что повстанцы послушаются тебя! Я отрекусь от трона в твою пользу, я… Ты станешь императрицей, как того хочет твой хозяин… Только прошу, - он сглотнул и через секунду продолжил: умоляю - отдай бриллиант, спаси брата!
Гетер хотел что-то возразить, но я, не отрывая взгляда от отца, отрицательно покачала головой.
- Я не могу отдать розовый бриллиант драконам. Этого нельзя делать. Праотец сказал, что это последний шанс на спасение для тенгарцев. Если мы отдадим зерно, то наш с тобой мир, отец, наш Тенгар погибнет.
В гостиной наступила мёртвая тишина, мужчины воззрились на меня, словно впервые увидели.
- Праотец? Ты слышала Праотца? – неверяще переспросил император.
Я смогла лишь кивнуть. В душе медленно, но верно разрасталось едкое и топкое, как болото, горе. Я не знала, как быть. Как вызволить брата из лап драконов? Смогу ли я спасти его? Хватит ли у меня сил?
- Да, отец, слышала, - кивнула в ответ, украдкой взглянув на Гетера, который сидел с прямой спиной, преисполненный достоинства. На его губах угадывалась тень улыбки, которую он дарил мне, словно поддерживая, а теплота в чёрных глазах придавала уверенности, что он поддержит меня всегда. Праотец велел доверять своим помощникам, кого он имел в виду? Возможно, советника? Не повстанцев же?
- Это ещё раз доказывает, что Тина ваша наследница, - выдохнув, заключил Гетер, криво улыбаясь императору. – Судьбу не обыграть…
- Разве ты, Гетер, не сделал то же самое в своё время? – надменно отозвался тот в ответ.
Рука отца чуть дрожала, когда он взял пиалу в руки, поднес её к губам и тихо добавил:
– Разве твоей судьбой не были грязные трущобы, где ты родился? Разве тебе было предначертано взлететь до таких немыслимых высот?
Я удивлённо обернулась к советнику, который продолжал улыбаться уголком рта, несмотря на явное оскорбление.
- Именно в этом и есть моя судьба и моё предназначение – взлететь до таких высот, прикладывая максимум усилий, не ленясь, прилежно учась и преданно служа империи и своим соотечественникам. Я не перекраивал под себя и свои капризы полотно реальности, а если и делал это, то не для себя и исключительно по вашему приказу, как верный слуга.
Я слышала издёвку в голосе Гетера и видела, как недовольно хмурится император. Кругом одни секреты и интриги! И как решить, кому можно доверить мою тайну?
- Но мы отвлеклись, - небрежно остановил желающего поспорить императора Гетер и развернулся ко мне всем корпусом, заставляя нервничать. – И что же конкретно сказал тебе Праотец, Тина?
Тяжело вздохнув, я бросила косой взгляд на отца, прежде чем признаться. Кто, как не Гетер, способен взять на себя ответственность и решить, как сделать лучше?
- Он велел вернуть зерно на священную гору. И как можно скорее.
- Что за глупость? – пробормотал император, поправляя шейный платок, словно он его душил. – Горы давно нет.
- Есть, - не согласился с ним Гетер.
Я сглотнула и с замиранием сердца шепнула, осторожно положив ладонь на запястье советника:
- Если мы вернём зерно, то, как мы спасём брата?
Вопрос повис в воздухе. Мужчины долго переглядывались и молчали, я же боялась спугнуть робкую надежду на то, что они хоть что-нибудь да придумают. Но время шло, отец всё тускнел, а Гетер поджимал губы, не глядя мне в глаза.
- Обмануть драконов сложно, но я постараюсь, - вдруг сказал он, когда я отчаялась услышать ответ. Гетер был собран, и в глазах его опять горела решительность. - Наша первостепенная задача спасти наш мир, император, так ведь? А лишь затем придумать, как вернуть Мина.
Император прожёг советника недовольным взглядом, прежде чем заговорить:
- Вам самим не достать розовый бриллиант из сокровищницы, только я и Мин можем это сделать. Поэтому вы поклянётесь, что вернёте мне сына, - продолжал тем временем император, поглядывая на нас с Гетером. – Дайте мне клятву на крови, что вы приложите все силы, но доставите принца, спасёте его от гибели даже ценой собственной жизни.
Я с готовностью подалась вперёд, желая ответить согласием, но широкая ладонь запечатала мне рот, незатейливо удержав готовое сорваться обещание. И в этот же момент я, даже с закрытым рукой ртом, глухо вскрикнула, так как в стол между мной и отцом впился острый конец копья, украшенный серыми перьями и бусами, искрящимися на свету.
Я испуганно прижалась к Ликарду, который убрал свою ладонь от моего лица и крепко обнял за плечи, выставляя щит, мерцающий красными всполохами проступающих искр пламени.
Подняв взгляд, увидела того, кто появился столь неожиданно и теперь стоял рядом со мной, держа в руках древко копья. Это был Тарен, правда, не в привычном наряде, а в белом, традиционном, используемом только для самых торжественных церемоний кимоно, замысловато перевитом голубым поясом, и безрукавке, подобной той, что я видела раньше на Гетере, с вышитыми на ней гербами империи.
- Тарен! – радостно выдохнула я и, вырвавшись из объятий Гетера, бросилась на шею потеряшки. Как же я была рада его увидеть.
- Где ты был? Я так испугалась за тебя! – оживлённо шептала я, пока не встретилась взглядом с холодными, бесстрастными чёрными глазами. – Тарен? – удивлённо переспросила и попыталась сделать шаг назад, но юноша крепко прижал меня к себе.
- Это не Тарен, - услышала я приглушенный голос Гетера. – Это теперь твой страж, моя госпожа. Теперь ты - истинная императрица, Тина.
- Страж? – удивлённо ахнула, когда поняла, на что намекал советник в лесном храме: ведь именно наличие такого стража является первым и, пожалуй, главным признаком того, что власть перешла к другому правителю.
- У каждого признанного Праотцом императора есть страж, - подтвердил мою догадку Гетер, а я в немом ужасе смотрела в словно неживые глаза Тарена. В них не было больше чувств, он не улыбался как прежде. Холодный, чужой, это был уже не тот парень, который помогал мне спасаться от погони, не тот, кто, смеясь, заявил, что мы друзья навеки. Этого Тарена я не знала и постаралась отойти от него подальше, да только сильная рука не отпускала меня, и я забилась испуганно, оборачиваясь за помощью к Гетеру.
- Просто прикажи ему, - подсказал советник, а отец в это время явно забавлялся представлением, следя за моими попытками вырваться из объятий Тарена.
- Приказать? – не поняла я советника.
Я попыталась успокоиться, ведь никто в гостиной не нервничал, кроме меня, а значит, Тарен не причинит мне вреда
- Да, просто скажи ему: «Страж, приказываю тебе исчезнуть».
- Госпожа, вы в опасности, - неожиданно проговорил Тарен невыразительным, равнодушным тоном, и я в удивлении обернулась к нему. Юноша вытащил копьё из столешницы и теперь указывал им на императора. – Вы не можете дать клятву этому тенгарцу, это приведёт к вашей гибели.
- Ты хочешь сказать, что мой сын погибнет!?- в гневе вскричал император, вскочив на ноги. – Если это так, то я никогда не отдам вам розовый бриллиант, Тина! Ты слышишь? Тина… дочка, неужели ты даже не попытаешься спасти своего брата, поверив на слово бездушному хранителю?
Сердце болезненно сжалось от горя. Неужели шанса нет спасти брата?
- Успокойтесь, Ваше Величество, - заслонил меня собой Гетер, останавливая моего отчаявшегося отца. – Вы сами должны знать, что страж оберегает своего императора от малейшей опасности. От любой её вероятности. Наверняка страж имел в виду, что у нас может и не получиться спасти Мина. Поэтому вместо Тины я поклянусь своей жизнью, что сделаю всё возможное, чтобы вернуть вашего сына домой.
Я вновь попыталась вырваться, но Тарен продолжал крепко держать меня.
- Отпусти, - недовольно приказала я и чуть не упала, когда парень, нет, уже не парень – страж, в тот же момент подчинился, а я оступилась, потеряв опору, и врезалась в Гетера, который тут же притянул меня к своей груди.
- Хорошо, - усталый голос отца вернул меня к сути проблемы. – Ты, Ликард, поклянёшься мне, и я передам тебе бриллиант.
- Это будет обоюдная клятва, - принял ответ Гетер и продолжил переговоры. – Вы в ответ поклянётесь не только в том, что отдадите бриллиант, но и в том, что пока меня не будет, вы поможете Тине править Тенгером.
- Эй, стойте, вы, оба! Я не собираюсь тут оставаться, – возмутилась я, вырываясь теперь из объятий советника. – Я пойду с тобой спасать брата!
- Тина, мы не знаем, что произойдёт, когда мы вернём бриллиант на священную гору, поэтому нужно обезопасить тебя, пока меня не будет рядом.
Мне было ужасно обидно, так обидно от слов Ликарда, что я разозлилась теперь и на него. Значит, и для этого манипулятора я просто бесполезная женщина? Ну конечно! Зачем меня слушать, зачем брать с собой? Гетер, как и командир повстанцев, мягко указал мне на моё место в очередной раз - я всего лишь символ, молчаливый, прекрасный, бесполезный. Мне не нужно думать, за меня всё сделают другие.
Острый конец копья вновь возник перед глазами, но теперь он норовил проткнуть грудь Гетера, который дёрнулся, но не отстранился.
- Тарен, нет! – выкрикнула, хватаясь за копьё, чтобы отодвинуть смертоносное оружие.
- Это страж, Тина, - ровным голосом произнёс Гетер, глядя на бесстрастного юношу в белых одеждах.
- Страж, нет! – поправилась я и с облегчением выдохнула, когда Тарен убрал копьё от Гетера.
- Госпожа хотела его убить, - всё так же равнодушно отозвался мой хранитель, а я, подавшись вперёд, спрятала лицо на плече Ликарда.
- Хотела, страж, - с печальной усмешкой отозвался черноокий соблазнитель, поглаживая меня по позвоночнику едва дрожащей рукой и судорожно вдыхая сквозь стиснутые зубы. – Она постоянно об этом мечтает.
- Нет, не постоянно, - тихо возразила, опять начиная злиться на Ликарда. – Страж, исчезни, пожалуйста, - приказала, жутко смущаясь своей власти над Тареном.
Юноша растворился в воздухе, словно его здесь и не было. Я с облегчением перевела дыхание, но рано радовалась.
- Браво, Гетер, браво, - зааплодировал отец, поднимаясь со своего места. - Как всегда блистателен и дальновиден. Я так понимаю, что теперь ты хочешь жениться на моей дочери ради того, чтобы законно взойти на трон в качестве принца-консорта? А ты, дочь моя, при этом продолжаешь верить ему? Неужели ты не видишь, что ему от тебя надо?
- Трон, что же ещё, - буркнула в ответ, отводя взгляд. – Я прекрасно понимаю, что ему надо, отец. Но, с другой стороны, ты сам виноват в этом. Нельзя было доводить свой народ до такого состояния. Твои подданные терпели до последнего. Я видела их, они доведены до отчаяния, они готовы умирать, только чтобы свергнуть того, кто своей неправильной политикой взрастил эту всенародную ненависть. И я отдаю себе отчёт в том, что, возможно, только Гетер может теперь успокоить всех тех, кто уже который месяц живет и скрывается в лесах, как дикие животные! Ну а я вернулась в этот мир вовсе не за тем, чтобы свергнуть тебя, я вообще ничего не понимаю в политике…
- Ты так похожа на мать, - неожиданно прервал меня отец, а я вздрогнула от прозвучавшей в его голосе нежности, которая омыла мои, натянутые уже до предела нервы.
- Но ты бросил её, - ответ получился по-детски обиженным, но при этом захотелось огрызнуться, защищая нашу маму. - Почему не встретился с ней, когда приходил за Мином? Неужели она недостойна хотя бы объяснений?
Отец нахмурился, отошёл к окну, отворачиваясь от меня, словно отгораживаясь от тех, наверняка двойственных чувств, что я в нём пробуждала. Конечно, верилось с трудом, что это была любовь, скорее отец испытывал угрызения совести и ещё, может быть, вины.
- Прости, - тихо, но твёрдо заявил мне отец, когда нашёл в себе силы обернуться, - но после всего, что она из-за меня вытерпела, я не могу вернуться к ней. Я снова заставлю её страдать.
Он совершенно не знал нашу маму. Она бы простила его. Всегда прощала и простила бы даже новую боль. Знать, что любимый жив и здоров, для неё было важнее, чем принять самую горькую и неприятную правду: моему отцу она была не нужна, как и я, он с лёгкостью вычеркнул нас из своей жизни. Нас, но не Мина. Моего брата он любил и не играл на публику, я видела искренность этой привязанности. Ревность вспыхнула, как пожар, ведь Мин так же сильно полюбил отца, и это произошло за немыслимо короткий срок. Видимо, нехватка отцовской любви сыграла свою роль, и теперь мне стало понятно стремление брата во что бы то ни стало вернуться в Тенгар. Но сама я при этом не питала никаких чувств к отцу, я вычеркнула его из своей жизни так же, как и он меня из своей. Мы были чужие друг другу. Но ради Мина отец готов был на любые безумства, теряя разум от горя.
Я обернулась к столу, тоскливо взглянула на расслабленно сидящего Гетера. Возможно, я сама поступаю эгоистично, ввязывая в семейные разборки Ликарда. Тот и так слишком многое сделал для меня. Решение в голове у меня уже было.
Я не вмешивалась, пока мужчины давали друг другу взаимные клятвы, проливая кровь в жертвенную чашу и поджигая её с призывом к суду Праотца-ворона. Я лишь надеялась, что у меня получится переиграть сильных мира сего, да и мира драконов тоже. Пережила одну встречу с древним ящером, постараюсь пережить вторую. Чем чёрт не шутит. Только и я возьму клятву с отца, но не сейчас, потом, когда Ликарда не будет рядом. Он слишком долго шёл к своей мечте и цели, слишком многим заплатил, чтобы всё потерять из-за меня или моей семейки.
По завершению ритуала принесения магической клятвы, Гетер одним взмахом руки убрал все следы, словно ничего важного и не произошло только что в малой гостиной императорских покоев, теперь уже принадлежащих мне, а не моему отцу. Любимый поднял на меня взгляд и тепло улыбнулся, стараясь приободрить.
- Ну, не будем терять время, - я говорила медленно, чтобы голос не дрожал от непролитых слёз. – Давайте поскорее вернём зерно на священную гору.
- Конечно, дочь моя, - поднялся бывший император, а вместе с ним и мы.
Прежде чем мы перенеслись в лагерь повстанцев, Ликард потребовал выдать нам тёплые шубы. Его трепетная забота, как и раньше, вызвала невольные слёзы благодарности. За мной никто и никогда так не ухаживал. Я рядом с ним чувствовала себя значимой. Когда он помогал мне надевать пушистую рыжую шубу до самого пола и сапожки, я ловила каждую секунду этого незначительного, казалось бы, ритуала ухаживания, запоминала их, складывала в свою собственную сокровищницу воспоминаний. И поцелуй вышел сам собой, я только старалась не вкладывать в него всю тоску, которой была переполнена. Ликард ни в коем случае не должен заподозрить меня.
- Тина, - ласково позвал Гетер, осторожно убирая мои волосы за уши, - я обещаю, что верну тебе брата.
Он по-своему понял мои чувства, и, возможно, это было к лучшему. Я уткнулась в чёрный мех его шубы, постояла немного с закрытыми глазами. Незаметно повесить на него сонник с его-то проницательностью было практически невозможно, поэтому старалась быть аккуратной. Очень маленькое плетение, практически безвредное, ведь и пары минут мне будет достаточно.
- Я готов, - голос отца заставил нас разомкнуть объятия. Гетер легко коснулся моих губ последним нежным поцелуем, прежде чем построить портал и пригласить войти в него сначала меня, затем императора, а после и самому появиться на лесной поляне в окружении мятежников.
Никогда не чувствовала себя столь чёрствой и бесчеловечной, как в тот момент, когда ко мне кинулся взволнованный командир, стоило мне появиться в том же месте в лесу, где впервые повстречала повстанцев.
Гетер хотел что-то возразить, но я, не отрывая взгляда от отца, отрицательно покачала головой.
- Я не могу отдать розовый бриллиант драконам. Этого нельзя делать. Праотец сказал, что это последний шанс на спасение для тенгарцев. Если мы отдадим зерно, то наш с тобой мир, отец, наш Тенгар погибнет.
В гостиной наступила мёртвая тишина, мужчины воззрились на меня, словно впервые увидели.
- Праотец? Ты слышала Праотца? – неверяще переспросил император.
Я смогла лишь кивнуть. В душе медленно, но верно разрасталось едкое и топкое, как болото, горе. Я не знала, как быть. Как вызволить брата из лап драконов? Смогу ли я спасти его? Хватит ли у меня сил?
- Да, отец, слышала, - кивнула в ответ, украдкой взглянув на Гетера, который сидел с прямой спиной, преисполненный достоинства. На его губах угадывалась тень улыбки, которую он дарил мне, словно поддерживая, а теплота в чёрных глазах придавала уверенности, что он поддержит меня всегда. Праотец велел доверять своим помощникам, кого он имел в виду? Возможно, советника? Не повстанцев же?
- Это ещё раз доказывает, что Тина ваша наследница, - выдохнув, заключил Гетер, криво улыбаясь императору. – Судьбу не обыграть…
- Разве ты, Гетер, не сделал то же самое в своё время? – надменно отозвался тот в ответ.
Рука отца чуть дрожала, когда он взял пиалу в руки, поднес её к губам и тихо добавил:
– Разве твоей судьбой не были грязные трущобы, где ты родился? Разве тебе было предначертано взлететь до таких немыслимых высот?
Я удивлённо обернулась к советнику, который продолжал улыбаться уголком рта, несмотря на явное оскорбление.
- Именно в этом и есть моя судьба и моё предназначение – взлететь до таких высот, прикладывая максимум усилий, не ленясь, прилежно учась и преданно служа империи и своим соотечественникам. Я не перекраивал под себя и свои капризы полотно реальности, а если и делал это, то не для себя и исключительно по вашему приказу, как верный слуга.
Я слышала издёвку в голосе Гетера и видела, как недовольно хмурится император. Кругом одни секреты и интриги! И как решить, кому можно доверить мою тайну?
- Но мы отвлеклись, - небрежно остановил желающего поспорить императора Гетер и развернулся ко мне всем корпусом, заставляя нервничать. – И что же конкретно сказал тебе Праотец, Тина?
Тяжело вздохнув, я бросила косой взгляд на отца, прежде чем признаться. Кто, как не Гетер, способен взять на себя ответственность и решить, как сделать лучше?
- Он велел вернуть зерно на священную гору. И как можно скорее.
- Что за глупость? – пробормотал император, поправляя шейный платок, словно он его душил. – Горы давно нет.
- Есть, - не согласился с ним Гетер.
Я сглотнула и с замиранием сердца шепнула, осторожно положив ладонь на запястье советника:
- Если мы вернём зерно, то, как мы спасём брата?
Вопрос повис в воздухе. Мужчины долго переглядывались и молчали, я же боялась спугнуть робкую надежду на то, что они хоть что-нибудь да придумают. Но время шло, отец всё тускнел, а Гетер поджимал губы, не глядя мне в глаза.
- Обмануть драконов сложно, но я постараюсь, - вдруг сказал он, когда я отчаялась услышать ответ. Гетер был собран, и в глазах его опять горела решительность. - Наша первостепенная задача спасти наш мир, император, так ведь? А лишь затем придумать, как вернуть Мина.
Император прожёг советника недовольным взглядом, прежде чем заговорить:
- Вам самим не достать розовый бриллиант из сокровищницы, только я и Мин можем это сделать. Поэтому вы поклянётесь, что вернёте мне сына, - продолжал тем временем император, поглядывая на нас с Гетером. – Дайте мне клятву на крови, что вы приложите все силы, но доставите принца, спасёте его от гибели даже ценой собственной жизни.
Я с готовностью подалась вперёд, желая ответить согласием, но широкая ладонь запечатала мне рот, незатейливо удержав готовое сорваться обещание. И в этот же момент я, даже с закрытым рукой ртом, глухо вскрикнула, так как в стол между мной и отцом впился острый конец копья, украшенный серыми перьями и бусами, искрящимися на свету.
Я испуганно прижалась к Ликарду, который убрал свою ладонь от моего лица и крепко обнял за плечи, выставляя щит, мерцающий красными всполохами проступающих искр пламени.
Подняв взгляд, увидела того, кто появился столь неожиданно и теперь стоял рядом со мной, держа в руках древко копья. Это был Тарен, правда, не в привычном наряде, а в белом, традиционном, используемом только для самых торжественных церемоний кимоно, замысловато перевитом голубым поясом, и безрукавке, подобной той, что я видела раньше на Гетере, с вышитыми на ней гербами империи.
- Тарен! – радостно выдохнула я и, вырвавшись из объятий Гетера, бросилась на шею потеряшки. Как же я была рада его увидеть.
- Где ты был? Я так испугалась за тебя! – оживлённо шептала я, пока не встретилась взглядом с холодными, бесстрастными чёрными глазами. – Тарен? – удивлённо переспросила и попыталась сделать шаг назад, но юноша крепко прижал меня к себе.
- Это не Тарен, - услышала я приглушенный голос Гетера. – Это теперь твой страж, моя госпожа. Теперь ты - истинная императрица, Тина.
- Страж? – удивлённо ахнула, когда поняла, на что намекал советник в лесном храме: ведь именно наличие такого стража является первым и, пожалуй, главным признаком того, что власть перешла к другому правителю.
- У каждого признанного Праотцом императора есть страж, - подтвердил мою догадку Гетер, а я в немом ужасе смотрела в словно неживые глаза Тарена. В них не было больше чувств, он не улыбался как прежде. Холодный, чужой, это был уже не тот парень, который помогал мне спасаться от погони, не тот, кто, смеясь, заявил, что мы друзья навеки. Этого Тарена я не знала и постаралась отойти от него подальше, да только сильная рука не отпускала меня, и я забилась испуганно, оборачиваясь за помощью к Гетеру.
- Просто прикажи ему, - подсказал советник, а отец в это время явно забавлялся представлением, следя за моими попытками вырваться из объятий Тарена.
- Приказать? – не поняла я советника.
Я попыталась успокоиться, ведь никто в гостиной не нервничал, кроме меня, а значит, Тарен не причинит мне вреда
- Да, просто скажи ему: «Страж, приказываю тебе исчезнуть».
- Госпожа, вы в опасности, - неожиданно проговорил Тарен невыразительным, равнодушным тоном, и я в удивлении обернулась к нему. Юноша вытащил копьё из столешницы и теперь указывал им на императора. – Вы не можете дать клятву этому тенгарцу, это приведёт к вашей гибели.
- Ты хочешь сказать, что мой сын погибнет!?- в гневе вскричал император, вскочив на ноги. – Если это так, то я никогда не отдам вам розовый бриллиант, Тина! Ты слышишь? Тина… дочка, неужели ты даже не попытаешься спасти своего брата, поверив на слово бездушному хранителю?
Сердце болезненно сжалось от горя. Неужели шанса нет спасти брата?
- Успокойтесь, Ваше Величество, - заслонил меня собой Гетер, останавливая моего отчаявшегося отца. – Вы сами должны знать, что страж оберегает своего императора от малейшей опасности. От любой её вероятности. Наверняка страж имел в виду, что у нас может и не получиться спасти Мина. Поэтому вместо Тины я поклянусь своей жизнью, что сделаю всё возможное, чтобы вернуть вашего сына домой.
Я вновь попыталась вырваться, но Тарен продолжал крепко держать меня.
- Отпусти, - недовольно приказала я и чуть не упала, когда парень, нет, уже не парень – страж, в тот же момент подчинился, а я оступилась, потеряв опору, и врезалась в Гетера, который тут же притянул меня к своей груди.
- Хорошо, - усталый голос отца вернул меня к сути проблемы. – Ты, Ликард, поклянёшься мне, и я передам тебе бриллиант.
- Это будет обоюдная клятва, - принял ответ Гетер и продолжил переговоры. – Вы в ответ поклянётесь не только в том, что отдадите бриллиант, но и в том, что пока меня не будет, вы поможете Тине править Тенгером.
- Эй, стойте, вы, оба! Я не собираюсь тут оставаться, – возмутилась я, вырываясь теперь из объятий советника. – Я пойду с тобой спасать брата!
- Тина, мы не знаем, что произойдёт, когда мы вернём бриллиант на священную гору, поэтому нужно обезопасить тебя, пока меня не будет рядом.
Мне было ужасно обидно, так обидно от слов Ликарда, что я разозлилась теперь и на него. Значит, и для этого манипулятора я просто бесполезная женщина? Ну конечно! Зачем меня слушать, зачем брать с собой? Гетер, как и командир повстанцев, мягко указал мне на моё место в очередной раз - я всего лишь символ, молчаливый, прекрасный, бесполезный. Мне не нужно думать, за меня всё сделают другие.
Острый конец копья вновь возник перед глазами, но теперь он норовил проткнуть грудь Гетера, который дёрнулся, но не отстранился.
- Тарен, нет! – выкрикнула, хватаясь за копьё, чтобы отодвинуть смертоносное оружие.
- Это страж, Тина, - ровным голосом произнёс Гетер, глядя на бесстрастного юношу в белых одеждах.
- Страж, нет! – поправилась я и с облегчением выдохнула, когда Тарен убрал копьё от Гетера.
- Госпожа хотела его убить, - всё так же равнодушно отозвался мой хранитель, а я, подавшись вперёд, спрятала лицо на плече Ликарда.
- Хотела, страж, - с печальной усмешкой отозвался черноокий соблазнитель, поглаживая меня по позвоночнику едва дрожащей рукой и судорожно вдыхая сквозь стиснутые зубы. – Она постоянно об этом мечтает.
- Нет, не постоянно, - тихо возразила, опять начиная злиться на Ликарда. – Страж, исчезни, пожалуйста, - приказала, жутко смущаясь своей власти над Тареном.
Юноша растворился в воздухе, словно его здесь и не было. Я с облегчением перевела дыхание, но рано радовалась.
- Браво, Гетер, браво, - зааплодировал отец, поднимаясь со своего места. - Как всегда блистателен и дальновиден. Я так понимаю, что теперь ты хочешь жениться на моей дочери ради того, чтобы законно взойти на трон в качестве принца-консорта? А ты, дочь моя, при этом продолжаешь верить ему? Неужели ты не видишь, что ему от тебя надо?
- Трон, что же ещё, - буркнула в ответ, отводя взгляд. – Я прекрасно понимаю, что ему надо, отец. Но, с другой стороны, ты сам виноват в этом. Нельзя было доводить свой народ до такого состояния. Твои подданные терпели до последнего. Я видела их, они доведены до отчаяния, они готовы умирать, только чтобы свергнуть того, кто своей неправильной политикой взрастил эту всенародную ненависть. И я отдаю себе отчёт в том, что, возможно, только Гетер может теперь успокоить всех тех, кто уже который месяц живет и скрывается в лесах, как дикие животные! Ну а я вернулась в этот мир вовсе не за тем, чтобы свергнуть тебя, я вообще ничего не понимаю в политике…
- Ты так похожа на мать, - неожиданно прервал меня отец, а я вздрогнула от прозвучавшей в его голосе нежности, которая омыла мои, натянутые уже до предела нервы.
- Но ты бросил её, - ответ получился по-детски обиженным, но при этом захотелось огрызнуться, защищая нашу маму. - Почему не встретился с ней, когда приходил за Мином? Неужели она недостойна хотя бы объяснений?
Отец нахмурился, отошёл к окну, отворачиваясь от меня, словно отгораживаясь от тех, наверняка двойственных чувств, что я в нём пробуждала. Конечно, верилось с трудом, что это была любовь, скорее отец испытывал угрызения совести и ещё, может быть, вины.
- Прости, - тихо, но твёрдо заявил мне отец, когда нашёл в себе силы обернуться, - но после всего, что она из-за меня вытерпела, я не могу вернуться к ней. Я снова заставлю её страдать.
Он совершенно не знал нашу маму. Она бы простила его. Всегда прощала и простила бы даже новую боль. Знать, что любимый жив и здоров, для неё было важнее, чем принять самую горькую и неприятную правду: моему отцу она была не нужна, как и я, он с лёгкостью вычеркнул нас из своей жизни. Нас, но не Мина. Моего брата он любил и не играл на публику, я видела искренность этой привязанности. Ревность вспыхнула, как пожар, ведь Мин так же сильно полюбил отца, и это произошло за немыслимо короткий срок. Видимо, нехватка отцовской любви сыграла свою роль, и теперь мне стало понятно стремление брата во что бы то ни стало вернуться в Тенгар. Но сама я при этом не питала никаких чувств к отцу, я вычеркнула его из своей жизни так же, как и он меня из своей. Мы были чужие друг другу. Но ради Мина отец готов был на любые безумства, теряя разум от горя.
Я обернулась к столу, тоскливо взглянула на расслабленно сидящего Гетера. Возможно, я сама поступаю эгоистично, ввязывая в семейные разборки Ликарда. Тот и так слишком многое сделал для меня. Решение в голове у меня уже было.
Я не вмешивалась, пока мужчины давали друг другу взаимные клятвы, проливая кровь в жертвенную чашу и поджигая её с призывом к суду Праотца-ворона. Я лишь надеялась, что у меня получится переиграть сильных мира сего, да и мира драконов тоже. Пережила одну встречу с древним ящером, постараюсь пережить вторую. Чем чёрт не шутит. Только и я возьму клятву с отца, но не сейчас, потом, когда Ликарда не будет рядом. Он слишком долго шёл к своей мечте и цели, слишком многим заплатил, чтобы всё потерять из-за меня или моей семейки.
По завершению ритуала принесения магической клятвы, Гетер одним взмахом руки убрал все следы, словно ничего важного и не произошло только что в малой гостиной императорских покоев, теперь уже принадлежащих мне, а не моему отцу. Любимый поднял на меня взгляд и тепло улыбнулся, стараясь приободрить.
- Ну, не будем терять время, - я говорила медленно, чтобы голос не дрожал от непролитых слёз. – Давайте поскорее вернём зерно на священную гору.
- Конечно, дочь моя, - поднялся бывший император, а вместе с ним и мы.
***
Прежде чем мы перенеслись в лагерь повстанцев, Ликард потребовал выдать нам тёплые шубы. Его трепетная забота, как и раньше, вызвала невольные слёзы благодарности. За мной никто и никогда так не ухаживал. Я рядом с ним чувствовала себя значимой. Когда он помогал мне надевать пушистую рыжую шубу до самого пола и сапожки, я ловила каждую секунду этого незначительного, казалось бы, ритуала ухаживания, запоминала их, складывала в свою собственную сокровищницу воспоминаний. И поцелуй вышел сам собой, я только старалась не вкладывать в него всю тоску, которой была переполнена. Ликард ни в коем случае не должен заподозрить меня.
- Тина, - ласково позвал Гетер, осторожно убирая мои волосы за уши, - я обещаю, что верну тебе брата.
Он по-своему понял мои чувства, и, возможно, это было к лучшему. Я уткнулась в чёрный мех его шубы, постояла немного с закрытыми глазами. Незаметно повесить на него сонник с его-то проницательностью было практически невозможно, поэтому старалась быть аккуратной. Очень маленькое плетение, практически безвредное, ведь и пары минут мне будет достаточно.
- Я готов, - голос отца заставил нас разомкнуть объятия. Гетер легко коснулся моих губ последним нежным поцелуем, прежде чем построить портал и пригласить войти в него сначала меня, затем императора, а после и самому появиться на лесной поляне в окружении мятежников.
Никогда не чувствовала себя столь чёрствой и бесчеловечной, как в тот момент, когда ко мне кинулся взволнованный командир, стоило мне появиться в том же месте в лесу, где впервые повстречала повстанцев.
