Он же поступил, как настоящий мужчина. Не оставил меня на растерзание сплетницам нашим. Это здесь может быть все реагируют более спокойно, а там у нас? А потом… Потом сказка закончилась, — Нина вздохнула. — Оказалось, такая жизнь не для него. Его тяготит дом, семья. Свободы нет — как он сказал тогда. Но он всё-таки поступил благородно, этого нельзя забывать. Квартиру оставил и на тебя всегда деньги присылал, ну, а то, что он ещё и отец… Иногда ведь всё-таки вспоминал. Просто, наверно, со временем такая жизнь совсем отдаляет его от родного сына, и от родных вообще. Вот и всё.
– Ладно. Давай не будем портить вечер. Давай переодевайся и за стол… Пока всё не остыло, — подойдя к матери, Влад обнял её за плечи
Нина, улыбнувшись, провела ладонью по его руке.
– Ну-у, сынок… — переминаясь с ноги на ногу, мужчина опустил глаза. — Пойми… Ты же сам виноват… Я же всего лишь…
Отойдя от кровати молодого человека, мужчина зачем-то взял его чашку и, отпив из неё несколько глотков, с силой бросил её на пол. Чашка словно осенний лист медленно, кружась опустилась около кровати. Страшный, громкий звон разбившегося стекла больно резанул по ушам…
Влад резко открыл глаза. Полукруглый диск убывающей луны белым, мрачным светом светил прямо в глаза. Мужчина перевернулся на бок, накрывшись с головой одеялом. Снова вспомнился отец и, казалось, давно забытые и изжитые воспоминания…
…
Молодой человек с трудом открыл глаза. Кто-то рядом приглушённо разговаривал. Повернув голову, он посмотрел в окно, на серое мрачное, затянутое тучами небо.
«Прям, как в моей жизни теперь», — с подступившим к горлу комком подумал он.
Где-то внутри что-то нестерпимо ломило, казалось будто сама душа рвётся на части. Жизнь словно перевернулась на до, и после. Там, где было до, было солнце, осенние листья и рыжая красивая девушка со светло-карими глазами. А теперь стало — после… И на улице серые тучи, и первый холодный снег. Закрыв глаза, он прислушался к приглушённым голосам, раздававшимся из-за открытой двери в коридор. Один из голосов показался ему до боли знакомым.
– Послушайте, ну, я же не виноват… Он… Сам… — чуть хрипловатым, каким-то простуженным голосом проговорил мужчина, голос которого показался Владу знакомым. — Скажите, а ему уже совсем… Ничего нельзя сделать? Вы же доктора.
– Послушайте, мы сделали всё, что могли. В его ситуации… Поймите, мы не боги, мы чудес не делаем. Это был единственный выход. Вы должны были учитывать риск. Это горы… Они ошибок не прощают.
Владу показалось, будто воздух стал уходить из палаты, стало вдруг тяжело дышать. Он снова прислушался.
– … Но я же не виноват. Он сам… Понимаете. Он же не мальчик.
– Он неопытный человек, насколько я узнал. Кстати, как и другие. Вы и на них хотите всё повесить?
– Знаете, доктор, я не отвечал за всё… За… Я…
– Тяжело говорить, да? А кто это всё организовал? Вы — опытный человек, понимали, чем может это вам грозить. Взяли таких, как они, не предупредив никого, не узнав обстановку… Да вас вообще я бы и близко не подпускал… А ещё бы посадил.
– Послушайте, зачем же так? По-моему, вы перегибаете палку, доктор и берёте на себя слишком много, — нервно ответил мужчина. — Мой сын вполне уже освоился и мог бы не соглашаться, я бы понял…
– А они? Да и какой он опытный. Насколько я знаю, вы же их обманули. Может и не пошли бы они, если бы знали всё с самого начала. Ваш сын… По вашей вине стал инвалидом. Другой человек потерял сына… И вы тут рассуждаете о вашей… О том, что вы не при чём? А кто тогда виноват? Ваш сын? Или тот, который вам поверил, а вы просто на нём заработать решили. Так ведь?
– Доктор, я бы попросил…
– У сына просите… Прощения… Только не знаю, с таким подходом с вашей стороны, простит ли?.. Я бы не простил… И вообще… Ваш сын сейчас нуждается в поддержке, а вы, вместо этого, просите у него выгородить вас.
– Вы думаете, я не переживаю о нём? — как-то фальшиво, как показалось Владу, спросил мужчина. — Я всё понимаю, но… Ведь я тогда не смогу ему помогать потом… Если у меня будут… Ну-у, вы понимаете… Неприятности… Понимаете меня?
– Ваш сын, может и поступит… Так безрассудно благородно, но вот тот, кто сына потерял? Ему вы какие доводы приведёте? Скажите про заботу о сыне, которая, якобы, ляжет на ваши плечи? Только сейчас вы намекнули на это. Про его мать, как я понимаю, вы не думаете вообще.
– Да нет… Почему же… Просто… Я же отец…
– Знаете, за всё время, что я с вами успел пообщаться… Я вот на вас удивляюсь. Мне казалось, что отец как-то по-другому должен себя вести, наоборот, стараться делать всё, чтобы от сына грозу увести. Беречь сына, защищать его… Ни один отец не стал бы рисковать своими детьми… А вы точно отец?
…
– А ты точно отец? — повторил вслух Влад, тяжело вздохнув.
– Вера, будь умницей. После школы я тебя заберу, — молодая женщина, поцеловав девочку, улыбнулась.
– Мам, ну, когда я у тебя не была умницей? — девочка хитро улыбнулась, сморщив носик. — Я же каждый день это слышу от тебя и от бабушки.
– Ну, конечно, прям так каждый день? — женщина улыбнулась, чуть потрепала девочку по вьющимся рыжим волосам.
– Ну-у, не каждый, но всё равно… Мам, слушай, а мы в парк пойдём? Ты же обещала вчера?
– Ну, раз обещала. И раз ты такая умница у нас, — снова улыбнувшись добавила она. — Тогда можно и в парк. Ну, иди, а то опоздаешь, — слегка подтолкнув девочку, женщина проводила её взглядом.
– Только, мам! — обернувшись почти у самого крыльца выкрикнула Вера. — Давай без Максика, а то опять убежит.
Не убирая с губ улыбки, женщина молча кивнула в ответ, помахав дочке рукой. Подождав, пока Вера войдёт в здание школы, Катя, вздохнув, развернулась, неспешно направившись в сторону большого городского парка.
– Что-то случилось, сынок? — посмотрев на задумчивого сына спросила Нина.
Влад растерянно посмотрел на мать.
– Что? Ты что-то спросила?
– Что случилось? Что с тобой сегодня?
– Луна светила, может из-за этого плохо спал. Бессонница что-то напала.
– Да? — с сомнением спросила женщина.
– Отец приснился, — нехотя ответил Влад, опустив глаза. — Так… После вспомнилось что-то. Но ничего, пройдёт, — снова посмотрев на мать он улыбнулся. — Не переживай, у меня всё хорошо. Ты наелась? Может хочешь ещё чего-нибудь?
– Ты меня так закормишь, — Нина улыбнулась. — Потом, мне уже пора собираться. Спасибо за заботу, сынок, — подойдя к нему, она провела рукой по его волосам. — Как хорошо, что ты у меня такой, чтобы я делала без твоей заботы, — Нина поцеловала сына в макушку. — Ты моё самое большое счастье.
Влад с грустной улыбкой посмотрел ей в след. На ум, почему-то, снова пришла вчерашняя девочка — Вера.
«Странно, что же так не отпускает она меня?» — он перевёл взгляд на окно, за котором словно золотом горели на солнце деревья небольшого лесопарка, одетые в осеннее одеяние.
Снова вспомнилась Катя.
… – Сейчас мама должна прийти, — посмотрев на часы, висевшие на стене проговорила девушка.
Взяв расчёску, она несколько раз прошлась ей по своим рыжим вьющимся волосам, собрав их в толстый хвост.
– Не надо, оставь так, — Влад перехватил её руку. — Мне распущенные больше нравятся. Ты такая красивая, когда они так просто… — молодой человек провёл рукой по её волосам.
– Да? — девушка кокетливо улыбнулась. — Тогда я всегда буду так ходить… Специально. Буду для тебя, как маяк — светить своим хитрым рыжим блеском в темноте… Чтобы ты знал куда идти, — покачав головой назидательным тоном добавила она.
– А я и так знаю. Меня теперь только такой маячок и привлекает, других я и не вижу.
– Это хорошо… А то вдруг я ревнива? Знаешь какими страшными могут быть ревнивые женщины.
– Да? Тогда ты точно не ревнивая, — Влад усмехнулся, присев в рядом стоявшее глубокое кресло.
– Это почему ты так решил? — Катя удивлённо посмотрела на него.
– А потому что нестрашная.
– Да это я так фигурально, про характер.
– Так и он у тебя совсем не страшный… Но тебе бояться нечего… Повод я не дам.
– Ловлю на слове, — девушка прислушалась. — Ой, мама, кажется, пришла. Слышишь, дверь открывается? Так! — быстро вскочив на ноги, она вручила ему лежавший на тумбочке букет. — Держи и жди. Я ей сейчас скажу… Точнее объявлю… Нет, скажу, — от волнения с трудом подбирая слова протараторила Катя. — В общем ладно… Пока жди, а я пойду встречать.
– Ой, мам, привет, — задвинув под тумбочку ботинки Влада с волнением, скороговоркой проговорила девушка, подойдя к входной двери. — А ты знаешь…
– Ты знаешь… — Алла присела на банкетку, задумчиво посмотрев в сторону. — Встретила сегодня Наталью, вернулись из больницы. Бедная, такой груз теперь на плечи взвалила, — женщина покачала головой. — Мало ей было, теперь ещё добавилось.
– Мам, ну, чего ты прям, а? — Катя недовольно скривила лицо.
– Так жалко же. Человек теперь инвалид. Ты представь теперь, какой груз забот ляжет на плечи Наташи. И так тащила на себе всю жизнь, а тут ещё добавилось… И ведь обидно же, что теперь-то он за ум взялся наконец-то…
– Ага… Когда прихватило.
– Ну, пусть даже и так. Всё равно. Вася-то теперь как? Какой теперь от него прок? Всю жизнь ей испортил.
– И без ноги люди живут и ничего, — недовольно ответила Катя. — Тем более…
– Ох, дочка, молодая ты ещё… Ничего не понимаешь… Для Натальи ведь теперь такая обуза…
…
Влад нервно потёр лоб. Будто пытаясь таким способом стереть воспоминания. Закрыв глаза, он снова вспомнил всё также до сих пор любимые черты лица…
…
– Ты моё рыжее счастье, — Влад сильнее прижал к себе девушку.
– А знаешь, я вот подумала… — Катя вздохнула тонкий аромат его туалетной воды, которой, казалось, навечно пропиталось его серое тонкое пальто. — Вот бы было бы хорошо, однажды, чтобы у нас родилось настоящее рыженькое счастье. Вот родится у нас такая же рыжая, как я и мама, дочка — это у нас наследственное. Все женщины в нашем роду, по маминой линии — рыжие, — девушка улыбнулась. — Представляешь, такое маленькое рыжее счастье… Наше счастье, — она подняла голову, посмотрев на молодого человека. — И назову её — Вера.
– Почему Вера?
– А тебе чего не нравится? — Катя обидчиво заморгала глазами.
– Нет, почему же. Красивое имя. Просто интересно.
– Ну-у, не знаю, — девушка пожала плечами. — Просто нравится. Не очень распространённо, да и просто красивое имя. А вообще, если подумать… Представь себе, — она мечтательно улыбнулась. — Людей всегда связывает вера… Вера друг другу — без этого какая любовь или семья, если вы не верите друг другу. А нас с тобой тогда будет связывать своя вера… Настоящая… — Катя с нежностью посмотрела в его серые глаза…
– Вера?
Влад снова вспомнил ту рыженькую девочку, гнавшуюся за щенком.
… – Вера, — девочка скромно улыбнулась…
– Вера…
Влад почувствовал, будто воздух, как и тогда, в палате, словно вытекает из кухни. Стало тяжело дышать.
– Влад, что с тобой? — Нина с беспокойством посмотрела на него. — Может, у тебя чего болит? — осторожно спросила она, подойдя к сыну.
– Мама… У меня есть дочь, — с трудом произнёс он, сглотнув подступивший к горлу ком. — Я же не знал… Если бы я знал… Я же не знал, — не сводя с матери глаз, повторял Влад.
– Я не понимаю… Влад.
– Мама, я не знал… У меня есть дочь, понимаешь? Твоя внучка… Катя… Понимаешь? — запинаясь, с подступившими к глазам слезами ответил мужчина.
– Но как?.. Теперь? — растерянно проговорила Нина, опустившись на стул.
– Я просто знаю… Мам, мне нужно туда, понимаешь? — он подошёл к матери и, взяв за плечи посмотрел в её растерянные глаза. — Мне нужно… Я пойду. Я потом всё… Я пойду.
– Конечно… — женщина растерянно посмотрела ему вслед.
Ноги как будто сами вели её в их с дочкой любимый городской парк. Катя даже не заметила, как снова, как и много лет назад оказалась возле пары, как будто специально так посаженных, молодых клёнов. За десять лет, они, как и люди, изменились, выросли, окрепли… Стали старше. А природа всё также по осени приковывает к ним взгляды идущих мимо, по своим делам людей. Молодая женщина остановилась, задумчиво подобрав несколько опавших листьев. Рядом зашуршали чьи-то шаги. Катя, всё-также пребывая в задумчивости, чуть повернула голову, прислушавшись к шагам.
– Катя… — раздался совсем рядом чей-то тихий шёпот.
В сердце как будто что-то кольнуло. Она медленно повернула голову, посмотрев на стоявшего сбоку от неё молодого мужчину.
– Влад? — на одном дыхании произнесла она. — Где ты был? — сама не понимая зачем спросила вдруг Катя.
– Катя… Я… Я ведь не знал. Если бы я тогда… — теряясь в словах, растерянно произнёс он.
– Не знал что? Что у тебя дочь? Но сейчас?.. — она подошла к нему, с болью посмотрев на родное, всё ещё любимое лицо. — Почему ты так долго?.. Где ты был?
– Катя, я уже не такой как тогда, понимаешь? — опустив глаза, растерянно ответил Влад. — Всё поменялось в один миг… Вся жизнь, — мужчина подошёл к ней и, взяв за плечи, посмотрев в её грустные карие глаза. — Понимаешь? Поменялось жизнь, но… Только ты, как и прежде всегда со мной… Пусть и не рядом, — вздохнув добавил он.
– А я могла бы быть рядом, — с осуждением ответила она. — Разве нам с Верой нужен кто-то ещё? Как ты теперь узнал?
– Я познакомился с Верой случайно, когда она гуляла тут с этим щенком… Только я не понял тогда, но что-то в ней мне показалось знакомым, а потом… Потом вспомнил твои слова. Ты ведь тогда уже всё решила — будет дочь по имени Вера… Наша дочь.
– Наша… — Катя вырвалась из его рук и, отойдя на шаг, отвернулась, посмотрев на дорогу, ведущую вглубь парка. — Десять лет ты не знал, что она наша, а теперь?.. Что случилось тогда? Почему ты ушёл, как будто навсегда? Почему ты променял нас? — повернув голову, она с грустью посмотрела на Влада.
– Я не променял. Я бы не смог, — мужчина снова подошёл к ней. — Просто тогда… Я не хотел для тебя быть обузой.
– Влад… Что с тобой тогда случилось? Что могло случится, что ты не захотел, чтобы я была рядом? Я ждала, понимаешь? И все эти годы ждала. Что могло вдруг случиться?
Влад, прихрамывая прошёл мимо неё к одной из лавочек, расположенных у дороги.
– Ну, почему ты мне не доверял? — повернув голову, Катя грустно посмотрела на Влада.
– С чего ты это решила? — он удивлённо посмотрел на неё, но, встретившись с её взглядом, виновато опустил голову. — Я тебе всегда верил…
– Тогда с чего ты решил, что будешь для меня обузой?
Подняв лежавший у лавочки кленовый лист, Влад задумчиво покрутил его в руках, собираясь с мыслями.
– Помнишь тогда, когда ты меня позвала знакомиться с твоей мамой? — мужчина снова перевёл взгляд на Катю. — Не знаю почему, но мне тогда в голову запала одна фраза… — Влад вздохнул. — Твоя мама тогда рассказывала про женщину, помнишь? У её мужа…
– Знаешь, ты прям, как бабки у подъезда, — покачав головой ответила она, не дав ему закончить рассказ. — Те тоже услышат полслова, а второю половину сами потом приставят и получается — слухи и домыслы, а все верят. И ты точно также, — Катя без интереса посмотрела на проходящую мимо них пару молодых людей. — Дядя Вася всю жизнь пил и, как говорила моя бабушка, сгубил себе всё нутро… У него и печень, и почки, а потом ещё и нога… По его же дури произошло несчастье, по пьяни.
– Ладно. Давай не будем портить вечер. Давай переодевайся и за стол… Пока всё не остыло, — подойдя к матери, Влад обнял её за плечи
Нина, улыбнувшись, провела ладонью по его руке.
***
– Ну-у, сынок… — переминаясь с ноги на ногу, мужчина опустил глаза. — Пойми… Ты же сам виноват… Я же всего лишь…
Отойдя от кровати молодого человека, мужчина зачем-то взял его чашку и, отпив из неё несколько глотков, с силой бросил её на пол. Чашка словно осенний лист медленно, кружась опустилась около кровати. Страшный, громкий звон разбившегося стекла больно резанул по ушам…
Влад резко открыл глаза. Полукруглый диск убывающей луны белым, мрачным светом светил прямо в глаза. Мужчина перевернулся на бок, накрывшись с головой одеялом. Снова вспомнился отец и, казалось, давно забытые и изжитые воспоминания…
…
Молодой человек с трудом открыл глаза. Кто-то рядом приглушённо разговаривал. Повернув голову, он посмотрел в окно, на серое мрачное, затянутое тучами небо.
«Прям, как в моей жизни теперь», — с подступившим к горлу комком подумал он.
Где-то внутри что-то нестерпимо ломило, казалось будто сама душа рвётся на части. Жизнь словно перевернулась на до, и после. Там, где было до, было солнце, осенние листья и рыжая красивая девушка со светло-карими глазами. А теперь стало — после… И на улице серые тучи, и первый холодный снег. Закрыв глаза, он прислушался к приглушённым голосам, раздававшимся из-за открытой двери в коридор. Один из голосов показался ему до боли знакомым.
– Послушайте, ну, я же не виноват… Он… Сам… — чуть хрипловатым, каким-то простуженным голосом проговорил мужчина, голос которого показался Владу знакомым. — Скажите, а ему уже совсем… Ничего нельзя сделать? Вы же доктора.
– Послушайте, мы сделали всё, что могли. В его ситуации… Поймите, мы не боги, мы чудес не делаем. Это был единственный выход. Вы должны были учитывать риск. Это горы… Они ошибок не прощают.
Владу показалось, будто воздух стал уходить из палаты, стало вдруг тяжело дышать. Он снова прислушался.
– … Но я же не виноват. Он сам… Понимаете. Он же не мальчик.
– Он неопытный человек, насколько я узнал. Кстати, как и другие. Вы и на них хотите всё повесить?
– Знаете, доктор, я не отвечал за всё… За… Я…
– Тяжело говорить, да? А кто это всё организовал? Вы — опытный человек, понимали, чем может это вам грозить. Взяли таких, как они, не предупредив никого, не узнав обстановку… Да вас вообще я бы и близко не подпускал… А ещё бы посадил.
– Послушайте, зачем же так? По-моему, вы перегибаете палку, доктор и берёте на себя слишком много, — нервно ответил мужчина. — Мой сын вполне уже освоился и мог бы не соглашаться, я бы понял…
– А они? Да и какой он опытный. Насколько я знаю, вы же их обманули. Может и не пошли бы они, если бы знали всё с самого начала. Ваш сын… По вашей вине стал инвалидом. Другой человек потерял сына… И вы тут рассуждаете о вашей… О том, что вы не при чём? А кто тогда виноват? Ваш сын? Или тот, который вам поверил, а вы просто на нём заработать решили. Так ведь?
– Доктор, я бы попросил…
– У сына просите… Прощения… Только не знаю, с таким подходом с вашей стороны, простит ли?.. Я бы не простил… И вообще… Ваш сын сейчас нуждается в поддержке, а вы, вместо этого, просите у него выгородить вас.
– Вы думаете, я не переживаю о нём? — как-то фальшиво, как показалось Владу, спросил мужчина. — Я всё понимаю, но… Ведь я тогда не смогу ему помогать потом… Если у меня будут… Ну-у, вы понимаете… Неприятности… Понимаете меня?
– Ваш сын, может и поступит… Так безрассудно благородно, но вот тот, кто сына потерял? Ему вы какие доводы приведёте? Скажите про заботу о сыне, которая, якобы, ляжет на ваши плечи? Только сейчас вы намекнули на это. Про его мать, как я понимаю, вы не думаете вообще.
– Да нет… Почему же… Просто… Я же отец…
– Знаете, за всё время, что я с вами успел пообщаться… Я вот на вас удивляюсь. Мне казалось, что отец как-то по-другому должен себя вести, наоборот, стараться делать всё, чтобы от сына грозу увести. Беречь сына, защищать его… Ни один отец не стал бы рисковать своими детьми… А вы точно отец?
…
– А ты точно отец? — повторил вслух Влад, тяжело вздохнув.
***
– Вера, будь умницей. После школы я тебя заберу, — молодая женщина, поцеловав девочку, улыбнулась.
– Мам, ну, когда я у тебя не была умницей? — девочка хитро улыбнулась, сморщив носик. — Я же каждый день это слышу от тебя и от бабушки.
– Ну, конечно, прям так каждый день? — женщина улыбнулась, чуть потрепала девочку по вьющимся рыжим волосам.
– Ну-у, не каждый, но всё равно… Мам, слушай, а мы в парк пойдём? Ты же обещала вчера?
– Ну, раз обещала. И раз ты такая умница у нас, — снова улыбнувшись добавила она. — Тогда можно и в парк. Ну, иди, а то опоздаешь, — слегка подтолкнув девочку, женщина проводила её взглядом.
– Только, мам! — обернувшись почти у самого крыльца выкрикнула Вера. — Давай без Максика, а то опять убежит.
Не убирая с губ улыбки, женщина молча кивнула в ответ, помахав дочке рукой. Подождав, пока Вера войдёт в здание школы, Катя, вздохнув, развернулась, неспешно направившись в сторону большого городского парка.
***
– Что-то случилось, сынок? — посмотрев на задумчивого сына спросила Нина.
Влад растерянно посмотрел на мать.
– Что? Ты что-то спросила?
– Что случилось? Что с тобой сегодня?
– Луна светила, может из-за этого плохо спал. Бессонница что-то напала.
– Да? — с сомнением спросила женщина.
– Отец приснился, — нехотя ответил Влад, опустив глаза. — Так… После вспомнилось что-то. Но ничего, пройдёт, — снова посмотрев на мать он улыбнулся. — Не переживай, у меня всё хорошо. Ты наелась? Может хочешь ещё чего-нибудь?
– Ты меня так закормишь, — Нина улыбнулась. — Потом, мне уже пора собираться. Спасибо за заботу, сынок, — подойдя к нему, она провела рукой по его волосам. — Как хорошо, что ты у меня такой, чтобы я делала без твоей заботы, — Нина поцеловала сына в макушку. — Ты моё самое большое счастье.
Влад с грустной улыбкой посмотрел ей в след. На ум, почему-то, снова пришла вчерашняя девочка — Вера.
«Странно, что же так не отпускает она меня?» — он перевёл взгляд на окно, за котором словно золотом горели на солнце деревья небольшого лесопарка, одетые в осеннее одеяние.
Снова вспомнилась Катя.
… – Сейчас мама должна прийти, — посмотрев на часы, висевшие на стене проговорила девушка.
Взяв расчёску, она несколько раз прошлась ей по своим рыжим вьющимся волосам, собрав их в толстый хвост.
– Не надо, оставь так, — Влад перехватил её руку. — Мне распущенные больше нравятся. Ты такая красивая, когда они так просто… — молодой человек провёл рукой по её волосам.
– Да? — девушка кокетливо улыбнулась. — Тогда я всегда буду так ходить… Специально. Буду для тебя, как маяк — светить своим хитрым рыжим блеском в темноте… Чтобы ты знал куда идти, — покачав головой назидательным тоном добавила она.
– А я и так знаю. Меня теперь только такой маячок и привлекает, других я и не вижу.
– Это хорошо… А то вдруг я ревнива? Знаешь какими страшными могут быть ревнивые женщины.
– Да? Тогда ты точно не ревнивая, — Влад усмехнулся, присев в рядом стоявшее глубокое кресло.
– Это почему ты так решил? — Катя удивлённо посмотрела на него.
– А потому что нестрашная.
– Да это я так фигурально, про характер.
– Так и он у тебя совсем не страшный… Но тебе бояться нечего… Повод я не дам.
– Ловлю на слове, — девушка прислушалась. — Ой, мама, кажется, пришла. Слышишь, дверь открывается? Так! — быстро вскочив на ноги, она вручила ему лежавший на тумбочке букет. — Держи и жди. Я ей сейчас скажу… Точнее объявлю… Нет, скажу, — от волнения с трудом подбирая слова протараторила Катя. — В общем ладно… Пока жди, а я пойду встречать.
– Ой, мам, привет, — задвинув под тумбочку ботинки Влада с волнением, скороговоркой проговорила девушка, подойдя к входной двери. — А ты знаешь…
– Ты знаешь… — Алла присела на банкетку, задумчиво посмотрев в сторону. — Встретила сегодня Наталью, вернулись из больницы. Бедная, такой груз теперь на плечи взвалила, — женщина покачала головой. — Мало ей было, теперь ещё добавилось.
– Мам, ну, чего ты прям, а? — Катя недовольно скривила лицо.
– Так жалко же. Человек теперь инвалид. Ты представь теперь, какой груз забот ляжет на плечи Наташи. И так тащила на себе всю жизнь, а тут ещё добавилось… И ведь обидно же, что теперь-то он за ум взялся наконец-то…
– Ага… Когда прихватило.
– Ну, пусть даже и так. Всё равно. Вася-то теперь как? Какой теперь от него прок? Всю жизнь ей испортил.
– И без ноги люди живут и ничего, — недовольно ответила Катя. — Тем более…
– Ох, дочка, молодая ты ещё… Ничего не понимаешь… Для Натальи ведь теперь такая обуза…
…
Влад нервно потёр лоб. Будто пытаясь таким способом стереть воспоминания. Закрыв глаза, он снова вспомнил всё также до сих пор любимые черты лица…
…
– Ты моё рыжее счастье, — Влад сильнее прижал к себе девушку.
– А знаешь, я вот подумала… — Катя вздохнула тонкий аромат его туалетной воды, которой, казалось, навечно пропиталось его серое тонкое пальто. — Вот бы было бы хорошо, однажды, чтобы у нас родилось настоящее рыженькое счастье. Вот родится у нас такая же рыжая, как я и мама, дочка — это у нас наследственное. Все женщины в нашем роду, по маминой линии — рыжие, — девушка улыбнулась. — Представляешь, такое маленькое рыжее счастье… Наше счастье, — она подняла голову, посмотрев на молодого человека. — И назову её — Вера.
– Почему Вера?
– А тебе чего не нравится? — Катя обидчиво заморгала глазами.
– Нет, почему же. Красивое имя. Просто интересно.
– Ну-у, не знаю, — девушка пожала плечами. — Просто нравится. Не очень распространённо, да и просто красивое имя. А вообще, если подумать… Представь себе, — она мечтательно улыбнулась. — Людей всегда связывает вера… Вера друг другу — без этого какая любовь или семья, если вы не верите друг другу. А нас с тобой тогда будет связывать своя вера… Настоящая… — Катя с нежностью посмотрела в его серые глаза…
– Вера?
Влад снова вспомнил ту рыженькую девочку, гнавшуюся за щенком.
… – Вера, — девочка скромно улыбнулась…
– Вера…
Влад почувствовал, будто воздух, как и тогда, в палате, словно вытекает из кухни. Стало тяжело дышать.
– Влад, что с тобой? — Нина с беспокойством посмотрела на него. — Может, у тебя чего болит? — осторожно спросила она, подойдя к сыну.
– Мама… У меня есть дочь, — с трудом произнёс он, сглотнув подступивший к горлу ком. — Я же не знал… Если бы я знал… Я же не знал, — не сводя с матери глаз, повторял Влад.
– Я не понимаю… Влад.
– Мама, я не знал… У меня есть дочь, понимаешь? Твоя внучка… Катя… Понимаешь? — запинаясь, с подступившими к глазам слезами ответил мужчина.
– Но как?.. Теперь? — растерянно проговорила Нина, опустившись на стул.
– Я просто знаю… Мам, мне нужно туда, понимаешь? — он подошёл к матери и, взяв за плечи посмотрел в её растерянные глаза. — Мне нужно… Я пойду. Я потом всё… Я пойду.
– Конечно… — женщина растерянно посмотрела ему вслед.
***
Ноги как будто сами вели её в их с дочкой любимый городской парк. Катя даже не заметила, как снова, как и много лет назад оказалась возле пары, как будто специально так посаженных, молодых клёнов. За десять лет, они, как и люди, изменились, выросли, окрепли… Стали старше. А природа всё также по осени приковывает к ним взгляды идущих мимо, по своим делам людей. Молодая женщина остановилась, задумчиво подобрав несколько опавших листьев. Рядом зашуршали чьи-то шаги. Катя, всё-также пребывая в задумчивости, чуть повернула голову, прислушавшись к шагам.
– Катя… — раздался совсем рядом чей-то тихий шёпот.
В сердце как будто что-то кольнуло. Она медленно повернула голову, посмотрев на стоявшего сбоку от неё молодого мужчину.
– Влад? — на одном дыхании произнесла она. — Где ты был? — сама не понимая зачем спросила вдруг Катя.
– Катя… Я… Я ведь не знал. Если бы я тогда… — теряясь в словах, растерянно произнёс он.
– Не знал что? Что у тебя дочь? Но сейчас?.. — она подошла к нему, с болью посмотрев на родное, всё ещё любимое лицо. — Почему ты так долго?.. Где ты был?
– Катя, я уже не такой как тогда, понимаешь? — опустив глаза, растерянно ответил Влад. — Всё поменялось в один миг… Вся жизнь, — мужчина подошёл к ней и, взяв за плечи, посмотрев в её грустные карие глаза. — Понимаешь? Поменялось жизнь, но… Только ты, как и прежде всегда со мной… Пусть и не рядом, — вздохнув добавил он.
– А я могла бы быть рядом, — с осуждением ответила она. — Разве нам с Верой нужен кто-то ещё? Как ты теперь узнал?
– Я познакомился с Верой случайно, когда она гуляла тут с этим щенком… Только я не понял тогда, но что-то в ней мне показалось знакомым, а потом… Потом вспомнил твои слова. Ты ведь тогда уже всё решила — будет дочь по имени Вера… Наша дочь.
– Наша… — Катя вырвалась из его рук и, отойдя на шаг, отвернулась, посмотрев на дорогу, ведущую вглубь парка. — Десять лет ты не знал, что она наша, а теперь?.. Что случилось тогда? Почему ты ушёл, как будто навсегда? Почему ты променял нас? — повернув голову, она с грустью посмотрела на Влада.
– Я не променял. Я бы не смог, — мужчина снова подошёл к ней. — Просто тогда… Я не хотел для тебя быть обузой.
– Влад… Что с тобой тогда случилось? Что могло случится, что ты не захотел, чтобы я была рядом? Я ждала, понимаешь? И все эти годы ждала. Что могло вдруг случиться?
Влад, прихрамывая прошёл мимо неё к одной из лавочек, расположенных у дороги.
***
– Ну, почему ты мне не доверял? — повернув голову, Катя грустно посмотрела на Влада.
– С чего ты это решила? — он удивлённо посмотрел на неё, но, встретившись с её взглядом, виновато опустил голову. — Я тебе всегда верил…
– Тогда с чего ты решил, что будешь для меня обузой?
Подняв лежавший у лавочки кленовый лист, Влад задумчиво покрутил его в руках, собираясь с мыслями.
– Помнишь тогда, когда ты меня позвала знакомиться с твоей мамой? — мужчина снова перевёл взгляд на Катю. — Не знаю почему, но мне тогда в голову запала одна фраза… — Влад вздохнул. — Твоя мама тогда рассказывала про женщину, помнишь? У её мужа…
– Знаешь, ты прям, как бабки у подъезда, — покачав головой ответила она, не дав ему закончить рассказ. — Те тоже услышат полслова, а второю половину сами потом приставят и получается — слухи и домыслы, а все верят. И ты точно также, — Катя без интереса посмотрела на проходящую мимо них пару молодых людей. — Дядя Вася всю жизнь пил и, как говорила моя бабушка, сгубил себе всё нутро… У него и печень, и почки, а потом ещё и нога… По его же дури произошло несчастье, по пьяни.
