебро и Янтаревых на первом этаже в детской сидели девчонки - Милочка Золотарева, Рита Серебро и двойняшки Русановы - Алиса и Алина. Против обыкновения, не спорили по поводу битвы на Куликовом поле и не обсуждали природу квазаров - часто была свидетельницей - а мирно красили ногти и плели друг другу замысловатые косы.
- Мальчишки на втором, значит, - сообщила мне Мила. - Лестница узкая и неудобная. Может, не полезешь? Сашка узнает, ругаться будет.
- Шантажистка, - проворчала я. - Все равно поднимусь. Дома как-то забираюсь, и ничего.
На узкую площадку выходила дверь-гармошка. Мила чуть сдвинула ее в сторону и осторожно заглянула в щелку.
- Посмотри, - шепотом сказала мне, спускаясь на ступеньку, чтобы не мешать.
Подошла. Темно, ничего не видно. Размытые силуэты на полу в тусклом лунном свете. Прислушалась. Что-то смутно знакомое…
- … Роман в двенадцатом колене, выходи! Коням под ноги твою душу! Смерть! Смерть! - и вдруг дикий вой. Вздрогнула, бесшумно задвинула дверь, покралась по лестнице вниз.
- Аудиокнига? «Дикая охота короля Стаха?»
Мила кивнула, рассмеялась.
- Это они малых пугают и сами боятся, только хорохорятся. Еще полчаса, и позвоню, чтобы мыться шли и укладывались. Деды потом проверят.
- Мне, наверно, тоже только позвонить надо, а то если приду, то ему неловко будет?
Мила ответить не успела. Меня муж нашел. Мы - парочка паникеров и перестраховщиков!
- Мама, мама! - Никита и Кир ворвались в кухню. Мила поставила чашку, встревоженно обернулась - уж очень явно чувствовались слезы в голосе у Никитки. Я что-то испугалась - не случилось ли чего, с полчаса назад ребятня позавтракала и гулять отправилась.
- Что случилось? - Мила была поспокойнее, у нее опыт.
- Там какой-то дядька у речки щеночков оставил!
- Говорит, надо - берите, а то тут брошу, пусть подыхают. А они маленькие и плачут! - Никитка и сам готов был разреветься.
- Пойдемте, - Игорь поднялся. - Покажете, - вполголоса. - Догоню - ноги «дяде» выдерну.
- Маня, возьми, - Саша снял с коленки измазанного Андрюшку - сыночек с упоением грыз медово-желтую антоновку.
- Похоже, история повторяется, - констатировала Мила. - Не пойму, то ли всех собак-кошек только нам подкидывают, то ли остальные не заморачиваются? Приют собачий открывать будем.
- Не надо, - возразила я. - Мы как раз хотели предложить Климу собаку из приюта забрать. А тут доставка на дом.
- Ладно, и мы одного возьмем, - решила Света, - Макс все хочет по утрам бегать начать, а то пузо растет. Хоть гулять ходить будет. И Милочке лишний повод из дома выйти, она только обрадуется.
- Если их штук восемь - возьмете по два, - сурово распорядилась подруга. - И Русановым заверну парочку.
- А давай, - включилась Катя. - В крайнем случае, отвезу родителям, у них дом. Пусть лают.
Щенков - уже довольно больших, глаза открылись - оказалось четыре. Нам достался пушистый серо-белый кобель.
- Клим, как назовем? - спросила я, погладив щена по мягким ушкам. Я вышла гулять с Андрюшкой, он спал в коляске, я присела в беседке, рядом с Климом. Он возился со щенком, гладил, кормить пытался.
- Норд, - тихо ответил мальчик. - У меня так собаку звали.
Я мысленно застонала. Неужели с собакой тоже что-то случилось? Оставить пришлось, или усыпили?
- Она старая была, умерла в прошлом году. Хотели новую взять, но тут мама заболела, не до того, - замолчал. - А если я в суворовское поступлю, как же с ним?..
- Даже если поступишь, ты же будешь домой на выходные приезжать, на каникулы. Будете часто видеться. А пока тебя нет, мы будем за ним присматривать.
- Зачем вам я? - повторил однажды заданный вопрос Клим. - Я вам чужой. Меня, вон, родной отец за тыщи километров сплавил.
- Знаешь, а ведь Мила и Катя, Игорь, Артем - совсем нам не родные. Они наши друзья. Самые-самые близкие люди. У Саши родители погибли, ему было столько же, сколько тебе. Он в суворовском учился и жил. У меня папа жив, живет в Дубне, рядом совсем, а в гости два раза в год приезжает, Андрюшку последний раз видел, когда ему полгода было.
- А мама? - видно, нерадивым папой я Клима не удивила.
- Умерла в прошлом году.
- Ты… скучаешь?
- Скучаю, - я помедлила. - Она меня… очень мало любила. Мы не разговаривали почти, а все равно - мне ее не хватает. И папы… - я проглотила комок в горле. Продолжила веселее. - Но у меня теперь есть Саша, и Андрюшка, еще один маленький будет. И ты. Давай дружить? Вместе не так одиноко. Ты только не молчи, хорошо? Если что-то не нравится - лучше скажи. Или обидит кто, или в школе…
- А они, правда, космонавты? Настоящие? - Клим кивнул на мужчин, коловших дрова у сарая.
- Самые настоящие, - подтвердила я. - Саша тебя на экскурсию отвезет в Центр подготовки. Посмотришь.
- И корабль космический посмотреть можно?
- Как же, - сказал подошедший Женька Серебро. - Не допросишься. Я сколько папу прошу - возьми на космодром, а он говорит «нельзя, режимный объект, секретно». В Жуковском только маленький стоит, на тарелку похожий. Ничего интересного.
По глазам Клима было понятно, что он согласен и на очень маленький. Решено, в следующие выходные едем!
- Аааа, - я сидела за кухонным столом, уткнувшись в согнутые руки, и рыдала. Под столом (пол у нас теплый, не думайте), Андрюшка и Норд отнимали друг у друга колечко от пирамидки.
- Маша, что? - Сашка торопливо сбросил в прихожей обувь, не раздеваясь, подскочил ко мне, обнял. - Болит? Рожаешь?
- Нет, - я подняла голову, вытерла мокрые щеки. - Истерика vulgaris. Не справляюсь я, Саш.
Муж присел на корточки, обхватил мой необъятный живот, поцеловал.
- Что натворили, парни? - посмотрел на Андрюшку. - Маму до слез довели и молчите? Маруська, я же тебя просил, не делай ничего по дому, я сам все сделаю. Тебе Андрюшки хватает.
- Да я и не делаю! Он меня загонял, сидеть не хочет, бегает, на лестницу лезет. Пока кашу ему варила, оглянулась - сидит, ест хлеб из Нордовой миски, наперегонки с собакой. Я им с Байкером булку в молоке размочила, Байкер свое схомячил, сидит, на малых смотрит, отнять прицеливается, они и едят, торопятся.
- И всего-то? Ты из-за этого плакала? - муж поправил мне прядку, поцеловал в ладонь. - Дети сыты, и хорошо. Олесе позвоним, глистогонное купим…
- Я сначала смеялась… Глистогонное?! Ты думаешь, надо? - я заглянула под стол. - Всех тогда поить, срочно!
- Марусь, я, вообще-то, пошутить хотел, - встал, поднял руки в шутливом жесте в ответ на мой возмущенный взгляд. - Ну, хоть плакать перестала. Маша, я тебе уже предлагал - давай няню возьмем. Не упрямься, Машуня!
- Может, не надо? - не хочу я чужого человека в доме, правда.
- Все, решили. Сейчас я ужин сделаю, поедим и начнем искать.
- Где? - ворчливо, как полагается жене, поинтересовалась я.
- В школу позвоню - педагоги на пенсии, в поликлинику - медики. В соцсетях напишем, - с энтузиазмом перечислял Саша из ванной, моя Андрюшки лицо, руки. Тот радостно взвизгивал - любит купаться, и даже против умывания ничего против не имеет. Щенок бегал, смешно цокая коготками, вокруг вальяжно разлегшегося у Саши под ногами кота. - А Клим где?
- С ребятами во дворе. Не видел их, кстати, когда домой шел? Сегодня попросил разрешения на секцию дзюдо сходить с серебрятами, посмотреть, что и как. Если понравится, надо будет медкомиссию проходить и с тренером познакомиться.
- Сходим, конечно. Так, иди полежи, как будет готово - позову. Мелкие - за мной.
Пошла в гостиную, с облегчением улеглась, подложила подушки везде - под ноги, под спину, под бок. Дите успокоилось, перестало лупить меня по ребрам. Включила телевизор, лениво щелкала каналами, посматривая, как на кухне Саша готовит ужин, поминутно отвлекаясь на Андрюшку - соскучился ребенок, все лучшее папе - мягкий кубик в раковину, погремушку на плиту. Еще проверить, что там в мойке, достать папе ложку из стола (или пять), влезть на стул, потом на стол. Короче, весело. Представила, что тоже самое, но с грудным младенцем на руках, содрогнулась. Срочно, срочно няню!
Ночью с тридцатого на тридцать первое декабря нас разбудил телефонный звонок. Звонили из московской управляющей компании. Мою квартиру на Воробьевых горах мы сдаем. И оказалось, что арендаторы уехали куда-то на каникулы, а в доме трубу прорвало. Я так и не поняла, то ли нас затопило, то ли мы затопили, но квартиру надо открывать и пускать туда слесаря или кто там по ремонту. Саша подорвался в столицу, а я забрала заканючившего Андрюшку к нам в постель, мы немножко попели про медведя, уснули и проспали почти до десяти. Проснулись бодрые и голодные, спустились в кухню. По дороге заглянула к Климу - тоже спит. Прикрыла дверь, шикнула на малого, чтобы не разбудил, но куда там! Увидел Клима, обрадовался, вырываться начал, в комнату рваться. Увела с ревом, засунула в стульчик, начала варить кашу, под горестные рулады на три голоса - кот с собакой тоже есть хотят!
- Андрюха, не кричи! - Клим скатился с лестницы, на ходу натягивая майку. - Маша, я его возьму? А Саша где? Доброе утро!
- Доброе утро, Клим! Возьми, пожалуйста, у меня аж зубы сводит от его воплей. Сейчас завтракать будем. Тебе омлет или сосиски?
- Почему «или»? - парнишка вынул маленького из детского кресла, опустил на пол, взял за ручку. - Пойдем киску покормим? И собачку.
- Ба-ба-ба! - обрадовался младший.
Пока мальчишки наперегонки ели, рассказала Климу про Сашину поездку.
- Не звонил пока. Долго добираться будет, пробки же. И у Веры Васильевны выходной. Дашь ты мне сегодня дрозда, да, Андрюшка?
- А почему дрозда? - заинтересованно спросил Клим.
- Это фразеологизм такой, так говорят, когда какого-нибудь подвоха ждут. А почему именно дрозда… Нам в университете рассказывали про происхождение этого выражения, но я забыла уже… - я договорила, стараясь, чтобы голос не изменился. Не собиралась я сегодня рожать, мне срок третьего поставили, ан нет - придется.
- Наелись? - я незаметно поморщилась. - Играть пойдете, пока я Саше позвоню?
- Ага, спасибо большое! - Клим кивнул, отнес посуду в посудомойку, увел Андрюшку в гостиную. Норд радостно посеменил следом, Байкер, как летяга, сиганул с подоконника на шкаф - он там от нас отдыхает. Набрала мужа.
- Сашуль, привет. Ты где? Скоро выезжаешь? А побыстрее? Ты только не волнуйся, но у нас опять новогодний ребенок. Я продержусь до тебя, ты только не гони, любимый, хорошо?
Пошла к детям, попыталась вести себя как обычно, но где-то через час поняла - в этот раз все гораздо быстрее идет, пора скорую вызывать. Что с Андрюшкой-то делать?! Няня уехала к родне, Мила на даче, Катя к свекрам улетели.
- Климушка, родной, посидишь с маленьким, пока Саша не приедет? Мне в больницу нужно!
- Раньше традиция была - тридцать первого декабря «С легким паром показывали». Теперь у нас Колодей на новый год рожает, - встретила меня акушерка, Вера Семеновна. По иронии судьбы дежурила та же бригада. - Одна что-то, муж со старшим сидит?
Я только кивнула, не будешь же рассказывать. Проводили в палату, переодели. Металась взад-вперед, душа болела больше тела, хотя воды отошли и схватки были уже частыми и глубокими. Как там дети? Клим сам ребенок, растеряется. Андрюшка активный, бойкий, везде лезет. Свалится, ушибется… Его кормить пора, догадается Клим? А памперс поменять? И как Клим его спать уложит? Подумала, что Саша сейчас думает о том же, да еще обо мне беспокоится… Как доедет? Зима, с утра хмурилось, теперь метет. Темнеет в такую погоду рано - три часа только, а сумерки. Только бы не гнал! Ему не звонила - не хотела отвлекать. Он, почему-то, тоже, и от этого переживала еще больше. В четыре пришла гинеколог.
- Опять молчишь? Теперь одна, кричи себе, - шутила Злата, осматривая меня. - Еще полчасика и рожать будем.
Не выдержала, позвонила мужу. «Телефон абонента выключен или находится…» Стиснула зубы, всхлипнула. Надо собраться, сейчас главное - родить. Больно-то как, Сашуль!
- Уааааааа! Уаааааааа!
- Богатырь какой! Умница, справилась, все хорошо!
Сыночек мой родной… Детонька любимая… Игорешек…
- Первый у тебя килограмма четыре был?
- Четыре сто.
- Этого не докормила что-то. Три девятьсот пятьдесят всего. Но длинненький, пятьдесят четыре сантиметра. Смотри, ножищи какие! - акушерка продемонстрировала мне красную пятку, прежде чем замотать ребенка полешком.
Наконец-то положили мне грудь, прижала его к себе, поцеловала. Сколько мы, женщины, плачем, а самые светлые, самые счастливые слезы - в первые минуты материнства.
- Злата, дай телефон, пожалуйста, - попросила я.
- Ты мужу звонить? Так он в коридоре мается, минут пять назад скребся. Пущу сейчас.
Он еще в дверь не весь вошел, а уже отвечал на мой немой вопрос.
- Все хорошо!
Обняла его, опять слезы полились - от радости, от облегчения, что он со мной, что ничего не случилось.
- Я тебя люблю!
- И я вас люблю, - поцеловал меня, сына. - Прости, что не был рядом… Я так счастлив, Маша…
Пробыл у меня недолго, я расспрашивала только про одно - как там мальчишки.
- … приехал, бегом поднялся, открываю дверь, руки трясутся. Прислушался - тихо, пошел искать. Спят, как два зайчика, у Клима на кровати. Андрюшка чуть ли не поперек, Клим на самом краешке. В туалете памперс, в кухне пустая баночка из-под пюре, печенье, сок. Оставил на столе записку и к тебе. Уложу Андрюшку на ночь, еще приеду. Что на ужин привезти?
- Колодей, за вами приехали, - заглянула ко мне медсестра. - Переодевайтесь, а я малыша одену.
В день выписки меня ждал такой сюрприз! Папа приехал! Саша знал, конечно, но ничего не сказал.
- Папа, - мы обнялись. - Папа, как я рада! А ты разве не улетел на праздники?
- Улетел тридцатого, а потом звонок от тебя, я и … - отец смешался.
- Маша, - сказал тихий голос за спиной. Обернулась - Клим робко протянул мне букет.
- Спасибо, Климушка! - обняла парнишку, поцеловала. - Ты такой молодец, такой умница!
- Да ладно, - смутился мальчишка. - Че я такого сделал-то…
- Да возьмет тебя мама, возьмет, - запыхавшаяся Мила отдала мне выворачивающегося из ее рук Андрюшку. - Поздравляю, Машунь!
- И отеку! - воинственно заявила я сама себе. - Но завтра! А грибов хочу сегодня.
Дети ужинали отдельно, им накрыли первым, ушли играть. Я поглядывала на Клима, как он освоится в компании, не замкнется ли, не останется ли один где-нибудь в углу. Но ничего, ушел со всеми и, вроде, не такой мрачный. Андрюшка, накормленный и убаюканный, спал в большой двухместной кроватке в нашей комнате, Саша его время от времени проверял. Сидели долго, разговаривали, общались. Я прислушивалась, дергалась.
- Что ты как на иголках, Маша? - присела рядом Мила. - Дверь открыта, если мелкий заплачет, услышим.
- Я про старшего, - посмотрела на Милу жалобно. - Они где? Я пойду посмотрю, может…
Тут я смешалась. Как-то невежливо говорить хозяйке дома, что боишься, что ее дети сейчас твоего обижают. И глупо. Я же знаю близняшек, они добрые, хорошие, умные. Очень бы хотелось, чтобы у Клима такие друзья появились.
- Пойдем, посмотрим, - понимающе улыбнулась Люда. - Только оденься, надо к родителям идти.
В доме Серебро и Янтаревых на первом этаже в детской сидели девчонки - Милочка Золотарева, Рита Серебро и двойняшки Русановы - Алиса и Алина. Против обыкновения, не спорили по поводу битвы на Куликовом поле и не обсуждали природу квазаров - часто была свидетельницей - а мирно красили ногти и плели друг другу замысловатые косы.
- Мальчишки на втором, значит, - сообщила мне Мила. - Лестница узкая и неудобная. Может, не полезешь? Сашка узнает, ругаться будет.
- Шантажистка, - проворчала я. - Все равно поднимусь. Дома как-то забираюсь, и ничего.
На узкую площадку выходила дверь-гармошка. Мила чуть сдвинула ее в сторону и осторожно заглянула в щелку.
- Посмотри, - шепотом сказала мне, спускаясь на ступеньку, чтобы не мешать.
Подошла. Темно, ничего не видно. Размытые силуэты на полу в тусклом лунном свете. Прислушалась. Что-то смутно знакомое…
- … Роман в двенадцатом колене, выходи! Коням под ноги твою душу! Смерть! Смерть! - и вдруг дикий вой. Вздрогнула, бесшумно задвинула дверь, покралась по лестнице вниз.
- Аудиокнига? «Дикая охота короля Стаха?»
Мила кивнула, рассмеялась.
- Это они малых пугают и сами боятся, только хорохорятся. Еще полчаса, и позвоню, чтобы мыться шли и укладывались. Деды потом проверят.
- Мне, наверно, тоже только позвонить надо, а то если приду, то ему неловко будет?
Мила ответить не успела. Меня муж нашел. Мы - парочка паникеров и перестраховщиков!
- Мама, мама! - Никита и Кир ворвались в кухню. Мила поставила чашку, встревоженно обернулась - уж очень явно чувствовались слезы в голосе у Никитки. Я что-то испугалась - не случилось ли чего, с полчаса назад ребятня позавтракала и гулять отправилась.
- Что случилось? - Мила была поспокойнее, у нее опыт.
- Там какой-то дядька у речки щеночков оставил!
- Говорит, надо - берите, а то тут брошу, пусть подыхают. А они маленькие и плачут! - Никитка и сам готов был разреветься.
- Пойдемте, - Игорь поднялся. - Покажете, - вполголоса. - Догоню - ноги «дяде» выдерну.
- Маня, возьми, - Саша снял с коленки измазанного Андрюшку - сыночек с упоением грыз медово-желтую антоновку.
- Похоже, история повторяется, - констатировала Мила. - Не пойму, то ли всех собак-кошек только нам подкидывают, то ли остальные не заморачиваются? Приют собачий открывать будем.
- Не надо, - возразила я. - Мы как раз хотели предложить Климу собаку из приюта забрать. А тут доставка на дом.
- Ладно, и мы одного возьмем, - решила Света, - Макс все хочет по утрам бегать начать, а то пузо растет. Хоть гулять ходить будет. И Милочке лишний повод из дома выйти, она только обрадуется.
- Если их штук восемь - возьмете по два, - сурово распорядилась подруга. - И Русановым заверну парочку.
- А давай, - включилась Катя. - В крайнем случае, отвезу родителям, у них дом. Пусть лают.
Щенков - уже довольно больших, глаза открылись - оказалось четыре. Нам достался пушистый серо-белый кобель.
- Клим, как назовем? - спросила я, погладив щена по мягким ушкам. Я вышла гулять с Андрюшкой, он спал в коляске, я присела в беседке, рядом с Климом. Он возился со щенком, гладил, кормить пытался.
- Норд, - тихо ответил мальчик. - У меня так собаку звали.
Я мысленно застонала. Неужели с собакой тоже что-то случилось? Оставить пришлось, или усыпили?
- Она старая была, умерла в прошлом году. Хотели новую взять, но тут мама заболела, не до того, - замолчал. - А если я в суворовское поступлю, как же с ним?..
- Даже если поступишь, ты же будешь домой на выходные приезжать, на каникулы. Будете часто видеться. А пока тебя нет, мы будем за ним присматривать.
- Зачем вам я? - повторил однажды заданный вопрос Клим. - Я вам чужой. Меня, вон, родной отец за тыщи километров сплавил.
- Знаешь, а ведь Мила и Катя, Игорь, Артем - совсем нам не родные. Они наши друзья. Самые-самые близкие люди. У Саши родители погибли, ему было столько же, сколько тебе. Он в суворовском учился и жил. У меня папа жив, живет в Дубне, рядом совсем, а в гости два раза в год приезжает, Андрюшку последний раз видел, когда ему полгода было.
- А мама? - видно, нерадивым папой я Клима не удивила.
- Умерла в прошлом году.
- Ты… скучаешь?
- Скучаю, - я помедлила. - Она меня… очень мало любила. Мы не разговаривали почти, а все равно - мне ее не хватает. И папы… - я проглотила комок в горле. Продолжила веселее. - Но у меня теперь есть Саша, и Андрюшка, еще один маленький будет. И ты. Давай дружить? Вместе не так одиноко. Ты только не молчи, хорошо? Если что-то не нравится - лучше скажи. Или обидит кто, или в школе…
- А они, правда, космонавты? Настоящие? - Клим кивнул на мужчин, коловших дрова у сарая.
- Самые настоящие, - подтвердила я. - Саша тебя на экскурсию отвезет в Центр подготовки. Посмотришь.
- И корабль космический посмотреть можно?
- Как же, - сказал подошедший Женька Серебро. - Не допросишься. Я сколько папу прошу - возьми на космодром, а он говорит «нельзя, режимный объект, секретно». В Жуковском только маленький стоит, на тарелку похожий. Ничего интересного.
По глазам Клима было понятно, что он согласен и на очень маленький. Решено, в следующие выходные едем!
- Аааа, - я сидела за кухонным столом, уткнувшись в согнутые руки, и рыдала. Под столом (пол у нас теплый, не думайте), Андрюшка и Норд отнимали друг у друга колечко от пирамидки.
- Маша, что? - Сашка торопливо сбросил в прихожей обувь, не раздеваясь, подскочил ко мне, обнял. - Болит? Рожаешь?
- Нет, - я подняла голову, вытерла мокрые щеки. - Истерика vulgaris. Не справляюсь я, Саш.
Муж присел на корточки, обхватил мой необъятный живот, поцеловал.
- Что натворили, парни? - посмотрел на Андрюшку. - Маму до слез довели и молчите? Маруська, я же тебя просил, не делай ничего по дому, я сам все сделаю. Тебе Андрюшки хватает.
- Да я и не делаю! Он меня загонял, сидеть не хочет, бегает, на лестницу лезет. Пока кашу ему варила, оглянулась - сидит, ест хлеб из Нордовой миски, наперегонки с собакой. Я им с Байкером булку в молоке размочила, Байкер свое схомячил, сидит, на малых смотрит, отнять прицеливается, они и едят, торопятся.
- И всего-то? Ты из-за этого плакала? - муж поправил мне прядку, поцеловал в ладонь. - Дети сыты, и хорошо. Олесе позвоним, глистогонное купим…
- Я сначала смеялась… Глистогонное?! Ты думаешь, надо? - я заглянула под стол. - Всех тогда поить, срочно!
- Марусь, я, вообще-то, пошутить хотел, - встал, поднял руки в шутливом жесте в ответ на мой возмущенный взгляд. - Ну, хоть плакать перестала. Маша, я тебе уже предлагал - давай няню возьмем. Не упрямься, Машуня!
- Может, не надо? - не хочу я чужого человека в доме, правда.
- Все, решили. Сейчас я ужин сделаю, поедим и начнем искать.
- Где? - ворчливо, как полагается жене, поинтересовалась я.
- В школу позвоню - педагоги на пенсии, в поликлинику - медики. В соцсетях напишем, - с энтузиазмом перечислял Саша из ванной, моя Андрюшки лицо, руки. Тот радостно взвизгивал - любит купаться, и даже против умывания ничего против не имеет. Щенок бегал, смешно цокая коготками, вокруг вальяжно разлегшегося у Саши под ногами кота. - А Клим где?
- С ребятами во дворе. Не видел их, кстати, когда домой шел? Сегодня попросил разрешения на секцию дзюдо сходить с серебрятами, посмотреть, что и как. Если понравится, надо будет медкомиссию проходить и с тренером познакомиться.
- Сходим, конечно. Так, иди полежи, как будет готово - позову. Мелкие - за мной.
Пошла в гостиную, с облегчением улеглась, подложила подушки везде - под ноги, под спину, под бок. Дите успокоилось, перестало лупить меня по ребрам. Включила телевизор, лениво щелкала каналами, посматривая, как на кухне Саша готовит ужин, поминутно отвлекаясь на Андрюшку - соскучился ребенок, все лучшее папе - мягкий кубик в раковину, погремушку на плиту. Еще проверить, что там в мойке, достать папе ложку из стола (или пять), влезть на стул, потом на стол. Короче, весело. Представила, что тоже самое, но с грудным младенцем на руках, содрогнулась. Срочно, срочно няню!
Ночью с тридцатого на тридцать первое декабря нас разбудил телефонный звонок. Звонили из московской управляющей компании. Мою квартиру на Воробьевых горах мы сдаем. И оказалось, что арендаторы уехали куда-то на каникулы, а в доме трубу прорвало. Я так и не поняла, то ли нас затопило, то ли мы затопили, но квартиру надо открывать и пускать туда слесаря или кто там по ремонту. Саша подорвался в столицу, а я забрала заканючившего Андрюшку к нам в постель, мы немножко попели про медведя, уснули и проспали почти до десяти. Проснулись бодрые и голодные, спустились в кухню. По дороге заглянула к Климу - тоже спит. Прикрыла дверь, шикнула на малого, чтобы не разбудил, но куда там! Увидел Клима, обрадовался, вырываться начал, в комнату рваться. Увела с ревом, засунула в стульчик, начала варить кашу, под горестные рулады на три голоса - кот с собакой тоже есть хотят!
- Андрюха, не кричи! - Клим скатился с лестницы, на ходу натягивая майку. - Маша, я его возьму? А Саша где? Доброе утро!
- Доброе утро, Клим! Возьми, пожалуйста, у меня аж зубы сводит от его воплей. Сейчас завтракать будем. Тебе омлет или сосиски?
- Почему «или»? - парнишка вынул маленького из детского кресла, опустил на пол, взял за ручку. - Пойдем киску покормим? И собачку.
- Ба-ба-ба! - обрадовался младший.
Пока мальчишки наперегонки ели, рассказала Климу про Сашину поездку.
- Не звонил пока. Долго добираться будет, пробки же. И у Веры Васильевны выходной. Дашь ты мне сегодня дрозда, да, Андрюшка?
- А почему дрозда? - заинтересованно спросил Клим.
- Это фразеологизм такой, так говорят, когда какого-нибудь подвоха ждут. А почему именно дрозда… Нам в университете рассказывали про происхождение этого выражения, но я забыла уже… - я договорила, стараясь, чтобы голос не изменился. Не собиралась я сегодня рожать, мне срок третьего поставили, ан нет - придется.
- Наелись? - я незаметно поморщилась. - Играть пойдете, пока я Саше позвоню?
- Ага, спасибо большое! - Клим кивнул, отнес посуду в посудомойку, увел Андрюшку в гостиную. Норд радостно посеменил следом, Байкер, как летяга, сиганул с подоконника на шкаф - он там от нас отдыхает. Набрала мужа.
- Сашуль, привет. Ты где? Скоро выезжаешь? А побыстрее? Ты только не волнуйся, но у нас опять новогодний ребенок. Я продержусь до тебя, ты только не гони, любимый, хорошо?
Пошла к детям, попыталась вести себя как обычно, но где-то через час поняла - в этот раз все гораздо быстрее идет, пора скорую вызывать. Что с Андрюшкой-то делать?! Няня уехала к родне, Мила на даче, Катя к свекрам улетели.
- Климушка, родной, посидишь с маленьким, пока Саша не приедет? Мне в больницу нужно!
- Раньше традиция была - тридцать первого декабря «С легким паром показывали». Теперь у нас Колодей на новый год рожает, - встретила меня акушерка, Вера Семеновна. По иронии судьбы дежурила та же бригада. - Одна что-то, муж со старшим сидит?
Я только кивнула, не будешь же рассказывать. Проводили в палату, переодели. Металась взад-вперед, душа болела больше тела, хотя воды отошли и схватки были уже частыми и глубокими. Как там дети? Клим сам ребенок, растеряется. Андрюшка активный, бойкий, везде лезет. Свалится, ушибется… Его кормить пора, догадается Клим? А памперс поменять? И как Клим его спать уложит? Подумала, что Саша сейчас думает о том же, да еще обо мне беспокоится… Как доедет? Зима, с утра хмурилось, теперь метет. Темнеет в такую погоду рано - три часа только, а сумерки. Только бы не гнал! Ему не звонила - не хотела отвлекать. Он, почему-то, тоже, и от этого переживала еще больше. В четыре пришла гинеколог.
- Опять молчишь? Теперь одна, кричи себе, - шутила Злата, осматривая меня. - Еще полчасика и рожать будем.
Не выдержала, позвонила мужу. «Телефон абонента выключен или находится…» Стиснула зубы, всхлипнула. Надо собраться, сейчас главное - родить. Больно-то как, Сашуль!
- Уааааааа! Уаааааааа!
- Богатырь какой! Умница, справилась, все хорошо!
Сыночек мой родной… Детонька любимая… Игорешек…
- Первый у тебя килограмма четыре был?
- Четыре сто.
- Этого не докормила что-то. Три девятьсот пятьдесят всего. Но длинненький, пятьдесят четыре сантиметра. Смотри, ножищи какие! - акушерка продемонстрировала мне красную пятку, прежде чем замотать ребенка полешком.
Наконец-то положили мне грудь, прижала его к себе, поцеловала. Сколько мы, женщины, плачем, а самые светлые, самые счастливые слезы - в первые минуты материнства.
- Злата, дай телефон, пожалуйста, - попросила я.
- Ты мужу звонить? Так он в коридоре мается, минут пять назад скребся. Пущу сейчас.
Он еще в дверь не весь вошел, а уже отвечал на мой немой вопрос.
- Все хорошо!
Обняла его, опять слезы полились - от радости, от облегчения, что он со мной, что ничего не случилось.
- Я тебя люблю!
- И я вас люблю, - поцеловал меня, сына. - Прости, что не был рядом… Я так счастлив, Маша…
Пробыл у меня недолго, я расспрашивала только про одно - как там мальчишки.
- … приехал, бегом поднялся, открываю дверь, руки трясутся. Прислушался - тихо, пошел искать. Спят, как два зайчика, у Клима на кровати. Андрюшка чуть ли не поперек, Клим на самом краешке. В туалете памперс, в кухне пустая баночка из-под пюре, печенье, сок. Оставил на столе записку и к тебе. Уложу Андрюшку на ночь, еще приеду. Что на ужин привезти?
- Колодей, за вами приехали, - заглянула ко мне медсестра. - Переодевайтесь, а я малыша одену.
В день выписки меня ждал такой сюрприз! Папа приехал! Саша знал, конечно, но ничего не сказал.
- Папа, - мы обнялись. - Папа, как я рада! А ты разве не улетел на праздники?
- Улетел тридцатого, а потом звонок от тебя, я и … - отец смешался.
- Маша, - сказал тихий голос за спиной. Обернулась - Клим робко протянул мне букет.
- Спасибо, Климушка! - обняла парнишку, поцеловала. - Ты такой молодец, такой умница!
- Да ладно, - смутился мальчишка. - Че я такого сделал-то…
- Да возьмет тебя мама, возьмет, - запыхавшаяся Мила отдала мне выворачивающегося из ее рук Андрюшку. - Поздравляю, Машунь!
