– Что-то срочное, Басиль? – устало спрашиваю.
– На границе Аксилонской и Иджурской пустынь замечены драконы. Все три. Наши за нами проследили – они изъявили желание познакомиться с владычицей.
Я резко вскакиваю с причитаниями:
– Что ж ты раньше не сказал!? Полетишь со мной…
– После полётов с вами, владычица, даже я себя неважно чувствую.
– Я не спрашиваю, Басиль, – одеваясь на ходу, как бы напоминаю, кто из нас двоих владычица. В конце концов, он – моя правая рука и всё такое.
Басиль вздыхает в ответ, но не противится.
Одевшись, я передумываю и сообщаю об этом:
– Ладно, Басиль, оставайся во дворце, слетаю одна.
От облегчения он шумно выдыхает.
– Уж спасибо тебе, владычица.
– Будешь должен, – хихикаю и взлетаю.
Ну, надо же – драконы, все три. Какая удача!
Я спешила поскорее оказаться на месте, дабы не упустить их. Километры пустыни от скорости полёта смазывались, теряли очертания, настолько быстро я летела. Завидев горящий костёр и окруживших его бедуинов, а рядом с ними драконов в человеческой ипостаси, снизилась.
– Владычица, – поприветствовали вставшие при виде меня мужчины.
– Так, так, – проговорила я с улыбкой, – какие гости…
– Владычица? – вскинул бровь Д’гий. – Последнее, что мы слышали о тебе, что ты вышла замуж за императора.
– А не надо было сидеть в подполье – услышали бы больше, – подтрунивала я. – Если серьёзно, нам следует многое обсудить, господа.
– Теперь я вижу, – прищурил глаза с вертикальными зрачками Красный, – ты – истинная дочь Менелаи. Тьма от тебя исходит всепоглощающая.
– Надеюсь, вы понимаете, что в сложившихся обстоятельствах мы с вами – союзники, а не враги. Не нравится «союзники» можно изменить на «заинтересованные лица».
– Ты права, женщина, – непочтительно согласился Красный. Выстраивать с ним диалог было менее приятно, нежели с его водным братом, но, видимо, он в этой троице за главного.
– Будете моими гостями? – миролюбиво предложила я очеловеченным духам. Должны быть, им будет в радость и купальню принять, и вкусной еды отведать, и выспаться на мягком ложе в окружении восточных красавиц.
– Не откажем, – усмехнулся Д’гий.
Поскольку проводником была я, завеса магическая пропустила моих гостей в лице стихийных духов, хоть и заискрилась синим свечением, невидимым для остальных. Я летела с драконами над одном уровне, пилотируя от одного к другому, в конце концов поравнялась ь с Синим. Мы понятливо переглянулись, оценили ипостаси друг друга.
– Как замужество тебе, дочь Менелаи? – насмешливо поинтересовался Д’гий, когда мы опустились на землю перед дворцом.
– Паршиво, – честно ответила я и рассмеялась.
– Эта земля для нас враждебна. Ты знаешь почему? – требовательно вопросил Красный.
– Потому, что она вам не принадлежит, – спокойно ответила я.
– Нам принадлежат все земли этого мира! – насупился, закручинился Красный.
– Уже давно нет. Вы, господа, себя дискредитировали.
Красный выступил вперёд, на меня, но был остановлен Синим братом, который положил руку на его плечо, отрицательно качая головой.
– Она права, брат. От былого могущества у нас ничего не осталось, силой своей мы сравнялись с людьми.
– Ты наши силы не приуменьшай, брат, – заговорил Белый.
– Вы так и будете спорить? – вскинула я обе брови. – Или, может, пойдём во дворец, отдохнём, и я расскажу вам, что это земли такие, кто их основал. Я не Менелая, уговаривать не стану, не хотите – не надо, – отчеканила.
– Дерзновенная сестра наша по силе, нет смысла спорить с тобой, веди, – хмыкнул Д’гий и первый последовал за мной.
– Последняя, которую мы признавали равной себе, которая стала нам сестрой, четвёртой стихией, была Менелая, – Белый поравнялся со мной и теперь шествовал слева от меня, справа был Д’гий, замыкал процессию Красный.
– Мне стоит быть польщённой?
– Как минимум, благодарной, – подсказал со смешком, идущий позади Красный.
– Благодарю, о великие духи, что снизошли до простой смертной! – театрально, с придыханием проговорила я. – Но, что если я скажу, что первая дочь Менелаи по силе своей матери не уступала, а то и превосходила.
– Первая дочь Менелаи была мертворождённой, – напомнил известный факт Белый.
– Была да не совсем, – загадочно произнесла я. – Её звали София…
И я поведала им всё то, что знала сама.
– Не думаю, что названая мать сообщила Софии о том, что она – приёмная. И не ведомо мне, как умерла София, я искала её захоронение в Аксилоне и не нашла, – закончила я свой рассказ.
– Когда умерла Менелая, тело её развеялось тёмной стихией. Вероятно, тоже произошло и первой с дочерью её.
– Так было со всеми моими предшественницами? – уточнила.
– Нет, вторая дочь её и последующие умирали, как обычные люди.
– У неё ведь был муж. Которого она казнила, – задумчиво проговорил Красный. – Может, объяснение кроется в особенности его крови?
– А кем был её муж? – зацепилась я за эту ниточку.
– Мы мало что о нём знали, да и Мел особо не делилась.
Я понимала: сейчас, спустя тысячи лет, мне никогда не постичь истины в вопросе своего происхождения.
– Помнишь, ты упоминал, что ваш четвёртый брат погиб в битве с иноземными духами? – обратилась я к Синему, и когда тот кивнул, продолжила: – Но ты так не и не рассказал, что это были за духи, откуда пришли. Думаю, сейчас самое время.
Все трое вздохнули.
– Четыре всадника на призрачных вороновых конях… Такие же духи, как и мы, пришлые из другого, тёмного мира, что соединён с нашим. Создать мир из ничего невозможно, необходима материя, какая-то, пусть и маленькая, но точка во вселенной. Блуждая по вселенной, наш брат нашёл такую точку и привязался к ней, расширил до состояния планеты, только у материи этой уже были хозяева. Их сил на расширение не хватало, и мы договорились, что верхнюю часть мира забираем себе, а нижняя остаётся им. До поры до времени им этого было достаточно. Пока они не окрепли, а мы, потратив силы на возведение верхнего мира, не ослабли. Тогда они поднялись и попытались отнять нашу часть.
– Почему их сил не хватило на расширение? – ошеломлённо спрашиваю. Озвученное драконами звучало как что-то из разряда фантастики. Я сплю, должно быть, ущипните.
– Силы хаоса и созидания – две противоборствующие силы во вселенной. Вселенная неустанно расширяется, растёт, движется. В ней зарождаются материи и в ней же они разрушаются. Но вселенная больше созидает и потому духи её, чья суть созидать, сильнее тех, кто привержен хаосу. Мы думали, что сможем сосуществовать друг с другом и ошиблись.
– Я не понимаю… – шумно выдохнула.
– Не вини себя, сестра, в том, что твой человеческий разум не способен постичь, мы – духи, а ты всего лишь человек.
Какой крохотной, ничтожной я вдруг себя ощутила.
– Должен быть выход! Вы сможете снова прогнать их?
– Сейчас они сильнее нас. Без четвёртой стихии мы – неполноценные силы. Пока три из нас будут биться с тремя другими, кто одолеет четвёртого духа нижнего мира? Способна ли на это ты, сестра и способна ли на это та, другая девочка, с которой у вас одна кровь? Нам миллионы лет, тем духам тоже, а ты и она что младенцы, даже не младенцы – пылинки во вселенной.
– Неужели, ничего нельзя сделать? – голос мой прозвучал совсем тихо.
– Отсрочить их пришествие более не получится, грядёт оно, мы чувствуем это и примем бой, потому и затаились, силы копим.
Я закрыла лицо ладонями, тяжело вздохнула. Даже имей я возможность вернуться на Землю, оставить этот мир я бы уже не смогла, слишком привязалась, да и где гарантия, что духи те не явятся и туда.
– Они так же разумны, как и вы? Возможно, получится договориться? – предложила альтернативный битве вариант я. – Если у меня получилось наладить контакт с фауной нижнего мира, пусть и частичный, вдруг получится договориться с этими духами? Либо погибнут оба мира: и нижний, и верхний, либо оба этих мира научатся соседствовать. Третьего не дано.
– Твои слова звучат мудро, маленькая сестра, но к битве подготовиться не лишнем будет.
В эту ночь, оставив драконов отдыхать во дворце, я улетала в Иджур, отыскала храм Созидающего и долго молилась отцу вселенной о спасении, о том, чтобы он не оставил нас, не обделил своей милостью. Я впервые благодарила его за способности, которыми он одарил меня и пообещала, что использую весь свой дар до капли, чтобы в мире воцарилась стабильность.
Глава 11
Как и условились, Ивар отыскал моего брата и провёл к границе Иджурской пустыни. Рядом с ними стояла и Ульяна – таинственная служанка, что появилась лишь однажды, но оставила после себя впечатление той, с которой мы подружимся. Я потому и согласилась взять её в услужение, что мне, окружённой древними и чуждыми традициями, не помешал бы современный женский взгляд. Но я не забыла и тех своих друзей, которые остались там, в прошлой жизни, просто пока не представляла, как их позвать в гости. Мне хотелось их защитить тоже, хотя в глубине души я знала, что Дженнифер не оставит Игната, близкого друга его величества, Виринея не оставит родителей, а Вася не оставит Виринею.
– Услужил ли я тебе, царица?
На этих словах брат мой вскинул брови в удивлении.
– Услужил, – довольно изрекла я и перевела взгляд на Кирилла.
– Сестрёнка моя, ты царицей сделалась, мало было тебе быть императрицей Россонтийской? – насмешливо сказал Кирилл.
– Это длинная история, брат мой, и если ты не откажешься последовать за мной, я тебе всё-всё расскажу.
– Меня в Россонтии ничего не держит, – он первым обнял меня. Решительно подошёл, притянул к своей груди, потёрся носом об макушку.
Оказавшись в его объятиях, прижимаясь к груди брата, я почувствовала, что в мире этом есть человек, который всегда будет на моей стороне, который поддержит, поможет, не оставит, не будет использовать меня в своих корыстных целях, играть с моим израненным сердцем. От него исходила родственная магия – и тьма, обычно холодная, сейчас показалась мне такой тёплой. Если честно, я видела его своим преемником, по праву крови Аксилонский престол принадлежал и ему тоже.
– Ты же некромант, – вспомнила я, чуть отстранилась, заглядывая в его лицо. – Почему ты не на фронте?
– Преференция от его величества, – со смешком пояснил Кирилл.
– Из-за отца? – уточнила.
– Из-за тебя. Видишь ли, сестрёнка, император сделал всё, чтобы защитить близких своей императрицы.
– Я даже не знала этого, – снова уткнулась в грудь брата, вдохнула запах парфюма.
– Ты исхудала, сестра, боюсь даже обнимать, чтобы ненароком не задушить, – он мягко рассмеялся, а у меня свело горло от того, что хотелось захныкать, точно маленькая испуганная девчонка.
– Мне так о многом нужно рассказать тебе, Кирилл.
Я выбралась из его объятий, натянула на лицо маску невозмутимости.
– Ступай в столицу, Ивар, твоё там нахождение будет полезнее, чем рядом со мной и не думай плести заговор против императора, у меня на него другие планы.
– Поделишься?
– Всему своё время, Ивар. Ульяна, ты готова?
– За вами хоть на край света, ваше величество или… – девушка помялась, – царица?
– Перемещение это будет не из лёгких, сразу предупреждаю. Мои люди его не выдерживают, отлёживаются потом несколько дней с тошнотой и головокружением. Но, боюсь, другого, более быстрого способа нет. На верблюдах – неделя пути. А в нашей ситуации терять время – роскошь непозволительная.
Сменив ипостась, я закружилась смерчем вокруг Кирилла и Ульяны, отрывая их от земли, поднимая ввысь. Самым непростым в таких перемещениях было удерживать людей в коконе, чтобы потоки ветра и скорость не вырвали их оттуда, повыбрасывав в стороны, это требовало большой концентрации внимания. Существенными недостатками данного вида перемещения было так же и то, что я не могла лететь на привычной для себя скорости и отслеживать состояние находящихся внутри людей.
Когда приземлились – Кирилл ошеломлённо изрёк:
– Как будто сама тьма тебя обнимает! Приятные ощущения, я бы даже сказал убаюкивающие.
Выглядел он при этом нормально. Чего нельзя было сказать об Ульяне. Девушку потряхивало, губы она закусила, лицо бледное.
– Ты как? – сочувственно спрашиваю я.
– Держусь, госпожа, – едва слышно ответила Ульяна, согнулась и её стошнило.
Кирилл по-джентельменски, нисколько не кривясь, попридержал её за талию, чтобы не упала, убрал прилипшие от пота волосы с лица. Я окликнула прислугу, те примчались и, уже привыкшие к такому зрелищу, знали, что делать. Взяли под руки Ульяну, увели.
– А я так смогу, интересно? – задумчиво проговорил Кирилл, проследил за тем, как уводят нашу спутницу.
– Думаю, эта особенность крови передаётся только по женской линии.
– Жаль. Находясь внутри, резерв мой пополнился донельзя. Почаще бери меня с собой, сестрёнка.
– Другие твоего восторга не разделяют обычно, – хмыкнула.
– Другие – не я, – жовиально ответил брат, осмотрелся. – Красиво тут у тебя. Как дома.
– Это и твой дом тоже. Если пожелаешь. Пойдём, брат, чаю попьём, – сказала я так, будто чай был решением всем проблем. Старая Этенбургская привычка: в любой непонятной ситуации – пить чай.
Накрыли нам на лоджии, на стол выставили восточные сладости, принятые вкушать их здесь днём, фрукты, разлили чай. Развивались, подхваченные ветром, летящие занавески оранжевого цвета со свисающей бахромой, в саду игриво носилась Айя, охотясь на фазана, скорее не для утоления голода, а чтобы позадирать горделивую птицу.
– Город этот, Аксилон, основала девушка по имени София, наш род от её линии. Если род Василисы Эзантийской берёт своё начало от Кьяры, ну той, которую первопредок Максимилиана пленил, то ветвь нашего рода отделилась многим раньше. Однако праматерь у нас общая – Менелая Эзантийская, София дочь её первая. Про мужчин не спрашивай – ничего тебе не расскажу, ибо не знаю, хотя есть подозрения, что у казнённого мужа Менелаи были особенности в крови, которые передались его потомкам и которыми потомки Кьяры не обладают. Все имена, которые я тебе перечисляю на сегодняшний день, известные истории, не сомневаюсь, что были и другие, оставшиеся в тени. Что ты знаешь о нашей бабушке по отцовской линии?
– Кроме того, что умерла она, будучи молодой, ничего.
– Отец не рассказывал тебе?
– Он мало что помнит. Только имя. Её звали Анна.
Анна… почему имя это вызвало внутри меня странные, неописуемые эмоции?
– Ты побледнела, сестрёнка, – заметил Кирилл.
– Просто… когда я скрывалась от его величества, взяла себе это имя. Так странно, знаешь ли. Почему именно оно? Я бы не сказала, что имя это самое распространённое. Словно ещё тогда я что-то чувствовала.
И как жаль, что более я не могла вызывать видения о прошлом.
– Знаешь, это так удручающе, иметь такую богатую родословную, полную могущественных людей, и ничего не знать, – верно подметил брат.
– Эзантийские своё происхождение скрывали от короны, а наши, полагаю, и вовсе не знали о своём, по крайней мере те предки, которые ближе к нам, – объяснила я. – Отрадно одно: дворец полон сокровищ, и я не про цацки, а про сохранившиеся свитки, некоторые, конечно, плохо читабельны, но в целом есть куда копать.
