Мужчина вздохнул, бросив взгляд на старую вишню, загородившую вид на дом Ани. Подобрав валявшийся у ног маленький прутик, он бессмысленно поводил им туда-сюда. Знакомый скрип несмазанной калитки вывел его из задумчивости заставив выпрямиться.
– Саша? — оглянувшись на соседний участок, Аня подошла к нему. — А ты что здесь? Хотя… Может пройдёмся? Поговорим.
– Наверно лучше пройтись, — бросив взгляд на облупившийся и чуть покосившийся забор Аполлинарии Яковлевны, он вышел на дорогу, даже не оглянувшись на Аню, на шаг отставшую от него.
Молча дойдя до небольшого пролеска, он остановился, оглянувшись на видневшиеся из-за зарослей молодой поросли крайние дома их села.
– Саш, ну, не молчи ты, пожалуйста, — Аня осторожно дотронулась до его локтя.
– Ань, я всё понимаю, — бросив на неё беглый взгляд он отвернулся. — Он же отец ему… Родной. Любой обрадуется. А я кто? Егору же отец нужен, сама же недавно говорила.
– Нужен, и что? Он вспомнил о нём только сейчас, спустя восемь лет.
– Но вспомнил же, — Александр снова посмотрел на Аню. — Да и бабушка твоя его приняла, живёт-то у неё.
– У неё многие жили, она же комнату сдавала. Да она хитрая, не просто так его к себе поселила. Саш… Ну, что это меняет? — Аня умоляюще посмотрела на него.
– Нет, Ань… Глупо как-то так… Я, он… — мужчина вздохнул. — Родной отец всё ближе, а там и все остальные для Егорки чужими станут. Настоящая семья — отец, мать. Если так будет… Ты захочешь это рушить?
– А если бы у тебя так было, как бы ты поступил?! — с надрывом, проглотив подступивший к горлу ком, спросила Аня.
– Да что говорить, что сравнивать… Если он уже тут, рядом. Он же твоя первая любовь, сын общий, это многое объясняет. Нет, Ань… Были чужие, когда-то… Пусть пока так и снова… станет. А там видно будет, — не говоря больше ни слова, он резко развернулся, направившись в сторону села, но сделав несколько шагов, повернул голову, посмотрев на девушку. — Но, если что понадобиться… Я всегда помогу… Разве я могу по-другому… — и не говоря больше ни слова, снова продолжил свой путь.
– И что теперь? Восемь лет не вспоминал, а теперь пришёл, веник протянул, теперь его что прощать?
– Мне Саша подарил точно такой же букет, — тихо ответила Аня, даже не посмотрев на подругу.
– Ань, ну, это большая разница. Преподнести букет с горящими любовью глазами или как бомж какой-то протянуть, с надписью в глазах — дай пожрать. Ещё не известно, сам ли он ушёл от той, жены своей. Может это она его… Надоело, в конце концов, и ей терпеть. Её можно понять.
– И что это меняет?
– Как что? Он же просто приткнуться куда-нибудь хочет. Ты, кстати, не в курсе, наверно, а его, Сашкина жена… тоже… назад просится. Сегодня на остановке столкнулась с матерью его Ниной Григорьевной, так вот она и рассказала. Названивает ей, говорит, в открытую не заявляет, а что тут заявлять? Понятно, зачем звонит. У тебя вот так, а если и он?.. Нет, Анька, тут вам надо решать что-то, и при том в ускоренном темпе. Сами своё счастье из рук упускаете, а потом каяться будете оба, а кто виноват? — вздохнув, Наталья опустила голову, задумчиво посмотрев себе под ноги. — Пойми ты, Анька… — она снова посмотрела на подругу. — Ты же всё ищешь отца для Егорки, а Сашка — самый настоящий отец! Он надёжный, понимаешь! Не этот твой Марк, каких бы слов он тебе не навешивал на уши. А Сашка… он надёжный! Ты за ним, как за каменной стеной, а что нам ещё надо? Вот такая надежда и стена, за которой не страшно.
– Ты чего здесь делаешь? — Аня удивлённо посмотрела на сына, стоявшего у окна в её комнате.
– Мам, а папа к нам насовсем приехал? — повернувшись к ней, Егор настороженно посмотрел на Аню.
– А тебе, что… — Аня, чуть прищурившись, внимательно посмотрела на него. — Не хочешь, чтобы он уезжал?
– Да нет… — мальчик опустил глаза. — Просто спросил. Мы с ним на пруд ходили утром, он мне рыбу показывал, как ловить, а зачем? — Егор пожал плечами. — Я и сам знаю, как её ловить. А он её ловить не умеет.
– Егор, он же тебе папа, он просто старается с тобой подружиться, — она с жалостью посмотрела на сына.
– Да? А почему тогда он всё время ругается? — мальчик нахмурился. — Я и сам знаю, как поливать, а он говорит — не так, а дядя Саша никогда не ругается.
– Ну, может тебе просто так показалось, — девушка прикрыла окно, выходящее на дом Аполлинарии Яковлевны. — Он просто привыкает, наверно, — с сомнением, больше себе самой ответила Аня.
– Мам, ну, зачем он нам! Мам! Нам без него было хорошо! Зачем он приехал?!
Аня растерялась, не зная, как реагировать на такое заявление сына.
– Егорка, солнышко, но он же твой папа. Разве ты не хотел, чтобы он появился, приехал?
– Ну, хотел, конечно, но ведь есть же дядя Саша… Мам… А я вертолёт, ну, тот, который дяди Саша подарил, Тёмке показывал. Он красивый, Тёмка теперь такой же хочет.
– А как ты их различаешь, — Аня удивлённо вскинула брови. — Они же одинаковые.
– А я другой вертолёт убрал в шкаф. Они же всё равно одинаковые, зачем мне два таких? — мальчик недоумённо пожал плечами.
– Логично, — девушка улыбнулась. — Слушай, Егор… Ну, всё-таки, почему ты никак не хочешь, чтобы папа был рядом?
Мальчик, опустив голову, посмотрел себе под ноги.
– А вдруг дядя Саша обидится… Мам! — Егор резко вскинул голову. — Мам, а баба Тася сказала, я сам слышал, я подслушал…
– Егор, нехорошо подслушивать чужие разговоры, — Аня покачала головой, строго посмотрев на сына.
– Мам, ну, я же не нарочно, я случайно. Я пришёл, а они разговаривали. Она, ну, баба Тася, сказала, что я сам могу выбрать, кто мой папа.
– Какая баба Тася? — Аня удивлённо вскинула брови.
– Лёшки Верховского бабушка.
– А это дачник, который?
– Ну, да… Она сказала, что ты выберешь того, кого я выберу! Мам, выбери тогда, пожалуйста, дядю Сашу. Он очень, прям, очень хороший, мам, — Егор умоляюще посмотрел на неё. — Ну, пусть папой у меня будет дядя Саша, ну, пожалуйста.
– Егор, ну, это как-то, — Аня отвернулась, почувствовав, как щёки покрылись густым румянцем. — А куда же папу? Он же у тебя есть. Почему ты с ним-то никак не хочешь общаться?
– Мам, ну, он же тоже так.
– Как — так?
– Ну, он со мной даже на пруд только просто так ходил, а дядя Саша даже на озеро обещал. Он что-то делает, а меня не зовёт помогать. Он зовёт только грядки поливать, а я раньше их не поливал, что ли, — Егор обидчиво надул губы. — А дядя Саша…
– Я уже знаю, что ты скажешь, — Аня недовольно сжала губы. — Но, тем не менее, он тебе папа, хочешь ты этого или нет.
– А я не хочу! — обиженно крикнул Егор. — Мам, ну, ладно, пусть он будет папой, но бывает же, что два папы. Вон у Артёма Хлопкова, папа же их бросил, ну, бросил же! Артём сам рассказывал. А потом пришёл дядя Вася и стал ему папой. А он же нас тоже бросил, ну, бросил же, мам!
– Ну-у, — Аня растерянно посмотрела на сына. — Но он же теперь пришёл.
– Ну, и что? Ну, мам, ну, пусть он бросит нас ещё раз!
– Это как?
– Ну-у, не знаю, — мальчик растерянно пожал плечами. — Просто ты ему скажешь, или бабушка Поля, и он уйдёт, а дядя Саша придёт. Понимаешь, мам… — вздохнув, он опустил голову. — Я очень по нему скучаю, он добрый и хороший, — Егор, полными слёз глазами, снова посмотрел на мать. — Дядя Саша сказал, что приедет попозже, мам… А друг он больше не приедет, а?
– А он что, уехал? — Аня почувствовала, как в сердце что-то предательски кольнуло.
– Ну, да, — Егор снова вздохнул. — Вчера ещё, сказал, что приедет потом.
Аня с жалостью посмотрела на растерянного мальчика.
«Что я делаю не так? Хотела ему отца настоящего, а получилось только хуже… Всё разрушила… Ещё и уговариваю, а зачем?» — вздохнув, она погладила сына по голове.
– Ладно, Егорка… Ты иди собирай вещи, завтра рано вставать.
– А чего там собирать-то? — он пожала плечами. — Мы вечером приедем домой.
– Ветровку положи и дождевик, вдруг дождь пойдёт.
– И чего… И сапоги брать? — Егор удивлённо посмотрел на мать. — И буду я ещё, как дурак, тяжёлый рюкзак таскать?
– Господи, — Аня улыбнулась. — И откуда ты только у меня такой рассудительный вырос.
– Ну, я же один мужчина у вас… Пришлось стать таким.
– Ой, ну, надо же… — девушка рассмеялась.
– И ничего смешного, — опустив голову, он надул губы.
– Ладно уж обижаться. Знаешь что, мужчина, иди лучше рюкзак проверь, и положи, что я сказала… Я потом проверю.
Дождавшись, когда сын выйдет из комнаты, Аня посмотрела в окно, на дом Аполлинарии Яковлевны, на крыльце возле которого, уткнувшись в смартфон, сидел Марк.
– Такая вот история, — Аня задумчиво посмотрела на мерцавшие за деревьями огоньки фонарей на шоссе.
– И ты всё ещё раздумываешь? — Наталья, накинув на плечи кофту, посмотрела на подругу. — Его даже сын родной не принимает, а ты всё — отец, да отец. Какой он отец? Если заявился только через восемь лет, и то… Непонятно зачем? От жены он ушёл, конечно… Ещё не известно, кто от кого ушёл. Нет, Ань, бросать тебе это дело надо — добренькой такой быть. Ты сейчас о себе должна думать, и о сыне. Ему отец нужен, настоящий, а он, — она кивнула назад, — его вообще не воспринимает, как отца. Думаешь, привыкнет? Не-а… — Наталья отрицательно покачала головой. — Детей не обманешь, они хоть и маленькие, и кажутся глупенькими, а фальшь чувствуют лучше нас. Нет у него отцовского чувства, вот Егорка это заметил, а ты всё ещё нет.
– И что мне теперь делать?
– Гнать его на все четыре стороны, вот и всё.
– Может Марк просто не знает, как вести себя с ним, с Егором. Не было детей, а тут сразу такой, если бы ещё маленьким был, проще было бы может, а тут как?
– Анька, ты сейчас вредишь себе и сыну. Егор тебе за это спасибо не скажет потом, поверь мне… А он… Марк этот, от тебя всё равно уйдёт, поверь мне. Найдёт такую же, как жена у него была, и будет жить, как прежде… За её счёт, привык он так, не тебе мне рассказывать. И чего тогда делать будешь? Сашки рядом может уже и не быть.
Аня задумчиво посмотрела в сторону горизонта, у которого уже собирались тяжёлые грозовые тучи.
– Что-то не нравится мне погода… А мальчишки ещё не вернулись, — девушка с беспокойством прислушалась к пока ещё глухому раскату грома. — А если ливень? Дорогу как бы не размыло совсем, после последнего дождя часть размыло, так и не сделали, а в объезд только машины пройдут, автобус явно не сможет там проехать.
– Да, что-то и мне как-то не по себе. Не вовремя эту экскурсию организовали… И мой на работе сегодня. Ань… — Наталья посмотрела на неё. — А может его попросить? У него же машина, доедем заберём их, пока не поздно, а?
– А может и правда, пойду спрошу… Сын всё-таки. Вот пусть и покажет свои отцовские чувства. Вот и проверим — отец или нет, — она встала ещё раз, бросив взгляд на линию горизонта.
– Ань, ну, чего ты из мухи слона делаешь?! Какой ливень?! Тучи смотри где, — Марк кивнул в сторону. — Даже грома почти не слышно.
– Да? А в городе, говорят, уже льёт вовсю. Марк, он тебе сын! Тебя что, вообще не беспокоит, что там с ним?
– Ну, ты же ему звонила. Он же тебе сказал, что сейчас автобус приедет, чего тут драму-то разводить! А если моя машина застрянет, на ваших-то дорогах… Да и вообще, они дети, их так и так никто не оставит без присмотра — это вообще уголовка тогда.
– У других что-то машины не застревают. А у нас, прям, всё так идеально, дети без присмотра не остаются, — разведя руками бросила ему в лицо Аня.
– Ну, почему же… И получают за это… — Марк, не выдержав её злобного взгляда, отвернулся.
– А я не хочу этого ждать. Я сейчас за сына переживаю… И, похоже, я одна.
– Ань… Тебе вообще надо его к себе привязать, чтобы ручным был.
– Причём тут это? Ему семь лет! Ты считаешь, он взрослый уже? Должен уже сам о себе заботиться, что ли!?
– Да чего ты орёшь? — Марк растерянно посмотрел на сверкнувшую на горизонте молнию. — Ливень только к утру обещают… Твоя бабушка спрашивала уже, узнавал, короче. У меня сегодня день был ужас, то то ей сделай, то это. У меня глаза слипаются совсем, как я за руль сяду? Пойду я, устал за день… Спать хочу.
– Пива меньше надо было пить, тогда бы ничего не слипалось! — бросила в сердцах Аня.
Нахмурив брови, Марк недовольно посмотрел на неё.
– Всё нормально будет. Не накручивай себя сама. Автобус выехал, я сам видел… Когда в магазин ходил. Ладно… Пойду… А если чего… разбудишь тогда… А вообще, я завтра с утра в город, надо очень, — опустив голову, будто боясь посмотреть на неё, он быстро вбежал на крыльцо, споткнувшись на последней ступеньке.
– Ну, спокойной ночи… У тебя-то она, смотрю, спокойной будет, — тихо, почти одними губами прошептала она, не отпуская взглядом Марка, пока тот не скрылся в доме Аполлинарии Яковлевны.
Пройдя в комнату, она присела на краешек дивана, посмотрев в окно. На душе было неспокойно. Нервно сжимая в ладони смартфон, она не сводила глаз с горизонта, озаряемого бесконечными молниями.
– Ань! Дома, что ли? — чуть хриплый голос Аполлинарии Яковлевны заставил её повернуть голову.
– Дома, а ты чего не спишь?
– Да вот, волнуюсь, Егорка-то ещё не вернулся? Как бы чего не произошло, погода-то какая, вона как сверкает, стихия, прям.
– Сплюнь, бабуль, — Аня быстро перекрестилась. — Просто чуть запоздали, в городе дождь, пробки, наверно, из-за этого, — успокаивая больше саму себя, ответила она.
– Вона и Наташка топает, тоже волнуется, видать, — Аполлинария Яковлевна кивнула на окно.
– Ань! Аня, — Наташа вбежала в комнату. — Там с автобусом что-то случилось, Валька звонила, она с ними поехала. Говорит, затопило всё, он попал колесом куда-то, теперь в ремонт… Ань, а наши как же? — Наталья растерянно посмотрела на неё. — Ты его-то спрашивала, может съездить? Кто же их заберёт-то теперь? Отец он всё-таки.
– Какой он отец, — злобно бросила Аня, снова посмотрев в окно.
Аполлинария Яковлевна с Натальей испуганно переглянулись.
Раскат грома, заставил всех собравшись прильнуть к окну.
– Ну, вот… Чего боялись, то и пришло, — Аполлинария Яковлевна перекрестилась.
Крупные капли дождя забарабанили по железной крыше крыльца. Аня резко вскочила, чуть не выронив смартфон.
– Ань, телефон, — Наталья кивнула на высветившийся на экране незнакомый номер. — Может кто-то из наших?
Только сейчас Аня, пребывавшая всё это время будто во сне, услышала настойчивый, показавшийся ей пронзительным звук входящего звонка.
– Алё? — сглотнув подступивший к горлу ком, спросила девушка.
– Аня, это я… Александр…
Голос Саши, раздавшийся в трубке в такую тревожную, тяжёлую минуту, словно глоток свежего воздуха, вселил в неё надежду.
– Саша, ты знаешь…
– Можешь дальше не говорить, — он улыбнулся. — С Егором всё хорошо. Я их забрал к себе, его, Артёма и ещё одного мальчика. Ты там Наташе передай, я завтра их привезу, как только будет возможность, тут подтопило у нас немного.
– Саш… Спасибо тебе, — Аня через силу заставила себя улыбнуться.
– Не стоит, как я мог поступить по-другому. Ты не волнуйся там, всё правда хорошо… Спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
– Ну, что там? — Наталья нервно схватила её за руку. — Это Саша звонил? Ну, что там?
– Да не молчи ты! — Аполлинария Яковлевна нахмурила брови. — Сердце прям заходится.
– Саша? — оглянувшись на соседний участок, Аня подошла к нему. — А ты что здесь? Хотя… Может пройдёмся? Поговорим.
– Наверно лучше пройтись, — бросив взгляд на облупившийся и чуть покосившийся забор Аполлинарии Яковлевны, он вышел на дорогу, даже не оглянувшись на Аню, на шаг отставшую от него.
Молча дойдя до небольшого пролеска, он остановился, оглянувшись на видневшиеся из-за зарослей молодой поросли крайние дома их села.
– Саш, ну, не молчи ты, пожалуйста, — Аня осторожно дотронулась до его локтя.
– Ань, я всё понимаю, — бросив на неё беглый взгляд он отвернулся. — Он же отец ему… Родной. Любой обрадуется. А я кто? Егору же отец нужен, сама же недавно говорила.
– Нужен, и что? Он вспомнил о нём только сейчас, спустя восемь лет.
– Но вспомнил же, — Александр снова посмотрел на Аню. — Да и бабушка твоя его приняла, живёт-то у неё.
– У неё многие жили, она же комнату сдавала. Да она хитрая, не просто так его к себе поселила. Саш… Ну, что это меняет? — Аня умоляюще посмотрела на него.
– Нет, Ань… Глупо как-то так… Я, он… — мужчина вздохнул. — Родной отец всё ближе, а там и все остальные для Егорки чужими станут. Настоящая семья — отец, мать. Если так будет… Ты захочешь это рушить?
– А если бы у тебя так было, как бы ты поступил?! — с надрывом, проглотив подступивший к горлу ком, спросила Аня.
– Да что говорить, что сравнивать… Если он уже тут, рядом. Он же твоя первая любовь, сын общий, это многое объясняет. Нет, Ань… Были чужие, когда-то… Пусть пока так и снова… станет. А там видно будет, — не говоря больше ни слова, он резко развернулся, направившись в сторону села, но сделав несколько шагов, повернул голову, посмотрев на девушку. — Но, если что понадобиться… Я всегда помогу… Разве я могу по-другому… — и не говоря больше ни слова, снова продолжил свой путь.
***
– И что теперь? Восемь лет не вспоминал, а теперь пришёл, веник протянул, теперь его что прощать?
– Мне Саша подарил точно такой же букет, — тихо ответила Аня, даже не посмотрев на подругу.
– Ань, ну, это большая разница. Преподнести букет с горящими любовью глазами или как бомж какой-то протянуть, с надписью в глазах — дай пожрать. Ещё не известно, сам ли он ушёл от той, жены своей. Может это она его… Надоело, в конце концов, и ей терпеть. Её можно понять.
– И что это меняет?
– Как что? Он же просто приткнуться куда-нибудь хочет. Ты, кстати, не в курсе, наверно, а его, Сашкина жена… тоже… назад просится. Сегодня на остановке столкнулась с матерью его Ниной Григорьевной, так вот она и рассказала. Названивает ей, говорит, в открытую не заявляет, а что тут заявлять? Понятно, зачем звонит. У тебя вот так, а если и он?.. Нет, Анька, тут вам надо решать что-то, и при том в ускоренном темпе. Сами своё счастье из рук упускаете, а потом каяться будете оба, а кто виноват? — вздохнув, Наталья опустила голову, задумчиво посмотрев себе под ноги. — Пойми ты, Анька… — она снова посмотрела на подругу. — Ты же всё ищешь отца для Егорки, а Сашка — самый настоящий отец! Он надёжный, понимаешь! Не этот твой Марк, каких бы слов он тебе не навешивал на уши. А Сашка… он надёжный! Ты за ним, как за каменной стеной, а что нам ещё надо? Вот такая надежда и стена, за которой не страшно.
***
– Ты чего здесь делаешь? — Аня удивлённо посмотрела на сына, стоявшего у окна в её комнате.
– Мам, а папа к нам насовсем приехал? — повернувшись к ней, Егор настороженно посмотрел на Аню.
– А тебе, что… — Аня, чуть прищурившись, внимательно посмотрела на него. — Не хочешь, чтобы он уезжал?
– Да нет… — мальчик опустил глаза. — Просто спросил. Мы с ним на пруд ходили утром, он мне рыбу показывал, как ловить, а зачем? — Егор пожал плечами. — Я и сам знаю, как её ловить. А он её ловить не умеет.
– Егор, он же тебе папа, он просто старается с тобой подружиться, — она с жалостью посмотрела на сына.
– Да? А почему тогда он всё время ругается? — мальчик нахмурился. — Я и сам знаю, как поливать, а он говорит — не так, а дядя Саша никогда не ругается.
– Ну, может тебе просто так показалось, — девушка прикрыла окно, выходящее на дом Аполлинарии Яковлевны. — Он просто привыкает, наверно, — с сомнением, больше себе самой ответила Аня.
– Мам, ну, зачем он нам! Мам! Нам без него было хорошо! Зачем он приехал?!
Аня растерялась, не зная, как реагировать на такое заявление сына.
– Егорка, солнышко, но он же твой папа. Разве ты не хотел, чтобы он появился, приехал?
– Ну, хотел, конечно, но ведь есть же дядя Саша… Мам… А я вертолёт, ну, тот, который дяди Саша подарил, Тёмке показывал. Он красивый, Тёмка теперь такой же хочет.
– А как ты их различаешь, — Аня удивлённо вскинула брови. — Они же одинаковые.
– А я другой вертолёт убрал в шкаф. Они же всё равно одинаковые, зачем мне два таких? — мальчик недоумённо пожал плечами.
– Логично, — девушка улыбнулась. — Слушай, Егор… Ну, всё-таки, почему ты никак не хочешь, чтобы папа был рядом?
Мальчик, опустив голову, посмотрел себе под ноги.
– А вдруг дядя Саша обидится… Мам! — Егор резко вскинул голову. — Мам, а баба Тася сказала, я сам слышал, я подслушал…
– Егор, нехорошо подслушивать чужие разговоры, — Аня покачала головой, строго посмотрев на сына.
– Мам, ну, я же не нарочно, я случайно. Я пришёл, а они разговаривали. Она, ну, баба Тася, сказала, что я сам могу выбрать, кто мой папа.
– Какая баба Тася? — Аня удивлённо вскинула брови.
– Лёшки Верховского бабушка.
– А это дачник, который?
– Ну, да… Она сказала, что ты выберешь того, кого я выберу! Мам, выбери тогда, пожалуйста, дядю Сашу. Он очень, прям, очень хороший, мам, — Егор умоляюще посмотрел на неё. — Ну, пусть папой у меня будет дядя Саша, ну, пожалуйста.
– Егор, ну, это как-то, — Аня отвернулась, почувствовав, как щёки покрылись густым румянцем. — А куда же папу? Он же у тебя есть. Почему ты с ним-то никак не хочешь общаться?
– Мам, ну, он же тоже так.
– Как — так?
– Ну, он со мной даже на пруд только просто так ходил, а дядя Саша даже на озеро обещал. Он что-то делает, а меня не зовёт помогать. Он зовёт только грядки поливать, а я раньше их не поливал, что ли, — Егор обидчиво надул губы. — А дядя Саша…
– Я уже знаю, что ты скажешь, — Аня недовольно сжала губы. — Но, тем не менее, он тебе папа, хочешь ты этого или нет.
– А я не хочу! — обиженно крикнул Егор. — Мам, ну, ладно, пусть он будет папой, но бывает же, что два папы. Вон у Артёма Хлопкова, папа же их бросил, ну, бросил же! Артём сам рассказывал. А потом пришёл дядя Вася и стал ему папой. А он же нас тоже бросил, ну, бросил же, мам!
– Ну-у, — Аня растерянно посмотрела на сына. — Но он же теперь пришёл.
– Ну, и что? Ну, мам, ну, пусть он бросит нас ещё раз!
– Это как?
– Ну-у, не знаю, — мальчик растерянно пожал плечами. — Просто ты ему скажешь, или бабушка Поля, и он уйдёт, а дядя Саша придёт. Понимаешь, мам… — вздохнув, он опустил голову. — Я очень по нему скучаю, он добрый и хороший, — Егор, полными слёз глазами, снова посмотрел на мать. — Дядя Саша сказал, что приедет попозже, мам… А друг он больше не приедет, а?
– А он что, уехал? — Аня почувствовала, как в сердце что-то предательски кольнуло.
– Ну, да, — Егор снова вздохнул. — Вчера ещё, сказал, что приедет потом.
Аня с жалостью посмотрела на растерянного мальчика.
«Что я делаю не так? Хотела ему отца настоящего, а получилось только хуже… Всё разрушила… Ещё и уговариваю, а зачем?» — вздохнув, она погладила сына по голове.
– Ладно, Егорка… Ты иди собирай вещи, завтра рано вставать.
– А чего там собирать-то? — он пожала плечами. — Мы вечером приедем домой.
– Ветровку положи и дождевик, вдруг дождь пойдёт.
– И чего… И сапоги брать? — Егор удивлённо посмотрел на мать. — И буду я ещё, как дурак, тяжёлый рюкзак таскать?
– Господи, — Аня улыбнулась. — И откуда ты только у меня такой рассудительный вырос.
– Ну, я же один мужчина у вас… Пришлось стать таким.
– Ой, ну, надо же… — девушка рассмеялась.
– И ничего смешного, — опустив голову, он надул губы.
– Ладно уж обижаться. Знаешь что, мужчина, иди лучше рюкзак проверь, и положи, что я сказала… Я потом проверю.
Дождавшись, когда сын выйдет из комнаты, Аня посмотрела в окно, на дом Аполлинарии Яковлевны, на крыльце возле которого, уткнувшись в смартфон, сидел Марк.
***
– Такая вот история, — Аня задумчиво посмотрела на мерцавшие за деревьями огоньки фонарей на шоссе.
– И ты всё ещё раздумываешь? — Наталья, накинув на плечи кофту, посмотрела на подругу. — Его даже сын родной не принимает, а ты всё — отец, да отец. Какой он отец? Если заявился только через восемь лет, и то… Непонятно зачем? От жены он ушёл, конечно… Ещё не известно, кто от кого ушёл. Нет, Ань, бросать тебе это дело надо — добренькой такой быть. Ты сейчас о себе должна думать, и о сыне. Ему отец нужен, настоящий, а он, — она кивнула назад, — его вообще не воспринимает, как отца. Думаешь, привыкнет? Не-а… — Наталья отрицательно покачала головой. — Детей не обманешь, они хоть и маленькие, и кажутся глупенькими, а фальшь чувствуют лучше нас. Нет у него отцовского чувства, вот Егорка это заметил, а ты всё ещё нет.
– И что мне теперь делать?
– Гнать его на все четыре стороны, вот и всё.
– Может Марк просто не знает, как вести себя с ним, с Егором. Не было детей, а тут сразу такой, если бы ещё маленьким был, проще было бы может, а тут как?
– Анька, ты сейчас вредишь себе и сыну. Егор тебе за это спасибо не скажет потом, поверь мне… А он… Марк этот, от тебя всё равно уйдёт, поверь мне. Найдёт такую же, как жена у него была, и будет жить, как прежде… За её счёт, привык он так, не тебе мне рассказывать. И чего тогда делать будешь? Сашки рядом может уже и не быть.
Аня задумчиво посмотрела в сторону горизонта, у которого уже собирались тяжёлые грозовые тучи.
– Что-то не нравится мне погода… А мальчишки ещё не вернулись, — девушка с беспокойством прислушалась к пока ещё глухому раскату грома. — А если ливень? Дорогу как бы не размыло совсем, после последнего дождя часть размыло, так и не сделали, а в объезд только машины пройдут, автобус явно не сможет там проехать.
– Да, что-то и мне как-то не по себе. Не вовремя эту экскурсию организовали… И мой на работе сегодня. Ань… — Наталья посмотрела на неё. — А может его попросить? У него же машина, доедем заберём их, пока не поздно, а?
– А может и правда, пойду спрошу… Сын всё-таки. Вот пусть и покажет свои отцовские чувства. Вот и проверим — отец или нет, — она встала ещё раз, бросив взгляд на линию горизонта.
***
– Ань, ну, чего ты из мухи слона делаешь?! Какой ливень?! Тучи смотри где, — Марк кивнул в сторону. — Даже грома почти не слышно.
– Да? А в городе, говорят, уже льёт вовсю. Марк, он тебе сын! Тебя что, вообще не беспокоит, что там с ним?
– Ну, ты же ему звонила. Он же тебе сказал, что сейчас автобус приедет, чего тут драму-то разводить! А если моя машина застрянет, на ваших-то дорогах… Да и вообще, они дети, их так и так никто не оставит без присмотра — это вообще уголовка тогда.
– У других что-то машины не застревают. А у нас, прям, всё так идеально, дети без присмотра не остаются, — разведя руками бросила ему в лицо Аня.
– Ну, почему же… И получают за это… — Марк, не выдержав её злобного взгляда, отвернулся.
– А я не хочу этого ждать. Я сейчас за сына переживаю… И, похоже, я одна.
– Ань… Тебе вообще надо его к себе привязать, чтобы ручным был.
– Причём тут это? Ему семь лет! Ты считаешь, он взрослый уже? Должен уже сам о себе заботиться, что ли!?
– Да чего ты орёшь? — Марк растерянно посмотрел на сверкнувшую на горизонте молнию. — Ливень только к утру обещают… Твоя бабушка спрашивала уже, узнавал, короче. У меня сегодня день был ужас, то то ей сделай, то это. У меня глаза слипаются совсем, как я за руль сяду? Пойду я, устал за день… Спать хочу.
– Пива меньше надо было пить, тогда бы ничего не слипалось! — бросила в сердцах Аня.
Нахмурив брови, Марк недовольно посмотрел на неё.
– Всё нормально будет. Не накручивай себя сама. Автобус выехал, я сам видел… Когда в магазин ходил. Ладно… Пойду… А если чего… разбудишь тогда… А вообще, я завтра с утра в город, надо очень, — опустив голову, будто боясь посмотреть на неё, он быстро вбежал на крыльцо, споткнувшись на последней ступеньке.
– Ну, спокойной ночи… У тебя-то она, смотрю, спокойной будет, — тихо, почти одними губами прошептала она, не отпуская взглядом Марка, пока тот не скрылся в доме Аполлинарии Яковлевны.
Пройдя в комнату, она присела на краешек дивана, посмотрев в окно. На душе было неспокойно. Нервно сжимая в ладони смартфон, она не сводила глаз с горизонта, озаряемого бесконечными молниями.
– Ань! Дома, что ли? — чуть хриплый голос Аполлинарии Яковлевны заставил её повернуть голову.
– Дома, а ты чего не спишь?
– Да вот, волнуюсь, Егорка-то ещё не вернулся? Как бы чего не произошло, погода-то какая, вона как сверкает, стихия, прям.
– Сплюнь, бабуль, — Аня быстро перекрестилась. — Просто чуть запоздали, в городе дождь, пробки, наверно, из-за этого, — успокаивая больше саму себя, ответила она.
– Вона и Наташка топает, тоже волнуется, видать, — Аполлинария Яковлевна кивнула на окно.
– Ань! Аня, — Наташа вбежала в комнату. — Там с автобусом что-то случилось, Валька звонила, она с ними поехала. Говорит, затопило всё, он попал колесом куда-то, теперь в ремонт… Ань, а наши как же? — Наталья растерянно посмотрела на неё. — Ты его-то спрашивала, может съездить? Кто же их заберёт-то теперь? Отец он всё-таки.
– Какой он отец, — злобно бросила Аня, снова посмотрев в окно.
Аполлинария Яковлевна с Натальей испуганно переглянулись.
Раскат грома, заставил всех собравшись прильнуть к окну.
– Ну, вот… Чего боялись, то и пришло, — Аполлинария Яковлевна перекрестилась.
Крупные капли дождя забарабанили по железной крыше крыльца. Аня резко вскочила, чуть не выронив смартфон.
– Ань, телефон, — Наталья кивнула на высветившийся на экране незнакомый номер. — Может кто-то из наших?
Только сейчас Аня, пребывавшая всё это время будто во сне, услышала настойчивый, показавшийся ей пронзительным звук входящего звонка.
– Алё? — сглотнув подступивший к горлу ком, спросила девушка.
– Аня, это я… Александр…
Голос Саши, раздавшийся в трубке в такую тревожную, тяжёлую минуту, словно глоток свежего воздуха, вселил в неё надежду.
– Саша, ты знаешь…
– Можешь дальше не говорить, — он улыбнулся. — С Егором всё хорошо. Я их забрал к себе, его, Артёма и ещё одного мальчика. Ты там Наташе передай, я завтра их привезу, как только будет возможность, тут подтопило у нас немного.
– Саш… Спасибо тебе, — Аня через силу заставила себя улыбнуться.
– Не стоит, как я мог поступить по-другому. Ты не волнуйся там, всё правда хорошо… Спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
– Ну, что там? — Наталья нервно схватила её за руку. — Это Саша звонил? Ну, что там?
– Да не молчи ты! — Аполлинария Яковлевна нахмурила брови. — Сердце прям заходится.
