1. Госпожа графиня
Хрустальный шар, подаренный мне бабушкой еще в сопливом детстве, в последние годы прочно поселился на тумбочке около моей кровати. Шар был очень старый: бабушка при жизни часто повторяла, что ей этот шар когда-то тоже подарила бабушка. И лет ему не менее ста, а то и поболе.
— Изумительная красота, сейчас таких уже не делают, ¬— восхищенно ахали мамины и папины знакомые, а некоторые даже просили его продать.
Но расставаться с чудесной игрушкой я не пожелала ни в детстве, ни в сознательном возрасте. «Деньги — тлен», — как говорила та же бабушка, а шар — семейная реликвия. Может, я его, состарившись, тоже внучке подарю.
Засыпая, я часто рассматривала притаившийся в глубине шара мрачный замок на отвесных скалах и беснующиеся у скал волны. Глядя на высокие шпили башен и узкие бойницы, сами собой придумывались разные волшебные истории.
И я, большая любительница помечтать, то представляла себя бедной сироткой, спешащей по узкой лестнице на чердак, куда меня переселила из уютной комнатки злобная мачеха; то единственной дочерью короля, которой во мне души не чаял и выполнял все мои капризы.
Мечты были моим спасением от жестокой реальности. В последнее время наша семья разваливалась буквально на глазах, да и колледже проблемы росли, как снежный ком. Поэтому, засыпая накануне своего восемнадцатилетия в родной кровати и слушая перепалку родителей за стеной, я от всей души пожелала оказаться как можно дальше от всех своих проблем.
Кто же знал, что мое желание так буквально исполниться, и разбудит меня не привычный писк старенького будильника, а самый настоящий набат. Кто-то (явно больной на всю голову) методично со всей силы долбил железом о железо. Звон стоял такой, что кроме него ничего больше не было слышно.
Замечательный у меня день рождения! Кому-то с утра тортики со свечками и пожеланиями приподносят, а кому-то вволю выспаться не дают.
Вскочила с кровати с твердым намерением разыскать этого «стукача» и от души «настучать» ему по черепу. Вскочила и тут же замерла в ужасе. Где я? Кругом шелк, кружева, позолота, а из всех до боли родных вещей – только хрустальный шар на круглом кривоногом столике. На совершенно чужом уродливом столике!
А где моя комната, кровать, тумбочка с ночником – кошкой? Ошарашено кручу головой, пытаясь понять, где же я и как здесь очутилась, но мысли путаются от чудовищного грохота. Мне кажется, или он стал еще сильнее? Что происходит?
Решаю не мучить себя сомнениями, а сходить на разведку. Звучит так гордо, словно я в броне, вооруженная до зубов, в стан врагов пробираюсь. На самом деле я медленно прокралась на цыпочках к двери, аккуратненько ее приоткрыла, выглянула, и лишь убедившись, что никого рядом нет, покинула чужую, но вполне безопасную комнату. Дверь на всякий случай оставила приоткрытой, вдруг мне в спешном порядке возвращаться и запираться придется.
Коридор встретил меня предрассветным сумраком, в котором толком ничего разглядеть невозможно. Нащупала рукой каменную стену и побрела вдоль нее, искренне надеясь, что не запнусь и ноги себе не переломаю.
Отойдя всего на несколько шагов от комнаты, почувствовала сильный запах гари. Неужели пожар? Тогда понятно, почему такой жуткий стук да звон – он был вместо пожарной сирены.
Мне страшно, но оставаться в неизвестности еще страшнее. Надо для начала хотя бы из здания выбраться. Если пожар, то оставаться здесь небезопасно. Поэтому я быстро иду вдоль коридора, спускаюсь по узкой щербатой лестнице в небольшой темный дворик, судя по звукам и запахам выходящий к хозяйственным постройкам.
— Госпожа графиня! — режет по ушам испуганный девичий крик, и ко мне подбегают две совсем еще юные девушки, скорее девочки, в длинных темных платьях и светлых чепчиках.
Оглядываюсь в поисках неизвестной мне госпожи графини, но кроме нас троих во дворе больше никого нет. А девушки, приблизившись ко мне, низко склоняются в почтительном поклоне.
Это как прикажете понимать? Я – графиня? Да нет, наверняка они обознались, при таком-то неясном освещении. Может, похожа я чем-то на их госпожу. Мало ли на свете похожих людей? Даже полностью идентичные двойники встречаются.
Но надежда на ошибку бесследно растаяла, когда к девушкам вскоре присоединился солидный господин в собольей шубе, появившийся из-за угла здания и тоже начавший мне кланяться.
Может, это все сон? Бывают же сны настолько яркие и реальные, что, проснувшись, никак не можешь смириться с потерей. Только что ты был господином Вселенной, теперь снова обычный смертный.
— Госпожа графиня! — из-за угла появляется еще одно действующее лицо.
Это мужчина средних лет в одежде воина: кожаная куртка, нагрудный доспех, наручи и перчатки с металлическими вставками. Лицо в старых шрамах, в руках короткий обнаженный меч. Я рефлекторно пячусь назад и упираюсь спиной в стену. И ощущение холодных камней за спиной заставляет поверить, что все происходящее со мной реально, как реален меч и его владелец.
Упираюсь спиной в стену, в ужасе ожидая, что сейчас меня на кусочки порубят. Но воин, приблизившись ко мне, в небрежном приветствии склоняет голову и начинает обстоятельно докладывать:
— Рагнедовские напали! Самое разбойничье время выбрали — перед рассветом. Нам нужно своими силами хотя бы дня три продержаться, пока ополчение старосты в деревнях соберут да к замку доставят. А вы, графиня, еще, как назло, накануне отряд с обозом в город отправили.
— А обратно вернуть их никак? — машинально вырвалось у меня.
Я еще не смирилась с тем, что все меня какой-то графиней считают. Но чем больше воинов, тем выше шанс нападение отбить. Это даже мне понятно.
— Два дня они уже в пути. За это время обоз мог и до города дойти, если в дороге с ними ничего непредвиденного не случилось.
Воин больше ничего не говорит, но я и так все понимаю. Если удастся посыльному через врагов незамеченным пробраться, то пока он лошадь себе раздобудет, пока обоз нагонит, времени немало пройдет. Допустим, день-полтора. Прибавим время на возвращение отряда, это еще примерно столько же. По всему выходит, что прав воин: надо три дня как-то своими силами продержаться.
— Отправь кого-нибудь сообразительного вдогонку немедленно! — прорезается откуда-то вдруг у меня командный голос, и воин снова почтительно склоняет голову. — А лучше двоих или троих, чтобы шанс на успех повысить. Да пусть разными дорогами добираются.
— Немедленно распоряжусь, — воин посмотрел на меня слегка удивленно, снова небрежно кивнул и ушел.
Интересно, что сейчас было? Никогда за собой желание командовать не замечала, а тут, словно кто-то неведомый в меня вселился и моими устами приказ отдал. Сесть бы сейчас где-нибудь в тишине да поразмыслить обстоятельно над этим, но ко мне уже спешат новые лица с другими не менее насущными для них проблемами.
Так я стала графиней Залеской, владелицей замка «Хрустальная мечта».
2. Одни сплошные непонятки
Выслушав столпившихся подданных, я быстренько раздала нужные распоряжения и устало присела на корточки у стены, глядя, как женщины и мужчины торопятся выполнять мои поручения.
Вот попала, так попала. Еще вчера я отвечала только за себя, а теперь от меня куча народу зависит. Мы на занятиях в колледже культуры и искусства виды прикладной живописи изучали, а графствами управлять нас не учили.
Ноги немилосердно мерзли, а голова думать напрочь отказывалась. По утрам я всегда плохо соображаю, а тут вообще одни сплошные непонятки.
А еще какие-то гады на мой замок напали! Там где-то бой сейчас идет, а я здесь сижу, прохлаждаюсь! Чем бы я помогла воинам, в тот момент даже не задумывалась. Просто чувствовала, что должна быть там, среди сражающихся.
Вскочила и кинулась за угол здания, где обнаружила проход в более просторный и ухоженный дворик. Навозом здесь совершенно не пахло, зато росло много зелени и цветов. Некоторые из них показались мне знакомыми. Вот, например, маргаритка, а это ирис. Только цветы эти были раза в три больше земных.
— Госпожа графиня! — догнал меня чей-то истошный крик.
Оборачиваюсь, ожидая узреть за спиной как минимум убийцу, от которого меня этим диким воплем пытаются предостеречь. Но вместо смертельной опасности увидела догоняющего меня вихрастого мальчишку лет десяти-двенадцати.
— Госпожа графиня, меня дядька Власий за вами отправил, — чуть отдышавшись, говорит мальчишка, — попросил вам передать, чтобы вы его обождали.
Понятия не имею, кто такой этот Власий, но все же решаю его подождать. Пока не разберусь, что со мной произошло, и как я здесь оказалась, лучше свою неосведомленность окружающим лишний раз не демонстрировать. Тем более, все меня почему-то графиней считают, а своими приказами да распоряжениями я это только подтвердила.
Дядька Власий, действительно, вскоре объявился. Им оказывался тот самый господин в соболей шубе, который следом за девушками ко мне на хозяйственном дворе подбежал. Несмотря на слегка запыхавшийся вид, он выглядел настолько важно и солидно, что у меня в голове не укладывается, как такого индивидуума у кого-то язык повернулся непочтительно «дядькой» назвать. «Господин», «лорд», «сэр», но никак не простонародное «дядька». Но, может, они родственники?
— Госпожа графиня, позвольте сопроводить вас в покои. Неприлично незамужней девушке без сопровождения по замку бегать. Да и опасно одной. Мало на вас в прошлом покушались?
Безропотно опираюсь на любезно предложенную мне руку и важно шествую в свои покои. Что поделать, раз положение обязывает. Тем более дядька Власий то ли случайно, то ли намеренно проговорился: кто-то хотел меня убить. Глупо капризничать и пытаться отстаивать независимость, когда на кону твоя жизнь. Так же глупо рваться в гущу боя, когда я и оружия ни разу в руках не держала.
Сейчас я это понимала, но еще несколько минут назад меня словно магнитом на крепостную стену тянуло. Хорошо, что меня остановили, а то внезапные душевные порывы обычно плохо заканчиваются.
— А если мне придется спешно покои покинуть, кто меня сопровождать будет? — интересуюсь напоследок, уже держась за дверную ручку.
— На такой случай около ваших покоев всегда пара стражников находится.
— А где они сейчас? — резонный вопрос, поскольку ни тогда, ни теперь около моих покоев никого не наблюдалось.
— Действительно, никого, — оглядевшись, удивляется дядька Власий.
Да, с такими охранниками просто поразительно, что я до сих пор жива и здорова. Надо самой о себе позаботиться, и я решительно командую:
— Срочно распорядитесь насчет моей охраны. И выясните, куда и почему пропали прежние стражники.
— Обязательно, госпожа графиня, вот прямо сейчас пойду, распоряжусь и все выясню.
И дядька Власий едва ли не бегом пустился по коридору. Я же зашла в свои покои и тут же задвинула засов на двери. Потом запаниковала, что не проверила прежде комнату на наличие посторонних. Но взяв себя в руки и, стала внимательно осматривать все подозрительные места, где бы мог кто-то спрятаться.
Посторонних в покоях, к счастью, не оказалось. Вернулась к двери и еще раз проверила засов: достаточно ли надежен и прочен. А ведь раньше я его не заметила, значит, дверь не заперта была.
Интересно получается! На замок напали, стража куда-то пропала, а графиня при не запертой двери спит. Она настолько беспечная, или это коварные происки врагов, каким-то образом все так подстроившим?
От запоздалого осознания, что этой ночью меня могли убить, становится дурно. Не мифическую графиню, а меня — Лизу Новикову, студентку колледжа культуры и искусства.
Опустилась обессилено на пуфик, а новые прозрения и сомнения заставили вскочить и в панике броситься к стоящему в углу большому ростовому зеркалу. Все ли я еще та самая Лиза Новикова или мое сознание каким-то магическим образом переселилось в чужое тело? С чего-то же все меня графиней считают.
Облегченно выдохнула, завидя в отражении свое родное лицо с россыпью веснушек и непослушные кудряшки. Я — это я! Перевела взгляд ниже и смущенно ахнула. Это я в таком виде перед всеми только что разгуливала? В полупрозрачной ночной сорочке с разрезами?
Железная выдержка у местных: никто не взглядом, не жестом не дал мне понять, что я непристойно выгляжу. Но как же стыдно!
Заметалась по комнате в поисках хоть какой-нибудь приличной одежды. Мне сейчас любой балахон сойдет. Но ничего нет, словно здесь до меня никто не жил. Ни одежды, ни прочих милых сердцу дамских мелочей. Странно и подозрительно.
Наконец замечаю в углу приоткрытый платяной шкаф из мореного дуба. Открываю дверцу, а там целая куча разноцветных нарядов. То, что нужно! И пусть платья непривычно длинны, но по размеру мне подойти должны, да и другой одежды-то нет.
Натянула на себя первое попавшееся. А застегивается оно сзади. Множество мелких пуговиц и петель заставляют ужаснуться. Выгнулась змеей, пытаясь дотянуться до пуговиц на спине. Не получается!
— Госпожа графиня! — девичий голос и робкий стук в дверь, — Нас дядька Власий послал помочь вам одеться.
Пустить — не пустить? С одной стороны и девушки убийцами бывают, с другой — эти невозможные пуговицы, с которыми сама вряд ли справлюсь. А еще — реальный шанс разжиться новой информацией. И я решительно шагаю к двери.
За дверью обнаруживаются те самые девушки из хозяйственного дворика, переодевшиеся в нарядные светлые платья, которые тут же начинают тараторить, перебивая друг друга:
— Нас дядька Власий послал…
— Сказал, что госпоже самой одеваться невмочно…
— А служанка ваша давича пропала…
— Найти никак не могут…
— А нас вы нынче видели…
— Поэтому нас временно к вам в служанки…
Еще одна пропажа. Сначала стражники, потом личная служанка графини. И чтобы это значило?
3. Вышивка на счастье
Мои ожидания по поводу получения информации оправдались целиком и полностью. Девушки болтали обо всем на свете, оставалось только незаметно направлять разговор в нужную мне сторону.
Так я узнала, что вихрастого мальчишку зовут Миколка. И он не племянник дядьки Власия, как я раньше думала, а сирота-подкидыш, которого когда-то нашли около замка, приютили, и теперь Миколка обитает на кухне, в меру своих сил помогая поварихам.
А Власия все дядькой величают по привычке, так как когда-то он был наставником и учителем бывшего графа, отца нынешней графини (то есть мой?). Наставников издревле «дядьками» называли, так что когда граф вырос, принял титул и земли, Власий хоть и стал его советником, но для всех так и остался «дядькой Власием».
Суровый воин, который своим мечом меня до смерти перепугал, командир замкового гарнизона Светозар. Служит в крепости более двадцати лет, начинал с простого воина. Покойный граф ему доверял как брату, поскольку Светозар его в юности спас. Подробностей никто не знает, но сам граф частенько об этом событии упоминал.
Самих девушек зовут Варвара и Снежана, они родные сестры, живут в замке уже пять лет, после того, как всех их родных убили во время нападения одного из соседних вельмож, пытавшегося урвать себе лишнюю территорию. Остались живы девушки потому, что их мать, услышав набат, успела спрятать обеих в погребе, а сверху крышку еще всяким хозяйственным хламом закидала.
Хрустальный шар, подаренный мне бабушкой еще в сопливом детстве, в последние годы прочно поселился на тумбочке около моей кровати. Шар был очень старый: бабушка при жизни часто повторяла, что ей этот шар когда-то тоже подарила бабушка. И лет ему не менее ста, а то и поболе.
— Изумительная красота, сейчас таких уже не делают, ¬— восхищенно ахали мамины и папины знакомые, а некоторые даже просили его продать.
Но расставаться с чудесной игрушкой я не пожелала ни в детстве, ни в сознательном возрасте. «Деньги — тлен», — как говорила та же бабушка, а шар — семейная реликвия. Может, я его, состарившись, тоже внучке подарю.
Засыпая, я часто рассматривала притаившийся в глубине шара мрачный замок на отвесных скалах и беснующиеся у скал волны. Глядя на высокие шпили башен и узкие бойницы, сами собой придумывались разные волшебные истории.
И я, большая любительница помечтать, то представляла себя бедной сироткой, спешащей по узкой лестнице на чердак, куда меня переселила из уютной комнатки злобная мачеха; то единственной дочерью короля, которой во мне души не чаял и выполнял все мои капризы.
Мечты были моим спасением от жестокой реальности. В последнее время наша семья разваливалась буквально на глазах, да и колледже проблемы росли, как снежный ком. Поэтому, засыпая накануне своего восемнадцатилетия в родной кровати и слушая перепалку родителей за стеной, я от всей души пожелала оказаться как можно дальше от всех своих проблем.
Кто же знал, что мое желание так буквально исполниться, и разбудит меня не привычный писк старенького будильника, а самый настоящий набат. Кто-то (явно больной на всю голову) методично со всей силы долбил железом о железо. Звон стоял такой, что кроме него ничего больше не было слышно.
Замечательный у меня день рождения! Кому-то с утра тортики со свечками и пожеланиями приподносят, а кому-то вволю выспаться не дают.
Вскочила с кровати с твердым намерением разыскать этого «стукача» и от души «настучать» ему по черепу. Вскочила и тут же замерла в ужасе. Где я? Кругом шелк, кружева, позолота, а из всех до боли родных вещей – только хрустальный шар на круглом кривоногом столике. На совершенно чужом уродливом столике!
А где моя комната, кровать, тумбочка с ночником – кошкой? Ошарашено кручу головой, пытаясь понять, где же я и как здесь очутилась, но мысли путаются от чудовищного грохота. Мне кажется, или он стал еще сильнее? Что происходит?
Решаю не мучить себя сомнениями, а сходить на разведку. Звучит так гордо, словно я в броне, вооруженная до зубов, в стан врагов пробираюсь. На самом деле я медленно прокралась на цыпочках к двери, аккуратненько ее приоткрыла, выглянула, и лишь убедившись, что никого рядом нет, покинула чужую, но вполне безопасную комнату. Дверь на всякий случай оставила приоткрытой, вдруг мне в спешном порядке возвращаться и запираться придется.
Коридор встретил меня предрассветным сумраком, в котором толком ничего разглядеть невозможно. Нащупала рукой каменную стену и побрела вдоль нее, искренне надеясь, что не запнусь и ноги себе не переломаю.
Отойдя всего на несколько шагов от комнаты, почувствовала сильный запах гари. Неужели пожар? Тогда понятно, почему такой жуткий стук да звон – он был вместо пожарной сирены.
Мне страшно, но оставаться в неизвестности еще страшнее. Надо для начала хотя бы из здания выбраться. Если пожар, то оставаться здесь небезопасно. Поэтому я быстро иду вдоль коридора, спускаюсь по узкой щербатой лестнице в небольшой темный дворик, судя по звукам и запахам выходящий к хозяйственным постройкам.
— Госпожа графиня! — режет по ушам испуганный девичий крик, и ко мне подбегают две совсем еще юные девушки, скорее девочки, в длинных темных платьях и светлых чепчиках.
Оглядываюсь в поисках неизвестной мне госпожи графини, но кроме нас троих во дворе больше никого нет. А девушки, приблизившись ко мне, низко склоняются в почтительном поклоне.
Это как прикажете понимать? Я – графиня? Да нет, наверняка они обознались, при таком-то неясном освещении. Может, похожа я чем-то на их госпожу. Мало ли на свете похожих людей? Даже полностью идентичные двойники встречаются.
Но надежда на ошибку бесследно растаяла, когда к девушкам вскоре присоединился солидный господин в собольей шубе, появившийся из-за угла здания и тоже начавший мне кланяться.
Может, это все сон? Бывают же сны настолько яркие и реальные, что, проснувшись, никак не можешь смириться с потерей. Только что ты был господином Вселенной, теперь снова обычный смертный.
— Госпожа графиня! — из-за угла появляется еще одно действующее лицо.
Это мужчина средних лет в одежде воина: кожаная куртка, нагрудный доспех, наручи и перчатки с металлическими вставками. Лицо в старых шрамах, в руках короткий обнаженный меч. Я рефлекторно пячусь назад и упираюсь спиной в стену. И ощущение холодных камней за спиной заставляет поверить, что все происходящее со мной реально, как реален меч и его владелец.
Упираюсь спиной в стену, в ужасе ожидая, что сейчас меня на кусочки порубят. Но воин, приблизившись ко мне, в небрежном приветствии склоняет голову и начинает обстоятельно докладывать:
— Рагнедовские напали! Самое разбойничье время выбрали — перед рассветом. Нам нужно своими силами хотя бы дня три продержаться, пока ополчение старосты в деревнях соберут да к замку доставят. А вы, графиня, еще, как назло, накануне отряд с обозом в город отправили.
— А обратно вернуть их никак? — машинально вырвалось у меня.
Я еще не смирилась с тем, что все меня какой-то графиней считают. Но чем больше воинов, тем выше шанс нападение отбить. Это даже мне понятно.
— Два дня они уже в пути. За это время обоз мог и до города дойти, если в дороге с ними ничего непредвиденного не случилось.
Воин больше ничего не говорит, но я и так все понимаю. Если удастся посыльному через врагов незамеченным пробраться, то пока он лошадь себе раздобудет, пока обоз нагонит, времени немало пройдет. Допустим, день-полтора. Прибавим время на возвращение отряда, это еще примерно столько же. По всему выходит, что прав воин: надо три дня как-то своими силами продержаться.
— Отправь кого-нибудь сообразительного вдогонку немедленно! — прорезается откуда-то вдруг у меня командный голос, и воин снова почтительно склоняет голову. — А лучше двоих или троих, чтобы шанс на успех повысить. Да пусть разными дорогами добираются.
— Немедленно распоряжусь, — воин посмотрел на меня слегка удивленно, снова небрежно кивнул и ушел.
Интересно, что сейчас было? Никогда за собой желание командовать не замечала, а тут, словно кто-то неведомый в меня вселился и моими устами приказ отдал. Сесть бы сейчас где-нибудь в тишине да поразмыслить обстоятельно над этим, но ко мне уже спешат новые лица с другими не менее насущными для них проблемами.
Так я стала графиней Залеской, владелицей замка «Хрустальная мечта».
Прода от 21.02.2024, 19:04
2. Одни сплошные непонятки
Выслушав столпившихся подданных, я быстренько раздала нужные распоряжения и устало присела на корточки у стены, глядя, как женщины и мужчины торопятся выполнять мои поручения.
Вот попала, так попала. Еще вчера я отвечала только за себя, а теперь от меня куча народу зависит. Мы на занятиях в колледже культуры и искусства виды прикладной живописи изучали, а графствами управлять нас не учили.
Ноги немилосердно мерзли, а голова думать напрочь отказывалась. По утрам я всегда плохо соображаю, а тут вообще одни сплошные непонятки.
А еще какие-то гады на мой замок напали! Там где-то бой сейчас идет, а я здесь сижу, прохлаждаюсь! Чем бы я помогла воинам, в тот момент даже не задумывалась. Просто чувствовала, что должна быть там, среди сражающихся.
Вскочила и кинулась за угол здания, где обнаружила проход в более просторный и ухоженный дворик. Навозом здесь совершенно не пахло, зато росло много зелени и цветов. Некоторые из них показались мне знакомыми. Вот, например, маргаритка, а это ирис. Только цветы эти были раза в три больше земных.
— Госпожа графиня! — догнал меня чей-то истошный крик.
Оборачиваюсь, ожидая узреть за спиной как минимум убийцу, от которого меня этим диким воплем пытаются предостеречь. Но вместо смертельной опасности увидела догоняющего меня вихрастого мальчишку лет десяти-двенадцати.
— Госпожа графиня, меня дядька Власий за вами отправил, — чуть отдышавшись, говорит мальчишка, — попросил вам передать, чтобы вы его обождали.
Понятия не имею, кто такой этот Власий, но все же решаю его подождать. Пока не разберусь, что со мной произошло, и как я здесь оказалась, лучше свою неосведомленность окружающим лишний раз не демонстрировать. Тем более, все меня почему-то графиней считают, а своими приказами да распоряжениями я это только подтвердила.
Дядька Власий, действительно, вскоре объявился. Им оказывался тот самый господин в соболей шубе, который следом за девушками ко мне на хозяйственном дворе подбежал. Несмотря на слегка запыхавшийся вид, он выглядел настолько важно и солидно, что у меня в голове не укладывается, как такого индивидуума у кого-то язык повернулся непочтительно «дядькой» назвать. «Господин», «лорд», «сэр», но никак не простонародное «дядька». Но, может, они родственники?
— Госпожа графиня, позвольте сопроводить вас в покои. Неприлично незамужней девушке без сопровождения по замку бегать. Да и опасно одной. Мало на вас в прошлом покушались?
Безропотно опираюсь на любезно предложенную мне руку и важно шествую в свои покои. Что поделать, раз положение обязывает. Тем более дядька Власий то ли случайно, то ли намеренно проговорился: кто-то хотел меня убить. Глупо капризничать и пытаться отстаивать независимость, когда на кону твоя жизнь. Так же глупо рваться в гущу боя, когда я и оружия ни разу в руках не держала.
Сейчас я это понимала, но еще несколько минут назад меня словно магнитом на крепостную стену тянуло. Хорошо, что меня остановили, а то внезапные душевные порывы обычно плохо заканчиваются.
— А если мне придется спешно покои покинуть, кто меня сопровождать будет? — интересуюсь напоследок, уже держась за дверную ручку.
— На такой случай около ваших покоев всегда пара стражников находится.
— А где они сейчас? — резонный вопрос, поскольку ни тогда, ни теперь около моих покоев никого не наблюдалось.
— Действительно, никого, — оглядевшись, удивляется дядька Власий.
Да, с такими охранниками просто поразительно, что я до сих пор жива и здорова. Надо самой о себе позаботиться, и я решительно командую:
— Срочно распорядитесь насчет моей охраны. И выясните, куда и почему пропали прежние стражники.
— Обязательно, госпожа графиня, вот прямо сейчас пойду, распоряжусь и все выясню.
И дядька Власий едва ли не бегом пустился по коридору. Я же зашла в свои покои и тут же задвинула засов на двери. Потом запаниковала, что не проверила прежде комнату на наличие посторонних. Но взяв себя в руки и, стала внимательно осматривать все подозрительные места, где бы мог кто-то спрятаться.
Посторонних в покоях, к счастью, не оказалось. Вернулась к двери и еще раз проверила засов: достаточно ли надежен и прочен. А ведь раньше я его не заметила, значит, дверь не заперта была.
Интересно получается! На замок напали, стража куда-то пропала, а графиня при не запертой двери спит. Она настолько беспечная, или это коварные происки врагов, каким-то образом все так подстроившим?
От запоздалого осознания, что этой ночью меня могли убить, становится дурно. Не мифическую графиню, а меня — Лизу Новикову, студентку колледжа культуры и искусства.
Опустилась обессилено на пуфик, а новые прозрения и сомнения заставили вскочить и в панике броситься к стоящему в углу большому ростовому зеркалу. Все ли я еще та самая Лиза Новикова или мое сознание каким-то магическим образом переселилось в чужое тело? С чего-то же все меня графиней считают.
Облегченно выдохнула, завидя в отражении свое родное лицо с россыпью веснушек и непослушные кудряшки. Я — это я! Перевела взгляд ниже и смущенно ахнула. Это я в таком виде перед всеми только что разгуливала? В полупрозрачной ночной сорочке с разрезами?
Железная выдержка у местных: никто не взглядом, не жестом не дал мне понять, что я непристойно выгляжу. Но как же стыдно!
Заметалась по комнате в поисках хоть какой-нибудь приличной одежды. Мне сейчас любой балахон сойдет. Но ничего нет, словно здесь до меня никто не жил. Ни одежды, ни прочих милых сердцу дамских мелочей. Странно и подозрительно.
Наконец замечаю в углу приоткрытый платяной шкаф из мореного дуба. Открываю дверцу, а там целая куча разноцветных нарядов. То, что нужно! И пусть платья непривычно длинны, но по размеру мне подойти должны, да и другой одежды-то нет.
Натянула на себя первое попавшееся. А застегивается оно сзади. Множество мелких пуговиц и петель заставляют ужаснуться. Выгнулась змеей, пытаясь дотянуться до пуговиц на спине. Не получается!
— Госпожа графиня! — девичий голос и робкий стук в дверь, — Нас дядька Власий послал помочь вам одеться.
Пустить — не пустить? С одной стороны и девушки убийцами бывают, с другой — эти невозможные пуговицы, с которыми сама вряд ли справлюсь. А еще — реальный шанс разжиться новой информацией. И я решительно шагаю к двери.
За дверью обнаруживаются те самые девушки из хозяйственного дворика, переодевшиеся в нарядные светлые платья, которые тут же начинают тараторить, перебивая друг друга:
— Нас дядька Власий послал…
— Сказал, что госпоже самой одеваться невмочно…
— А служанка ваша давича пропала…
— Найти никак не могут…
— А нас вы нынче видели…
— Поэтому нас временно к вам в служанки…
Еще одна пропажа. Сначала стражники, потом личная служанка графини. И чтобы это значило?
Прода от 23.02.2024, 19:00
3. Вышивка на счастье
Мои ожидания по поводу получения информации оправдались целиком и полностью. Девушки болтали обо всем на свете, оставалось только незаметно направлять разговор в нужную мне сторону.
Так я узнала, что вихрастого мальчишку зовут Миколка. И он не племянник дядьки Власия, как я раньше думала, а сирота-подкидыш, которого когда-то нашли около замка, приютили, и теперь Миколка обитает на кухне, в меру своих сил помогая поварихам.
А Власия все дядькой величают по привычке, так как когда-то он был наставником и учителем бывшего графа, отца нынешней графини (то есть мой?). Наставников издревле «дядьками» называли, так что когда граф вырос, принял титул и земли, Власий хоть и стал его советником, но для всех так и остался «дядькой Власием».
Суровый воин, который своим мечом меня до смерти перепугал, командир замкового гарнизона Светозар. Служит в крепости более двадцати лет, начинал с простого воина. Покойный граф ему доверял как брату, поскольку Светозар его в юности спас. Подробностей никто не знает, но сам граф частенько об этом событии упоминал.
Самих девушек зовут Варвара и Снежана, они родные сестры, живут в замке уже пять лет, после того, как всех их родных убили во время нападения одного из соседних вельмож, пытавшегося урвать себе лишнюю территорию. Остались живы девушки потому, что их мать, услышав набат, успела спрятать обеих в погребе, а сверху крышку еще всяким хозяйственным хламом закидала.
