***
Когда я всё рассказала Юле, она лишь качала головой и с трепетом гладила рукой платье. Мы обосновались в моей комнате, предварительно объяснив маме, откуда пакеты и что в них. Лгать я ей не могла, поэтому это делала Юля, с упоением заливаясь про некую подружку Веронику, у которой богатые родители, и она всё это одолжила на время сходить завтра на корпоратив. Я же локтем перекрестилась, узнав, что баба Таня никому не говорила, на какой машине я сегодня каталась. Так же мама рассказала, что она наговорила Большому Боссу: просто объяснила, что дочь на работе, а телефон забыла. Просила передать мне, чтобы я не волновалась.
- Ну хорошо что ещё эротичное бельё тебе не купил под такое платье, - со смешком заявила подруга, а я рот открыла от изумления.
- Зачем? – спросила, а затем поняла зачем.- Юля, он не такой!
- Ой, глупая. Такой не такой, а мужикам всем нужен секс. Если секс не нужен, то всё – списывай такого со счетов. Таким вообще ничего не надо, а от женщин и подавно.
- Юля, ну почему ты такая злая. А как же любовь, отношения. Я не верю, что всем мужчинам нужен лишь секс.
- Он первопричина всего, что движет мужчинами. Секс, секс и ещё раз секс. Они любую женщину рассматривают с позиции секса: вдуть, не вдуть, какая задница и прочие прелести.
- Фу, как противно, - передёрнула плечами. – Большой Босс точно думает только о работе, а не о сексе. Он от телефона не отрывается.
Юлька рассмеялась, затем махнула рукой и сменила тему.
- Можно, я померяю?
Я благосклонно кивнула. Когда она ещё такое шикарное платье примерит.
- А это точно «Дольче&Габбана», не подделка?
- Юля, мы в фирменном магазине были, там только коллекции «Дольче&Габбана».
- Шикарное, - с придыханием похвалила она платье и стала резко раздеваться, стягивая с себя футболку и шорты.
Размер у нас с ней практически один, поэтому и платье ей подошло. Юля попросила застегнуть, потом долго вертелась перед зеркалом, пища от восторга.
Я сидела и смотрела на неё, думая о Боссе. Он показался мне таким одиноким тогда, в машине. Тоскливый взгляд в окно, пустой голос. Неужели у него нет никого, кого бы он мог привести с собой на корпоратив, чтобы чувствовать себя уютно.
- Людка, а если он не хочет, чтобы ты ему платье отдавала, его же можно вернуть в магазин, а деньги забрать себе.
Я выпучила глаза, постучала пальцем по виску.
- Совсем сбрендила. Деньги возвращаются на карту, с которой была сделана покупка. Никто тебе наличными не даст.
- Вот облом, - обиженно шепнула она и встала ко мне спиной, прося расстегнуть. – А так бы столько денег. У него их, смотрю, куры не клюют.
- Знаешь, Юля, куры есть и деньги есть, а не клюют, потому что он им не даёт до них добраться. У него знаешь как всё строго, особенно по подотчёту. Я видела, как один менеджер чек потерял на две тысячи и трясся от страха так, словно его убьют за это. Умолял главного бухгалтера помочь.
Я расстегнула молнию платья и, придерживая подол, помогла Юле выбраться из него. Подруга взяла с кровати футболку и нетерпеливо спросила:
- Ну и? Помогла?
Я расстроенно покачала головой.
- Сказала, что если не найдёт, то через два дня может считать, что зарплату получил раньше.
- Сурово у вас там, прямо как в армии.
- Да уж. Он ведь нашёл чек, принёс через день.
Я уложила платье в коробку, прикрыла его бумагой и закрыла крышкой.
- Так что я обязательно всё верну, а деньги ему на карту перечислят.
- А цацки? – указала подруга на чёрный бархат коробки из ювелирного.
Я пожала плечами.
- Оставляй себе. Мне дашь поносить.
Я усмехнулась, узнавая в этих словах подругу. Мы ещё долго обсуждали, что я одену завтра, Юлька сбегала и принесла своё чёрное манто. Пусть из искусственного меха, зато лучше, чем моя красная куртка. Лишь в одиннадцать Юля вернулась в свою квартиру, а я забралась под одеяло.
Немного подумав, достала смартфон и отправила привычное СМС-сообщение с пожеланием спокойной ночи, а также поблагодарила за отличный день. Даже если откинуть все неприятности, день и вправду был отличным, несмотря на то, что ноги гудели от усталости. Только после этого убрала смартфон под подушку и моментально уснула.
***
Без десяти три следующего дня Дмитрий стоял возле подъезда Люды и поглядывал на рыжего кота, который сидел на скамейке и деловито вылизывал задние лапы, при этом подозрительно косился на Негласного. Кот был большой, матёрый, весь в шрамах, одно ухо порвано, но при этом Дмитрию казалось, что кошачьи янтарные глаза на него смотрели по-королевски снисходительно. В который раз мужчина ловил себя на мысли, что приезжая в этот двор, он окунался в другой, давно забытый мир. Обычный жилой дом советских времён навевал брезгливость своей серостью, обветшавшим видом. Детская площадка, пестрящая яркими красками, никак не вписывалась в заснеженный зимний пейзаж. Три женщины сидели на скамейке, наблюдая за Дмитрием, а не за собственными чадами, копающимися в песочнице. Никакой симметрии клумб, декоративных живых ограждений. Но, тем не менее, здесь всё было тёплым, уютным, далёким и уже чужим.
Дверь подъезда скрипнула, отвлекая мужчину от грустных мыслей, и, наконец, появилась Люда в чёрном манто, с накинутым на голову капюшоном, придерживающая подол платья и в… ботинках!
Дмитрий не поверил своим глазам и моргнул, но мыски светло-рыжих зимних ботинок на толстой подошве, в которых обычно ходила Люда, из-под подола платья никуда не делись. Сумка, перекинутая через плечо, разбухла вернее всего от туфель. Негласный прикрыл рукой рот и отвернулся, не в силах сдержать рвущийся смех. Он вчера целый день голову ломал, в каком наряде Люда чувствовала бы себя комфортно среди моделей и главных редакторов модных журналов. Хотел сделать из неё элегантную леди в стиле Шанель. Что может быть очаровательнее женщины в маленьком чёрном платье? Так нет. Ошибся с цветом. Её постное лицо портило весь замысел. И тогда Дмитрий вспомнил, какие она цвета предпочитала, даже залез в интернет посмотреть последние веяния моды и натолкнулся на пёструю коллекцию. И вроде не ошибся, нашёл компромисс, чтобы Люда соответствовала его стилю, и они смотрели вполне гармонично. Вот только девушка осталась верна себе. Барышня-крестьянка.
Времени уже не хватало искать ей сумочку и сапоги, да и навряд ли она их примет, вон как светится от счастья, считает, наверное, что сногсшибательно выглядит. Хотя так оно и было. Именно такой её и видел Негласный: прекрасной, с искрящими глазами и милой, тёплой улыбкой.
С каждым взглядом на неё Дмитрию было всё сложнее расставаться с девушкой. Как же томительно ждать её вечерние сообщения, лёжа в пустой кровати; нестерпимо тяжело терпеливо сидеть в обеденное время, поглядывая на часы, прислушиваясь к звукам за дверью кабинета. Её появление – праздник, маленький личный праздник для Дмитрия. Он тонул в её голубых глазах, терялся из-за её манеры общения, открытой и весёлой. С ним никто так смело не разговаривал о всяких пустяках, которые были важны для Негласного, эти драгоценные осколки чужого счастья, навевающие воспоминания о безоблачном детстве. Люда могла трещать с ним, не глядя на положение, болтать ногами и заливаться искренним смехом. Даже Бобров обычно говорил только о работе и о своих проблемах. Она спросила его вчера, нравится ему или нет. Он хотел ответить совсем другое. Трусливо соврать, отречься от своих чувств, но это было бы подло по отношению к ней. Да и не признания в любви она требовала, нахмурившись и сердито поглядывая.
Справившись с приступом смеха, Дмитрий галантно распахнул дверцу машины, поджидая, когда подойдёт девушка. Она шла, слишком высоко поднимая подол, открывая вид на весёлые ботинки.
- Добрый день, - поздоровалась она.
- Очаровательно выглядишь, - не стал молчать Дмитрий, нисколько не подкалывая, а искренне. Но вдруг его взгляд зацепился за что-то блестящее на платье. Нагнувшись, он поймал край подола, в изумлении глядя на обычную английскую булавку. – Что это? – удивился он, требовательно глядя на засмущавшуюся девушку.
- Мама немного подогнула подол, чтобы его не испачкать. Я их сниму, когда приедем.
- Оригинально, - пробормотал Негласный, захлопывая дверцу и уже ничему не удивляясь. Он обошёл машину, сел на заднее сиденье и приказал водителю поспешить.
Глава 8
Первый поцелуй
В салоне красоты, куда меня привёз Большой Босс, нас встречали так радушно, словно мы с экстравагантным, невысокого роста блондином средних лет закадычные друзья. Звали его Антонио, и он, услышав просьбу Дмитрия Анатольевича закончить образ, приказал с меня снять манто. Причём не мне приказал, а Большому Боссу. Тот спокойно отреагировал, помог мне раздеться, а помощник визажиста и парикмахера повесил моё манто и сумочку в шкаф на плечики.
- Забавно, - протяжно выдал Антонио, склонив голову набок, разглядывая мои ботинки.
- У меня туфли будут, - поспешила заверить я мужчин, понимая, чего он там увидел такого забавного. – Они у меня в сумке.
Я бросила стыдливый взгляд на невозмутимого Большого Босса, который лишь подтолкнул меня, как обычно, мягко в спину к креслу.
- У вас час. Я заеду ровно в семнадцать. Она должна быть готова.
После этих слов начальник оставил меня наедине с Антонио и его помощником. Оба смотрели на меня в зеркало очень внимательно. Я же сидела в кресле и чувствовала себя неуютно.
- Не фактурная внешность, - поцокал языком Антонио, и я опустила взгляд. Да уж, услышать от профессионала, что ты не красавица, было неприятно. Я думала, мастера своего дела более тактичны. Заметив, что я расстроилась, Антонио пальчиком поднял мой подборок, заставляя смотреть в отражение большого зеркала и заверил: – Но я сделаю из тебя конфетку.
Я лишь вздохнула, полностью доверяясь профессионалам, как гласило множество грамот и сертификатов на стене салона. Антонио где только не побывал, в каких только конкурсах не участвовал. Да и я была уверена, что Дмитрий Анатольевич шарлатану не доверится.
Но стоило отдать должное визажисту: руки у него были мягкие, ласковые. Я расслабилась, когда он мне массажными круговыми движениями помыл голову, затем подстриг самые кончики, придавая форму причёске. Расхваливал мой натуральный чёрный цвет волос с благородным каштановым отливом и строго наказывал не краситься.
Я улыбнулась, вспомнив, как на первом курсе захотела стать блондинкой. Эксперимент провалился, и я на целый год стала рыжей, поэтому мы с Юлей решили завязать с покраской. Когда волосы более-менее отросли, подстригла их под каре и теперь отращивала.
Затем была завивка, локоны красивой волной осыпались мне на плечи, а в заключение Антонио убрал с висков несколько прядей и заколол их на затылке, закрыв при этом уши. Я рассматривала, как красиво такая причёска подчёркивала длинные золотые серёжки с тремя круглыми рубинами, свисающие прямо из-под волос. Я повертела головой, восхищаясь замысловатым пучком на затылке в виде розы. Украшали сей шедевр шпильки с красными стразами.
- Спасибо! – от восторга я чуть голос не потеряла. Могла лишь шептать, хотя хотелось визжать. Юлька бы не смогла так изящно оформить пучок, просто завила бы мне локоны и уложила их красиво.
- А сейчас закрывай глазки и будем делать макияж.
Антонио отвернул меня от зеркала, и я послушно закрыла глаза. Кисточка щекотала веки и губы, но я сносила все пытки ради красоты. Когда я, утомлённая ожиданием, наконец-то открыла глаза и взглянула на отражение, то не узнала себя. Цвет лица стал ровным и светлее на тон. Лёгкий макияж, неброский и естественный, подчеркнул глаза, сделав их выразительными, а алые губы покорили моё сердце.
Я выдохнула, еле сдерживая слёзы. Даже замахала руками, чтобы осушить их.
- Спасибо, вы волшебник, - шепнула я мастеру и порывисто вскочила с кресла, чтобы повиснуть у него на шее. Я никогда не представляла себя такой – взрослой, утончённой. За моей спиной было ещё одно зеркало, и я не могла налюбоваться на себя, обнимающуюся с Антонио.
- О, моя конфетка, хватит, хватит. А то твоя любовь ко мне приревнует, - добродушно посмеивался визажист, ласково гладя меня по спине.
Я удивлённо отстранилась и переспросила:
- Кто?
Антонио глазами стрельнул в сторону выхода, я проследила за его взглядом и заметила притаившегося в тени проёма Дмитрия Анатольевича. Он стоял, привалившись плечом к косяку, и любовался мной с улыбкой на губах.
- Ой, - вырвалось у меня, и краска смущения обожгла щёки. И как объяснить Антонио, что Большой Босс вовсе не моя любовь, а начальник? Да и стоит ли что-то говорить. Отбросив робость, решила не забивать голову ненужными надеждами.
Я подбежала к нему, повертелась, приподняла бровь и улыбнулась.
- Ну как?
- Восхитительно, - сделал мне комплимент Большой Босс и поправил локоны так, чтобы один лежал на плече. Погладил по подбородку большим пальцем, внимательно осматривая мои губы.
Я перестала улыбаться, когда заметила, как преобразился взгляд начальника. Глаза его потемнели, и туман в них уступил место алчной и голодной тьме. Она заполняла радужку, и напряжение сковывало моё тело. Я знала этот взгляд, на который тело моментально отреагировало: навалилась слабость, низ живота неприятно затянуло. Когда-то давно так смотрел на меня Макар. Так же, да не так. Трепет и предвкушение в этот раз меня пугали, и я отступила от мужчины, боясь того, что открылось. Да, вчерашнее предположение подруги оказалось верным. Большой Босс хотел меня, и Юлькины слова впились в голову. Мужчинам нужен секс. Но стоило мне отойти от Дмитрия Анатольевича, а его руке остаться одиноко висеть в воздухе, как его взгляд стал холодным и пустым.
- Одевайся, нам пора.
- Да, да, - я вздрогнула от бодрого голоса позабытого мной Антонио за моей спиной. – Вези мою конфетку на бал. Она полностью готова.
Я ещё раз взглянула в зеркало и благодарно улыбнулась мастеру. Да с таким макияжем и маска не нужна. Мало кто меня узнает. Я теперь больше похожа на модель модного журнала.
Большой Босс помог мне надеть манто, аккуратно уложил локоны по плечам, прежде чем накинуть капюшон. Я, смутившись подобной заботе, смотрела вниз на начищенные ботинки начальника. Он, как всегда, элегантно выглядел в чёрном пальто, из кармана которого торчали кожаные перчатки, в тёмно-сером костюме с синим отливом. Сорочка поражала своей белизной. Широкий тёмный галстук дополнял образ. Длинная чёлка, зачёсанная набок, аккуратной волной опускалась на лоб. Лицо чисто выбритое, без намёка на щетину. Высокий, красивый, стильный. Впрочем, это был его повседневный вид, нарядным и праздничным Босс не выглядел.
Попрощавшись с Антонио, мы покинули салон и сели в машину. Я стала снимать булавки, сцепляя их между собой, а затем убрала в сумочку. Из неё достала туфли.
- А можно, ботинки здесь оставлю? – уточнила у начальника.
Он кивнул, отвернувшись к окну.
Я приподняла подол до колен и стала снимать обувь. Надевать туфли было неудобно, но я справилась. Затем поправила подол и с облегчением откинулась на спинку сидения.
- Всё, я готова, - с улыбкой произнесла, тяжело вздыхая.
Хотя кого я обманываю? Ни к чему я не была готова!
Когда машина остановилась возле шикарного ресторана, и я, подав руку Дмитрию Анатольевичу, ступила на мокрый асфальт, совершенно растерялась от роскоши элитного ресторана столицы и репортёров, которые стайкой стояли возле входа, делая снимки гостей.
