Остров тысячи поцелуев

Участвую во флешмобе с подачи Маргариты Травинской https://prodaman.ru/Margarita-Travinskaya
Нескромное название блога, но что поделать, если поцелуи - это одна из самых главных составляющих моих историй? Едва ли не с них и зарождается сама история, и они много-много раз пережиты, прежде чем обретают словесные очертания в книгах и становятся именно такими, какими их могут увидеть любимые читатели. И главная сложность этого флешмоба в том, чтобы выбрать лучшие, потому что для меня все они любимые и единственные.
Больше 30 пар в опубликованных книгах, и у каждой были свои поцелуи. Задача...

1. Начнем сразу с тяжелой артиллерии, ибо лучше этого поцелуя я пока еще не написала.
"Тайна перламутрового дракона" https://prodaman.ru/Vera-En/books/Malenkij-sekret-perlamutrovogo-drakona

Лучше всего вот под эту музыку "O Moco Velho" Paul Mauriat

Он не дал ей договорить. Не устоял. Не справился. Придумывал еще слова, чтобы разубедить Ану в той несусветной чуши, которой она мучилась, а потом просто забил на все обстоятельства, прижал ее к себе и впился ей в губы.
И пропал.
Ана...
Сумасшедшая девчонка!.. Желанная девчонка!..
Все на свете бы отдал, чтобы никогда ее не отпускать!
Любую: злую, несправедливую, ехидную, глупую.
Робкую, сладкую, страстную, восхитительно неумелую.
От ее неловкости у Хедина просто сносило крышу. Словно не была она названой невестой и не целовалась ни разу после их обоюдного безумия. Ни с кем, кроме него.
А он еще в постельных утехах ее подозревал. А она – девочка совсем. Чистая и правильная. Его...
Душу затопило нежностью.
Ана обхватила его за шею, переступила ногами, стараясь стать еще ближе. Хедин крепче сжал руки, отрывая ее от земли, но даже не мысля разбить поцелуй. Всю жизнь бы так провел! И не надо было никого, кроме нее! Потому что ни с одной он не испытывал такого мальчишеского восторга, такой щемящей нежности, такого небывалого всесилья. Такого настоящего осязаемого счастья. Оно было в этих мягких губах, в этой доверчивой близости, в этой необъяснимой отзывчивости, в Аниной храбрости и покорности.
И Хедин продолжал целовать: теперь медленно, осторожно, стараясь давать больше, чем брать, наслаждаясь каждой секундой, каждым движением, забывая о том, что не имеет права, присваивая Ану себе и почти осознавая, что никому ее не отдаст.
– Хед...
Глухим, опьяненным голосом. Нет, не почудилось: обдало дыханием и тут же потонуло в новых ласках. Он не мог оторваться от ее губ. Не сейчас, не в этой жизни. Пусть хоть небо рухнет на землю, он не позволит ей больше сомневаться. И изводить себя.
У Аны плавило грудь и слабели колени, и она давно упала бы, если бы Хедин не держал ее так крепко, словно сам хотел этого. Ана же все понимала. Снова пожалел, когда она не совладала с собой, решил спасти, как всегда это делал, даже в ущерб себе. Поэтому и целовал сначала так зло, что Ане хотелось плакать, и лишь одолевшая усталость не позволила сразу его оттолкнуть, сохранив хоть видимость гордости.
А потом злость ушла, оставив только жар, и Ана тоже загорелась, потому что ему невозможно было противиться, потому что она сама его желала – так давно и так сильно, что уступила этой необходимости. Стыд смешивался со страстью, и Ана чувствовала, что теряет в них себя, но выбирала до конца, зная, что больше этого никогда не будет, а будут только неловкие воспоминания, отводимые взгляды, новые порции взаимного яда...
Пока все ее страхи не растворились в глубокой, спокойной и такой восхитительной нежности.
Ана даже подумать не могла, что Хедин умеет быть нежным. Его резкость, язвительность, порой и жестокость кричали об огне, и Ана была к нему готова.
Но нежность покорила, вытравив все беды, все глупости, все изматывающие чувства, оставив только искреннюю, незапятнанную, всепрощающую любовь, и она крепла с каждым новым поцелуем, за которым Ана тянулась, как за глотком воздуха, и сама открывала губы, чтобы не пропустить ни капли этих живительных ощущений, очищающих душу, наполняющих ее верой в самые невероятные чудеса. Хедин целовал, не чтобы избавиться от сегодняшних неприятностей и не чтобы доказать Ане ее неправоту. Он хотел сам. Ее губ, ее ласк, ее близости. Иначе зачем бы снова и снова накрывал ее губы своими, гладил спину, шею, голову, дышал глубоко и старательно ровно, словно боясь спугнуть? А Ана млела, и отдавалась, и подчинялась, и хотела еще и еще, и Хедин не разочаровывал, доводя до какой-то эйфории. Или, может быть, именно так выглядело настоящее счастье?
Сумасшедший, сказочный, бесконечный поцелуй...
Они уставились друг на друга, не в силах подобрать слов, и Ана видела не торжество и не насмешку, а отражение собственного удовлетворения и глубокой, тщательно скрываемой радости.
Голубоглазый...
– Так... достаточно понятно? – с трудом поинтересовался Хедин. И Ана только сейчас почувствовала, что из объятий он ее так и не выпустил. Радость вырвалась наружу, запылала на лице.
– Да, спасибо, – пробормотала она. Потом зажмурилась, звонко поцеловала его в щеку и припустилась бежать.
Хедин выдохнул, запечатал лицо ладонями, не позволяя сомнениям испортить этот момент. Радость заструилась по жилам, заполняя до самых краев, грозя окончательно лишить самообладания.
Он подпрыгнул, схватился за ветку ближайшего дерева, подтянулся, не зная, на что еще ее потратить.
Он все исправит.
Все сделает, как надо.
Добьется Аны, каких бы трудностей ни придумали боги!
Сохранит свое счастье – белокурое и колючее...

2. Тот же цикл, но без этого поцелуя никуда.
"Дракон с отрезанными крыльями" https://prodaman.ru/Vera-En/books/Drakon-s-otrezannymi-krylyami

Айлин помнила все какими-то урывками – словно картинками из прошлой жизни. Зелень леса. Высоченные сосны. Кусты малины с крупными ягодами на ветках.
Дарре в льняной рубахе и грубых штанах.
Айлин шагнула вперед с бешено стучавшим сердцем и почти слышимой молитвой о том, чтобы прямо сейчас из леса выскочили кузены, или чтобы Дарре, увидев ее, выругался и скрылся за деревьями, или чтобы солнце перестало светить и боги захлопнули этот мир…
Но Дарре только обернулся на звук ее шагов и поймал взгляд: слишком серьезно, слишком странно, слишком… неправильно…
Айлин шла к нему, словно завороженная, не в силах остановиться и желая только скончаться прямо на этой поляне от разрыва рехнувшегося сердца. Ойра милосердная, да если бы она знала, что все будет именно так, сотню раз отказалась бы, и плевать на мнение подруг: себя-то она потом как собирать думала?
Неровный вздох – кажется, обоюдный. Напротив друг друга – слишком близко для врагов, слишком далеко для любовников. Тонкий, едва уловимый незнакомый запах, разом вскруживший голову. Айлин перестала что-либо соображать. Чуть подалась вперед, потянулась к Дарре…
И почувствовала его губы на своих губах…
Первый поцелуй – словно единственный в жизни.
Дарре касался ее губ так нежно, так чутко, что хотелось плакать и ликовать одновременно. Айлин вцепилась ему в рубаху, чувствуя, что ноги ослабели, и ощутила его пальцы у себя в волосах. Так приятно, так нужно…
Она невольно притиснулась ближе, пытаясь ответить, желая только, чтобы никогда этот поцелуй не кончался, потому что доходил он до самой глубины души – чистой, незапятнанной местью, толкнувшей на помощь Дарре и все еще желающей его близости.
Отвратительный смех и оглушающие аплодисменты обрушились, словно с неба. В голове что-то бахнуло, опуская на землю, руки сжались в кулаки и уперлись в окаменевшую грудь. Айлин оттолкнула, отпрыгнула, тяжело дыша и едва не захлебываясь в бьющих через край эмоциях. Стыд, страх, презрение – скорее к себе и подругам, чем к Дарре…
Жгучие слезы набухли в глазах.
– Дикарь! – не думая, что говорит, прошептала она. – Урод!.. Не смей никогда ко мне прикасаться! Ненавижу!..

3. Из бонуса, хотя и основная история наполнена любовью. Но захотелось поделиться именно этим поцелуем - поцелуем после четырехлетней разлуки.
"Замуж за барристера" https://prodaman.ru/Vera-En/books/Zamuzh-za-barristera

И хрупкая фигурка в скромном коричневом платье – на возвышении из поросших мхом камней.
Сердце забилось, как птица в силках.
– Эмми!..
Не оторвать глаз. Снова одна во всем мире, но теперь именно она – его Эмили. Такая родная, такая знакомая – и такая другая. Слишком спокойная, слишком серьезная, слишком усталая. Словно ненастоящая...
Что же он натворил?!..
– Эмми!.. Я... – и не выдохнуть. И в голове пусто. А она сжала руки в кулаки и побелела, как полотно. А по бескровным щекам покатились слезы.
Да будь он проклят!
Извиняться, оправдываться, раскаиваться – все после!
Джозеф в секунду пересек разделяющее их расстояние, обхватил ее за голову и осыпал горячими поцелуями мокрое обожаемое лицо.
Все прочь!
Эмили не отталкивала, не отстранялась, а кажется... кажется, сама ловила губами его губы, и Джозеф поддался искушению.
Замер, вспоминая вкус ее поцелуев. Стиснул худенькие плечи, завладевая, забываясь, впуская в душу давно покинувшее ее тепло.
Ожил, очухался.
Осмелел.
Четыре года – как один день. Словно только вчера он сорвал запретный плод, но так и не решился его распробовать. А теперь, теперь...
Не оторваться. Не образумиться. Пусть хоть в ад за такое святотатство – Джозефу и он отныне не страшен! Когда Эмили с ним. Когда она сама цепляется за его сюртук, прижимается, словно без этого не может, дышит – через раз на второй – и целует, целует, целует!..
Невозможно!..
Не сон...

4. Немного СЛР: герои заключили фиктивный брак.
"Завещание дедушки" https://prodaman.ru/Vera-En/books/Zaveshhanie-dedushki

Она вообще ничего не слышала и никого не замечала. В голове шумело после того, что произошло в ванной, и перед глазами стояло только заботливо-встревоженное лицо любимого мужа, который на пару секунд прервал их сумасшедшие поцелуи, чтобы увериться, что не оскорбил Денику своим порывом. Дурачок! Разве можно после такого сомневаться?
Деника зажмурилась, закрыла лицо руками и, словно не веря самой себе, замотала головой.
Свадебный поцелуй не шел ни в какое сравнение, хоть и был первым, хоть и убедил, что она вовсе не такая ледышка, какой казалась себе до сих пор. Но вчерашнее обоюдное безумие…
Алекс целовал, словно последний раз в жизни, словно стоило ему отпустить Денику, и она исчезла бы, или дала пощечину, или возненавидела навсегда, как он боялся. Деника думала, что он сказал так из-за родителей, но, кажется, Алекс все же имел в виду другое. И серьезно был уверен, что она к нему равнодушна.
Как же, равнодушна! Ноги совсем перестали держать, а руки своевольно зарылись в его волосы – как же давно Деника хотела это сделать! – и навели там такой беспорядок, что Алекс потом так и не смог вернуть прическе приличный вид, и Деника, непроизвольно цепляясь взором во время ужина за спутанные вихры, тут же заливалась румянцем и утыкалась в тарелку, чтобы не выдать его родителям собственных расхлестанных чувств. А Алекс отвечал горящим взглядом, от которого в груди у Деники замирало, а тело требовало немедленного продолжения.
Сколько они пробыли в ванной, одному богу было известно. Любимые губы то терзали, то вдруг становились ласковыми и нежными, словно прося прощения, а потом снова разгорались страстью. Деника отвечала, как могла, и только сильнее прижималась к мужу, чтобы он не вздумал решить, будто ей это противно: с Алекса станется. А у нее в те минуты исчезли все сомнения, да и места им попросту не было – в этом вихре, у сердца любимого мужчины, который, казалось, как и она, забыл и о времени, и о родителях, и вообще обо всем на свете, целуя, стискивая, воспревая духом.
– Дени… – только и пробормотал он, когда продолжать не было уже никаких сил. Она сжала пальцами его футболку, вырвав у мужа неровный вдох.
– Не смей извиняться! – глядя в пол, потому что в секунду стало страшно и от своей развязности, и от того, что Алекс мог просто снова ее пожалеть, выговорила Деника. – Или я действительно тебя возненавижу.
Он долго молчал, и она уже было подумала, что он решил прислушаться к ее предостережению. Но Алекс неожиданно весь подобрался, скрипнул зубами, словно на что-то решаясь, и Деника поняла, что сейчас услышит свой приговор.
– Дени, я догадываюсь, что в списке твоих поклонников далеко не в первом десятке, – совершенно бесцветным тоном выдал он, как будто кто-то другой пару минут назад сжигал Денику своей пылкостью, и она даже вздрогнула от безнадежности в его голосе. – Так что лучше сразу меня отшей, пока я дров не наломал. Играть в твои игры выше моих возможностей.
Она изумленно хлопнула ресницами. Ох, нашел себе актрису. Ну да, она потерю памяти перед ним изображала, и чувства к Адальберту показывала, и равнодушие ей, видимо, неплохо удавалось, но сейчас-то…
– Я не играю с тобой, Алекс, – прошептала она и, отбросив мерзкий страх, посмотрела в зеленые глаза. – Ты слишком дорог мне для этого…
И снова забылась под градом жарких, сладких, опьяняющих поцелуев…

5. Ну и без этого я совсем никак не могла обойтись. Любимые на все времена герои.
"Секрет силы звезд: Возвращение" https://prodaman.ru/Vera-En/books/Sekret-sily-zvezd-Vozvrashhenie

Наконец за последним из друзей захлопнулась дверь, и Габи с Вэлом принялись за посуду.
– Ты что предпочитаешь: мыть или вытирать? – поинтересовалась Габриэлла. Вэл усмехнулся.
– Предпочитаю вытирать, поэтому буду мыть. К тому же это мой фант, хоть одно-то задание я должен сегодня выполнить.
Габи хотела было возразить, что проиграл он по ее вине, но, вспомнив о способе, помогшем ей этого добиться, благоразумно промолчала. Сердце и так стучало, как ненормальное. С той секунды, когда она поцеловала Вэла. Или даже с той, когда поняла, что ей придется его поцеловать. А может быть, не переставало стучать с самого утра, с тех пор как Вэл открыл ей дверь и предложил войти.
– Эни не хотела портить тебе праздник, – попыталась она оправдать подругу. Но Вэл только махнул рукой.
– Сегодняшний праздник мне ничто не могло испортить, – заявил он. – Разве что, если бы ты, одарив поцелуями всех парней в гостиной, обошла вниманием мою скромную персону. А вот интересно, если бы нас было шестеро?
И куда его несло? Крюшон явно не такой крепкий напиток, чтобы два бокала, опустошенных Вэлом после Габиного поцелуя, могли оказать столь разрушительное действие на его способность поступать здраво.
Габи на мгновение замерла, потом перекинула через плечо полотенце, которым вытирала посуду, и испытующе посмотрела на товарища.
– Что ты хочешь от меня услышать?
Свет в кухне мигнул и погас. И у Вэла окончательно отказали тормоза.
– Черт, Габи! – пробормотал он; забыв о посуде и невыключенном кране, шагнул к ней, мокрыми ладонями прижал к себе и почти на ощупь нашел ее губы… И почувствовал, как нежные руки сомкнулись на его шее… И потерял последнюю способность думать…
Вряд ли они оба осознавали, что произошло…
…Заметив в ее глазах отражение собственного ошеломительного восторга, Вэл уткнулся лбом в лоб Габриэллы и еще крепче сжал руки.
– Кажется, я только что совершил самый отчаянный поступок в своей жизни, – прошептал он. Габи не ответила, только осторожно провела рукой по его коротким волосам. Вэл глубоко вздохнул, восстанавливая дыхание. – Спасибо, что не оттолкнула.
– Я… так боялась, что ты никогда этого не сделаешь, – призналась Габриэлла. – Что я тебя вообще не интересую как девушка.
– Ты единственная, кто меня интересует как девушка, – искренне ответил Вэл. Габи зажмурилась.
– А я, между прочим, совсем не умею целоваться, – покаялась она. Вэл покивал.
– Видимо, именно поэтому у меня до сих пор кружится голова и подгибаются колени.
Габи довольно улыбнулась.
– Это от шампанского, в котором мы сегодня искупались.
– Думаешь? В таком случае, чтобы уравнять шансы, мне придется или напоить тебя, или еще раз поцеловать.
Вэл знал ответ. И все же до дрожи в голосе хотел услышать его от Габи.
– Целоваться мне понравилось больше, – потупив взгляд, призналась она. Вэл выдохнул.
– Ты самое удивительное создание на свете, – прошептал он и, коснувшись рукой ее щеки, приник к девичьим губам.
Кажется, впервые в жизни он ни о чем не думал, а только раз за разом ловил ответные Габины поцелуи и ощущал себя до глупости счастливым.
Потом они долго потрясенно смотрели друг на друга и не могли сообразить, что сказать и надо ли вообще что-то говорить. Наконец, преодолев застенчивость, Габи прижалась к его груди, и Вэл обнял ее еще крепче.
– Мне в голову лезут какие-то странные мысли, – сообщила Габриэлла.
– Какие, например? – поинтересовался Вэл в ее челку.
– Например, что мы в очередной раз затопили твою кухню. Хотя, ты знаешь, ноги у меня, кажется, промокли по-настоящему…
Только теперь Вэл понял, что за булькающие звуки так настырно пытались привлечь его внимание. Он рванул к переполненной водой раковине, закрыл кран и сдвинул вбок посуду, давая возможность жидкости попасть в спусковую трубу. И удрученным взглядом обвел кухню.

Эстафету передаю Ксении Никоновой https://prodaman.ru/Kseniya-Nikonova.
Также буду рада всем желающим присоединиться.
А также очень хотела бы узнать о ваших любимых поцелуях.