Что происходит, где я, кто я!? Столько вопросов. Вопросов, ответы на которые я не могу дать себе самостоятельно. Требуется хоть кто-то разумный, кто сможет объяснить мне, что случилось. Кто угодно: жители этого чужого для меня дома или врачи, которые сейчас вколют мне успокоительного и очнувшись, я окажусь в больнице с искалеченным телом, но всё же в своём теле.
- Миледи! – женский окрик заставил меня вздрогнуть и поднять красное заплаканное личико. – Достопочтенная маркиза Кэтрин…что же с вами такое?!
- Ч-что простите? - охрипшим голосом спросила я.
- Миледи, пожалуйста, не лежите на полу, вы простудитесь, - молодая на вид девушка, примерно моего возраста, стремительно подбежала ко мне и попыталась помочь подняться. Представляю, как ей тяжело…
- Пожалуйста, - начала вежливо я. – Скажите, что со мной произошло, где я и…кто?
- Маркиза, - лицо девушки побледнело. Кажется, мы сейчас обе потеряем сознание. Она из-за меня, а я из-за отражения в зеркале, которое хотелось яростно разбить чем-нибудь тяжёлым. - Вы ничего не помните?
- Ничего, - отрицательно помотала головой.
- Прошу вас, не стойте босыми ногами на холодном полу… Осенью воздух прохладный, вы можете заболеть, - кем бы ни была эта девушка, но она явно переживала обо мне и заботилась, поэтому я вернулась обратно в постель, стараясь не смотреть в отражение туалетного столика, которое, казалось, надсмехалось над моим горем. – Сейчас я велю приготовить ваш любимый растопленный шоколад.
- Не надо шоколад, - мрачно отказалась я. – Можно зелёного чая? - я сладкое не люблю с детства, у меня на него аллергия.
- М-миледи, - девушка была явно удивлена. – Как ваше самочувствие?
- Я совсем ничего не помню, эм… - хотела обратиться к ней по имени. Только откуда я могла знать её имя, если вообще впервые вижу.
- Моё имя Дороти, миледи, - девушка всё поняла и представилась. – Сейчас я велю принести вам зелёного чая, - лёгкий поклон и Дороти удалилась.
Пока Дороти отсутствует, нужно как следует всё обдумать. Начнём со стандартного вопроса «Кто я». До того, как меня сбил лёгковой автомобиль, я была девятнадцатилетней московской студенткой, поступившей на бюджетной основе обучаться на филологический факультет за счёт государства. Помнится, столько сил вложила в сдачу вступительных экзаменов, а ещё и на конкурсе следовало выделиться, чтобы стать достойной бесплотного обучения в «Московском государственном университете». В сентябре этого года я должна была перейти на второй курс. Должна… Но судьба решила горько пошутить надо мной.
Зовут меня Борисова Екатерина Сергеевна, родилась в небольшой деревушке в Подмосковье, закончила одиннадцать классов сельской школы с золотой медалью, с шести лет профессионально занималась различного вида танцами: классические танцы, этнические, танцы народов мира. Это было моей отдушиной, праздником души и сердца! Пыталась даже как-то балетом заниматься, правда, этот вид танцев так и не прижился в моей жизни. Мой отец человек строгих нравов, бывший военный, отвоевавший в Афганистане и вышедший на заслуженную пенсию, мамочка домохозяйка и преподаватель в начальных классах. Папа всегда говорил, мы с мамой как две капли воды, что внешне, что по характерам. Маму я любила, а отцом восхищалась настолько, что глядя на сурового военного мужчину, едва сдерживала вздох изумления.
Обычно девочки всегда стараются подражать подружкам или матерям, я же хотела подражать своему отцу. Много училась, читала, изучая политику, историю в то время, как мои сверстницы с возбуждённым придыханием рассказывали об очередных свиданиях, головокружительных поцелуях и читали любовные романы взахлёб. Возможно, именно поэтому у меня практически не было друзей, потому что я предпочитала одиночество вместо общества тех, с кем мои интересы не совпадали. Окончив школу, я переехала на постоянное проживание к старшему двоюродному брату, у которого была уже своя семья, состоящая из красавицы жены и двухгодовалого сынишки – моего любимого и сладенького племянника! Поступила в университет и даже устроилась на работу, чтобы помогать родителям. Вот так в девятнадцать лет я научилась смотреть на вещи не через розовые очки невинности, а взрослым, осмыслённым взглядом мудрого человека.
Я была не из тех, кто жаловался на жизнь каждыми днями. Как дочь человека, прошедшего войну, я научилась ценить каждое мгновенное, выделенное нам временем. Шелест изумрудной листвы на деревьях, благоухающий запах осенних, ещё не завядших цветов, пробивающееся сквозь серые тучи в дождливый осенний денёк солнышко, беззубая улыбка моего племяшки – всё это было одновременно простым, но таким важным для меня. Приступаем ко второму существенному вопросу «Где я». Только бессмысленно сидеть и что-то выдумывать, когда понятия не имеешь, где оказалась. Я вообще в своём мире? На земле? В двадцать первом веке? Потому, что судя по обращению Дороти ко мне, как к маркизе, я мысленно отправляюсь в средние века, ну или в эпоху нового времени. Нельзя исключать и тот факт, что до смерти я весила килограмм пятьдесят, а сейчас около ста. Если не сто с чем-то…
Дверь с грохотом распахнулась и я ожидала Дороти, чтобы скорее расспросить её обо всем, а в проёме появилась разъяренная женщина возрастом примерно около тридцати лет, одетая в пышное платье бело-золотого оттенка, расшитое драгоценными камнями, на голове высокая причёска.
- Быстро подняла свои жирные окорочка! - начала с грубой ноты женщина, напрочь проигнорировав утреннее приветствие. Быть может, следовало начать с «Доброе утро» или «Как твоё самочувствие», но дама решила продолжать в том же духе: - Гувернантка уже заждалась!
- Мама? - сделала предположительный вывод, чуть скривив лицо. Вдруг не угадала.
- Какая я тебе мама, сало ходячее!? – нет, всё-таки промахнулась. – Совсем забылась, что ли?! Ну, так я сейчас быстренько напомню!
- Прошу простить, это недоразумение, - поспешно произнесла я, стараясь выглядеть, как можно спокойней. Не каждому человеку понравится, когда его оскорбляют. – Понимаете, я совершенно не знаю, как сюда попала, кто я и где я. Пожалуйста, не могли бы вы мне объяснить?
- Совсем из ума выжила!? – зло прокричала женщина. - Если не прекратишь, велю выпороть тебя, как следует!
- Пожалуйста, я просто не понимаю…
- Матиас! - провизжала дама, к кому-то обращаясь. – Пятнадцать ударов розгами для этой жирной ленивой туши!
Я испугалась настолько, что мгновенно подскочила с кровати и умоляюще произнесла:
- Не надо, пожалуйста!
Но было уже поздно. Неизвестный мне Матиас неспешно вошёл в комнату, сжимая в руках тоненькую деревянную розгу и издевательски ухмыляясь, медленно направился ко мне.
- И не жалей её, - добавила напоследок женщина, закрывая двери.
- Умоляю вас, будьте благоразумны! – я выставила перед собой руки в целях защиты, а сама медленно отступала назад.
- Миледи, - съязвил мужчина. – Благоразумие – это черта вашего характера, а не моя…
Первый удар пришёлся по спине, поскольку я попыталась увернуться, но не успела. Ткань нежно-розовой ночной рубашки с треском разорвалась в районе лопаток, оставляя кровавую полосу на теле. Если первый раз я не закричала, потому что удар был новой неожиданностью для меня, потому как родители всегда предпочитали воспитывать меня, разговаривая со мной спокойным, нравоучительным тоном и никогда не позволяли себе поднимать руки, то стерпеть второй удар розгой мне не удалось. Женский крик, принадлежавший мне, утонул во всём пространстве немаленькой комнаты. Я не пыталась отбиваться, лишь отступала назад, выискивая глазами место, где могла бы спрятаться. Третий удар по икрам и по толстым ножкам начала стекать струйка крови. До боли закусив губу, я внимательно следила за безумным мужчиной, которому доставляли удовольствия мои страдания.
Взмах рукой, розга рассекает воздух и мне достаётся четвёртый удар, а затем и пятый, но на этот раз терпеть я не собираюсь, поскольку все ноги уже были в крови. Схватила первую попавшуюся вазу и швырнула в Матиаса, попав прямо в голову. Ваза разбилась, осыпаясь осколками, а лицу мужчины вмиг окрасила алая кровь, которая на этот раз принадлежала не мне, а ему. Медлить я не стала, поэтому стремительно рванула в сторону ванной комнаты, и громко захлопнув двери, заперлась изнутри. Казалось, сердце моё успело пробежаться из области грудной клетки до пяток и обратно, отбивая ударами где-то в районе горла, от вида собственной крови меня замутило, отчего закружилась голова, а стоять на ногах уже не предоставлялось возможным. Обессилено скатилась вниз по двери на пол, прислушиваясь к мужскому крику снаружи.
- Сука! – сильный удар кулаком по двери заставил меня испуганно вздрогнуть. – Открой дверь, тварь!
- Матиас, - спокойный, властный голос принадлежал той даме, которая отдала приказ выпороть меня розгами. – На сегодня с неё достаточно. Дороти! – прокричала женщина. - Иди и скажи этой жирной твари, что сегодня она освобождена от всех занятий.
- Д-да, м-миледи, - голос девушки дрожал.
Обняв окровавленные коленки руками, уткнулась лицом и заплакала, подрагивая всем телом. Казалось, звук рассекаемого воздуха розгой до сих пор звучит у меня в голове. Что я им сделала? Ведь по логике вещей человека наказывают только тогда, когда тот в чём-то провинился. Не привыкла жалеть себя, но сейчас правда была полностью на моей стороне. Если я, к примеру, нагрубила, было бы разумным, ответить мне тем же, но я же лишь задала волнующие меня вопросы. Кем бы ни была эта Кэтрин, но мы с ней слишком, видимо, похожи, раз разъярённая дама безошибочно приняла меня за эту девушку.
- Леди Кэтрин, - тоненький голос Дороти раздался снаружи. – Леди Кэтрин, всё закончилось. Не бойтесь…
- Ох, Дороти, - горько усмехнулась я, но звучание голоса было приглушённым. – Если бы я могла не бояться…
- Прошу, позвольте мне обработать ваши раны, чтобы не осталось шрамов.
- Хорошо, Дороти, - утирая слёзы и борясь с внутренним страхом от наказания розгами, я тихонько приоткрыла дверь в ванную комнату.
Глядя на кровавые разводы по всей ванной, девушка тут же прикрыла рот руками и громко всхлипнула, не в состоянии сдержать набежавшие на глаза слёзы жалости. Жалость…весьма уместное сейчас чувство. Только я не привыкла, когда меня жалеют. Но признаться честно, я была рада тому факту, что Дороти заботится не только о моих физически потребностях, но и переживает о внутреннем состоянии. Позже, когда я, наконец, отважилась покинуть своё убежище в виде ванной комнаты, Дороти уложила меня на кровать так, чтобы я легла животом вниз, полностью предоставляя доступ к спине. Осторожные лёгкие прикосновения смоченной ткани и разгорячённой коже спины становится легче.
- Дороти, - тихо обратилась я к девушке. – Ты пока единственная из всех повстречавшихся, кто отнеслась ко мне с пониманием, поэтому я могу тебе доверять. Понимаешь… - сказать такое было непросто. – Я попала сюда к вам из совершенно другого мира… Никогда не верила в путешествия во времени, - очередная горькая усмешка. - Впрочем, не верю и сейчас, просто не понимаю того, чего не могу объяснить…
- Миледи, я сейчас всё расскажу вам, только… Только прошу, никому не говорите, иначе мне отрубят голову за не молчание.
- Ты можешь мне доверять, Дороги, как я доверяю тебе, - мягко заверила я служанку.
- Многие слуги будут относиться к вам как к Маркизе Кэтрин де Огилве – прямой и единственной наследницы вашего покойного отца – маркиза Антуана де Огива, потому что они подвержены заклинанию достопочтенной вдовы маркиза, являющейся вашей мачехой. По счастливой случайности в тот день, когда на небе появилась кровавая луна – это считается плохой приметой в нашем мире, мне выпал единственный выходной раз в год и я решила навестить родственников. Когда вернулась, вас в комнате уже не было. Оказалось, маркиза отвозила тело бессознательной Кэтрин в императорский замок, а больше мне ничего неизвестно. Но я вижу, что вы не маркиза Кэтрин…
- Меня Екатерина зовут, - представилась я. – Я родилась и выросла в другом мире, совсем отличающимся от этого и в один день, возвращаясь с занятий по танцам, меня сбила машина, - Дороти недоумённо посмотрела на меня.
- Ма-ши-на? – проговорила это слово по слогам.
- Хорошо, перефразируем и скажем так, - я улыбнулась. – Машина чем-то напоминает ваши кареты, только без возниц.
- А-а, - понятливо протянула служанка.
- Так вот, карета…машина сбила меня и, по крайней мере, в том мире, я умирала, но открыв глаза, оказалась здесь. Представьте моё удивление.
- Представляю… - у девушки округлились глаза. – Только помочь вам никак не могу, - вздохнула Дороти. – Если вы умерли в том мире, значит, вернуться назад уже никогда не сможете. Простите мне очень жаль, Екатерина…
- Тебе не за что просить прощения, - прикусываю дрожащую губу, стараясь отвлечься на боль, только бы не заплакать. – Дороти, раз я не имею ни единого шанса на возвращение обратно домой, могу я попросить у тебя помощи? – дождавшись кивка, я продолжила: - Кэтрин наверняка знала законодательство и права вашего мира, я же чужая здесь, поэтому не могу знать ваших законов, а это важно в моей щекотливой ситуации…
- Миледи, я бы и рада помочь… Только крестьян не обучают чтению, письму и праву. Вам нужно расспросить свою гувернантку.
- Я могу ей доверять? – настороженно спросила.
- Ни в коем случае, - категорически заявила служанка. – Пока вы находитесь в доме маркизы…точнее, вашего отца, вам лучше умалчивать о своём истинном происхождении.
- Хорошо, а библиотека здесь есть? – я подумала, раз не могу обратиться с расспросами к гувернантке, то следует самой начать обучение элементарным знаниям. Языкового барьера между мной и всеми, кого повстречала в этом мире, отсутствовал. Велика вероятность, что от Кэтрин мне досталось не только упитанное тело, но и некоторое знания языка и письменности.
- Библиотека находится в кабинете вашего покойного отца, - ответила на вопрос Дороти. – Маркиза предпочитает меньше читать, в основном посещает светские рауты, но вы и ваш отец трепетно относились к каждой книге из библиотеки. Ключи от кабинета вашего отца находятся только у вас, леди Кэтрин.
- В этой комнате тоже имеется книжный шкаф, - движением головы я указала в сторону деревянного стеллажа из тёмно-вишнёвого оттенка, заполненного различными свертками.
- Вся важная литература храниться только в библиотеке вашего отца, миледи. Вы сами не раз упоминали об этом при мне.
- Не я, Дороти, - поправила я девушку. – А Кэтрин… Кэтрин упоминала при тебе.
- Теперь вы Кэтрин и для вашей же безопасности лучше привыкнуть к этому имени, - шепотом произнесла служанка.
- Кэтрин красивое имя, - на моём лице появилась довольная улыбка. Только моё имя Екатерина, а не Кэтрин, хотя имена довольно-таки созвучные. Но простое «Катя» подходит мне больше, чем «Кэтрин». До «Кэтрин» я ещё не выросла душевно.
- Оно подходит вам, госпожа, - сияющее улыбнулась Дороти. – Лучше откликайтесь на это имя, дабы избежать неприятностей.
- Пожалуйста, Дороти, - я тут же нахмурилась.
- Миледи! – женский окрик заставил меня вздрогнуть и поднять красное заплаканное личико. – Достопочтенная маркиза Кэтрин…что же с вами такое?!
- Ч-что простите? - охрипшим голосом спросила я.
- Миледи, пожалуйста, не лежите на полу, вы простудитесь, - молодая на вид девушка, примерно моего возраста, стремительно подбежала ко мне и попыталась помочь подняться. Представляю, как ей тяжело…
- Пожалуйста, - начала вежливо я. – Скажите, что со мной произошло, где я и…кто?
- Маркиза, - лицо девушки побледнело. Кажется, мы сейчас обе потеряем сознание. Она из-за меня, а я из-за отражения в зеркале, которое хотелось яростно разбить чем-нибудь тяжёлым. - Вы ничего не помните?
- Ничего, - отрицательно помотала головой.
- Прошу вас, не стойте босыми ногами на холодном полу… Осенью воздух прохладный, вы можете заболеть, - кем бы ни была эта девушка, но она явно переживала обо мне и заботилась, поэтому я вернулась обратно в постель, стараясь не смотреть в отражение туалетного столика, которое, казалось, надсмехалось над моим горем. – Сейчас я велю приготовить ваш любимый растопленный шоколад.
- Не надо шоколад, - мрачно отказалась я. – Можно зелёного чая? - я сладкое не люблю с детства, у меня на него аллергия.
- М-миледи, - девушка была явно удивлена. – Как ваше самочувствие?
- Я совсем ничего не помню, эм… - хотела обратиться к ней по имени. Только откуда я могла знать её имя, если вообще впервые вижу.
- Моё имя Дороти, миледи, - девушка всё поняла и представилась. – Сейчас я велю принести вам зелёного чая, - лёгкий поклон и Дороти удалилась.
Пока Дороти отсутствует, нужно как следует всё обдумать. Начнём со стандартного вопроса «Кто я». До того, как меня сбил лёгковой автомобиль, я была девятнадцатилетней московской студенткой, поступившей на бюджетной основе обучаться на филологический факультет за счёт государства. Помнится, столько сил вложила в сдачу вступительных экзаменов, а ещё и на конкурсе следовало выделиться, чтобы стать достойной бесплотного обучения в «Московском государственном университете». В сентябре этого года я должна была перейти на второй курс. Должна… Но судьба решила горько пошутить надо мной.
Зовут меня Борисова Екатерина Сергеевна, родилась в небольшой деревушке в Подмосковье, закончила одиннадцать классов сельской школы с золотой медалью, с шести лет профессионально занималась различного вида танцами: классические танцы, этнические, танцы народов мира. Это было моей отдушиной, праздником души и сердца! Пыталась даже как-то балетом заниматься, правда, этот вид танцев так и не прижился в моей жизни. Мой отец человек строгих нравов, бывший военный, отвоевавший в Афганистане и вышедший на заслуженную пенсию, мамочка домохозяйка и преподаватель в начальных классах. Папа всегда говорил, мы с мамой как две капли воды, что внешне, что по характерам. Маму я любила, а отцом восхищалась настолько, что глядя на сурового военного мужчину, едва сдерживала вздох изумления.
Обычно девочки всегда стараются подражать подружкам или матерям, я же хотела подражать своему отцу. Много училась, читала, изучая политику, историю в то время, как мои сверстницы с возбуждённым придыханием рассказывали об очередных свиданиях, головокружительных поцелуях и читали любовные романы взахлёб. Возможно, именно поэтому у меня практически не было друзей, потому что я предпочитала одиночество вместо общества тех, с кем мои интересы не совпадали. Окончив школу, я переехала на постоянное проживание к старшему двоюродному брату, у которого была уже своя семья, состоящая из красавицы жены и двухгодовалого сынишки – моего любимого и сладенького племянника! Поступила в университет и даже устроилась на работу, чтобы помогать родителям. Вот так в девятнадцать лет я научилась смотреть на вещи не через розовые очки невинности, а взрослым, осмыслённым взглядом мудрого человека.
Я была не из тех, кто жаловался на жизнь каждыми днями. Как дочь человека, прошедшего войну, я научилась ценить каждое мгновенное, выделенное нам временем. Шелест изумрудной листвы на деревьях, благоухающий запах осенних, ещё не завядших цветов, пробивающееся сквозь серые тучи в дождливый осенний денёк солнышко, беззубая улыбка моего племяшки – всё это было одновременно простым, но таким важным для меня. Приступаем ко второму существенному вопросу «Где я». Только бессмысленно сидеть и что-то выдумывать, когда понятия не имеешь, где оказалась. Я вообще в своём мире? На земле? В двадцать первом веке? Потому, что судя по обращению Дороти ко мне, как к маркизе, я мысленно отправляюсь в средние века, ну или в эпоху нового времени. Нельзя исключать и тот факт, что до смерти я весила килограмм пятьдесят, а сейчас около ста. Если не сто с чем-то…
Дверь с грохотом распахнулась и я ожидала Дороти, чтобы скорее расспросить её обо всем, а в проёме появилась разъяренная женщина возрастом примерно около тридцати лет, одетая в пышное платье бело-золотого оттенка, расшитое драгоценными камнями, на голове высокая причёска.
- Быстро подняла свои жирные окорочка! - начала с грубой ноты женщина, напрочь проигнорировав утреннее приветствие. Быть может, следовало начать с «Доброе утро» или «Как твоё самочувствие», но дама решила продолжать в том же духе: - Гувернантка уже заждалась!
- Мама? - сделала предположительный вывод, чуть скривив лицо. Вдруг не угадала.
- Какая я тебе мама, сало ходячее!? – нет, всё-таки промахнулась. – Совсем забылась, что ли?! Ну, так я сейчас быстренько напомню!
- Прошу простить, это недоразумение, - поспешно произнесла я, стараясь выглядеть, как можно спокойней. Не каждому человеку понравится, когда его оскорбляют. – Понимаете, я совершенно не знаю, как сюда попала, кто я и где я. Пожалуйста, не могли бы вы мне объяснить?
- Совсем из ума выжила!? – зло прокричала женщина. - Если не прекратишь, велю выпороть тебя, как следует!
- Пожалуйста, я просто не понимаю…
- Матиас! - провизжала дама, к кому-то обращаясь. – Пятнадцать ударов розгами для этой жирной ленивой туши!
Я испугалась настолько, что мгновенно подскочила с кровати и умоляюще произнесла:
- Не надо, пожалуйста!
Но было уже поздно. Неизвестный мне Матиас неспешно вошёл в комнату, сжимая в руках тоненькую деревянную розгу и издевательски ухмыляясь, медленно направился ко мне.
- И не жалей её, - добавила напоследок женщина, закрывая двери.
- Умоляю вас, будьте благоразумны! – я выставила перед собой руки в целях защиты, а сама медленно отступала назад.
- Миледи, - съязвил мужчина. – Благоразумие – это черта вашего характера, а не моя…
Первый удар пришёлся по спине, поскольку я попыталась увернуться, но не успела. Ткань нежно-розовой ночной рубашки с треском разорвалась в районе лопаток, оставляя кровавую полосу на теле. Если первый раз я не закричала, потому что удар был новой неожиданностью для меня, потому как родители всегда предпочитали воспитывать меня, разговаривая со мной спокойным, нравоучительным тоном и никогда не позволяли себе поднимать руки, то стерпеть второй удар розгой мне не удалось. Женский крик, принадлежавший мне, утонул во всём пространстве немаленькой комнаты. Я не пыталась отбиваться, лишь отступала назад, выискивая глазами место, где могла бы спрятаться. Третий удар по икрам и по толстым ножкам начала стекать струйка крови. До боли закусив губу, я внимательно следила за безумным мужчиной, которому доставляли удовольствия мои страдания.
Взмах рукой, розга рассекает воздух и мне достаётся четвёртый удар, а затем и пятый, но на этот раз терпеть я не собираюсь, поскольку все ноги уже были в крови. Схватила первую попавшуюся вазу и швырнула в Матиаса, попав прямо в голову. Ваза разбилась, осыпаясь осколками, а лицу мужчины вмиг окрасила алая кровь, которая на этот раз принадлежала не мне, а ему. Медлить я не стала, поэтому стремительно рванула в сторону ванной комнаты, и громко захлопнув двери, заперлась изнутри. Казалось, сердце моё успело пробежаться из области грудной клетки до пяток и обратно, отбивая ударами где-то в районе горла, от вида собственной крови меня замутило, отчего закружилась голова, а стоять на ногах уже не предоставлялось возможным. Обессилено скатилась вниз по двери на пол, прислушиваясь к мужскому крику снаружи.
- Сука! – сильный удар кулаком по двери заставил меня испуганно вздрогнуть. – Открой дверь, тварь!
- Матиас, - спокойный, властный голос принадлежал той даме, которая отдала приказ выпороть меня розгами. – На сегодня с неё достаточно. Дороти! – прокричала женщина. - Иди и скажи этой жирной твари, что сегодня она освобождена от всех занятий.
- Д-да, м-миледи, - голос девушки дрожал.
Обняв окровавленные коленки руками, уткнулась лицом и заплакала, подрагивая всем телом. Казалось, звук рассекаемого воздуха розгой до сих пор звучит у меня в голове. Что я им сделала? Ведь по логике вещей человека наказывают только тогда, когда тот в чём-то провинился. Не привыкла жалеть себя, но сейчас правда была полностью на моей стороне. Если я, к примеру, нагрубила, было бы разумным, ответить мне тем же, но я же лишь задала волнующие меня вопросы. Кем бы ни была эта Кэтрин, но мы с ней слишком, видимо, похожи, раз разъярённая дама безошибочно приняла меня за эту девушку.
- Леди Кэтрин, - тоненький голос Дороти раздался снаружи. – Леди Кэтрин, всё закончилось. Не бойтесь…
- Ох, Дороти, - горько усмехнулась я, но звучание голоса было приглушённым. – Если бы я могла не бояться…
- Прошу, позвольте мне обработать ваши раны, чтобы не осталось шрамов.
- Хорошо, Дороти, - утирая слёзы и борясь с внутренним страхом от наказания розгами, я тихонько приоткрыла дверь в ванную комнату.
Глядя на кровавые разводы по всей ванной, девушка тут же прикрыла рот руками и громко всхлипнула, не в состоянии сдержать набежавшие на глаза слёзы жалости. Жалость…весьма уместное сейчас чувство. Только я не привыкла, когда меня жалеют. Но признаться честно, я была рада тому факту, что Дороти заботится не только о моих физически потребностях, но и переживает о внутреннем состоянии. Позже, когда я, наконец, отважилась покинуть своё убежище в виде ванной комнаты, Дороти уложила меня на кровать так, чтобы я легла животом вниз, полностью предоставляя доступ к спине. Осторожные лёгкие прикосновения смоченной ткани и разгорячённой коже спины становится легче.
- Дороти, - тихо обратилась я к девушке. – Ты пока единственная из всех повстречавшихся, кто отнеслась ко мне с пониманием, поэтому я могу тебе доверять. Понимаешь… - сказать такое было непросто. – Я попала сюда к вам из совершенно другого мира… Никогда не верила в путешествия во времени, - очередная горькая усмешка. - Впрочем, не верю и сейчас, просто не понимаю того, чего не могу объяснить…
- Миледи, я сейчас всё расскажу вам, только… Только прошу, никому не говорите, иначе мне отрубят голову за не молчание.
- Ты можешь мне доверять, Дороги, как я доверяю тебе, - мягко заверила я служанку.
- Многие слуги будут относиться к вам как к Маркизе Кэтрин де Огилве – прямой и единственной наследницы вашего покойного отца – маркиза Антуана де Огива, потому что они подвержены заклинанию достопочтенной вдовы маркиза, являющейся вашей мачехой. По счастливой случайности в тот день, когда на небе появилась кровавая луна – это считается плохой приметой в нашем мире, мне выпал единственный выходной раз в год и я решила навестить родственников. Когда вернулась, вас в комнате уже не было. Оказалось, маркиза отвозила тело бессознательной Кэтрин в императорский замок, а больше мне ничего неизвестно. Но я вижу, что вы не маркиза Кэтрин…
- Меня Екатерина зовут, - представилась я. – Я родилась и выросла в другом мире, совсем отличающимся от этого и в один день, возвращаясь с занятий по танцам, меня сбила машина, - Дороти недоумённо посмотрела на меня.
- Ма-ши-на? – проговорила это слово по слогам.
- Хорошо, перефразируем и скажем так, - я улыбнулась. – Машина чем-то напоминает ваши кареты, только без возниц.
- А-а, - понятливо протянула служанка.
- Так вот, карета…машина сбила меня и, по крайней мере, в том мире, я умирала, но открыв глаза, оказалась здесь. Представьте моё удивление.
- Представляю… - у девушки округлились глаза. – Только помочь вам никак не могу, - вздохнула Дороти. – Если вы умерли в том мире, значит, вернуться назад уже никогда не сможете. Простите мне очень жаль, Екатерина…
- Тебе не за что просить прощения, - прикусываю дрожащую губу, стараясь отвлечься на боль, только бы не заплакать. – Дороти, раз я не имею ни единого шанса на возвращение обратно домой, могу я попросить у тебя помощи? – дождавшись кивка, я продолжила: - Кэтрин наверняка знала законодательство и права вашего мира, я же чужая здесь, поэтому не могу знать ваших законов, а это важно в моей щекотливой ситуации…
- Миледи, я бы и рада помочь… Только крестьян не обучают чтению, письму и праву. Вам нужно расспросить свою гувернантку.
- Я могу ей доверять? – настороженно спросила.
- Ни в коем случае, - категорически заявила служанка. – Пока вы находитесь в доме маркизы…точнее, вашего отца, вам лучше умалчивать о своём истинном происхождении.
- Хорошо, а библиотека здесь есть? – я подумала, раз не могу обратиться с расспросами к гувернантке, то следует самой начать обучение элементарным знаниям. Языкового барьера между мной и всеми, кого повстречала в этом мире, отсутствовал. Велика вероятность, что от Кэтрин мне досталось не только упитанное тело, но и некоторое знания языка и письменности.
- Библиотека находится в кабинете вашего покойного отца, - ответила на вопрос Дороти. – Маркиза предпочитает меньше читать, в основном посещает светские рауты, но вы и ваш отец трепетно относились к каждой книге из библиотеки. Ключи от кабинета вашего отца находятся только у вас, леди Кэтрин.
- В этой комнате тоже имеется книжный шкаф, - движением головы я указала в сторону деревянного стеллажа из тёмно-вишнёвого оттенка, заполненного различными свертками.
- Вся важная литература храниться только в библиотеке вашего отца, миледи. Вы сами не раз упоминали об этом при мне.
- Не я, Дороти, - поправила я девушку. – А Кэтрин… Кэтрин упоминала при тебе.
- Теперь вы Кэтрин и для вашей же безопасности лучше привыкнуть к этому имени, - шепотом произнесла служанка.
- Кэтрин красивое имя, - на моём лице появилась довольная улыбка. Только моё имя Екатерина, а не Кэтрин, хотя имена довольно-таки созвучные. Но простое «Катя» подходит мне больше, чем «Кэтрин». До «Кэтрин» я ещё не выросла душевно.
- Оно подходит вам, госпожа, - сияющее улыбнулась Дороти. – Лучше откликайтесь на это имя, дабы избежать неприятностей.
- Пожалуйста, Дороти, - я тут же нахмурилась.
