Глава 1: кролики — это не только ценный мех, но и две — три забавные позы из камасутры
Мой утренний сон развеяло настойчивой вибрацией мобильника, долбившегося в прикроватную тумбу. Глаза ещё не успели навести резкость, а мозг полностью включиться, поэтому попытка дотянуться до источника шума закончилась его падением в кровать.
Рычать телефон не перестал, но теперь одеяло немного нейтрализовало его попытки довести меня до ручки с самого утра. Виброраздражитель лежал экраном вниз. Я, прищурив один глаз, приподняла его и сразу узнала, кто именно решил выбесить меня с самого утра. Конечно, это был Витя — мой персональный надсмотрщик и наставник, испытывающий прочность моих нервов вот уже второй месяц.
Смартфон продолжал глухо гудеть, теряя вибрацию в складках одеяла. Но, Витя никогда не отступает от своих планов, поэтому я все же поднесла трубку к уху, ответив на звонок. Мозг всё ещё отказывался просыпаться, и я зло буркнула: «Гори ты синим пламенем, Витя, что тебе надо с утра пораньше?». Ответа в трубке не было. И чего, спрашивается, звонил? Подумать об этом в вариациях я не успела, потому что через мгновение входная дверь в мою комнату в институтской общаге открылась с ноги.
Повеяло запахом палёных волос и чужим намерением прибить меня на месте. На пороге стоял дымящийся шатен с подкопчённым лицом, подпаленными бровями и в бешенстве принявший позу «убивай и властвуй». Представитель коренных народов комнаты в моём лице как-то резко проснулся, догадавшись, что сейчас кого-то будут порабощать в извращённых формах.
- Мартынова, ты охренела??? – заорал на меня пришелец без чувства такта и галантности, которые иногда были ему присущи, но не сегодня… не сегодня.
- Я случайно, — пыталась я вжаться в кровать, натягивая повыше одеяло.
- Ты же так меня угробишь когда-нибудь! – не унимался куратор, несколько секунд назад примеривший на себя участь жертвы средневековых инквизиторов.
- Я случаааааайно, - мой голос дрожал не то от испуга, не то от обиды, я же действительно не специально подпалила Вите брови.
- Поднялась немедленно, – наставник сдёрнул с меня одеяло, обнаружив под ним пижаму с неприличными кроликами в разнообразных позах из камасутры.
Я завизжала по инерции и, как говорится, от избытка чувств: страха, паники, обиды и даже злости. Ко мне вернулось самообладание. Ничего же особенно страшного и не произошло. Могло, конечно, но не произошло, ведь. А брови? Они же отрастут!
- Выметайся, Витя! – уже действительно охренела я, скатываясь бочком с кровати в дальний от злого мужика угол.
В воздухе мгновенно материализовались две огромных метлы, которые подсекли моему обидчику ноги и вынесли его из общажной комнаты.
- Да чтоб тебя, Мартынова! Через пять минут Римский ждёт тебя на ковёр! – орал он уже из коридора, борясь с мётлами.
Так, значит, у меня есть пять минут. Придётся собираться, пока за мной не явились: конвой, санитары, экзорцисты... на выбор или все вместе – тут как повезёт.
Ещё год назад я была самым обыкновенным человеком, и мне не приходилось ломать голову над выбором слов. Нет, в разумных пределах, конечно, приходилось, но речь не про то. Тогда я была просто девушкой Соней, и мои слова не превращались в проклятия, в мгновенно сбывающиеся проклятия! Вообще, лично мне год назад очень повезло, но другим от этого не легче, ведь ляпнуть я могу что угодно, причём обычно в самый неподходящий момент.
Необычный дар появился у меня благодаря счастливому случаю. Хотя я в этом уже не уверена на все 100%, ведь наследство, которое я получила в нагрузку к удаче, смахивает больше на проклятье. И не то, что сбывается мгновенно. Моё проклятье долгоиграющее и каждый день преподносит какие-то новые сюрпризы.
Стала я такой после пересадки сердца. Теперь понимаете про какую удачу речь? Да, я была не очень здоровым ребёнком, ещё менее здоровой девушкой, и уже совсем нездоровый молодой женщиной. Но в возрасте 27 лет получила новое сердце. Ну, как новое… Оно не пришло в коробке с пупырышками из магазина, а прежде чем оказаться у меня, билось в другой груди.
Моё новое сердце, оно совсем даже и не моё, а чужое. И забыть об этом не выходит ни на день. Всё дело в особой способности создавать вокруг себя неприятности. Чужой талант, доставшийся мне в наследство после пересадки сердца. Если кто-то мечтает о сверхспособностях, умоляю выкинуть это из головы! Человек со способностями — это почти то же самое, что и больной человек. Позволить себе можно гораздо меньше, а огрести — больше, такое вот волшебство!
Все эти нюансы магического круговорота головняка в природе стали теперь моей обычной жизнью, а способности мне достались без выхода в астрал, переселения душ, забрасывания в параллельные миры или хотя бы простецкого пульта управления. Они просто были, независимо от того хотела я или нет, верила в них или нет. Очень странные, причём.
Как же такое могло произойти? Сейчас расскажу. Год назад после очередного кризиса я лежала под капельницами в зарубежной клинике, ради которой папе пришлось продать нашу трёшку в центре столицы. Врачи разводили руками и говорили, что спасти меня может только чудо. Кто бы мог подумать, что так и произойдёт. Сердце ко мне в прямом смысле упало с неба. Недалеко от клиники в день моего официального возвращения из очереди на тот свет разбился вертолёт. Пилота привезли покорёженного, но в сознании. Именно его сердце в итоге и досталось мне.
В этой истории с пересадкой ненормально и необычно всё. Почему пилота привезли именно в наш кардиоцентр, ещё более или менее понятно, клиника была всего в нескольких километрах от места крушения. А вот дальше...куда ни глянь – странности. Пилот оказался русским, был в сознании и подписал документы о разрешении на трансплантацию, в клинике оказался русский посол, показатели совместимости совпали почти идеально… В общем, история, достойная мексиканского сериала.
Врачи считали это чудом, папа считал это чудом, я сама тоже была уверена, что произошло нечто совершенно невозможное. Ага, так и случилось. Невозможное – произошло. Тот самый пилот по имени Роман Игнатьевич Бородин, отдавший мне своё сердце, явился за ним сразу же как меня выписали из клиники. Ну, как явился… Хотя, кажется, я забегаю вперёд.
Сейчас надо сполоснуть мятое лицо под холодной водой, натянуть приличную одежду и двигать к Римскому, пока проведение или ещё какая-то маговщина не перенесла меня к нему прямо в пижаме с похотливыми кроликами.
Глава 2: «папа» Римский послал меня в…
Я бежала по коридору Научного Института Изучения Энергоинформационных Феноменов и Природных Катастроф как савраска. Савраска – это лошадь, чтоб вы понимали. Вот я и бежала галопом, с растрёпанными волосами, дыша открытым ртом так, что губы заворачивались. Ну, натурально лошадь… Опаздывать нельзя, у директора НИИ я и так на карандаше, усугублять не хотелось бы.
Римский Павел Петрович был человеком понимающим, временами даже добрым, но в остальное время — строгим. Оно и понятно, если ты директор такого заведения, как наш НИИ. «Наш» потому что уже пару месяцев, как я в нём служу. Предпочла бы служить в театре, но с новым моим - чужим сердцем выбора особо не было. Позже расскажу почему.
Павла Петровича работники института нежно зовут Папой, не знаю почему: из-за инициалов, должности или фамилии. Вы же не забыли, что он Римский? Даже его служебный авто никто иначе, как «папамобиль» не называет.
Римский меня ждал. И Витя тоже. Куда ж без него. К моему облегчению с бровями у утреннего гостя уже всё было в порядке. Ускоренной регенерацией он владеет что ли, или накладные носит в кармане вот для таких случаев? Но, от сердца, как говорится, отлегло и ладно. Не только девочки имеют право на свои секреты.
Когда я ввалилась в кабинет, номинально изобразив стук и не дожидаясь ответа, Витя привычно поморщился. Мол, учу тебя Мартынова субординации и правилам, а всё без толку. Я же знаю, что именно этот гад за глаза зовёт меня мартышкой, и из-за него это дурацкое прозвище прилипло уже намертво. Ни о какой субординации с его стороны в моём отношении за пределами кабинета Римского речи вообще не идёт.
«Папа» смотрел на меня спокойно, мягко, даже как-то по-отечески. Выждал с минутку, пока мы поиграем с Витей в гляделки, назидательно покачал головой и вернулся к делу, по поводу которого был назначен этот утренний сбор.
- Добрый день, Софья Олеговна, проходите, присаживайтесь,- мне кивнули на стул и дали минутку на выполнение приказа. - Сразу давайте без прелюдий, - продолжил хозяин кабинета. - Вам предстоит командировка. Виктор Терентьевич введёт вас в курс дела. Поедете с ним вместе, – обрушил на меня начальник одиннадцатую египетскую казнь.
- Но… - начала было я, не сразу сообразив, что именно «но», не говорить же начальнику, что мой наставник — чудак на мычащую согласную, и поэтому я с ним никуда не поеду.
- Если речь о больничном, то с Владой Львовной я проконсультировался. Серьёзных противопоказаний нет. Здоровью сердца ничего не угрожает. К тому же дорога вас ожидает долгая, комфортабельная, успеете даже отдохнуть и выспаться.
Мои глаза как-то мгновенно пересохли, очевидно, из-за того, что сильно расширились от удивления и даже попытались полезть на лоб. Быстро взял себя в руки, я хотела было спросить, какого хрена происходит, но вовремя удержалась и задала правильный в текущей ситуации вопрос.
- Когда ехать?
- Сегодня вечером у вас поезд, а сейчас идите к Владе Львовне. Виктор Терентьевич чуть позже проведёт положенный инструктаж, - подытожил Римский.
Выходила я из кабинета, мягко говоря, не в духе. Витя остался у начальства, видимо, получать ценные указания. День не задался с самого утра, а дальше, похоже, будет только хуже. Я не успела хорошенько это обдумать, потому что неожиданно на плечо легла чья-то рука. Внутренне я вздрогнула, но виду не подала.
- Не боись, мартышка, свои, - попытался успокоить знакомый голос.
- Гена, иди лесом, - огрызнулась я в задумчивости, и сразу прикусила язык.
К моему удивлению, ничего не произошло. Гена не исчез в направлении леса, хотя, по идее, должен был.
- Что, съела? – расхохотался коллега, показывая неестественно белые зубы.
- Расскажешь в чём подвох? - сразу забыв о своих неприятностях, спросила я.
- Ага, щаз. Работает и хорошо, у каждого фокусника свои секреты, а то расскажи ей, покажи ей, - продолжал веселиться Гена, пожамкивая меня за плечо.
- Не очень-то и хотелось, - обиделась я, сбросив его руку и ускорив шаг по направлению к медблоку.
Хотелось на самом деле очень, но маловероятно, что Гена открыл какой-то секрет управления чужими проклятиями, скорее всего, действительно просто показал фокус, например, нацепив ведьминский оберег кого-то из оперативников. Сам через час расскажет, не утерпит.
Вопреки ожиданиям, догонять меня коллега не стал, и провоцировать на новые проклятия тоже, что только укрепило мысли о фокусе. Только дурак будет злить ведьму, не имея хорошей защиты. В прошлый раз, когда я послала кого-то лесом, его три дня с собаками искали. Нашли, но не в ближайшем лесу, а в соседней области. Гена был шутником, авантюристом, игроком, но точно не дураком.
Я ещё совсем немного подумала о том, какой прекрасной могла бы стать моя жизнь, если бы нашлось «лекарство» от полученного в нагрузку к сердцу сверхНеестсестенного дара. Могла бы и дольше поразмышлять, но ноги довольно быстро принесли меня в пункт назначения.
Медблок был вотчиной той самой Влады Львовны, к которой велел сходить Римский. Для командировки нужен закрытый больничный лист. Пару подписей и штамп - такая малость, а позволяет человеку от трёх до пяти дней отлынивать от нежелательной работы на законных основаниях. У меня больничный лист был почти фиктивный, как и должность, в общем-то. В штат института проклятуху зачислили, чтобы наблюдать за «талантом», пока окончательно не станет понятно можно ли им управлять. Пока что мне это удавалось с трудом, из-за чего вокруг постоянно случались какие-то неприятности, мелкие и чуть покрупнее. Жертвами моих способностей в основном оказывались окружающие, но и мне доставалось. Ушибы, ссадины, растяжения, головокружения, температура, ломота в суставах, шум в ушах и аритмия - неполный список неприятных мелочей, сопутствующих чужим проклятиям.
Самочувствие последнее время всё чаще было сносным, но не отпускало чувство, что больничный лист - это индульгенция, которую вырывают из рук. Отказываться от бумажки, которая как-то объясняла мои косяки и странности очень не хотелось, но придётся, как минимум на время командировки.
Для Влады в торговом автомате холла были куплены её любимые кексики с клюквой. Не знаю, как она их ест в таких количествах и не толстеет. Хотя почему не знаю… знаю. Она ж ведьма! Настоящая, не как я. Технически, правда, она ведунья-знахарка, но разницу понимает разве что начальство. Надеюсь, тоже со временем разберусь.
Выглядит Влада на несколько лет старше меня. Точной даты рождения не знаю, но заведующей медблоком на вид никто не даст больше тридцати. Густые светлые волосы, стянутые на затылке в толстенный хвост, открытое лицо, большие голубые глаза, гладкая кожа без веснушек, родинок и морщин - её можно было бы даже принять за студентку, если бы не гранитная уверенность властной женщины и взгляд, выдававший избыточный жизненный опыт.
Именно её лицо было первым, что я увидела, оказавшись в нашем НИИ впервые. Если бы тогда меня нашёл, например, Витя, я бы, скорее всего, померла от разрыва сердца. Хотя кого я обманываю, это сердце ещё меня переживёт. В общем, Влада мне нравится. Это благодаря ей синяки, ушибы и ссадины, как по волшебству проходят за пару часов, а вывихнутые суставы и растянутые связки перестают болеть почти сразу после наложения повязки. Полагаю, нормальный вид бровей наставника утром - это тоже её заслуга.
Добравшись до нужной двери, я постучала. Сделать это с кульком кексов и двумя стаканчиками чая в руках можно было только ногой, развернувшись к двери спиной. В такой позе я, естественно, не заметила, что на стук дверь открылась и поняла, что что-то не так, только когда нога ушла дальше предполагаемой двери, не встретив препятствия. Вернее, в итоге препятствие она встретила, но гораздо более мягкое, чем дверь.
- Мартынова, я привлеку тебя за членовредительство, - услышала я голос Вити, в тот момент, когда его рука сграбастала меня за шиворот и начала втаскивать в помещение.
- Полегче товарищ научный сотрудник, оставь свои замашки для военных сборов,- попросила, нет, приказала Влада Львовна, отцепляя мужские пальцы от моей одежды.
На научного сотрудника Витя походил так же, как колорадский жук на преподавателя ботаники, но согласно штатному расписанию обращение было верным.
- Пусть она объяснит, почему нарушила прямое распоряжение идти в медблок и пошла по своим делам, - с осуждением поглядывая на кексы, начал допрос мой куратор, будто действительно представил себя в армии.
- За чаем и кексами мне она ходила, добрая душа. Видишь, руки заняты? Успокойся, залечу я сейчас твои повреждённые члены, оголяй коленку, даже синяка не останется.
