Я переглянулась с испуганным, по-настоящему испуганным Максом, а затем бросилась в коридор. С Ларом мы встретились в дверях. Я врезалась ему в грудь, и в ту же секунду была сжата в объятиях.
– Лар, – радостно выдохнула я, потянулась к его губам, привставая на носочки.
Наш поцелуй мог бы быть самым страстным, если бы я целовалась с землянином.
– Ай, – жалобно выдала, когда меня пронзила боль. И отстранилась, чуть не плача, высунула язык, погладила его пальцем, а потом недовольно буркнула под тихий смех мужа: – Что у тебя за язык!
– Это что у тебя за язык. Ты пьяная?
Кивнула, сдавая Макса с потрохами, и шепнула:
– Он тоже. Сказал, что одной мне бутылки будет много. Жадина он у тебя и нудный.
– А ещё болтун, – согласился со мной Лар.
– Я скучала, – призналась я мужу, и это была чистейшая правда. Все мысли про любовниц и наложниц как ветром сдуло, потому что Илларион мой и только мой. Особенно сейчас, когда я в его надежных объятиях.
Подняв голову, тихо добавила:
– Вы что-нибудь узнали о Лени?
Лар не изменился в лице, но настойчиво подтолкнул меня внутрь столовой.
– Да, узнал, но сначала давай я поем.
– Ой, конечно, – отступила я, пропуская мужа в столовую. Меня охватило давно забытое чувство заботы. Я не считала себя идеальной хозяйкой, но мои гости всегда были сыты, тем более, муж.
Макс сорвался с места и, вспомнив про свои обязанности, стал накрывать на стол. Я же, в очередной раз обернувшись, засмущалась, потому что Лар, оказывается, прилетел не один, и я не заметила за его спиной хмурого Болиара и его сына Силара. Только Яна не было. Все мужчины сбросили плащи, помыли руки и заняли места за столом, соблюдая непреложный церемониал. Я вернулась на своё, доедая суп и слушая, как Лар отдаёт инструкции начальнику охраны по скайфону, при этом успевая быстро орудовать ложкой. Остальные лианцы молчали, но не уступали своему господину в скорости поглощения пищи.
Макс подал мне чай, когда я заскучала над пустой тарелкой, а Лар всё говорил и говорил, не глядя на меня. Даже сел не рядом. Наверное, это всё влияние молодого лианца, но я сейчас взглянула по-новому на своего мужа, поражаясь, почему прежде не замечала отпечатка усталости на его лице.
У него и так слишком много обязанностей, ещё я добавляю. Но, увы, я не могла по-другому. Запив свою тоску и угрызения совести, я встала и покинула столовую. Лар проводил меня хмурым взглядом, слушая голос незнакомого мне лианца в динамиках скайфона, но не остановил.
Я поднялась в спальню, подошла к окну. Вид на город напомнил, как радовался Лени на крыше. Как он в нетерпении выбирал аттракционы. Его голубые глаза так светились от счастья. Я тревожилась о нём, помня безразличный голос Макса, который заверял, что для пиратов дети – живой товар.
Для лианцев дети не такой уж и дар, как для землян. Они не понимают моей тревоги, но только не Лар. Он делает всё, что в его силах, чтобы найти ребёнка, который ничего для него не значит. Для него важна только я. Подошла к шкафу, рассматривая татуировку на виске.
Я важна настолько, что он метит меня. Потёрла висок, не понимая своего состояния. Словно подала заявку на то, чего уже перехотелось и самое противное, что заявку одобрили, и как быть, я не знала.
– Макс, гнида, – вздохнула я, размахивая руками, а потом громче выкрикнула: – Гад желтоглазый! Паразит языкастый!
Высказавшись, устало села на кровать, пряча лицо в ладонях. Почему так совестно перед Ларом? Я понимаю, что он любит, я тоже люблю. Вот только моя любовь не настолько глубока. Она не могла поспорить силой своего огня с его любовью.
Но сердце болит, стоит подумать, что мы могли бы не встретиться. Или это было лучшим – не встречаться? Жить среди своих.
– Лёля, – услышала я и вздрогнула, отняла руки от лица, встречаясь с обеспокоенным взглядом Лара. Он стоял возле двери, закрывая её. – Лёля, что он тебе сказал?
– Что? – не поняла я вопроса.
– Макс, что он тебе сказал? – тихо спросил лианец, медленно приближаясь.
Напряжение, даже нет, раздражение легко угадывалось в его движениях. Я любовалась мужем, чувствуя щемящую нежность. Не выдержала этого соблазна – видеть и не прикасаться. Встала, метнулась к Лару, уткнулась ему в грудь, крепко обнимая.
– Лёля, что он тебе сказал? – продолжал настаивать он, а я замотала головой, не в силах справиться с голосом.
Подняла лицо, встала на цыпочки и прильнула к мужу, порывисто целуя, заключая его лицо в свои ладони. Лар крепче прижал меня к себе, одной рукой, как обычно, придерживая голову. Он отвечал на поцелуй трепетно, ласково.
Умопомрачительно целоваться с тем, кого так долго ждал. Так я встречала Сашку, набрасывалась на него. Вот только не было тогда этой странной горечи, которую я чувствовала сейчас, ощущая, что Лар не принадлежит мне. Он чей угодно, но не мой.
Резко отстранилась, прикрывая рот рукой, сквозь слёзы глядя в жёлтые кошачьи глаза.
– Лёля! – поражённо выдохнул Лар, протягивая руки, шагнул и вновь притянул к себе, вцепившись в предплечья. Чуть тряхнув, потребовал: – Быстро расскажи, что произошло, или я сам спрошу, но не уверен, что Макс после этого выживет.
– О, Лар! – прошептала я, вглядываясь в его глаза. – Я люблю тебя, но боюсь, этого недостаточно! Я слабая землянка, я не могу тебе дать того, что ты можешь получить от лианки. Я... Я…
– Лёлька, что он тебе сказал? – медленно, по слогам, прошипел Лар, всё сильнее сжимая мои руки, причиняя этим боль.
– Он сказал, что… – попыталась я справиться с собой, но не смогла, и тихо шепнула: – Лар, мне больно.
Муж тут же отпустил меня, но обнял за талию.
– Лёля, просто скажи. Я должен знать, – уговаривал меня он.
Я кивнула, соглашаясь. Поэтому взяла себя в руки, вытерла слёзы и сказала:
– Он считает, что я землянка – слабая и глупая. И что я мучаю тебя своими земными капризами.
Лар фыркнул, притянув меня к себе.
– Лёля, ты моя пара. Я буду любить тебя любой – слабой, сильной, умной или глупой, землянкой или нет. Главное – твоя душа. Ты моя половинка. И ты… Ты чувствуешь, что мы созданы друг для друга. Есть только ты и я.
Я млела от его слов, всхлипывая от счастья. Лар – самый настоящий романтик, дикий собственник, но со всепрощающим сердцем.
Вот только я была не согласна с его последним утверждением.
– Не только, – капризно возразила. – У тебя есть еще наложницы.
Раздражённо зашипев, Лар крепко ухватил меня пальцами за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза.
– Я точно ему язык вырву, – пообещал он, прежде чем добавить, вдалбливая мне каждое слово, чтобы я поняла и прониклась: – Лёля, наложницы мне нужны для усиления власти. Это не любовницы и не жёны. Я и спал-то с одной, когда выть от тоски хотелось. Но это не любовь, Лёля.
– Я понимаю, но… Она же беременная.
– Лёля, я не знаю, будет у неё ребенок или нет. Но, зная тебя, я обязательно выясню, как и потребую анализ ДНК. Я сам хотел тебе рассказать про наложниц. Сам. Я же понимаю, как тебе это важно. Но я верен тебе, только тебе, Лёля. Я с ума схожу без тебя, но и с тобой тоже. Хочу тебя обнимать, целовать, слышать твой голос, аромат.
Я не могла больше его слушать, потянулась к его губам, обхватив ладонями лицо, ощущая неровности шрама на щеке. Наши губы сплелись в жарком танце, но мне этого оказалось мало, я стала шарить руками по шёлковой ткани, обтягивающей крепкую грудь Лара, в поисках застёжки. Раздражённо застонала, когда не могла найти. Отстранилась, рассматривая необычный покрой, бурча себе под нос:
– Да где же она…
– Кто? – переспросил у меня Лар, оглядывая себя.
– Как расстегнуть рубашку? – капризно спросила я, дёргая ткань.
Лар усмехнулся и одним движением снял её через голову, я жадно припала к обнажённой коже, вдыхая неповторимый аромат Лара. Ласково провела рукой по татуировкам на плечах. Как же я соскучилась по его теплу. Обняла мужа, прижимая ладони к его спине, поцеловала, слушая ласковый шёпот. Лар подбирал для меня самые нежные слова на своём языке, гладил по волосам, зарываясь в них пальцами.
Я осмелела, чувствуя, что хочу слиться с ним в страстных объятиях. Вновь окунуться в то пламя, которое опаляет, когда Лар берёт меня резкими толчками.
– Лёля, подними руки, – услышала я просьбу, когда практически справилась с ремнём брюк.
Лар в это время расстёгивал застёжку моего платья и поднимал подол. Я подчинилась, помогая раздеть себя. Почувствовав прохладу комнаты полностью обнажённой кожей, передёрнула плечами, но муж не дал мне мёрзнуть, он тут же опрокинул меня на кровать, и сам разделся без моей помощи.
Я с жадностью и вожделением разглядывала его. Он был прекрасен, мой загорелый золотоглазый бог. Широкие плечи, узкая талия, загорелая кожа, упругий живот, на котором можно легко посчитать кубики пресса. Сильные руки. Хищные черты лица. Прекрасный ансамбль – белый шёлк волос и янтарь его раскосых глаз. Лар сейчас был похож на своих доисторических предков – на барсов. Сильный, грациозный, опасный. И мой.
Я плавилась под его взглядом, сжимая колени, пыталась быть скромнее и не подгонять мужа. Он забрался на кровать, как животное, втягивал воздух, прикрывая глаза. Усмешка кривила его губы. Шрам придавал ему воистину бандитский вид. Но я не боялась, ждала, затаив дыхание. И была вознаграждена за покорность. Нависнув надо мной, Лар приподнял бровь и шепнул:
– Готова?
К чему – и глупой землянке было понятно, поэтому я кивнула, смело раздвигая ноги, приглашая его сделать первые движения навстречу мне. Лар придавил своим телом, легко овладев мной, беспрепятственно скользя, наполняя пустоту, жаждущую только его. Я закинула ноги ему на талию, сцепляя за спиной, обвила руками шею и, закрыв глаза, приоткрыла губы, когда осторожный язык проник между ними. Я скучала, а Лар скучал втройне, со всей своей необузданной страстью. Он задал темп, к которому я была привычна. Не успевая за ним, я по-своему двигалась в этом пламенном танце. Я задыхалась, но молила о продолжении. Я, словно оторвавшийся лист, кружилась во власти урагана. Лар был этим ураганом, возносил меня на небо и опускал до самой земли, он не давал успокоения, тревожил, чтобы вновь я взлетела, шепча его имя, как заклинание. А его укусы стали для меня привычными, будоражащими кровь маленькими вспышками, подгоняющими поскорее сгореть в пламени порочного желания, утолить голод, поселившийся во мне. Когда Лар брал меня сзади, я кричала, кусая подушку. Любимый терял контроль над собой, словно его животные инстинкты властвовали над ним, превращая в ненасытного хищника. Но и я оценила эту позу по достоинству, когда прочувствовала каждой клеточкой экстаз. Я долго после этого не могла собрать мысли в кучу. Тело отказывалось слушаться меня. Я лежала, прижатая к груди Лара и улыбалась, растворяясь в своих ощущениях.
– Лёлечка, – шепнул Лар.
– Люблю тебя, – ответила, счастливо заглядывая ему в лицо.
– Я крепче, – возразил Лар.
А я прикрыла глаза, пожав плечами. Никто и не спорит, что крепче и глубже. Усмехнулась пошлости мысли, но тело отозвалось одобрением. Пусть глубже, как можно глубже...
Мы лежали на развороченной кровати, слушая, как бьются наши сердца в унисон. Нашу идиллию не нарушало ничто. Словно и не было никого в этом мире, кроме нас двоих. Я пыталась запомнить этот момент, сохранить в душе, словно маленькое сокровище, лелея его до самого конца.
После нескольких минут тишины и умиротворения как страсть сошла на нет, я напомнила мужу о том, что терзало меня уже несколько часов:
– Ты хотел рассказать о Лени.
– Да, он не у отца. Марк не успел ещё долететь, но как только это произойдёт, мы сядем на борт его корабля. «Твен» – самый скоростной корабль у пиратов. Даже наши уступают ему. Но я думаю, мы успеем перехватить охотников.
– Но как же тогда ты так быстро прилетел?
– Я был недалеко. Марк летит из другой системы – той, что захватило Свободное братство.
– Свободное братство? Это не та террористическая организация, которая взорвала военную базу на Луне и освободила заключённых из тюрьмы, находившейся на спутнике?
Давняя история чёрным пятном легла на репутацию правительства Земной Федерации. Я не сочувствовала Братству, потому что оно состояло из преступников, которых приговорили к пожизненному заключению. Они представляли угрозу таким мирным гражданам, как я. И я радовалась, как и все, когда с ним было покончено.
– Да, она, – тихо ответил Лар, а я чувствовала его дыхание, шевелящее мои волосы на макушке.
– Я думала, эту организацию уничтожили, – встрепенулась я, поднимая лицо. – По всем новостным каналам об этом вещали.
– Изгнали, – опять кивнул Лар, а заодно поцеловал в нос, усмехнувшись, когда я сморщилась от мимолетной ласки, – выдворили из Солнечной системы, но не уничтожили.
Плохая новость, уже не первая за этот бесконечный день.
– Лени у охотников за головами? – задала я следующий вопрос, задумчиво рисуя пальчиком по груди Лара. – Но я не видела никого в парке в бордовых плащах.
– Было бы глупо идти на работу, одевшись броско, – насмешливо отозвался Лар. – Охотник наверняка был в обычной одежде. Одна камера зафиксировала, как некто, кто мог им оказаться, покидал парк, скрывая что-то большое под полой плаща. Мы не успели перехватить этого человека, он улетел. Но, кажется, я узнал, где будет совершён обмен.
– Спасибо, – поблагодарила я его, вставая. – Я сейчас душ приму и буду готова. Когда Марк прилетит?
– Лёль, – позвал меня Лар, когда я доставала из шкафа полотенце.
Обернулась и заверила его, собирающегося подниматься с кровати:
– Я быстро. Ты пока отдохни. Жаль, что ты не догадался что-то практичное приобрести, в платье неудобно путешествовать.
– Лёль, – вновь позвал меня Лар, приближаясь со спины.
– Что Лёль, ну посмотри, – возмутилась я, схватилась за подол и вытянула платье из недр шкафа, чтобы показать длину наряда. – Как в этом путешествовать? Может, для меня найдутся брюки?
Лар приблизился, положил ладони мне на плечи и напряжённо воззрился на меня. И вот тут я поняла, что он пытался сказать.
– Даже не думай! – остановила я его, не желая слушать, что останусь здесь. – Я лечу с тобой, и точка!
– Лёль, это опасно, – возразил Лар.
– С тобой? – я насмешливо приподняла бровь, оценивающе оглядела мужа с головы до пят. – Навряд ли, – вынесла вердикт. – Пять минут, и я буду готова. Только посмей меня оставить одну, покусаю.
Лар беззвучно рассмеялся, притянул к себе и поцеловал в макушку. Но у меня не было времени нежиться, так как каждая секунда была на счету.
– Я быстро, – повторила я, отстраняясь. – Кстати, какое название корабля Марка?
– «Твен», – ответил Лар, провожая меня взглядом до ванной комнаты.
Я остановилась, наконец, сообразив, что меня напрягает.
– Марк Твен? Оригинальный тип, этот Марк.
– Отморозок полный, а так веселый и благородный для пирата, – ревниво возразил Лар, приближаясь ко мне.
Мой взгляд сам собой медленно стал опускаться в район паха мужа, а щёки наливаться румянцем. Такой соблазн – и он идёт ко мне, обнажённый, с белыми следами от застарелых ран на загорелой коже, крепкий, полный сил и желания, горящего в его золотых глазах.
– Нет, нет, – я убежала в ванную и захлопнула дверь. – Я быстро и без тебя. С тобой затянет, за уши не оттащишь!
– Лар, – радостно выдохнула я, потянулась к его губам, привставая на носочки.
Наш поцелуй мог бы быть самым страстным, если бы я целовалась с землянином.
– Ай, – жалобно выдала, когда меня пронзила боль. И отстранилась, чуть не плача, высунула язык, погладила его пальцем, а потом недовольно буркнула под тихий смех мужа: – Что у тебя за язык!
– Это что у тебя за язык. Ты пьяная?
Кивнула, сдавая Макса с потрохами, и шепнула:
– Он тоже. Сказал, что одной мне бутылки будет много. Жадина он у тебя и нудный.
– А ещё болтун, – согласился со мной Лар.
– Я скучала, – призналась я мужу, и это была чистейшая правда. Все мысли про любовниц и наложниц как ветром сдуло, потому что Илларион мой и только мой. Особенно сейчас, когда я в его надежных объятиях.
Подняв голову, тихо добавила:
– Вы что-нибудь узнали о Лени?
Лар не изменился в лице, но настойчиво подтолкнул меня внутрь столовой.
– Да, узнал, но сначала давай я поем.
– Ой, конечно, – отступила я, пропуская мужа в столовую. Меня охватило давно забытое чувство заботы. Я не считала себя идеальной хозяйкой, но мои гости всегда были сыты, тем более, муж.
Макс сорвался с места и, вспомнив про свои обязанности, стал накрывать на стол. Я же, в очередной раз обернувшись, засмущалась, потому что Лар, оказывается, прилетел не один, и я не заметила за его спиной хмурого Болиара и его сына Силара. Только Яна не было. Все мужчины сбросили плащи, помыли руки и заняли места за столом, соблюдая непреложный церемониал. Я вернулась на своё, доедая суп и слушая, как Лар отдаёт инструкции начальнику охраны по скайфону, при этом успевая быстро орудовать ложкой. Остальные лианцы молчали, но не уступали своему господину в скорости поглощения пищи.
Макс подал мне чай, когда я заскучала над пустой тарелкой, а Лар всё говорил и говорил, не глядя на меня. Даже сел не рядом. Наверное, это всё влияние молодого лианца, но я сейчас взглянула по-новому на своего мужа, поражаясь, почему прежде не замечала отпечатка усталости на его лице.
У него и так слишком много обязанностей, ещё я добавляю. Но, увы, я не могла по-другому. Запив свою тоску и угрызения совести, я встала и покинула столовую. Лар проводил меня хмурым взглядом, слушая голос незнакомого мне лианца в динамиках скайфона, но не остановил.
Я поднялась в спальню, подошла к окну. Вид на город напомнил, как радовался Лени на крыше. Как он в нетерпении выбирал аттракционы. Его голубые глаза так светились от счастья. Я тревожилась о нём, помня безразличный голос Макса, который заверял, что для пиратов дети – живой товар.
Для лианцев дети не такой уж и дар, как для землян. Они не понимают моей тревоги, но только не Лар. Он делает всё, что в его силах, чтобы найти ребёнка, который ничего для него не значит. Для него важна только я. Подошла к шкафу, рассматривая татуировку на виске.
Я важна настолько, что он метит меня. Потёрла висок, не понимая своего состояния. Словно подала заявку на то, чего уже перехотелось и самое противное, что заявку одобрили, и как быть, я не знала.
– Макс, гнида, – вздохнула я, размахивая руками, а потом громче выкрикнула: – Гад желтоглазый! Паразит языкастый!
Высказавшись, устало села на кровать, пряча лицо в ладонях. Почему так совестно перед Ларом? Я понимаю, что он любит, я тоже люблю. Вот только моя любовь не настолько глубока. Она не могла поспорить силой своего огня с его любовью.
Но сердце болит, стоит подумать, что мы могли бы не встретиться. Или это было лучшим – не встречаться? Жить среди своих.
– Лёля, – услышала я и вздрогнула, отняла руки от лица, встречаясь с обеспокоенным взглядом Лара. Он стоял возле двери, закрывая её. – Лёля, что он тебе сказал?
– Что? – не поняла я вопроса.
– Макс, что он тебе сказал? – тихо спросил лианец, медленно приближаясь.
Напряжение, даже нет, раздражение легко угадывалось в его движениях. Я любовалась мужем, чувствуя щемящую нежность. Не выдержала этого соблазна – видеть и не прикасаться. Встала, метнулась к Лару, уткнулась ему в грудь, крепко обнимая.
– Лёля, что он тебе сказал? – продолжал настаивать он, а я замотала головой, не в силах справиться с голосом.
Подняла лицо, встала на цыпочки и прильнула к мужу, порывисто целуя, заключая его лицо в свои ладони. Лар крепче прижал меня к себе, одной рукой, как обычно, придерживая голову. Он отвечал на поцелуй трепетно, ласково.
Умопомрачительно целоваться с тем, кого так долго ждал. Так я встречала Сашку, набрасывалась на него. Вот только не было тогда этой странной горечи, которую я чувствовала сейчас, ощущая, что Лар не принадлежит мне. Он чей угодно, но не мой.
Резко отстранилась, прикрывая рот рукой, сквозь слёзы глядя в жёлтые кошачьи глаза.
– Лёля! – поражённо выдохнул Лар, протягивая руки, шагнул и вновь притянул к себе, вцепившись в предплечья. Чуть тряхнув, потребовал: – Быстро расскажи, что произошло, или я сам спрошу, но не уверен, что Макс после этого выживет.
– О, Лар! – прошептала я, вглядываясь в его глаза. – Я люблю тебя, но боюсь, этого недостаточно! Я слабая землянка, я не могу тебе дать того, что ты можешь получить от лианки. Я... Я…
– Лёлька, что он тебе сказал? – медленно, по слогам, прошипел Лар, всё сильнее сжимая мои руки, причиняя этим боль.
– Он сказал, что… – попыталась я справиться с собой, но не смогла, и тихо шепнула: – Лар, мне больно.
Муж тут же отпустил меня, но обнял за талию.
– Лёля, просто скажи. Я должен знать, – уговаривал меня он.
Я кивнула, соглашаясь. Поэтому взяла себя в руки, вытерла слёзы и сказала:
– Он считает, что я землянка – слабая и глупая. И что я мучаю тебя своими земными капризами.
Лар фыркнул, притянув меня к себе.
– Лёля, ты моя пара. Я буду любить тебя любой – слабой, сильной, умной или глупой, землянкой или нет. Главное – твоя душа. Ты моя половинка. И ты… Ты чувствуешь, что мы созданы друг для друга. Есть только ты и я.
Я млела от его слов, всхлипывая от счастья. Лар – самый настоящий романтик, дикий собственник, но со всепрощающим сердцем.
Вот только я была не согласна с его последним утверждением.
– Не только, – капризно возразила. – У тебя есть еще наложницы.
Раздражённо зашипев, Лар крепко ухватил меня пальцами за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза.
– Я точно ему язык вырву, – пообещал он, прежде чем добавить, вдалбливая мне каждое слово, чтобы я поняла и прониклась: – Лёля, наложницы мне нужны для усиления власти. Это не любовницы и не жёны. Я и спал-то с одной, когда выть от тоски хотелось. Но это не любовь, Лёля.
– Я понимаю, но… Она же беременная.
– Лёля, я не знаю, будет у неё ребенок или нет. Но, зная тебя, я обязательно выясню, как и потребую анализ ДНК. Я сам хотел тебе рассказать про наложниц. Сам. Я же понимаю, как тебе это важно. Но я верен тебе, только тебе, Лёля. Я с ума схожу без тебя, но и с тобой тоже. Хочу тебя обнимать, целовать, слышать твой голос, аромат.
Я не могла больше его слушать, потянулась к его губам, обхватив ладонями лицо, ощущая неровности шрама на щеке. Наши губы сплелись в жарком танце, но мне этого оказалось мало, я стала шарить руками по шёлковой ткани, обтягивающей крепкую грудь Лара, в поисках застёжки. Раздражённо застонала, когда не могла найти. Отстранилась, рассматривая необычный покрой, бурча себе под нос:
– Да где же она…
– Кто? – переспросил у меня Лар, оглядывая себя.
– Как расстегнуть рубашку? – капризно спросила я, дёргая ткань.
Лар усмехнулся и одним движением снял её через голову, я жадно припала к обнажённой коже, вдыхая неповторимый аромат Лара. Ласково провела рукой по татуировкам на плечах. Как же я соскучилась по его теплу. Обняла мужа, прижимая ладони к его спине, поцеловала, слушая ласковый шёпот. Лар подбирал для меня самые нежные слова на своём языке, гладил по волосам, зарываясь в них пальцами.
Я осмелела, чувствуя, что хочу слиться с ним в страстных объятиях. Вновь окунуться в то пламя, которое опаляет, когда Лар берёт меня резкими толчками.
– Лёля, подними руки, – услышала я просьбу, когда практически справилась с ремнём брюк.
Лар в это время расстёгивал застёжку моего платья и поднимал подол. Я подчинилась, помогая раздеть себя. Почувствовав прохладу комнаты полностью обнажённой кожей, передёрнула плечами, но муж не дал мне мёрзнуть, он тут же опрокинул меня на кровать, и сам разделся без моей помощи.
Я с жадностью и вожделением разглядывала его. Он был прекрасен, мой загорелый золотоглазый бог. Широкие плечи, узкая талия, загорелая кожа, упругий живот, на котором можно легко посчитать кубики пресса. Сильные руки. Хищные черты лица. Прекрасный ансамбль – белый шёлк волос и янтарь его раскосых глаз. Лар сейчас был похож на своих доисторических предков – на барсов. Сильный, грациозный, опасный. И мой.
Я плавилась под его взглядом, сжимая колени, пыталась быть скромнее и не подгонять мужа. Он забрался на кровать, как животное, втягивал воздух, прикрывая глаза. Усмешка кривила его губы. Шрам придавал ему воистину бандитский вид. Но я не боялась, ждала, затаив дыхание. И была вознаграждена за покорность. Нависнув надо мной, Лар приподнял бровь и шепнул:
– Готова?
К чему – и глупой землянке было понятно, поэтому я кивнула, смело раздвигая ноги, приглашая его сделать первые движения навстречу мне. Лар придавил своим телом, легко овладев мной, беспрепятственно скользя, наполняя пустоту, жаждущую только его. Я закинула ноги ему на талию, сцепляя за спиной, обвила руками шею и, закрыв глаза, приоткрыла губы, когда осторожный язык проник между ними. Я скучала, а Лар скучал втройне, со всей своей необузданной страстью. Он задал темп, к которому я была привычна. Не успевая за ним, я по-своему двигалась в этом пламенном танце. Я задыхалась, но молила о продолжении. Я, словно оторвавшийся лист, кружилась во власти урагана. Лар был этим ураганом, возносил меня на небо и опускал до самой земли, он не давал успокоения, тревожил, чтобы вновь я взлетела, шепча его имя, как заклинание. А его укусы стали для меня привычными, будоражащими кровь маленькими вспышками, подгоняющими поскорее сгореть в пламени порочного желания, утолить голод, поселившийся во мне. Когда Лар брал меня сзади, я кричала, кусая подушку. Любимый терял контроль над собой, словно его животные инстинкты властвовали над ним, превращая в ненасытного хищника. Но и я оценила эту позу по достоинству, когда прочувствовала каждой клеточкой экстаз. Я долго после этого не могла собрать мысли в кучу. Тело отказывалось слушаться меня. Я лежала, прижатая к груди Лара и улыбалась, растворяясь в своих ощущениях.
– Лёлечка, – шепнул Лар.
– Люблю тебя, – ответила, счастливо заглядывая ему в лицо.
– Я крепче, – возразил Лар.
А я прикрыла глаза, пожав плечами. Никто и не спорит, что крепче и глубже. Усмехнулась пошлости мысли, но тело отозвалось одобрением. Пусть глубже, как можно глубже...
Мы лежали на развороченной кровати, слушая, как бьются наши сердца в унисон. Нашу идиллию не нарушало ничто. Словно и не было никого в этом мире, кроме нас двоих. Я пыталась запомнить этот момент, сохранить в душе, словно маленькое сокровище, лелея его до самого конца.
После нескольких минут тишины и умиротворения как страсть сошла на нет, я напомнила мужу о том, что терзало меня уже несколько часов:
– Ты хотел рассказать о Лени.
– Да, он не у отца. Марк не успел ещё долететь, но как только это произойдёт, мы сядем на борт его корабля. «Твен» – самый скоростной корабль у пиратов. Даже наши уступают ему. Но я думаю, мы успеем перехватить охотников.
– Но как же тогда ты так быстро прилетел?
– Я был недалеко. Марк летит из другой системы – той, что захватило Свободное братство.
– Свободное братство? Это не та террористическая организация, которая взорвала военную базу на Луне и освободила заключённых из тюрьмы, находившейся на спутнике?
Давняя история чёрным пятном легла на репутацию правительства Земной Федерации. Я не сочувствовала Братству, потому что оно состояло из преступников, которых приговорили к пожизненному заключению. Они представляли угрозу таким мирным гражданам, как я. И я радовалась, как и все, когда с ним было покончено.
– Да, она, – тихо ответил Лар, а я чувствовала его дыхание, шевелящее мои волосы на макушке.
– Я думала, эту организацию уничтожили, – встрепенулась я, поднимая лицо. – По всем новостным каналам об этом вещали.
– Изгнали, – опять кивнул Лар, а заодно поцеловал в нос, усмехнувшись, когда я сморщилась от мимолетной ласки, – выдворили из Солнечной системы, но не уничтожили.
Плохая новость, уже не первая за этот бесконечный день.
– Лени у охотников за головами? – задала я следующий вопрос, задумчиво рисуя пальчиком по груди Лара. – Но я не видела никого в парке в бордовых плащах.
– Было бы глупо идти на работу, одевшись броско, – насмешливо отозвался Лар. – Охотник наверняка был в обычной одежде. Одна камера зафиксировала, как некто, кто мог им оказаться, покидал парк, скрывая что-то большое под полой плаща. Мы не успели перехватить этого человека, он улетел. Но, кажется, я узнал, где будет совершён обмен.
– Спасибо, – поблагодарила я его, вставая. – Я сейчас душ приму и буду готова. Когда Марк прилетит?
– Лёль, – позвал меня Лар, когда я доставала из шкафа полотенце.
Обернулась и заверила его, собирающегося подниматься с кровати:
– Я быстро. Ты пока отдохни. Жаль, что ты не догадался что-то практичное приобрести, в платье неудобно путешествовать.
– Лёль, – вновь позвал меня Лар, приближаясь со спины.
– Что Лёль, ну посмотри, – возмутилась я, схватилась за подол и вытянула платье из недр шкафа, чтобы показать длину наряда. – Как в этом путешествовать? Может, для меня найдутся брюки?
Лар приблизился, положил ладони мне на плечи и напряжённо воззрился на меня. И вот тут я поняла, что он пытался сказать.
– Даже не думай! – остановила я его, не желая слушать, что останусь здесь. – Я лечу с тобой, и точка!
– Лёль, это опасно, – возразил Лар.
– С тобой? – я насмешливо приподняла бровь, оценивающе оглядела мужа с головы до пят. – Навряд ли, – вынесла вердикт. – Пять минут, и я буду готова. Только посмей меня оставить одну, покусаю.
Лар беззвучно рассмеялся, притянул к себе и поцеловал в макушку. Но у меня не было времени нежиться, так как каждая секунда была на счету.
– Я быстро, – повторила я, отстраняясь. – Кстати, какое название корабля Марка?
– «Твен», – ответил Лар, провожая меня взглядом до ванной комнаты.
Я остановилась, наконец, сообразив, что меня напрягает.
– Марк Твен? Оригинальный тип, этот Марк.
– Отморозок полный, а так веселый и благородный для пирата, – ревниво возразил Лар, приближаясь ко мне.
Мой взгляд сам собой медленно стал опускаться в район паха мужа, а щёки наливаться румянцем. Такой соблазн – и он идёт ко мне, обнажённый, с белыми следами от застарелых ран на загорелой коже, крепкий, полный сил и желания, горящего в его золотых глазах.
– Нет, нет, – я убежала в ванную и захлопнула дверь. – Я быстро и без тебя. С тобой затянет, за уши не оттащишь!
